CC BY
0
НАУЧНАЯ СТАТЬЯ
УДК 821.352.3 ББК 83.3( = 602.2)6 Ш 78
DOI: 10.53598/2410-3489-2023-4-327-53-62
ЖАНРОВАЯ ТИПОЛОГИЯ И ХУДОЖЕСТВЕННАЯ
СПЕЦИФИКА АДЫГЕЙСКОЙ ИСТОРИКО-РЕВОЛЮЦИОННОЙ ПРОЗЫ XX ВЕКА
(Рецензирована)
Тамара Алиевна ШОВГЕНОВА
Адыгейский республиканский институт гуманитарных исследований им. Т.М. Керашева,
Майкоп, Россия;
shovgenova1974@mail.ru
Бэлла Радиславовна НАПЦОК
Адыгейский государственный университет, Майкоп, Россия bella.naptsok@yandex.ru
Аннотация. Статья посвящена исследованию жанрово-типологических особенностей и художественной специфики адыгейской историко-революционной прозы XIX века. На материале произведений адыгейских писателей И. Цея, Т. Керашева, А. Евтыха, Ю. Тлюстена, Д. Костанова, И. Машбаша, Х. Ашинова и Н. Куёка проводится историко-литературный анализ, позволяющий представить целостную картину жанрово-художественного развития национальной историко-революционной прозы со времени ее зарождения и формирования жанров, становления и развития проблематики в середине 1920-х гг. и заканчивая постсоветским периодом.
Ключевые слова: историко-революционная проза XX века, адыгейская литература, жанровая типология, жанры прозы, рассказ, повесть, очерк, роман, художественная специфика.
Для цитирования: Шовгенова Т. А., Напок Б. Р. Жанровая типология и художественная специфика адыгейской историко-революционной прозы XX века // Вестник Адыгейского государственного университета. Сер.: Филология и искусствоведение, 2023. Вып. 4 (327). С. 53-62. DOI: 10.53598/2410-3489-2023-4-327-53-62.
ORIGINAL RESEARCH PAPER
GENRE TYPOLOGY AND ARTISTIC SPECIFICITY OF ADYGHE HISTORICAL AND REVOLUTIONARY PROSE
OF THE XX CENTURY
Tamara A. SHOVGENOVA
Adyghe Republican Institute for Humanitarian Research named after. T. M. Kerashev, Maikop, Russia bella.naptsok@yandex.ru
Bella R. NAPTSOK
Adyghe State University, Maikop, Russia shovgenova1974@mail.ru
Abstract. This article explores the genre-typological features and artistic specificity of Adyghe historical and revolutionary prose of the XX century. Through an examination of the works of prominent Adyghe writers such as I. Tsey, T. Kerashev, A. Evtykh, Yu. Tlyusten, D. Kostanov, I. Mashbash, Kh. Ashinov, and N. Kuyok, a comprehensive historical and literary analysis is conducted. This analysis provides a holistic understanding of the genre and artistic development of national historical-revolutionary prose, tracing its inception and the formation of genres, and following its development and evolution until the mid-1920s and the post-Soviet period.
Keywords: historical and revolutionary prose of the XX century, Adyghe literature, genre typology, prose genres, story, novella, essay, novel, artistic specifics.
For citation: Shovgenova T. A., Naptsok B. R. Genre typology and artistic specificity of Adyghe historical and revolutionary prose of the XX century //Bulletin of Adyghe State University, Ser.: Philology and Art Criticisms, 2023. No.4 (327). P. 53-62. DOI: 10.53598/2410-3489-2023-4-327-53-62.
Введение
Национальная адыгейская литература переживала в революционный период свое настоящее становление, и родоначальниками новописьменной национальной литературы стали писатели, публицисты, поэты и драматурги с революционными взглядами. Их творческие поиски проходили в духе исторической тематики. Переворот в социальной жизни, революция в умах и сердцах народа влияли на процесс исторический и процесс литературный. Новая история России революционно в корне ее меняла и энергично уничтожала до основания старый мир даже ценой кровавой жестокой расправы. Сама история «организовывала» композицию будущего государства и «рисовала» сюжет грядущих радикальных изменений. Сама история формировала новое сюжетостроение мира, «творила» революционных героев-кумиров, идейно ведущих к «всеобщему счастливому коммунистическому обществу». Писатели в революционный период должны были быть не только свидетелями масштабных перемен и революции, но и стать ее идейными спутниками, борцами за новый мир. Это была не великая художественная миссия, а тяжелая идеологическая ноша, которую должны были нести все российские писатели и поэты, — они должны были стать «певцами Октябрьской революции».
