CC BY
86
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 8. ИСТОРИЯ. 2017. № 6
А.И. Феклистов
(аспирант кафедры истории России XIX — начала XX века исторического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова)*
ЗАКУЛИСНАЯ ВОЙНА: КНЯЗЬ М.М. АНДРОНИКОВ
ПРОТИВ ВОЕННОГО МИНИСТРА В.А. СУХОМЛИНОВА
(1914-1916)
Статья посвящена истории взаимоотношений князя М.М. Андроникова с военным министром Российской империи В.А. Сухомлиновым. Известно, что князь Андроников предпринял усилия, чтобы добиться отставки генерала Сухомлинова с поста военного министра. Автор пытается ответить на вопрос, каким образом вражда министра с Андрониковым привела к подобному результату и последующему суду над В.А. Сухомлиновым.
Ключевые слова: Николай II, князь М.М. Андроников, В.А. Сухомлинов, военный министр, Верховная комиссия Петрова.
The article covers the relationships between the duke M.M. Andronikov and the Minister of war VA. Sukhomlinov. It is well known that the duke Andronikov had influenced on the retirement of the general Sukhomlinov from the post of the Minister of war. The author tries to find out, how the hostility between the Minister and Andronikov led to such result and to the ensuing tribunal over VA. Sukhomlinov.
Key words: Nikolas II, the duke Andronikov, VA. Sukhomlinov, the Minister
of war, the Petrov Supreme commission.
* * *
На страницах мемуаров генерала А.И. Спиридовича, начальника императорской дворцовой охраны Николая II, встречается любопытный эпизод о его посещении осенью 1915 г. известного в Петрограде представителя так называемых «темных сил» князя М.М. Андроникова. Во время своего визита Спиридович обратил внимание на висевшие в кабинете князя большие фотографии В.А. Сухомлинова и его жены Екатерины Викторовны: «любезный хозяин кружился по комнате, стараясь усадить меня поудобнее и, уловив мой взгляд на портрете Сухомлинова, с каким-то сладострастием стал быстро сыпать: "да и мы были дружны когда-то. И дорого обошлось генералу то, что он отказал мне от дому. Очень и очень дорого. Когда его уволили от должности, — как-то особенно смаковал князь, — я, конечно, протелефонировал прелестной его супруге
* Феклистов Артем Игоревич, тел.: 8-917-583-26-00; e-mail: [email protected]
Екатерине Викторовне и принес ей мои горячие поздравления..., и я прибавил, что жду с нетерпением того дня, когда смогу поздравить ее и с арестом ее супруга"... И князь рассыпался скверным ядовитым смехом»1.
Многочисленные упоминания о князе Андроникове и его «грязных» делах по отношению к военному министру встречаются как в дневнике Сухомлинова2, так и в его мемуарах3. Бывший военный министр обвиняет князя в постигших его несчастьях наравне с другими своими врагами — А.И. Гучковым, А. Поливановым и великим князем Николаем Николаевичем-младшим. Следует отметить, что взаимоотношения М.М. Андроникова с В.А. Сухомлиновым — это один из самых запутанных и интересных эпизодов в истории падения военного министра и создании так называемого «Дела Сухомлинова», его последующего ареста и суда. Интересно, что в отечественной историографии личности князя и его деятельности практически не уделялось внимания4. Таким образом, сам М.М. Андроников и его роль в политических событиях того времени во многом до сих пор остаются в тени, как это было и при его жизни. Взаимоотношения его с Сухомлиновым не исследованы, хотя общеизвестным является факт причастности Андроникова к «падению» военного министра. В данной статье, используя неопубликованные материалы архивов5, воспоминания и существующую историографию6,
1 Спиридович А.И. Великая Война и Февральская Революция 1914—1917 гг.: В 3 т. Т 1. Нью-Йорк, 1962. С. 225-226.
