CC BY
231
УДК 330.567.2
Е.Г. Решетникова
ЗАКОНОМЕРНОСТИ ФОРМИРОВАНИЯ ПЛАТЕЖЕСПОСОБНОГО СПРОСА НАСЕЛЕНИЯ РЕГИОНА
Дан анализ факторов, определяющих потребительский выбор и рыночный спрос, на основе классической и новой институциональной экономической теории, психологической экономики. Рассмотрены особенности действия законов потребления в условиях транзитивной и рыночной экономики региона (на примере Саратовской области).
E.G. Reshetnikova REGULARITIES IN FORMING EFFECTIVE DEMAND OF THE POPULATION OF A REGION
The author analyzes the factors determining the consumer choice and market demand based on the classic and new institutional economic theory and studies the features of operation of consumption laws under the conditions of transitive and market economy of a region (on the example of Saratov Oblast).
Выявление особенностей проявления закономерностей формирования платёжеспособного спроса населения в условиях экономической ситуации конкретного региона важно для осуществления прогнозирования развития основных параметров сферы потребления этого территориального образования. Рыночный спрос, как совокупность индивидуальных спросов, представляет собой максимальное количество товаров и услуг, которое потребители желают и могут приобрести в определенный период времени при данных экономических условиях.
Формирование индивидуального спроса происходит на основе потребительского выбора или решения потребителя о количестве и структуре приобретаемых благ по определенным ценам и при имеющихся ограничениях со стороны располагаемых средств. Рыночный спрос образуется из совокупности решений о покупке отдельных потребителей. Классическая теория потребления опирается на следующий постулат: потребитель в процессе принятия решения придерживается принципа рациональности, который заключается в том, что он выбирает наборы благ, обеспечивающие ему наибольшую полезность или максимально доступную полезность при заданных бюджетных ограничениях. Следует иметь в виду, что категория полезности субъективна и поэтому неодинакова для различных потребителей.
Проблема измерения полезности является ключевой в теории потребления и одной из самых сложных в экономической теории. В настоящее время доминирующее положение занимает ординалистский подход к анализу полезности, который предполагает, что потребитель выбирает предпочтительные наборы благ на основе ранжирования полезности. В трудах крупнейших представителей этого подхода В. Парето, Р. Аллена, Д. Хикса были сформулированы основные аксиомы порядковой теории: о сравнимости, о транзитивности выбора, о ненасыщаемости. Полную картину потребительского выбора дает соотношение карты безразличия, представляющей собой весь спектр кривых безразличия определенного потребителя и бюджетной линии. Точка равновесия потребителя, находящаяся на пересечении кривой безразличия и бюджетной
линии, учитывает в качестве ограничительного один фактор - доходы потребителя в текущий период.
В отличие от кривой безразличия и карты безразличия модель жизненного цикла предполагает более широкий взгляд на проблему потребления, как на задачу межвременного выбора. В соответствии с этой моделью в каждый данный период времени индивид определяет программу потребления относительно всей предстоящей жизни, поэтому величина полезности зависит от количества благ и услуг, потребляемых в каждом из периодов его жизненного цикла. При этом межвременное бюджетное ограничение показывает все доступные индивиду комбинации текущего и будущего потребления при заданных величинах базисного и перспективного дохода.
Наличие межвременного ограничения означает, что индивид не должен жестко привязывать объем потребления в базисном периоде к величине дохода в этом периоде. Если доход изменяется во времени, потребление необязательно должно изменяться точно вслед за ним. Это связано с тем, что, сберегая в периоды высоких доходов и беря в кредит в периоды низких доходов, можно выровнять свое потребление во времени. Степень, в которой отдельные люди вовлекаются в подобное выравнивание потребления во времени, зависит от их индивидуальных межвременных предпочтений [1, с.245].
Взаимосвязь потребления и уровня дохода находит отражение в понятии склонности к потреблению.
Понятие склонности к потреблению было выработано Дж.Кейнсом, оно показывает, как относится изменение потребления к изменению дохода. Для каждого потребителя потребление зависит от уровня его дохода, от типа общества, в котором он живёт, от его привычек и других факторов.
