CC BY
3
Земельный кодекс РСФСР 1922 г. в контексте решения аграрного вопроса в России 43 DOI: 10.30680/Em0131-7652-2023-1-43-60
Земельный кодекс РСФСР 1922 г. в контексте решения аграрного вопроса в России
В.А. ИЛЬИНЫХ, доктор исторических наук
E-mail: agro_iwa@mail.ru; ORCID: 0000-0002-6361-1234
Институт истории СО РАН, Новосибирск
Аннотация. Анализируются правовой генезис и основные положения Земельного кодекса РСФСР 1922 г. в контексте идейно-политической борьбы по аграрному вопросу. В середине 1900-х - начале 1920-х гг. в России сменилось несколько моделей реформирования сельского хозяйства, каждой из которых соответствовали базовые правовые акты. Основной целью аграрной реформы 1906-1914 гг. были ликвидация общинного землепользования и капитализация аграрного строя (столыпинское аграрное законодательство). В октябре 1917 г. началась реализация эсеровской программы социализации на основе уравнительно-трудового землепользования («Крестьянский наказ», «Закон о социализации»). В 1919 г. большевики осуществили попытку перехода к социалистическим формам организации сельхозпроизводства («Положение о социалистическом землеустройстве»). Сопротивление крестьянства вынудило их отказаться от эксперимента и перейти к нэпу. Идейной основой аграрной политики государства стала неонародническая концепция. Она была воспроизведена в Земельном кодексе, который закрепил общинное землепользование и наметил механизмы его рационализации. На рубеже 1920-1930-х гг. нэп был свернут, а общинное землепользование упразднено.
Ключевые слова: аграрный вопрос; сельское хозяйство; крестьянство; нэп; аграрное законодательство; Земельный кодекс
Постановка проблемы
Анализ развития страны в 1920-е гг. входит в число базовых задач отечественной историографии. Новая экономическая политика (нэп) традиционно считается одной из наиболее успешных экономических реформ, реализованных в России. Составной ее частью были преобразования в аграрной сфере, которые позволили в короткие сроки восстановить разрушенное в ходе предыдущих социально-политических катаклизмов сельское хозяйство. Показателем становления новых общественных отношений в РСФСР/СССР на нэповских началах стала кодификация советского права. Одним из первых общероссийских кодифицированных правовых актов стал Земельный кодекс.
ЭКО. 2023. № 1 ИЛЬИНЫХ В.А.
В исследовательской литературе он, как правило, связывается с регулированием земельных отношений в специфических условиях нэпа. Однако его нельзя рассматривать вне контекста предыдущего развития России и идейно-политической борьбы по аграрному вопросу, развернувшейся в стране с конца XIX в.
Аграрный вопрос в России в конце XIX - начале ХХ вв.
Аграрный вопрос - вопрос о путях и методах модернизации сельского хозяйства, создании условий для ее ускорения. Отмена крепостного права в 1861 г. не создала механизма для устойчивого развития российского села. Основным сдерживающим фактором была крестьянская община. Поступательному развитию препятствовали особенности общинного землепользования. Земельные угодья принадлежали всем членам общины. Пастбища, леса, водоемы находились в совместном пользовании, пахотные земли делились между входящими в общину дворами. Раздел, как правило, осуществлялся по числу душ мужского пола в каждом дворе. Система разверстки определялась приемами ведения трехпольной системы земледелия, абсолютно преобладающей в крестьянских хозяйствах Центральной России. Соблюдение трехполья в общине имело обязательный характер. На душу или иную единицу раскладки выделялись участки в каждом из трех полей севооборота. Пашня делилась на длинные полосы (их обработка конными пахотными орудиями была более технологичной). Каждый двор имел несколько длинных полос, чаще всего на определенном отдалении одна от другой. Данное распределение земли называлось чересполосицей.
Общинные земли были различны по качеству, расположению, конфигурации, удаленности. В связи с этим каждое из трех полей разделялось на ярусы примерно одного качества, а каждый ярус на доли - по числу единиц раскладки. Механизм распределения был подчинен основному принципу крестьянского мира - обеспечить максимально равный доступ к земле. Поскольку состав крестьянских семей изменялся, община с целью восстановления справедливости периодически проводила полные переделы земли1.
1 Временной промежуток между общими переделами мог составлять 5, 7, 10 или 12 лет, иногда больше. Сенокосы чаще всего делились ежегодно.
