Заседание круглого стола по проблеме: «Преподавание археографии в РГГУ: современное состояние и перспективы развития». 4 апреля 2007 г Текст научной статьи по специальности «Науки об образовании»

Форум

ЗАСЕДАНИЕ КРУГЛОГО СТОЛА ПО ПРОБЛЕМЕ: «ПРЕПОДАВАНИЕ АРХЕОГРАФИИ В РГГУ: СОВРЕМЕННОЕ СОСТОЯНИЕ И ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ» 4 апреля 2007 г.

На заседании круглого стола было заслушано сообщение завкафедрой археографии ИАИ РГГУ, к.и.н. В.Ю. Афиани о проблемах преподавания археографии в университете. В обсуждении сообщения приняли участие ведущие специалисты в области археографии: руководители и преподаватели РГГУ и ИАИ РГГУ, руководители и сотрудники Росархива, Мосгорархива, директора федеральных архивов, руководители институтов и учреждений РАН и др. Участники круглого стола приняли рекомендации по расширению преподавания археографии в РГГУ. На заседании круглого стола председательствовали ректор РГГУ, проф. Е.И. Пивовар и почетный председатель Археографической комиссии РАН, академик РАО, проф. С.О. Шмидт.

4 апреля в зале Ученого совета РГГУ состоялось заседание круглого стола «Преподавание археографии в РГГУ: современное состояние и перспективы развития». На обсуждение были вынесены следующие проблемы: теоретические и методологические аспекты преподавания археографии; предмет современной археографии; нормативно-методическая база современной публикаторской работы; состав и содержание основного лекционного курса по археографии и специальных курсов; проблемы археографии технотронных документов; место Intemet-публикаций в учебном процессе и др.

В работе круглого стола приняли участие: известные специалисты в области археографии, руководители и преподаватели РГГУ и ИАИ РГГУ, руководители и сотрудники Росархива, Мосгорархива, директоры федеральных архивов, руководители институтов и учреждений РАН и др.

Заседание круглого стола открыл и вел ректор РГГУ, проф. Е.И. Пивовар. Вторую часть заседания вел почетный председатель Археографической комиссии РАН, академик РАО, проф. С.О. Шмидт.

В выступлениях был обсужден широкий круг проблем организации преподавания археографии в РГГУ на современном уровне, были предложены пути их решения, был поддержан проект рекомендаций, подготовленных кафедрой археографии ИАИ РГГУ, дополнены и уточнены отдельные положения проекта.

Заседание круглого стола стало заметным событием в деятельности РГГУ и в разработке проблем современной археографии, поэтому в «Вестнике РГГУ» стенограмма круглого стола публикуется полностью.

В.Ю. Афиани, В.М. Магидов

Выступили:

Е.И. Пивовар, проф., д.и.н., ректор РГГУ;

В.Ю. Афиани, доц., к.и.н., и.о. завкафедрой археографии ИАИ РГГУ, директор Архива РАН;

Т.Ф. Павлова, начальник управления Росархива;

B.М. Магидов, проф., д.и.н., декан факультета технотронных документов ИАИ РГГУ;

М.М. Горинов, первый заместитель начальника Мосгорархива;

Е.В. Старостин, проф., д.и.н., завкафедрой ИАИ РГГУ;

C.М. Каштанов, чл.-кор. РАН, проф., председатель Археографической комиссии РАН;

С.О. Шмидт, проф., академик РАО, почетный председатель Археографической комиссии РАН;

И.Н. Киселев, к.и.н., замначальника отдела Росархива;

В.П. Козлов, чл.-корр. РАН, проф., Руководитель Росархива;

A.А. Чернобаев, проф., д.и.н., гл. редактор журнала «Исторический архив»;

B.А. Черных, к.и.н., ученый секретарь Археографической комиссии РАН;

А.Д. Степанский, проф., д.и.н., ИАИ РГГУ, гл. редактор журнала «Вестник архивиста»;

И.В. Зайцев, к.и.н., замдиректора Института востоковедения РАН;

А.Б. Безбородов, проф., д.и.н., директор ИАИ РГГУ.

Е.И. Пивовар

Уважаемые коллеги!

Мы открываем заседание круглого стола «Преподавание археографии в РГГУ: современное состояние и перспективы развития». Учитывая ситуацию, сложившуюся в области преподавания историко-архиво-ведения в России в целом и в РГГУ в частности, очевидна необходимость своевременного обсуждения этого вопроса и согласования мер, призванных исправить положение.

В условиях переходного процесса в нашем образовании, когда стандарт документоведения и историко-архивоведения как направления подготовки бакалавров и магистров существует еще только в виде проекта, обсуждаемая проблематика приобретает особое значение. Я надеюсь, что хотя бы в качестве эксперимента, с сентября этого года, мы проведем

набор студентов для подготовки бакалавров. Новые образовательные стандарты, новые учебные программы по подготовке бакалавров должны будут помочь нам сфокусировать внимание на архивоведческой и документоведческой проблематике. Мы ставим задачу сохранить их в качестве самостоятельных направлений и продолжать подготовку специалистов в этих областях.

Документоведение и всё историко-архивоведение, как известно, тесным образом связано с практикой использования документов и архивных материалов, а одним из важнейших направлений в рамках этой работы является публикаторская деятельность, археография.

РГГУ и Историко-архивный институт, в частности, славятся своими давними и глубокими традициями преподавания археографической деятельности. Кафедра археографии факультета архивного дела ИАИ занимала одно из ведущих мест и по количеству студентов, и по числу дипломных работ. Обучение основам археографии и в перспективе предполагается использовать не только для подготовки таких специалистов, как историк-архивист или документовед, но и других специальностей - так, как это в настоящее время происходит с преподаванием источниковедения, истории и теории исторической науки. Уже сейчас очевидна несомненная польза, которую принесет обучение археографии в рамках специализации по издательскому делу, в частности в сфере издания научной продукции. И мы добиваемся разрешения открыть такую специализацию на кафедре археографии.

Значение археографии представляется шире, чем один из компонентов специальности историка-архивиста. Для меня очевидно, что археография - это один из инструментов повышения научной значимости архивной деятельности как таковой, а также один из значимых элементов повышения социального статуса работы архивистов, архивной службы. Именно археографическая деятельность архивистов может стать основой для развития научной деятельности архивов, общественного заказа для подготовки архивистов.

Сегодня обсуждению подлежит не только концепция преподавания этого комплекса дисциплин, но и место самого этого комплекса в системе подготовки историка-архивиста. Если в середине 1980-х гг. именно археография, наряду с источниковедением и историей госучреждений, являлась важным связующим звеном в образовательном стандарте направления «историк-архивист», то сегодня археография, безусловно, сдала свои позиции и нуждается в новом импульсе к дальнейшему развитию. И преподавание источниковедения и так называемых «специальных дисциплин», конечно, требует усиления. И, как мне кажется, тут у нас тоже есть резервы.

В выполнении этих задач не стоит недооценивать опыт прошлого. Хотя наш университет ориентируется прежде всего на использование инновационных подходов, мы готовы восстановить то, что доказало свою эффективность в прошлом и представляется целесообразным сегодня.

На заседании присутствует практически весь цвет архивного сообщества во главе с руководителем федеральной архивной службы В.П. Козло-

вым. Я рад приветствовать здесь руководителей крупнейших федеральных архивов, московских архивов, руководителей всех наших архиво-ведческих кафедр и руководство Историко-архивного института, факультетов архивного дела и технотронных архивов, представителей Российской академии наук.

Я надеюсь, что этот разговор будет заинтересованным и откровенным и что этот конструктивный диалог даст позитивные результаты.

Мне кажется, что обсуждаемый вопрос стоит сегодня достаточно остро, а потому мы очень рассчитываем на рекомендации специалистов. Всестороннее обсуждение заявленной темы, ваши комментарии и предложения позволят нам уточнить и скорректировать нашу деятельность.

Однако я хотел бы напомнить, что вне зависимости от того, удастся ли нам провести экспериментальный набор будущих бакалавров, не следует забывать и о сегодняшних студентах, значительное число которых учится в нашем университете по специальности «историк-архивист». Каким бы образом ни была реализована новая стратегия образования, обсуждаемая сегодня как в Министерстве науки и образования, так и в правительстве, мы не можем допустить, чтобы переходный период от одной образовательной модели к другой негативно сказался на качестве обучения наших студентов. Это касается и головного вуза, и филиалов РГГУ.

Я бы хотел отметить, что в последнее мы начали укреплять археографическое направление в РГГУ. Во главе кафедры встал руководитель Архива Российской академии наук В.Ю. Афиани. Он активно занимается практической публикаторской деятельностью, известен своими работами по истории и теории археографии. В настоящее время мы работаем также на укрепление и развитие ряда других направлений. Так, мы пригласили и руководителя ВНИИДАД М.В. Ларина на одну из кафедр факультета документоведения в качестве заведующего кафедрой. Недавно мы создали в ИАИ РГГУ историко-краеведческое отделение, которое тоже бесспорно связано с археографической деятельностью, открыли кафедру москвоведения. И я глубоко признателен С.О. Шмидту, который, несмотря на огромную занятость в научной и научно-организационной областях, согласился поддержать это начинание личным примером, - и это тоже повод для нашей совместной деятельности. Не могу не отметить, что и факультет технотронных архивов недавно представил концепцию своего развития, которая включает в себя археографический элемент. И у кафедры археографии с факультетом есть общие интересы, должно развиваться сотрудничество.

Я надеюсь, что сегодняшняя встреча окажет заметное воздействие не только на практику преподавания в нашем университете, но затронет также преподавание в наших филиалах и у наших партнеров. Конструктивное обсуждение, готовность решать возникающие вопросы, анализ проблем, с которыми сталкивается современная археография, и предложения, направленные на оптимизацию разрабатываемых нами стандартов, - всё это позволит выработать ответы на многочисленные вопросы, возникающие сегодня. Хочу верить, что в свете разработки новых образовательных стандартов и нового всплеска интереса к проблематике архе-

ографии это направление, значение которого в университете невозможно переоценить, выйдет на новый уровень.

В.Ю. Афиани

В преподавании археографии в РГГУ за прошедшее время накопилось много проблем. Преподавание археографии в Историко-архивном институте имеет богатейшие традиции. Оно началось вместе с созданием Архивного института в 1930-е гг. и ведется вот уже семьдесят пять лет, даже чуть больше. Начало преподавания археографии связано с именем, к сожалению незаслуженно несколько подзабытого, на мой взгляд, человека, - ответственного секретаря редакции журнала «Красный архив» и «Архивное дело» А.А. Сергеева. В 1920-1930-е гг. журналы были ведущими периодическими изданиями, систематически публиковавшими на своих страницах архивные документы. Курс лекций А.А. Сергеева «Методика публикации исторических документов» стал первым. Учитывая то обстоятельство, что и у меня - опыт работы в журнале «Исторический архив», мне такое совпадение представляется символическим.

Так началось преподавание археографии в стенах института. В разные годы в нем принимали участие известные историки, археографы и архивисты. Мне приятно отметить, что в 40-е гг. здесь оставили свой след, преподавали, в том числе археографию, ученики Лаппо-Данилев-ского - С.Н. Валк и А.И. Андреев. Есть даже предположение, что именно С.Н. Валк имелся в виду, когда в 1947 г. было принято решение Министерства высшего образования по созданию кафедры археографии в институте. К сожалению, оно тогда не реализовалось.

Уже в другую эпоху, в 1957 г., на волне хрущевской оттепели, была создана кафедра археографии, первая и уникальная. И это тоже символично, что специальная кафедра была создана именно тогда, когда, как в 1920-е гг., и в эпоху перестройки, стали массово рассекречиваться и публиковаться исторические документы, источники по новейшей истории. Таким образом, в этом году, осенью, исполняется полвека с основания кафедры. Эти две даты - начало преподавания археографии в институте, создание кафедры - события, которым, может быть, стоит посвятить научное заседание кафедры или научную конференцию, совместно с Археографической комиссией, с другими заинтересованными учреждениями и специалистами. И там продолжить обсуждение теоретических и методологические вопросы археографии, всего того, что мы не успеем обсудить на круглом столе.

Многое в преподавании археографии в МГИАИ было первым, новаторским, как мы бы сейчас сказали - экспериментальным. Первый курс лекций - А.А. Сергеева, первое опубликованное учебное пособие по археографии - А.А. Шилова, «Руководство по публикации документов XIX и начала ХХ века», первые очерки по истории археографии, спецкурсы по актуальным, современным темам, защита первых канди-

датских и докторских диссертаций по историографии - всё это происходило в Историко-архивном институте.

Кафедра играла одну из ведущих ролей в разработке курса истории археографии, в разработке методологических, теоретических вопросов, не раз выступала инициатором дискуссии по проблемам историографии. Кафедра развивалась и благодаря тесным связям с коллегами, преподавателями МГИАИ, с архивами, с институтами Академии наук. Всё это, конечно, давало положительные импульсы и для лекционных курсов, и для разработки теоретических и методических вопросов. Помимо общего курса археографии в МГИАИ были разработаны курсы по теории археографии, зарубежной археографии, публикации источников по истории литературы и искусства, специальных видов источников (кино-фото, технических) и др.

Нельзя сказать, что в развитии кафедры всегда и всё было безоблачно. Фигура многолетнего заведующего кафедрой, Михаила Степановича Селезнева, неоднозначна и очень противоречива. Он - первый заведующий кафедрой, ратовал за разработку теоретических и методических проблем археографии, благодаря его усилиям преподавание археография заняло достойное место в институте среди других дисциплин. Но политизированность, попытка разработки методологических вопросов на основе догматически понимаемого марксизма-ленинизма, пресловутых принципов «партийности», - всё это приводило к упрощениям, схоластике. Нельзя забыть и о тех сомнительных методах, которые он избирал для отстаивания своего представления об археографии, борьбе с оппонентами. Ослабели связи кафедры археографии с другими кафедрами и факультетами МГИАИ, с архивами и академическими научными учреждениями. Всё это, несомненно, снижало авторитет кафедры археографии и в научном, общественном мнении, и ее восприятия студентами.

События конца 1980-х - начала 1990-х гг., получившие название «архивной революции», вывели археографию из тихих кабинетов и аудиторий на улицу. Исторические документы выплеснулись на страницы газет и журналов. Сложились благоприятные условия для переосмысления преподавания и разработки важнейших вопросов археографии.

