CC BY
16• ИЗ ИСТОРИИ ВООРУЖЕНИЯ И ТЕХНИКИ
В.В. ВАСИЛЬЕВ V.V. VASILYEV
«ЖЕЛАТЕЛЬНО ПОЛУЧИТЬ^ МАТЕРИАЛ ПО ЛЁГКОМУ ПЛАВАЮЩЕМУ ТАНКУ
"ЛОРАН"»
«...IT IS ADVISABLE TO GET... THE INFORMATION ON FLOATING TANK "LAUREN"»
Сведения об авторе. Васильев Владимир Васильевич — кандидат исторических наук, доцент (Москва. E-mail: vasilev. vl@list.ru).
Аннотация. Статья посвящена использованию в советском танкостроении добытых разведкой Наркомата обороны СССР материалов по английской, французской, итальянской, чехословацкой, шведской, швейцарской и японской бронетанковой технике во второй половине 1930-х годов.
Ключевые слова: советская военная разведка; танковая промышленность СССР; танкостроение в Западной Европе и Японии.
Information about author. Vladimir Vasilyev — C. Sc. (Hist.), Associate Professor (Moscow. E-mail: vasilev.vl@list.ru).
Summary. The article is devoted to the use by the Soviet tank-building of materials on English, French, Italian, Czechoslovak, Swedish, Swiss and Japanese armour vehicles obtained by the Intelligence of the USSR People's Commissariat of defence in the second half of the 1930s.
Keywords: Soviet Military Intelligence; tank industry of the USSR; tank-building in Western Europe and Japan.
В предыдущей статье нашего автора* были рассмотрены факты использования отечественной танковой промышленностью передовых технологий, добытых советской военной разведкой в США и Германии в предвоенные годы и в первой половине 1941 года. В предлагаемой вниманию читателей статье рассказывается о том, что советская военная разведка успешно отслеживала также все новинки танкостроения и в других европейских странах, и даже в Японии.
ВО ВТОРОЙ половине 1930-х годов в поле зрения советской военной разведки находилось танкостроение не только США и Германии, но и других европейских стран, прежде всего Великобритании, страны,первой применившей танки в сентябре 1916 года в сражении на реке Сомма. В 1936—1937 гг. в Разведывательное управление (РУ) РККА поступили сведения, свидетельствующие о том, что британская армия располагала новыми разработками в области бронетехники. При этом чаще всего упоминались лёгкие танки английского конструктора венгерского происхождения Н. Штраусслера модель «Р» и танки «Виккерс» (Уюкеге). Вскоре выяснилось, что в модель танка с литерой «Р» английские инженеры внесли ряд конструк-
* Васильев В.В. И.В. Сталин: «Нам крайне важно иметь чертежи этого танка» // Воен.-истор. журнал. 2016. № 5. С. 46-51.
тивных изменений, в том числе установили два мотора американской фирмы «Форд» (Ford), значительно повысивших тактико-технические характеристики машины. Оценивая вновь поступившие материалы как особо важные, С.В. Петренко-Лунёв1, в то время секретарь Военно-технического бюро (ВТБ), сообщил в Развед-управление, что с англичанами ведутся переговоры о покупке этой машины. Позже он же уведомил начальника РУ РККА С.П. Урицкого о приобретении Наркоматом тяжёлой промышленности по линии Наркомата внешней торговли образца танка «Штраусслер-Р»2. Заметим, сделку санкционировало Политбюро ЦК ВКП(б), приняв 13 марта 1936 года по этому вопросу специальное решение. Первоначально на закупку английского танка из резервного фонда СНК СССР выделялось 40 тыс.рублей золотом,однако позже «в связи с внесением
технических дополнений» пришлось добавить ещё 26 тыс. рублей3. Однако о дальнейшей судьбе закупленного английского танка в доступных архивных источниках пока ничего обнаружить не удалось.
