CC BY
24
С.А. КУЗЯЕВА S.A. KUZYAYEVA
ЗАЩИТА ОТ УДАРА В СПИНУ
Борьба военных контрразведчиков 8-й гвардейской кавалерийской дивизии с националистическим подпольем в ходе освобождения Украины
от фашистских оккупантов
PROTECTION FROM STAB IN BACK
Struggle of 8th Guards Cavalry Division's military counterintelligence officers against nationalist underground during the Ukraine's liberation from fascist invaders
Сведения об авторе. Кузяева Светлана Анатольевна — историк отечественных спецслужб (Москва. E-mail: svanku@ mail.ru).
Аннотация. Автор освещает борьбу советских военных контрразведчиков против националистического подполья в период освобождения Украины от немецко-фашистских захватчиков на основе впервые вводимых в научный оборот документов Центрального архива Федеральной службы безопасности России о деятельности отдела контрразведки «Смерш» 8-й гвардейской кавалерийской дивизии.
Ключевые слова: Великая Отечественная война; освобождение Украины; военная контрразведка; 8-я гвардейская кавалерийская дивизия; бандформирования украинских националистов.
Information about author. Svetiana Kuzyayeva - Historian of Russian special services (Moscow. E-mail: svanku@mail.ru).
Summary. The author highlights the struggle of Soviet military counterintelligence agents against the nationalist underground during the liberation of the Ukraine from Nazi invaders on the basis of documents of the Central Archives of Russia's Federal Security Service, which are first introduced into scientific circulation, about the activities of the «Smersh» counterintelligence department of the 8th Guards Cavalry Division.
Keywords: Great Patriotic War; liberation of the Ukraine; military counterintelligence; 8th Guards Cavalry Division; gang formation of Ukrainian nationalists.
ДО Великой Отечественной войны советские правоохранительные органы активно пресекали деятельность Организации украинских националистов (ОУН), но к нападению фашистской Германии на Советский Союз полностью ликвидировать националистическое подполье в Украинской ССР не удалось. Основные оуновские кадры были сосредоточены на прилегавших к Украине землях оккупированной фашистской Германией Польши.
С началом войны оуновцы вместе с частями вермахта двинулись на территорию Украины, стали укреплять и расширять свои силы. Они росли при поддержке немецко-фашистских захватчиков. Были созданы дивизия СС «Галичина» и так называемая Украинская повстанческая армия (УПА).
Подражая фашистам, украинские националисты устраивали охоту за бежавшими из концлагерей узниками, зверски расправлялись с ними и мирными украинскими жителями, которые
прятали беглецов, вырезали поляков и евреев, а также украинцев и представителей других национальностей, которых подозревали в симпатиях к советской власти и негативном отношении к гитлеровскому режиму.
В конце 1943 года с приближением линии фронта к Западной Украине командование УПА продолжило расширять свои ряды и переводило основные силы в леса, делило их на небольшие группы, чтобы избегать потерь.
В ходе освобождения Украины от фашистских захватчиков советские воины, в том числе военные контрразведчики, вместе с войсками Красной армии входившие в освобождавшиеся от врага города и сёла, узнавали от местных жителей о злодеяниях фашистских оккупантов, банд ОУН-УПА и становились свидетелями последствий их зверств.
К тому времени органы контрразведки «Смерш» приобрели значительный опыт борьбы против вражеских шпионов, диверсантов, террористов и создали
мощный заслон их проникновению в красноармейские ряды, штабы и на режимные объекты. Важным этапом деятельности органов военной контрразведки стала реформа 1943 года, в результате которой было образовано Главное управление контрразведки Наркомата обороны СССР (НКО) «Смерш». Армейские контрразведчики продолжали совершенствовать свою работу с учётом изменений обстановки, задач войск и их контрразведывательного обеспечения. При освобождении Украины появилась острая необходимость в нейтрализации бандитского националистического подполья с привлечением войск Наркомата внутренних дел (НКВД) СССР по охране тыла и подразделений Красной армии.
