CC BY
67
Алексеев Игорь Михайлович Данильян Александр Сергеевич
Запрет определенных действий как мера пресечения в уголовном судопроизводстве России
Рассматривается новая мера пресечения в виде запрета определенных действий. Приводится общая характеристика указанной меры пресечения. Анализируются недостатки правового регулирования при зачете сроков заключения под стражу, домашнего ареста и запрета определенных действий как в ходе досудебного производства, так и при назначении наказания, предлагается решение выявленных проблем.
Ключевые слова: уголовное судопроизводство, сроки избрания мер пресечения, сроки назначения наказания, запрет определенных действий, запрет выходить в определенные периоды времени за пределы жилого помещения, домашний арест, заключение под стражу.
Prohibition of certain actions as a preventive measure in Russian criminal proceedings
The article discusses a new preventive measure in the form of a ban on certain actions. The general characteristic of the specified measure of restraint is given. The article analyzes the shortcomings of legal regulation in the calculation of terms of detention, house arrest and prohibition of certain actions, both in the course of pre-trial proceedings and in sentencing and proposes a solution to the identified problems.
Key words: criminal proceedings, terms of election of measures of restraint, terms of sentencing, prohibition of certain actions, prohibition to leave the premises in certain periods of time, house arrest, detention.
Федеральным законом от 18 апреля 2018 г. № 72-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в части избрания и применения мер пресечения в виде запрета определенных действий, залога и домашнего ареста» [1] в УПК РФ была введена новая мера пресечения - «запрет определенных действий» (ст. 105.1 УПК РФ). Прежде чем перейти к анализу указанной меры пресечения, отметим, что ее введение направлено на создание дополнительных условий для избрания в отношении обвиняемых (подозреваемых) альтернативных заключению под стражу мер пресечения, на что, в том числе, указывали авторы законопроекта [2]. Этот тезис нашел отражение в новелле, закрепленной в ч. 1.1 ст. 97 УПК РФ, предоставляющей суду право возложить на подозреваемого или обвиняемого обязанность по соблюдению одного или нескольких запретов, предусмотренных новой мерой пресечения. Таким образом, запрет определенных действий может быть как основной, так и дополнительной мерой пресечения, что ранее не допускалось ввиду указания на то в законе (ч. 1 ст. 97 УПК РФ).
В связи с этим возникает вопрос: зачем потребовалось менять всем знакомую правовую
конструкцию, предполагающую возможность избрать в отношении лица только одну из мер пресечения, предусмотренных УПК РФ, притом что большинство запретов, включенных в новую статью, существовали и ранее, только в рамках ч. 7 ст. 107 УПК РФ «Домашний арест». Почему бы не пойти по пути дополнения перечня запретов в рамках домашнего ареста?
Ответ на поставленный вопрос кроется в проблемах, возникающих при зачете срока домашнего ареста в срок заключения под стражей и срок наказания.
Отметим, что до анализируемых нами новелл домашний арест применялся и с запретом выхода за пределы жилого помещения, и без такового. Срок домашнего ареста за-считывался без учета примененных при этом ограничений в срок содержания под стражей, который, в свою очередь, включался в срок лишения свободы и других видов наказания, что не согласовывалось с принципом справедливости, поскольку ставило в неравное положение лиц, содержавшихся под стражей, и лиц, находившихся под домашним арестом с правом покидать жилище. Существовали и другие проблемы, на которые совершенно справедливо указывали разработчики законопроекта [2].
29
Решение обозначенных проблем было невозможным без изменения системы мер пресечения. Действующее правовое регулирование исключило возможность применения домашнего ареста без изоляции от общества. В свою очередь, такой вид домашнего ареста, когда обвиняемый мог в определенное время покидать жилое помещение для прогулки, посещать различные мероприятия или даже ходить на учебу, трансформировался в запрет выходить в определенные периоды времени за пределы жилого помещения, в котором проживает лицо (стал частью анализируемой нами меры пресечения).