Надо сказать, что, кроме готовых изделий,разведку интересовали и передовые технологии, в частности секреты производства танковой брони. Так, фирмой «Виккерс» применялась хромо-никеле-молибденовая цементованная броня, прочность которой на 20—30 проц. превышала прочность нецемен-тованной. Агентурным путём было установлено также, что на заводе Гарфилда (Garfield) разработана танковая броня марки Resista M.Q., особенностью которой являлось то, что упрощалась её механическая обработка, в то время как про-тивоснарядная стойкость такой брони была идентична стойкости нецементованной легированной брони.
в
Вскоре военной разведке удалось добыть образец 5-мм брони Гарфилда (размером 820 на 530 мм). После того как сотрудниками Управления вооружений РККА был проведён его химический анализ, в августе 1938 года данный образец вместе с техническим описанием был отправлен в Наркомат тяжёлой промышленности. Однако процесс выплавки стали Гарфилда оказался весьма трудоёмким, так что эту задачу советским металлургам пришлось решать весьма длительное время. Лишь в 1941 году в СССР стали делать траки из стали Гарфилда и применять их на новом лёгком танке Т-504.
Наряду с достижениями английской танковой промышленности советскую сторону интересовали и успехи французских танкостроителей. Из французских танков, по данным разведки Наркомата обороны СССР, наиболее удачными являлись лёгкие танки фирмы «Рено» (Renault) (модели Renault ZM и Renault VM) и лёгкий плавающий танк фирмы «Лоран» (Laurent). В апреле 1937 года РУ РККА передало Автобронетанковому управлению (АБТУ) РККА фотоматериалы с иллюстрациями основных узлов и агрегатов, а также подробными тактико-техническими данными обеих моделей танка «Рено»5. В ходе изучения полученных материалов было выявлено своеобразие французских моделей: трансмиссия танка Renault VM располагалась на правой стороне машины, применялся также набор резиновых блоков для амортизации опорных катков; корпус танка Renault ZM изготавливался из литой брони.
Оценив технологические особенности и возможности французских танков, специалисты АБТУ переправили материалы по ним танкостроительным заводам № 37 (Москва), № 185 (Ленинград) и СТЗ (Сталинград). Кроме того, 7-е главное управление Наркомата оборонной промышленности (НКОП) СССР, Мариупольский машиностроительный и Ижор-ский металлургический заводы получили задание испытать опытные листы литой брони, из которой изготавливались кор-
пус и башня танка Renault ZM. Информируя начальника Раз-ведуправления РККА комкора С.П. Урицкого о результатах изучения французских танков, начальник АБТУ комдив Г.Г. Бо-кис просил: «Желательно получить аналогичный материал по лёгкому плавающему танку "Лоран"»6. Смогла ли тогда военная разведка выполнить заявку АБТУ, доподлинно неизвестно, но просьба Г.Г. Бокиса была учтена при составлении очередного задания добывавшему сведения аппарату РУ РККА.
В числе других новых французских танков, сведения о которых военная разведка добыла в 1936 году, следует назвать средний 27-тонный танк В1 и унифицированные танки серии Д (Д1, Д2, Д3). Материалы по танку В1 специалистами АБТУ РККА были всесторонне изучены, признаны ценными и впоследствии, судя по резолюции начальника АБТУ, использовались в советском танкострое-нии7. Такую же оценку получили описание и общие схемы гидравлического управления системы «Недер», применявшейся на танке В1, прототипом которого служил французский танк Шнейдера8, известного, опять-таки благодаря разведке, советским танкостроителям ещё с 1930 года. Кроме того, в 1935 году РУ РККА заполучило новые данные по другой французской бронетехнике — танкам «Рено» (модели С2 и VO). В АБТУ РККА, как впоследствии отмечал
начальник 3-го (военно-технического) отдела РУ РККА О.А. Стигга, все материалы, получив хорошую оценку, были направлены на опытный завод термоизоляционных и строительных материалов (ТСМ)9. Таким образом, получив в 1936 году от РУ РККА материалы по новым французским танкам, представители АБТУ РККА и танкостроительной промышленности были в курсе некоторых конструктивных особенностей и боевых возможностей основных французских моделей.