Смершевцы, собирая информацию о преступлениях гитлеровцев и их пособников в освобождавшихся от оккупантов районах, начинали следственные мероприятия. Но продвижение советских войск не всегда оставляло
J
подразделениям «Смерш» время и возможности для длительной глубокой проверки сведений об арестованных при пресечении бандитских вылазок или по информации о совершении преступлений, поэтому часть следственных материалов и подозреваемых передавали территориальным органам госбезопасности, формировавшимся на освобождённых территориях.
Военные контрразведчики докладывали: «С вступлением наших войск на территорию западных областей Украины банды УПА и оуновское подполье стали активизировать свою деятельность: совершать нападения на группы и одиночки (так в документе. — Прим. авт.) бойцов и командиров Красной армии, на транспорты с боеприпасами, военным имуществом и продовольствием, совершать террористические акты над партийно-советским активом и их семьями, делать попытки внедрить в части Красной армии свою агентуру с целью разложения, распространять контрреволюционные националистические листовки, срывать мобилизационные мероприятия советских органов, уводя и укрывая население призывного возраста в леса»1.
Жестокость преступлений националистических банд поражала. Они применяли изощрённые пытки, побои и массовые казни мирных жителей за помощь партизанскому движению и евреям. Большинство пострадавших от рук оуновцев считали своим долгом помочь привлечению преступников к предусмотренной законом ответственности. Благодаря поддержке и содействию местного населения контрразведчикам удавалось выявлять и привлекать к суду многих участников расправ над мирными гражданами.
Несмотря на победы Красной армии, освобождение Украины и восстановление на её территории мирной жизни, банды ОУН-УПА не собирались складывать оружие, постоянно пытались наносить удары в спину освободителям от фашистских оккупантов, использовали крупные лесные базы и разветвлённую подпольную сеть, содействие запуганных ими мирных жителей, принуждённых к сотрудничеству с ОУН-УПА под
Начальник ОКР «Смерш» 8 гв. кд гвардии майор П.С. Мирошин
страхом смерти, поэтому одной из сложнейших задач советской контрразведки стала борьба с бандитским подпольем.
В числе воинских соединений, встретивших на своём боевом пути бандитов-националистов, была входившая в состав 6-го гвардейского кавалерийского ордена Суворова корпуса (6 гв. кк) 8-я гвардейская кавалерийская Оренбургско-Ровенская ордена Ленина дважды Краснознамённая, ордена Суворова дивизия имени С.И. Морозова (8 гв. кд) под командованием гвардии полковника, затем гвардии генерал-майора Д.Н. Павлова2. Освобождение Западной Украины от немецко-фашистских захватчиков запомнилось бойцам и командирам прославленного соединения разгулом бандитизма националистов, жертвами которого становились не только красноармейцы, но и мирные украинцы, русские, евреи, поляки.
Донесения отдела контрразведки (ОКР) «Смерш» 8 гв. кд и органов военной контрразведки других соединений и объединений Красной армии об активизации украинского нацподполья тщательно изучали в Москве. Начальник Главного управления контрразведки (ГУКР) «Смерш» НКО СССР комиссар госбезопасности 2 ранга B.C. Абакумов докладывал о деятельности националистического бандитского подполья Верховному главнокомандующему И.В. Сталину.
Профессионалами в деле защиты частей и органов управ-
Заместитель начальника ОКР «Смерш» 8 гв. кд гвардии майор A.M. Братенков
ления от вражеской агентуры, диверсантов и террористов в соединении кавалеристов-орен-буржцев были начальник ОКР «Смерш» 8 гв. кд гвардии майор П.С. Мирошин, который поддерживал тесный контакт с командованием и политсоставом дивизии, часто выезжал в части соединения для помощи подчинённым, и заместитель начальника отдела гвардии майор A.M. Братенков, передававший подчинённым свой опыт, накопленный со времени Советско-финляндской войны 1939—1940 гг.
