CC BY
70
УДК 821.511.152 ББК Ш 5 (2 Рус=Мор)
Данильчев Александр Алексеевич
аспирант
кафедра финно-угорских литератур филологического факультета Мордовский государственный университет им. Н. П. Огарёва
г. Саранск Danilchev Alexandr Alexeevich Post-graduate Chair of the Finno-Ugric Philology Mordovian State University named after N. P. Ogarev
Saransk
Жанрово-тематические особенности творчества А. Мартынова в условиях доперестроечного развития современной мордовской литературы
(1960-е - 1980-е гг.)1
А. Martynov’s Genre-and-Theme Art Features in Pre-Reformation Period of Mordovian Modern Literature (1960s - 1980s)
В статье рассматриваются произведения А. Мартынова (1913-1989), в которых определяются жанровые особенности его творчества, анализируется поэзия и проза, написанная в доперестроечный период. Отмечается интенсивное развитие и качественное обновление жанровых форм как лирики, так и поэтического эпоса.
The article deals with the works by A. Martynov (1913-1989) and defines the genre features of his creative work, analyzes poetry and prose written in the preperestroika period, defines the intensive development and qualitative upgrade of genre forms like poetry and poetic epics.
Ключевые слова: жанр, сюжет, герой, пафос, роман, образ, лирика
Key words: genre, plot, character, pathos, novel, image, lyrics.
С середины 1950-х годов в истории развития как мордовской, так и отечественной литературы в целом начинается новый этап. Это время многое обозначило в жизни нашего общества и нашей литературы. Потребность в разоблачении лжи, преодолении всяческих догм, обретение достоверной системы нравственных и духовных ценностей пробудила к активной жизни все формы словесного искусства.
В 1958 году во вновь возрожденном журнале «Сятко» («Искра») эрзянский поэт Александр Мартынов (1913-1989) откликнулся на позитивные
1 Опубликовано при финансовой поддержке Министерства образования и науки Российской Федерации. В рамках ФЦП "Научные и научно-педагогические кадры инновационной России" на 2009 - 2013 гг., мероприятие 1.2.2 (соглашение по гранту 14.В37.21.0540).
изменения сатирической повестью в стихах «Артист», в которой дан сатирический образ зазнайки, пошляка и карьериста Глеба Ивановича Взорова. (Через три года произведение в доработанном и расширенном виде вышло в Мордовском книжном издательстве под названием «Галянь вечкемазо» («Галина любовь»). Она не только обогатила жанровую систему мордовской поэзии, но и явилась еще одним убедительным свидетельством того, что именно «эпическая поэзия как нельзя лучше способствует всестороннему и полному раскрытию творческих возможностей поэта, в том числе и его комического дарования» [2, с. 160]. Комизм составляет организующее начало всей сюжетнокомпозиционной структуры повествования. Богатая палитра изобразительнохудожественных средств создания характера целенаправленно организуется для того, чтобы выявить несостоятельность сатирического героя.