Материалы и методы
Материалами для исследования стали произведения адыгейских писателей И. Цея, Т. Керашева, А. Евтыха, Ю. Тлюстена, Д. Костанова, И. Машбаша, Х. Ашинова и Н. Куёка, труды отечественных северокавказских ученых, посвященные проблемам адыгской историко-революционной прозы XX века. Применялись историко-генетиче-ский, историко-функциональный, типологический, теоретического анализа художественного текста и сравнительно-исторический методы исследования.
Результаты исследования
В начале 1920-х годов в адыгейской литературе, как и во всеобщей адыгской литературе, были определены основные ориентиры и направления развития национальных прозаических жанров. Для эффективного дальнейшего анализа мы составили опорную инфографическую таблицу:
Таблица 1
III Жанровая типология адыгейской историко-революционной прозы XX века
Год издания Жанр Автор Произведение
1925 рассказ Тембот Керашев «Аркъ» («Водка»)
1925 очерк Ибрагим Цей «Поездка в Майкоп»
1926 — 1933 рассказ Ибрагим Цей «Фатимино счастье»
1929 рассказ Ибрагим Цей «По заветам старины»
1929 рассказ Ахмед Хатков «Жертва денег»
1930 повесть Ибрагим Цей «Одинокий»
1930 очерк Тембот Керашев «Адыгея — первая национальная»
Год издания Жанр Автор Произведение
1931 очерк Тембот Керашев «Адыгея перед боевыми задачами»
1932 очерк Тембот Керашев «Искусство Адыгеи»
1932 очерк Тембот Керашев «Опыт борьбы за сплошную грамотность»
1932 рассказ Тембот Керашев «Позор Машука»
1932, вторая редакция 1947 роман Тембот Керашев «Щамбуль», во второй ред. — «Дорога к счастью»
1934 рассказ Тембот Керашев «Тайна Сариет»
1935 очерк Ибрагим Цей «Праздник урожая в Псекупском районе»
1935 очерк Ибрагим Цей «Колхоз Щамиль»
1935 очерк Ибрагим Цей «Авантюра Келеч-Гирея»
1935 роман (не заверш.) Ибрагим Цей «Хацук-Хаджи»
1938 рассказ Юсуф Тлюстен «Аминэт»
1938 повесть Юсуф Тлюстен «Путь открыт»
1941 повесть Аскер Евтых «Мой старший брат»
1957 повесть Тембот Керашев «Абрек»
1957 повесть Хазрет Ашинов «И зимой гром гремит»
1970 1974 роман-дилогия: I книга II книга Дмитрий Костанов «Мос Шовгенов»
1971 роман Юсуф Тлюстен «Девичьи зори»
1971 роман Исхак Машбаш «Тропы из ночи»
1977 роман Аскер Евтых «Глоток родниковой воды»
1983 роман Аскер Евтых «Баржа»
1986 роман Исхак Машбаш «Гошевнай»
1987 роман Аскер Евтых «Бычья кровь»
1993 рассказ Нальбий Куек «Ханах»
В данной таблице представлена исходная фактическая информация, на которую мы опирались в ходе анализа жанровой типологии и специфики адыгейской историко-революционной прозы. Объектом анализа были только те произведения, которые можно с полным правом назвать классикой адыгейской литературы, а их авторов — создателями этой классики. На основании составленной таблицы мы можем представить, каким было движение литературного процесса в течение XX века и как развивалось творчество адыгейских писателей, создававших историко-революционные произведения, а также можем установить определенную стадиальность развития прозы в данной тематике:
1925 — 1941 гг. — от первого произведения «исторического перелома» — рассказ «Аркъ» Тембота Керашева, до последнего произведения периода — повесть Аскера Евтыха «Мой старший брат»;
1950-е гг. — 1957 год — повести Тембота Керашева и Хазрета Ашинова;
1970-е гг. — романы Дмитрия Костанова, Юсуфа Тлюстена, Исхака Машбаша, Аскера Евтыха;
1980-е гг. — романы Исхака Машбаша и Аскера Евтыха;
1993 год — рассказ Нальбия Куёка «Ханах».
