CC BY
12
А. А. Сюрюн
ЗАМЕТКА О МОРФОНОЛОГИИ СОВРЕМЕННОГО ТУВИНСКОГО ЯЗЫКА1 1.
В разговорном тувинском языке часто можно встретить слова, слившиеся друг с другом в результате элизии или стяжения. Чаще всего таким изменениям подвергаются частицы. К таким случаям относятся следующие частотные сочетания современного тувинского языка:
1) указательное местоимение бо ‘это’ с модальной частицей ыйнаан, выражающей вероятность, в разговорном тувинском произносятся как [boja:n] (бо ыйнаан ‘этот наверно’, ‘кажется, этот’). Здесь начальный гласный частицы ыйнаан сливается с конечным гласным указательного местоимения бо. Сонорный согласный н может выпадать либо уподобляться сонорному й. Сама модальная частица ыйнаан образовалась в результате слияния «частицы смягчения» ийин [Исхаков, Пальмбах 1961: 433] с усилительной частицей аан;
2) усилительная частица -ла с модальной частицей вероятности ыйнаан в следующем сочетании произносится как [ollaja:n] (ол-ла ыйнаан ‘этот наверно, без сомнения’).
Эта модальная частица ыйнаан, выражающая вероятность, в беглой речи обычно звучит как [па:п], поэтому в коротких сообщениях смс или в текстах сообщений в интернете можно обнаружить следующее написание частицы ыйнаан: сен нян сен ‘ты, наверно’, бээр йян ‘отдам, наверно’.
3) эвиденциальная частица -дыр с эмоциональноэкспрессивной частицей смягчения ийин в конструкции ол-дур ийин ол ‘вот так вот’ может произноситься следующим образом: [оШшо1].
1 Статья подготовлена при поддержке гранта РГНФ 13-04-00416, проект «Языковые изменения в идиомах, не имеющих письменной традиции (на материале алтайских, палеоазиатских и уральских языков)».
Рассмотрим фонетические изменения на стыке основы и суффикса. Основные морфонологические преобразования, в частности образование долгих гласных на стыке морфем, представлены в грамматике тувинского языка. Тем не менее, не будет лишним повторить эти случаи здесь [Исхаков, Пальмбах 1961: 37-45]:
1) при добавлении суффиксов посессива к многосложным корням и основам, которые оканчиваются на заднеязычные г [у] и к [к//^], эти согласные выпадают и образуется долгий гласный: та-вак ‘тарелка’ — таваам ‘моя тарелка’, таваац ‘твоя тарелка’ и т. д.;
2) при добавлении аффиксов посессива к односложным корням, которые оканчиваются на заднеязычный г [у], этот конечный согласный также выпадает и образуется долгий гласный: суг ‘вода’ — суум ‘моя вода’;
3) при образовании форм датива от именных основ, оканчивающихся на гласные с нормальной долготой, аффикс дательного падежа -га//-ге утрачивает свой начальный согласный: (а//е) ^ а//э: вргеге ‘суслику’ = вргээ;
4) при образовании формы на -ган от глагольных корней (основ), оканчивающихся на гласный звук, а также и от отрицательных глагольных основ, имеющих в конце аффикс отрицания -ма-, на границе основы и суффикса образуется долгий а или э: сана-ган = санаан, биживе-ген = биживээн;
5) также выпадение и образование долгих гласных происходит при образовании деепричастной формы на -гаш: сана-гаш = санааш;
6) при образовании деепричастной формы на -ып от односложных глагольных корней, оканчивающихся на ц, г, п, к, м, л и т. п.;
7) при образовании причастной формы на -ар.
2.
Наряду с этим, последние 3 года я наблюдаю в речи тувинцев от 5 до 14 лет двойное маркирование показателей принадлежности. Ниже приведу соответствующие примеры. Начнем с образования форм принадлежности.