Переделы и принудительный характер севооборота препятствовали внедрению в крестьянское земледелие агротехнических новаций. Хозяину участка было невыгодно вкладывать в него не предусмотренные классическим трехпольем дополнительные силы и средства, поскольку через определенное время он мог лишиться своего надела. Существующее законодательство делало выход из общины с землей практически невозможным. Ситуация осложнялась постоянным увеличением крестьянского населения, которое при неизменности общинного надела вело к сокращению размеров подворных участков. В центральных губерниях аграрное перенаселение превращало наделы крестьян в парцеллы и приводило к их пауперизации. Технологическая отсталость была характерна и для большинства дворянских хозяйств. Одним из факторов, сдерживающих их модернизацию, была возможность полукрепостнической эксплуатации крестьян (система отработок).
На рубеже XIX и XX вв. аграрный вопрос в России стал одной из центральных тем общенационального общественно-политического дискурса. Радикальная часть неонародников призывала в ходе революции уничтожить помещичье землевладение, а затем построить социализм, минуя капитализм. Институцией, несущей в себе потенциальные социалистические черты и сдерживающей развитие капитализма, по их мнению, выступала крестьянская община, опирающаяся на принципы уравнительности землепользования и мирского самоуправления. Собственно переход к социализму виделся как постепенное преобразование крестьянской общины, «основанной на принципе временного частного владения, в общину-коммуну, основывающуюся на принципе общего, совместного пользования орудиями производства и общего, совместного труда» [Проекты преобразования.., 2015. С. 12].
Альтернативой выступала концепция преобразований, предполагающая капитализацию аграрного сектора в результате государственных реформ, направленных на сохранение помещичьего землевладения и разрушение общины путем предоставления ее членам права свободного выхода из нее с переводом выделенного участка в собственность. Возможность аккумуляции выведенной из общины земли создавала условия для возникновения эффективных хозяйств фермерского типа. Реформе, проведенной по данному алгоритму, помимо экономической, отводилась
социально-политическая задача: создание из крестьян слоя земельных собственников должно было предотвратить революцию.
В свою очередь консервативная часть правящей элиты в конце XIX в. торпедировала проведение аграрных преобразований, поскольку видела в общине один из основных устоев традиционного сословного строя.
Революционные потрясения первой декады XX в. (в том числе крестьянские восстания 1902-го и 1905-1907 гг.) заставили царское правительство перейти к осуществлению преобразований. В 1906 г началась столыпинская аграрная реформа, законодательные акты которой («О дополнении некоторых постановлений действующего закона, касающихся крестьянского землевладения и землепользования», «Временные правила о выдаче надельной земли к одним местам») предусматривали создание частного крестьянского землевладения путем принудительного внутринадельного межевания общинных земель и создания отрубов и хуторов.
Значительное внимание в рамках реформы уделялось созданию системы агрономического обслуживания деревни. В земских губерниях на местах создавались агрономические участки, возглавляемые специалистами [Ильиных, 2019. С. 84-86]. С 1906 г по 1912 г их число увеличилось с 10 до 1112 [Агрономическая помощь, 1914. С. 136]. Участковые агрономы поддерживали обратную связь с выпустившими их сельскохозяйственными учебными заведениями. Значительное число из них придерживались умеренных неонароднических взглядов и выступали против принудительного разрушения общины. В то же время, будучи профессионалами, они видели существенные изъяны общинного строя, препятствовавшие развитию аграрного производства, и выступали за их преодоление. Крестьян следовало убедить в необходимости более рациональных методов ведения хозяйства. Общинники должны были отказаться от частых переделов земли, нерационального дробления хозяйств. Чересполосицу в зависимости от местных условий следовало заменить на широкие полосы (отруба), фактически превратив общину в непередельную. Это создавало условия для отказа от трехполья и перехода к интенсивным агротехнологиям.
Своих базовых целей столыпинская аграрная реформа в полной мере не достигла: 2/3 крестьянских хозяйств выйти
из общины не пожелали, более того они оказывали пассивное сопротивление процессу внутринадельного межевания. Социальная напряженность в деревне усилилась. У крестьян, недовольных сокращением общинного надела, возникла ненависть не только к помещикам и «кулакам-мироедам», но и к отрубникам и хуторянам, по отношению к которым применялись в том числе и насильственные действия (избиения, поджоги и др.).
Законодательные акты аграрной революции 1917-1920 гг.
Необходимые для полной реализации столыпинской аграрной реформы «20 лет покоя» история не дала. В 1917 г. в повестку аграрной политики было поставлено осуществление революционных моделей преобразования существующего строя. Наиболее влиятельная политическая сила левого спектра - партия социалистов-революционеров, лидеры которой разделяли идеи неонародничества, выдвинула программу социализации земли. Она предусматривала отмену собственности на землю, полное изъятие всех земель с последующим проводимым крестьянскими общинами равным распределением в соответствии с трудовыми нормами, запрет на земельный рынок и на использование наемного труда в сельском хозяйстве [Медушевский, 2005. С. 344, 360].