Определив хронологические границы, в рамках которых была создана адыгейская историко-революционная проза, мы постарались установить динамику развития ее жанров. Как известно, появление новых жанров связано с процессами жанрового «замещения». В свою очередь «смещение» жанра предполагает изменение жанрового содержания художественного произведения без изменения жанровых признаков, тогда как «замещение» предусматривает формирование новой совокупности жанровых признаков. В стадиальном развитии жанров адыгейской историко-революционной прозы мы наблюдаем, как «смещение» жанров «малого» (рассказ, очерк), «среднего» (повесть, новелла) и «большого» (роман) форматов служит инструментом эволюционной адаптации жанровой конструкции под изменение общественно-политических событий. Очевидно, что «замещение» жанра рассказа жанром романа свидетельствовало о радикальной трансформации литературного процесса под влиянием социально-политических событий. Обращение писателей к жанру повести, а потом и к жанру романа было связано с процессом «замещения» рассказа (со всеми его вариациями), и это стало литературным ответом на потребность в художественном осмыслении и отображении общественных процессов, основывающихся на революционных преобразованиях жизни.
Эпические «малые» жанры тхыдэ и хабары бытовали в адыгском фольклоре, а жанры рассказа, новеллы и очерка уже существовали в национальной литературе. Следует подчеркнуть и другой важный факт, что к октябрю 1917 года, который знаменовал собой начало новой исторической эпохи, адыгейская литература имела значительный художественно-публицистический опыт трех поколений адыгских писателей-просветителей XIX — начала XX века: от Хан-Гирея и Казы-Гирея до Ибрагима Цея и Сафербия Сиюхова, писавших на русском языке. Они выработали свой стиль и свое понимание проблем мира и адыгов. Однако в постреволюционный период, в период становления новописьменной адыгейской литературы, происходит смещение жанра традиционных фольклорных новелл (хабаров), рассказов на фольклорной основе и просветительских литературных новелл, рассказов, историко-этнографических и проблемных очерков в сторону актуальных жанров рассказа и очерка на историко-революционную тему. При этом само «смещение» жанра рассказа и очерка не отрицает композиционно-стилевые стереотипы «малой» прозы и сохраняется определенная жанровая модификация. То же самое происходит и с жанрами повести и романа, образцами для которых были произведения русской классики.
«Смещение» жанра рассказов, повести и романа в адыгейской историко-революционной прозе сопряжено с наличием в нем определенного резерва для трансформации «памяти жанра» (термин М.М. Бахтина). Ядро жанровой конструкции рассказов Т. Керашева, А. Хаткова, И. Цея, повестей Т. Керашева, И. Цея, Ю. Тлюстена, Х. Ашинова, А. Евтыха, романов Т. Керашева, И. Цея, Ю. Тлюстена, Д. Костанова, И. Машбаша, А. Евтыха дополнялось:
1) использованием эпических традиций адыгского фольклора;
2) обращением к инолитературному опыту (к русской литературе): от его восприятия к творческому отбору исторических и социальных фактов, ставших событийно-художественным материалом;
3) вливанием новых элементов и приемов художественного изложения, возникающих под влиянием историко-революционной тематики и идейно-художественного содержания;
4) включением новых элементов и приемов художественного изложения — вопросов событийности, движения сюжета, углубленного психологизма, соотношения исторического факта и художественного вымысла;
5) разработкой тем классовой борьбы и классовых противоречий, столкновения «старого» и «нового» мира, социальных перемен, обновления сельской жизни, новых героев — борцов за свободу, судьбы женщины.
Обсуждение
Опираясь в своей работе на условную периодизацию отечественной и адыгской литератур XX века, мы анализируем литературный процесс адыгейской литературы, в котором на этапе ее становления важное место занимает историко-революционная проза. Именно с этого рода литературы начиналось формирование жанровых форм в новописьменной адыгейской словесности. В 1920 — 30-е гг. в общеадыгской прозе появились первые литературные опыты. Это были произведения, которые были созданы в традициях фольклорной поэтики и несмотря на примененные новаторские художественные средства генетически были связаны с жанром народной новеллы или хабара. Влияние фольклора на произведения молодых адыгских писателей было естественным и необходимым, поскольку национальное устное народное творчество стало первичной базовой основой идейного содержания произведений, организации их сюжета, реализации жанровых и художественных возможностей жизненного материала. Еще не было четкой дифференциации жанров прозы и поэзии, но был установлен духовно-эстетический ориентир — фольклор. В этот период становления адыгейской литературы зарождались письменные традиции. В «Истории адыгейской литературы» указывается на этот факт: «Адыгейские писатели 20-х годов, особенно те, которые впервые взяли в руки перо для художественного творчества, больше рассказывали о событиях, нежели о людях, их творивших. Специфика фольклора как общедоступной формы художественного познания соответствовала особенностями задачам новописьменной литературы» [1: 201].
