CC BY
306
JOURNAL OF NEW MEDICAL TECHNOLOGIES - 2017 - V. 24, № 4 - P. 166-176
Раздел IV
МЕДИЦИНСКОЕ ОБРАЗОВАНИЕ. КООРДИНАЦИЯ НАУЧНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ. ЭКОНОМИЧЕСКИЕ И ЮРИДИЧЕСКИЕ ВОПРОСЫ МЕДИЦИНЫ
УДК: 615 DOI: 10.12737/artide_5a38fcf7520ef7.46909432
ЗАКОН О КЛЕТОЧНЫХ ПРОДУКТАХ: ПРОРЫВ ИЛИ ПОРАЖЕНИЕ?
Д.В. ИВАНОВ*, А.В. ЧАБАНЕНКО**
*ФГБОУ ВО «Тульский государственный университет», пр-т Ленина. 98, Тула, 300012, Россия ** ООО «НИИНовых Медицинских Технологий», ул. Генерала Белобородова, д.32, Москва,125222, Россия
Аннотация: В настоящей статье рассмотрены основные положения Федерального закона от 23.06.2016 N 180-ФЗ «О биомедицинских клеточных продуктах», вступившего в силу в РФ c 1 января
2017 года, за исключением части 2 и пункта 2 части 5 статьи 35, вступающих в силу с 1 января
2018 года («Закон о БМКП»). По мнению многих учёных, биотехнологии, очень активно применяемые для лечения и восстановления пациентов, являются магистральным направлением развития медицины в обозримой перспективе. Многие заболевания и поражения органов и тканей, считавшиеся фатальными до начала 21 века, уже не относятся к таковым благодаря полученным результатам использования биотехнологических разработок. На фармакологическом рынке увеличивается количество зарегистрированных препаратов, полученных с использованием биотехнологического процес-синга и положительный тренд в данной области будет сохраняться. Первенство в развитии данной отрасли будет оставаться за теми странами, где вопросы законодательного регулирования чётко прописаны и максимально лояльны к разработчикам и производителям биотехнологий. Клеточные технологии являются одной из важных составляющих биотехнологий. Принимая во внимание, что Россия всегда занимала лидирующие позиции в разработках и развитии клеточных технологий, то чёткого законодательного регулирования специалисты, работающие в данной области, ждали давно и необходимость определения регламентов по данному вопросу продиктовано временем. Предполагалось, что обсуждаемый в настоящей статье Закон призван обеспечить российских учёных и производителей регулированием, конкурентоспособным на международной арене и помогающим привлекать инвестиции в биотехнологические компании, зарегистрированные в России. Статья подготовлена с использование правовых актов по состоянию на ноябрь 2017 года.
Ключевые слова: биомедицинские технологии, клеточные технологии, биомедицинские клеточные продукты, законодательство.
THE LAW ON BIOMEDICAL CELL PRODUCTS: BREAKTHROUGH OR LOSS?
D.V. IVANOV*, A.V. CHABANENKO**
* Tula State University, Prospect Lenina 98, Tula, 300012, Russia ** LLC "Research Institute of New Medical Technologies", General Beloborodov st., 32, Moscow, 125222, Russia
Abstract. The article considers the main provisions of the Federal Law No. 180-FZ dated 23 June 2016 «On Biomedical Cell Products», entered into force on 1 January 2017, except for section 2 and section 5(2) of Article 35 with effect from 1 January 2018 (the «Law on BMCP»). According to many scientists, biotechnologies, being explored extensively for the treatment and rehabilitation of patients, are the main direction for development of medicine for the foreseeable future. Many fatal until the early 21st century diseases and injuries of organs and tissues have been cured thanks to the results of biotechnology developments. On the pharmaceutical market, an increasing number of registered drugs produced using biotech processing and a positive trend in this sphere will persist. Leadership in the development of this industry will remain for
JOURNAL OF NEW MEDICAL TECHNOLOGIES - 2017 - V. 24, № 4 - P. 166-176
those countries where the legal regulation is clearly stated and the most loyal to the developers and manufacturers of biotechnology. Cell technology is one of the important components of biotechnology. Taking into account that Russia has always occupied a leading position in the development and application of cell technologies, professionals working in this field have been waiting for a long time for a clear legal regulation and the necessity of providing guidance on this issue is a demand of the time. It was assumed that discussed in this article Law on BMCP should provide Russian scientists and manufacturers with regulations, competitive in the international arena that would help to attract investments in biotechnology companies, registered in Russia. The Article reflects the current status of legislation right up to November 2017.