В экономической теории существует несколько концепций дохода. В концепции Дж. Кейнса склонность к потреблению принимается как постоянная функция абсолютного уровня дохода. В гипотезах относительного и постоянного (или нормального) дохода величина потребительских расходов ставится в зависимость не от абсолютной, а от относительной или некой постоянной части дохода, не зависящей от времени.
Основой гипотезы относительного дохода, которую развил Дж. Дьюзенберри, является мысль о том, что расходы потребителя зависят не только от его дохода, но и от социального положения в общей массе потребителей. На текущее поведение потребителя оказывают влияние решения других потребителей в предшествующие периоды, в первую очередь близко расположенных к данному на социальной лестнице. Таким образом, отличительной особенностью концепции относительного дохода является признание социальной взаимной обусловленности поведения потребителей.
Представители концепции постоянного дохода рассматривают личный потребительский спрос как результат действия постоянных и случайных факторов. По их мнению, определяющим моментом является правильное разделение компонентов личного дохода на постоянные и временные, исходя из периода, принимаемого потребителем в расчётах при построении наилучшего бюджета. Основные факторы, определяющие постоянные компоненты - это активы потребителей, такие их личные качества как образование, способности и др. Временные или случайные компоненты - это разного рода непредвиденные обстоятельства (стихийные бедствия и др.), меняющие шансы на получение дополнительного дохода.
Следует подчеркнуть, что концепции относительного и постоянного дохода более полно отражают комплекс факторов, определяющих уровень спроса, по сравнению с концепцией абсолютного дохода. Однако они носят ярко выраженный абстрактный, теоретико-методологический характер. Их реализация очень сложна из-за необходимости учёта многих социальных и психологических аспектов.
Как было отмечено выше, классическая экономическая теория рассматривает максимизацию полезности в качестве основного мотива потребительского поведения при
условии, что потребитель принимает решение на основе принципа экономической рациональности.
Во второй половине XX века появилось несколько альтернативных концепций в рамках новой институциональной экономической теории, отрицающих идеи рациональности (поведенческие теории ограниченной рациональности Г. Саймона и его последователей, работы эволюционно-институционального характера).
По мнению академика РАН В. Маевского: «Хотя критика стандартных моделей потребительского выбора представляется вполне справедливой, данные модели не заслуживают того, чтобы от них вообще отказываться». Следует согласиться с его мнением о том, что реальный потребитель отчасти подобен рациональному человеку -автомату (оптимизирует свое поведение), а отчасти не похож на него (преодолевает высокую сложность оптимизации) и совмещает в себе на первый взгляд несовместимые способы поведения [2, с.73].
В последние годы теория потребительского выбора получила развитие, обогащение и дополнение рядом психологических аспектов в работах лауреата Нобелевской премии Д. Канемана, создавшего новую отрасль знания -психологическую или поведенческую экономику.
Самым заметным вкладом Д. Канемана в экономическую теорию является теория перспектив. Смысловым ядром его исследований стал анализ отклонений индивидуальных суждений и наблюдаемого поведения относительно нормативного стандарта, принятого в экономической теории. Большинство потребителей, принимающих решения, руководствуются часто не рациональными, а интуитивными соображениями, которые Д. Канеман и его коллега А. Тверски называют поведенческими эвристиками. Ещё один феномен, обнаруженный ими, носит название эвристической доступности: люди склонны считать более вероятным то явление, которое находится на слуху (независимо от его причин), нежели то, о котором они думают или знают сравнительно мало, отсюда так велика роль рекламы в осуществлении потребительского выбора [3, с.211].
Ими была создана так называемая поведенческая экономика (behavioral economics), находящаяся на стыке экономики, психологии, математики и философии.
Новым является подход данной молодой отрасли знания и к проблеме полезности. Эмпирические свидетельства, собранные в последние годы, показывают, что испытываемую полезность нельзя отождествлять с полезностью, которую индивид прогнозирует (predicted utility) или которую имеет в виду в момент принятия решения (decision utility), или в пору воспоминаний о переживаниях, испытанных в момент потребления блага (remembered utility). Такое разграничение ранее не проводилось в экономической литературе. Важно то, что, взяв на вооружение результаты исследований психологов, экономическая наука не отказывается от описания закономерностей индивидуального поведения в сфере потребления, а на их основе и особенностей формирования рыночного спроса. Учёт психологических аспектов формирования платёжеспособного спроса, направлений расходования денежных средств чрезвычайно важен и развитие моделей прогнозирования уровня и структуры спроса должно идти по пути отражения результатов действия психологических факторов при всей сложности этой задачи.