2 Генерал В.А. Сухомлинов. Дневник. Письма. Документы: сборник документов / Отв. ред. Е.Г. Мачикин. М., 2014.
3 Сухомлинов В. [А.] Воспоминания. М., 2004.
4 За исключением статьи историка Д. Стогова «Салон князя М.М. Андроникова и система власти Российской империи» (КЛИО. 2006. № 3).
5 В работе наибольшее внимание уделено разработке фонда 962 РГВИА. Фонд полностью посвящен Верховной комиссии инженер-генерала Н.П. Петрова. В делах этого фонда содержатся протоколы допросов князя Андроникова и его приспешников, а также его анонимные письма (дело 29). Большой объем информации о князе содержится в деле 119. Это агентурные сводки, составленные в ходе слежки за князем. Благодаря ним мы можем иметь представление о деятельности Андроникова, а также о его подручных. Также большую роль играет дело 49, в котором нами была найдена переписка Сухомлинова с начальником штаба Верховного Главнокомандующего Янушкевичем. Были использованы и другие дела из фонда.
6 Взаимоотношения этих двух личностей нашли отображение лишь косвенно в некоторых работах историков. Стоит упомянуть историографию, посвященную самому «Делу Сухомлинова». Самые важные и обширные труды по этому вопросу вышли только в постсоветский период (не считая монографии А. Тарсаидзе «Четыре мифа о первой мировой войне» 1967 г.). Это книга американского историка Уильяма Фуллера «Внутренний враг: шпиономания и закат императорской России» (М., 2009) — одна из немногих работ, где их взаимоотношения рассматриваются, но хотя и очень кратко. Второй работой, где анализируются их отношения, стала статья А.В. Евдокимова и Ф.А. Селезнева «Попав под влияние распутной
мы рассмотрим историю взаимоотношений князя и военного министра вплоть до ареста последнего, а также проанализируем роль Андроникова в создании так называемого «Дела Сухомлинова».
Князь М.М. Андроников
Михаил Михайлович Андроников (1875—1919) имел прекрасную родословную: по отцу был грузинским князем, а по матери принадлежал к балтийскому баронскому роду Унгернов-Штернбергов. Учился в Пажеском корпусе, но в 1895 г. был отчислен по болезни. С 1897 по 1914 г. Андроников числился чиновником для поручений при Министерстве внутренних дел7. По словам Спиридовича, «служба ему нужна была лишь для того, чтобы иметь возможность, когда надо, одеть форменный вицмундир. При Маклакове его отчислили от министерства внутренних дел, за что он последнему мстил нещадно»8. Несмотря на это, он сумел устроиться чиновником особых поручений при обер-прокуроре Святейшего Синода, где и числился до 1915 г. С 1916 г. издавал казенно-патриотическую газету «Голос России», которая субсидировалась из секретного фонда МВД. По подозрению в шпионаже в пользу Германии приказом командующего войсками Петроградского военного округа генерал-лейтенанта С.С. Хабалова ему было запрещено проживание в обеих столицах и в местностях, объявленных на военном положении. По представлению специальной комиссии Временного правительства с 23 марта по 11 июля 1917 г. находился в тюрьме Трубецкого бастиона Петропавловской крепости.
Князь обладал заурядной внешностью — «маленький, полненький, чистенький, с круглым розовым лицом и острыми всегда смеющимися глазками, с тоненьким голоском». Себя он называл «адъютантом Господа Бога», «человеком в полном смысле», «гражданином, желающим как можно больше принести пользы своему отечеству», а в общественной среде ассоциировался с «темными силами» и был известен как друг Распутина9. «Княжеский титул,
циничной женщины, он исключительно жил для неё». Донос на бывшего военного министра В.А. Сухомлинова. 1915 г. (Исторический архив. 2014. № 6). Основное внимание здесь уделено анонимке князя Андроникова, автор не концентрируется на проблеме их взаимоотношений. Также автор ошибочно датирует анонимку Андроникова ок. 18 августа 1915 г. Мы покажем, что реальная дата этой анонимки — середина июля 1915 г. Также «дело Сухомлинова» хорошо проанализировано в монографии О.Р. Айрапетова «Участие Российской империи в Первой мировой войне» (в 2 т. М., 2014).