Key words: biomedical technologies, cell technologies, biomedical cellular products, legislation.
Для многих медиков во всём мире появилась возможность лечения тяжёлых заболеваний и поражений органов, которые казались ранее неизлечимыми с помощью клеточной терапии. Терапия, которая использует в своём арсенале клеточные технологии. Это такие технологии в которых используются клетки и кле-точно-инженерные конструкции. Научные основы развития и разработок в данной области принадлежат наших российским учёным. Вполне обосновано можно говорить, что основоположником является профессор Военно-медицинской академии А.А. Максимов, который более 100 лет назад ввёл понятие «стволовой клетки». Его теоретические изыскания были подтверждены на практике через многие годы. Опираясь на его работах, уже в середине прошлого века, А.Я. Фриденштейн вводит понятие о стромальных клетках. Количество терминов прогрессивно увеличивается и конечно для адекватного дальнейшего развития науки и практического здравоохранения необходима утверждённая и понятная не только в научном мире номенклатура, но и для регистрирующих и сертифицирующих государственных органов. Отсутствие чёткого законодательного регулирования в данной области приводило к некоторому хаосу и невозможности динамичного развития научно-практических разработок в данном направлении здравоохранения. Жизненная необходимость принятия регламентирующих документов была продиктована спросом и временем [3,5]. По примеру других стран в РФ был принят Закон о биомедициснких клеточных продуктах (БМКП). Насколько данный Закон будет полезен в развитии биотехнологий и клеточной терапии в РФ будет рассмотрено ниже.
Структура закона. Закон о БМКП регулирует новые и крайне сложные общественные отношения в сфере разработки и оборота клеточных продуктов. Отмеченная новизна и сложность таких отношений требует универсальности, простоты и чёткости законодатель-
ного регулирования. Однако не все положения Закона о БМКП отвечают указанным требованиям. Сам факт того, что ряд подзаконных актов, принятых во исполнение Закона о БМКП, отменены в некоторых случаях через месяц! после их принятия, говорит о том, насколько сложным является законотворческий и правоприменительный процессы в такой новой сфере, как биотехнологии. Закон о БМКП по своему объёму превышает в несколько раз Закон РФ от 22 декабря 1992 г. N 4180-1 «О трансплантации органов и (или) тканей человека» [1], состоит из 49 статей и имеет не только определения терминов, но также вопросы регламента, экспертизы, ответственности, что при первичном рассмотрении внушает оптимистичные надежды на полноту и проработанность в подготовке данного закона. Как известно чёткость выполнения всеми закона будет в том случае, когда чтение любой статьи закона не допускает двойственной трактовки. За 25 лет существования закона о трансплантации органов и тканей у него было всего 5! изменений и дополнений, что говорит об универсальности, простоте и чёткости написания закона.
В п. 1 ст. 1 Закона о БМКП определено, что «Настоящий Федеральный закон регулирует отношения, возникающие в связи с разработкой, доклиническими исследованиями, клиническими исследованиями, экспертизой, государственной регистрацией, производством, контролем качества, реализацией, применением, хранением, транспортировкой, ввозом в Российскую Федерацию, вывозом из Российской Федерации, уничтожением биомедицинских клеточных продуктов, предназначенных для профилактики, диагностики и лечения заболеваний или состояний пациента, сохранения беременности и медицинской реабилитации пациента (далее - обращение биомедицинских клеточных продуктов), а также регулирует отношения, возникающие в связи с донорством биологического материала в целях производства биомедицин-
ских клеточных продуктов».
В п. 2 ст. 1 Закона утверждается, что «Действие настоящего Федерального закона не распространяется на отношения, возникающие при разработке и производстве лекарственных средств и медицинских изделий, донорстве органов и тканей человека в целях их трансплантации (пересадки), донорстве крови и её компонентов, при использовании половых клеток человека в целях применения вспомогательных репродуктивных технологий, а также на отношения, возникающие при обращении клеток и тканей человека в научных и образовательных целях».