В исследованиях, диссертациях, учебных курсах преподавателей и выпускников Историко-архивного института, нашел отражение широкий круг проблем археографии - истории и теории, проблем направлений археографии и отдельных видов источников отдельных видов источников публикации (в средствах массовой информации), отдельных видов источников (актов), факсимильных публикаций, публикаций документов по актуальным историческим проблемам: по истории революций, мировых войн, политических партий, императорской фамилии и др. Но далеко не всё из этого нашло адекватное отражение в лекционных курсах.

Отшумела газетная и журнальная шумиха, и тихо совершилась «археографическая революция». Не все заметили, как исторические документы повседневно вошли в жизнь тысяч и тысяч людей, приобрели

самую массовую аудиторию, какой они не имели раньше - Интернет. Таким образом, археографическая деятельность приобрела какое-то новое качество.

За прошедшие годы произошло и переосмысление многих проблем археографии, ее места среди родственных дисциплин и в контексте исторической науки, архивного дела, в системе массовых коммуникаций, наконец, в культуре общества. От первоначального представления об археографии как в основном о методике, технике подготовки к печати исторических документов, мы подошли сейчас к более глубокому ее пониманию. Всё больше и больше утверждается новое, более широкое понимание археографии. Она рассматривается и как один из важнейших элементов процесса сохранения исторической памяти в обществе, как средство социокультурной коммуникации, и как составная часть информационных процессов. Сформировалось представление об археографической культуре как о компоненте общей культуры, о публикации исторических документов как важной части историко-культурного наследия.

В очевидное противоречие с этими процессами вступило решение прежнего руководства РГГУ о ликвидации кафедры археографии в 1996 г. Были серьезно сокращены тематика и объем лекционных курсов, штаты преподавателей, прекратилось преподавание лекционных курсов по зарубежной археографии, по публикациям источников по истории литературы и искусства. Это, несомненно, нанесло серьезный ущерб преподаванию археографии в университете, и, в целом, уровню подготовки специалистов.

По моему убеждению, преподавание археографии в XXI в. и по содержанию, и по форме, должно отвечать вызовам времени, отражать современное состояние археографической деятельности, ее место в системе информационных коммуникаций в социокультурном широком контексте. Здесь, думается, недостаточно просто восстановить прежний объем преподавания, лекций и спецкурсов. Преподавание, на мой взгляд, должно вестись с учетом и на основе научных исследований, которые подготовлены и в самом институте, и его выпускниками. Это и зарубежный опыт археографии, археография русского зарубежья. Отельная проблема - разработка новейших проблем археографии в странах СНГ - опыт публикации документов ХХ столетия. Здесь мы рассчитываем на особую заинтересованность и поддержку Е.И. Пивовара как одного из зачинателей изучения новейшей истории стран СНГ, основавшего специальную кафедру в МГУ. Современная археографическая практика чрезвычайно разнообразна и многолика. Она не сводится только к классической идентификационной археографии. Необходимо обобщить весь опыт использования современных форм публикации документов: на микрокопиях, в электронном формате, в средствах массовой информации, в Интернете.

Я убежден, что преподавание археографии в том или ином объеме, в том или ином виде должно быть введено не только для историков-архивистов, но и для студентов всех тех специальностей, которые ори-

ентированы на сферы человеческой деятельности, в широком плане связаны с историческим документом, с текстом. Это и филологи, и историки литературы, искусства, политологи и др. Перечень этих специальностей достаточно велик.

Целесообразна разработка цикла специальных курсов по актуальным проблемам археографии. В ряде случаев их нужно только восстановить. Нужно широко использовать в разных формах для участия в образовательном процессе известных археографов, историков и архивистов. Формы могут быть разные. Преподаватели и студенты должны участвовать в живой практической работе по подготовке не учебных, а реальных публикаций исторических документов в сотрудничестве с архивами и научно-исследовательскими институтами Академии Наук. У Архива РАН традиционно хорошие связи с ИАИ РГГУ. Многие студенты к нам приходят на практику, приходят и архивисты, и историки, и политологи. Архив РАН готов принимать и специалистов других специальностей - и филологов, и историков искусства или науки. Разнообразие содержания фондов Архива РАН позволяет это сделать. Но в практических занятиях нужно использовать не только традиционные, проверенные формы. По примеру других университетов, например, МГУ, я бы предложил использовать такую зарекомендовавшую себя форму работы со студентами, как археографические экспедиции. Их можно сделать в содружестве с другими кафедрами, комплексными -этнографическими, археографическими и филологическими. И поставить задачи изучения, описания и сбора памятников традиционной русской, а может быть и не только русской, культуры. В этом, как и в координации различных направлений археографической работы в РГГУ, могло бы помочь создание специального Археографического центра. С одной стороны, для разработки программ публикации исторических источников в научных и учебных целях в университете, с другой - для расширения контактов с архивами и академическими институтами.

Мне кажутся очень перспективными планы введения на кафедре подготовки специалистов по специальности «издательское дело и редактирование». Очевиден недостаток квалифицированных специалистов в этой области при росте числа издательств и объема издающейся научной, учебной и справочной литературы. Если специализироваться в этой области на издании исторической литературы, на издании публикаций источников, то есть на научной литературе гуманитарного профиля, то необходимо углубленное знание археографии.

Еще одна важнейшая задача кафедры - вписаться в процесс перехода на двухуровневую систему образования. Многое еще остается неясным. Придется перерабатывать курсы с учетом новых требований и подходов. Вероятно, придется разделить вопросы истории, методики и теории. При подготовке бакалавров по специальности «историк-архивист» целесообразно преподавание базового курса археографии, включающего разделы по истории и методике. А преподавание курсов по теоретическим вопросам и углубленных отдельных курсов по актуальным проблемам археографии, в соответствии со специализацией, пере-

нести для подготовки магистров. Думается, уместно было бы углубить научный уровень преподавания в магистратуре по сравнению с современным.

Одним из важнейших направлений работы кафедры на перспективу я считаю установление тесных творческих связей с архивными научными учреждениями, с академической отраслевой наукой и привлечение специалистов из этих отраслей, в том числе для участия в образовательном процессе. Это обогащает образовательный процесс и устанавливает более тесную его связь с современной практической деятельностью.

Ну и конечно, если говорить об отклике археографии на современные вызовы времени - то речь должна идти и об использовании современных мультимедийных способов представления лекций, которые на родственной кафедре архивоведения и вообще в Историко-архивном институте уже развиваются.

Конечно, все эти планы должны быть увязаны с возможностями, в том числе материально-техническими, РГГУ и Историко-архивного института. И здесь есть определенные сложности, достаточно сказать, что кафедра не имеет своего кабинета. Российская академия наук в последнее годы тесно развивает с университетами такие формы сотрудничества, как создание базовых кафедр по различным проблемам. Пример - связи институтов Академгородка и университета в Новосибирске. Несмотря на многие трудности, накоплен определенный опыт. Может быть, стоит подумать о создании совместной кафедры или учебно-производственного центра совместно с другими архивными учреждениями. Архив РАН может выступить одним из организаторов такой совместной структуры.

Знаменитый историк и археограф, академик Н.Н. Покровский, совершивший, по выражению Дмитрия Сергеевича Лихачева, «археографическое открытие Сибири», одну из своих статей назвал «Время публиковать источники». (Кстати сказать, Н.Н. Покровский горячо поддержал восстановление кафедры в РГГУ и высказал несколько соображений по содержанию преподавания археографии.) Для того, чтобы осуществить это, нужна подготовка специалистов высокой квалификации. Перефразируя эти задачи, слова академика Покровского, я бы сказал - пришло время преподавать археографию на современном уровне. Отражая в учебной работе реальное место археографии в исторической науке, в современной жизни, в средствах информации и коммуникации, в отечественной культуре!

Т.Ф. Павлова

Меня попросили рассказать, как обстоят дела с научно-методическими разработками в области публикации архивных документов. Еще в начале 90-х гг. была поставлена задача проанализировать действующие на то время «Правила издания исторических документов в СССР»

(М., 1990) с точки зрения решения вопроса - нуждается ли этот базовый, нормативный документ в переработке или, может быть, в замене. Мы запросили в то время все федеральные архивы и собрали их мнения. Оно было однозначным: эти «Правила» настолько качественный нормативный документ, разработанный на базе опыта, накопленного поколениями археографов, что в принципе он не нуждается в переработке (за исключением одной позиции, где речь идет о том, что при отборе документов для публикации составители руководствуются принципом коммунистической партийности, что должно обеспечивать раскрытие социальной природы источника как продукта социальной деятельности определенных общественных классов). Примеры, которые приводились, были вполне удовлетворяющими наших публикаторов. Поэтому вопрос о переработке «Правил» как базового нормативного документа был снят с повестки дня.

Вместе с тем изменение ситуации с составом и содержанием архивного фонда Российской Федерации, которое произошло с начала 90-х гг., а это, если говорить о принципиальных изменениях - включение в состав Архивного фонда Российской Федерации документов, созданных в деятельности партийных органов, и частично - документов КГБ СССР (речь идет о комплексе судебно-следственных и фильтрационных дел), поставило задачу создания неких нормативных или методических документов, которые оказывали бы содействие нашим публикаторам в подготовке публикаций именно по этим комплексам документов. Учитывая, что эти документы имели определенную специфику, имели специфику и методы их публикации. В свете этого Росархив инициировал разработку ВНИИДАДом (это была середина 90-х гг.) методического пособия, о публикации документов судебно-следственных дел периода массовых репрессий. Этот проект был обсужден на научно-методической комиссии Росархива и одобрен, с некими рекомендациями по доработке. Насколько я знаю, он был доработан и депонирован во ВНИИДАДе. К сожалению, до настоящего момента он не издан, и, думаю, в этом основная проблема, неизвестен публикаторам, работающим в архивных службах федеральных органов исполнительной власти, а также ученым. Мы буквально недавно, зная, что может появиться какая-то материальная возможность издания его, обратились во ВНИИДАД с таким предложением. Предисловие к пособию частично нуждается в переработке, а так в целом методы и подходы, предложенные его составителями, вполне удовлетворяют современных публикаторов. Вопрос с его изданием пока только в финансовой составляющей. Как только появятся деньги, можно будет это пособие издать.

Следующим методическим пособием, необходимость которого была оценена нашими архивистами, была разработана сотрудниками Российского Государственного архива новейшей истории, (по их инициативе) очень важного методического документа - «Публикации документов РКП(б)-ВКП(б)-КПСС: высшие и центральные органы». Этот методический документ также был разработан, обсужден на комиссии по научно-методической работе Росархива, доработан по заме-

чаниям - и так же, как предшествующий, не тиражирован и не используется в публикационной деятельности архивов, хранящих документы КПСС (федеральные архивы - РГАНИ и РГАСПИ, государственные архивы в субъектах Российской Федерации). В связи с выходом в последнее время ряда нормативных правовых актов это пособие нуждается в незначительной доработке. Вопрос о том, что это пособие необходимо доработать и издать, стоит на повестке дня.

Третье пособие, которое мы заказали ВНИИДАДу, было вызвано появлением, прежде всего на Западе (в меньшей степени в Российской Федерации, где к тому времени практический опыт был еще не накоплен), электронных публикаций или публикаций документов в электронной форме. Было два этапа разработки этой темы. На первом этапе ВНИИДАД с помощью лаборатории МГУ, которую возглавляет Л.И. Бородкин, проведен анализ всех имеющихся и доступных на тот момент публикаций в электронной форме с анализом, что это за публикации, чем они отличаются от традиционных публикаций, какие методы и способы применяются. Был сделан очень качественный, очень добротный обзор. Обзор тоже депонирован во ВНИИДАДе и доступен тому, кто пожелает. Потом на базе этого обзора было разработано методическое пособие. Но это был конец 90-х гг. - думаю, что к сегодняшнему моменту оно уже существенно устарело. То есть пособие нуждается в «осовременивании» - но, тем не менее, нужда в таком методическом пособии крайне ощущается нашими архивистами. Ознакомление с отчетами федеральных архивов и государственных архивов субъектов Российской Федерации о публикационной деятельности свидетельствует, что уже сейчас появляются публикации в электронной форме, большей частью, в регионах. В регионах более легко достают деньги, готовят такие публикации по самым разнообразным темам. Федеральные наши архивы в этой части не преуспели - и во многом, возможно, из-за отсутствия таких вот методических документов, которые давали бы им возможность использовать мировой опыт.

Таким образом, можно констатировать, что фактически на сегодняшний момент три методических документа по археографии, имеющие отраслевое значение, не внедрены в деятельность архивных учреждений из-за того, что, разработанные и принятые к реализации, они в свое время не были тиражированы и распространены.

В этой связи сотрудничество с РГГУ и МГИАИ может заключаться как в том, чтобы специалисты- археографы могли бы принять участие в доработке вышеуказанных методических пособий, так и в финансовой поддержке их тиражирования и распространения. Я думаю, что ВНИИДАД и РГАНИ будут благодарны, если им помогут тиражировать эти материалы.

В.М. Магидов

Актуальность затронутой на заседании круглого стола проблематики очевидна. Большая часть поднятых здесь вопросов имеет непосредственное отношение и к кинофотофонодокументам (КФФД). Преобладание до настоящего времени в их публикации ярко выраженного иллюстративного подхода не позволяет поднимать вопросы археографии аудиовизуальных документов на качественно новый научный уровень, а если шире - технотронных документов, включая сюда, помимо КФФД, прежде всего научно-техническую документацию и электронные документы. Сложность здесь кроется не столько в теоретической области (хотя и эта сторона разработана слабо), сколько, в первую очередь, в методической - и заключается в особенностях кодирования и передачи информации, специфике используемых носителей информации, выборе оптимального формата КФФД с учетом развития компьютерных технологий. Важно в данном случае подчеркнуть, что без соответствующей археографической подготовки в области аудиовизуальных документов практически невозможны качественные электронные публикации. В таком аспекте, по крайней мере, рассматривается эта проблема и в зарубежной историографии.

