CC BY
17В. Б. СОЧАВА
ЗАМЕТКИ О НЕКОТОРЫХ ПУБЛИКАЦИЯХ 1972 г. ПО КАРТОГРАФИИ РАСТИТЕЛЬНОСТИ
Литература по геоботаническому картографированию все еще остается не слишком обширной, особенно в некоторых (в том числе, к сожалению, и высокоразвитых) странах. Однако за последние 10—15 лет она количественно значительно возросла, о чем свидетельствуют библиографические списки, составленные В. В. Липатовой (1962, 1963, 1965, 1967, 1971).
Более значителен качественный рост этой литературы: расширение тематики, усиление внимания к теоретическим вопросам, постановка принципиально новых проблем, в том числе практического значения, и мн. др. Подавляющая часть публикаций (кроме некоторых тезисов докладов и небольших сообщений) аннотируется в «Реферативном журнале». В целом информация по этой части поставлена хорошо, она позволяет быстро ориентироваться во вновь выходящих в свет изданиях, облегчает их критическое рассмотрение и возможность усмотреть то примечательное, уклоняющееся от традиции и шаблона, что появляется в печати почти ежегодно. Эту последнюю цель и преследуют настоящие заметки.
Самой значительной публикацией за это время явилась работа С. А. Грибовой и Т. И. Исаченко (1972) «Картирование растительности в съемочных масштабах». В ней очень полно и обстоятельно рассматриваются как полевая съемка растительности, так и все главнейшее, касающееся картосоставления, а также принципиальных положений геоботанического картографирования. В работе обсуждаются все существенные проблемы картографии растительности. Знакомство с ней дает ясное представление об успехах геоботанического картографирования вообще, а в нашей стране в особенности. Сводка С. А. Грибовой и Т. И. Исаченко может быть сравнима только с известной книгой «Картографирование растительности» А. В. Кюхлера (КисЫег, 1967, см. также Липатова, 1970), которая, однако, написана в другой манере. Обе работы не «конкурируют», а дополняют друг друга, что для советского и зарубежного читателя стало бы особенно очевидным после перевода работы С. А. Грибовой и Т. И. Исаченко на английский, а книги А. В. Кюхлера— на русский язык. Оба труда этого вполне заслуживают.
Подробный разбор работы С. А. Грибовой и Т. И. Исаченко мы подготовим для другого издания. В настоящем кратком сообщении отметим, что в общей сложности не менее третьей части ее посвящено общим принципиальным вопросам геоботанического картографирования, тому, что, пользуясь терминологией некоторых зарубежных авторов, можно назвать метакартографией, или, что более отвечает сути дела, геоботанической картологией.
Авторы удачно осветили вопросы классификации растительности в связи с построением легенд геоботанических карт. То же самое можно сказать о разделе «Динамика растительности и ее картографирование». Здесь только нужно было бы резче подчеркнуть, что динамический критерий — неотъемлемая категория всякой классификации и что показ на карте растительного сообщества без учета его динамического состояния в большинстве случаев бесперспективен. Важным разделом работы является все, касающееся территориальных единиц растительного покрова и приемов их картографирования.
5*
67;
До недавнего времени не было ясного представления о том, что фитоценохоры (по нашей терминологии), или микро-, мезо-, макрокомбинации растительных сообществ, являются проявлением двойственности строения растительного покрова (и ландшафтной сферы) : его гомогенности (ассоциации, формации и прочие фитоценомеры) и одновременно разнокачественности (закономерные сочетания участков ассоциаций в разного порядка ценохоры). Недоучет этого приводит к эмпирическому подходу при выделении разного рода комплексов (комбинаций, рядов, сочетаний и пр.), что порождает много противоречий. Разбирать все возникающие несоответствия в высказываниях разных авторов в таких случаях нет надобности. Полезна строгая генерализация литературных источников и устранение всего бесперспективного.
Несомненной заслугой авторов является опыт систематизации разных рангов комбинаций растительных сообществ, без чего невозможно их картирование. Это очень актуально на данном этапе развития геоботанического картографирования, так как современная карта должна давать представление о растительности картируемого пространства как о систематизированном целом, а не о беспорядочной мозаике фитоце-нозов.