В тувинском языке, если основа слова оканчивается на согласный звук, то стандартные формы принадлежности выглядят следующим образом:
Sg Рі
аъд-ым ‘моя лошадь’ аъд-ывыс ‘наша лошадь’
аъд-ыц ‘твоя лошадь’ аъд-ъщар ‘ваша лошадь’
аъд-ы ‘его/ее/их лошадь’
Для таких слов, как идик ‘обувь’ и уруг ‘ребенок’ парадигма следующая:
идик ‘обувь’
Р1
идиивис идиицер
идии уруг ‘ребенок’
Р1
уруувус урууцар
уруу
Если слово оканчивается на гласный звук, то суффиксы принадлежности следующие:
Sg Р1
ешщ-м ‘моя коза’ ешщ^с ‘наша коза’
ешщ-ц ‘твоя коза’ ешщ-цер ‘ваша коза’
ешщ^ ‘его/ее/их коза’
Напомню, что при прибавлении показателей принадлежности к таким словам, как идик ‘обувь’ и уруг ‘ребенок’, в результате выпадения заднеязычного к и г гласные стягиваются и образуются долгие гласные: идик+и=идии ‘его обувь’ и уруг+у=уруу ‘его ребенок’.
Однако в живой речи носителей тувинского языка наблюдаются следующие формы, когда на посессивную форму снова налагается маркер посессивности:
Sg
уруум
урууц
Sg
идиим
идииц
идиизи от идик ‘обувь’ (информант 12 лет, 2010 г.):
(1) идии-зи уш-тун-а бер-ген
обувь.POSS3-POSS3 снимать-REFL-CV2 давать^Т2
‘Его галоши выскользнули’.
Посессивная форма улуузу от квалитатива улуг «большой» (14 лет, 2010 г.) была использована в следующей фразе:
(2) улуу-зун ал-ыкса-п тур-ду-м
большой.POSS3-POSS3.ACC брать-DES-CVl стоять^Т1-^ ‘Я хотел взять большой (о пирогах)’.
Обратим внимание на квалитатив улуг ‘большой’. Он используется в данном примере для указания на выбор из множества кусков пирога, поэтому принимает посессивный показатель, чтобы обозначить предмет, обладающий определенным качеством.
В примерах (1)-(2), возможно, дети пытаются маркировать формы третьего лица, чтобы произвести выравнивание по аналогии с парадигмой для гласного типа. В результате получается следующая парадигма для формы X.poss3-poss3 на примере слова идик ‘обувь’:
Sg Р1
идиим идиивис
идииц идиицер
идиизи
3.
Недавно был зафиксирован еще один случай, который указывает на то, что данное явление, возможно, не совсем уже связано с возрастом носителя языка:
аяазы от аяк ‘чаша, пиала’ (32 года, 2013 г.):
(3) Олар-ныц аяа-зы дол-а
3PL-GEN чашка.POSS3-POSS3 заполняться-^2 бер-ген
давать^т2
‘Его чаша переполнилась’.
Еще одним примером удвоения показателя является присоединение суффикса датива к наречию даштыгаа ‘наружу’, которое образовано на базе посессивной формы дашты ‘наружность, внешность’. Именной основы даш ‘наружность, внешность’ не существует. Тофаларское таъштыгаа объясняется как адвербиализованная форма дательно-направительного падежа. Долгота в тувинском даштыгаа вызвана, по-видимому, соседством с узким гласным -ы, а также уподоблением наречиям на -гаар [ЭСТувЯ 2002: 110].
Предложение пятилетнего мальчика (2012 г.):
(4) Мээ соок-ирей камбет-ти даштыгаа-га 1SG.DAT дед-мороз конфета-АСС наружу-ЭАТ бер-ип каап-ты давать-^ 1 класть.PRF-PST 1
‘Я уже получил на улице конфеты от Деда Мороза’.
5.
Приведенные примеры были зафиксированы мной от четырех разных носителей тувинского языка. Самой поздней является форма аяазы «их чашка», полученная от 32-летнего информанта. Они пока не носят масштабный характер, но такое удвоение показателей после произведенных морфонологических изменений представляют собой попытку внести изменения в парадигму по-сессивности.
Литература
Исхаков, Пальмбах 1961 — Ф. Г. Исхаков, А. А. Пальмбах. Грамматика тувинского языка. М.: Изд-во вост. литературы, 1961.
ЭСТувЯ 2002 — Б. И. Татаринцев. Этимологический словарь тувинского языка. Новосибирск: Наука, 2002.