Когда говорят, что у нас в стране недостаточно разработаны вопросы археографии применительно к аудиовизуальным документам на нормативно-методическом уровне, то, на наш взгляд, это не совсем правильно. Существуют и реально действуют на практике одни из самых лучших нормативно-методических документов в данной предметной области - «Правила издания исторических документов в СССР» (1990 г.), которые разрабатывались группой специалистов под руководством профессора К.И. Рудельсон, А.В. Елпатьевского, Э.И. Хан-Пира. Именно в этом, сегодня уже раритетном, уникальном издании достаточно полно освещены практически все основные вопросы археографии письменных документов, и кинофотофонодокументов в частности. Понятно, что это издание требует порой серьезных корректировок, доработки и дополнений с учетом современных требований и развития информационных технологий. В этой связи Федеральным архивным агентством вполне правомерно может быть поставлен вопрос об их переиздании, с учетом новых моментов.

Обычно (все участники круглого стола себе это очень хорошо представляют) при подготовке книги или статьи к печати включенным в нее кинофотофонодокументам уделяется в лучшем случае вспомогательная роль. Не случайно большинство крупных обобщающих работ, в том числе подавляющая часть монографических, информационно-справочных изданий (в том числе и энциклопедий) крайне редко снабжены фото- или кинокадрами с необходимыми археографически проработанными атрибутами, имеющими непосредственное отношение к происхождению, содержанию и внешним особенностям публикуемых изобразительных и изобразительно-звуковых документов.

Практически то же самое верно для публикаций кинофотофонодо-кументов в альбомном варианте1. Такое положение не может не беспокоить тех, кто нуждается в этой разновидности литературы (имеются в виду в первую очередь ученые и работники средств массовой коммуникации, преподаватели и учащиеся).

Что касается учебного процесса, то мы здесь должны быть особенно внимательны и осторожны. Заслуживают серьезного внимания в этом отношении размышления В.П. Козлова в его интересной и неординарной монографии «Теоретические основы археографии» (Новосибирск, 2003) о том, что для археографии в принципе безразлично, является ли подлинным или достоверным ставший историческим источником опубликованный документ2.

Такой подход нам представляется спорным, поскольку это может в конечном счете привести к тому, что на страницах печати появятся в массовом количестве публикации документов поливидового характера и назначения, предварительно не подвергнутые источниковедческой критике. Другими словами, источниковедческий анализ отображенных для публикации документов должен в каждом конкретном случае стать необходимым и обязательным этапом в этой работе.

Применительно к аудиовизуальным документам эти вопросы стоят чрезвычайно остро. Приведем только один весьма показательный пример. Несколько лет тому назад одно зарубежное издательство обратилось к сотрудникам РГАКФД с просьбой ответить на первый взгляд элементарный вопрос: является ли широко распространенный в советских изданиях различного типа (прежде всего в научных и учебно-образовательных) фотоснимок «Расстрел рабочих на Дворцовой площади в Санкт-Петербурге 9 января 1905 г.» подлинным и достоверным?

Исследование показало, что этот снимок не обладает документальной ценностью. Он воспроизведен с одного из кинокадров игрового фильма 1920-х гг. «Девятое января» (Севзапкино, 1925 г., режиссер В. Висковский). Среди серьезных аргументов, вызвавших определенные сомнения в документальности данного снимка и позволяющих считать его инсценировкой, следующие: вследствие непредсказуемости развития этих событий фотохроникеру было практически невозможно предвидеть их ход и установить аппаратуру (в то время весьма тяжелую и неудобную для использования) именно на Дворцовой площади; явно заранее избрана точка съемки (она велась сверху) с целью охватить значительную часть площади, что вряд ли удалось бы сделать фотографу в разгар событий; две шеренги солдат одеты в длинные кавалерийские шинели, а винтовки у них пехотные, со штыками; стрельба производилась не в соответствии с гвардейским уставом, согласно которому первая шеренга солдат должна стрелять с колена, вторая - стоя (на снимке обе шеренги стреляют стоя, причем вторая через плечо первой); окраска здания Главного штаба, на фоне которого сгруппирована толпа людей, не соответствует времени, она имеет два цвета, в то время как в момент рассматриваемого события оно было окрашено в один цвет и др.

Несколько слов об использовании кинофотофонодокументов непосредственно в учебном процессе. Студентам необходимо предоставлять для ознакомления и последующего анализа все без исключения кино-, фотосъемки и звукозаписи независимо от того, можно ли причислять те или иные кино- или фотокадры или звукозаписи к оригинальным документам, не вызывающим сомнений. Кроме того, важно установить -подвергались ли они ранее источниковедческому изучению или нет. Следовательно, учащиеся должны быть ознакомлены и знать практически все встречающиеся на практике случаи инсценировок, фальсификации, монтажа, ретуши и др. применительно к аудиовизуальным способам фиксации информации.

Широко известны в археографической литературе три способа издания - типографский, нетипографский и смешанный способы. Они, как известно, широко используются в различного рода публикационной деятельности. Особенно серьезная проблемная ситуация возникает вокруг нетипографского способа издания. Большая часть археографов считает, что этот способ неприемлем для кинофотодокументов.

Дело в том, что до последнего времени использование документальных кинокадров в самых различных видах и жанрах кинематографа не считалось полноценной публикацией, несмотря на то, что данный способ издания документов был предусмотрен «Правилами издания исторических документов в СССР» (М., 1969), но не получил в них достаточного освещения. И до сегодняшнего дня среди археографов существует довольно устойчивая точка зрения (хотя она и не получила четкого отражения в печати), согласно которой включение архивных КФФД в произведения киноискусства нельзя рассматривать как явление, имеющее строго научное обоснование и отвечающее требованиям документальной публикации. С таким утверждением вряд ли можно полностью согласиться. Анализ творческой деятельности авторов кинопроизведений и самого процесса кинопроизводства позволяет говорить о том, что в приемах и методах работы сценариста, режиссера и кинооператора и других создателей фильма имеется много принципиально общего с деятельностью археографов. В том и другом случаях (естественно, в различных, соответствующих специфике документа, формах и проявлениях) имеют место выявление и отбор документов для публикации, интерпретация и атрибуция заключенной в них информации.

Отсюда важность рассмотрения с самых разных сторон существующих способов издания исторических документов, учитывая то широкое распространение, которое получили в настоящее время документы, созданные на нетрадиционных, пленочных и других носителях информации с присущими им особенностями как исторических источников. Необходимость более подробного рассмотрения этих вопросов особенно отчетливо выявляется в случае нетипографского издания кинодокументов. Прежде всего, крайне важно дать четкое и конкретное определение самого понятия «нетипографское издание». Здесь следует исходить из того факта, что сам по себе нетипографский способ издания

является самостоятельным и сугубо профессиональным способом передачи информации и применительно к кинодокументам практически может осуществляться только кинематографистами в процессе создания кинопроизведений различных видов и жанров с использованием кинокадров документального характера. Такой подход к трактовке нетипографского способа изданий кинодокументов вполне обоснован и позволяет говорить о них как об изданиях кинематографического типа, содержащих оригинальную изобразительную или аудиовизуальную информацию, идентичную той, которая имеется в подлиннике.

Важное место в публикационной работе с кинофотофонодокумен-тами занимает их археографическое оформление и научно-справочный аппарат к ним. Работая в течение многих лет в конкурсной комиссии Росархива, мы редко встречаем среди выдвинутых на конкурс фотоальбомов или других видов архивных изданий кино-, фотокадров те, в которых соблюдались бы хотя бы элементарные требования к археографическому оформлению. Крайне редко можно увидеть в подобных публикациях наличие хотя бы элементарных атрибутов научно-справочного аппарата. Среди наиболее удачных зарубежных публикаций последнего времени, в которых это важнейшее направление археографической работы нашло реальное воплощение, следует назвать издание на DVD документов об участии Великобритании во Второй мировой войне на заключительном этапе («How the war was won. The victory years. 1944-1945»)3. Эта документальная публикация, несмотря на свою ярко выраженную не только просветительскую, но и политическую и идеологически-патриотическую направленность, представляет определенный научный интерес и может выступать в качестве учебного пособия для преподавания археографических дисциплин. Несмотря на свою краткость, она подготовлена с соблюдением основных правил издания архивных документов, содержит достаточно полное информационное сопровождение в виде буклета (по терминологии В.П. Козлова - «конвой». Благодаря документальной публикации, по мнению В.П. Козлова, происходит якобы «возбуждение документа», т. е. он становится актуальным в качестве исторического источника4).

Программа, представленная в буклете, документирует события военных лет, показывает, как граждане королевства преодолевали трудности военного времени. Разнообразные фото-, киносъемки и звукозаписи демонстрируют, как обычные британцы всех слоев населения и социальных групп «превратили эти годы борьбы и сердечной боли в торжество спокойного мужества и непоколебимого юмора». Перед нами убедительный аудиовизуальный документ «о душевных страданиях сыновей и мужей, разлученных со своими женами и семьями и, в конце концов, о радости воссоединившихся любящих». Он в целом имеет непосредственное отношение к повседневной истории и требует серьезного критического анализа.

Для оптимизации современного учебного процесса в Историко-архивном институте применительно к археографии целесообразно рассмотреть по существу следующие конкретные предложения5.

Первое - выработка доступной для восприятия учащихся системы теоретических и методологических понятий, относящихся к археографии в целом и применимых для археографии аудиовизуальных документов, имеющих специфические материальные информационные особенности. Естественно, речь здесь идет о документах, входящих в состав Архивного фонда страны.

Второе - курс по археографии должен быть ориентирован не только на освоение меняющихся воззрений различных исследователей, но и на изучение, осмысление и адекватную интерпретацию принятого в архивоведении пока еще действующего нормативного документа - «Правил издания исторических документов» 1990 г. Учитывая это, речь идет, прежде всего, об определенных корректировках и дополнениях с целью повышения археографической культуры.

Третье - в области практических занятий необходимо опираться на реальную документальную базу; акцентировать внимание учащихся на каждом методически предусмотренном этапе подготовки документальных публикаций различного типа. Крайне важен вопрос о возрождении в Историко-архивном институте лабораторной базы для занятий по археографии.

Четвертое - при самостоятельной работе студентов необходимо стимулировать обращение к методическим пособиям, к их аналитическому восприятию и возможностям их эффективного применения.

Пятое - в преподавании курса археографии, включая публикации аудиовизуальных документов, необходимо акцентировать внимание на максимальном разъяснении связи этой научной дисциплины с архивоведением, источниковедением, документоведением. Это важно не только в дидактическом отношении, но и в связи с актуальностью изучения междисциплинарных связей археографии в современном научном пространстве.

М.М.Горинов

Дорогие коллеги, я скажу несколько слов с точки зрения практиков. Наш издательский центр (Мосгорархива) вот уже в течение пятнадцати лет сотрудничает с Историко-архивным институтом и с РГГУ в целом. И нам очень приятно, что новое руководство гуманитарного университета приняло решение о создании двух новых кафедр: москво-ведения и археографии, которые возглавили очень уважаемые в архивном мире люди.

Почему нас это радует? Учитывая тему сегодняшнего обсуждения, остановлюсь на значении воссоздания кафедры археографии. Дело в том, что мы на себе почувствовали отрицательные последствия ее ликвидации в 1996 г. В чем выразились последствия этого непродуманного шага? В снижении качества подготовки учащихся. Мы, Главархив Москвы, регулярно принимаем студентов на практику. И здесь - будем говорить честно - если сравнить учащихся, которые приходят к нам из

МГУ, с истфака, и из РГГУ, то сравнение будет не в пользу последних. Если студенты истфака МГУ имеет более солидную археографическую подготовку, проявляют неподдельный интерес к публикации архивных документов, то у учащихся РГГУ зачастую нет ни знаний, ни вкуса к археографии. Чувствуешь, что у них одно желание - ничего не делая, получить «пятерку». В глазах нет никакого интереса. Причем, к сожалению, это не случайное явление, характерное для потока какого-то одного года, а постоянный факт, наблюдающийся на протяжении всех последних лет.

И мне кажется, что воссоздание специальной кафедры археографии, чтение углубленных курсов по данной проблематике будет способствовать тому, что мы будем получать практикантов из РГГУ с качественно иным уровнем археографической подготовки и заинтересованности в публикаторской работе.

А это, в свою очередь, даст новый импульс сотрудничеству Главар-хива Москвы с РГГУ. Наполнит реальным содержанием совместную работу на уровне филиалов кафедр. Позволит подключать студентов РГГУ, готовящих курсовые и дипломные работы, к осуществлению наших планов по изданию книг, подготовке выставок, съемке историко-документальных фильмов, научному описанию комплектуемых документов. А в перспективе поможет получить достойную смену нашим археографам и редакторам.

Ведь только сочетание солидной профессиональной подготовки и искренней заинтересованности в «деле, которому ты служишь», является непременным условием, как не так давно говорили, трудовых свершений. Более того, интерес зачастую появляется при «глубоком погружении» в предмет. Когда студент не ограничивается прослушиванием «краткого курса», а сочетает это с системными лекционными циклами, с самостоятельной работой с архивными документами, обретение профессиональных навыков идет активнее. И воссоздание кафедры археографии дает нам надежду на достижение в учебном процессе упомянутой педагогической триады.

Е.В. Старостин

Я думаю, что тема, которую мы сегодня обсуждаем, чрезвычайно важна. И не только для восстановления археографии в Историко-ар-хивном институте - это гораздо важнее для страны, для общества, для России.

Я хочу напомнить одну пословицу, которая довольно хорошо известна, в том числе за пределами нашей страны - общество, игнорирующее свое прошлое, не может понять настоящее и не может построить будущее. Тот кризис, который наблюдается не только в России, но и в других развитых станах, он достаточно символичен. И я полагаю, что сейчас именно этой постановкой вопроса мы можем способствовать выходу из создавшегося кризиса. Ясно, что нужно расширять публикатор-

скую работу, это совершенно необходимо для просвещения - не только тех, кто непросвещен, но и, прежде всего, для просвещения той правящей элиты, которая должна знать истинные, подлинные документы, отражающие историю нашей страны. А иначе их поведение не вполне будет адекватно нашей идентичности.

Многие зарубежные архивные школы, с программами которых я знаком, археографию, правда под другим названием, ввели в учебный план. Мы очень внимательно изучали учебные планы известной Школы хартий в Париже - по существу половина дисциплин в ней так или иначе связана с археографической составляющей.