На одном из совещаний сотрудников ОКР «Смерш» дивизии Братенков зачитал «Пропагандистскую инструкцию», изъятую у арестованного главаря банды. В ней отмечалось: «Если ходить в массы (а они сегодня больше, чем когда-либо должны быть политически обработаны), они первые примут бой за дуло каждого бойца Красной армии, продвигающейся по нашей земле. Задачи кадров кроме своей специальной работы — обрабатывать политически население, мобилизовать его и быть его политическим руководителем в борьбе... Поэтому всякие рамки, которые отделяют нас сегодня от населения, необходимо устранить немедленно»3.
В ходе разгрома националистических банд контрразведчики дивизии изымали много оуновских документов, из которых получали информацию об организации различных звеньев ОУН-УПА, тактических приёмах бандитов, датах их встреч, явках, паролях
и другие данные, анализировали принципы организации действий банд и определяли направления их возможных ударов, собирали информацию об истории и организаторах ОУН-УПА, целях, задачах и методах действий сподвижников С.А. Бандеры.
Анализ преступной деятельности бандитов показывал, как изощрённо бандеровцы спекулировали на национальных чувствах украинцев, прикрываясь звонкими лозунгами, прислуживали гитлеровцам, грабили мирное население и сеяли смерть.
Задержанный участник одного из националистических отрядов (инициалов некоторых из упомянутых лиц в архивных документах нет) рассказал о политических задачах и средствах борьбы бандеровского движения: «Основная цель заключается в создании украинской самостийной соборной державы... Эту цель мы должны достигнуть путём вооружённой борьбы, в первую очередь, против Красной армии. Для быстрейшего достижения этой цели перед нашим отрядом была поставлена задача — проникнуть в тыл частей Красной армии, проводить среди местного населения пропаганду и готовить вооружённое восстание. Наряду с этим истреблять отдельные подразделения Красной армии, работников НКВД и красных партизан. С этой целью Сурмач (главарь отряда. — Прим. авт.) привёл наш отряд в лес в район села Дерть. Здесь мы должны были скрываться в лесу и переждать, пока придут части Красной армии и отодвинется фронт. Если же нам будут попадаться отдельные бойцы Красной армии, то мы должны их разоружать и уничтожать»4.
Смершевцы проводили операции по ликвидации банд, привлекая заградотряды и армейские части. Об активности контрразведчиков соединения кавалери-стов-оренбуржцев свидетельствует мартовский 1944 года отчёт о работе военной контрразведки 6 гв. кк, подготовленный для ОКР «Смерш» 13-й армии. В нём отмечено, что «подавляющее большинство проведённых операций» — 34 из 39 — приходится на долю этой кавдивизии5.
Из опросов задержанных и местного населения военные
контрразведчики узнавали, что в бандитские отряды попадали не только добровольцы. Большинство банд пополняли свои ряды принудительно, угрожая расправой за отказ. Например, в конце января 1944 года В.Ф. Марчук в селе Деркна рассказал: «Ко мне... зашли четыре мужчины и, отрекомендовав себя "бандеровцами", предложили мне идти вместе с ними. На мою попытку отказаться один из них вытащил наган и, направив его на меня, сказал — если не пойдёшь, то сейчас же расстреляю. После этого я решил идти с ними. Этой же ночью я был привезён в хутор Залесье, где помимо меня находилось ещё 35 человек. Всех нас посадили на брички и повезли в лес. Здесь же руководитель банды предупредил нас, что если кто попытается бежать, то сразу же будет расстрелян»6.
Жительница села Городище Антонина (фамилия в архивном документе не указана) жаловалась: «Ко мне трижды приходили бандеровцы, которые разыскивали евреев и оставшийся советский актив. Во время одного посещения банда забрала у меня трёхламповый радиоприёмник»7.