Леворадикальная фракция российских марксистов (социал-демократов) - большевики - предлагала национализировать землю путем ее передачи пролетарскому государству, которое должно было решить задачу буржуазно-демократической революции - ликвидировать помещичье землевладение, а затем перейти к социалистическому этапу революции. Социалистическая реконструкция аграрного сектора экономики могла быть осуществлена только на основе организации крупных сельхозпредприятий, которые, по мнению марксистских теоретиков, позволяли внедрить в сельское хозяйство новейшие технические достижения и за счет этого резко повысить его производительность. Для крестьянства в качестве обязательного этапа перехода от мелкотоварного к крупному социалистическому хозяйству рассматривалось объединение в производственные кооперативы (коммуны, сельхозартели).
В октябре 1917 г. большевики из тактических соображений отказались от немедленной национализации земли. Принятый
Вторым Всероссийским съездом Советов «Декрет о земле»2 предусматривал лишь конфискацию помещичьих земель. Окончательное решение земельного вопроса передавалось Учредительному собранию. Впредь до его вердикта руководством по осуществлению земельных преобразований становился «Крестьянский наказ о земле», который фактически представлял собой поддерживаемую крестьянством эсеровскую аграрную программу. Он предусматривал отмену частной собственности на землю, запрет ее продажи и аренды. Не допускался наемный труд, землепользование должно было стать уравнительным и трудовым. При этом провозглашалась свобода выбора форм пользования землей, будь то подворная (отрубная), общинная, хуторская или артельная.
Следует отметить, что ликвидация помещичьего землевладения произошла не по воле советских властей. Это сделали сами крестьяне, которые в ходе начатой весной 1917 г. революции разграбили большинство помещичьих усадеб и разделили между собой господские земли. Мало того: крестьянская община вернула большую часть угодий, ранее выделенных из нее на хутора и отруба, и укрепила уравнительное землепользование. Большевики своим Декретом о земле лишь санкционировали начатый без их ведома и участия процесс.
После разгона Учредительного собрания в феврале 1918 г. «Декрет о земле» заменили «Основным законом о социализации земли»3, проект которого подготовил левый эсер И. В. Майоров. В нем был представлен механизм реформирования аграрных отношений на основе принципов уравнительно-трудового землепользования. В отличие от «Крестьянского наказа», новый Закон не предусматривал свободу выбора форм землепользования. В нем провозглашалась приоритетность развития «коллективного хозяйства в земледелии, как более выгодного в смысле экономии труда и продуктов, за счет хозяйств единоличных, в целях перехода к социалистическому хозяйству». В то же время применительно к единоличному сектору в целях преодоления чересполосицы, «тормозящей развитие сельского хозяйства», ставилась задача отведения земель «по возможности к одному
2 Собрание узаконений и распоряжений рабоче-крестьянского правительства РСФСР. СУ РСФСР. 1917-1918. № 1. Ст. 3.
3 Там же. № 25. Ст. 346.
месту». Закон, так же как и Наказ, запрещал аренду земли и наем рабочей силы.
После установления летом 1918 г. однопартийной диктатуры большевики заключили, что задачи буржуазно-демократической революции в деревне решены и приступили к развертыванию социалистической революции. В феврале 1919 г. было принято «Положение о социалистическом землеустройстве и мерах перехода к социалистическому земледелию»4, в котором в повестку текущей аграрной политики ставилась задача «организации сельского хозяйства на основах социализма». «Крупные» совхозы, коммуны и «другие виды товарищеского землепользования» провозглашались «наилучшими средствами для достижения этой цели», а все виды единоличного землепользования - «проходящими и отживающими». Составными частями Положения были главы «О советских хозяйствах» (совхозах) и их «внутреннем управлении», «О сельскохозяйственных производительных коммунах», в которых детально прописывался механизм функционирования указанных организационно-производственных структур. Отдельная глава была посвящена «общественной обработке земли». Основной формой таковой были артели и товарищества по совместной обработке земли. На такую обработку могла перейти община в целом или ее часть. «При несогласии большинства членов общества перейти к общественной обработке, согласному на совместную обработку земли меньшинству, по его требованию, общество обязано выделить соответствующий по норме участок к одному месту». Если общество отказывалось от выдела, отвод участка вменялся в обязанности уездного земельного отдела.
В Положении юридически закреплялась национализация земли. Вся земля в РСФСР, «в чьем бы пользовании она ни состояла», провозглашалась «единым государственным фондом».