Те дипломные работы, которые готовят «шартисты», это дипломные работы - на 50% публикации документальных материалов, с научными комментариями, безусловно, со всеми необходимыми элементами археографической культуры.

Я знаком с работой нашей кафедрой археографии. Дело в том, что после ухода М.С. Селезнева меня пригласили где-то на года-полтора руководить этой кафедрой, и тогда мне бросилось в глаза, - что не указал, кстати, прекрасно сделавший доклад В.Ю. Афиани, - что преподаватели этой кафедры, сам Михаил Степанович, Звягинцева и другие, не публиковали документальные материалы. Они только рассказывали, как нужно публиковать, проводили методологические, методические и прочие работы. Но почему-то не занимались практической археографической работой. А это было большое упущение. Я полагаю и предложил бы сегодня принять решение о том, что любая дипломная работа, которая сегодня пишется в Историко-архивном институте, должна содержать археографическую часть. Например, студент, работающий у С.В. Мироненко в Государственном архиве России, если он обнаружил интересный документ, неизвестный науке, - он его в качестве приложения помещает к своей работе. Это необходимо. Это, конечно, усложнит задачу студента, но это будет тот маленький вклад, который он внесет в развитие исторической науки.

И тогда мы, может быть, еще посмотрим, стоит ли через четыре-пять лет выкидывать эти работы на свалку, как ненужный материал, тогда мы их сохраняли бы - на вечное хранение, как это делают, кстати, во всех университетах мира.

С.И. Каштанов

Уважаемые коллеги! Я к этому важному заседанию специально не готовился. Но написал для себя некоторые заметки. Они касаются не столько археографии, сколько тех условий, в которых она развивается. Конечно, я очень рад и приветствую тот факт, что воссоздана кафедра археографии, которая всегда играла важную роль в жизни Историко-архивного института. И всегда там преподавалась, во-первых, методика издания актов, во-вторых, история археографии, что тоже очень важно, поскольку этот момент очень показателен для развития вообще - не

только археографии, не только историографии, но и страны в целом -что публикуется, когда и как, и в каком количестве.

В развитие археографии внесли свой вклад многие учреждения. Я бы специально отметил тот огромный вклад в расцвет публикаторской деятельности, который внес Российский государственный архив древних актов, где очень много издано новых документов и обзоров документов, которые обогащают нашу науку.

Нужно отметить те новые моменты в археографии, которые появились благодаря компьютерам. Я в целом их не приветствую, но с их помощью увеличились возможности подготовки более сложных изданий, чем раньше. То, что раньше можно было достигнуть только ручным набором, как это делал Л.В. Черепнин в «Актах духовных и договорных грамот», теперь легко сделать с помощью компьютера. Компьютерные программы дают возможность издавать тексты усложненным способом. Это, конечно, очень отрадное явление. И оно используется историками, по мере возможности, и издательствами, например, «Наукой» и другими.

Когда мы касаемся и методов издания, и истории археографии, мы, конечно, должны уделять значительное внимание не только отечественной истории и историографии, но и зарубежной.

Например, за рубежом очень хорошо поставлены факсимильные издания - чего у нас нет. Факсимильное издание грамот и прочих источников, такое как «Монументы палеографики», имеет большое значение. Это опыт, который следовало бы использовать.

Но в использовании книжных изданий, и отечественных, и, тем более, зарубежных, сейчас возникли большие проблемы. Когда мы приходим в библиотеку, что мы там можем достать? Как правило, старые издания бывшей Ленинской библиотеки отправлены в Химки, новые не поступают. А если старое что-нибудь и есть - то не дается по разным мотивам. Я, например, заказал однажды издание Самарана, грамот Ме-ровингов, 1836 г. - классическое издание факсимильное, все грамоты Меровингов. И, конечно, я его не получил, потому что оно, оказывается, «большого формата»! Вообще, я считаю что в наших библиотеках идет постепенный, последовательный и неуклонный регресс. По сравнению с тем, что было в 50-х - 60-х гг., сейчас просто мрак совершенный! Ничего не получишь, во-первых. Во-вторых, я вот говорил, что компьютеры дали новые возможности. Но переход с картотек на компьютеры приводит к тому, что ничего не найдешь! Была в Исторической библиотеке прекрасная картотека статей. Теперь, с 2000 г., она не ведется, так же как не ведется картотека в Ленинской библиотеке. Что получается - никто на библиотеки не обращает внимания! Вот недавно в газете «Московский комсомолец» было сказано, что в Ленинской библиотеке многое заштабелировано книг...

А библиотеки - очень важны для нашей культуры. А сейчас обращают больше внимания на театры. Естественно, какой-нибудь журнал «Семь дней» подробно повествует о всяких деталях личной жизни всевозможных звезд. А то, что библиотеки гибнут и архивы не процветают - на это никто не обращает внимания! Из лиц, имеющих власть и

деньги, никто не интересуется, никто не является спонсором библиотек, да и архивов тоже.

Я однажды в библиотеке видел Лазаря Моисеевича Кагановича, давно. Он сидел в третьем зале и что-то читал - когда уже был в отставке, и даже лишен всех своих регалий. Видел однажды маршала Г.К. Жукова, проходящего мимо Рукописного отдела Ленинской библиотеки, с адъютантом, когда он шел из Генерального штаба в Кремль. Однажды в дверях Ленинской библиотеки я столкнулся с Раисой Горбачевой. И всё. Кто интересуется сейчас библиотеками?

Вот президент Франции Ф. Миттеран считал делом чести создание нового здания для Национальной библиотеки, куда она переехала, между прочим, за две недели! Я представляю сейчас, как Рукописный отдел будет переезжать обратно в свои помещения. На три года, по крайней мере, он, наверное, закроется! Издание актов в это время будет невозможно, ничего проверить будет нельзя.

Печально и другое - крупные ученые сами не ходят в библиотеку! Вот например в первом зале - кого вы встретите из академиков или член-корреспондентов, для которых этот зал и предназначался? Да почти никого и никогда. Даже докторов наук там мало. Вот меня интересует, какими книгами и как они пользуются вообще, когда пишут свои труды? Они же пишут, всё время пишут, но не читают, наверное, новой литературы! Теперь в Ленинской библиотеке кто основной контингент? Студенты и студентки, которые там целуются и обнимаются. И всё. А где солидные ученые? Они не интересуются библиотекой, не поднимают свой голос в защиту библиотек!

Еще один момент, на который я хотел бы обратить внимание. Кроме археографической методики, кроме важности рассмотрения, анализа разных изданий иностранных, еще конечно очень важным было бы, чтобы кафедра преподавала историю археографии. В истории есть много интересного и поучительного. Вот, например, - необычайный расцвет, просто потрясающий, археографической деятельности при Николае Первом! Полное собрание законов в одном 1830 г., в 45, что ли, томах, издания Археографической комиссии, и прочие замечательные издания... Вот это был подъем! Интересно, чем он вызывался? Парадоксально, но время Николая Первого, когда Россия была «жандармом Европы», было важным периодом не только в археографии и исторической науке. Россия занимала очень влиятельные позиции в мире.

Другой пример. Посмотрите - вот издания Румынии при Чаушес-ку, при диктаторском режиме! Огромное количество актов было издано XIV-XVII вв., в нескольких сериях, молдавских, румынских, трансильванских. Это просто удивительно. Видимо, иногда дело заключается в развитии национального самосознания, которое способствует и развитию археографии. Историки нашей археографии, безусловно, на все эти моменты обращали внимание и раньше, и должны будут обращать внимание и в будущем.

В.Ю. Афиани подготовил прогрессивную программу развития кафедры, и это я расцениваю как чрезвычайно положительное явление.

Но проблем у кафедры много. Одна из важнейших - проблема кадров! Кадров-то у него мало! Почему, например, Г.И. Королев, который знал развитие археографии в Западной Европе, в свое время ушел с кафедры? Почему он оказался ненужным, невостребованным? Этого я понять не могу. Тот же В.А. Черных занимался западной историографией, он об этом, может быть, скажет. Можно было бы привлекать и новых специалистов, которые занимаются русской и западной археографией. Например, русской - Л.В. Столярова, западной - Е.С. Герасимова, которая занимается латинской палеографией. Вообще археография теснейшим образом связана с палеографией! Хороший археограф не может не быть палеографом. Вот это тоже надо иметь в виду. Связь кафедры археографии с кафедрой вспомогательных дисциплин, связи между преподаванием этих дисциплин всегда надо иметь в виду как один из важнейших аспектов развития археографии.

С.О. Шмидт

Очень хорошо, что восстановлена кафедра археографии - это необходимо для Историко-архивного института. Это тем более необходимо для поддержания представления о том, что именно Архивный институт является центром, моделью для подготовки историков-архивистов и тех специалистов, которые занимаются документальными памятниками.

И очень важно, что руководителем кафедры археографии утвержден человек, имеющий большой опыт публикаторской работы, описательной работы, практической работы в архивах. Полезно, что В.Ю. Афиани и руководство института и РГГУ решили начать свою деятельность с совета с широким кругом лиц, связанных с преподаванием, хранением документов, исследовательской работой. Потому, что одним из недостатков предшествовавшего периода работы кафедры, до ее закрытия, были нездоровые элементы изоляции, отдаления и от архивного ведомства, и от архивов, и от Академии Наук. Все это не шло на пользу нашему институту в целом.

В этом были виноваты и ректор - С.И. Мурашов, и зав. кафедрой М.С. Селезнев. Но было бы неправильно объединять Селезнева и Мурашова. Это были разные люди. Мурашов - конъюнктурщик, карьерист и в историческом плане малограмотный человек, лентяй. А Селезнев был, безусловно, человеком, увлеченным и уверенным в своей правоте, неутомимо трудолюбивым. Но опыт практической подготовки публикаций у него отсутствовал, а его кругозор был политизирован и идеологизирован. Помню слова академика Н.М. Дружинина, когда на заседании Археографической комиссии обсуждали мой доклад о том, что Союз российских архивных деятелей - явление прогрессивное. М.С. Селезнев ополчился против этого. Н.М. Дружинин мне шепотом сказал: «Какой темный человек!». Вот это вот выражение для меня осталось как определение личности М.С. Селезнева. Но вернемся к сегодняшнему дню.

Думаю, что сейчас важно продумать многие моменты в работе кафедры и в преподавании археографии в РГГУ.

Во-первых, должно восстановить в необходимом объеме преподавание археографии и специальных исторических дисциплин, связанных с ней.

Во-вторых, конечно, нужно восстановить лабораторию археографии, об этом уже говорилось.

В-третьих, должно подумать о новом в преподавании археографии. Сейчас многое изменилось даже в пределах института и РГГУ - не говоря уже об изменениях в мире. Нужно учитывать новые явления в источниковедении, новые типы источников, новые явления в археографии. У нас в институте не было технотронного отделения, а сейчас есть, и там читаются лекции об аудио-визуальных архивах. У нас не было и многого другого в то время. У нас фактически не было возможности общения с коллегами, усвоения зарубежного опыта. Дальше соцстран ехать было практически невозможно.

С.М. Каштанов напомнил нам о постановке преподавания в «Эколь де Шарт». Это классический центр изучения источников, но он имеет специфику - там изучаются документы преимущественно давних эпох. У советских ученых общение с сотрудниками центров по изучению и публикации документов нового времени было в тот период существенно затруднено. У нас тогда практически не было таких совместных изданий, как сейчас. В.П. Козлов может подробно рассказать, как плодотворно и результативно сейчас ведется совместная работа наших отечественных архивов и архивов зарубежных, сотрудников архивов и ученых других учреждений, в том числе зарубежных. Это один из примеров нового в археографической деятельности, который заставляет нас рассматривать в другом плане нынешние возможности организации обучения в ИАИ.

Правильно говорили - и Е.В. Старостин, и другие - о том, что благодаря Историко-архивному институту РГГУ отличается от других университетов, даже от такого замечательного, как Московский университет. Это я говорю притом, что мы с Е.И. Пивоваром выпускники МГУ, прошли его высокую научную школу, и сохранили самые лучшие чувства к нему.

Одна из главных особенностей ИАИ - углубленное знание архивного дела, изучение и использование архивных материалов, методики источниковедения и специальных исторических дисциплин. Это и есть лицо Историко-архивного института.

Это должно сохраняться и развиваться и впредь. Курсы лекций, исследовательские работы, даже студенческие работы в ИАИ должны быть основаны на архивных материалах. Может быть, не обязательно к каждой дипломной работе прилагать публикации архивных документов, это не всегда нужно. Но ценность дипломных работ, основанных на архивных документах, а тем более публикаций архивных документов, очевидна. Тут кто-то вспоминал, что в ИАИ были уничтожены многие студенческие работы. Они, может быть, и не всегда талантливо были

написаны, но многие из них были основаны на архивных документах. Такого рода студенческие работы долго сохраняют свое практическое значение. Это, конечно, чрезвычайно жалко, что они утрачены.

Одно из важных условий плодотворности развития института и университета - взаимосвязь кафедр. Взаимосвязь между собой - кафедр архивоведения, источниковедения, вспомогательных дисциплин, с другими кафедрами. Формы этой связи могут быть разными. Это могут быть совместные кафедральные дипломные работы чтобы подготовка публикаторской части работы, шла при участии преподавателей архивоведческих кафедр. Само исследование велось бы на кафедре отечественной или зарубежной истории, при участии специалистов в области архивных, специальных дисциплин и археографии. В большей мере это относится к темам по отечественной истории, чем зарубежной, фонд зарубежных источников в наших хранилищах несколько беднее, чем фонд отечественный. (Но хранится и немало уникальных источников по зарубежной истории!). Это очень важное дело нуждается в планировании подобных межкафедральных работ студентов и аспирантов, а также преподавателей.

Повторяю, что очень существенно, чтобы у нас была связь с другими научными учреждениями, вузами для развития образовательного процесса, и повышения его уровня. Это, между прочим, может быть и материально выигрышно. Марка издательства РГГУ достаточно высока. Издания могут иметь одновременно и грифы других вузов и региональных учреждений. Они могут готовиться при консультации преподавателей и с участием студентов РГГУ, на средства, полученные из местных источников. Это дело выигрышное для всех.

