CC BY
236
Е. Н. Куралесина
ЗАКОНОДАТЕЛЬНЫЕ ОСНОВЫ СОВРЕМЕННОЙ ПОЛИТИКИ ФРАНЦИИ В ОТНОШЕНИИ ФРАНЦУЗСКОГО ЯЗЫКА
В статье рассмотрены законодательные документы, регламентирующие современную политику Франции в отношении французского языка.
Ключевые слова: языковая политика Франции, языковое законодательство, «Закон Тубона».
Е. Китята
LEGISLATIVE BASIS FOR PRESENT FRENCH LANGUAGE POLICY IN FRANCE
The article focuses on the legislative documents regulating relations in the sphere of the present French language policy in France.
Keywords: language policy in France, linguistic legislation, Toubon law.
«Закон об использовании французского языка от 31 декабря 1975 г.» («Loi du 31 decembre 1975 relative a l'emploi de la langue fran9aise») стал первым законом в отношении французского языка и явился результатом трехлетней работы. Изначальный проект, подготовленный в 1972 г., носил название «Закон о защите французского языка». В 1973 г. данный проект был значительно переработан П. Ба. В 1975 г. М. Лориоль подготовил окончательный вариант закона, получившего широкую известность как «Закон Ба-Лориоля». Закон 1975 г. направлен на защиту прав гражданина в коммерческой и трудовой сферах, а также в сфере рекламы.
Уже в начале 80-х гг. сформировалось мнение о необходимости дополнения и усиления «Закона Ба-Лориоля», расцениваемого в данный исторический период как чрезмерно либеральный. В последующие годы неоднократно предлагались новые варианты закона: М. Лориоль в 1982 г., Ж. Сар в 1982 г. и в 1985 г. В 1992 г. государственный секретарь по вопросам франкофонии и внешнекультурных отношений К. Таска подготовила законопроект под названием «Закон об использовании французского языка во Франции», получивший поддержку извест-
ного французского лингвиста Б. Серкилини, активного сторонника пересмотра «Закона Ба-Лориоля» и создания более гибкого и в то же время более эффективного законодательного документа. Закон, регулирующий жизнь общества, по мнению Б. Серкилини, должен способствовать воцарению «лингвистической гармонии в стране» [1, с. 32].
В 1993 г. законопроект К. Таска был представлен в Парламенте министром культуры Франции Ж. Тубоном и впоследствии получил широкую известность как «Закон Тубона». В докладе, сделанном на общем собрании членов Парламента, необходимость принятия нового закона была мотивирована угрозой, нависшей над французским языком по причине «чрезмерного употребления иностранных терминов», подчеркивалась необходимость «сохранения» языка как «национального сокровища» [1, с. 33]. Социально ориентированный «Закон об использовании французского языка от 31 декабря 1975 г.», нацеленный, глав -ным образом, на защиту прав потребителя, не удовлетворял в полной мере такого рода требованиям. Лексические единицы, вырабатываемые терминологическими комиссиями, не получали широкого распространения. Возникла идея о законодательно за-
крепленном предписании использовать соответствующую французскую терминологию в ключевых функциональных сферах языка.
В целом проект закона получил общественное одобрение, поскольку соответствовал умонастроениям, царившим в тот момент во французском обществе. Согласно опросу, проведенному в мае 1994 г., 65% респондентов поддерживали идею защиты языка, 70% — отметили, что гордятся фактом существования франкофонии, 78% — заявили, что предпочитают господству английского языка в Европе политику многоязычия [6]. Работа над новым законом о языке соответствовала также давним ожиданиям пятидесяти двух франкоязычных государств, считавших, что Франции следовало занять более решительную позицию в отношении языка [6].
Основными противниками закона выступили представители экономических кругов, поскольку английский язык имел устойчивые позиции в мире предпринимательства среди крупных международных корпораций. А. Мадлен, исполнявший обязанности министра предприятий и экономического развития, заявил изданию «Liberation» (28 февраля 1994): «Не следовало бы после упразднения контроля над ценами устанавливать контроль над словами» [4]. Высказывалось мнение о неправомерности создания законодательных документов в отношении языка. Редактор Бернар-Анри Леви писал по данному вопросу в издании «Le Point» (5 марта 1994 г.): «Г. Тубон хочет дать нам закон о французском языке. <. .> Язык неприкосновенен, это и есть закон» [4]. Борцы за статус региональных языков восприняли «Закон Тубона» как завуалированную попытку окончательно покончить с региональными языками [4].