Попутно отметим, что в этом направлении работает ряд геоботаников. Практически также в 1972 г. стала известна читателям статья Ю. О. Медведева (1971), посвященная методам показа на карте фито-ценохор как целого. В ней предлагаются методы их обозначения и описываются некоторые принципы картографирования растительности в терминах теории информации. К статье приложена оригинальная карта со вспомогательной графиокой на врезках.
В главах работы С. А. Грибовой и Т. И. Исаченко: «Материалы, используемые при составлении геоботанических карт», «Этапы работы над картой», «Методические вопросы разработки легенд и оформления карт» авторы сообщают много удачно подобранных сведений, пользуясь не только литературой, но и собственным опытом полевых работ в разных районах страны. Эта часть работы иллюстрируется несколькими цветными картами и штриховыми картосхемами. Здесь же нашел отражение богатый опыт Лаборатории географии и картографии растительности Ботанического института АН СССР по оформлению карт растительности и разработке для них красочных шкал.
Очень интересны приложения к работе. Они содержат фрагменты легенд различных карт растительности, созданных в нашей стране и за рубежом.
Излагать в деталях содержание этой весьма ценной сводки вряд ли есть необходимость. С ней несомненно в ближайшее время познакомятся все геоботаники и другие специалисты, в той или иной степени интересующиеся картографией растительности.
В заключение отметим только, что отдельные принципиальные и методические вопросы картографирования растительности на уровне современных задач уже освещались с конца 1950-х годов в специализированных сборниках статей различных авторов. Эти сборники — обработанные доклады на симпозиумах, где они подвергались обсуждению (Méthodes..., 1961; Принципы и методы..., 1962; Bericht über das Internationale Symposion..1963; Крупномасштабное картографирование. .., 1970). Однако рецензируемая работа С. А. Грибовой и Т. И. Исаченко выгодно отличается единством концепции, равномерным и объективным изложением, а также систематичностью.
В 1972 г. вышел в свет X выпуск «М атериалов к карте растительности Альп», издаваемый Гренобльским университетом под руководством известного французского ботаника проф. П. Оценды (Do-
cuments..., 1972). Этот «юбилейный» выпуск невелик по числу страниц (88), но содержит 4 вклеенных листа крупномасштабных карт растительности (3 — на районы Франции, 1 — Непала), значительно дополняющих серию карт, опубликованных в предыдущих выпусках этого издания.
В виде отдельной брошюры издан справочный текст по всем 10 выпускам (Documents... Tables et résumés des volumes là X, 1972), заключающий аннотации опубликованных статей, справки об авторах и краткий обобщенный аналитический разбор всего написанного по вопросам: 1) картографирование растительности Альп в м. 1:200 000; 2) карты растительности в среднем масштабе; 3) экологическая карта Непала; 4) от карты растительности к экологической карте.
10 выпусков «Материалов...», публикуемых под редакцией проф. П. Оценды, — крупный вклад в геоботаническое картографирование, заслуживающий специального критического разбора.
Значительные успехи за последнее десятилетие достигнуты по части картографии растительности в Японии. Они касаются картографирования в крупном масштабе. Японскими фитоценологами А. Ми-яваки (A. Miyawaki), Т. Сюзюки (Т. Suzuki), M. Татаваки (M. Tatewaki), их учениками и • другими японскими учеными, которые следуют принципам западноевропейской школы Браун-Бланке—Тюксена, созданы десятки крупномасштабных карт растительности для отдельных районов Японских островов. Все эти карты, большинство которых составлено А. Мияваки, представляют крупный вклад в ботаническую географию Дальнего Востока и заслуживают специального разбора на страницах «Геоботанического картографирования».