Один из агентов военных контрразведчиков, до освобождения Украины проживавший на её оккупированной территории, сообщил: «Народ не хотел идти к немцам и уходил в леса, где их подхватывали в свои отряды бандеровцы. Я полагаю, что в банде-ровских бандах имеется много людей, совершенно не причастных к националистическому движению и спасавшихся там только от немцев»8.
В феврале 1944 года военные контрразведчики 8 гв. кд у сёл Зарицк, Речище, Перемиловск, Суховце и Подгорце выявили четыре хорошо вооружённые банды «Вьюна», «Орла», «Жука» и «Миши», указанные в архивных документах по кличкам главарей. Их численность составляла примерно 500 человек. Двоих бандитов арестовали. Имена 27 стали известны в ходе следствия. Контрразведчики обнаружили склады оружия, обмундирования и продовольствия, а также восточнее Речища — схроны в подземных убежищах, построенных в 1940 году частями Красной армии, в которых скрывались банды.
23 февраля 1944 года сотрудники ОКР «Смерш» 8 гв. кд, изучая обстановку в населённых пунктах, узнали об оуновской организации в селе Пьянне. Руководил ею сельский комендант Берец-кий, который вместе со своим помощником Янчуком проводил националистическую агитацию и вербовал пополнение отрядов ОУН-УПА. В соседнем селе формировали нацподполье заведующий мельницей Ливицкий и бывший полицейский Похелюк. Оба во время немецкой оккупации организовывали массовые расстрелы евреев. Местное население было запугано националистами9. Но были и те, кто вопреки угрозам бандитов сообщал о них контрразведчикам.
О вербовке оуновцами в свои ряды мужского населения украинских деревень в марте 1944 года рассказал житель села Боремец М.Н. Романюк: «По нашему селу были составлены списки мужчин в возрасте от 18 до 45 лет. В эти списки были включены мужчины, годные служить в Украинской повстанческой армии, и они, видимо, считались членами организации. Все записанные проходили военное обучение два раза в неделю — в понедельник и четверг. На занятия выгоняли силой, и если кто не приходил на занятие без уважительных причин, тот строго наказывался: его гоняли строевой подготовкой целый день»10. Как правило, на таких занятиях присутствовали до 70 местных жителей. Инструкторы-националисты наряду со строевой подготовкой учили их пользоваться оружием.
Контрразведчики выявили и случаи перехода бандитских отрядов на службу в регулярные немецко-фашистские части. Одно из них — подразделение УПА из деревни Черница Подка-менского района. Информация о нём поступила в отдел контрразведки ещё до освобождения деревни. Отряд появился в районе в январе 1944 года и, по словам местных жителей, состоял в основном из украинцев, мобилизованных в Красную армию после освобождения украинских сёл и дезертировавших с оружием в красноармейской форме. В ней они орудовали в районе и при подходе к деревне советских частей примкнули кнемецко-фа-
шистским войскам, в их рядах участвовали в боях11.
В ночь с 11 на 12 марта 1944 года 8 гв. кд на Ровенщине вышла в район сёл Боремец и Подгайцы, где военные контрразведчики задержали руководителя местной националистической группировки Бондарюка, именовавшегося «кустовым» (командиром четырёх сотен) и «коренным» (командиром бандитского «полка»), а также командира сотни Стефанского. Бондарюк дал показания о том, как в июле 1943 года в населённых пунктах района формировались низовые организации националистов. В них на добровольной и принудительной основе вовлекались местные жители. Бондарюк, прошедший в 1924 году службу в польской армии, руководил военной подготовкой мужского населения сёл Боремец, Подгайцы, Завале и Надчице. Он сообщил: «Я лично оружия не имел. Военное обучение проводил деревянными палками, похожими на винтовки, которые делал каждый обучающийся для себя. Как военный руководитель я интересовался вопросом вооружения своих сотен. На это мне приезжающий из района проводник (глава «провода» — руководящего органа в структурах ОУН. — Прим. авт.) отвечал: "Для изучения винтовку дам, а для самообороны (когда нужно будет) дадим или сами приобретайте за счёт вооружения немцев"»12.