7 Стогов Д. Салон князя М.М. Андроникова и система власти Российской империи // КЛИО. 2006. № 3. С. 127.
8 Спиридович А.И. Указ. соч. С. 218.
9 Там же.
неимоверный апломб, беглый французский язык, красивая остроумная речь, то пересыпанная едкой бранью, то умелой лестью и комплиментами, а также бесконечно великий запас сведений о том, что было и чего не было, — все это делало князя весьма интересным и для многих нужным человеком. И его принимали, хотя за глаза и ругали, ибо все отлично знали, что нет той гадости, мерзости, сплетни и клеветы, которыми бы он не стал засыпать человека, пошедшего на него войной»10. «Червонный валет», таким прозвищем был награжден петроградскими кругами князь Михаил Михайлович Андроников. М.К. Лемке, военный цензор в Ставке Верховного главнокомандующего, ярко характеризирует этого персонажа времен заката империи: «Это — аферист высокой марки, придворный Хлестаков-Ноздрев; он сумел быть необходимым самым разнообразным людям и со всех и за все свои услуги получает хороший гонорар»11. Неприглядности этому человеку добавлял еще и тот факт, что он был гомосексуалистом, использовавшим учеников Николаевского училища, обещая им свою протекцию (он был в хорошим отношениях с преподавателями этого заведения)12. Политические взгляды князя были аморфны. По словам А.И. Путилова, председателя правления Русско-Азиатского банка, лично знавшего Андроникова, «в его голове весьма странно, но совершенно свободно укладывались самые консервативные идеи наряду
с самыми либеральными». И те, и другие воспринимались им от
13
разных лиц, и он просто копировал их13.
Очень необычен был род его занятий. Как следует из агентурных сведений, для ведения своих грязных дел и афер у него имелась целая контора. Состояла она из нескольких сомнительных личностей. Во-первых, это помощник князя, лакей и бухарский подданный Абдурразак Мухамет Шерифов, подозреваемый в шпионстве в пользу афганского правительства14. Во-вторых, переписчик бумаг Радушкевич Иван Иванович, 64 лет, католик и кандидат прав, который иногда писал в газеты. И, в-третьих, Майоров Борис Константинович, 18 лет, православный петроградский мещанин. Последний большей частью переписывал на машине так называемые «записки», по существу являвшиеся доносами на разных высокопоставленных лиц, чем-либо навлекших на себя неудовольствие князя М.М. Андроникова. В составлении «записок» также обычно принимал участие некий Драгомирецкий, бывший дирек-
10 Там же.
11 Лемке М. 250 дней в царской ставке. Пг., 1920. С. 280.
12 РГВИА. Ф. 962. Оп. 2. Д. 119. Л. 135.
13 Последний временщик последнего царя // Вопросы истории. 1964. № 12. С. 99.
14 РГВИА. Ф. 962. Оп. 2. Д. 119. Л. 135.
тор департамента духовных дел15. Чаще всего эти записки передавались князем Андрониковым председателю Совета министров И.Л. Горемыкину, Петроградскому митрополиту и графу В.Н. Коковцову. Если требовалось писать письма на французском языке, как, например, в случае, когда князь обращался к великому князю и Верховному главнокомандующему Николаю Николаевичу, то он привлекал своего приятеля Анспаха (личность также крайне сомнительную)16.