В 1972 г. это собрание обогатилось новой картой растительности Ха-кузанских гор (близ западного побережья о. Хонсю), выполненной Т. Сюзюки и Т. Хукушима (Suzuki u. Hukushima, 1972). Карта издана в м. 1:50 000 € горизонтальным сечением через 20 м, что при рассеченном рельефе местности является достаточно частым. Пояснительный текст к этой карте опубликован на японском языке. В работе Т. Сюзюки (Suzuki, 1970) дано представление о природе картируемой территории, что помогает ориентироваться в выявляющихся на карте закономерностях. При построении легенды приняты во внимание вертикальная поясность и физиономические черты растительности. Картированные подразделения сгруппированы в 3 категории — альпийскую, субальпийскую и горную. К числу альпийских сообществ отнесены также заросли кедрового стланика, кустарниковые луга, торфяные болота на местах позднего таяния снега, сообщества водяники (Empetrum nigrum) по наветренным склонам, сообщества филладоки (Phylladoce aleutica) близ снеговых пятен и др. К субальпийским группировкам причислены характерные для субальп заросли бамбука, ольшаники, еловые, березовые, буково-березовые леса. Горная растительность представлена буковыми, японскими кедровыми лесами, лесами из Pterocarya и др. Особо выделена антропогенная растительность (например, посадки криптомерии) .
Карта дает ясное представление о растительности изученного авторами горного района. Ее легенда построена с учетом характерных видов, но вместе с тем содержит некоторые экологические указания, что обычно практикуют ученики Р. Тюксена. Благодаря этому на карте хорошо выделяются формации, характерные для высотных поясов: гольцового и подгольцового (называемых в легенде альпийским) — заросли кедрового стланика, субальпийского — березняки, ельники, бамбуковые заросли и пр., горного — преобладающие буковые леса, а в восточной части, в местах, защищенных от воздействия Японского моря, — небольшие мас-
сивы итерокарии. Ограниченный по площади участок крупномасштабной съемки выбран удачно и является хорошим эталоном для понимания региональной структуры растительного покрова.
Высокой оценки заслуживает оформление карты — простое и экономное. Нежные тона очень хорошо различающихся красочных обозначений растительности не затрудняют чтения светло-серых, прозрачных горизонталей. Всюду хорошо выявляется связь растительности с рельефом, что значительно повышает научную ценность карты. Это свойство присуще и другим японским картам растительности, в частности одной из лучших среди них: «Reale vorhandene Vegetationskarte der Umgebung Echigo-Sanzan-Okutadami—Natürpark Gebiet» (Miyawaki et al., 1968), выполненной также в м. 1 : 50 ООО. Впрочем, на этой последней карте красочные обозначения значительно грубее.
Как упоминалось, посредством некоторых экологических определений легенда карты, исполненной Т. Сюзюки и Т. Хукушима, выгодно отличается от легенд многих других японских карт растительности, где обозначаются только категории фитосоциологической систематики на флористической основе. Однако эти отличия недостаточны. В работе С. А. Грибовой и Т. И. Исаченко даны образцы нескольких типов легенд, где учитываются экологические и динамические связи растительности. Это единственно правильный, но трудный путь построения легенд геоботанических карт. Начало его положено, требуется дальнейшая разработка.
Один из опытов в этом направлении осуществлен Н. Н. Лавренко (1972) в статье «Эколого-динамический принцип построения легенды при крупномасштабном картографировании растительности». Картировался участок типичной для Западно-Сибирской равнины растительности класса эпиформаций подтаежных березово-осиновых лесов. Выделенные ассоциации, относящиеся к эпиформациям этого класса, группируются в факторальные ряды (гидроморфный, галоморфный и пр.), а последние объединяются в циклы (оптимальный, субоптимальный, пессималь-ный), характеризующие общую экологическую обстановку развития растительности в определенных условиях местопроизрастания.
Оценка «оптимальности» должна вестись по совокупности признаков, но в условиях омской подтайги она в первую очередь определяется рельефом (плакорностью местоположения) и дренажем, в зависимости от которых проявляется засоленность. В нижнеангарской тайге циклы устанавливались по теплообеспеченности, также зависящей от положения в рельефе. Циклы в указанном понимании характеризуют общий потенциал растительности и в какой-то мере их энергетику. Ряды и циклы не являются таксонами классификации растительности. Они дополняют классификацию и выделяются в пределах основных ее подразделений. В работе Н. Н. Лавренко сделан только шаг в этом направлении, согласованный с аналогичными устремлениями сибирских ландшафтоведов. Дальнейшая разработка этих принципов построения легенд карт растительности, видимо, перспективна.