В РГГУ своя специализация, ведь мы, в отличие от остальных вузов, не готовим учителей средних школ по истории или русскому языку. Но есть еще одна область, которая выделяет РГГУ - это краеведение. Сейчас бум краеведческой работы в стране, и она во многом опирается на фонды местных архивов. Если бы организовать координацию такой работы, мы бы могли и местным краеведам, археографам подсказать те темы, по которым имеются архивные материалы в центральных архивах. Мы могли бы, например, организовать выявление документов по местной истории и подготовке серии публикаций. Для расширения публикаций по местной истории сейчас есть на что ориентироваться. Во многих регионах вышли региональные энциклопедии с данными о наиболее значительных событиях, явлениях, с биографиями наиболее знаменитых людей. Важную роль в координации работы может сыграть кафедра региональной истории и краеведения в сотрудничестве с кафедрой археографии.

Благодаря усилиям РГГУ и, в частности, Н.А. Козловой, повышается результативность студенческой практики. Но нужно думать о дальнейшем повышении ее эффективности, практической значимости, чтобы в ходе практики выявлялись и описывались документальные памятники. Важная область работы - выявление источников по местной истории, по истории Москвы, чтобы мы стали реальным методическим

центром москвоведения. Москва - огромный культурный и научный центр, с давними культурными, в том числе научными и преподавательскими, традициями. Здесь изобилие выдающихся деятелей, знаменитых соотечественников. Она - естественный центр изучения нашего культурного наследия. Я сейчас выступаю и как редактор Московской энциклопедии, ее сотрудники - выпускники МГИАИ и РГГУ. Мы сумели подготовить первую часть первого тома «Улицы Москвы» - при очень сложных условиях и малой технике, сумели много добиться, в том числе потому, что у сотрудников был опыт обучения в ИАИ.

Безусловно, важно продумать план и формы изданий исторических документов в РГГУ. Это будет ориентир и для студентов, и для краеведов.

Нужно шире подходить к пониманию документа, источника. Сейчас нужна практика работы и с аудиовизуальными документами. Это ведь основной для нового времени источник.

Очень рад, что во главе кафедры - директор архива Академии Наук. И если бы мы стали готовить и издания научного наследия, хранящегося в Академии Наук, в Архиве РАН, и в архивах институтов, В.Ю. Афиани как директор подсказал бы, как включить в эти планы студенческую работу. Это могла бы быть полезная и нужная работа, с указанием в грифе Историко-архивного института.

Было бы желательно привлечь к преподаванию археографии, да и других дисциплин, наиболее крупных специалистов. У них много дел и обязанностей, а иногда они и в немалом возрасте. Привлечь их к систематической преподавательской работе трудно. В этой связи, не ввести ли нам систему мастер-классов? Чтобы кто-то из приглашенных известных ученых мог выступить один-два раза перед студентами. Чтобы, к примеру, И.В. Поздеева рассказала, как она собирает и описывает документы в археографических экспедициях. Чтобы С.М. Каштанов, профессор кафедры вспомогательных дисциплин, который является сейчас одним из самых авторитетных в мире специалистов по актам источниковедения Средних веков, прочел бы маленький спецкурс по этой теме. Чтобы В.Ф. Козлов рассказал, как выявлял архивный материал по памятниковедению. Кого пригласить из известных специалистов, могут подсказать и другие преподаватели ИАИ, такие как В.М. Магидов. Чтобы, может быть, тот же Н.Х. Клейман, пришел и рассказал о кинодокументах или - конкретно - какое значение имеет архив Эйзенштейна, каковы приемы издания его документов.

По инициативе В.Ф. Козлова уже который год в последнюю пятницу каждого месяца происходит обсуждение новой литературы по моск-воведению и краеведению. Почему бы нам не устроить археографические среды? Чтобы обсуждались новые публикации документов. Чтобы пришел к нам руководитель РОССПЭНа А.К. Сорокин, Р.Г. Пихоя, другие специалисты, издающие документы. Чтобы пришли археографы, издающие документы по древним периодам, акты и летописи. Чтобы специалисты приезжали к нам с периферии, из-за рубежа. Мы могли бы это освещать в периодической печати, например, в «Вестнике архивиста». Спасибо А.Д. Степанскому, что он организует публикацию

информации о такого роды событиях в нашей жизни. Пусть будет в журнале такая рубрика - «Археографическая среда». Какие-то новые формы работы нам необходимы.

Очень важно обдумать содержание общего курса и системы спецкурсов, их взаимосвязь. В частности, полагаю, что некоторым темам не место в общем курсе. Вот сегодня уже упоминались очень ярко, живо и убежденно написанные труды В.П. Козлова, посвященные вопросам изменения терминологии археографии. Они вызвали дискуссию. Сама дискуссия представляет, конечно, интерес. Но суждения В.П. Козлова, как показала приведенная дискуссия, не встретили поддержки большинства ее участников - авторитетных археографов и историков разных поколений. Полагаю, особенно после выступления Т.Ф. Павловой сегодня, что закрепившаяся терминология в имеющихся правилах и рекомендациях по публикации документов, т. е. в нормативной для архивистов документации, сохранила свое значение в практике нашей архивной и археографической деятельности. И в общем курсе археографии должно в обязательном порядке знакомить с общепринятым, указывая, если кому-либо это особо интересно, в историографическом аспекте на наличие разных толкований в специальной литературе. И лишь в тех разделах, где еще нет устоявшегося понятийного аппарата в археографическом лексиконе, рекомендовать нововведения, скажем, в определении терминов, вводимых В.П. Козловым при рассмотрении того, что связано с проблемой фальсификации документов. И то, если это не вносит иного смысла в уже вошедшие в практику термины, как термин «конвой», введенный в нашу область науки академиком Д.С. Лихачевым. Допустимо его употребление в сфере текстологии и археографии лишь в одном значении.

Другое дело, спецкурсы, где знакомят обычно с оригинальными авторскими разработками. Если бы В.П. Козлов как профессор читал спецкурс примерно такого названия: «Терминология археографии в свете современного наукознания», где попытался бы, пояснив устоявшиеся термины, перевести их на язык более связанный и с современным негуманитарным знанием, и с его терминологией, и издал бы его именно как спецкурс - это было бы и интересно и полезно. Но, повторяю, в общем кусре, рассчитанном на тех, кто ограничится в дальнейшем лишь археографической практикой, не имеет влечения к теоретическим вопросам, недопустимо навязывать не принятую еще сообществом историков, археографов и архивистов терминологию. Это может внести путаницу в понимание явлений нашей каждодневной археографической культуры. Или пусть В.П. Козлов, как руководитель архивной службы, инициирует внесение терминологических новаций в существующие нормативные документы, регламентирующие и наш понятийный аппарат, в том числе в те документы, которые были им же подписаны, или даже инициированы.

Полагаю, что археография, основные ее элементы, должна читаться для значительной части студентов наших факультетов. Мы должны иметь какой-то общий курс лекций по археографии, элементарный минимум для всех курсов, для всех факультетов. (Это, конечно, должен

быть курс общепринятой терминологией, с основной историографией по теме. Одновременно должны быть подготовлены и различного рода специальные курсы).

Ну и в заключение - мне казалось, что было бы очень важным, если бы руководство нашего института обеспечило возможность, во-первых, публикации сборников работ студентов и аспирантов, преподавателей, специальной археографической направленности, во-вторых - самостоятельных сборников работ преподавателей. Здесь объединялись бы специалисты, специализирующиеся по разным кафедрам - и археографические работы нашли бы свое место рядом с другими! И чтобы для них это было честью и гордостью - печататься под маркой РГГУ или Историко-архивного института. Такие издания могут вызывать широкий общественный резонанс. Возьмите недавний пример, презентацию М.М. Гориновым последнего сборника «Московские архивы». Отклики об этом событии уже в «Известиях», в других газетах. Это талантливо подготовленное издание, самого разного содержания и разной общественной направленности. Издание вызывает живой интерес общественности! Значит, к этому тянутся, нужно объединять людей.

Полагаю, что сегодняшнее собрание заведующих кафедр, присутствие здесь руководителей архивов, руководства нашего университета, -обнадеживающее событие. Есть надежда, что будут объединены усилия разных специалистов, разных структурных подразделений. Объединение усилий необходимо для того, чтобы поднять преподавание археографии в РГГУ на должную высоту. От этого выиграют все, и в первую очередь будущие молодые специалисты.

И.Н. Киселев

Актуальность моего сообщения связана с необходимость публикации документов в сети Интернет, а также с таким вопросом, как обеспеченность студентов литературой в процессе обучения. Такие издания малотиражны, а студентам, как правило, они требуются одновременно и в большом количестве. Отсюда - неизбежный периодический дефицит публикаций, требующихся для студентов в нужное время и в нужном месте. Иными словами, здесь, как и в архивном деле - сложность реального доступа. Специфика проблемы - в локальном дефиците конкретных изданий.

Ситуация усугубляется тем очевидным обстоятельством, что для студента при изучении какой-то определенной темы необходимо не просто работать с соответствующей публикацией источника. Нужно иметь: связанные с источником другие документы, комментарии, толкования, варианты перевода, отражение палеографических особенностей, ссылки на критику и т. д. И всё это необходимо выискивать, физически получать, делать закладки в нужных местах, выписки, систематизировать, перерабатывать, формировать свои тексты. Фактически выстраивается вполне определенный и формально стереотипный тех-

нологический процесс. Процесс трудоемкий, с большими затратами сил и, главное, - времени. В этом отношении уместны слова Владимира Владимировича Маяковского, сказанные, впрочем, по другому поводу: «изводишь единого слова ради тысячи тонн словесной руды».

Таким образом, для оптимизации обучения встает вопрос об упрощении описанного процесса, об избавлении, по возможности, от рутинных и неудобных его элементов.

Что же дает в этом отношении Интернет?

Первое - решение проблемы доступа. Если требуемая публикация источника создана и выложена в сети Интернет, то студент в идеале получает ее не тогда, когда она освободится в библиотеке, а практически немедленно и дома, то есть «здесь и сейчас». Так же он получает всю сопутствующую литературу. При этом он в своем компьютере формирует единый текст, копирует в файл цитаты, делает сноски и т. п.

Безусловно, процесс облегчается и ускоряется. Но это лишь поверхностная автоматизация традиционной работы. Современные технологии идут значительно дальше в этом направлении.

Существуют западные образцы современных публикаций исторических источников в сети Интернет. Например, технология «Turn the page», то есть «Переверни страницу».

Вы находите по Интернету через поисковую машину (или с помощью тематических каталогов) нужную публикацию. На экране -факсимильное изображение обложки или любой страницы издания источника, манускрипта. Щелкая мышкой на правой странице вы ее переворачиваете (соответственно, щелкая по левой странице - переворачиваете обратно). Чтобы увеличить нужный фрагмент текста, щелкаете на значок «лупа» и рассматриваете увеличенный текст. Щелчок - и виден перевод на выбранный язык или тот же текст в обычном шрифте вместо, скажем, средневекового готического, что в оригинале. В разделах меню можно найти гиперссылки на связанные с источником документы и статьи и открыть их. Здесь же мы найдем и варианты авторского текста, авторские пометы и т. д.

Если источник представляет собой коллекцию документов, то предоставляется возможность их систематизации - по географическому или предметному принципу, в хронологическом порядке и т. п.

В Рунете таких примеров пока нет. Хотя некоторые элементы описанной технологии присутствуют в базе данных «Путеводители по российским архивам», выложенной на портале «Архивы России» и содержащей информацию о 103 тыс. архивных фондах из 60 архивных путеводителей. В этой БД реализован сквозной поиск по всем путеводителям и по объединенным указателям, т. е. можно составить тематическую коллекцию источников (точнее - ссылок на источники). Допускается просмотр материала в двух формах - как структурированной совокупности информации, так и путем последовательного «перелистывания» страниц.

Таким образом, имеются разработанные и апробированные технологии с необычайными возможностями. С другой стороны, сегодняш-

ние реалии таковы, что, получив список рекомендованной литературы, студент прежде всего не отправляется в библиотеку, а приникает к компьютеру и запускает поисковые машины Яндекс или Google.

И сейчас самое время от описанного рая земного вернуться на землю грешную. Ибо студент может ничего не найти. А иногда ситуация может быть еще хуже - когда студент находит нечто под искомым заголовком.

Речь идет о проблеме качества интернет-публикаций. Традиционные издания проходят стандартный конвейер: рецензенты, редактор, обсуждение на советах или редколлегиях, технический редактор, корректор и т. д. Все эти этапы работы сами по себе, как правило, улучшают издание, да к тому же дисциплинируют авторов, повышают их ответственность. В Интернете можно встретить публикацию, которая не является копией уже изданного текста. Значительная часть Интернета, если называть вещи своими именами - это самиздат. Причем даже в отношении сайтов, которые принадлежат солидным организациям, остаются сомнения относительно качества публикаций, адекватности текстов.

О научном уровне интернет-публикации исторического документа. Он может соблюдаться в том случае, если полностью повторяется издание, уже вышедшее, как говорят, в виде «твердой копии». Актуальной является разработка правил публикации документов в Интернете. Такие правила должны включить имеющиеся положения правил для традиционного типа изданий, а также специфические инструкции для интернет-публикаций. Причем эта вторая часть правил, в свою очередь, должна подразделяться на два раздела. Один раздел - посвященный принципиальным правилам представления информации в электронном виде, во втором же необходимо отразить использование общепринятых на определенном этапе технологий.

Например, существует важнейшая проблема указания ссылок. Это техническая задача для изданий традиционных: проставляется ссылка на конкретную страницу конкретного издания. Однако в Интернете существуют только гипертекстовые страницы со своими интернет-адресами, причем по объему одна такая страница может соответствовать полному тексту книги. Соответственно, ссылка на этот адрес будет означать ссылку на всю книгу, что лишает смысла ссылку. Нередки и другие осложнения. В момент цитирования источник цитаты в Интернете существует, а затем может исчезнуть. Или же под эти адресом может появиться другой вариант текста или вообще другой текст. Может исчезнуть и сам сайт, на который сделана ссылка.

Подготовка и размещение в Интернете научных публикаций исторических источников - необходимость и неизбежность, для реализации которой имеются технологическая база, методические наработки. Нужно при этом учитывать, что подготовка каждой такой публикации -процесс сложный и более трудоемкий, нежели подготовка традиционного издания. И разумеется, для выполнения этой работы нужны квалифицированные кадры, причем различных специальностей.