Для того чтобы прогнозировать динамику платёжеспособного спроса населения важно проанализировать особенности действия законов потребления в условиях трансформируемой и рыночной экономики.
В конце XIX века немецкий статистик Эрнст Энгель сформулировал законы и построил графики, согласно которым с ростом дохода расходуемая на питание доля сокращается (I закон Энгеля, 1857 г., работа «Производство и потребление в Саксонии»), расходуемая на одежду и жилище, включая отопление и освещение (II и III законы Энгеля, 1895 г.) - не изменяется, а затрачиваемая на образование и лечение - возрастает (IV закон Энгеля, 1895 г.) Позже были найдены и другие эмпирические
законы потребления, такие как закон Швабе, Райта, Жини. Закономерности Э. Энгеля, выведенные им на основе обобщения значительного статистического материала о потреблении населения в Саксонии, нашли конкретное математическое описание в исследованиях шведского эконометрика Л. Торнквиста, а также в динамической модели потребления с учётом запасов Х. Хаутеккера и Л. Тейлора. Анализ функциональной зависимости расходов от дохода осуществлялся многими исследователями, предлагавшими разные виды функций (Р. Боули, Р. Стоун, Д. Ничолсон и др.) В настоящее время признано, что наибольший эффект даёт выявление зависимости расходов или потребления продукции конкретных товарных групп от дохода.
Рассмотрим, как в условиях экономической ситуации в регионе областного типа (на примере Саратовской области) действуют классические законы потребления. Как видно из табл. 1, в 2001 г. в полной мере функционировал первый закон Энгеля: по мере роста дохода сокращалась доля расходов на продукты питания - с 67,2% в группе с наименьшими доходами до 43,8% в десятой доходной группе (с наибольшими доходами). В 2002 г. данный закон также действовал: в первой низкодоходной группе величина анализируемого показателя составляла 64,3%, а в десятой высокодоходной группе -40,9%. Следует отметить, что в 2002 г. по сравнению с 2001 г. удельный вес расходов на покупку продуктов питания сократился как по всему населению (с 54,1 до 50,1%), так и в полярных группах (в первой - с 67,2 до 64,3% и в десятой - с 43,8 до 40,9%). Данная тенденция имела продолжение и в 2006 г. (табл. 2): доля расходов на питание составила по всем домохозяйствам 39,8%, в первой, наиболее бедной группе - 52,1% и в десятой, наиболее обеспеченной - 26,5%. Эта положительная тенденция является косвенным подтверждением роста уровня жизни в течение анализируемого периода. Однако структура расходов даже в средне- и высокообеспеченных группах населения значительно отличается от аналогичной структуры в развитых странах мира, что свидетельствует и о необходимости изменения государственной политики доходов, и о важности распространения культуры разумного потребления.
Таблица 1
Структура потребительских расходов в домашних хозяйствах различного уровня благосостояния Саратовской области в 2001 году (%)*
Виды расходов Все домашние хозяйства Доходные (децильные) группы
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
1. Расходы на покупку продуктов питания, в том числе: 54,1 67,2 64,3 62,5 61,9 60,5 61,5 55,5 53,5 53,7 43,8
2. Расходы на непродовольственные товары, в том числе: 30,8 20,1 21,9 23,4 23,0 24,7 23,8 30,3 31,3 30,5 40,9
одежда и обувь 12,0 9,2 11,3 10,8 11,1 11,6 11,2 15,5 12,8 11,4 11,8
3. Расходы на оплату услуг, в том числе: 11,0 10,9 11,9 11,7 12,1 12,2 11,4 10,7 11,0 11,7 9,5
жилищно-коммунальные услуги 4,7 6,9 7,5 6,6 6,6 6,6 6,0 5,0 3,8 4,0 3,2
жильё 0,7 1,1 1,1 0,8 0,9 0,8 0,8 0,5 0,6 0,6 0,6
услуги учреждений культуры 0,4 0,2 0,2 0,3 0,2 0,3 0,3 0,4 0,7 0,7 0,3
услуги образования 0,7 0,2 0,5 0,5 0,5 0,6 0,3 1,3 0,7 0,7 0,5
медицинские услуги 0,5 0,2 0,2 0,4 0,7 0,4 0,4 0,3 0,6 0,6 0,5
услуги пассажирского транспорта 1,4 2,0 1,7 1,9 1,9 1,5 1,7 1,8 1,4 1,3 1,0
* Таблицы 1, 2 подготовлены на основе данных отдела статистики бюджетов
Статистического комитета Саратовской области.