Проблема учета использования земель мира привлекает к себе усиленное внимание, особенно с начала 1950-х годов. При этом большое значение по инициативе энтузиаста этого дела британского географа Л. Д. Стэмпа уделялось картографированию. Во многих странах составлены сотни карт использования земель в разных масштабах. Уже много лет как обсуждается и отчасти осуществляется создание карты использования земель мира в м. 1: 1 ООО ООО (см. Land use and resources stadies..., 1968).
Первоначально преследовались (что подтверждалось решением нескольких международных конгрессов и симпозиумов) чисто инвентари-
зационные цели и легенда карт была очень упрощенной. В условиях все возрастающих требований, предъявляемых к науке, когда ставится задача не только учесть современное состояние, но и прогнозировать рациональное использование земель в будущем, старая методика картографирования исчерпала себя. По этому поводу были высказаны различные предложения: составлять карты использования земель на геоботанической основе (Сочава, 1962), создавать их в единой серии с почвенными, ботаническими и другими природными картами (Ракитников, 1962).
В 1972 г. вопрос этот продолжал разрабатываться. В частности, К. Ванцетти (Vanzetti, 1972) представил XXII Международному географическому конгрессу в Канаде доклад «Использование земель и природная растительность». В нем этот вопрос обсуждается в связи с «Атласом сельского хозяйства мира», т. е. в картографическом аспекте. Нельзя не отметить, что из европейских стран Италия имеет наибольший опыт в отношении картографирования использования земель. В материалах Конгресса опубликовано также сообщение Ацевс-Гарсиа (Aceves-Garcia, 1972), посвященное картам использования земель в Мексике, где они созданы в разных масштабах, в том числе и по международной программе карты использования земель мира м. 1: 1 ООО ООО. Основное значение имеет составление государственными учреждениями Мексики карт использования земель в м. 1 : 50 ООО.
Большую работу по картографированию почв, растительности и использованию земель в Африке уже много лет ведет французский Институт научных и технических исследований заморских территорий (ORSTOM).1 Ботанические карты, составленные Г. Госсеном, Г. Робер-ти, И. Трошеном и др. по поручению ORSTOM, пользуются широкой известностью. Они обычно содержат сведения о главнейших культурах и таким образом дают представление об использовании земель. Тем же учреждением опубликовано около 20 специальных карт использования земель преимущественно в м. 1 : 10 000—1 : 20 000. Только одна из них, охватывающая значительную часть Республики Нигер, составлена в м. 1:1000 000 (Gavand, Boulet, 1965). К XXII Международному географическому конгрессу ORSTOM опубликовал сборник «Очерки тропической географии» (Etudes..., 1972). В нем помещены статьи по основным проблемам, разрабатываемым Институтом, в том числе статья Ж. Реми (Remy, 1972), посвященная методическим приемам картографии использования земель. Разумеется, она представляет интерес, поскольку исходит от Института, широко практикующего этот вид картографирования.
Выскажем мнение по поводу дальнейших перспектив картирования использования земель. В этой области мы не можем довольствоваться только инвентаризационными задачами. Структуру использования земель надо не только познавать, но и преобразовывать, карты должны иметь не только описательное, но и нормативное содержание. При этом большую роль играют карты корреляционного типа, где использование земель и их потенциальные возможности сопоставляются с главнейшими природными особенностями местности. Для этой цели использование земель должно картироваться на фоне коренной или потенциальной растительности и содержать другие геоботанические показатели, могущие иметь индикационное значение. Только насыщение этих карт геоботаническими показателями в состоянии превратить их в документ, полезный для планирования мероприятий по сельскохозяйственной реконструкции.