В зоне внимания советской разведки в те годы находились и некоторые образцы итальянской бронетехники, в первую очередь лёгкий танк М-36 и танкетка «Фиат-Ансальдо» образца 1938 года. О практическом использовании в отечественном танкостроении добытых сведений о танке М-36 сегодня мало что известно. Пока можно сказать лишь, что полученные от военных разведчиков сведения в АБТУ РККА признали ценными и в дальнейшем они использовались при разработке некоторых образцов отечественных танков10.
Больше известно об итальянской танкетке, два экземпляра которой,полученные по каналам военной разведки, скрупулёзно изучались военными на научно-исследовательском автобронетанковом (НИАБТ) полигоне в подмосковной Кубинке11. По словам начальника АБТУ РККА Д.Г. Павлова, «испытания
• ИЗ ИСТОРИИ ВООРУЖЕНИЯ И ТЕХНИКИ
Чехословацкий лёгкий танк ЦГ-38
показали отсутствие каких-либо преимуществ этого танка перед нашей танкеткой Т-27»12. Правда, судя по его докладу Комитету обороны при СНК СССР, кое-что советские конструкторы всё же позаимствовали — это метод шплинтовки колец траков и цилиндрические задвижки для смотровых щелей.
Особое внимание со стороны советской военной разведки и оборонной промышленности уделялось чехословацкому бронетанковому опыту. Это внимание было обусловлено несколькими факторами, главный из которых, безусловно, военно-экономический. По некоторым современным оценкам, Чехословакия в те годы13 располагала одним из самых мощных в Европе военно-промышленных комплексов, который был способен ежемесячно выпускать
десятки танков и 1600 танковых пулемётов.
В первую очередь в зоне интересов военной разведки оказались отдельные образцы чехословацких танков и их оборудование. В число технических новинок входил пульт управления танком, имевшийся на некоторых моделях. Первые сведения о танках с пультовым управлением, судя по выявленным архивным источникам, были добыты военной разведкой в 1936 году и направлены начальнику Вооружений РККА. Речь шла о лёгком 10-тонном танке, известном советским специалистам во всех подробностях. После детального ознакомления с присланной технической документацией военные специалисты пришли к выводу: «Присланный материал заслуживает большого внимания, яв-
Шведский танк «Ландсверк» Л-30
ляется интересным и подтверждает правильность нашей линии в разработке пультовых систем для танков»14.
Военная разведка продолжала отслеживать подобные системы управления танком, и в 1937 году были добыты дополнительные материалы, в которых фигурировал танк «Взор-35», оснащённый пультовым пневматическим управлением,существенно облегчавшим работу водителя-механика. Имелись на нём и другие новые конструктивные решения. Получив в 1937 году из Разведуправле-ния сведения об этой модели, начальник АБТУ прислал начальнику РУ РККА подробный отчёт, в котором, в частности, сообщал: «Танк является вполне современным образцом,близко подходящим к нашему танку Т-26. Он имеет более мощное бронирование; подвижность его, благодаря большей удельной мощности, лучше, чем у нашего танка Т-26. В конструкции танка учтены все последние требования, предъявляемые к конструкциям корпусов... желательно получить материалы по подвескам танков и конструкции гусеницы, а также выяснить вопрос о возможности приобретения этого танка»15.