Опасения в установлении монополизма в языковой сфере представляются необоснованными, поскольку языковое и культурное разнообразие как во Франции, так и за ее пределами является одним из ключевых
принципов языковой политики данного периода и полностью соответствует содержанию новейшей языковой политики Франции. Обвинения в ограничении свободы, в том числе и личной свободы, теряют всякий смысл, если учесть что сами понятия ‘личное’ и ‘индивидуальное’ могут использоваться в отношении языка ограниченно, поскольку язык как явление социальное является достоянием всего общества. Главная его функция — коммуникативная — обеспечивает возможность взаимодействия между членами данного общества. Язык является образованием, универсальным для данной общности людей. Закон составляет основу демократии и средство регулирования отношений в сообществе свободных людей. Таким образом, закон о языке не противоречит принципам демократического общества и не ущемляет права человека.
После оживленных дебатов в Национальной Ассамблее и в Сенате закон был принят Парламентом 1 июля 1994 г. В тот же день шестьдесят депутатов обратились в Конституционный совет, заявив о противоречии положений статей 2, 3, 4, 6, 7, 12, 13, 14, 17 принципу свободы мысли и выражения, провозглашенному ст. 11 Декларации прав человека и гражданина, а также принципу свободы в сфере торговли и промышленности. Конституционный совет не ограничился рассмотрением статей, предложенных депутатами, и, изучив закон в целом, удовлетворил ходатайство в отношении статей 2, 3, 7, 12. Кроме того, нарушения были выявлены в статьях 8, 9, 10. Решение Кон -ституционного совета датируется 29 июля 1994 г. Были выявлены конституционные несоответствия двух типов:
1. Противоречащими конституции Конституционный совет признал запрет на использование иностранных терминов в случае, когда есть термин или выражение, одобренное терминологической комиссией. Данное нарушение было выявлено в статьях о сопроводительной документации к товарам и услугам (ст. 2), об информации, раз-
мещенной в общественных местах (ст. 3), о трудовых соглашениях (ст. 8), о внутреннем уставе, коллективных соглашениях и любой информации, необходимой работнику для выполнения трудовых обязанностей (ст. 9), об объявлениях о работе (ст. 10), о передачах и рекламе на радио и телевидении (ст. 12).
2. Ко второму типу несоответствий относится упраздненный пункт ст. 7 о предоставлении преподавателям и исследователям государственной помощи только в случае публикации их трудов на французском языке или наличии перевода.
Таким образом, изначальный проект Ж. Тубона в результате пересмотра в Конституционном совете претерпел значительные изменения, приведшие к сужению правового поля.
Пункты закона, позволявшие контролировать употребление иноязычных терминов в коммерческой и трудовой сферах, были упразднены. Решения терминологических комиссий перестали иметь предписывающий характер. «Закон Тубона» не соответствовал одному из ключевых принципов внутренней языковой политики Франции — принципу обогащения языка, подразумевавшего, главным образом, внедрение в корпус языка терминов, эквивалентных иностранным. Изменения, внесенные Конституционным советом, нанесли ущерб потребителю и наемным работникам. Закон утратил определенную долю практической ценности и перешел в разряд статусного законодательного документа, закрепляющего право гражданина получать информацию на французском языке в основных сферах осуществляемой им деятельности, но не затрагивающего качественный аспект получаемой информации.