Сам биомедицинский продукт определяется в п. 1 ст. 2 Закона о БМКП, как комплекс, состоящий из клеточной линии (клеточных линий) и вспомогательных веществ либо из клеточной линии (клеточных линий) и вспомогательных веществ в сочетании с прошедшими государственную регистрацию лекарственными препаратами для медицинского применения (далее - лекарственные препараты) и (или) медицинскими изделиями.
Таким образом, Закон вводит в российское законодательство новое понятие - биомедицинский клеточный продукт, причем понятие это отлично от понятий лекарственного средства и медицинского изделия. При всей специфичности БМКП, представляется совсем не очевидным положительный эффект от реализации желания законодателя плодить сущности - по мнению авторов настоящей статьи, исходя из целевого назначения и характера применения БМКП, такой продукт следует отнести к лекарственным средствам, конечно, законодательно закрепив при этом определённую специфику БМКП.
Кроме того, необходимо также отметить, что законодатель, по нашему мнению, неоправданно сужает понятие БМКП и отношений, регулируемых Законом о БМКП. Так, например, из буквального толкования норм Закона о БМКП следует, что его положения не будут применяться к биотехнологическим продуктам, в основе которых лежат не клеточные линии, а клеточные фракции. Вместе с тем в ближайшее время после нескольких лет исследовательских работ и клинических испытаний на отечественный фармацевтический рынок могут выйти именно такие продукты.
Весь Закон о БМКП направлен на регулирование стандартизированного БМКП и таким образом перспективнейшее направление -разработка и производство персонифициро-
ванных лекарственных средств, остаётся за рамками указанного Закона. Неурегулированными Законом о БМКП остаются комбинированные технологии, включающие не только манипуляции с клетками, но и элементы генной инженерии. Представляется, что решением этого вопроса может быть может стать включение в Закон о БМКП понятия «стандартизированной биомедицинской технологии», соблюдение которой, например, медицинским учреждением позволит создавать БМКП по упрощённой схеме - без выполнения всех требований, которые предъявляются к стандартизированному БМКП. В этой связи необходимо отметить, что в Законе о БМКП и в подзаконных актах, принятых в развитие Закона о БМКП, используется понятие «технология производства биомедицинского клеточного продукта», на которую у производителя должны быть соответствующие права, что, по мнению авторов, служит доказательством необходимости включения в Закон о БМКП понятия «стандартизированная биомедицинская технология».
Отдельно в этой связи следует остановится на продуктах, уже созданных на основе законодательной базы, действовавшей до вступления в силу Закона о БМКП, т.е. законодательства, регулировавшего биомедицинские клеточные технологии. Законодателю и/или правоприменительному органу следует прояснить этот вопрос, так как ряд клеточных технологий имеют действующие разрешения на применение.
Открытым, по нашему мнению, остаётся вопрос о том, будут ли нормы Закона о БМКП применяться к отношениям, связанным с Ъ-Б принтингом органов. Возможно, конечно, что на этот вопрос будет дан ответ в готовящейся новой редакции Закона РФ от 22.12.1992 N 4180-1 «О трансплантации органов и (или) тканей человека» («Закон о трансплантации»), но, по мнению авторов, в основе создания человеческих органов с помощью Ъ-Б принтера лежат клеточные технологии и было бы логичным урегулировать по крайней мере процесс создания таких органов в Законе о БМКП, а вопросы трансплантации оставить в рамках регулирования Законом о трансплантации.
Чрезвычайно положительным является тот момент, что в Законе о БМКП очень чётко определено, что на любые научные или образовательные исследования данный Закон не распространяется и поэтому все, кто занимаются научными разработками и работают в рамках
научных исследований, могут и далее спокойно заниматься своей работой, для них ничего не изменилось, однако учитывать многие положения Закона о БМКП, конечно, придётся.