Одновременно с влиянием фольклора на зарождающуюся адыгскую литературу происходило и воздействие публицистики. Активно развивались рассказы, небольшие повести, газетные очерки, зарисовки и фельетоны, которые в основном публиковались в периодических изданиях. В адыгейской литературе начальный период развития прозы был проникнут публицистическим пафосом, поэтому для большинства произведений были характерны публицистичность и очерковость. Вместе с тем отсутствие в национальной прозе жанровой определенности обращало писателей к фольклорному опыту.
В «Истории адыгейской литературы» дается точная характеристика первого периода зарождающейся адыгейской литературы: «Первоначальный этап новописьменной адыгейской литературы, таким образом, закладывает основания для ее роста. И в процессе жанрово-стилистического ее движения этот этап образует прозаическую публицистику как предварительный плацдарм для широкого освоения художественно-эстетического опыта развитых литератур и создания собственно национальных произведений на родном языке» [2: Ист., 203].
Жанр рассказа возник в адыгейской литературе в постреволюционное время и его родоначальником в историко-революционной тематике стал начинающий
писатель и журналист Тембот Керашев. В 1925 г. он написал рассказ «Аркъ», который стал знаковым событием в национальной словесности, так как не только открыл путь новописьменной литературе, но и обозначил на тот момент ведущую тему в литературном творчестве — историко-революционную.
Вслед за Темботом Керашевым, написавшем несколько замечательных историко-революционных рассказов, к жанру рассказа на данную тему обратились и другие писатели — Ибрагим Цей и Ахмед Хатков.
«Адыгская проза о революционном прошлом, пройдя сложный путь развития, стала одной из наиболее емких в идейно-художественном отношении жанровых форм словесного искусства второй половины ХХ столетия» [3: 122]. Единственным образцом адыгейской историко-революционной прозы в это время выступает рассказ Нальбия Куёка «Ханах» (1993). Национальный писатель отходит от традиционной идеологической трактовки революции 1917 года и через призму этномен-тального сознания представляет новый взгляд на событие советского прошлого.
Жанр повести. Влияние традиций адыгского народного творчества (народной новеллы — хабара); традиций русской литературы, публицистической традиции испытал на себе и жанр «среднего» формата — повесть, примыкающая к теме историко-революционной прозы. Однако повесть — это уже следующий за рассказом опыт достижения мастерства адыгейскими писателями и более высокий уровень проблемного и образного освоения темы. Снова адыгейские писатели Т. Керашев, И. Цей, Ю. Тлюстен, Х. Ашинов, А. Евтых проходят этап литературной учебы, обретения собственного опыта путем идейно-эстетических поисков, восприятия существующих литературных традиций. Национальный эпический текст усложняется центральным внутренним конфликтом, тесно связанным с бурными катаклизмами эпохи и с пробуждением революционного сознания народа.
Жанр очерка. С жанрами рассказа и повести тесно связан и жанр очерка, который соединен с публицистической направленностью историко-революционных рассказов некоторых авторов. В адыгейской литературе очерк был связан с ярко выраженной художественностью, но у каждого из писателей — Ибрагима Цея и Тембота Керашева был свой путь в освоении этого жанра.
Жанр романа: Тембот Керашев. Первый историко-революционный роман был написан Темботом Керашевым в 1932 году. Он вышел в печать под названием «Щамбуль», хотя первые главы он начал писать еще в 1926 году. Роман был удостоен Сталинской премии, но после Великой Отечественной войны Т. Керашев — сделал вторую редакцию текста, и роман вышел в 1947 году под другим названием — «Дорога к счастью».
Тембот Керашев создает роман небольшого объема, но масштабного содержания. Это содержание строится не за счет большого количества исторических событий и человеческих судеб, а за счет созданной широкой картины общественной и национальной жизни. Писатель исследует судьбу адыгейского народа в переходный период национальной истории, он транслирует центральную коммунистическую идею — изменение жизни народа в сторону социального равенства и справедливости, достижение социального и духовного раскрепощения людей.