Симпатии эрзянского поэта на стороне тех, кто прекрасен и внутренне, и внешне, кто всего себя отдает служению своему народу и Отчизне. Именно таких людей прославляет А. Мартынов в своих стихах, составивших основу его очередного сборника «Кеняркс» («Радость», 1959): «Лысой пандонть прясо» («На Лысой горе»), «Омбоце ава» («Вторая мать»), «Васоло Сибирев» («В далекую Сибирь»), «Илька Морыцянень» («Ильке Песеннику»), «Майстэ» («В мае»), «Кеняркс» («Радость»), «Ки лангсо» («В пути»), «Ялганень» («Другу»), «Менелень братт» («Небесные братья»), «Гагариннэнь» («Гагарину»), «Мирэсь слави» («Мир прославляет»). Они посвящены рабочим, колхозникам, представителям интеллигенции, покорителям космоса и целины. При этом их дела и свершения автор воспевает в их неразрывной связи с историческими судьбами своей Родины («Родинам» - «Моя Родина, «Россия», «Васень Май» -«Первомай», «Ульть шумбра!» - «Счастья тебе!», «Валдо эрямо» - «Счастливая жизнь»). В сборнике также немало хороших стихов о счастливом детстве («Школанть перька - пакшань шалт» - «Вокруг школы - детский гул», «Кадык жойнить горниповтне» - «Пусть звенят колокольчики»), о настоящей дружбе и любви между молодежью («Серма» - «Письмо», «Масторонть од поразо» -«Молодость страны», «Мирэнь вальс» - «вальс мира», «Фестивальсэ» - «На
фестивале», «Тонь вальмат панжадо келес...» - «Твое окно раскрыто настежь...», «Монськак аздан...» - «И сам не знаю.», «Цеця мельга» - «За цветами», «Вастома» - «Встреча», «Монь седеем терди вальмат алов» - «Мое сердце под окна твои зовет.», «Чадыведь» - «Половодье»), о нашей армии («Советской Армиянтень» - «Советской Армии», «Ваня Огоньков»), о затрагивающих душу и сердце красотах родного края («Аштесь паркось кудряв, пиже.» - «Стоял кудрявым парк, зеленым.», «Горниповне» - «Колокольчик», «Валскень роса. Цецянь байге.» - «Утренняя роса. Бутон цветка.», «Тундонь цецят» - «Весенние цветы», «Эрьке» - «Озеро»). Вот, например, какие эпитеты и сравнения находит А. Мартынов для показа одного из уголков родного края в последнем из вышеперечисленных стихотворений:
Эрьке! Сон прок блидя склень! Оно, как чаша до краев!
Вана саик хоть кедезэть. Это озеро прекрасно.
Кизэнь ванькс менельденть сэнь Его хрустальная вода
Сонзэ хрусталень ведезэ. В небесной сини так чудесна.
Эрьке Озеро
Или:
Тундонть вельтить цецят Цветы весенние ковром
Садсо ды лугасо. Устлали луг зеленый, сад.
Кода палыть тештне Как будто дивным здесь узором
Певтеме морясо. Прошел недавно звездопад.
Тундонь цецят Весенние цветы
Значительное место в сборнике А. Мартынова занимает «Баллада Алена-до» («Баллада об Алене»), поднимающая историческую тему. Это не случайно, так как история народа - это, прежде всего, яркие события, характеры, герои и героини, одной из которых в истории мордовского народа является Алена Арзамасская - сподвижница Степана Разина.
Наглядным подтверждением движения лирики Александра Мартынова 1960-х годов являются сборники «Зорява» («На заре», 1963) и «Модань тансть» («Вкус земли», 1969). В них заметно все большее тяготение к усилению лично-
стного начала и в содержании стихов, и в самой манере изложения мыслей и чувств. Наиболее ярко это проявилось в патриотической и гражданской лирике поэта. Она приближается к той черте, за которой общенародные события и явления воспринимаются как глубоко личные. Данный синтез стал определяющим в лирике А. Мартынова тех лет.
В лучших стихотворениях поэта («Мазый кой» - «Красивый обычай», «Арась истямо мастор» - «Нет такой страны», «Родинам» - «Моя Родина», «Мордовиянтень» - «Мордовии», «Эрьва чистэ эрян кавто чить» - «Каждый день проживаю два дня», «Мон - Россиянь» - «Я - россиянин», «Россиясо» -«В России», «Мезе масторсонть сех мазый?» - «Что в стране красивее всего?», «Толбандя» - «Костер», «Розень кши» - «Ржаной хлеб» и других) зазвучал новый для мордовской литературы мотив - мотив гуманистического отношения к человеку, людям, нравственным и духовным ценностям их бытия.