1 Office de la Recherche Scientifique et Technique Outre-Mer.
ИЗз ЕЛЬ ГГТТи
К картографии (в том числе и геоботанической), как к системе знаний, относятся не только карты как таковые, но н так называемые пре-карты, заключающие вспомогательную графику, аэро- и наземный фотоматериал, текстовые и статистические источники картосоставления, а также разнообразные картосхемы.
Такого рода ценный картографический материал заключен в монографии П. П лесник а (Р1езп1к, 1971), которая стала известна
нашему читателю также в 1972 г. Книга П. Плесника посвящена верхней границе леса в Беланских Татрах. Это хорошо иллюстрированное издание Словацкой Академии наук. К нему в специальной картонной обложке приложено 6 карт. Из них 5 крупномасштабных листов (на различные районы Беланских Татр) посвящено показу посредством различных пунсонов форм _ произрастания древесных пород и некоторым частным особенностям верхней ее^ границы леса (особыми знаками отмечены сомкнутые лесные насаждения, осветленные редколесья, группы деревьев и отдельные деревья, осыпи и некоторые другие показатели, характеризующие местность на границе леса). На 6-й карте (обобщенного крупного масштаба) показано распространение соснового стланика (Ртиэ жидкие) (косодревины). Зелеными пунсонами разной формы отмечена степень покрытия почвы стлаником, а цветной прерывистой линией дана граница леса. 8 крупномасштабных карт небольшого формата помещены в тексте (из них одна вклейкой). На них обозначены различные локальные особенности границы леса.
К графическим приложениям относятся также профили распределения растительности по рельефу. В книге помещено много фотографий (некоторые цветные), очень выразительно характеризующих верхнюю границу леса.
Мы не будем здесь рассматривать богатое содержание труда П. Плесника, хотя автору можно сделать некоторые замечания. Нас интересует та часть работы, которая может быть использована для составления карты растительности. Она заслуживает самой высокой оценки и в состоянии послужить образцом для других исследователей горных стран. Карты в тексте и особенно в приложениях соответствуют современному представлению о прекартах. Вместе с профилями и фотографиями они вносят ценный вклад в изучение природы Карпат.
Возросшее научное значение тематических (в том числе геоботанических) карт и значительно расширившаяся сфера их применения способствуют развитию теоретических и методических аспектов картографии. В совокупности они начинают определяться как особое направление и требуют к себе внимания со стороны геоботаников, создающих
Модель картологии (по Л. Ратай-скому).
1 — осведомленность составителя и потребителя карт в науках, изучающих действительность (например, геоботанике, ландшафтоведении и проч.); 2 — методическая подготовка в вопросах, имеющих отношение к составлению карты; з — учебная подготовка потребителя читать и понимать карту; 4 — картологические концепции; 5 — умение ориентироваться в картах; Р — действительность как источник информации; ИР — распространение информации о действительности; С — составитель карты; ИС — распространение информации составителей карты; К — карта; И К — информация, фиксированная на карте; П — потребитель карты; ТМ — трансформация полученной информации в процессе мышления: Р1 — действительность, как она воспринимается при чтении карты.
и так или иначе использующих карты растительности. Относящиеся сюда вопросы имеют также касательство к более широкому кругу проблем — пространственным закономерностям растительного покрова.
С этой точки зрения представляет интерес статья польского картографа JI. Ратайского «Поиск структуры теоретической кар-то логии» (Ratajski, 1972), доложенная им на 6-й Конференции Международной картографической ассоциации. В ней обосновывается необходимость развития нового направления — картологии, играющего вспомогательную роль при восприятии картируемых объектов и их показе на карте, а также при обосновании всего необходимого для использования картографической продукции на практике.
На рисунке представлена составленная JI. Ратайским графическая модель, отображающая связь между картологией, дисциплинами, изучающими действительность (являющуюся объектом тематического картографирования), и другими операциями по созданию карт и их восприятию.
Эти вопросы актуальны и в картографии растительности, где также можно говорить о картологии, в задачу которой входит не только составление карт, но и создание всего необходимого для использования их в качестве источника информации о растительном покрове.