Командир сотни Стефановский показывал: «Бондарюк и неизвестные стали требовать от меня, чтобы я вступил в бандеровскую организацию и помогал им в обучении мужского населения военной подготовке, ссылаясь на то, что я служил в армии, прошёл школу, что я человек военный. Я не соглашался. Он стал мне угрожать оружием, расстрелом, тем, что перебьют мою семью, сожгут дом. Я согласился помогать»13.
Через некоторое время в том же селе в отдел контрразведки «Смерш» дивизии доставили задержанных Д.Д. Смоленчука и А.Я. Сердюка. Оба 2 месяца учились на медицинских курсах оуновцев в оккупированном немцами населённом пункте, затем были переправлены через линию фронта в отряды УПА в качестве медицинских работников. На следствии один из них дал пока-
Военные контрразведчики 6-го гвардейского кавалерийского корпуса
Июль 1944 г.
зания: «В декабре 1943 г. ночью ко мне пришли трое неизвестных, которые забрали меня и, завязав глаза, привезли на хутор Резя, что в трёх километрах от с. Хрыники Демидовского района, где уже находились девять таких же молодых ребят, как и я. Дом, в котором мы находились, охраняли четыре вооружённых человека. Один из неизвестных, впоследствии оказавшийся учителем, заявил, что мы будем учиться на санитаров»14. По словам задержанных, с десятью обучаемыми занимались 2 преподавателя. Один — санитарным делом, второй — политической подготовкой и учил конспирации.
Бандиты выполняли рекомендации гитлеровцев главарям ОУН-УПА избегать прямых боестолкно-вений с частями Красной армии, выжидать и проводить налёты на её тыловые и другие мелкие подразделения. Бандитские нападения на автомобильные колонны и группы красноармейцев происходили практически ежедневно. В одной из докладных записок УКР «Смерш» 1-го Украинского фронта отмечалось, что только в полосе действий 13-й армии, в состав которой входила 8 гв. кд, с 7 февраля по 2 марта 1944 года зафиксированы более 200 нападений банд УПА на мелкие группы военнослужащих, захвата транспорта с оружием и боеприпасами15.
В начале февраля 1944 года у села Красное Демидовского района Ровенской области банде-ровцы напали на группу советских военнослужащих и, не справившись, обратились за помощью к немцам, которые помогли разбить группу. За эту «услугу» фашисты одарили своих пособников оружием16.
В те же дни один из танков 136-го танкового полка 8 гв. кд вышел из строя в лесу западнее Дубно на Ровенщине. Экипаж, покинув боевую машину, встретил несколько отставших от своих полков военнослужащих и с ними направился к частям дивизии. Их атаковал и захватил в плен бандеровский отряд. Бандиты убили механика-водителя и сержанта-конника, остальных отвел и в землянку в районе села Каме-нярня. Только через месяц, когда Красная армия освободила село и бандеровцы разбежались, бойцов удалось освободить и вернуть в свои части17.
Органы военной контрразведки постоянно обращали внимание командования и военных советов армий на недопустимость пребывания небольших групп бойцов за пределами расположения частей. Руководство отдела «Смерш» 8 гв. кд на совещаниях комсостава требовало запретить разъезды групп конников по округе, но к контрразведчикам прислушивались не все. 9 марта 1944 года
трое бойцов 29-го гвардейского кавполка были отправлены в деревни Перемиловка, Тушебин и Зажицк с задачей раздобыть упряжь для лошадей. На опушке леса в районе Зажицка бойцы наткнулись на бандитскую засаду, обстрелявшую их из ручного пулемёта. Один из красноармейцев погиб, другой был тяжело ранен. После разбирательства по требованию военных контрразведчиков командира, направившего бойцов в деревни, привлекли куголовной ответственности18.