Определенные изменения произошли в эти годы также в интимной и пейзажной лирике А. Мартынова. Во многих стихотворениях поэта картины природы и любовные чувства, кроме своего прямого эмоционального назначения, теперь приобретают и общественное звучание, в них все явственнее начинает проявляться синтез лирического и философского, описания красот природы и интимных человеческих отношений перемежаются с размышлениями о смысле жизни, предназначении человека на этой земле. Убедительным подтверждением этого являются стихотворения «Кизэ» («Лето»), «Венчсэ» («В лодке»), «Па-лома» («Горение»), «Тундонь чокшне. Тештне - ашо розат!..» («Весенний вечер. Звезды - розы белые!..»), «Килейнеть» («Березки»), «Лейнесь шольни, лейнесь налкси.» («Речка журчит, речка играет.»), «Течи потмура весе Ра-вось» («Сегодня хмурая вся Волга») и другие.
Кроме этого большая заслуга А. Мартынова состоит в том, что мордовская лирика предыдущих лет, насыщенная в основном политикоидеологизированными чувствами и мыслями, в 1960-годы, особенно во вторую ее половину, шаг за шагом начинает сдавать свои позиции. Тенденция к усилению ассоциативности стала своего рода реакцией на процесс усложнения свя-
зей человека и среды, личности и обстоятельств. Нельзя сказать, что новая для мордовской поэзии традиция лирико-философских раздумий утверждалась легко. Нередко наблюдалось абстрагированное философствование, уход лирики в сферу парадности, декларативности и праздничности, что породило немало красивых по форме, но легковесных по содержанию стихов. Это имело место и в творчестве А. Мартынова. Характерными в этом отношении являются стихотворения «Ялганень» («Другу»), «Сюпалгадсь келем» («Обогатился мой язык»), «Сермады эрямось поэма.» («Пишет жизнь поэму»), «Мезе масторсонть сех мазый?» («Что на свете всего красивее?»), «Кумацень флаг ды пиже тундо.» («Красный флаг и зеленая весна.»), «Спичкат» («Спички»), «Мон помняса, евтнесь тетям» («Помню я, рассказывал отец.») и другие.
Определенные недостатки имелись и в некоторых произведениях эпического жанра, в частности, поэмах «Вал Мордовиядо» («Слово о Мордовии»), «Обран» («Абрам») и «Анка», повествующие об историческом пути эрзянского и мокшанского народов от далекого прошлого до участия им в Великой Отечественной войне. По своей проблематике и идейно-эстетической направленности они относятся к произведениям художественно-публицистическим. Как известно, такая форма эпической поэзии требует особенно тщательной выверенности типизирующих начал эпоса, лирики и публицистики. Основная проблема здесь заключается в опасности подменить поэтическое изображение жизни функциями очерково-публицистической прозы, которая опирается на описательно-констатирующие моменты.
К сожалению, именно «фиксирующая» описательность нередко превалирует над настоящей художественностью в вышеназванных поэмах А. Мартынова.
Качественные изменения в еще большей степени проявились в творчестве поэта 1970-х - 1980-х годов. Наглядным свидетельством этого являются сборники «Норовжорч» («Жаворонок», 1972), «Сюконямо» («Поклон», 1980) и «Се-дейстэ - седейс» («От сердца к сердцу», 1988). Основной пафос произведений, составивших эти книги, - интенсивное исследование личности современника.
При этом выявилась такая идейно-художественная особенность поэтических поисков А. Мартынова, как более глубокое понимание неотделимости мира и конкретного человека. Это единство (в отличие, например, от поэзии 1920-х -1930-х годов, нередко строившейся на основе противопоставления «раньше и теперь») стало восприниматься в трех временных измерениях - прошлого, настоящего и будущего. По мнению
А. Алешкина, данное «триединство, возможно, объясняется стремлением к прямым поэтическим высказываниям, когда поэт непосредственно или косвенно - через образ лирического героя показывает свое понимание связи времен. В значительной мере этим и обусловливается усиление лирического в эпических произведениях, и наоборот - эпического в лирических. Такое «взаимодействие» жанровых начал воздействует и на структуру жанра, в частности, поэмы» [1, с, 9].