В этой связи уместно сказать, что обучение технологиям подготовки таких интернет-изданий почти не ведется. Мне известен только один курс по этой теме, который читает Е.В. Боброва на кафедре электронных документов архивов и технологий Историко-архивного института.

Намного более простое и малозатратное (но не менее важное) направление использования Интернета в процессе обучения - публикация в сети методической литературы. Я в своих лекциях не только указываю на то, что опубликовано по предмету - я стараюсь под конкретные предметы помещать на сайте «Архивы России» нужные методички. Думаю, было бы полезно именно системно размещать на сайте Историко-архивного института литературу в соответствии с перечнями, представляемыми преподавателями.

Существует еще один аспект темы «Археография, Интернет и учебный процесс», который заслуживает отдельного обсуждения. Подготовка добротной публикации в Интернете - это исследовательский процесс. Помимо традиционных работ - обработка источника, переводы, ссылки, иллюстрации, карты, графики, варианты, пометы и т. д. -материал нужно систематизировать в программной среде, представить в определенных форматах, прошить взаимными гиперссылками, запрограммировать навигацию, дизайн, провести гипертекстовую верстку в HTML или разместить в базе данных, использовать технологические методы оптимального вхождения в поисковые системы Интернета. С одной стороны, перечисленное составляет предмет для учебного процесса, с другой - весьма конструктивная проблематика для дипломных работ и диссертаций.

Если вернуться к названию сообщения, которое было помещено в программе круглого стола - «О месте интернет-публикаций в учебном процессе» - то, по-видимому, лучше звучало бы более традиционное название, «Роль и место интернет-публикаций в учебном процессе». Соответственно можно предельно кратко резюмировать, говоря о Рунете, что его потенциальная роль - колоссальна, а место - вакантно, хотя имеются предпосылки его заполнить.

В настоящее время имеются опыт традиционных изданий, готовые технологии, методики типа проспекта правил подготовки электронных публикаций, разработанного американским консорциумом семи издательств исторических документов. В документе зафиксированы основные принципы электронных исторических изданий.

В совокупности это означает, что мы имеем прочную базу для создания вполне определенной целевой программы, которая, как кажется, идеально может вписаться в национальный проект по образованию. И в этой связи есть предложение включить в рекомендации круглого стола в какой-либо формулировке, либо в мягкой - «изучить вопрос», или в более конкретной - «подготовить проект программы для включения ее в Национальный проект по образованию».

Е.И. Пивовар. Игорь Николаевич, главное, чтобы нам еще войти в сам этот Национальный проект по образованию, а потом уже включать.

И.Н. Киселев. Это уже вопрос последовательности действий. Я говорю о том - с чем входить в Национальный проект.

В.П. Козлов

У меня остается пока двойственное, даже противоречивое впечатление от нашей сегодняшней дискуссии. Публичное обсуждение проблем преподавания археографии с привлечением широкого круга специалистов - руководителей федеральных архивов, представителей Российской академии наук - в формате «круглого стола» является знаковым явлением для современной ситуации в РГГУ. Это может свидетельствовать о том, что новое руководство университета профессионально, а не политизированно задумалось над судьбой этой дисциплины в Историко-архивном институте. Да и как не задуматься над этим, если вспомнить, что кафедра археографии в университете словно в насмешку была ликвидирована как раз тогда, когда весь мир заговорил об «археографическом буме» в России.

С другой стороны, возникают опасения, связанные с тем, что проблемы преподавания археографии поставлены на рассмотрение слишком поспешно, а самое главное - в отрыве, вне контекста проблем и перспектив развития самого Историко-архивного института в целом. Изменить или хотя бы восстановить частичку целого таким, каким оно было (разумеется, с учетом новых реалий и требований жизни) очень нелегко. Посмотрите в зал - там находится мною очень уважаемый, но далеко не полный состав преподавателей института. При таком отношении к одной из важнейших, знаковых для Историко-архивного института дисциплин воссозданная кафедра очень скоро, а то и изначально, может стать эдаким одиноким странником. Мне кажется поэтому, что было бы правильнее обсуждать проблемы преподавания археографии в контексте развития Историко-архивного института, в рамках концепции его будущего как ведущего центра страны по подготовке специалистов по работе с документами в самом широком смысле этого слова, с учетом не только научной, образовательной, но и государственной составляющей его предназначения.

Для того, чтобы определить перспективы, направления, вообще -логику преподавания археографии в Историко-архивном институте и в РГГУ - нужно еще раз задуматься над тем, что такое археография сегодня и для чего она нужна. В самом широком и в то же время достаточно прагматическом смысле археография - это дисциплина, занимающаяся проблемами трансформации документа в исторический источник (теоретическая археография) и непосредственно реализующая такую трансформацию (прикладная археография). Размышляя над ее преподаванием в РГГУ важно, на мой взгляд, исходить из того, что такое преподавание в гуманитарном вузе должно быть нацелено на повыше-

ние документальной культуры или культуры работы с документом, умения не только создавать его, не только хранить, а делать максимально публичным, сохраняя в публикации его аутентичность. В этом отличие археографии, например, от документоведения и архивоведения.

Понятно, что по этой причине преподавание археографии важно и необходимо для будущих историков и архивистов - им в первую очередь важно знать принципы и правила той части культуры работы с документом, которая касается подготовки исторических документальных публикаций. Но разве не нужно такое знание для будущих юристов, которые среди прочего будут всё больше и больше озабочены публикацией нормативных правовых актов, внесением в них в оперативном порядке изменений и дополнений, подчас их комментированием в специальных изданиях? Уверен, что необходимо. В современном мире с циничной откровенностью всё чаще и чаще демонстрируется политическая роль документа. Лет пятнадцать-двадцать назад мы немало иронизировали над «принципом партийности» в археографии. И справедливо иронизировали, потому что требовалось его неукоснительное соблюдение и при подготовке академических документальных публикаций. Открывшийся нам мир в последние пятнадцать лет не раз демонстрировал, что «принцип партийности» очень популярен в нем. Не хочу приводить примеры, но о некоторых таких публикациях за рубежом вы хорошо знаете или по крайней мере слышали. В этой связи я думаю, что знание археографии было бы полезно и тем студентам РГГУ, кто хочет стать политологами. Особый разговор - трудно реализуемая, но хотя бы намеченная попытка интеграции преподавания археографии и текстологии для студентов-филологов.

Современная российская прикладная археография существует в несколько иных, нежели в советские времена, условиях, которые невозможно не учитывать и при размышлениях о ее теоретических основах, и при разработке конкретных прикладных археографических проектов.

Во-первых, новый закон об архивном деле в Российской Федерации 2004 г. впервые в истории нашей страны сделал легитимной подготовку документальных публикаций архивами России. Это значит, что теперь на это могут выделяться вполне законно бюджетные финансовые ресурсы. Их пока не так много, но они имеются, давая нам возможность быть менее зависимыми от зарубежных партнеров.

Во-вторых, существенно изменились и другие стороны правового поля археографии. Я имею в виду не только закон об архивном деле в Российской Федерации, но и другие законодательные акты, регулирующие вопросы доступа и использования архивных документов, содержащих государственную тайну, персональную информацию, определяющие порядок рассекречивания документов. Новые правовые нормы, с одной стороны, значительно расширили возможности археографа по сравнению с советским периодом нашей истории, а с другой - в определенных сферах их и ограничили. Не говорю уже о том, что при публикации документов по истории ХХ в. сегодня очень остро встают проблемы этического порядка, к разрешению которых некоторые из практикующих археографов оказались не готовы.

В-третьих, сегодня меняется сама археография как научная дисциплина. И речь идет не только о новом сущностном ее понимании, которое я, например, попытался показать в своей книге, но и о новых подходах к разрешению традиционных археографических проблем. Так, в частности, одной из центральных таких проблем всегда являлась проблема фильтрации - отбора документов для документальной публикации из всей выявленной их совокупности, отбора документов наиболее интересных, отвечающих концепции издания. И здесь всегда присутствовал и элемент субъективности, и уж во всяком случае элемент неуверенности. Причем даже пофондовые документальные публикации в этом смысле не гарантировали преодоления неуверенности и субъективизма. Сегодня развитие информационных технологий фактически эту проблему нейтрализует. В принципе, сейчас в электронном виде можно подготовить документальную публикацию любого фонда и даже нескольких фондов, связанных определенной темой.

Вообще внедрение в археографию современных информационных технологий уже сегодня, не в отдаленном будущем мы вправе рассматривать как вполне самостоятельный, четвертый фактор новизны ее развития. Он затрагивает вопросы не только отбора, но и воспроизведения текстов документов, принципов их конвоирования, заданного поиска в документальной публикации информации. Информационные технологии в документальных публикациях ныне всё настойчивее становятся особым разделом археографии, требуя осмысления при ее преподавании. В том числе или даже прежде всего рассмотрения уже сделанного.

В-пятых, прикладная археография последних лет изменилась не только по содержанию, но и по форме. Расширились возможности использования для подготовки документальных публикаций не только отечественных, но и зарубежных архивов, создавая условия для появления трансграничных документальных публикаций. Большинство фундаментальных публикаций последних лет являются результатом усилий больших творческих коллективов с многоканальным финансированием. По этой причине археограф сегодня - это не только ученый, но и менеджер. Студенты должны отчетливо осознавать это, получая соответствующие правовые, экономические и административные знания.

Теперь хотелось бы сказать несколько слов об основном содержании курса археографии. Я могу неверно толковать прозвучавшие здесь слова С.О. Шмидта как соображение о том, что такой курс мог бы представлять собой нечто вроде комментария неплохих правил издания исторических документов в СССР, включая их терминологическую составляющую. Но именно так я понял их. Пусть меня поправят, если ошибаюсь. В таком случае замечу, что высказанные предложения о подготовке новых таких правил ныне абсолютно нереализуемы. Сегодня любые «правила» - это нормативный документ, требующий обязательной регистрации в Министерстве юстиции Российской Федерации. Сферы, подлежащие нормативному регулированию, в новой России давно и четко прописаны. Археографии там нет и быть не может, как не может быть «правил» написания исторического труда или каких-либо

иных «правил» регулирования духовной сферы. Такие «правила» - это нормы научного знания, в том числе и археографического. А они без теоретической составляющей, в том числе и при преподавании обсуждаемой дисциплины, невозможны.

Эта теоретическая составляющая содержится в известной книге С.Н. Валка, основательно проработана в 90-е гг. прошлого века Е.М. До-брушкиным, а затем в значительной степени с иных позиций в моей книге, тезисы которой, кстати, встретили не только критику «большинства» археографов, как только что сказал С.О. Шмидт, но и очень позитивные отклики, а ее отдельные главы опубликованы в шести странах. Ей-Богу, я не собираюсь перед присутствующими ее рекламировать, тем более заявлять, что в ней прописаны истины в последней инстанции, хотя и не могу не порадоваться тому, что в этом году она выйдет в существенно дополненном виде вторым изданием. Но, кажется, я имею право требовать от своих оппонентов системной оценки предложенного мною видения теоретических основ археографии, а вовсе не всего лишь, по словам С.О. Шмидта, «изменения терминологии археографии». Не раз и не два, как бы походя, С.О. Шмидт и публично, в том числе и сегодня, и в печатной форме критикует это видение. Заметьте, критикует не книгу в целом, не ее опубликованные тезисы, на которые когда-то он дал в целом положительное заключение как член редколлегии журнала «Отечественные архивы» (я сберегу его с благодарностью в своем архиве), не всю терминосистему автора книги (в такой системной критике было бы бессмысленно отрицать не замечавшиеся до моей работы «трансграничные» или «адаптированные», «неадаптированные», «полуадаптированные» документальные публикации и массу других понятий, зафиксировавших археографически значимые явления в практике подготовки документальных публикаций), а всего-то два-три термина, в том числе злосчастный «конвой». Уважаемый Си-гурд Оттович! Нет в моей книге такого термина! Есть термин «конвой документа в документальной публикации» - согласитесь, что это совсем иное, чем просто «конвой», тем более «конвой» по Д.С. Лихачеву.

Задаюсь вопросом: для чего нужна такая критика «походя», да еще с такими передергиваниями? Ответ опять же находим в словах С.О. Шмидта: Я-то думаю, что общий курс археографии должен знакомить прежде всего с тем, что общепринято, если не будет принято решение менять нам в какой-то мере установки». Этот посыл прагматически очень понятен: я читаю в Историко-архивном институте не один год этот самый «общий курс» археографии и потому С.О. Шмидт изящно предлагает мне либо отказаться от собственных размышлений, следуя «общепринятому» (где, кем, когда?), либо. выйти вон, как говорят. И не замечает всеми уважаемый и обожаемый профессор в такой рекомендации холодок и сталь мыслей и действий того самого М.С. Селезнева, которого он осуждает и донос которого в ЦК КПСС на Археографическую комиссию мы во второй половине 80-х гг. ушедшего века вместе столь блистательно по-бюрократически и по-научному отбили.

Предложенная альтернатива в случае ее реализации может стать по-своему знаковой, если учесть, что автор этих строк никогда не выберет первый вариант, и вовсе не по своей упертости, а по причине преклонения перед пьянящей стихией и логикой познания и уважения их.

Поэтому в этой коллизии для меня очень важной является фраза С.О. Шмидта о возможности принятия «решения» «менять нам в какой-то мере установки» относительно археографии. Что за установки? Чьи установки? Какие «решения» и кого?

Мир нашего прошлого сегодня свободен или почти свободен от идеологического или какого-то иного диктата. Говори, пиши, показывай, доказывай, обольщай себя и других через призму этого прошлого по телевизору. Эту свободу дают и утвержденные программы преподавания учебных дисциплин РГГУ, обозначающие необходимый минимум знаний, в том числе и в области археографии.