Андроников и Сухомлинов. От взаимовыгодной дружбы
до смертельной вражды
Князь М.М. Андроников был долгое время вхож в ближний круг военного министра В.А. Сухомлинова, с 1909 по 1914 г. включительно. Еще до того, как Сухомлинов стал военным министром, у князя Андроникова были хорошие отношения с представителями военного ведомства. Он был желанным гостем в доме А. Редигера, предшественника Сухомлинова на посту военного министра17. Как только В.А. Сухомлинов стал во главе министерства, то князь, через посредничество начальника Главного управления Генерального Штаба А.З. Мышлаевского, попытался свести с ним знакомство. После первых неудачных попыток ему все же удалось не только познакомиться, но и завоевать его доверие и втереться в «ближний круг». Основной причиной стало то, что князь оказывал поддержку и словом и делом в бракоразводном процессе будущей жены министра с ее первым мужем18. Он также представлялся полезным в качестве человека, осведомленного о жизни многих представителей верхов Петербурга и знакомого со всеми слухами, циркулирующими в высшем свете.
Но в конце концов, в 1914 г. двери дома Сухомлинова оказались закрыты для князя Андроникова навсегда. Версий о причинах размолвки множество, от сплетен князя об измене жены министра до разногласий, связанных с земельными аферами князя в Туркестане (чтобы привлечь капиталы, он утверждал, что Сухомлинов и его жена являются акционерами этой компании)19. Последняя версия нам кажется наиболее убедительной.
15 Там же.
16 Там же. Л. 155.
17 Редигер А. История моей жизни. Воспоминания военного министра. Т. 2. М., 1999. С. 308-309.
18 Падение царского режима. Стегораф. отчеты / Под ред. П.Е. Щёголева. Т. 1. Л., 1924. С. 371.
19 Сухомлинов В.А. Указ. соч. С. 334.
С этого момента Андроников стал злейшим врагом министра, и именно тогда вокруг него начал формироваться кружок из недовольных Сухомлиновым лиц. Здесь в первую очередь следовало бы упомянуть дальнюю родственницу жены министра, Екатерины Викторовны, Н.И. Червинскую. Жуткая сплетница и не совсем нормальная психически, эта женщина долгое время жила в доме Сухомлиновых20. Познакомившись с князем Андрониковым, она очень быстро попала под его влияние. И, когда генерал потребовал от нее выбрать между их домом и дружбой с князем, она выбрала последнего. Изгнанная из дома Сухомлиновых, она стала действовать в интересах князя. В этот кружок вошли также супруги Мария и Дмитрий Коломнины (адъютант военного министра). С ними Сухомлиновы подружились в 1911 г. Их отношения длились до осени 1913 г., когда во время зарубежной поездки генеральша Сухомлинова поругалась с Коломниной. После этого Коломнины также вышли из окружения министра. Также к данной компании примыкал еще один бывший адъютант военного министра, полковник Л. Булацель. В сентябре 1914 г. у него с Сухомлиновым произошла крупная ссора, после чего он был откомандирован в действующую армию за «поступки, неприличные для порядочного человека». Учитывая тот объем сведений о жизни Сухомлиновых, которыми все вышеупомянутые лица впоследствии «щеголяли» в различных судебных комиссиях, кажется, что утверждение военного министра о том, что они подкупали их домашнюю прислугу, может быть вполне обоснованным21.
Так как в начале войны позиции Сухомлинова были практически неуязвимы, Андроников не принимал никаких серьезных шагов против него, ограничиваясь сплетнями и клеветой. Это отмечается и в агентурных сводках: «...с тех пор, как князя Андроникова и генеральшу Червинскую перестали принимать в доме Военного Министра, князь Андроников резко изменил свои отзывы об Его Высокопревосходительстве и стал утверждать, что, будто бы, Генерал-Адъютант Сухомлинов не пользуется прежним влиянием у Государя Императора»22. Однако с марта 1915 г. Андроников резко активизировал свою деятельность. На удивление, это совпало со временем суда (3—18 марта) над подполковником С. Мясоедовым, обвиненным в шпионаже23. Из агентурных сведений известно, что Мария Коломнина дважды навещала князя в его доме — 7 и
20 Там же. С. 330.