Бандиты получали оружие и боеприпасы от немцев и отбирали у убитых советских бойцов, нападали на армейские объекты, охрана которых была слаба, уничтожали её и захватывали оружие красноармейцев, истязали и расстреливали не только военнослужащих Красной армии, коммунистов, партизан, евреев, но и других местных жителей, которые отказывались отдавать бандам продукты, одежду, предметы быта и прочее, пополняли свои запасы грабежами.
Рассказывая о преступлениях бандеровцев, один из членов банды сообщил: «В ноябре 1943 г. в сёлах Завалье, Надчицы, Под-гайцы и Боремец Шут Иван (сотенный. — Прим. авт.) заготовил: муки один центнер, фасоли и гороху 2 центнера, льняного семени один центнер, луку один центнер, шерсти 10 кг, полотна 20 метров, сушёных яблок 30 кг, семь парных повозок пшеничной и ржаной муки. Все эти продукты Шут лично на десяти подводах с гражданскими отвезли в м. Колки Волынской обл. Там находился центр УПА...
В декабре были собраны шубы, валенки, полотно, бельё, но куда всё это увезли, не знаю»19.
Ещё один бандит, Бадовский, сообщил на следствии: «Наша организация собирала с населения свиней, мясо, крупы, фасоль, сушёные фрукты»20.
Жители села Ласотыньжаловались, что в октябре 1943 года националисты вынуждали мужское население идти к ним на службу и требовали, «чтобы население сдавало хлеб для УПА с каждого гектара по центнеру. Впоследствии весь собранный хлеб, мясо и другие продукты на подводах ночью увозились в неизвестном направлении»21.
20 марта 1944 года в селе Гайки-Сытенские Ровенской области военные контрразведчики по информации агентуры арестовали главу местного оуновского подполья Д.В. Марковича, обнаружили склад вооружения отрядов УПА, изъяли 10 ручных пулемётов, 35 винтовок, 40 ящиков по 15 тыс. винтовочных патронов, 500 ручных гранат, комплекты запасных частей к ручным пулемётам. В том же селе задержали оуновца Горбачёва, который показал контрразведчикам два склада с зерном. В одном было 4 т ячменя, в другом столько же ржи22.
21 марта с помощью жителей села Комаровка на Ровенщине были вскрыты 7 ям с запасами бандеровцев — около 80 центнеров ржи, 90 центнеров ячменя и 40 центнеров овса23.
По донесениям ОКР «Смерш» 6-го гвардейского кавкорпуса после его вступления на территорию Украины до 20 марта 1944 года были вскрыты 33 склада бандеровцев, изъяты 3 легковые автомашины, мотоцикл, радиоприёмник, 2 50-мм миномёта, 10 ручных пулемётов, 62 винтовки, 5 автоматов, 10 пистолетов, свыше 500 гранат, свыше 70 тыс. винтовочных патронов, около 200 т зерна, свыше двух тонн различных продуктов питания, 15 комплектов обмундирования24.
В апреле 1944 года были вскрыты 95 складов бандподпо-лья. Из них изъяты 233,5 т зерна, 124 комплекта обмундирования, 6 автоматов, 175 винтовок, 2 пулемёта, 4 пистолета. В мае того же года из выявленных 27 складов изъяты 103 т зерна, 3 автомата, 16 винтовок, 2 пистолета, а также гранаты, патроны, каски, радиоприёмники, пишущие машинки. С 26 апреля по 26 мая 1944 года контрразведка 8 гв. кд выявила 15 складов, изъяла из них 31 т продовольствия и фуража, а также тонну телеграфной проволоки и пишущую машинку25.
В апреле 1944 года военные контрразведчики в донесениях отмечали, что «почти в каждом населённом пункте, где преобладает украинское население, организация украинских националистов имеет свои низовые ячейки»26. Связанную с ними следственную работу смершев-цев 8 гв. кд сильно затрудняли темпы наступления дивизии,
которая в некоторые дни отвоёвывала у врага по 20—30 км. Поэтому они передавали дела бандеровских ячеек на доследование в формировавшиеся на освобождённых территориях районные отделы Наркомата госбезопасности (НКГБ) УССР.