Однако, судя по другим архивным материалам, к «пультовым» танкам в Красной армии относились неоднозначно. Об этом свидетельствует совершенно секретная докладная записка Д.Г. Павлова, направленная 21 июня 1938 года наркому обороны К.Е. Ворошилову. «Создание пультового управления, — докладывал Д.Г. Павлов, — считаю нецелесообразным. по следующим соображениям: а) управлять командиру движением машины на башне танка практически нельзя; б) командир машины не может рассредоточивать внимание между управлением движения машины, огнём и рацией и пр[очим]; в) слишком усложняется и без того сложное оборудование машины; г) загромождается боевое отделение, где и так места недостаточно; д) облегчение физических усилий водителя достигается применением сер-воаппаратуры более простой и менее громоздкой.»16.
§
I
I ■
Не будем сейчас вдаваться в технические тонкости проблемы, отметим лишь, что отголоски противоречий между руководством АБТУ и промышленности нередко достигали и верхних коридоров власти. Так, 7 июня 1938 года заместитель наркома оборонной промышленности Б.Л. Ванников, обращаясь к К.Е. Ворошилову, писал: «В Научно-исследовательском институте № 20 НКОП ведётся работа по телемеханизации танков типа БТ-7 по заданию Управления связи [РККА]. Однако тактико-технические требования в течение пяти месяцев институт получить не может из-за наличия различных точек зрения в Управлении связи и АБТУ на эту работу. Такое же положение с работой по созданию пультовой машины Т-35. В начале этого года работа была включена в план, и до сих пор АБТУ окончательно не решило тактической целесообразности по созданию такого типа машины. Отсутствие чёткой точки зрения на необходимость разработки... автоматизации управления танков приводит к исключению применения телемеханики в области танков и сводит на нет накопленный опыт»17.
Определённый интерес для советской стороны представляли и некоторые чехословацкие лёгкие танки, в частности танк 111-11а, строившийся на заводе «Шкода» и имевший оригинальную конструкцию трансмиссии и гусениц. Вскоре эти машины составили основу танковых частей чехословацкой армии: при массе 10,5 т они имели пуленепробиваемую броню (до 25 мм) и хорошее вооружение (37-мм пушку и два пулемёта). В 1939 году военная разведка добыла дополнительные материалы по танку 111-11а: три альбома общим объёмом в 819 листов, с которыми в декабре 1939 года, после соответствующего изучения в 8-м отделе АБТУ РККА, были подробно ознакомлены специалисты Подольского крекинго-электровозостроительного завода имени Г.К. Орджоникидзе. Однако неясно, какой оказалась практическая значимость данных материалов.
В 1940 году военными разведчиками были добыты 12
Французский танк В1
фоточертежей коробки переключения передач типа «Прага-Вильсон», которая устанавливалась на чехословацком танке ЛТМ-38, строившемся известной фирмой ЧКД — «Чешско-моравская Колбен-Данек». Начальник отдела военно-технической и экономической информации РУ Генштаба КА полковник Г.П. Пугачёв добытые материалы направил начальнику Бронетанкового управления(БТУ) ГАБТУ КА во-енинженеру 1 ранга Б.М. Ко-робкову. В сопроводительной записке Г.П. Пугачёв отмечал: «Танк ЛТМ-38 изготавливается для Германии. Прошу дать оценку материала»18. Судя по официальному заключению 3-го отдела БТУ ГАБТУ КА, поступившему в октябре 1940 года в РУ РККА, материалы военной разведки представляли интерес и были направлены в Военную академию механизации и моторизации Красной армии имени И.В. Сталина. Получив эти материалы,специалисты академии использовали их при проектировании новых коробок переключения передач для советских танков19.
Интересовал советскую сторону и шведский танкостроительный опыт, особенно в части технических решений по торси-
онным подвескам и гусеницам. При этом особый интерес представляли производственные секреты фирмы «Ландсверк», танки и тракторы которой выпускались с модификацией «Л». В 1937 году РУ передало в АБТУ добытые описание устройства и схематический чертёж торсионной подвески танка Л-120, а также образец трака гусеницы танка «Ландсверк»20.