Переходя к анализу новой меры пресечения, отметим, что запрет определенных действий избирается по судебному решению и заключается в возложении на подозреваемого или обвиняемого обязанностей своевременно являться по вызовам дознавателя, следователя или в суд, а также соблюдать один или несколько запретов, предусмотренных ч. 6 ст. 105.1 УПК РФ.
Отметим, что установленные ч. 6 ст. 105.1 УПК РФ запреты имеют разную степень ограничения прав и свобод личности, что нашло отражение в порядке их применения.
Так, запрет выходить в определенные периоды времени за пределы жилого помещения (п. 1 ч. 6 ст. 105.1 УПК РФ) применяется до отмены меры пресечения в виде запрета определенных действий либо до истечения срока применения данного запрета. При этом остальные запреты, закрепленные ст. 105.1 УПК РФ, продолжают применяться до отмены или изменения меры пресечения в виде запрета определенных действий.
Срок применения запрета выходить в определенные периоды времени за пределы жилого помещения устанавливается и продлевается судом в порядке, предусмотренном для продления сроков содержания под стражей, и не может превышать:
1) 12 месяцев по уголовным делам о преступлениях небольшой и средней тяжести;
2) 24 месяца по уголовным делам о тяжких преступлениях;
3) 36 месяцев по уголовным делам об особо тяжких преступлениях.
Указанные сроки исчисляются с момента вынесения судом решения об установлении запрета выходить в определенные периоды времени за пределы жилого помещения. По смыслу данной статьи, если первоначально судом были установлены иные запреты, то время их осуществления в указанные выше сроки засчиты-
ваться не будет. Кроме того, время применения этих запретов также не будет включаться в срок содержания под стражей. Например, время применения запрета общаться с определенными лицами (п. 3 ч. 6 ст. 105.1 УПК РФ) не будет учитываться при избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу.
Срок запрета выходить в определенные периоды времени за пределы жилого помещения (п. 1 ч. 6 ст. 105.1 УПК РФ) засчитывается в срок содержания под стражей или домашнего ареста из расчета 2 дня его применения за 1 день содержания под стражей. Например, если по уголовному делу о преступлении небольшой или средней тяжести в отношении обвиняемого запрет, предусмотренный п. 1 ч. 6 ст. 105.1 УПК РФ, осуществлялся в течение 12 месяцев, то это исключает возможность последующего заключения обвиняемого под стражу или его домашний арест, поскольку в таком случае срок содержания под стражей или домашнего ареста должен устанавливаться свыше 6 месяцев, что допустимо только в отношении лиц, обвиняемых в совершении тяжких и особо тяжких преступлений. Кроме того, необходимо учитывать, что если первоначально в качестве меры пресечения были избраны заключение под стражу или домашний арест, то время содержания лиц под стражей или под домашним арестом засчитывается в срок указанного нами запрета из расчета 1 день содержания под стражей или домашнего ареста за 2 дня запрета. Поэтому содержание лица под стражей или домашним арестом в течение 6 месяцев исключает возможность последующего применения запрета выходить в определенные периоды времени за пределы жилого помещения по преступлениям средней тяжести, 12 месяцев - по тяжким преступлениям, 18 месяцев -по преступлениям особой тяжести.
Однако даже после истечения максимального срока содержания под стражей, домашнего ареста или запрета выходить в определенные периоды времени за пределы жилого помещения закон все равно позволяет применять иные запреты, установленные ст. 105.1 УПК РФ, что увеличивает эффективность уголовного судопроизводства. В связи с этим напомним, что до принятия анализируемых нами нововведений УПК РФ не допускал применения ограничений, не связанных с запретом покидать жилище после истечения предельного срока содержания под стражей, на что совершенно справедливо указывали авторы законопроекта [2].
Отдельно следует осветить вопрос зачета срока запрета определенных действий при на-
30
значении наказания. Так, зачет срока домашнего ареста без учета примененных при этом ограничений в срок наказания не согласуется с принципом справедливости (ст. 6 УК РФ) ввиду того, что уравнивает положение лиц, содержавшихся под стражей, и лиц, находившихся под домашним арестом с правом покидать жилище.