Т. Керашев создал типологическую модель жанра национального романа, в котором разработал сюжетные, композиционные ходы, изобразил адыгское общество в постреволюционное время, показал атмосферу духовного и нравственного бытия народа, включая арсенал народной мудрости, ввел этнографические описания и правила национального поведения «Адыгэ Хабзэ».
Жанр романа: Дмитрий Костанов. Свое дальнейшее развитие в адыгейской литературе жанр историко-революционного романа продолжает только в 1970-м
году, когда появляется роман-дилогия адыгейского писателя, публициста и критика Дмитрия Костанова «Мос Шовгенов». В центре оказывается личность реально существовавшего героя — адыгейского революционера Моса Шовгенова. Поставленная глобальная художественно-историческая задача продиктовала и укрупнение формата романа до уровня дилогии. «Использование структурно-стилевых возможностей разных модификаций эпического повествования ведет Д. Костанова к формированию синтезированного произведения формы исторической эпопеи и романа-биографии — отмечают исследователи У.М. Панеш и Ю.А. Ашинова [4: 75].
Жанр романа: Юсуф Тлюстен. Следующий адыгейский роман историко-революционной тематики 1970-х гг.— это роман Юсуфа Тлюстена «Девичьи зори» (1971), посвященный первым, самым трудным годам советской власти. Писатель реалистично освещает национальные, социальные, нравственные, психологические и идеологические проблемы, имевшие место в жизни адыгейских аулов в 1920-х годах.
Жанр романа: Исхак Машбаш. Роман Исхака Машбаша «Тропы из ночи» вышел в 1971 г. и посвящен событиям предреволюционных годов и первых дней революции в Адыгее. Схема жанра историко-революционной прозы значительно видоизменяется, и в центре повествования прежде всего духовное и идейное становление главного героя, который вырастает до уровня борца за социальное освобождение народа.
В 1986 г. И. Машбаш создает еще один историко-революционный роман «Гошевнай», в центре которого находится судьба адыгейской женщины-революционерки. В жанровые рамки романа-судьбы-хроники автор помещает подлинные исторические события, связанные с годами становления Советской власти и гражданской войны.
Жанр романа: Аскер Евтых. В адыгейской историко-революционной прозе Аскер Евтых стал автором пяти произведений — повести «Мой старший брат» (1941), романов «Воз белого камня» (1971), «Глоток родниковой воды» (1977), «Баржа» (1983), «Бычья кровь» (1987). Повесть «Мой старший брат» стала одним из лучших образцов адыгейской прозы, в котором проявились новые для национальной литературы качества жанра и стиля. В этом произведении А. Евтых показал жизнь в послереволюционные годы через лирическую исповедь юного героя, отразил общественные противоречия и тревоги времени. В романе «Воз белого камня» (1971) А. Евтых вновь вернулся к острой классовой борьбе периода революции и гражданской войны. В соответствии с заданным творческим и идейным замыслом строится композиция романа, состоящая из двух частей. В первой части описывается предреволюционное время, а во второй — события после революции.
В романе «Глоток родниковой воды» А. Евтых раскрывает тему перерождения сознания личности и разрабатывает другую модель историко-революционного романа. Писатель показывает жизнь народа после революции, и вновь отображает революционную эпоху и события тех лет через призму внутреннего мира героев, через их психологическое и философско-оценочное восприятие.
Романы А. Евтыха «Баржа» и «Бычья кровь», объединенные одной общей историко-революционной темой и идейно-эстетической, социальной направленностью, создаются по сходной жанрово-структурной схеме: общий сюжетный стержень, к которому присоединяются сюжетные линии со множеством событий, конфликтов, образов и характеров героев. Он стремится показать мироощущение людей на драматическом изломе эпохи, в то же время детально точно и полно описывая реалистическую действительность. В этих произведениях тема революции связывается с взаимоотношениями человека, истории и общества, а историческое время
отражается не в хронологической последовательности, а через размышления, чувства, поступки, мировоззрение различных персонажей.
Заключение
В начале своего становления адыгейская новописьменная литература находилась в процессе жанровых и стилевых исканий. Начинающими литературами усваивался опыт по двум направлениям — традиции устного творчества, коллективного художественного опыта и опыт писателей-публицистов XIX — начала XX в. В 1920 — 30-е гг. в адыгейской литературе начали формироваться все основные жанры прозы, но первым жанром историко-революционной прозы стал рассказ. Если говорить о собственно развивавшемся в это время жанре рассказа, то следует указать на компактность и мобильность его формы и отметить влияние на его содержание:
— традиций адыгского народного творчества (народной новеллы — хабара);
— традиций русской литературы;
— публицистической традиции.
