CC BY
108
© О.И. Кулько, 2009
УДК 81.1 ББК 81.001.1
ЗАЩИТА ИНФОРМАЦИИ КАК ЛИНГВИСТИЧЕСКАЯ ПРОБЛЕМА
О.И. Кулько
В статье ставится проблема защиты информации с помощью коммуникативных средств, определяются возможные угрозы, рассматриваются модели коммуникации и возможные способы защиты информации. Вводятся понятия владельца, собственника и пользователя информации как участников коммуникативного акта. Делается вывод о цели лингвистической защиты информации.
Ключевые слова: лингвистическая защита информации, угрозы информации, владельцы информации, пользователи информации, собственники информации, способы защиты информации, умолчание, непрямая коммуникация, маркированные языковые единицы.
Понятие защиты информации традиционно бытует в теории информационной безопасности, где определяется как «предотвращение утраты и утечки конфиденциальной информации и утраты защищаемой открытой информации» [1, с. 12] или «деятельность, направленная на предотвращение утечки защищаемой информации, несанкционированных и непреднамеренных воздействий на защищаемую информацию» [2].
В данном аспекте защита информации рассматривается как комплекс организационных, нормативно-методических, технических и иных мер, направленных на сохранение установленного владельцем статуса информации и прежде всего информации документированной, то есть закрепленной на материальном носителе с использованием реквизитов, позволяющих ее идентифицировать. На первом по важности месте стоят организационные меры, регламентирующие порядок доступа к информации лиц различных категорий и предполагающие, что могут существовать субъекты, физически не допущенные к носителю информации.
Однако проблема может быть рассмотрена шире. С защитой информации сталкиваются субъекты самых различных сфер коммуникации, не только деловой, организационной, но и бытовой, научной, общественно-политической, художественной и др. В этих сферах становится актуальной не столько физическая защита носителя, сколько защита собственно информации - социальных смыслов в социальном пространстве и времени, лингвистическая защита информации (ЛЗИ), которая происходит на этапе опредмечивания, овеществления смыслов, когда адресант, апеллируя к адресату, воплощает эти смыслы в сообщении.
Чтобы определить понятие и классифицировать виды ЛЗИ, необходимо ответить на вопрос, кто и в каких условиях стремится к подобной защите информации и от кого информация может быть защищаема, для чего необходимо определить, о каких угрозах информации может идти речь. Среди традиционных угроз выделяют несанкционированный доступ к информации, порождающий утрату (хищение) и утечку (разглашение); несанкционированные преднамеренные и непреднамеренные воздействия на информацию (уничтожение, копирование, модификация, искажение, блокирование и др.). Однако большинство перечисленных выше угроз с трудом применяются к ЛЗИ, скорее, речь должна идти о двух основных угрозах - несанкци-
онированного распространения информации и нарушения прав собственника на владение и распоряжение информацией. Понимая под распространением расширение круга пользователей информацией и намеренно исключая из сферы нашего внимания утечку и разглашение, которые являются частными случаями распространения, уточним, что нас интересует ситуация, изначально предполагающая возможность физического доступа к тексту, содержащему защищаемую информацию, различных, в том числе и нежелательных пользователей/субъектов коммуникации. В коммуникативную модель включается третий субъект - участник или наблюдатель, который, имея доступ к тексту, не должен, по замыслу основных участников, получить информацию или использовать ее. Это является важнейшим условием реализации ЛЗИ.
В случае угрозы распространения информации коммуникативная модель выглядит следующим образом: владелец информации (коммуникант, обладающий правами на обработку информации и ее защиту), реализуя ЛЗИ, формирует сообщение для пользователя (коммуниканта, имеющего право доступа к информации) с учетом реального или потенциального присутствия третьего субъекта коммуникации, не наделенного правами доступа к информации.
В случае угрозы нарушения прав собственника на владение и распоряжение информацией модель коммуникации имеет следующий вид: собственник информации (коммуникант, определяющий значимость информации и обладающий правами на любые действия с информацией) формирует сообщение для пользователей, требуя от них соблюдения мер защиты предоставляемой информации. Коммуникативная модель с учетом угрозы несанкционированных преднамеренных и непреднамеренных воздействий на информацию предполагает, что передаваемая информация не является секретной. При формировании сообщения владелец информации определенным способом маркирует ее, тем самым защищая свои права на нее и ее целостность.
Представляется, что ЛЗИ может осуществляться следующими способами: избеганием темы (умолчанием), средствами непря-
мой коммуникации [3], маркированием языковых или текстовых единиц.
Умолчание. Известно правило теории информационной безопасности о том, что меньше всего подвержена утечке и утрате недокументированная информация. В аспекте ЛЗИ недокументированная информация предстает как означаемое без означающего -смысл, который может существовать в сознании человека, но который не озвучивается в коммуникации.