Обращают на себя внимание предварительные оценки добытых материалов. Так, в сопроводительной записке, направленной в августе 1937 года начальником РУ РККА секретарю ВТБ и начальнику АБТУ РККА, сообщалась следующая краткая характеристика образца трака гусеницы танка «Ландсверк»: «Полученный образец трака гусеницы является ценным материалом, так как даёт возможность воспроизвести его на наших заводах. По имеющимся данным, шведская гусеница имеет очень большой срок службы, а конструкция трака такова, что устраняет возможность спадания [его] с гусеницы. Все эти вопросы являются чрезвычайно актуальными для нас»21.
О том, насколько ценным оказался этот образец и какой след он оставил в советском танкостроении, свидетельствует офи-
• ИЗ ИСТОРИИ ВООРУЖЕНИЯ И ТЕХНИКИ
циальный отчёт наркома оборонной промышленности СССР М.М. Кагановича, направленный почти через год, в июне 1938 года, секретарю ВТБ И.П. Осипенко. Вот его наиболее интересный фрагмент: «Трак гусеницы направлен на завод № 37, где с него снят чертёж и произведены исследования на механические и химические его качества. Для суждения о поведении ходовой части машины с гусеницами из траков такого типа заводу № 185 дано задание изготовить пару гусениц с подобными траками, применительно к машине Т-26, по возможности приспособляя трак к существующей ходовой части этой машины» 22.
Следует заметить, что шведский образец трака имел конструктивное сходство с траком английского 6-тонного танка «Виккерс» и в ходе заводских сравнительных испытаний показал большую прочность. Было также известно, что ещё в 1930 году пробег 6-тонного «Виккер-са» на одном комплекте мелко-звенчатых гусениц, изготовленных из марганцовистой стали, равнялся 4800 км, тогда как
Японский танк «Мицубиси-95»
ресурс трака советского танка Т-26 (выпуска до 1937 г.) составлял в среднем всего 40—60 км23. С учётом того факта, что лёгкий двухбашенный пулемётный танк Т-26 являлся «родственником» английского экспортного 6-тонного танка «Виккерс», становится понятным повышенный интерес НКОП и АБТУ к шведскому танкостроительному опыту.
Другие добытые военной разведкой материалы были также признаны ценными и в дальнейшем использовались в советском танкостроении: описание устройства торсионной подвески танка Л-120 вместе со схемой отправлены на Ленинградский завод опытного машиностроения № 185 имени С.М. Кирова для изготовления опытного образца; перед СНК СССР возбуждено ходатайство о приобретении у шведской фирмы «Ландсверк» двух образцов трактора Л-136, заинтересовавшего советских специалистов конструктивными особенностями дизельного двигателя и торсионной подвески24.
По данным военной разведки, определённые достижения в об-
ласти телемеханики в те годы имелись в Швейцарии. Судя по поступавшим сведениям, наибольших результатов в этой области достигла швейцарская фирма «Гфеллер» (01в!!ег), инженеры которой в 1936 году располагали конструктивными разработками новейшей модели телемеханического танка. Все разработки были строго засекречены и представляли собой своеобразное телемеханическое ноу-хау. Специалисты Технического управления РККА, ознакомившись с материалами, полученными из РУ РККА, пришли к заключению: «Предложение фирмы имеет интерес, так как в настоящее время неизвестна ни одна из систем зарубежных телетанков. Желательно использовать возможность информации по очень важному вопросу»25. Документы, проливающие свет на практическое решение этого вопроса, пока не обнаружены.