Хотелось бы также отметить, что Закон регулирует лишь БМКП, так или иначе связанные с человеком. Таким образом, применение клеточных технологий в отношении животных, очевидно, будет регулироваться отдельным законом. Несмотря на кажущуюся незначительность этого вопроса, мировой рынок клеточных технологий, применяемых по отношению к животным (коль скоро законодатель говорит о продуктах, то нужно обсудить и рынок таких продуктов), стремительно набирает обороты и у нашей страны есть все возможности занять на этом рынке достойное место.
Надо отдать должное разработчикам - они постарались максимально полно дать определения понятиям, используемым в Законе о БМКП. Помимо определения БМКП, ст. 2 Закона о БМКП вводит определения основных понятий, которые используются в Законе. Понятийный аппарат в такой новой для законодателя и всех субъектов правоотношений сфере, как регулирование применение клеток человеческого организма, изъятых из живого организма или посмертно, должен быть предельно чётким и однозначным.
Ряд понятий Закона о БМКП, прежде всего касающихся «администрирования» процессов, связанных с БМКП, сформулирован достаточно чётко и не содержит в себе серьезных противоречий (по крайней мере, такое впечатление возникает после прочтения Закона; остается надеяться, что это впечатление не будет развеяно изучением подзаконных актов и применением Закона на практике).
Однако, следует обратить внимание, что ряд понятий, касающихся, например, клеточного материала, выглядит двусмысленным, что непозволительно для законодательного акта.
Большим достижением Закона является введение понятий аутологичных БМКП и алло-генных БМКП, т.е. проводится различие между аутологичными и аллогенными клетками не только с точки зрения биологии, но и с точки зрения их клинического применения.
Вместе с тем, при рассмотрении п. 1, 2 ст. 1, п. 3, 4 ст. 2 Закона сразу появляются вопросы, в частности, а чем будет регламентироваться внутривенное введение гетерогенной популяции аутологичных клеток, содержащих в сво-
ём составе гемопоэтические стволовые клетки? Каков вообще правовой статус и порядок применения гемопоэтических стволовых клеток (учитывая тот факт, что нормы о донорстве крови не регулируются Законом о БМКП)? К особому статусу аутологичных клеток мы ещё не раз вернемся в настоящей статье.
Исключительно важным представляется понятие комбинированного клеточного продукта, под которым в Законе понимается БМКП, содержащий в своём составе клеточные линии, полученные из биологического материала нескольких людей, и предназначенный для применения одному из них. Сразу возникает ряд вопросов. Например: какой регламент будет применяться к данному продукту, как к аллогенному (донорскому) или как к аутоло-гичному (собственному)? Почему комбинированный клеточный продукт может быть применен лишь по отношению к одному из доноров клеточного материала такого продукта? Поясним это на примере. Предположим, что доноры А, В и С сдали свой клеточный материал для производства клеточного продукта. В результате манипуляций получили «комбинированный клеточный продукт», который может использоваться только по отношению к донорам А, В и С, а вот для пациента Д, равно как и для всех остальных пациентов, данный «комбинированный клеточный продукт» использоваться, в соответствии с определениями данными в Законе о БМКП, уже не может!
Серьёзным недостатком Закона о БМКП, является отсутствие чётких регулирующих норм, закрепляющих запрет на использование при подготовке клеточного продукта клеток донора, принадлежащего к расе, отличной от расы потенциального реципиента БМКП. Это тем более актуально, что страны, входящие Закон о БМКП должен соответствовать нормам Договора о Евразийском экономическом союзе. Насколько известно авторам, серьёзных исследований по этой теме не проводилось и до тех пор, пока (и если) не будет доказана безопасность межрасового смешения клеток, следует ввести соответствующие ограничения на законодательном уровне. Остаётся надеяться, что ревнители этических советов не обвинят авторов в расизме.
Представляется также целесообразным привести в соответствие (в максимально возможной мере) положения Закона о БМКП и Федерального закона от 12.04.2010 N 61-ФЗ «Об
обращении лекарственных средств» («Закон о лекарствах») [10].