ЛИТЕРАТУРА
Грибова С. А. и Т. И. Исаченко. 1972. Картирование растительности в съемочных масштабах. В кн.: Полевая геоботаника, т. IV. JI. — Крупномасштабное картографирование растительности. 1970. Новосибирск. — Л а в-р е н к о H. Н. 1972. Эколого-динамический принцип построения легенды при крупномасштабном картографировании растительности (на примере подзоны мелколиственных лесов Западно-Сибирской равнины). Докл. Инст. геогр. Сибири и Дальнего Востока, вып. 33, Иркутск. — Липатова В. В. 1962. Материалы к библиографии по вопросам картографии растительности. В кн.: Принципы и методы геоботанического картографирования. М.—Л. — Липатова В. В. 1963. Дополнение к библиографии по вопросам картографирования растительности. В кн.: Геоботаническое картографирование. 1963. М.—Л. — Липатова В. В. 1965. Литература по картографии растительности. В кн.: Геоботаническое картографирование. 1965. М—Л. — Липатова В. В. 1967. Литература по картографии растительности. II. В кн.: Геоботаническое картографирование. 1967. Л. — Липатова В. В. 1970. [Рец.] A. W. Küchler. Vegetation mapping. Ronald Press Company. N. Y., 1967. Бот. журн., т. 55, № 1. — Липатова В. В. 1971. Литература по картографии растительности. III. В кн.: Геоботаническое картографирование, 1971. Л.— Медведев Ю. О. 1971. Опыт построения крупномасштабной карты растительных сообществ (на примере нижнеилимской тайги). Докл. Инст. геогр. Сибири и Дальнего Востока, вып. 31, Иркутск. — Принципы и методы геоботанического , картографирования. 1962. М.—Л. — Ракитников А. Н. 1962. Методы изучения и картирования использования земель. В кн.: Комплексное картографирование природы и хозяйства (Матер, к симпозиуму на Втором научном совещ. географов). Иркутск. — С о ч а в а В. Б. 1962. Вопросы картографирования в геоботанике. В кн.: Принципы и методы геоботанического картографирования. М.—Л. — Aceves-Garcia M. 1972. Maps of soil use in Mexico. In: International geography 1972, v. 2. Monreal. — Bericht über das Internationale Symposion für Vegetationskartierung vom 23. — 26.3.1959 in Stolzenau/Weser. 1963, Weinheim. — Documents pour la Carte de la végétation des Alpes. X. 1972. Grenoble. — Documents pour la Carte de la végétation des Alpes. Tables et résumés des volumes I à X. 1972. Grenoble. — Etudes de géographie tropicale. 1972. S. 1. — G a v a n d M., R. Boulet. 1965. Carte d'utilisation des terres. ORSTOM, Paris .— К ü с h 1 e r A. W. 1967. Vegetation mapping. N. Y. — Land use and resources studies in applied geography. A Memorial volum to Sir Dudley Stamp. 1968. London. — Méthodes de la cartographie de la végétation. 1961. Paris. — M i y a w a k i A., T. Onba, K. N a k a y-ama, K. Fuji war a. 1968. Reale vorhandene Vegetationskarte der Umgebung Echigo-Sanzan-Okutadami-Natürpark Gebiet. M. 1:50 000. Tokyo. — P 1 e s n i k P. 1971. Horna hranica lesa vo vysokych Belanskych Tatrách. Bratislava. — Ratajski L. 1972. The research structure of theoretical cartography. In: 6-th International cartographic association conference. Monreal—Ottawa. [На множ. аппар.]. — R e m y G. 1972. Une carte de l'occupation du sol en Haute-Volta. In: Etudes de géographie tropicale.
S. 1. — S u z u k i T. 1970. Die Pflanzengesellschaft und die vertikale Vegetationsstufe vom Hakusan-Gebirge. In: Scientific stadies of Hakusan national park, Japan. S. 1. — Suzuki T. and T. Hukushima. 1972. Vegetationskarte vom Hakusan-Gebirge. M. 1 : 50000. Tokio. — Vanzetti G. 1972. Land use and natural vegetation. In: International geography 1972, v. 2. Monreal.