Наконец, определённый интерес представляли некоторые модели японских танков. Раз-ведуправлению РККА было хорошо известно, что Япония не входила в число танковых держав, тем не менее отдельные образцы танков Страны восходящего солнца оказались в зоне его внимания. Одним из них был средний танк с цифровым обозначением «94», описание которого военная разведка добыла в 1938 году. Однако сведения о нём оказались крайне скудны: «.танк по внешней конфигурации похож на наш устарелый танк Т-18. Танк вооружён двумя пулемётами и одной мелкокалиберной пушкой. Вес танка 14 т, команда 4—5 человек»26. Было также установлено, что толщина брони японского танка составляла 17—19 мм, а скорость — 30—40 км/час. В целом, как подчёркивалось в одном из секретных справочников РУ РККА, изданном в 1939 году, модель «94» нельзя отнести к разряду передовых образцов; в их конструкции сказалось влияние устаревших французских прототипов27. Тем не менее в марте 1940 года военный атташе при посольстве СССР в Японии полковник И.В. Гущенко получил следующее задание: «Дать возможно полные сведения о
в
среднем танке "94". Какие работы ведутся по его модерни-зации»28. Успел ли И.В. Гущенко выполнить это задание, неизвестно. Известно другое: все имевшиеся у военной разведки материалы по японскому танку «94» впоследствии были направлены для использования в НКОП 29.
В последующие годы японское танкостроение продолжало оставаться в зоне внимания РУ РККА, НКО СССР и Комитета обороны при СНК СССР. Об этом свидетельствуют материалы строго конфиденциальной переписки начальника АБТУ РККА Д.Г. Павлова с секретарём Комитета обороны при СНК СССР И.А. Сафоновым и его заместителем М.П. Пугае-вым. Так, в документе, направленном в марте 1940 года Д.Г Павловым в Комитет обороны, сообщалось: «Трофейные японские танки сейчас проходят испытания на НИАБТ полигоне. После составления описания и отчёта будут сделаны выводы об использовании отдельных элементов конструкции»30. Несмотря на то что каких-либо других сведений о японских танках автор письма не приводит, документально установлено, что речь шла о лёгких танках «Мицубиси», которые были добыты силами военной разведки в конце 1930-х годов и переданы в АБТУ РККА для изучения и проведения соответствующих испытаний31.
К сожалению, об их дальнейшей судьбе мало что известно. Судя по выявленным документам, хранящимся в ГА РФ, в апреле-октябре 1940 года они стали предметом совершенно секретной переписки 5-го (разведывательного) управления РККА, АБТУ Главного автобронетанкового управления (ГАБТУ) РККА и Главного военно-инженерного управления РККА32. Разведывательное управление неоднократно обращалось в АБТУ с просьбой предоставить результаты полигонных испытаний японских машин, включая их фото. Сотрудники 3-го (военно-технической разведки) отдела 5-го управления РККА в то время готовили к изданию справочник «Тенденции развития танкостроения в иностран-
ных армиях» с целью последующей его рассылки в штаб РККА и центральные управления НКО, поэтому материалы по новому японскому танку оказались бы весьма полезными. Таковые материалы поступили в Раз-ведуправление лишь в конце июля 1940 года. Они представляли собой «Отчёт полигонных испытаний трофейного танка "Мицубиси" объёмом в 58 листов». Причиной задержки могли быть сугубо ведомственные интересы, поскольку помимо подготовки «Отчёта.» офицеры ГАБТУ в то время готовили к изданию свой справочник — «Техническое описание японского трофейного танка» объёмом в 40 машинописных листов.
Таким образом, во второй половине 1930-х годов в зоне внимания военной разведки и оборонной промышленности СССР находился помимо американского и германского танкостроительный опыт Англии, Франции, Италии, Швеции, Чехословакии, Швейцарии и Японии. В интересах советского танкостроения наиболее перспективными моделями, материалы по которым добыли военные разведчики, были признаны: английские лёгкие танки «Штраусслер-Р» и «Виккерс»; французские лёгкий танк «Рено» Зет М и средний танк В1; итальянские лёгкий танк М-36, танкетки «Фиат-Ансальдо» и гусеничный трактор фирмы «Фиат»; шведские танки «Ландсверк» (Л-120 и Л-30); чехословацкая танковая коробка переключения передач типа «Прага-Вильсон» и тракторные гусеницы фирмы «Шкода».