Но поскольку переход к социализму требовал времени, государство было вынуждено регулировать землепользование крестьянских хозяйств. Одной из проблем, возникших в годы Гражданской войны, были частые переделы общинной земли. В связи с этим в апреле 1920 г. СНК РСФСР принял «Декрет
4 Собрание узаконений и распоряжений рабоче-крестьянского правительства РСФСР. СУ РСФСР. 1919. № 4. Ст. 43.
о переделах.»5. Полные и частичные переделы пахотных земель в сельских обществах допускались впредь только с разрешения местных земельных органов. При этом полный передел мог быть осуществлен не ранее срока трехкратного завершения принятого в общине севооборота (при трехполье - не менее девяти лет). Ходатайства об их проведении могли возбуждаться сельскими советами по приговору, за который проголосовало как минимум % членов общества землепользователей. Частичный передел допускался в случае изменения общей площади землепользования общины, решения общества о переходе к многопольному севообороту, устранении мелкополосицы, переходе к широким полосам.
Составной частью политики «военного коммунизма» (19181921 гг) выступала продовольственная разверстка, в рамках которой крестьяне должны были сдавать государству все имевшиеся в хозяйстве излишки за вычетом минимальных потребительских норм. В действительности размеры разверстки определялись из потребностей государства, поэтому на местах изымались не только излишки, но и значительная часть необходимого семенного и продовольственного фонда.
Регулирование земельных отношений в условиях нэпа. Земельный кодекс
«Военный коммунизм» вызвал ожесточенное сопротивление на селе. Основными лозунгами массового крестьянского повстанческого движения стали свобода хозяйствования и свобода распоряжения произведенной продукцией. С трудом подавленные масштабные антисоветские вооруженные выступления вынудили большевиков перейти к новой экономической политике (нэпу).
Первым актом нэпа стал переход от продразверстки к продналогу. Государство становилось собственником не всей произведенной крестьянами продукции, а только ее части, отчуждаемой в форме строго фиксированного натурального налога. Остальное оставалось в полном распоряжении крестьянина и могло быть использовано как для внутрихозяйственного потребления и накопления, так и для продажи.
5 Собрание узаконений и распоряжений рабоче-крестьянского правительства РСФСР. СУ РСФСР. 1920. № 35. Ст. 170.
Произошли радикальные изменения в целеполагающих основаниях и методах реализации аграрной политики. На отдаленную перспективу отодвигалась задача перехода к коллективным формам землепользования. Считалось, что «мелкое» крестьянское хозяйство «еще долго» будет отвечать целям поступательного развития экономики страны, а крестьянам-единоличникам отводилась ведущая роль в ее восстановлении.
Общепризнанными препятствиями на пути восстановления сельского хозяйства были неурегулированность земельных отношений и неустойчивость крестьянского землепользования. В связи с этим в качестве одной из основных задач советской власти в деревне рассматривалось обеспечение устойчивости прав на землю.
В резолюции состоявшейся 19-22 декабря 1922 г. XI конференции РКП(б) «Очередные задачи партии в связи с восстановлением хозяйства» были провозглашены базовые принципы решения земельного вопроса в условиях нэпа: а) «упрочение крестьянского землепользования»; б) «предоставление крестьянскому населению свободы выбора форм землепользования». При этом особо подчеркивалось «незыблемое сохранение национализации земли»6.
На необходимость решения земельной проблемы указал IX Всероссийский съезд Советов, начавший свою работу 23 декабря 1921 г. Съезд призвал «обеспечить за хозяйствами наибольшую устойчивость в пользовании землей», что должно было «побудить их к наилучшему вложению в нее затрат в виде удобрений, земельных улучшений и т.д.». Съезд также поручил ВЦИК разработать правила использования наемной рабочей силы и аренды земли крестьянскими хозяйствами7.
Нормативным оформлением поставленных партконференцией и съездом Советов задач стал принятый ВЦИК 22 мая 1922 г. «Основной закон о трудовом землепользовании»8. Земли, находившиеся в фактическом пользовании волостей и селений, закреплялись за ними. Законодательно устанавливались три юридически равноправные формы трудового землепользования:
6 КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. 9-е изд. М., 1983. Т. 2. С. 468.
7 IX Всероссийский съезд Советов: стенографический отчет. М., 1921. С. 30.
8 СУ РСФСР. 1922. № 36. Ст. 426.
«а) общинный (с уравнительными переделами земли между дворами); б) участковый (с неизменным размером права двора на землю в виде чересполосных, отрубных или хуторских участков); в) товарищеский (с совместным пользованием землею членами общества, составляющими сельскохозяйственную коммуну, артель или товарищество по общественной обработке земли)». Земельное общество получало право по решению большинства его полноправных членов избрать любую из этих форм землепользования или сохранить существующую.