К лету 1944 года, когда значительная часть западных областей Украины была освобождена от немецко-фашистских захватчиков и по националистическим формированиям нанесены ощутимые удары, рядовые члены банд ОУН и остатков УПА, переименованной в Украинскую народно-революционную армию (УНРА), убедившись, что фашисты и лидеры националистов использовали их в своих целях, не имевших ничего общего со звонкими националистическими лозунгами, стали отказываться от вооружённой борьбы против советской власти и расходиться по домам. Но процесс разрыва с бандподпо-льем был долгим, трудным и мучительным. Многих удерживала в рядах бандитов боязнь их мести, расправ с родными и близкими.
Летом 1944 года под ударами советских войск военнослужащие 14-й дивизии СС («Гали-чина»), сформированной из украинцев, разбегались по лесам и, переодевшись в гражданскую одежду, старались затеряться среди местного населения. Подозрительных смершевцы задерживали и проводили следственные мероприятия. Но некоторым бандитам-националистам,ярым пособникам гитлеровцев удавалось улизнуть и,воспользовавшись мобилизацией,скрыться в рядах Красной армии. Органам военной контрразведки предстояло в кратчайшие сроки выявить бывших фашистских пособников, членов националистических организаций среди новобранцев.
Сотрудники отдела контрразведки «Смерш» 8 гв. кд к тому времени накопили опыт работы с пополнением при освобождении Московской, Орловской, Воронежской областей и Белоруссии. Этой работе способствовало то, что розыск фашистских пособников был налажен по всей стране и в войсках. В союзных наркоматах внутренних дел и госбезопасности вели централизованный учёт таких лиц, активизировался обмен оперативной информацией
между чекистскими структурами. Преступникам редко удавалось уйти от заслуженного наказания.
Бывшие участники нацподпо-лья выдавали себя, как правило, уже в первые дни пребывания в действующей армии неприязненными высказываниями о советской власти, декларациями националистических идей и положительными отзывами о гитлеровском режиме, некоторые проговаривались о своём недавнем бандитском прошлом сослуживцам, и эта информация поступала военным контрразведчикам. Из оперативных документов видно, что бывшие участники нацпод-полья намеревались вредить советским войскам террором, диверсиями, подстрекательством к измене, насаждением панических настроений в красноармейских рядах и в подходящий момент с оружием в руках перейти на сторону врага.
В один из дней к военным контрразведчикам обратились сослуживцы новобранца Филатова и пересказали письмо, полученное им от девушки: «Ваня, тебе тоже надо собираться в штрафную роту, ведь ты работал немецким полицаем, зверски относился к мирным жителям, и я за тебя никогда не пойду замуж»27. Информацию о нём запросили в отделе Наркомата госбезопасности той области, в которой Филатов жил во время оккупации, и выяснили, что он поддерживал связь с националистами, помогал немцам бороться против партизан, выявлять просоветски настроенных граждан.
Наряду с арестами членов ОУН-УПА военные контрразведчики проводили активную работу по разложению бандформирований. Опыт смершевцев свидетельствовал, что многие задержанные вступали в националистические организации не по убеждениям, а под давлением угроз и расправ. Поэтому отдел контрразведки стремился выявить и привлечь к суду за преступления прежде всего главарей банд и других ярых бандитов, у которых руки были по локоть в крови их жертв, а с рядовыми членами ОУН-УПА, не запятнавшими себя преступлениями, проводил разъяснительную работу, после которой те, как правило, освобождались от уголовной ответственности
и могли быть призваны в ряды Красной армии.
Отказывались от подпольной деятельности и заявляли о переходе на сторону советской власти не только отдельные граждане, но и местные националистические организации в полном составе. Например, в феврале 1944 года пришли с повинной оуновцы семи сёл Ровенщины28.