Всего в 1970-е - 1980-е годы А. Мартыновым было написано и опубликовано четыре поэмы: «Норовжорч» («Жаворонок», 1972), «Ванда» (1982), «Хрола» («Фрол», 1983) и «Авань ризкс» («Материнское горе», 1985). В них также наблюдается изображение действительности в трехмерности времен, что воздействовало не только на сюжетно-композиционную структуру произведений, но и во многом обусловило в них выбор художественно-стилистических приемов, предопределило даже их жанровую структуру. Действие, эпическая основа в произведениях развивается пунктирно, она, в основном, выполняет роль иллюстраций к авторским размышлениям, представляющим собой своего рода связующее звено между прошлым, настоящим и будущим. Наиболее ярко это проявилось в лирической поэме «Норовжорч» («Жаворонок»), где через условный диалог автора с землей и образ поющего над просторами полей жаворонка осмысливается социально-нравственный опыт нашего народа на протяжении длительного времени. Это осмысление составляет и основу поэмы «Хрола» («Фрол»), хотя в жанровом отношении она и отличается от «Жаворонка», больше представляя собой произведение художественно-публицистического и описательно-сравнительного характера. В лирической поэме «Авань ризкс»
(«Материнское горе») автор также обращается к событиям прошлого, описывая неизгладимое горе женщины-матери, потерявшей на войне четырех своих сынов, и теперь в своем горе выступающей предостережением будущим поколениям о недопущении больше на земле никаких войн. Чувством невосполнимой утраты и горечи проникнута и поэма «Ванда». Это произведение А. Мартынова во многом перекликается с известной поэмой С. Есенина «Анна Снегина». Та же встреча «заглянувшего на день-два» в свое село поэта с лирической героиней - эвакуированной сюда полячкой Вандой, то же неожиданно возникшее чувство, расставание и, наконец, такая же ностальгия в сердце поэта по тем далеким годам молодости. Однако если лирическому герою С. Есенина дальнейшая судьба своей возлюбленной станет, в конце концов, известной, то мартыновский герой потерял со своей Вандой все связи, она является теперь к нему только во сне.
Таковы идейно-художественные особенности развития поэзии А. Мартынова в заключительный период его творчества - 1970-е - 1980-е годы. Она достигла того уровня зрелости, с высот которой прекрасно открываются все те изменения, которые произошли в творчестве поэта по сравнению с предыдущими годами. А. Мартынову удалось окончательно преодолеть проявления высокопарной риторики, в его поэзии, особенно лирике, основное место стали занимать внутренний мир человека, духовный опыт народа в целом, тяга к действенному познанию человеческой сути социальных явлений. И не случайно творчество эрзянского поэта этого периода стало достоянием и всесоюзного читателя. В Москве, издательствах «Советский писатель» и «Современник», в течение нескольких лет один за другим вышли четыре поэтических сборника А. Мартынова: «Хлебный дождь» (1971), «Жаворонок» (1972), «Светлая музыка» (1982) и «Полынный мед» (1986).
Если иметь в виду, что в промежутках между этими сборниками те же издательства посчитали необходимым познакомить русскоязычного читателя страны и с прозой эрзянского автора, выразившимся в выпуске в свет романов «Дети своих отцов» (1973, 1975, 1988) и «Ржаной хлеб» (1979).
На наш взгляд, обращение А. Мартынова к прозе находит объяснение не только в глубине таланта писателя, но и в традициях мордовской литературы. Большинство эрзянских и мокшанских писателей начинали свой творческий путь в литературе с поэзии и только с течением времени начинали пробовать свои силы и в прозаических жанрах. Трудно сказать, теряет ли от этого что-нибудь поэзия (наверное, теряет), а вот то, что проза приобретает, конечно же, сомнений не вызывает. При этом необходимо отметить вот что: мало кто из переключившихся на прозу поэтов сразу же «выстреливал» произведением крупного жанра. М. Горький говорил: «Начинать работу большими романами - это очень дурная манера, именно ей мы обязаны тем, что у нас издается очень много словесного хлама. Учиться надо писать на маленьких рассказах, как это делают почти все крупнейшие писатели на Западе и у нас. Рассказ приучает к экономии слова, к логическому размещению материала, к ясности сюжета и наглядности темы» [2, с. 98]. Если это действительно так, то творчество А. Мартынова в прозе является в этом отношении определенным исключением, хотя некоторый опыт, связанный, прежде всего, с работой в национальной периодической печати он все же имел, успев опубликовать даже несколько рассказов: «Марусянь экзаменэзэ» («Экзамен Маруси», 1967), «Рыла» («Рыло»), «Вана тенк - Эльвира» («Вот вам - Эльвира», 1977), «Якстере умарть» («Красные яблоки», 1986) и «Зыянсто - кенярксов» («Из беды - радость», 1987). Однако мало ли у нас писателей, творческий багаж которых в малых, и даже средних жанрах прозы намного богаче, но они так и не стали романистами. Эрзянский писатель Александр Константинович Мартынов - стал, что свидетельствует о его несомненном природном даре, помноженном на огромное трудолюбие и постоянное стремление к совершенствованию мастерства, расширению жанрово-тематических рамок своего творчества.