В рамках общины каждый крестьянский двор или их группа получали право выйти из земельного общества и потребовать причитающуюся им землю «к одним местам». Согласия общины при этом не требовалось. В период между переделами выход без согласия общины допускался в том случае, если этого требовала законодательно установленная часть ее членов (не менее 1/5 от общего числа дворохозяйств). При этом согласие общества на выдел любого числа хозяйств «на пустопорожние и естественно обособленные участки» также не требовалось. Все выделы земель должны были осуществляться «с соблюдением наибольших обоюдных удобств землепользования для остающихся в обществе и выходящих из него с землею, т.е. с устранением взаимной чересполосицы, вклинивания земель, дальноземелья».
В принятом акте подтверждалась необходимость соблюдения требований «Декрета о переделах» от 30 апреля 1920 г.
«Закон о трудовом землепользовании» предусматривал для крестьянских хозяйств ограниченное право аренды земель и использования наемного труда. Сдача в аренду разрешалась дворам, «временно ослабленным» из-за стихийных бедствий, недостатка инвентаря и рабочей силы. Аренда земли, как правило, разрешалась на срок одного севооборота, а при его отсутствии - на три года. «В исключительных случаях» предельный срок аренды мог быть увеличен до двукратного севооборота, но не более чем на шесть лет. Арендатором могло стать хозяйство, обрабатывающее свою и арендованную землю без применения наемной рабочей силы.
Наемный труд допускался лишь в тех хозяйствах, которые «по состоянию своей рабочей силы или инвентаря» не могли своевременно выполнить необходимые сельхозработы. В малоземельных регионах наем «временно ослабленными хозяйствами»
разрешался лишь «на время их маломощности», а прочие дворы могли пользоваться лишь сезонным наймом. В многоземельных местностях наемный труд допускался «в размерах, необходимых для скорейшей обработки и наиболее полного использования всей сельскохозяйственной площади». Во всех случаях непременным условием найма было участие всех наличных трудоспособных членов нанимающего хозяйства в сельхозработах «наравне с наемными рабочими». Особо подчеркивалось, что при найме должно соблюдаться законодательство о труде.
Согласно «Закону о социализации земли» земельные споры решались в административном порядке местными земельными отделами. После перехода к нэпу их число значительно увеличилось. В связи с этим ВЦИК 24 мая 1922 г. в дополнение к «Основному закону о трудовом землепользовании» принял «Постановление о порядке рассмотрения земельных споров»9. С этой целью утверждались специальные губернские, уездные и волостные земельные комиссии, получившие права земельного суда. Дела в них рассматривались в порядке состязательного процесса. Члены комиссий пользовались правами народных судей. Волостные земельные комиссии формировались при волисполкомах и состояли из председателя, который назначался исполнительным комитетом, и двух членов, избираемых на волостном съезде советов. Уездные и губернские земельные комиссии состояли при уездных и губернских земельных органах в составе председателя и двух членов (заведующего отделом землеустройства и народного судьи). Выборные члены земельных комиссий избирались сроком на один год.
Земельный кодекс РСФСР был утвержден 30 октября 1922 г. IV сессией ВЦИК. В нем проводилась детальная нормативно-правовая регламентация земельных отношений в стране, в основных положениях подчеркивалось, что все земли в пределах РСФСР являются собственностью государства, а земли сельскохозяйственного назначения составляют государственный земельный фонд, находящийся в «заведывании» Наркомата земледелия и его местных органов. В тексте документа также содержалась статья о запрете купли-продажи, завещания, дарения или залога земли. Подобные сделки считались недействительными, а лица,
9 Еженедельник советской юстиции. 1922. № 24/25. С. 26-27.
виновные в их заключении, помимо наказания в уголовном порядке, лишались своих наделов. Кодекс закреплял принцип «трудового землепользования». Право пользования землей определялось как бессрочное и могло быть прекращено только в соответствии с законом.
Кодекс содержал разделы «О товарищеском порядке землепользования», «Об общественной обработке», «О городских землях», «О государственных земельных имуществах», «О совхозах», «О землеустройстве», «О порядке рассмотрения земельных споров»10 «О переселении». Но основное внимание в нем уделялось правовому регулированию крестьянского общинного землепользования. В нескольких разделах, посвященных данному вопросу, воспроизводились (в ряде случаев с более детальной регламентацией) принципиальные положения более ранних «Закона о трудовом землепользовании», «Декрета о переделах».