Кроме того, будет не лишним исправить некоторые неточности, отмечаемые авторами настоящей статьи в обоих законах. Так, например, п. 22 ст. 2 Закона о БМКП и п. 51 ст. 4 Закона о лекарствах в качестве «серьезной нежелательной реакции» указывают могущие возникнуть в результате применения соответственно БМП или лекарственного средства врожденные аномалии или пороки развития. Очевидно, что у пациента (т.е. у уже родившегося человека), которому ввели БМП, не может появиться врожденная аномалия. Это может произойти только с потомством такого человека. Тоже относится и к применению лекарственных средств. Авторы считают, что в целях соблюдения принципа правовой определенности необходимо обязательно внести соответствующие изменения в оба законодательных акта.
Авторы уже указывали на необходимость отнесения БМКП к лекарственным средствам, конечно, при учёте всей специфики БМКП. Ещё одним подтверждение такой необходимости служит отсутствие в Законе о БМКП ряда понятий, которые использованы в Законе о лекарствах, но должны быть также изложены и в Законе о БМКП. Примером могут служить следующие понятия Закона о лекарствах, которые крайне важны для внедрения БМКП в клиническую практику:
- терапевтическая эквивалентность, определяемая в Законе о лекарствах как достижение клинически сопоставимого терапевтического эффекта при применении лекарственных препаратов для медицинского применения для одной и той же группы больных по одним и тем же показаниям к применению;
- биоаналоговый (биоподобный) лекарственный препарат (биоаналог), определяемый в Законе о лекарствах как биологический лекарственный препарат, схожий по параметрам качества, эффективности и безопасности с референтным биологическим лекарственным препаратом в такой же лекарственной форме и имеющий идентичный способ введения;
- взаимозаменяемый лекарственный препарат, определяемый в Законе о лекарствах как лекарственный препарат с доказанной терапевтической эквивалентностью или биоэквивалентностью в отношении референтного лекарственного препарата, имеющий эквивалентные ему качественный состав и количест-
венный состав действующих веществ, состав вспомогательных веществ, лекарственную форму и способ введения.
Крайне неудачными на взгляд авторов являются формулировки ст. 3 Закона о БМКП «Принципы осуществления деятельности в сфере обращения биомедицинских клеточных продуктов».
П. 1. ст. 3 Закона о БМКП утверждает принцип добровольности и безвозмездности донорства БМКП. П. 3 ст. 3 Закона о БМКП закрепляет недопустимость купли-продажи биологического материала. Авторам представляется совершенно неправильным и крайне несправедливым, что Закон с одной стороны обязывает доноров безвозмездно передавать свои клетки/биологический материал, а с другой стороны даёт возможность зарабатывать юридическим лицам на производстве и реализации БМКП. Кроме того, указанные положения Закона о БМКП вступают в определённое противоречие с положениями пп. 6 п.2 ст. 9 и ряда иных статей Федерального закона «О донорстве крови и ее компонентов» N 125-ФЗ от 20 июля 2012 года, которые предусматривают в ряде случае денежную компенсацию, подлежащую выплате донорам крови [11].
Совершенно логичным выглядит требование Закона о недопустимости создания эмбриона человека в целях производства биомедицинских клеточных продуктов (п. 4. ст. 3 Закона о БМКП) - это полностью соответствует действующему законодательству РФ. Однако у авторов вызывает серьезные вопросы двусмысленность положений п. 5 ст. 3 Закона о БМКП, которые предусматривают недопустимость использования для разработки, производства и применения биомедицинских клеточных продуктов биологического материала, полученного путём прерывания процесса развития эмбриона или плода человека или нарушения такого процесса. Для производства клеточных продуктов возможно широкое использование в качестве биологических материалов эмбрионов, полученных в результате ЭКО - тех эмбрионов, которые не были введены в организм женщины. Такие эмбрионы получаются in vitro и, естественно, не в результате прерывания беременности в настоящий момент имеют статус медицинских отходов, но являются ценнейшим материалом для культивирования дифференцированных стволовых клеток. Тоже можно сказать и о плоде человека. В указанных
случаях развитие эмбриона или плода прерывается не для того, чтобы получить какие-либо клетки, а по совсем иным причинам.