Первый роман А. Мартынова на эрзянском языке «Тетятнень киява» (в переводе на русский язык «Дети своих отцов») вышел в свет в 1967 году. Он повествует о жизни эрзянского села первой четверти ХХ века. В центре произведения - судьба деревенского мальчика Сереги Мар-
кина, рано узнавшего, что такое социальное неравенство и несправедливость, и активно включившегося в борьбу за установление новых порядков в родном краю. Роман пленяет острым сюжетом, захватывающим описанием событий тех далеких дней, наполнен глубокой мудростью и истинной поэзией, что было отмечено и на третьем съезде Союза писателей России. В дальнейшем писатель развил свой роман в трилогию, написав еще две книги: «Толонь селмот» («Огненные крылья», 1984) и «Даволдо икеле» («Перед бурей», 1992). В них он проводит углубленный художественный анализ тех изменений, которые произошли в жизни родного края в связи с революционными событиями.
Сын своего времени и народа, Александр Константинович не мог остаться в стороне и от тех проблем, которые претерпевала современная ему деревня. В 1977 году в Мордовском книжном издательстве он выпустил в свет роман «Розень кши» («Ржаной хлеб»), посвященный многоплановому исследованию экономического, социального и нравственного уклада мордовского села тех лет. Произведение привлекает своей достоверностью, целенаправленностью, рельефно выписанными образами действующих лиц.
И не случайно за этот роман и поэтический сборник «Светлая музыка» (1982) А. Мартынову была присуждена Г осударственная премия Мордовии.
Таким образом, на основе вышесказанного можно сделать следующий вывод: период творческой зрелости Александра Мартынова (вторая половина 1950-х - 1980-е годы) - это время окончательного утверждения его как писателя высокого идейно-художественного уровня и широкого диапазона. Показателем этого явилось интенсивное развитие и качественное обновление жанровых форм как лирики, так и поэтического эпоса. При этом лирические и эпические начала в творчестве А. Мартынова постоянно взаимодействуют, способствуя более углубленному осмыслению личности современника в его соотнесенности с изображением исторических судеб народа, и это составляет основной пафос его поэзии данного периода. Этот период характеризуется также раскрытие таланта А. Мартынова в прозе. Свидетельством этого являются роман «Розень кши» («Ржаной хлеб», 1977), трилогия «Тетятнень киява» («По дорогам отцов»,
1967), «Толонь селмот» («Огненные крылья», 1984) и «Даволдо икеле» («Перед бурей», 1992), охватывающие как историческое прошлое своего народа, так и современность.
Библиографический список
1. Алешкин, А. В. Единство традиций / А. В. Алешкин. - Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1978. - 190 с.
2. Демин, В. И. Комическое в мордовской литературе (этапы эволюции) / В. И. Демин. - Саранск: Тип. «Руз. печатник», 2001. - 260 с.
Bibliography
1. Aleshkin, A. V. Unity of Traditions / A. V. Aleshkin. - Saransk: Mordovian Publishing House, 1978. - 190 p.
2. Demin, V. I. Comic in Mordovian Literature (Stages of Evolution) / V. Demin - Saransk: Publishing House "Ruz. Printer ", 2001. - 260 p.