Таблица 2
Структура потребительских расходов в домашних хозяйствах различного уровня благосостояния Саратовской области в 2006 году (%)
Виды расходов Все домашние хозяйства Доходные (децильные) группы
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
1. Расходы на покупку продуктов питания, в том числе: 39,8 52,1 52,0 51,1 49,8 47,6 44,8 50,2 40,7 34,6 26,5
2. Расходы на покупку непродовольственных товаров, в том числе: 33,8 18,9 20,5 21,7 23,9 24,8 29,0 26,8 30,7 39,1 47,8
одежда и обувь 10,5 9,1 8,3 7,9 9,7 9,6 10,5 9,4 11,0 12,0 11,2
3. Расходы на оплату услуг, в том числе: 23,4 28,0 25,3 25,4 24,5 24,9 23,2 19,7 25,6 22,4 22,5
жилищно-коммунальные услуги 9,1 18,5 15,0 14,4 12,9 12,0 11,2 8,2 8,0 8,6 5,2
жильё 1,0 0,8 0,9 0,7 0,6 0,6 0,7 0,8 0,7 2,2 1,0
услуги учреждений культуры 1,0 0,2 0,3 0,3 0,4 0,4 0,6 0,6 0,5 1,9 1,5
услуги образования 1,9 1,4 0,7 0,9 0,9 1,4 1,5 1,7 4,1 0,5 2,7
медицинские услуги 0,9 0,2 0,3 0,4 0,8 1,0 0,8 0,8 0,8 0,7 1,5
услуги пассажирского транспорта 2,5 2,9 3,3 3,0 2,8 2,6 2,2 1,8 2,4 3,0 2,4
Продолжая анализ действия классических законов потребления, с определённой степенью допущения можно констатировать выполнение в течение некоторых этапов рассматриваемого периода и некоторых других закономерностей Э. Энгеля: с ростом дохода доля, затрачиваемая на одежду, не меняется, в то время как на образование и лечение возрастает. Подтвердим этот тезис данными табл. 1 и 2. Доля расходов на приобретение одежды и обуви в 2001 г. была следующей: у первой группы - 9,2%, у третьей - 10,8%, у пятой - 11,6%, у седьмой - 15,5%, у девятой - 11,4%, у десятой -11,8%. Размах вариации в крайних группах составил 2,6 процентных пункта (п.п.). В 2006 г. различие между долями крайних доходных групп составило 2,1 п.п. (при максимуме 12,0% в девятой доходной группе). Таким образом, в 2001-2006 гг. доля расходов на приобретение одежды и обуви с ростом дохода не оставалась стабильной, а колебалась вокруг некой средней величины.
Затраты на лечение в 2001 г. менялись по мере роста дохода следующим образом: 0,2% в первой и второй доходных группах, 0,4% в пятой группе, 0,5-0,6% в восьмой, девятой и десятой группах. В 2006 г. затраты на медицинские услуги в среднем составили
0,9%, 0,2% в первой и второй доходных группах, 1,0% в пятой группе, 1,5% в десятой доходной группе.
Затраты на образование в 2001 г. также возрастали по мере роста дохода (с 0,2% в первой группе до 0,7-1,3% в седьмой-девятой группах). В то же время можно отметить и определённые исключения, например, низкая доля в размере 0,5% расходов в десятой группе, которую можно объяснить нежеланием наиболее высокодоходных слоёв населения вкладывать слишком большие средства в интеллектуальный капитал, который приносит отдачу спустя какое-то время и не всегда был до конца востребован в тот период времени. Следует отметить, что в 2006 г. доля расходов на образование увеличилась как в
целом по всему населению, так и по доходным группам, составив 1,4% в первой доходной группе и 2,7% в десятой доходной группе. Заметим, что максимальное значение этого показателя было характерно для восьмой доходной группы (4,1%).