В соответствии с п. 2 ст. 4 Закона для приготовления клеточной линии используются исключительно клетки человека или человека, в отношении которого констатирована смерть (напомним, что эмбрион и плод человека не являются в соответствии с законодательством РФ человеком или человеком в отношении которого констатирована смерть). Таким образом, может быть поставлена под сомнение возможность применения для производства БМКП фетальных клеток, высокая эффективность которых достаточно убедительно доказана [2-7]. Такое сужение возможностей существенно и совершенно необоснованно снижает возможности производителей БМКП и, как результат, эффективность нашего здравоохранения в данной области. Представляется крайне важным и необходимым однозначно и недвусмысленно предоставить в Законе о БМКП возможность работать с фетальным материалом как учёным, так и производителям БМКП. Кроме того, учитывая исключительную важность затрагиваемых вопросов, Закон о БМКП, по нашему мнению, должен быть дополнен определением эмбриона и плода человека.
Представляется, что максимальное полное включение клеток/биологических материалов в гражданский оборот будет способствовать развитию нашего здравоохранения и поможет избежать криминализации этой сферы деятельности.
Важным по мнению авторов статьи является также вопрос о финансировании разработки БМКП. П. 2 ст. 5 Закона о БМКП, очевидно, целесообразно дополнить чётким указанием на право физического лица (и индивидуального предпринимателя) финансировать разработку БМКП.
Очень положительно следует оценить закрепление права разработчика БМКП на защиту его прав в соответствии с нормами гражданского законодательства, как это установлено п. 3 ст. 5 Закона о БМКП. Эта норма безусловно будет способствовать введению клеток и БМКП в гражданский оборот. Однако, остаётся открытым вопрос о правовом статусе аутологичных клеток, предназначенных для введения пациенту, который явился донором таких клеток. Представим себе ситуацию, при которой у пациента взяли некоторое количество стволовых клеток, провели соответствующие простые ма-
нипуляции, результатом которых стало увеличение количества таких клеток и ввели обратно в организм пациента. В связи с этим возникает следующие вопросы: будут ли такие клетки (клеточные линии) являться БМКП? Необходимо ли в таком случае соблюдение всех процедур, предусмотренных для БМКП? Какими гражданскими правами будет обладать (если будет обладать) донор/он же пациент, в отношении своих же клеток? Открытым остаётся вопрос по использованию БМКП, созданных на основе пуповинной крови, по отношению к системе родители-ребёнок.
Представляется, что выходом из указанной ситуации в отношении порядка применения таких клеток может быть установление особого режима регулирования и применения аутоло-гичных клеток, когда в частности соблюдение медицинским или научных учреждением одобренного уполномоченным органом порядка культивирования клеток позволит избежать применения к таким клеткам всех положений, касающихся БМКП, а только их части.
В п. 2 ст. 8 описывается порядок государственной регистрации биомедицинского клеточного продукта. Данный порядок безусловно применим в отношении аллогенного (донорского) материала, что крайне важно и необходимо. Однако достаточно трудно представить себе нужность и необходимость всего процес-синга получения регистрационного удостоверения в отношении аутологичного материала.
По большому счёту очень много вопросов возникает, когда начинаешь вникать в написанные статьи и соотнося это всё с аутологич-ным продуктом, особенно когда говорят о производственном масштабе. Конечно очень хотелось, чтобы на этом и закончились все недопонимания и неопределённости, но дальше при изучении Закона их становится всё больше.
Ст. 12 Закона о БМКП устанавливает общие нормы, регулирующие проведение биомедицинской экспертизы. Дальнейшее развитие эти нормы получили в иных статьях Закона о БМКП и соответствующих подзаконных актах. Однако, самого определения биомедицинской экспертизы ни Закон о БМКП, ни подзаконные акты не содержат.
Представляется целесообразным ввести в Закон о БМКП чёткое понятие «биомедицинской экспертизы», так как её проведение является обязательным этапом производства и вывода на рынок БМКП.