21 Сухомлинов В.А. Указ. соч. С. 333.
22 РГВИА. Ф. 962. Оп. 2. Д. 119. Л. 151.
23 О «деле Мясоедова» см.: Фуллер У. Внутренний враг. М., 2009.
8 марта24. В этих же числах в конторе князя было составлено на трех листах письмо неизвестного содержания для отправки великому князю Николаю Николаевичу, причем князь сделал своему подручному Анспаху выговор, так как тот написал карандашом на бумаге25. А 11 марта князь получил телеграмму из ставки Верховного Главнокомандующего: «Искренне Вас благодарю за поздравление с падением крепости Перемышль»26. Ко всему прочему, следившие за домом князя агенты имели сведения, что 14 марта Андроников обсуждал с определенным кругом лиц шпионскую деятельность С. Мясоедова27. Как видно, князь не замедлил воспользоваться бывшей связью министра с подполковником и стал распространять по Петрограду соответствующие сплетни, желая очернить Сухомлинова и отомстить ему28. О реакции министра на эту активность можно судить по его переписке с начальником штаба Верховного Главнокомандующего, генералом Н.Н. Янушкевичем. 12 марта 1915 г. он писал:
«Самым вредным злаком в нашем Питерском болоте надо признать кн. Андроникова, который специализировался на клевете и шантаже. Благодаря этому господину по городу распущены самые невероятные слухи по Мясоед[овскому] делу, Ренненкампфе, гр. Витте... У министра внутренних дел имеется достаточно материала, чтобы его выслать, а это бы имело бы очень хорошие последствия для других болтунов. Гучков, вместе с Поливановым, по-видимому, пытаются использовать Мясоедова в свою пользу... Знаю, что на все это нельзя обращать внимание, но на нервы не наложишь такой повязки, которая их успокоила бы, в особенности, когда начинают при этом лягать копытом и мою бедную Екатерину. О высылке кн. Андроникова я говорил Макл[акову]; оказывается, он давно сам об этом думал, - негодяй этот у себя на квартире завел контору печатания всякого рода записок, якобы обличительных, вошел в дружбу с Распутиным и орудуют вместе. Ну и болото.»29.
Как мы видим, от взгляда военного министра не ускользнула подрывная деятельность князя и, оценив опасность, он пытался выслать князя из Петрограда. Это подтверждает письмо от 15 марта 1915 г.: «.Вы представить себе не можете, какую клевету и сплетни развели они здесь на Мясоедовской почве; хорошо было бы вы-
24 РГВИА. Ф. 962. Оп. 2. Д. 119. Л. 164, 166.
25 Там же. Л. 155.
26 Там же. Л. 177.
27 Там же. Л. 179.
28 Там же. Д. 106. Л. 22.
29 Там же. Д. 49. Л. 103, 104.
слать парочку, другую таких господ, и во главе кн. Анд[роникова], чтобы успокоить взбаламученное море, вернее болото.»30.
На протяжении всей весны 1915 г. князь Андроников продолжил строить козни против своего бывшего друга. В мае 1915 г., в разгар Горлицкого прорыва, он перешел в очередную атаку. 6 мая он отослал на имя императора письмо, в котором на французском языке рассказал о связях министра с подполковником Мясоедо-вым и о его мздоимстве31. Это письмо осталось без ответа. Однако, в конце концов, удача отвернулась от Сухомлинова. В июне 1915 г. Николай II отправил его в отставку. Андроников не скрывал своего ликования и не замедлил в тот же день позвонить жене Сухомлинова (13 июня), чтобы поздравить ее с отставкой мужа32.