В любом обществе, социальной группе, у любого отдельного человека есть ряд табуируемых по разным причинам тем. Отсутствие коммуникации по данной теме есть свидетельство прежде всего неактуальности темы в системе ценностей, обсуждение темы - признак ее значимости в социуме. Наложение запрета на распространение информации конвенционально и идет по линии «принято - не принято». Хорошим примером может служить тема секса в Советском Союзе (известный прецедентный текст, очень верно характеризующий отношение социума к данной теме, - высказывание участницы телемоста «В Советском Союзе у нас секса нет»): это не обсуждалось ни публично, ни приватно, так как в обществе, построившем развитой социализм и строящем коммунизм, говорить о субутилитарных ценностях было не принято. Обратную ситуацию можем наблюдать в настоящее время: анализ текстов рекламного дискурса показывает, что ведущими являются утилитарные («Даниссимо» - весь мир подождет!) и субутилитарные (Проголодался? Не тормози, сникерсни!) ценности.
Другой причиной наложения табу на тему является страх перед данной темой (часто табуируемые темы - смерть, болезнь, возраст). Здесь работают механизмы наиболее древней части человеческого сознания, предполагающие возможность магического влияния слова на действительность. Защитив таким образом информацию, человек защищает себя. Если «овеществление» информации приводит к возникновению нежелательной ситуации в реальности, то произнесения слова (обсуждения темы), которое с этой точки зрения является началом отсчета ситуации, надо избегать.
Однако в аспекте ЛЗИ известное правило перестает действовать безусловно. Внимательный анализ функционирующих в социуме текстов неизбежно выделит как актуальные темы, так и табуируемые, а социально заданный навык интерпретации поможет выявить то, что необходимо защитить. Так, во время массовых арестов 30-х гг. отказ НКВД дать родственникам информацию об арестованном человеке означал, что следствие еще идет. Когда следствие заканчивалось и выносился приговор, информация об этом, как правило, доводилась до родственников.
Средства непрямой коммуникации, базирующиеся на взаимодействии языкового значения и смысла.
Владелец информации продуцирует текст исходя из того, что в содержании текста пользователь выделит два плана: открытый -буквальный, отражающий систему внешних значений языковых единиц, и защищаемый -внутренний, выводимый из внешнего по определенным правилам. При этом возможны ситуации множественности внутренних планов, предполагаемых или не предполагаемых владельцем информации. Важными являются категории пароля и сигнала к перекодировке, которыми могут служить как отдельная языковая единица или набор языковых единиц, жанр текста, так и ситуативные характеристики коммуникативного события (изменения, происходящие в нем, единицы невербальной коммуникации и пр.).
В этом аспекте ЛЗИ, базируясь на способности языкового знака приобретать контекстно обусловленные смыслы, сопрягается с текстовыми категориями - адресованности, понятности, ясности и интерпретируемости.
Примером использования средств непрямой коммуникации в целях ЛЗИ могут служить тексты административного дискурса, функционирующие преимущественно в письменном виде. Важнейшее требование к таким текстам - использование официальноделового стиля. Хрестоматийное утверждение функциональной стилистики о том, что официально-деловой документ должен быть понят и правильно интерпретируем каждым, в прагматическом аспекте теряет свою истинность: любой документ есть отражение интересов определенной социальной группы;
заданная социумом необходимость эксплицировать и документально закреплять информацию вступает в противоречие с потребностью владельца информации «сохранять лицо». Выходом из создавшейся ситуации является непрямая коммуникация; актуальный смысл порождаемых текстов с легкостью должен выводиться членами той же социальной группы. Правила интерпретации, не будучи чисто языковыми, приобретают конвенциональный характер.
К любому агенту институтом предъявляются требования владения методами ЛЗИ; знание методов ЛЗИ является признаком принадлежности коммуниканта институту. Так, в повести Бел Кауфман «Вверх по лестнице, ведущей вниз» учительница с большим опытом объясняет не понимающей «местного» языка Сильвии: «Пусть это вдохновит вас на подвиг» значит, что Вы увязли по горло. «Личные взаимоотношения» - драка учеников. «Вспомогательное укрепление дисциплины» - вызов полиции. «Литература, соответствующая читательскому уровню ученика на основе экспериментальных исследований» - все, что удается достать в нашей библиотеке. «Не склонный к умственному труду ученик» -ученик с преступными наклонностями. А «До моего сведения дошло» значит, что Вам грозят неприятности. Усвоение формул приводит к адаптации в новой социальной группе.
Маркирование единиц текста.
Маркирование рассматриваем как употребление авторских лексических единиц -терминов, окказионализмов и пр. Этот способ защиты информации актуален для тех сфер, где существует угроза нарушения прав собственника на владение и распоряжение информацией, прежде всего в сферах научного и художественного дискурсов.