Отдельно необходимо остановиться на таком институте, упоминаемом в Законе о БМКП, как совет по этике. Деятельность Совета по этике предусмотрена и Законом о лекарствах. По сути дела, можно сказать, что указанные органы наделяются правом толкования законодательства, а это противоречит нормам действующего законодательства. Само наличие советов по этике при Министерстве здравоохранения не вызывает особых возражений, если такие органы будут являться консультативными экспертными органами при Министерстве, предоставляющими, например, по запросу министерства свое мнение по тем или иным вопросам, касающимся этических проблем. Но Министерство здравоохранения или любой иной государственный орган, юридические или физические лица не должны быть обязаны следовать рекомендациям таких советов. Любые этические нормы общества, требующие правовой защиты, должны быть соответствующим образом закреплены в законе и только таким образом стать обязательными на территории государства. Поэтому, по мнению авторов, соответствующие нормы Закона о БМКП и Закона о лекарствах должны быть изменены. В случае каких-либо сомнений у законодателя, у правоприменительных органов или участников правоотношений относительно статуса и полномочий советов по этике, как они изложены в действующем законодательстве, последнюю точку, очевидно, может поставить Конституционный суд РФ.
Некоторые статьи вызывают недоумение по количеству требуемых документов, в частности пп.12 п.2 ст.9 говориться, что необходимо предоставить отчёт о результатах международных многоцентровых клинических исследований биомедицинского клеточного продукта, часть из которых проведена в Российской Федерации. Как это можно сделать на аутоло-гичных продуктах? Это не единственный пункт в данной статье, так как практически все пункты не имеют никакого отношения к практическому здравоохранению при рассмотрении ау-тологичных биомедицинских продуктов. П.4 ст.9 вызывает больше иронию, чем недоумение о запрете использования информации в течение 6 лет о результатах доклинических и клинических исследований без согласия заявителя. Откуда появилась данная цифра остаётся только предполагать, но понятно однозначно, что завеса тайны не позволит продвигаться кле-
точным продуктам на медицинском рынке и будет иметь отрицательный эффект крайней насторожённости среди врачей. К тому же требования по проведению многоцентровых клинических исследований обязывают к публикации полученных данных.
В Законе достаточно много статей уделено экспертизе, но это не означает, что даны ответы на все вопросы, скорее много написанного только увеличивает количество вопросов из-за размытости и неконкретности формулировок, в частности в п. 8 ст.12 написано, что «экспертное учреждение несёт ответственность за соблюдение правил проведения биомедицинской экспертизы биомедицинского клеточного продукта и за качество её проведения», но нигде не указано, что это за ответственность - гражданско-правовая, уголовная, административная. Особенно актуально это становиться, если необходимо проводить повторные экспертизы. Вопросы подготовки экспертов также крайне актуальны, потому что в образовательных учреждениях ещё не разработаны программы и не проводится обучение специалистов.
По этической экспертизе также требуется много уточнений и разъяснений, в частности, в п. 5 ст.14 говорится о создании совета по этике и что всё это разрабатывает уполномоченный федеральный орган исполнительной власти, но тут же ставятся ограничения по числу представителей медицинских и научных организаций в данном совете. Эксперты этического совета несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации, но снова размытая формулировка не позволяет определиться конкретно что это за ответственность.
Регламентные сроки. Одним и самых интересных моментов для специалистов является определение сроков прохождения документации и временные рамки в которых можно работать. Поэтому необходимо акцентировать на данном вопросе особое внимание. В ст. 10 указано что в течении 5 рабочих дней со дня принятия заявления о государственной регистрации БМКП уполномоченный федеральный орган принимает решение о выдаче задания на проведение экспертизы качества, эффективности и ожидаемой пользы к возможному риску. Если документов не хватает, то исполнительный орган посылает заказное письмо и по истечении 6 дней считается полученным. Цифра 6 уже не первый раз появляется в данном Законе, наверно она имеет некоторое магическое