В июле 1915 г. действия Андроникова дали первые серьезные плоды. В июле он отправил анонимное письмо с подписью «друг» начальнику Петроградского охранного отделения, в котором сообщал, что некоторые важные подробности связи между Сухомлиновым и Мясоедовым имеются у князя М.М. Андроникова33. В связи с этим 4—7 июля он был вызван для дачи показаний следователю Матвееву (следователю по «делу Мясоедова»). Он изложил ему массивный перечень обвинений против бывшего военного министра, включая обвинения в получении взяток, например, в виде люстр или шубами34. В этих показаниях особенно поражает количество деталей из жизни и быта четы Сухомлиновых. Не знакомому лично с бывшим военным министром и его образом жизни такие подробности могли показаться вполне убедительными. Причем эти показания представляли из себя не одну только ложь, а зачастую содержали реальные факты, но густо перемешанные с враньем и преувеличенные настолько, что разобраться в этом без тщательнейшей проверки было практически невозможно. Тем не менее, учитывая репутацию князя и род его занятий, у следователей должны были возникнуть серьезные сомнения в достоверности изложенного. Ключевой упор обвинений делался на связь министра с полковником Мясоедовым, а также на связи министра с другими личностями сомнительной репутации.
На этом князь не остановился и за несколько дней до открытия 4 сессии Государственной думы, 19 июля 1915 г., он почтой разослал многим видным депутатам анонимку с обвинениями против Су-хомлинова35. Текст анонимки практически слово в слово совпадает
30 Там же. Л. 104.
31 ГАРФ. Ф. 801. Оп. 2. Д. 2325. Л. 1—4.
32 Сухомлинов В.А. Указ. соч. С. 335.
33 РГВИА. Ф. 962. Оп. 2. Д. 29. Л. 4.
34 Там же. Л. 5—9.
35 Там же. Л. 110.
с показаниями, которые князь уже давал в начале июля36. Следует отметить, что она попала на нужную почву, поскольку заседания Думы происходили на фоне панических и тревожных настроений в обществе в связи с Великим отступлением русской армии. Учитывая уже давно укоренившуюся нелюбовь многих депутатов к фигуре В.А. Сухомлинова, неудивительно, что они оперативно отреагировали на эти обвинения, ополчившись против него с гневными и возмущенными выступлениями. Следующим образом описывает происходящее на заседаниях Государственной думы депутат В.В. Шульгин: «Речи ораторов прерывались криками по отношению к Сухомлинову: "Под суд! Обманул всех нас!" .Между вторым и третьим заседанием 23 июля 1915 года состоялось внеочередное закрытое собрание Государственной Думы, на котором из числа 375 голосовавших 345 высказались за предложение правительству предать Сухомлинова и всех должностных лиц, виновных в нерадении или измене, суду»37. До конца июля и позже нападки и обвинения в адрес бывшего военного министра не прекращались.
Лидер партии кадетов П.Н. Милюков 1 сентября 1915 г. оставил любопытные комментарии касательно анонимок князя Андроникова:
«По существу речи, произнесенной мною в Гос. Думе 28 июля 1915 года, поясняю: основным источником для формулировки обвинений против генерала Сухомлинова, в которых, по высказанному мною мнению, должна разобраться следственная комиссия, полученное мною за несколько недель до заседания по почте анонимное письмо, которое прилагаю при настоящем показании в подлиннике. Убедившись из беседы с некоторыми членами Государственной Думы, что содержание обвинений известно, я воспользовался материалами письма, превратив лишь его утверждения в вопросы и устранив обвинения личного характера. Из нескольких слов члена Думы Савича я заключил, что такое же письмо получено и им»38.
До Сухомлинова доходили слухи о циркулировании данного письма, о чем он оставил отрывок в своем дневнике от 18 августа:
«Князь Мих[аил] Мих[айлович] Андроников в своей конторе "клеветы, шантажа и аферы" сочинил грязный пасквильный аноним на меня и жену и разослал в Государственную] Думу и по городу. Сочинение, достойное такого негодяя, каков этот "князь". За то, что его не стали принимать в доме (вздумал эксплуатировать наше имя в своих аферах) - мстит нам таким подлым образом, в такое тяжелое время, когда всякие личные счеты порядочными
36 Там же. Л. 50-51.