Однако были и принципиальные новации. Отдельный раздел был посвящен земельным обществам, каковыми считались как традиционные общины, так и «совокупность дворов, выделившихся из прежних обществ», в том числе и объединение дворов, получивших земельные участки в участковое пользование (отрубное или хуторское). Полноправными их членами были все лица, входящие в состав дворов, составляющих общество, и достигшие 18 лет независимо от пола, а также лица моложе данного возраста при условии, что они самостоятельно ведут хозяйство. Вступление в общество новых безземельных дворов допускалось только с его согласия. В том случае, если общество в установленном порядке признавалось «имеющим излишние земли», доприселение осуществлялось по распоряжению земельных органов.
Органом управления общества было общее собрание (сход). Его решения считались правомочными, если на нем присутствовали представители не менее половины дворов, а по вопросам, касающимся изменения форм землепользования, - не менее % дворов и не менее половины всех членов общества. В земельных обществах, территория которых совпадала с границами сельсовета, обязанности выборных органов земельного общества
10 Данный раздел повторял содержание одноименного постановления ВЦИК от 24 мая 1922 г. (см. выше).
возлагались на сельсоветы, в иных обществах - на уполномоченных, избранных общим собранием.
В Земельном кодексе предусматривались меры по недопущению разделов, «которые разрушают сложившиеся хозяйства, раздробляя их на слишком мелкие части или чрезмерно их ослабляя». Для этого региональные органы власти получали право принимать «нормы недробимости» для хуторских и отрубных хозяйств.
Известный исследователь аграрных реформ А. Н. Медушев-ский полагает, что в Земельном кодексе возрождалась эсеровская программа, изложенная в «Крестьянском наказе» и «Основном законе о социализации земли». По его мнению, существенного значения не имело даже то, что в Кодексе провозглашалась не социализация земли, а ее национализация. В обоих случаях она передавалась государству [Медушевский, 2005. С. 378, 381]. Соглашаясь с последним тезисом, мы все же отметим, что эсеры предлагали передать сельхозугодья в руки местных властей в рамках демократического федеративного устройства, а большевистское государство было жестко централизованным.
Однако, по нашему мнению, в Земельном кодексе имелись и принципиальные новации. Во-первых, это допущение вспомогательного найма рабочей силы и аренды земли. Во-вторых, в Кодексе, в отличие от «Закона о социализации», ничего не говорилось о приоритетности и большей «выгодности» коллективного хозяйства над единоличным.
В целом, мы считаем, в Земельном кодексе воспроизводилась не эсеровская программа 1917-1918 гг., а был представлен новый, существенно переработанный вариант неонароднической программы, наиболее полно и последовательно отраженной в работах А. В. Чаянова. Он отмечал, что самой устойчивой, общественно значимой и социально-справедливой формой организации сельхозпроизводства являются не крупные фермерские или коллективные, а семейно-трудовые крестьянские хозяйства. Производственная коллективизация, которая их ликвидирует, ведет к своеобразному раскрестьяниванию деревни, несущему негативные социальные последствия и для сельского хозяйства, и для страны в целом. Не менее разрушительным А. В. Чаянов полагал капиталистическое раскрестьянивание. Идеальную же форму будущего аграрного устройства России он видел
во всестороннем и комплексном кооперировании семейно-тру-довых хозяйств, но не по горизонтальному (производственные кооперативы), а по вертикальному принципу (кооперирование сбыта, снабжения, переработки, мелиорации и др.). Постепенная и добровольная «кооперативная коллективизация» должна была сопровождаться рационализацией общинного землепользования [Проекты преобразования.., 2015. С. 29-30].
Почему столь явно неонародническая программа была принята большевистским государством? Причина в том, что ее разработчики непосредственно участвовали в выработке и реализации советской аграрной политики даже после установления однопартийной диктатуры. Многие видные неонародники в годы «военного коммунизма» продолжали преподавать в советских сельскохозяйственных учебных заведениях, работали в центральных земельных органах. После перехода к нэпу их стали более активно привлекать к работе Наркомата земледелия РСФСР, и прежде всего его плановой комиссии (Земплана). В 1922 г. Зем-план фактически превратился в рабочий аппарат Наркомзема, без заключения которого не решался ни один важный вопрос в коллегии Наркомата. Так, А. В. Чаянов в 1918 г. стал профессором московской Петровской (затем Тимирязевской) сельскохозяйственной академии, с 1919 г. работал в Наркомземе, в том же году возглавил Высший семинарий сельскохозяйственной экономии и политики, в 1921-1923 гг. - член коллегии Наркомзема [Носова, 1994. С. 592].
Неонародническая профессура пользовалась авторитетом не только в агрономическом сообществе, но и у части членов большевистской партии, связанных с работой в аграрной сфере. Таковым, например, был П. А. Месяцев. В 1906 г. он вступил в ряды большевистской партии, в 1913-1916 гг. обучался в Петровской академии, в 1921 г. стал членом коллегии Наркомзема РСФСР и возглавил подготовку Земельного кодекса [Земельные органы, 2015. С. 588]. Общепризнанным в историографии является вывод, что знаменитая статья В. И. Ленина «О кооперации», в которой социализм трактовался как строй цивилизованных кооператоров, написана под влиянием чаяновской концепции.