Один из родоначальников адыгейской прозы Т. Керашев в своем рассказе «Аркъ» заложил основу жанра рассказа и постарался реализовать основные положения эстетики нового социалистического реализма. Новаторский подход автора позволяет определить новые способы художественного изображения в историко-революционной прозе и новые проблемы — вызревание революционного сознания в условиях исторических перемен и социального «пробуждения» и место женщины-горянки в обществе.
В конце XX века рассказом Нальбия Куёка «Ханах» завершается историко-революционная тема в адыгейской литературе. В жанровом и художественном отношении «Ханах» Н. Куёка — это качественно новый рассказ, в котором отражается точка зрения демократически настроенной интеллигенции советского и постсоветского периодов. Автор видит свою художественную задачу не в пафосном воспевании революционной идеи, а в раскрытии своей независимой, бескомпромиссной гражданской позиции.
В адыгейской историко-революционной прозе повесть — это уже качественно новый жанр, который проявляется в стремлении к точности факта и к воссозданию жизненной правды, к детерминированности характера и к изображению внутренней жизни героев. Авторы повестей — Т. Керашев, И. Цей, Ю. Тлюстен, Х. Ашинов, А. Евтых — осваивали новый для адыгейской литературы эпический жанр, и они сделали его панорамнее и масштабнее.
Писательский талант и активный опыт в журналистике и в социальной жизни развили в Т. Керашеве высокий уровень художественного мастерства, и он создает в свой роман «Щамбуль» («Дорога к счастью») как «образец национального эпоса революционного перелома». Изображая внешний событийный план, Тембот Керашев использует элементы историзма и психологизма, этническое бытописательство, фольклорно-этнографический компонент как духовно-эстетическую основу адыгской ментальности, что в целом формирует стилевое своеобразие и ценностно-семантическую сферу историко-революционного романа начала ХХ века. С романа «Щамбуль» («Дорога к счастью») адыгейская романистика сделала первый, но уверенный и значительный шаг к масштабному осмыслению исторической действительности.
Проблемы личности и народа, определение роли исторической личности в истории являются ключевыми в романе-дилогии Дмитрия Костанова «Мос Шовгенов». Идея о создании произведения о жизни первого адыгейского большевика и революционера с обозрением во времени и пространстве «переросла» в масштабное повествовательное полотно, состоящее из двух книг.
Роман Ю. Тлюстена «Девичьи зори» (1971) становится результатом творческого поиска и богатого жизненного, писательского опыта, поэтому он строится на документальной основе и испытывает влияние публицистики.
В романе «Тропы из ночи» (1971) Исхак Машбаш раскрывает и углубляет свое понимание человека и общества, значительно расширяет жанрово-художествен-ные рамки уже сложившегося в адыгейской литературе историко-революционного романа до уровня реалистического социально-психологического повествования. В историко-революционном романе «Гошевнай» Машбаш создает масштабное повествование, в котором отражает историю и вымысел, документальную основу и частную судьбу реальной героини-революционерки. Острые национальные и социальные противоречия, характерные для революционной эпохи, образуют конфликт романа, а сюжет определяется установкой на подлинные исторические события и реальную биографию героини, в которых отражается история нации и судьба страны.
Тема революционных событий была начата Аскером Евтыхом в повести «Мой старший брат» в 1941 году, и к ней писатель опять вернулся спустя 30 лет и написал еще четыре произведения на историко-революционную тему. Жанровые и художественные искания А. Евтыха связаны с усилением проблемности и эволюцией концепции личности романного героя. В центре романов «Воз белого камня» и «Глоток родниковой воды» стоят события Октябрьской революции, гражданской войны, периода строительства новой жизни. Не придерживаясь точной хронологии в повествовании, автор соединяет вымысел с исторической правдой. Жанровая специфика историко-революционных романов А. Евтыха определяется интересом к новому герою, сознание которого под воздействием революционных и социальных изменений быстро меняется и идейно вырастает, что приводит героя к революционному перерождению.
