Здравый смысл в античной науке: исторический контекст Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

COMMON SENSE IN ANCIENT SCIENCE: HISTORICAL CONTEXT

Abasov Kazbek Kurbanovich, PhD of Philosophy, Associate Professor, Chair of Ontology and Epistemoiogy, Dagestan State University, Makhachkala E-mail: Kazbek!939@mail.ru

The article shows that the appeal to common sense (communissensus) was highly prized in ancient science. For example, in the physics of Aristotle sensual observation and common sense determine the nature of methodology of explanations of the world and events happening in it. However, the ancient thinkers, including Aristotle, often depart from common sense of his era. in antiquity began the realization that common sense leads to the formation of opinions, not genuine truths about the world and events happening in it.

Keywords: common sense; theoretical thinking; ancient science; truth; opinion.

> <

X uj

s

•x.

О

LU

=r S

Q-

o

I—

a

УДК 930.1

© А басов K.K., 2016

А БАСОВ Казбек Курбанович, кандидат философских наук, доцент, кафедра Онтологии и теории познания, Дагестанский государственный университет, Махачкала Kazbek!939@mail.ru

ЗДРАВЫЙ СМЫСЛ В АНТИЧНОЙ НАУКЕ: ИСТОРИЧЕСКИЙ КОНТЕКСТ

В статье показывается, что апелляция к здравому смыслу (соттип155еп5и5) высоко ценилась в античной науке. Например, в физике Аристотеля чувственное наблюдение и здравый смысл определяют характер методологии объяснения мира и совершающихся в нем событий. Однако античные мыслители, в том числе и Аристотель, нередко отходят от здравого смысла своей эпохи. Именно в античности началось осознание того, что здравомыслие ведет к формированию мнения, а не подлинной истины о мире и совершающихся в нем событий.

Ключевые слова: здравый смысл; теоретическое мышление; античная наука; истина; мнение.

I

Начиная с самых ранних этапов человеческой истории существует обыденно практическое знание, доставляющее элементарные сведения о природе и окружающей действительности. Его основой выступает здравый смысл (соттишззепзиз) - совокупность взглядов, нормативныхсуждений и форм мышления, складывающихся под влиянием повседневной практической деятельности. Многие тысячи лет, руководствуясь здравым смыслом, люди хранили и передавали последующим поколениям знания и опыт своего рода, племени. Но уже с началом аграрно-ремесленной революции потребовалось иное знание. Однако теоретическое знание, хотя идет дальше здравого смысла, не вытесняет его начисто. Всякое теоретическое исследование сложного объекта, считает М.И. Билалов, на начальной стадии необходимо опирается на традиции. [2. С. 3842]. Это относится и к "нормальной науке", продолжающей и развивающей определенную традицию. Хотя здравый смысл не поднимается до уровня научного осмысления действительности, тем не менее "обладатель здравого суждения не просто способен определить особенное с точки зрения общего, но знает, к чему оно действительно относится" [4. с.74].

Перефразируя слова Н. Бора о том, что "...как бы далеко не выходили явления за рамки классического физического описания, все опытные данные должны описываться при помощи классических понятий" [3. С. 60], можно сказать: как бы далеко не уходили научные теории от здравого смысла, они так или иначе "погружены" в обыденное знание, находятся в контакте с ним, причем этот контакт может быть либо непосредственным, либо опосредованным.

Апелляция к здравому смыслу высоко ценилась в античной науке. Он прямо или косвенно отождествлялся с обыденным сознанием [6. С. 182]. Вспомним физику Аристотеля, в которой чувственное наблюдение и здравый смысл - и только они - определяют характер методологии объяснения мира и совершающихся в нем событий. В

ней ничего не говорится об идеализированных объектах, таких как абсолютно твердое тело, материальная точка, идеальный газ. И не говорится именно потому, что эти понятия выходят за рамки непосредственного наблюдения и здравого смысла - краеугольного камня методологии античной науки.

Восприятия таких феноменов, как фигура, величина, движение и др., согласно Аристотелю, возможны не каким-то одним из пяти чувств в отдельности, а всеми вместе взятыми, совокупность которых Аристотель назвал общим чувством (соттитззепзиз).