37 Шульгин В.В. Указ. соч. С. 283.
38 РГВИА. Ф. 962. Оп. 2. Д. 29. Л. 110.
людьми должны быть отставлены. Хороша его сообщница — грязная баба Наталия Илларионовна Червинская — место которой давно в больнице или же на каторге. Ну и люди! Нет, это не люди»39.
Результатом интриг Андроникова против Сухомлинова стало даже не подогревание общественного мнения против последнего, а создание императорским указом в ответ на вышеупомянутое заседание членов Государственной думы от 23 июля особого учреждения под названием Верховная комиссия инженер-генерала Н.П. Пет-рова40. Примечательно, что чаще ее называли «Сухомлиновской комиссией»41. Именно в нее попали показания князя Андроникова и его сообщников, данные следователю Матвееву в начале июля. Итогом работы данного учреждения стало создание полновесного судебного дела против Сухомлинова, уже с конкретными фактами и обвинениями против него. Тем более это кажется удивительным, что основной задачей данной комиссии являлось исследование вопроса о причинах «снарядного голода» в русской армии. В ходе работы комиссии часть ее членов добилась создания внутри нее Особого делопроизводства во главе с членом комиссии сенатором Н. Посниковым, являвшимся представителем от Министерства юстиции. Данная «подкомиссия» непосредственно и занялась исследованием вопроса ответственности военных чинов в «снарядном голоде» в армии. С первых же заседаний членов комиссии ознакомили с «делом Мясоедова» и с имеющимися сведениями о связи Сухомлинова с ним. Странным образом практически вся работа данного учреждения свелась к расследованию деятельности В.А. Сухомлинова, исследованию его «возможных» коррупционных схем, и в первую очередь его связи с подполковником С. Мясоедовым, а также ошибкам на посту военного министра. И именно с анонимки Андроникова, допроса его и его сообщников в июле 1915 г. начало свою следственную деятельность Особое делопроизводство.
В конце августа князь был вызван на допрос Верховной комиссией, где он повторил все свои предшествующие показания42. Основными свидетелями и обвинителями кроме него стали Н.И. Чер-
39 Генерал В.А. Сухомлинов. Дневник. Письма. Документы. С. 70—71.
40 Полное официальное название: «Верховная комиссия для всестороннего расследования обстоятельств, послуживших причиною несвоевременного и недостаточного пополнения запасов воинского снабжения армии». Комиссия работала с 25 июля 1915 г. по 10 марта 1916 г. Состояла из 7 членов: трое представителей так называемой «общественности» (члены Гос. думы, Гос. совета) и трое представителей царской администрации. Председателем стал престарелый инженер-генерал Н.П. Петров.
41 См.: НаумовА.Н. Из уцелевших воспоминаний. 1868—1917. Т. 2. С. 316.
42 РГВИА. Ф. 962. Оп. 2. Д. 29. Л. 37—45.
винская, супруги Гошкевич43, супруги Коломнины44 и Л. Булацель — все они когда-то принадлежали к ближнему кругу В.А. Сухомлинова, а теперь находились с ним во враждебных отношениях. Следует отметить, что большинство обвинений этих лиц (включая Андроникова) оказались на деле клеветой и ложью, однако именно их показания «породили» два ключевых обвинения против военного министра - в получении взяток при размещении военных заказов (обвинение в коррупции) и в связях Сухомлинова с С. Мясоедовым и его вероятной шпионской деятельностью (обвинение в государственной измене)45. Другими словами, показания Андроникова и его сообщников стали основой для будущего судебного дела против Сухомлинова, а в конечном итоге привели к его аресту и последующему суду.
Можно обоснованно предполагать, что князь и после этого продолжал всячески «подпитывать» общественные настроения против Сухомлинова различными сплетнями, анонимками и газетными статьями46. Кроме того, на следующий день после ареста Владимира Александровича (21 апреля 1916 г.) он позвонил его жене и сказал ей: «Что, свершилось? Вы хотели мне зла, но подождите, еще не то будет»47.