Высокая практическая ценность не являлась изначально целью данного законопроекта. Во время парламентских дебатов Ж. Тубон не скрывал, что речь идет скорее о «законе умонастроения», нежели о документе, эффективном на практике [6, с. 8]. Согласно официальным комментариям
Главного управления по французскому языку и языкам Франции, закон 1994 г. направлен не на борьбу за чистоту языка путем запрета на употребление иностранных терминов, а на закрепление официального статуса французского языка во всех сферах деятельности [5]. Данный законодательный документ свидетельствует о желании французского правительства поддержать язык как элемент социальной сплоченности населения Франции и средство международной коммуникации страны, которая открыта для внешнего мира и участвует в процессах глобализации. Глобализация, в понимании французских властей, не означает монополизм, централизацию и единообразие на всех уровнях [3]. Глобализация выступает синонимом единства, единства разнообразий, составляющих богатство всего человечества [3].
Утрата функциональной сферы представляет основную угрозу для языка. Закон 1994 г. закладывает принцип, согласно которому французский язык является языком образования, трудовых отношений, коммерческой сферы, общественных коммуникаций и государственных органов, а также выступает привилегированным связующим звеном для стран, входящих в содружество франкофонии. Задачей закона является обеспечение граждан «правом на французский язык». В частности, путем предоставления им возможности в повседневной жизни, на рабочем месте, при удовлетворении культурных потребностей и получении знаний располагать информацией на французском языке, что обеспечивает их безопасность и охрану здоровья.
В случае нарушения статей закона предусмотрены санкции трех типов:
1. Одностороннее расторжение договора независимо от ранее оговоренных условий при несоблюдении ст. 3 об объявлениях в общественных местах (ст. 3).
2. Частичное или полное возмещение субсидий, предоставленных государством, в случае нарушения статей закона со стороны
государственных учреждений и обществ
(ст. 15).
3. Санкции по решению суда (ст. 18).
Контроль над соблюдением закона осуществляется полицией, а также официально зарегистрированными ассоциациями по защите французского языка.
В соответствии со ст. 22 ежегодно 15 сентября правительство обязано представлять в Парламент отчет о применении данного закона, а также положений международных конвенций и соглашений, посвященных статусу французского языка в международных организациях.
«Закон об использовании французского языка от 4 августа 1994 г.» («Loi du 4 aout 1994 relative a l'emploi de la langue fran9aise») вступил в силу 7 сентября 1995 г. Данный период времени позволил частным и государственным структурам организовать свою работу в соответствии с новым языковым законодательством.
После принятия «Закона об использовании французского языка от 4 августа 1994 г.» развитие французского языкового законодательства проходило, главным образом, по пути издания юридических документов, дополняющих, разъясняющих и детализирующих закон 1994 г. Появление данных документов было обусловлено объективной необходимостью заполнить очевидные пробелы в тексте закона 1994 г. и дать трактовку статей с учетом реальной практики.
Пакет документов, непосредственно прилагающийся к «Закону об использовании французского языка от 4 августа 1994 г.», включает: «Декрет от 3 марта 1995 г.» (Decret n° 95-240 du 3 mars 1995), «Циркулярное письмо от 19 марта 1996 г.» (Circu-laire du 19 mars 1996), «Декрет от 1 июля
1998 г.» (Бесгеї п° 98-563 ёи 1ег _]иі11е1 1998), «Циркулярное письмо от 28 сентября 1999 г.» (Сігсиїаіге ёи 28 БерІешЬге 1999), «Циркулярное письмо от 20 сентября 2001 г.» (Сігсиїаіге ёи 20 БерІешЬге 2001).
Помимо разработки документов пояснительного характера к «Закону об использовании французского языка от 4 августа 1994 г.», языковое законодательство было дополнено «Декретом от 3 июля 1996 г. об обогащении французского языка» («Бесгеї по 96602 ёи 3 ]иіїїе1 1996 геїаІіГ а ГеппсЫББешеп ёе 1а 1ап§ие Ігапфаіве»), составляющим законодательную основу для деятельности терминологических комиссий.
Таким образом, в настоящее время языковая политика Франции в отношении французского языка базируется на нескольких законодательных документах различного статуса: на законе, декретах и циркулярных письмах. Ключевым элементом языкового законодательства является «Закон об использовании французского языка от 4 августа 1994 г.».