Согласноаристотелевскомуучениюомире, в центре мироздания находится неподвижная Земля, вокруг которой вращаются сферы планет, Луны, Солнца и самых совершенных из небесных тел - неподвижных звезд, т.е. звезд, не меняющих своих угловых расстояний относительно друг друга. Причем, сферы рассматриваются не как геометрические объекты, помогающие разлагать наблюдаемые крайне сложные движения небесныхтел на равномерные круговые обращения, а напротив, сферам приписывается реальное физическое существование.

Аристотель отверг догадки о каком бы то ни было движении Земли (вращения как вокруг некоего центра, так и вокруг собственной оси) потому, что это вращение не ощущалось в чувственном опыте и противоречило здравому смыслу. Соответственноу него качественно различаются между собой и движения во Вселенной, которые делятся на совершенные (равномерные по кругу) и несовершенные (неравномерные по прямой). Образцом совершенного движения является вечное и непрерывное вращение неподвижных звезд вокруг Земли; для земных же тел такое движение квалифицируется как насильственное. В "подлунном мире" естественным движением тяжелых тел (земля и вода) является прямолинейное ускоренное падение к центру Земли, в то время как естественное движение легкихтел (воздух и огонь) есть удаление от центра мира по направлению к сфере неподвижных звезд. Земля как центр Вселенной находится в абсолютном покое и все движения относительно Земли являются абсолютными.

Из таких представлений непосредственно вытекает неоднородность и неизотропность пространства "подлунного мира". Пространство неоднородно, потому что места в пространстве сами по себе могут сказаться на ха-

рактере движения тел: естественные места располагают тела к покою, другие - к движению. Пространство неизотропно потому, что направления в пространстве сами по себе могут сказаться на характере движения тел: движения по направлению к естественным местам (к центру Земли) совершаются ускорено, в обратном направлении - замедленно. И если Аристотель допускает на миг, что приведенному в движение телу в пустоте необходимо двигаться до бесконечности, ибо у этого тела нет предпочтительных оснований остановится "здесь, а не там" [См.:1. С. ], то такое рассуждение служит ему всего лишь средством гес1ис1:юпас1аЬ5игс1ит - еще одним доказательством абсурдности предположения о бесконечном пустом пространстве ("природа боится пустоты").

Не только в учении Аристотеля, но и во всей античной натурфилософии эти два состояния (покоя и прямолинейного равномерного движения) полностью обособлены друг от друга, качественно отличны и неравноправны. Без высокой степени абстракции, уходящей далеко за пределы здравого смысла эпохи, было немыслимо квалифицировать их как равноправные и внутренне взаимосвязанные состояния.

Космологическое учение античности - это учение о делении мира на две области, по своим физическим свойствам качественно отличные друг от друга: Земля - это область постоянного круговорота, произрастания и увядания, рождения и гибели; небо - область нетленного эфира, область всего вечного и совершенного. "Небесныеявления нельзя рассматривать с точки зрения того, что мы называем простым и сложным, - подводил черту под трудами античных мыслителей Клавдий Птолемей. - Ведь у нас все произвольно и переменно, а у небесных существ все строго и неиз-менно"[3].Именно эта фраза, образно говоря, станет догмой на долгие века.

Деление мира на две области, по своим физическим свойствам, качественно отличные друг от друга, вело к тому, что физика "подлунного мира" не нуждалась в математике - науке, как ее понимали в античности, об идеальных объектах. Зато в ней нуждалась астрономия, которая изучает совершенный "надлунный мир". В геоцентрической системе мира земные предметы не воплощают математических сущностей, тогда как на небе мы видим движения звезд по правильным геометрическим кругам

со

1-й

о си

-О 0-

ш <

1=с

си

1Г

Ё

> <

X ил

•х.

О Ш 30-о ь-а

и находим другие математические объекты вместе с соотношениями между ними.