Я прошу прощения за то, что увлекся и обсуждаемый сегодня вопрос облек немного личностным подходом. Возвращаюсь к сути его проблематики в контексте преподавания археографии в РГГУ. Не желаю делить нашу дисциплину «по вертикали» - бакалавриат - магистратура. Тут столько неясностей, столько авантюрных идей, что невольно иногда думаешь о консервативности как разумной осторожности и как защитном панцире во всяком случае историко-архивного образования. «Подождать - не устать, было б потерпежное» - гласит народная мудрость. «Потерпежное» - это всего лишь выгода, которая может быть самой разнообразной. И в первую очередь научно-познавательной для археографии как научной и учебной дисциплины.

«Ответвлениями» общего курса могли бы стать отдельные тематические спецкурсы и спецсеминары по истории прикладной археографии и археографической мысли в России и за рубежом. Для студентов-историков были бы полезны спецкурсы и спецсеминары по археографии политической, военной документации, для студентов-экономистов интерес могли бы представить аналогичные курсы по археографии экономической документации, для будущих юристов -по археографии судебно-следственной, законодательной документации, филологам было бы важно знать об археографии документов личного происхождения (ее блестящим примером можно считать только что вышедшую книгу Б.С. Илизарова «И Слово воскрешает, или Прецедент Лазаря»), студентам-международникам можно было бы предложить курсы по археографии дипломатической документации. И так далее.

Если говорить откровенно, восстановленная кафедра должна стать своеобразной «перехватывающей» кафедрой, а ее основной курс читаться не позже, чем на втором году обучения.

На этом, пожалуй, я и хотел бы завершить свое выступление, выражая надежду на то, что сегодняшнее обсуждение послужит стимулом для дальнейших размышлений над проблемами археографии как научной и учебной дисциплины.

А.А. Чернобаев

Уважаемые коллеги, прежде всего хотелось бы сказать, что я полностью согласен с главным тезисом первого докладчика, Виталия Юрьевича Афиани, что в области археографии накопилось немало проблем -и хорошо, что они обсуждаются и что воссоздана кафедра археографии в РГГУ. Объективно в настоящее время значимость всего того, что связано с этой наукой, возросло - однако субъективно это еще не вполне так. Может быть, далеко не всем еще пока известно, что решением Президиума ВАК научно-публикаторский журнал «Исторический архив» исключен из числа так называемых «ваковских» изданий, причем исключен несмотря на то, что экспертный совет дважды выносил рекомендацию включить его в этот список. В решении же, которое на сайте ВАКа опубликовано, сказано, что так рекомендовал экспертный совет. Целый ряд изданий, которые экспертный совет рекомендовал включить в список, были из него исключены, но зато появились новые, неизвестно откуда взявшиеся. В результате уже в декабре, буквально через несколько недель после того, как этот список был утвержден, Президиум вынужден был внести туда ряд дополнений. Появятся они и в дальнейшем, потому что в ВАК поступает лавина требований, рекомендаций, связанных с этим списком. Особенно это сказывается сейчас на защите кандидатских диссертаций (после того, как появилось требование наличия хотя бы одной публикации по этому списку для соискателей ученой степени).

Итак, недопонимание значимости археографии существует. В качестве объяснения причины исключения нашего журнала из «ваковского списка» было заявлено, что «Исторический архив» публикует не статьи, а только документы, а это, дескать, не столь значимо для науки. Однако хорошо известно, что выявление, подготовка документов, вводной статьи, примечаний - это, безусловно, исследовательский труд.

Уже прозвучали слова академика Николая Николаевича Покровского о том, что сегодня время публиковать источники. Я бы добавил, и это, я думаю, знают все, кто следит за тем, какого рода исследования появляются, необходимо более широкое введение новых опубликованных источников в исследовательский оборот. Анализ диссертаций, авторефератов показывает, что очень часто многое из изданного за последние годы неизвестно исследователям, работающим над теми или иными темами и проблемами.

В 1990-е и в 2000-е гг. издан огромный массив документов, и этот процесс продолжается. Буквально пару недель назад в Мосархиве прошла презентация сборника «Московский архив», выпуск 4-й, главный редактор - Михаил Михайлович Горинов. Содержание этого сборника свидетельствует, что и сегодня имеются колоссальные возможности введения в научный оборот интереснейших источников. В связи с практикой подготовки их к публикации, а это именно то, чем нам приходится заниматься в связи с журналом, мне бы хотелось высказать несколько соображений.

Очевидно, что в настоящее время представление об археографии лишь как методике, технике подготовки документов к публикации изменилось, оно стало значительно шире. Оно изменилось. К этому следует добавить и необходимость обобщения как российского, так и мирового опыта в области археографии. Отсюда настоятельная потребность в разработке теории данной науки. В этом отношении, на мой взгляд, многое сегодня делается, сделано, несмотря на то, а может быть, и благодаря тому, что порой высказываются дискуссионные, спорные утверждения. Но это как раз и приводит к тому, что в ходе этих дискуссий вырабатывается правильная позиция.

А вот в чем, на мой взгляд, сегодня острейшая проблема - это как раз в казалось бы известном: как готовить и публиковать документы разного происхождения, тематики и т. д. к изданию. Достаточно обратиться к изданным сборникам документов, центральным и местным, и мы увидим, какой в этом деле существует разнобой. В практике работы по подготовке документов к публикации возникает множество вопросов. Ответа на них в имеющихся правилах, в других нормативных документах, мы порой не находим. Конечно, всё и вся предусмотреть ни в каких правилах невозможно. И всё же. Хорошо, что мы у нас в редакции журнала «Исторический архив» имеем возможность консультироваться и с Сигурдом Оттовичем Шмидтом, и с Сергеем Михайловичем Каштановым, с другими известными археографами и снимать имеющиеся вопросы, но, согласитесь, что такая возможность имеется далеко не у всех.

Поэтому бесспорно, что документы нормативного уровня нужны, и вряд ли правомерно прозвучавшее у нас сегодня утверждение, что «Правила издания исторических документов» 1990 г., нуждаются только в небольшой доработке, в небольшой корректировке. Вряд ли это так, потому что в ходе «археографической революции», «археографического бума» появилось очень много нового. Например, только что речь шла об особенностях, проблемах публикации документов в Интернете.

В этой связи мое предложение сводится к тому, что Научному совету Росархива, ВНИИДАДу, надо активизировать данную работу, разработать новые нормативные документами, обязательно их опубликовать и внедрить в практику. Ни в коем случае не допустить, чтобы они оставались только сугубо ведомственными документами. Сделать это нужно как можно скорее. Я говорил об этом уже на ряде конференций -Владимир Петрович Козлов, наверное, это помнит. К сожалению, прошло уже более пятнадцати лет, а новых правил издания исторических документов еще нет.

В.А. Черных

Дорогие коллеги, мне кажется очень правильным и плодотворным, что вновь восстановленная кафедра археографии наряду с проблемами модернизации, осовременивания всего курса археографии поставила вопрос и об использовании всего опыта преподавания археографии в

Историко-архивном институте. Мне очень горько сознавать, что, кажется, особенно после смерти Тамары Васильевны Батаевой, я остался последним, кто может вспомнить о кафедре археографии и о секции археографии кафедры теории и практики архивного дела в 1950-е гг.

Очень многое забывается. Например, я с горьким чувством заметил, что в преамбуле к этому документу, с которым мы ознакомились, где перечислены многие преподаватели кафедры археографии, забыта Евгения Моисеевна Тальман, - то есть она попала в число «и др.». Хотя она очень многое сделала - читала лекции, много лет вела практические занятия, руководила археографической практикой студентов, после смерти Ильи Лукича Маяковского была научным руководителем моей кандидатской диссертации - и вот она уже почти забыта.

Прошу прощения, что мое выступление будет носить мемуарный характер - может быть что-то в этом имеет не только историографический, но и практический интерес. Хочу вспомнить один, видимо совершенно забытый эпизод из истории преподавания археографии в Исто-рико-архивном институте. В 1961 г., когда я работал еще в Главном архивном управлении при СМ СССР, в отделе внешних сношений, тогдашний заведующий кафедрой Михаил Степанович Селезнев предложил мне подготовить программу и прочесть несколько пробных лекций по истории зарубежной археографии. Я не уверен, что это инициатива принадлежала самому Селезневу. Тогда на кафедре еще работали и До-ра Михайловна Эпштейн, и Евгения Моисеевна Тальман - скорее, это их инициатива. В 1962 г. такая программа была мною разработана, обсуждена на кафедре - и был прочтен мною спецкурс (я вот сейчас только не могу вспомнить, на пятом или на четвертом курсе) - по зарубежной археографии. Были прочитаны вводная лекция, лекция об издании документов в Италии в период Возрождения, и, по-моему, две лекции о крупнейшем археографическом предприятии XIX в., продолжающемся до сих пор - «Monumenta Germaniae Historica». Как я помню, народу на нем присутствовало немного - но среди слушателей были такие яркие личности, как, например, Игорь Фесуненко, как Эдвард Радзинский.

Этот курс был разработан тогда на основе западной литературы - я не уверен, кстати, появилась ли с тех пор на русском языке какая-нибудь монография об этом важнейшем издании источников по истории европейского Средневековья. Боюсь, что нет. Хотя я знаю немецкую и польскую монографии по этой теме. А ведь изучение опыта этого издания могло бы быть темой не только кандидатской, но и докторской диссертации.

Много лет спустя курс зарубежной историографии стал читать Геннадий Иванович Королев - я не знаю, использовал ли он те материалы, или, может быть, совсем не использовал. Мне только хочется сказать о том, что хорошо было бы собрать на кафедре археографии тексты лекций преподавателей прошлых лет. Я хочу подать пример и отдать на кафедру сохранившиеся черновики моих лекций и программу курса зарубежной археографии.

В общем, сегодня очень много сказано полезного и важного. Жаль, что сегодня не представлены такие крупные научные учреждения, занимающиеся публикацией исторических источников, как, например, Дипломатический архив Министерства иностранных дел, отделы рукописей Исторического музея, РГБ и др. С ними тоже, конечно, нужно крепить контакты и их опыт изучать.

В перечислении специальных гуманитарных дисциплин, с которыми должна контактировать археография, почему-то совершенно выпала текстология, хотя, по-моему, нет такой общегуманитарной дисциплины, которая была бы так тесно связана с археографией, как именно текстология.

В заключение хочу пожелать, чтобы восстановившаяся кафедра археографии действительно процветала. А эти материалы по истории преподавания археографии на кафедре я передаю Виталию Юрьевичу.

А.Д. Степанский

Возрождение в составе ИАИ РГГУ кафедры археографии весьма своевременно и необходимо. Можно считать, что в постсоветской России произошла «археографическая революция». «Открытие архивов» и смягчение цензуры породили огромный поток публикаций документов, во многом существенно изменивший представления о прошлом. Археография становится важной частью общественного сознания. В данной связи ее можно рассматривать как существенный элемент не только исторического, но и гуманитарного образования.

В соответствии со сказанным перед новой кафедрой встает широкий круг задач, связанных как с решением сферы преподавания археографии (не только в масштабе РГГУ, но и гуманитарном образовании в целом), так и с разработкой конкретных проблем истории, теории и методики археографии на новом уровне, а также ее «отраслевых» направлений (по эпохам, проблематике и др.).

Существенно и то, что сказанное совпадает с предстоящим переходом к двухуровневому высшему образованию (подчеркнем особое значение археографии для магистратуры). Следовательно, пересмотр касающихся археографии разделов учебных планов должен стать необходимой частью пересмотра учебных планов в целом.

Для решения возникающих задач необходим коллектив специалистов и определенное время. Между тем, сейчас количество преподавателей археографии близко к нулю - одна ставка, две полставки, один почасовик. Следовательно, состав кафедры должен быть заметно увеличен - и не только на основе расширения учебной нагрузки.

Полагаем, что в наступающем 2007/2008 учебном году главным занятием преподавателей археографии (наряду с аудиторными занятиями) должна стать именно подготовка учебных курсов (общих и специальных) и разработка соответствующих учебных пособий и программ. В итоге это создаст базу для дальнейшего развития археографии как научной и учебной дисциплины.

И.В. Зайцев

Здесь, на круглом столе, справедливо говорилось о необходимости широкого подхода к археографии и отражения этого подхода в преподавании. Большинство выступающих так или иначе затрагивало вопросы эдиционной археографии, - публикации исторических документов по отечественной истории, преимущественно на русском языке.

Мне хотелось бы сказать о двух принципиальных моментах -многоязычии в археографической деятельности и археографии, и о том традиционном направлении в археографии, которое называется «камеральным», описанием архивных документов, рукописей, каталогизацией рукописей.

Документальное богатство, хранящееся в отечественных хранилищах, в том числе в Архиве Академии наук, не сводится к документам на русском языке. В нашей стране существуют огромные, уникальные собрания документов на других языках. Этот момент очень часто, когда мы говорим об археографии, упускается из виду. Мы забываем, что археография - это не только публикация документов на русском или западноевропейских языках, включая язык древности - латынь. Археография, как известно, появилась в Западной Европе, поэтому традиция публикации документов на европейских языках наиболее развита. Огромное поле деятельности - письменность на восточных языках.

Наша страна принадлежит одновременно и Востоку, и Западу. Если говорить только о Москве, то совокупное собрание рукописей на фарси, арабском и турецком в хранилищах нашего города очень велико и составляет, по моим подсчетам, несколько тысяч единиц. Но значительная часть их не прошла научного описания и неизвестна специалистам. Если мы посмотрим, какая археографическая работа ведется в этом направлении, то можно только руками развести. На все это богатство приходится только два полноценных каталога - краткий каталог арабских рукописей РГАДА Д.А. Морозова и мой каталог арабских, персидских и тюркских рукописей из научной библиотеки МГУ. Других каталогов нет, даже отдельных статей фактически нет. Пальцев одной руки хватит, чтобы пересчитать специальные статьи, посвященные восточным рукописям в московских хранилищах (архивных, библиотечных, музейных) и проблемам их научного описания, каталогизации.

При таком документальном богатстве, количестве первоклассных рукописей, и при достаточном числе людей, знающих восточные языки, казалось бы, описание и публикация документов на восточных языках должны активно развиваться, но эта археографическая работа почти не ведется.

И причины тут вполне прозрачны: нет никакой связи между учебными заведениями, которые, с одной стороны готовят специалистов-востоковедов, знающих восточные языки, и теми, которые дают теоретическую и практическую археографическую подготовку. Есть надежда, что в РГГУ, где воссоздана кафедра археографии, а с другой стороны - налажено преподавание восточных языков (арабского, персидского и турецкого), это может получиться.