Все другие вышерассмотренные документы выступают в качестве непосредственного приложения к основному закону о языке, носят поясняющий и детализирующий характер. Само появление данных документов свидетельствует о проводимой работе по совершенствованию языкового законодательства, определяющей прогрессивный характер его развития. «Закон об использовании французского языка от 4 августа 1994 г.», рассматриваемый с учетом пояснений и дополнений, внесенных прилагающимися документами, утрачивает узкое значение статусного документа и переходит в разряд масштабных законов практической направленности.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Chansou M. Les politiques de la langue et la legislation linguistique en France (1966-1994) // Mots. 1997. № 52. P. 23-35.
2. Eloy J.-M. «Amenagement» ou «politique» linguistique? // Mots. Les langues du politique. 1997. № 52. P. 7-22.
3. Francophonie et Russophonie. Deux aires linguistiques a l’heure de mondialisation. P., 2001. 175 p.
4. Leclerc J. «La politique linguistique du fran?ais» // [сайт Ж. Леклерка] L’amenagement linguistique dans le monde. Quebec. TLFQ. Universite Laval. Дата обновления: 28.G5.2GG9. URL: http:// www.tlfq.ulaval.ca/axl/europe/ france-2politik_francais.htm (дата обращения: 12.1G.2GG9).
5. L’emploi de la langue fran?aise: le cadre legal // [сайт] DGLFLF. 2GG8. URL: http ://www.culture. gouv.fr/culture /dglf/publications/cadre_legal.pdf (дата обращения: 25.11. 2GG9).
6. Presentation generale de la loi du 4 aout 1994 relative а l'emploi de la langue Fran?aise // [сайт] DGLFLF. URL: http://www.culture.gouv.fr/culture/dglf/lois/ presentation_loi_2.htm (дата обращения: 12.11.2GG9).
Н. П. Ларионова
МОТИВ ХОЛОДА В РОМАНЕ М. Е. САЛТЫКОВА-ЩЕДРИНА «ГОСПОДА ГОЛОВЛЕВЫ»
Мотив холода в романе М. Е. Салтыкова-Щедрина «Господа Головлевы » позволяет писателю создать образ дома-тюрьмы, где один за другим умирают герои, испытывая душевный холод. Восприятие холода как возмездия за предательство сближает автора романа с Данте, который погрузил Сатану и Иуду в пояс вечного льда.
Ключевые слова: интерпретация, холод, предательство, грех, страдание, возмездие.
N. Larionova
THE MOTIVE OF the COLD IN THE NOVEL OF M. E. SALTYKOV-SHCHEDRIN «MESSRS GOLOVLEVS»
The motive of the cold in the novel of M.E.Saltykov-Shchedrin «Messrs Golovlevs» enables the writer to create an image of the house-prison where the main characters die one after another in severe cold. The perception of the cold as the punishment for treachery is similar to the novel of Dante who places Satan and Judas in the belt of eternal ice.
Keywords: interpretation, cold, treachery, sin, suffering, punishment.
В мировой литературе роман М. Е. Салтыкова-Щедрина «Господа Головлевы» известен и до сих пор привлекает внимание читателей и специалистов как самая мрачная история о вырождении целого дворянского рода.
В академических исследованиях А. С. Бушмина, В. Я. Кирпотина, С. А. Макашина, Д. П. Николаева, М. С. Ольминского, Е. И. Поку-саева, В. В. Прозорова, К. И.Тюнькина и других щедриноведов тщательно проанализированы творческая история и идейная наполненность произведения, его жанровое, композиционное и стилевое своеобразие. Литературоведы также указывают на общественно-познавательную и историко-лите-
ратурную значимость романа М. Е. Салтыкова-Щедрина, определяя место «Господ Головлевых» в одном ряду с такими общепризнанными классическими произведениями, как «Мертвые души» Н. В. Гоголя и «Братья Карамазовы» Ф. М. Достоевского. Активному обсуждению в критической литературе подвергаются образы героев семейства: их реальные и литературные прототипы, мотивировки поступков, речь.
Ряд исследований посвящен выявлению творческих связей и параллелей М. Е. Салтыкова-Щедрина с другими известными пи-сателями-современниками: С. Борщевский «Щедрин и Достоевский. История их идейной борьбы» (1956); В. А. Мысляков «О ли-