Однако значительная часть большевистской элиты была настроена на скорейшее свертывание нэпа. Уже в апреле 1923 г. XII съезд РКП(б) поставил задачу «преимущественной
поддержки» коллективных форм организации сельхозпроизвод-ства11. Исходя из решений съезда нарком земледелия РСФСР А. П. Смирнов в октябре 1924 г. направил региональным земельным управлениям циркуляр, в котором ставилась задача «держать твердый курс на коллективизацию сельскохозяйственного производства». Поскольку хутора укрепляют индивидуальное хозяйствование, надлежало принять меры «к прекращению хуторского разверстания»12.
Контрнаступление на нэп обернулось нарастанием кризисных явлений как в экономической, так и в политической сфере, и руководство большевистской партии вновь пошло на либерализацию экономики. В конце 1924-го - начале 1925 гг. началась реализация «нового курса» РКП(б), получившего название «Лицом к деревне». В сфере регулирования земельных отношений подтверждалась закрепленная в Земельном кодексе свобода выбора форм землепользования, а III съезд Советов СССР в мае 1925 г. указал на недопустимость «административных преград выделению на хутора и отруба» земельных участков13.
Расширились законодательные рамки применения найма рабочей силы и аренды земли. Предельный срок аренды увеличивался до двух севооборотов при многополье и не свыше 12 лет при трехполье, а арендаторы получили право использования подсобного наемного труда. Снималось ограничение, согласно которому нанимать рабочих дозволялось только в случае нехватки своей рабочей силы и инвентаря для своевременного выполнения сель-хозработ. Впредь нанимать батраков могло любое крестьянское хозяйство. Принципиальное значение имело выведение наемного труда в аграрном секторе из-под практически невыполнимых норм Кодекса законов о труде. С весны 1925 г. наем в крестьянских хозяйствах стал регулироваться «Временными правилами», существенно облегчавшими его легальное применение [Данилов, 1979. С. 93, 121].
В конце 1925 г. под руководством П. А. Месяцева, назначенного уполномоченным наркома земледелия по Сибири, был разработан рассчитанный на 25 лет «Перспективный план
11 КПСС в резолюциях ... М., 1984. Т. 3. С. 120.
12 ГАНО. Ф. Р-13. Оп. 1. Д. 1638. Л. 47-49.
13 Решения партии и правительства по хозяйственным вопросам. М., 1967. Т. 1. С. 473.
развития сельского хозяйства Сибирского края». В качестве организационно-производственной основы аграрного строя Сибири в нем фигурировали объединенные в различные виды кооперации семейно-трудовые крестьянские хозяйства. Факторами наращивания их производительных сил должны были стать создание устойчивого землепользования и переход к интенсивным технологиям. Помимо индивидуальных крестьянских хозяйств, объединенных в кооперацию, определенное, но довольно скромное место в будущей системе аграрного производства региона должны были занять коллективные и государственные хозяйства. Колхозы, призванные объединить беднейшие и неспособные к самостоятельному хозяйствованию слои деревни, предполагалось специализировать на семеноводстве и племенной работе. Те же функции возлагались и на совхозы [Проекты преобразования.. , 2015. С. 131-147].
В декабре 1927 г. XV съезд ВКП(б) поставил задачу производственного кооперирования крестьянства в краткосрочную перспективу. Отказ от нэповских принципов земельной политики знаменовало собой принятие ЦИК СССР в декабре 1928 г. «Общих начал землепользования и землеустройства»14. Преимущественное право на получение земли (ее лучших и более удобно расположенных участков) предоставлялось колхозам, а также «бедняцкому и середняцкому безземельному и малоземельному населению». Так называемым кулакам земельные наделы предоставлялись «в последнюю очередь». Право на свободный выбор формы землепользования формально сохранялось. Однако хуторское и отрубное разверстание должно было производиться «в последнюю очередь» или вовсе отменялось «в тех случаях, когда образование хуторов ведет к росту и укреплению кулачества». Право сдачи в аренду земель предоставлялось трудовым хозяйствам, «ослабленным» стихийными бедствиями, недостатком инвентаря или рабочей силы, на срок не свыше шести лет. Запрещалась «кабальная» аренда и сдача земли кулацким хозяйствам.