Тогда Археографический центр, о котором упоминается в выступлениях и рекомендациях нашего круглого стола, стал бы идеальной площадкой для работы в «восточном направлении». Во всяком случае, Институт востоковедения РАН, который я представляю, будет способствовать этой деятельности в РГГУ.

А.Б. Безбородов

Нынешний круглый стол - первый после многих лет весьма прохладного отношения в РГГУ к предмету археографии. «Архивная революция» в России, как известно, дала мощный импульс публикаторской деятельности. Именно тогда, в первой половине 1990-х гг., казалось, появились дополнительные стимулы для перевода кафедры археографии Историко-архивного института РГГУ на новый качественный уровень, для открытия на ней интересных специализаций и научно-образовательных программ, в чем преуспели другие кафедры Института, но только не археографическая. Более того, в середине 1996 г. кафедра археографии была объединена с кафедрой архивоведения. Почему такое стало возможным? Можно назвать несколько основных причин. Во-первых, высочайшая политизированность этой учебной дисциплины в предшествующую, советскую эпоху, что в более поздние годы привело к падению научной активности в соответствующей области. Во-вторых, отток молодых кадров со всех архивоведческих кафедр, но в наибольшей степени обескровилась именно кафедра археографии. В-третьих, возросшая академическая конкуренция в ИАИ и РГГУ в целом, когда в традиционной для вузов «битве за часы» кафедры специальной подготовки стали уступать пальму первенства вновь созданным в Университете структурам общегуманитарной направленности.

Поэтому основная задача руководителей факультета архивного дела и Института заключается в скорейшем формировании престижного образа археографии в РГГУ, в том числе организации ее своеобразной интеллектуальной экспансии на другие структурные поля академического профиля в Университете. При этом следует учитывать, что иного пути обзавестись учебными часами для занятий у кафедры просто нет и в будущем не предвидится. Набор инструментов у нас при этом невелик, важно расширить его как можно быстрее и эффективно использовать. Назовем лишь два принципиально важных, на наш взгляд, начинания. Это, во-первых, объявление набора на междисциплинарный и межфакультетский спецкурс «Археографическая культура» (возможные лекторы здесь - С.О. Шмидт, В.П. Козлов, В.Ю. Афиани, А.Д. Степанский, С.В. Мироненко и др.). В случае его успеха на кафедре образуется твердое ядро дипломников с разных факультетов РГГУ, что позволит в будущем не только решить кадровую проблему на кафедре, но и расширить на ней тематику спецкурсов.

Во-вторых. По-нашему мнению, совершенно ненормальным выглядит отсутствие фундаментального учебника по этой дисциплине. Его не

могут заменить учебные и тематические пособия, а также всевозможные методические указания. В нем на современном уровне следует прописать теоретическую и методологическую части. В коллектив авторов могут войти не только археографы, но и архивисты, историки, источни-коведы, специалисты по мультимедийным технологиям. Немалую роль в этом начинании должен сыграть Совет архивоведческих кафедр Историко-архивного института.

И последнее. Переход на двухуровневую систему обучения позволит преподавателям археографии в рамках магистерских программ выйти на новый исследовательский уровень и создать с нашими зарубежными партнерами (в первую очередь, из Школы хартий) совместные оригинальные проекты.

Есть основания считать, что наш круглый стол положит начало обсуждению назревших проблем современной археографии, ее преподавания в РГГУ и России, особенно с учетом перспективы открытия в нем специальности «Издательское дело и редактирование».

РЕКОМЕНДАЦИИ

круглого стола

Преподавание археографии в РГГУ:

современное состояние и перспективы развития

Участники круглого стола отмечают, что преподавание археографии в ИАИ РГГУ имеет богатые традиции, началось с созданием института в 1930-х гг. и ведется вот уже более 75 лет, кафедре археографии ИАИ РГГУ исполнилось в этом году полвека.

В МГИАИ археографию преподавали известные историки и археографы: А.А. Сергеев, А.А. Шилов, А.И. Андреев, С.Н. Валк, П.Г. Софинов, М.С. Селезнев, Е.М. Тальман, Д.М. Эпштейн, Т.В. Батаева, Г.И. Королев, Е.М. Добрушкин, В.В. Крылов и др. В настоящее время в образовательном процессе участвуют профессора В.П. Козлов и А.Д. Степанский.

МГИАИ играл ведущую роль в разработке курсов археографии, активно участвовал в научной разработке исторических, методических и теоретических вопросов археографии в стране, не раз выступая инициатором плодотворных научных дискуссий. Помимо общего курса археографии, в МГИАИ были разработаны новаторские курсы по теории археографии, по зарубежной археографии, публикации источников по истории литературы и искусства, публикации специальных видов источников (кино-фото и технических) и др. Научные проблемы археографии разрабатывались в диссертационных исследованиях, подготовленных преподавателями кафедры и выпускниками МГИАИ.

Археография прочно заняла место в системе исторических и архивных учебных дисциплин (источниковедение, архивоведение, специальные дисциплины) в качестве одной из базовых дисциплин, преподавание которых создавало уникальный облик МГИАИ, отличавшее его от других высших заведений страны. В центре такого подхода - всесторон-

нее и глубокое изучение документа-источника-текста как составной части исторической памяти общества, важного элемента процесса исторического познания. Традиционно археография в ИАИ служила объединяющим элементом в подготовке специалистов историков-архивистов.

В то же время в советский период разработка методологических вопросов археографии на кафедре МГИАИ многие годы велась на основе догматического марксизма-ленинизма, так называемых «принципов партийности», что приводило к неоправданным упрощениям и схоластике. Постепенно ослабли связи кафедры с историческими и архивоведчески-ми кафедрами института, с государственными архивами, научно-исследовательскими центрами, с академической и отраслевой наукой. Образовался разрыв между теоретическими и методическими разработками сотрудников кафедры и археографической практикой. Содержание курсов археографии освещало главным образом вопросы эдиционной археографии и не охватывало всех основных направлений археографической деятельности. Всё это снижало научный уровень преподавания археографии и престиж дисциплины в глазах студентов.

С начала 1990-х гг. сложилась благоприятные условия для дальнейшего развития преподавания, разработки исторических и теоретических вопросов на фоне «археографического бума» в стране. Значительно возросли объемы публикуемых исторических документов, расширилась тематика публикаций, были введены в научный и общественный оборот новые комплексы документов, в том числе рассекреченных. Значительную роль в публикации документов сыграли периодические издания и другие средства массовой информации. Новую страницу в археографической практике открыло использование информационных технологий.

Утверждается новое, более широкое представление об археографии как об одном из важнейших элементов процесса сохранения исторической памяти в обществе, публикации исторических документов как части национального историко-культурного наследия, об археографической деятельности как о средстве социокультурной коммуникации и составной части информационных процессов в общественной жизни и культуре. Возникло понятие археографической культуры. Всё это создавало предпосылки для развития археографии и подъема ее преподавания на новый уровень, соответствующий запросам времени.

Но неоправданная ликвидация уникальной кафедры археографии руководством РГГУ в 1996 г., объединение ее с кафедрой архивоведения, нанесли серьезный урон преподаванию археографии в ИАИ РГГУ, подготовке высококвалифицированных кадров историков-архивистов в целом. В результате этого были значительно сокращены тематика и объем лекционных курсов по археографии, штаты преподавателей, прекратилось преподавание важных лекционных курсов и спецкурсов, в том числе по зарубежной археографии, по публикации средневековых источников, источников по истории литературы и искусства и др.

Недостатки в преподавании археографии в ИАИ РГГУ отражают современные проблемы, существующие в науке. Недостаточно изучается и обобщается опыт археографической практики XX столетия, ис-

пользования современных форм публикации документов в средствах массовой информации, Интернете, публикаций технотронной документации, опыт подготовки тематических публикаций по наиболее актуальным темам и др.

Участники круглого стола исходят из понимания того, что археография является одним из важнейших инструментов повышения научного уровня архивной деятельности, социального статуса работы архивистов, востребованности архивной деятельности обществом, а археографическая культура является важной составной частью отечественной культуры.

Роль археографии в образовательном процессе в РГГУ должна усиливаться. Необходимо расширение преподавания археографии в университете, использование базисных археографических знаний в подготовке специалистов разных специальностей.

Переход образования в стране и в РГГУ на двухуровневую систему, подготовку бакалавров и магистров, ставит новые вопросы по содержанию и объему курсов археографии, их месту в ряду других учебных дисциплин.

Участники круглого стола считают: в целях улучшения подготовки специалистов в РГГУ необходимо обеспечить преподавание археографии на современном уровне. По содержанию и по форме оно должно отвечать вызовам времени, отражать современное состояние археографической деятельности, ее место в системе информационных коммуникаций, в широком социокультурном контексте.

Одним из приоритетных направлений должно стать преподавание археографии в широком историко-культурном контексте, объединяя опыт классической археографии и новейшей археографической деятельности.

Участники круглого стола поддерживают планы ИАИ РГГУ по введению на кафедре археографии специальности «Издательское дело и редактирование» научной литературы гуманитарного и естественного профиля, с углубленным знанием археографии.

Участники круглого стола поддерживают предложение о необходимости развития изучения и преподавания археографии восточных рукописей, подготовки специалистов по восточной археографии - научного описания документов и рукописей на восточных языках и их публикаций.

Руководству РГГУ рекомендуется принять меры по:

- восстановлению в необходимом объеме часов преподавания лекционных курсов на ФАД ИАИ РГГУ;

- штатному и материально-техническому обеспечению кафедры для решения поставленных перед ней задач;

- поэтапному расширению преподавания археографии в РГГУ для студентов других специальностей, ориентированных на определенные сферы человеческой деятельности, связанной с историческим документом, текстом;

- возрождению лабораторной базы археографии (созданию Археографического центра) как учебно-производственного комплекса, а также как экспериментального центра для разработки программ публи-

кации исторических источников в научных и учебных целях, и координации этой работы в РГГУ, а также по развитию полевой археографии;

- поддержке комплексных этнографо-филологическо-археографи-ческих экспедиций студентов и преподавателей РГГУ для изучения традиционной культуры и сбора памятников культуры и письменности.

Руководству Историко-архивного института рекомендуется:

- при разработке нового стандарта преподавания специальности «историк-архивист» учесть потребности расширения преподавания археографии;

- оказать содействие кафедре в расширении преподавания археографии в РГГУ, в подготовке новых и восстановлении преподавания ряда зарекомендовавших себя спецкурсов;

- способствовать расширению междисциплинарных связей, связей между кафедрами;

- принять меры по материально-техническому обеспечению кафедры археографии;

- оказать кафедре содействие в организации «Археографических сред» для популяризации археографической деятельности, а также в целях ознакомления студентов, аспирантов и преподавателей РГГУ, общественности с важнейшими публикациями исторических источников.

Кафедре археографии:

- одной из важнейших задач на перспективу считать подготовку нового учебника по археографии, обобщающего новейшие достижения в области археографии;

- запланировать переработку программ и курсов археографии с учетом новых требований и подходов;

- разработать программу и базовый лекционный курс по археографии, учитывающий особенности подготовки бакалавров (историков-архивистов). Курс археографии для других специальностей должен включать сведения по истории и методике археографии с учетом их особенностей;

- при разработке программ для обучения магистров учитывать специфику подготовки магистров, тематику магистерских работ; целесообразно включение в курсы лекций для магистров теоретических вопросов археографии;

- подготовить предложения по расширению тематики лекционных курсов по археографии, восстановлению ранее читавшихся курсов, подготовке новых курсов;

- разработать курс лекций «Археографическая культура», имеющий междисциплинарный и межфакультетский характер;

- учитывать в лекционных курсах актуальные проблемы археографии: зарубежной археографии, археографии стран СНГ, русского зарубежья; публикации документов политических партий и организаций, документов по военной истории, истории литературы и культуры, истории науки; технотронных документов; публикации исторических документов в средствах массовой информации и в электронном формате; археография и региональной истории, археографии и традиционной русской культуры;

- развивать тесные, творческие связи с архивными и научными учреждениями, с академической и отраслевой наукой, вузами, привлечение ведущих специалистов из этих областей для преподавания и проведения практических занятий («мастер-классов»);

- одним из приоритетных направлений работы кафедры считать научную разработку актуальных проблем археографии, участие в подготовке научно-методической литературы по археографии;

- в практической реализации предложений о становлении кафедры как одного из научно-методических центров по археографии рекомендуется принять участие в доработке и подготовке к изданию методических рекомендаций по публикации документов судебно-следственных дел периода массовых репрессий документов, высших и центральных органов РКП(б)-ВКП(б)-КПСС, а также публикаций в электронной форме;

- преподавание методических и теоретических основ археографии необходимо сочетать с практической работой студентов, участием в подготовке реальных публикаций документов и в полевой археографической работе;

- расширить использование в образовательном процессе современных мультимедийных средств;

- в связи с 75-летием преподавания археографии в МИГИА и 50-летием создания кафедры целесообразно совместно с другими учреждениями и организациями с целью популяризации археографии, привлечения общественного внимания к ее проблемам, провести научное заседание, посвященное этой теме, подготовить очерк истории преподавания археографии в МГИАИ.

Росархиву рекомендовать:

- организовать издание методических рекомендаций по публикации документов судебно-следственных дел периода массовых репрессий и высших и центральных органов РКП(б)-ВКП(б)-КПСС, публикаций в электронной форме;

- способствовать расширению и углублению связей между федеральными архивами и кафедрой археографии ИАИ РГГУ для учета и обобщения опыта практической работы в области археографии.

Примечания

1 Среди отдельных исключений этого рода следует назвать издание, подготовленное С.И. Медведевым «Иркутск на почтовых открытках. 1899-1917: Ист.-библиогр. альбом. Альбом - каталог. М., 1996 г.».

2 Козлов В.П. Теоретические основы археографии. Новосибирск, 2003. С. 27.

3 «Как война была выиграна. Годы победы. 1944-1945».

4 Обновление и широкое распространение в учебном процессе понятийного аппарата, имеющего отношение к археографии, является одним из важнейших научных направлений и требует серьезной проработки до внедрения в учебный процесс.

5 Данные предложения сформулированы автором совместно с Г.Н. Ланским.