В романах «Баржа» и «Бычья кровь» А. Евтыху удалось избежать традиционной схемы историко-революционного романа, многоплановая сюжетно-композици-онная структура позволила создать полифонический, многогеройный художественный мир. Тема революции получает новаторскую трактовку, которая проявляется в отражении общественного противоборства между прошлым и настоящим, между старым и нарождающимся новым.
Таким образом, широкомасштабная и многоплановая тема историко-революционного прошлого, найдя свое идейно-художественное отражение в различных жанровых формах, вывела национальную адыгейскую литературу на новый художественно-эстетический уровень. Генезис адыгейской историко-революционной прозы восходит к эстетике и поэтике национального фольклора, к определенным этническим устным традициям, к художественному опыту русской и советской классики, к публицистическим пробам пера. Вместе с тем, в системе формирования и развития прозы революционной тематики важную роль сыграли ключевые факторы, связанные с философско-духовным опытом, определяющим национальную специфику адыгейской литературы, с устойчивыми этнокультурными отношениями и, наконец, с новаторскими талантливыми подходами и с эстетической самостоятельностью. Несмотря на стоящую над всем советским обществом и литературой коммунистическую идеологию, адыгейские писатели стремились отобразить не только движение истории и революционные события, реалистически показать социальный статус «нового» героя и его идейные убеждения, но и отразить архетип адыгского сознания и мироощущения.
На первый взгляд, в историко-революционных произведениях в центре были значимые исторические и социальные проблемы — проблема народа и истории,
пути народа в революцию, и решалась авторская задача создания художественного историзма с возможной достоверностью, документализмом и этнографическими элементами. Однако «национальное лицо» адыгейская историко-революционная проза обретала, когда глубоко и психологически точно раскрывалась сущность человека, был показан драматизм обстоятельств и поставлена проблема взаимоотношения личности и истории. Такой высокой степени реализма достигали не все адыгейские писатели, но это направляло национальную литературу к постижению национального характера, духовной нравственности своего народа.
Художественная правда в адыгейской историко-революционной прозе создавалась на основе специфического равновесия принципов отражения историко-факти-ческого материала (движущие силы истории и факторы исторического процесса), национального бытия и национального характера. Историзм и реализм мышления формировались одновременно с творческой манерой и стилем адыгейских писателей, создавших историко-революционную прозу в 1920-х годах. С этой прозы и начинала свой путь молодая, новописьменная адыгейская литература. Несмотря на различную степень историзма и психологизма, их характер и формы проявления, несмотря на коммунистические идеологемы, которым должно было быть подчинено повествование, адыгейские авторы в эту бурную эпоху сумели выразить духовную сущность народа и осознать его место в историческом времени.
Примечания:
1. История адыгейской литературы: в 3 т. / Адыгейский республиканский институт гуманитарных исследований. Майкоп, 1999. Т. 1. 523 с.
2. Там же.
3. Хот С. Х. Историко-революционный роман в адыгской прозе 60 — 80-х годов ХХ века: типологическая общность и национальное своеобразие // Вестник Адыгейского государственного университета. Сер.: Филология и искусствоведение. Майкоп, 2020. Вып. 3. С. 122-127.
4. Панеш У.М., Ашинова Ю.А. Об эволюции жанровых форм романа 60 — 80-х гг. XX века (на материале адыгских литератур) // Вестник Адыгейского государственного университета. Сер.: Филология и искусствоведение. Майкоп, 2022. Вып. 4. С. 72-78.
References:
1. History of Adyghe literature: in 3 vol. / Adyghe Republican Institute of Humanitarian Research. Maikop, 1999. Vol. 1. 523 pp.
2. Ibid.
3. Khot S.Kh. Historical revolutionary novel in Adyghe prose of the 60s-80s of the 20th century: typological community and national identity // Bulletin of the Adyghe State University. Ser.: Philology and the Arts. Maikop, 2020. Vol. 3. P. 122-127.
4. Panesh U.M., Ashinova Yu.A. On the evolution of genre forms of the novel of 1960-1980s of the 20th century (based on Adyghe literature) // Bulletin of the Adyghe State University. Ser.: Philology and the Arts. Maikop, 2022. Iss. 4. P. 72-78.
Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов. The authors declare no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию 07.09.2023; одобрена после рецензирования 10.10.2023; принята к публикации 20. 12.2023.
The paper was submitted 07.09.2023; approved after reviewing 10.10.2023; accepted for publication 20.12.2023.
© Т. А. Шовгенова, Б. Р. Напцок, 2023