Грибова С. А. и Т. И. Исаченко. 1972. Картирование растительности в съемочных масштабах // Полевая геоботаника, т. IV. Л.
Крупномасштабное картографирование растительности. 1970. Новосибирск.
Лавренко Н. Н. 1972. Эколого-динамический принцип построения легенды при крупномасштабном картографировании растительности (на примере подзоны мелколиственных лесов Западно-Сибирской равнины) // Докл. Инст. геогр. Сибири и Дальнего Востока, вып. 33, Иркутск.
Липатова В. В. 1962. Материалы к библиографии по вопросам картографии растительности // Принципы и методы геоботанического картографирования. М.; Л.
Липатова В. В. 1963. Дополнение к библиографии по вопросам картографирования растительности // Геоботаническое картографирование. 1963. М.; Л.
Липатова В. В. 1965. Литература по картографии растительности // Геоботаническое картографирование. 1965. М.; Л.
Липатова В. В. 1967. Литература по картографии растительности. II // Геоботаническое картографирование. 1967. Л.
Липатова В. В. 1970. [Рец.] A. W. Küchler. Vegetation mapping. Ronald Press Company. N. Y., 1967. Бот. журн., т. 55, № 1.
Липатова В. В. 1971. Литература по картографии растительности. III // Геоботаническое картографирование, 1971. Л.
Медведев Ю. О. 1971. Опыт построения крупномасштабной карты растительных сообществ (на примере нижнеилимской тайги). Докл. Инст. геогр. Сибири и Дальнего Востока, вып. 31, Иркутск.
Принципы и методы геоботанического картографирования. 1962. М.; Л.
Ракитников А. Н. 1962. Методы изучения и картирования использования земель // Комплексное картографирование природы и хозяйства (Матер. к симпозиуму на Втором научном совещ. географов). Иркутск.
Сочава В. Б. 1962. Вопросы картографирования в геоботанике // Принципы и методы геоботанического картографирования. М.; Л.
Aceves-Garcia М. 1972. Maps of soil use in Mexico. In: International geography 1972, v. 2. Monreal.
Bericht über das Internationale Symposion für Vegetationskartierung vom 23—26.3.1959 in Stolzenau/Weser. 1963, Weinheim.
Documents pour la Carte de la végétation des Alpes. X. 1972. Grenoble.
Documents pour la Carte de la végétation des Alpes. Tables et résumés des volumes I a X. 1972. Grenoble.
Etudes de géographie tropicale. 1972. S. 1.
GavandM., R. Воu1et. 1965. Carte d'utilisation des terres. ORSTOM, Paris.
1er A. W. 1967. Vegetation mapping. N. Y.
Land use and resources studies in applied geography. A Memorial volum to Sir Dudley Stamp. 1968. London.
Méthodes de la cartographie de la végétation. 1961. Paris.
Miуawaki A., T. Onba, K. Nakayama, K. Fujiwara. 1968. Reale vorhandene Vegetationskarte der Umgebung Echigo-Sanzan-Okutadami-Natürpark Gebiet. M. 1 : 50 000. Tokyo.
Plesnik P. 1971. Horna hranica lesa vo vysokych Belanskych Tatrach. Bratislava.
Ratajski L. 1972. The research structure of theoretical cartography. In: 6-th International cartographic association conference. Monreal—Ottawa. [На множ. аппар.].
Remу G. 1972. Une carte de l'occupation du sol en Haute-Volta. In: Etudes de géographie tropicale. S. 1.
Suzurn T. 1970. Die Pflanzengesellschaft und die vertikale Vegetationsstufe vom Hakusan-Gebirge. In: Scientific stadies of Hakusan national park, Japan. S. 1.
Suzurn T. and T. Hukushima. 1972. Vegetationskarte vom Hakusan-Gebirge. M. 1 : 50 000. Tokio.
Vanzetti G. 1972. Land use and natural vegetation. In: International geography 1972, v. 2. Monreal.