Таким образом, четвёртый закон Энгеля, характеризующий зависимость доли затрат на лечение и образование от изменения дохода, в целом действовал.
Что же касается законов Энгеля, описывающих затраты на жилище, то здесь ситуация весьма неоднозначная. Но, прежде, следует заметить, что внимательное изучение сути этих двух законов потребления свидетельствует об их противоречии с законом Швабе, в соответствии с которым, чем беднее семья, тем большая доля средств тратится на жилище. Как видно из табл. 1, доля затрат на жильё и жилищно-коммунальные услуги в 2001 г. по мере роста дохода имела тенденцию к сокращению. Так, доля затрат на оплату жилья у первой и второй доходных групп составила 1,1%, у третьей, четвёртой, пятой и шестой групп - 0,8-0,9%, у седьмой, восьмой, девятой и десятой групп - 0,5-0,6%. По затратам на жилищно-коммунальные услуги доля изменилась с 6,9% у наименее обеспеченных слоёв до 3,2% у богатых.
Аналогичная тенденция была характерна и для 2006 г. У более бедных семей доля затрат на оплату жилищно-коммунальных услуг была выше: у первой доходной группы -18,5%, у шестой - 11,2%, у десятой - 5,2%. Однако для оплаты жилья была характерна приблизительно одинаковая доля у всех доходных групп, размер которой колебался вокруг одного процента: у первой - 0,8%, у шестой - 0,7%, у десятой - 1,0% (исключение составила девятая группа - 2,2%). Обращает на себя внимание и тот факт, что в 2001-2006 гг. произошло увеличение доли расходов на жильё (на 0,3 п.п.) и на жилищнокоммунальные услуги (на 4,4 п.п.) в целом по всему населению.
Таким образом, можно констатировать, что в условиях экономической ситуации конкретного региона вносятся определённые коррективы в классические закономерности потребления. Что же касается затрат на жильё, то в определённые периоды действовал закон Швабе (2001 г.) в отличие от закона Энгеля.
В 2001-2006 гг. в регионе в полной мере функционировали первый и четвёртый законы Энгеля, остальные законы действовали применительно к части доходных групп или в определенные промежутки времени. В то же время можно констатировать, что развитие рыночных отношений обеспечивает более четкое проявление действия рассматриваемых законов потребления.
По мере роста доходов, как показывает мировой опыт, доля расходов на продукты питания будет снижаться, стремясь к пределу, определяемому уровнем рациональных норм потребления. При общей тенденции к сокращению доли расходов на продовольствие особое значение будет приобретать сегментирование продовольственного рынка, то есть ориентация производителей и продавцов на определённые группы потребителей, с общими потребностями и близким уровнем доходов, определяющих состав и структуру их спроса на питание. В отношении малоимущей части населения актуальным остаётся обеспечение экономической доступности продовольствия путём совершенствования государственной политики доходов, а также расширение числа программ продовольственной помощи и повышения эффективности их реализации.
Применение дифференцированного подхода к исследованию сферы потребления предполагает выбор модели прогнозирования распределения населения по уровню дохода. На наш взгляд, в настоящий момент наибольший эффект даёт использование модели логнормального распределения доходов, о чём свидетельствует осуществлённая её апробация.
ЛИТЕРАТУРА
1. Тарануха Ю.В. Микроэкономика: учебник / Ю.В. Тарануха, Д.И. Земляков; под ред. А.В. Сидоровича. М.: Дело и Сервис, 2002. 304 с.
2. Маевский В. О рациональном поведении реального потребителя / В. Маевский, Д. Чернавский // Вопросы экономики. 2007. № 3. С. 71-85.
3. Kahneman D. Availability: a Heuristic for Judging Frequency and Probability / D. Kahneman, A. Tversky Subyektive // Cognitive psychology. 1973. Vol. 5. P. 207-232.
Решетникова Елена Геннадиевна -
доктор экономических наук, профессор, ведущий научный сотрудник Института аграрных проблем Российской академии наук, г. Саратов
Статья поступила в редакцию 21.11.07, принята к опубликованию 15.01.08