Представляется вполне логичным введение п. 1.1 ч. 10 ст. 109 УПК РФ, закрепляющего порядок зачета срока запрета, предусмотренного п. 1 ч. 6 ст. 105.1 УПК РФ, из расчета 2 дня его применения за 1 день содержания под стражей. Указанное положение распространяет свое действие и на домашний арест, устанавливая аналогичный порядок зачета сроков (ч. 2.1 ст. 107 УПК РФ). Таким образом, на момент введения указанных изменений был создан вполне логичный правовой режим при зачете сроков применения мер пресечения в срок наказания, который учитывал примененные к обвиняемому ограничения.
Однако Федеральным законом от 3 июля 2018 г. № 186-ФЗ «О внесении изменений в статью 72 Уголовного кодекса Российской Федерации» была введена ч. 3.4 ст. 72 УК РФ, в соответствии с которой «время нахождения лица под домашним арестом засчитывается в срок содержания лица под стражей до судебного разбирательства и в срок лишения свободы из расчета два дня нахождения под домашним арестом за один день содержания под стражей или лишения свободы» [3]. Как видно, указанные положения требуют от правоприменителя осуществлять зачет срока домашнего ареста в срок содержания под стражей из расчета 2 к 1.
Такой же коэффициент устанавливает упоминаемый нами ранее п. 1.1 ч. 10 ст. 109 УПК РФ при зачете срока заключения под стражу и запрета, предусмотренного п. 1 ч. 6 ст. 105.1 УПК РФ.
При этом в УПК РФ отсутствуют какие-либо указания, заставляющие нас считать срок домашнего ареста и содержания под стражей иначе, чем 1 к 1.
Указанные противоречия вынудили нас обратиться к истокам изменений ст. 72 УПК РФ. Законопроект был зарегистрирован 20 июня 2008 г. [4], претерпел ряд изменений и уже ко второму чтению был дополнен интересующей нас частью. На законопроект было получено заключение Правого управления, в котором вполне обоснованно указывалось, что «предусмотренный проектной редакцией ч. 3.4 ст. 72 УК РФ новый порядок зачета времени нахождения лица под домашним арестом в срок содержания под стражей и срок лишения свободы потребует внесения корреспондиру-
ющего изменения в п. 2 ч. 10 ст. 109 УПК РФ» [5]. Однако при подготовке законопроекта к третьему чтению замечания Правового управления не были учтены, что нашло отражение в его новом заключении [6]. Такой путь рассматриваемого закона позволяет сделать вывод
0 том, что его авторы сознательно не внесли соответствующих изменений в текст УПК РФ. Они не могли не знать, что в соответствии с ч. 1, 2 ст. 7 УПК РФ суд, прокурор, следователь, орган дознания, начальник органа дознания, начальник подразделения дознания и дознаватель не вправе применять федеральный закон, противоречащий УПК РФ. В свою очередь, суд, установив в ходе производства по уголовному делу несоответствие федерального закона или иного нормативного правового акта УПК РФ, принимает решение в соответствии с УПК РФ.
Более того, даже с учетом правовых позиций Конституционного Суда РФ [7], закрепляющих приоритет законов (в случае возникновения коллизий), устанавливающих дополнительные гарантии прав и законных интересов лиц, при зачете сроков домашнего ареста и содержания под стражей мы не можем руководствоваться положениями ч. 3.4 ст. 72 УК РФ, поскольку она не только противоречит нормам уголовно-процессуального законодательства, но и в определенной степени ухудшает положение лиц, находящихся под домашним арестом.
Это означает, что порядок, предусмотренный ч. 3.4 ст. 72 УПК РФ (в силу ст. 7 УПК РФ), не распространяется на уголовно-процессуальные правоотношения, возникающие при изменении меры пресечения с домашнего ареста на заключение под стражу. Однако зачет срока домашнего ареста при назначении наказания необходимо осуществлять, исходя из положений ч. 3.4 ст. 72 УК РФ.
Таким образом, в ходе уголовного судопроизводства запрет выходить в определенные периоды времени за пределы жилого помещения при изменении меры пресечения на домашний арест или заключение под стражу будет исчисляться из расчета 2 дня запрета к
1 дню домашнего ареста или 1 дню заключения под стражу.