В 1930 г. началась форсированная коллективизация. В июле 1930 г. ВЦИК и СНК РСФСР приняли Постановление «О ликвидации земельных обществ в районах сплошной
14 Собрание законов и распоряжений рабоче-крестьянского правительства. СУ РСФСР. 1928. № 69. Ст. 641.
коллективизации»15, которое означало упразднение общинного землепользования и фактическое дезавуирование основных положений Земельного кодекса 1922 г
Литература
Агрономическая помощь в России. Пг.: Деп. Земледелия, 1914. 653 с.
Данилов В. П. Советская доколхозная деревня: социальная структура, социальные отношения. М.: Наука, 1979. 359 с.
Земельные органы Сибири: документально-монографическое издание / Отв. ред. В. А. Ильиных, Ю. Г. Мартынова. Новосибирск: Сибпринт, 2015. 607 с.
Ильиных В. А. Организация агрономического обслуживания в Сибири в 1920-е гг.: дискурс и выбор // Крестьяноведение. 2019. № 2. С. 83-107.
Медушевский А. Н. Проекты аграрных реформ в России: XVIII - начало XXI века. М.: Наука, 2005. 639 с.
Носова Н. П. Нэп: государство и сельское хозяйство (проблемы регулирования) // НЭП: приобретения и потери: сб. науч. тр. М., 1994. С. 150-163.
Проекты преобразования аграрного строя Сибири в XX веке: выбор путей и методов модернизации / Отв. ред. А. А. Николавев. Новосибирск: Институт истории СО РАН, 2015. 298 с.
Статья поступила 06.09.2022 Статья принята к публикации 14.10.2022
Для цитирования: Ильиных В. А. Земельный кодекс РСФСР 1922 года в контексте решения аграрного вопроса в России // ЭКО. 2023. № 1. С. 43-60. DOI: 10.30680/EC00131-7652-2023-1-43-60
Summary
Il'inykh, V.Á., Doct. Sci. (History). Е-mail: agro_iwa@mail.ru
Institute of History, SB RAS, Novosibirsk
The RSFSR Land Code of 1922 in the Context of Solving the Agrarian Issue in Russia
Abstract. The author analyzes the legal genesis and main provisions of the RSFSR Land Code of 1922 in the context of the ideological and political struggle on the agrarian issue. In the mid 1900's - early 1920's several models of agricultural reform took place in Russia, each of which corresponded to the basic legal acts. The main objective of the agrarian reform of 1906-1914 was the elimination of communal land tenure and capitalization of the agrarian sys-tem (Stolypin's agrarian legislation). In October 1917 began to implement the socialization program of the SR on the basis of the equalization of labor land use (the «Peasant Edict», «Law on Socialization»). In 1919 the Bolsheviks at-tempted a transition to socialist forms of organization of agricultural produc-tion («Regulations on Socialist Land Management»). Resistance of the peasant-ry forced them to abandon the experiment and convert to the New Economic Policy. The ideological basis of the state agrarian policy was
15 СУ РСФСР. 1930. № 51. Ст. 621.
the neo-peasant concept. It was reproduced in the Land Code, which consolidated the commu-nal land use and outlined the mechanisms of its rationalization. At the turn of the 1920s and 1930s the New Economic Policy was curtailed and the commu-nal land tenure was abolished.
Keywords: agrarian issue; agriculture; peasantry; agrarian legislation; New Economic Policy; land code
References
Agronomic assistance in Russia. (1914). Petrograd, Department of Agriculture, 653 p. (In Russ.).
Danilov, V.P. (1979). The Soviet pre-kolkhoz village: social structure, social relations. Moscow. Nauka Publ., 359 p. (In Russ.)
Il'inykh, V. (2019). Organization of the agronomic services in Siberia in the 1920s: Discourse and choice. Krest'yanovedenie. No. 2. Pp. 83-107. (In Russ.).
Medushevskij, A.N. (2005). Projects of agrarian reforms in Russia: XVIII - the beginning of the XXI century. Moscow. Nauka Publ., 639 p. (In Russ.).
Nosova, N.P. (1994). Nep: State and Agriculture (regulatory issues). NEP: priobreteniya i poteri. Moscow. Nauka Publ. Pp. 150-163. (In Russ.).
Projects of transformation of the agrarian system of Siberia in the twentieth century: the choice of ways and methods of modernization. (2015). Novosibirsk, Institute of History SB RAS, 298 p. (In Russ.).
Siberian agricultural management bodies of Siberia. (2015). Novosibirsk, Sibprint, 607 p. (In Russ.).
For citation: Il'inykh, V.A. (2023). The RSFSR Land Code of 1922 in the Context of Solving the Agrarian Issue in Russia. ECO. No. 1. Pp. 43-60. (In Russ.). DOI: 10.30680/EC00131-7652-2023-1-43-60