Выполнил ли он это свое обещание — сказать сложно. Во-первых, князь уже и так добился того, чего желал - с арестом Сухомлинова репутация, карьера и жизнь бывшего министра были окончательно растоптаны и сам он уже никак не мог угрожать Андроникову. Во-вторых, в источниках мы не нашли ни одного свидетельства его происков против Сухомлиновых после апреля 1916 г. Вскоре, в 1917 г. и Андроников, и Сухомлинов предстали перед судом Чрезвычайной комиссии Временного правительства. По стечению обстоятельств князь сидел в той же тюрьме, что и его поверженный враг в 1916 г. — в Трубецком бастионе Петропавловской крепости. Перед этим судом князь еще раз дал показания относительно Сухомлинова и их взаимоотношений48, и в отличие от своего врага, так и не был осужден Временным правительством. Оба они были отпущены большевиками после октября 1917 г. В.А. Сухомлинов эмигрировал в Германию, где и скончался в нищете в феврале 1926 г.49 Князь Андроников после Октябрьской ре-
43 Двоюродный брат жены Сухомлинова — Н. Гошкевич и его жена Анна.
44 Все они были упомянуты князем в качестве свидетелей, осведомленных о деятельности Сухомлинова.
45 Генерал В.А. Сухомлинов. Дневник. Письма. Документы. С. 315—352.
46 Там же. С. 71.
47 РГВИА. Ф. 962. Оп. 2. Д. 52. Л. 101.
48 Падение царского режима / Под ред. П.Е. Щёголева. Т. 1. С. 361—403.
49 Фуллер У. Указ. соч. С. 302.
волюции сумел получить должность начальника Кронштадтской ЧК (для организации поступления денежных средств от желающих откупиться и выехать из Советской России). В 1919 г. он был пойман с поличным на крупных взятках и расстрелян по обвинению «в шпионаже в пользу Германии»50.
Подводя итоги, можно сделать следующие выводы. Князь Андроников сыграл одну из решающих ролей в падении генерала Сухомлинова. Конечно, нельзя назвать его основным и единственным виновником этого события. Однако его деятельность против военного министра стоит наравне с той общей лептой, которую внесли в злоключения Сухомлинова лидер октябристов А.И. Гучков, новый военный министр А. Поливанов, а также ставка Верховного Главнокомандующего в лице Николая Николаевича — младшего и некоторые другие закулисные игроки. Тем не менее, что можно сказать точно относительно сделанного Андрониковым против военного министра? На протяжении всего периода их вражды князь постоянно «мутил воду» в петроградской среде, был сосредоточением самых грязных наветов, слухов и сплетен в отношении Сухомлиновых, являлся автором доносов и анонимок. В марте 1915 г., во многом благодаря распущенным им слухам о связях Сухомлинова с полковником С. Мясоедовым, он помог сделать положение военного министра очень шатким. Но лишь с отставкой Сухомлинова Андроников сумел «добить» своего врага. С помощью анонимок князь, по сути, смог спровоцировать выступление возмущенных депутатов против Сухомлинова, что привело к созданию Верховной комиссии Н.П. Петрова, которая и занялась расследованием деятельности бывшего военного министра. Именно на основе показаний Андроникова и его сообщников родилось судебное дело против военного министра. Можно сказать, что князь выполнил всю грязную подготовительную работу по дискредитации Сухомлинова. А уже сам арест и последующий суд над Сухомлиновым стал делом других людей и других сил.
Список литературы
1. Стогов Д. Салон князя М.М. Андроникова и система власти Российской империи // КЛИО. 2006. № 3.
2. Фуллер У. Внутренний враг: шпиономания и закат императорской России. М., 2009.
Поступила в редакцию 27 сентября 2017 г.
50 Стогов Д. Указ. соч. С. 130.