Однако при назначении наказания ввиду необходимости руководствоваться ч. 3.4 ст. 72 УК РФ указанные значения будут следующими: 1 день заключения под стражу за 2 дня запрета или домашнего ареста, что фактически уравнивает между собой положение лиц, находившихся под домашним арестом, и лиц, которые вправе покидать жилище при запрете выходить в определенные периоды времени за пределы
31
жилого помещения, что не согласуется с принципом справедливости (ст. 6 УК РФ).
Выход из создавшейся ситуации нам видится в определении порядка зачета сроков содержания под стражей, домашнего ареста и запрета выходить в определенные периоды времени за пределы жилого помещения исхо-
1. Собр. законодательства РФ. 2018. № 17. Ст. 2421.
2. URL: http://asozd.duma.gov.ru (дата обращения: 10.07.2019).
3. URL: http://www.consultant.ru (дата обращения: 10.07.2019).
4. Законопроект №73983-5 «О внесении изменений в статью 72 Уголовного кодекса Российской Федерации» [Электронный ресурс]. URL: https://sozd.duma.gov.ru/bill/73983-5 (дата обращения: 10.07.2019).
5. Заключение по проекту федерального закона № 73983-5 «О внесении изменений в статью 72 Уголовного кодекса Российской Федерации» (второе чтение) [Электронный ресурс]. URL: https://sozd.duma.gov.ru/ bill/73983-5 (дата обращения: 10.07.2019).
6. Заключение по проекту федерального закона № 73983-5 «О внесении изменений в статью 72 Уголовного кодекса Российской Федерации» (третье чтение) [Электронный ресурс]. URL: https://sozd.duma.gov.ru/ bill/73983-5 (дата обращения: 10.07.2019).
7. URL: https://rg.ru/2006/01/31/advokat-tajna-dok.html (дата обращения: 10.07.2019).
дя из 1 дня содержания под стражу за 2 дня домашнего ареста и за 3 дня запрета выходить в определенные периоды времени за пределы жилого помещения. Причем закрепление указанных сроков потребует внесения корреспондирующих изменений как в уголовное, так и в уголовно-процессуальное законодательство.
1. Coll. of the legislation of the Russian Federation. 2018. № 17. Art. 2421.
2. URL: http://asozd.duma.gov.ru (date of access: 10.07.2019).
3. URL: http://www.consultant.ru (date of access: 10.07.2019).
4. Draft Law № 73983-5 «On amendments to article 72 of the Criminal Code of the Russian Federation» [Electronic resource]. URL: https:// sozd.duma.gov.ru/bill/73983-5 (date of access: 10.07.2019).
5. Conclusion on the draft Federal Law № 73983-5 «On amendments to article 72 of the Criminal Code of the Russian Federation» (second reading) [Electronic resource]. URL: https://sozd.duma. gov.ru/bill/73983-5 (date of access: 10.07.2019).
6. Conclusion on the draft Federal Law № 73983-5 «On amendments to article 72 of the Criminal Code of the Russian Federation» (third reading) [Electronic resource]. URL: https://sozd.duma. gov.ru/bill/73983-5 (date of access: 10.07.2019).
7. URL: https://rg.ru/2006/01/31/advokat-tajna-dok.html (date of access: 10.07.2019).
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ
Алексеев Игорь Михайлович, кандидат юридических наук, заместитель начальника кафедры уголовного процесса Краснодарского университета МВД России; e-mail: Kaspar555@mail.ru;
Данильян Александр Сергеевич, кандидат юридических наук, доцент, начальник кафедры уголовного процесса Краснодарского университета МВД России; тел.: +78612583268.
INFORMATION ABOUT AUTHORS
I.M. Alekseev, Candidate of Law, Deputy Head of the Chair of Criminal Procedure of the Krasnodar University of the Ministry of the Interior of Russia; e-mail: Kaspar555@mail.ru;
A.S. Danilyan, Candidate of Law, Head of the Chair of Criminal Procedure of the Krasnodar University of the Ministry of the Interior of Russia; ph.: +78612583268.
32