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Петренко-Лунёв Сергей Васильевич (1890 — 1937) — советский военачальник, сотрудник военной разведки, комкор. Окончил Военную академию РККА (1925). В военной разведке с 1925 г. Военный атташе при полпредстве СССР в Германии (июнь 1925 — июнь 1928). Заместитель начальника, начальник Центрального аэрогидродинамического института (ЦАГИ), начальник мобилизаци-онно-технической инспекции Главного артиллерийского управления РККА (1928—1934). Военный атта-
ше при полпредстве СССР в Италии (апрель 1934 — март 1936). Секретарь ВТБ при Комиссии (Комитете) обороны СНК СССР (март
1936 — май 1937). Арестован 28 мая
1937 г. Расстрелян 9 декабря 1937 г. Реабилитирован 21 июля 1956 г.
2 Государственный архив Российской Федерации (ГА РФ). Ф. 8433. Оп. 5. Д. 196. Л. 29.
3 Российский государственный архив социально-политической истории. Ф. 17. Оп. 162. Д. 20. Л. 75, 174; Оп. 166. Д. 564. Л. 86.
4 Свирин М.Н. Танковая мощь СССР. М.: Яуза; Эксмо, 2008. С. 293.
5 ГА РФ. Ф. 8433. Оп. 5. Д. 199. Л. 24, 25.
6 Там же. Л. 25.
7 Там же. Д. 196. Л. 28.
8 Шнейдеры (Schneider) — одна из крупнейших групп монополистического капитала Франции, которая возникла в 1-й половине XIX в. В 1930-е гг. концерн «Шнейдер-Крёзе» контролировал предприятия и компании в машиностроении, судостроении, автомобилестроении и электротехнике, а также ряд крупных кредитно-финансовых учреждений страны.
9 ГА РФ. Ф. 8433. Оп. 1. Д. 80. Л. 30.
10 Там же. Оп. 5. Д. 196. Л. 30.
11 Российский государственный военный архив (РГВА). Ф. 31811. Оп. 2. Д. 1119. Л. 31, 32.
12 Там же.
13 То есть до Мюнхенского соглашения 1938 г. и до оккупации германскими войсками чешских земель в марте 1939 г.
14 ГА РФ. Ф. 8433. Оп. 5. Д. 196. Л. 29.
15 Там же. Д. 199. Л. 25.
16 РГВА. Ф. 4. Оп. 14. Д. 1921. Л. 226.
17 Там же. Л. 219—222.
18 Там же. Л. 148.
19 Там же. Л. 149, 150.
20 Танки и тракторы фирмы «Ландсверк» строились на одноимённом заводе в Ландскруне. Этот завод, будучи тесно связан с германской промышленностью, являлся одним из закрытых центров конструкторской базы германского танкостроения. См.: РГВА. Ф. 37967. Оп. 1. Д. 744. Л. 20.
21 ГА РФ. Ф. 8433. Оп. 5. Д. 199. Л. 26.
22 Там же. Оп. 3. Д. 31. Л. 7.
23 Исаев А.В. Указ. соч. С. 133.
24 ГА РФ. Ф. 8433. Оп. 5. Д. 199. Л. 26.
25 Там же. Д. 196. Л. 43.
26 Там же. Оп. 3. Д. 1. Л. 21.
27 РГВА. Ф. 37967. Оп. 1. Д. 744. Л. 16.
28 Центральный архив Министерства обороны РФ. Ф. 23. Оп. 9158. Д. 2. Л. 9.
29 ГА РФ. Ф. 8433. Оп. 3. Д. 1. Л. 21.
30 РГВА. Ф. 31811. Оп. 2. Д. 1119. Л. 35.
31 Там же. Л. 31, 40, 52, 53.
32 Там же. Л. 31, 40, 52—54, 146. ■