Введение нового термина для обозначения уже существующего в науке понятия перераспределяет смысловые акценты в понятии и приводит к его трансформации (например, изменению его объема, или содержания, или объема и содержания), позволяя тем самым закрепить информацию за определенным коммуникантом - автором научной теории. Примером может слу-
жить термин «микротекст», введенный в теорию текста профессором Н.С. Ковалевым и применяемый к грамматической единице текста [4; 5]. Отвергая более или менее традиционные термины «сверхфразовое единство», «сложное синтаксическое целое» и пр. и вводя новый, автор выделяет то, что мельчайшая строевая единица текста должна отвечать большинству требований, предъявляемых к тексту, а именно тематичности, связности, информативности, целостности и т. д.
Публикация научного текста - свидетельство открытости информации, а также свидетельство закрепления этой информации за автором. Коммуниканты, к которым обращен этот текст - научное сообщество, имеют право использовать эту информацию, но определенным, предписанным традицией образом: при употреблении маркированных единиц необходимо ссылаться на авторство и оформлять цитаты.
Однако освоение термина научным сообществом приводит к тому, что авторский термин уже не ощущается маркированным, новое поколение исследователей воспринимает его как всегда существовавший, вследствие чего рано или поздно традиция ссылок нарушается. По-видимому, это происходит на наших глазах с таким, например, термином, как «языковая личность» Ю.Н. Караулова. Образование на базе этого термина и по его модели терминов «языковая личность предпринимателя (преподавателя, президента и пр.)», «коммуникативная личность», «дискурсивная личность» и т. д.; обилие работ, в которых идеи Ю.Н. Караулова развиваются, конкретизируются или дискутируются, - все это говорит о прочном вхождении этого термина в систему лингвистической лексики. Можно прогнозировать полное его освоение и отказ от указания авторства при изменении парадигмы в языкознании.
Осознание ЛЗИ как необходимости.
Насколько субъект коммуникации осознает необходимость защиты информации, насколько целенаправленно он действует? Предполагаем, что в разных ситуациях степень осознания будет различной, следовательно, текст с ЛЗИ может быть охарактеризован одним из признаков, расположенных на шкале
«интенционально» - «конвенционально». Градация признаков связана с величиной группы, диктующей требования к ЛЗИ. Так, если тема осознается всем обществом как неактуальная/неприемлемая для коммуникации, то можно говорить о конвенциональной ЛЗИ, при которой абсолютное большинство членов социума не замечает самого факта неупотребления темы - и ЛЗИ. Менее конвенциональной ЛЗИ будет в упомянутой выше ситуации, в которую попадает героиня Бел Кауфман: социальная группа - администрация школы, не употребляя в своих циркулярах конкретную лексику и используя метафоры, литоты и пр., целенаправленно стремится избежать распространения негативной информации и тем самым «сохранить лицо». Тем не менее использование формул - это не их личное изобретение, так принято в данной сфере, поэтому полностью интенциональной ЛЗИ не является.
Думается, говорить об однозначно интен-циональной ЛЗИ можно тогда, когда в художественном дискурсе создается текст-загадка, который, будучи предъявленным читате-лю-интерпретатору, дает возможность коммуникантам участвовать в соревновании, игре.
Заканчивая статью, необходимо определить цель ЛЗИ. Как представляется, основная цель ЛЗИ в любой коммуникативной сфере - поддержка групповой идентичности. Задачи и средства ЛЗИ конкретизируются в зависимости от социальных условий коммуникации: сферы (коммуникативной) деятельности, характеристик ситуации; интенций коммуникантов и пр.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Алексенцев, А. И. Сущность и соотношение понятий «защита информации», «безопасность информации», «информационная безопасность» / А. И. Алексенцев // Безопасность информационных технологий. - 1999. - №9 1. - С. 12-18.
2. ГОСТ Р 50922-2006. Защита информации. Основные термины и определения. - Режим доступа: http://www.protect.gost.ru/document.aspx7control =7&id=129024.
3. Дементьев, В. В. Непрямая коммуникация и ее жанры / В. В. Дементьев. - Саратов : Изд-во Сарат. ун-та, 2000. - 246 с.
4. Ковалев, Н. С. Древнерусский литературный текст: Проблемы исследования смысловой структуры и эволюции в аспекте категории оценки / Н. С. Ковалев. - Волгоград : Изд-во ВолГУ 1997. - 260 с.
5. Ковалев, Н. С. Древнерусский летописный текст: принципы образования и факторы эволюции (на материале Галицко-Волынской летописи) / Н. С. Ковалев. - Волгоград : Изд-во ВолГУ, 2001. - 179 с.
DATA PROTECTION AS A LINGUISTIC PROBLEM
O.I. Kulko
The problem of data protection with the help of communication devices is touched upon in the article. The potential threat, the samples of communication and possible ways of data protection are pointed out by the author.
Key words: linguistic data protection, information threat, owners of information, users of information, ways of data protection, non-disclosure, indirect communication, marked language units.