Таким образом, непосредственное наблюдение и здравый смысл служили краеугольным камнем познания в античной науке, что не давало возможности ставить вопросы, относящиеся к сущности наблюдаемых явлений, а следовательно, к установлению законов природы. Аристотель, вероятно, крайне удивился бы тому, как современный ученый изучает природу - в отгороженной от мира научной лаборатории, при искусственно созданных и контролируемых условиях, активно вмешиваясь в естественное протекание природных процессов.

Разумеется было бы неверно полагать, будто античная наука во всем опирается на непосредственное наблюдение и здравый смысл - и только на них. Античные мыслители, в том числе и Аристотель, нередко отходят от здравого смысла своей эпохи. Например, в качестве доказательства неочевидной, выходящей за пределы здравого смысла истины - шарообразности Земли - Аристотель приводит следующие факты: 1) ограниченность дугой круга тени Земли на поверхности Луны вовремя лунных затмений: 2) изменение вида звездного неба при передвижении наблюдателя по земной поверхности.

Отход от здравого смысла наблюдается и в элейской философии. Школа элеатов противопоставила истинное бытие как нечто умопостигаемое чувственно воспринимаемому миру, знание - неразумному мнению. Парменид делает весьма резкое различие между подлинной истиной (алетейа), являющейся продуктом рационального освоения действительности, и здравым смыслом - мнением (докса), опирающемся на чувственное познание. Чувственное познание нам дает образ лишь кажущегося состояния вещей, и с его помощью нельзя постичь их подлинную сущность.

Элеаты отрицали возможность движения, возникновения и уничтожения, а всякие представления о движении и изменении считали "мнением смертных" - повседневным представлением, от которого нужно отличить учение об истине, недоступной чувственному восприятию и здравому смыслу. Невозможность движения у них вытекает из характеристики бытия и небытия: раз сущее (бытие) есть повсюду, во всех местах, а не-сущее(небытие) не существует, то переместить нечто на уже заполненные места невозможно. Хотеть нечто переместить означало бы либо поместить его

на место другого сущего (а это невозможно, поскольку одно сущее уже там находится), либо поместить его на место, где ранее было не-су-щее. Но не-сущее не существует, поэтому и этот вариант отпадает. На основе таких рассуждений Парменид пришел к выводу, выходящему далеко за пределы здравого смысла своего времени: никакие движения и изменения невозможны, а всякие представления о движении, возникновении и исчезновении являются ничем иным, как "мнением смертных".

Такое учение не могло не вызвать ошеломляющего эффекта и возбудить живую полемику. Оппоненты элеатов пытались сокрушить их учение, показывая воочию движение и множественность.

На эти попытки дал ответ Зенон в своих апориях. Эти логические конструкции Зено-на могут вызвать недоумение, ибо находятся в глубоком противоречии с обыкновенным житейским здравым смыслом. Но Зенон вовсе не оспаривал, как это может показаться на первый взгляд, существование движения в области чувственного восприятия, считал, что (движение существует подобно тому, как существуют слоны" (Гегель). Он прекрасно понимал, что не только быстроногий Ахиллес, но любой хромой тут же догонит черепаху. Суть концепции Зенона в том, что чувственная достоверность, как и здравый смысл, не достаточна для доказательства или опровержения. Для этого необходимы более основательные, чем чувственные восприятия и здравый смысл, аргументы. В апориях речь идет не о существовании движения как такового, но о возможности постижения его разумом, т.е. движение рассматривается здесь не как чувственная данность, а как феномен, который необходимо осмыслить рационально. Эти и другие апории подчеркивают относительность и противоречивый характер математических описаний реальных процессов движения, необоснованность претензий на полную адекватность таких описаний и спорность привычных мнений об однозначной определенности фигурирующих в них понятий.

От здравого смысла удаляется и Демокрит, согласно которому реальны только атомы и пустота, а многообразные звуки, цвета, запахи, которыми переполнен окружающий мир - иллюзия, видимость. Объясняя непрестанным движением атомов те свойства чувственного мира, которые элеаты объявили пустой видимостью, Демокрит настаивает на разности чувственного познания и умопостигаемо-

го: первое поставляет мнение, второе - истину.