Украинские националистические бандформирования продолжали действия против Красной армии и мирного населения в Польше, в которую 8 гв. кд вошла в конце июля 1944 года. Военные контрразведчики с участием войск продолжали громить бандитов и на польской территории. Только за последние 10 дней августа, как сказано в одном из архивных документов смершевцев, «в результате проведения прочёсок и мелких вооружённых столкновений с отдельными бандгруппами УПА 29-й гвардейский кавполк 8-й гвардейской кавдивизии задержал 800 бандитов, многие в боестолкновениях были убиты». На поле боя подобраны трофеи: шесть станковых пулемётов «Максим», четыре 82-мм миномёта и 250 мин к ним, два ДШК и ещё два других станковых пулемёта, 26 ручных пулемётов, 300 винтовок разных систем и автоматов, более 5 000 винтовочных и автоматных патронов. Кроме того, в лесу был обнаружен командный пункт бандитского куреня, в нём найдены три знамени (два немецких и одно оуновское), полевая аптека, два телефона, самодельные радиоприёмники, четыре продсклада, шесть складов с боеприпасами и вооружением29.
Анализ архивных документов показывает, что смершевцы активно защищали от оуновских банд мирное население и войска, способствуя поддержанию их боеспособности и выполнению боевых задач по разгрому гитлеровских полчищ. Военные контрразведчики были в числе удостоенных за доблесть и мужество высоких государственных наград бойцов и командиров 8-й гвардейской кавдивизии, завершившей свой боевой путь у Праги.
После Великой Победы начальнику ОКР «Смерш» дивизии П.С. Мирошину, служившему в Прикарпатском военном округе, довелось участвовать в защите
войск и местного населения от банд украинских националистов, которые продолжали налёты на населённые пункты, поджигали промышленные и сельскохозяйственные предприятия, зверски расправлялись с теми, кто не желал становиться их пособниками и соучастниками преступлений.
Советские спецслужбы совместно с правоохранительными органами и руководством Украины ликвидировали оуновское банд-подполье, но это зло не удалось искоренить окончательно. Почти полвека украинский национализм, затаившись, ждал, чтобы вновь обрести силы там, откуда его изгнали после освобождения Украины от фашистских оккупантов.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Центральный архив ФСБ России (ЦА ФСБ России). Ф. 100. Оп. 11. Д. 7. Л. 242.
2 Павлов Дмитрий Николаевич // Портал «Память народа»: \\ttps:// pamyat-naroda.ru.
3 ЦА ФСБ России. Ф. 42. Оп. 100. Д. 21. Л. 79.
4 Там же. Л. 2.
5 Там же. Л. 111.
6 Там же. Л. 4, 5.
7 Там же. Л. 48.
8 Там же. Оп. 11. Д. 8. Л. 12.
9 Там же. Оп. 100. Д. 14. Л. 146.
10 Там же. Л. 173.
11 Там же. Л. 252.
12 Там же. Л. 217-219.
13 Там же. Л. 218.
14 Там же. Д. 21. Л. 60.
15 Там же. Ф. 40. Оп. 24. Д. 117. Л. 30.
16 Там же. Ф. 42. Оп. 100. Д. 21. Л. 101.
17 Там же. Д. 14. Л. 298.
18 Там же. Л. 213, 214.
19 Там же. Л. 174.
20 Там же.
21 Там же. Л. 275.
22 Там же. Л. 226-228.
23 Там же. Л. 233.
24 Там же. Д. 21. Л. 101.
25 Там же. Д. 14. Л. 404.
26 Там же. Л. 314.
27 Там же. Д. 24. Л. 75.
28 Там же. Д. 21. Л. 102.
29 Там же. Д. 14. Л. 611.
Фото из Центрального архива ФСБ России и книги О.Г. Ивановского «Записки офицера "Смерша" В походах и рейдах гвардейского кавалерийского полка». и