В целом же для античной науки характерна методология, опирающаяся во многом на здравый смысл.

Литература:

1. Аристотель. Физика. - М. : Соцэкгиз, 1937.

2. Билалов М.И. Дагестан в культуре цивилизации. - Махачкала : Дагестанское книжное издательство, 2010.- 188 с.

3. Бор Н. Атомная физика и человеческое познание. - М.: Политиздат. - 153 с.

4. Гадамер Г. Истина и метод. - М.: Прогресс, 1988. - 704 с.

5. Клавдий Птолемей. - Режим доступа: http:// sci.house/osnovyi-estestvoznaniya/510-klavdiy-ptolemey-64724.html.

6. Решетова А.Е. Здравый смысл в теоретичском-мшлении // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского // Социальные науки. -2008.-№1(9).

СО

1-Н

О CU

-О Û-

ш <

THE INCLUSION OF THE NORTH-EASTERN CA UCASUS IN THE RUSSIAN MARKET IN THE XVIII CENTURY Velikaya Natalya Nikolaevna, DSc of Historical sciences, Professor, Chair of World and Russian History, Armavir State Pedagogical University, Armavir E-mail: velikaya55iS>mail.ru

in the eighteenth century witnessed a steady increase in trade of Russia with the population of the North-Eastern Caucasus. This had an impact on the development of artisanal crafts of the highlanders. increased specialization of individual areas of the region. The emergence and rise of industries, such as sericulture, viticulture, winemaking, , extraction of madder and others closely associated with the inclusion of North-Eastern Caucasus in the Russian ' market. The region has set in the Russian region and province fish, eggs, wine, raw silk, madder, Handicrafts, fresh and dried fruits, livestock etc.

Keywords: Russia; North-Eastern Caucasus; trade; specialization; nationwide market.

О ВКЛЮЧЕНИИ СЕВЕРО-ВОСТОЧНОГО КАВКАЗА В ОБЩЕРОССИЙСКИЙ РЫНОК В XVIII ВЕКЕ

В X VIII веке наблюдался постоянный рост торговли России с населением Северо-Восточного Кавказа. Это оказало влияние на развитие кустарных промыслов горцев. Усилилась специализация отдельных районов региона. Появление и подъем таких отраслей, как шелководство, виноградарство, виноделие, добыча марены и др. тесно связаны с включением Северо-Восточного Кавказа в общероссийский рынок. Регион поставлял в российские области и губернии рыбу, икру, вино, шелк-сырец, марену, ремесленные изделия, свежие и сушёные фрукты, скот и др.

Ключевые слова: Россия; Северо-Восточный Кавказ; торговля; специализация; общероссийский рынок.

УДК 93/94

© Великая H.H., 2016

CU 1Г

После Каспийского похода Петра I (1722-1723 гг.) происходит активизация российско-горской торговли. Эта тема имеет обширную историографию [3; 5; 8; 11; 12; 15 и др.]. Однако не все аспекты проблемы изучены достаточно полно, что и побудило нас обратиться к выяснению особенностей интеграции региона в общероссийский рынок.

Отметим, что основным занятием северокавказского населения на плоскости было земледелие. В предгорных районах его значение уменьшалось, а в горах оно обеспечивало потребности населения на 3-4 месяца. Наоборот, в горной зоне ведущую роль играло скотоводство, и его удельный вес падал на плоскости. Горцы успешно занимались пчеловодством и садоводством. Домашняя промышленность была весьма развита, что являлось необходимостью в условиях натурального хозяйства. Среди наиболее известных кустарных промыслов северокавказских народов назовём кузнечное дело, обработку кож, шерсти, изготовление сукна, ковров, одежды и др. Своими изделиями славились жители аулов Кубачи (ювелиры, оружейники), Анди (бурочники), Балхар (гончары), Чох (медники) и др.

ВЕЛИКАЯ Наталья Николаевна, доктор исторических наук, профессор, кафедра Всеобщей и отечественной истории, Армавирский государственный педагогический университет, Армавир velikaya55lS>mail. г и