действие на разработчиков закона. В п. 4 ст. 8 прописано, что государственная регистрация БМКП осуществляется в срок не превышающий 150 рабочих дней со дня принятия заявления. Получается, что регистрация продукта проходит за срок, превышающий 7 месяцев, и сразу же даётся следующая цифра 250 рабочих дней (это уже более года «со дня принятия заявления о государственной регистрации биомедицинского клеточного продукта, в случае принятия уполномоченным федеральным органом исполнительной власти решения о повторном проведении биомедицинской экспертизы биомедицинского клеточного продукта и (или) этической экспертизы в соответствии со статьёй 19 настоящего Федерального закона»). Разработчики Закона о БМКП предусмотрели законную возможность затягивания годами! выдачу регистрационных удостоверений, потому что «время проведения клинического исследования биомедицинского клеточного продукта не учитывается при исчислении срока государственной регистрации биомедицинского клеточного продукта». Понятно, что при таких сроках говорить об оперативности вывода на рынок клеточных продуктов не приходиться и становится очень интересно рассматривать данный вопрос через призму аутологичного материала. Экспертиза качества БМКП составляет не более 100 рабочих дней, что составляет около 5 месяцев - именно такие сроки даются в п. 1 ст. 15. Далее заявителю даётся 60 дней, чтобы принести в экспертное учреждение необходимое количество клеточного материала для выполнения экспертизы. Особенно интересно это в отношении аутологичного материала, ведь не исключается ситуация, что весь полученный материал от пациента уйдёт на проведение экспертизы, потому что нигде нет ограничений по количеству представляемого материала. В данном контексте не менее интересен п.4 ст. 15 в котором говорится о том, что если клеточный продукт имеет срок хранения менее 15 суток, а если используются действительно живые клетки, то сроки ещё меньше, то экспертиза проводится в месте производства. Сразу появляются много вопросов: кто финансирует выезд экспертов? Какое количество экспертов необходимо? Кто несёт ответственность за их размещение? Где гарантии объективного составления заключения, потому что невозможно исключить прямую заинтересованность производителя в получении нужного ему за-
ключения и соответственно высока вероятность коррупционной составляющей. В Законе предусмотрено большое количество возможностей для затягивания процессов по выдаче разрешительной документации, некоторые пункты позволяют бесконечно задерживать выдачу разрешительной документации. Наглядный пример этому п. 5 ст.12, где написано, что «время со дня отправления запроса и до получения уполномоченным федеральным органом исполнительной власти ответа заявителя на запрос не учитывается при исчислении срока государственной регистрации биомедицинского клеточного продукта».
В Законе о БМКП ст.16 говорится о получении и оценке заключений по результатам экспертиз, проведённых в целях выдачи разрешения на проведение клинического исследования биомедицинского клеточного продукта, представляет безграничные возможности для потенцирования коррупции и максимальной бюрократической волоките, потому что не прописаны сроки о возобновлении государственной регистрации биомедицинского клеточного продукта после получения как положительного заключения комиссии экспертов и совета по этике, так и отрицательного.
Наглядное подтверждение о том, что при создании данного Закона мнения специалистов в области клеточной терапии и клеточных технологий не учитывались, служит п. 1 ст. 18, где прописан срок 25 рабочих дней (практически 1 месяц) чтобы дать заключение о клинической эффективности и оценке соотношения польза-риск! На анализ документации создатели Закона берут сроки на порядок превышающий этот чрезвычайно важный этап.
Стоимость. Вопросы формирования затрат, которые понесёт пациент или производитель клеточного продукта всегда важны и играют ключевую роль для выхода на рынок. Государственные пошлины, подлежащие уплате за совершение действий уполномоченным федеральным органом исполнительной власти при осуществлении государственной регистрации биомедицинских клеточных продуктов, установлены Налоговым кодексом РФ [8,9]. В частности, за проведение клинического исследования биомедицинского клеточного продукта и этической экспертизы 200000 рублей. За проведение экспертизы эффективности и экспертизы отношения ожидаемой пользы к возможному риску 50000 рублей. Если проведены
международные многоцентровые клинические исследования, то госпошлина на проведение экспертизы эффективности оценивается уже в 20000 рублей. Выдача регистрационного удостоверения биомедицинского клеточного продукта 5000 рублей. А для получения разрешения на проведение международного многоцентрового клинического исследования биомедицинского клеточного продукта 100000 рублей. Такая же сумма требуется на госпошлину для проведения пострегистрационного клинического исследования. Каждый раз при появлении по тексту Закона словосочетания «пострегистрационное исследование» возникает вопрос - зачем проводить исследование после регистрации? По логике его необходимо и нужно проводить до регистрации БМКП.
По данному Закону о БМКП п. 3 ст.14 происходит оплата услуг экспертов совета по этике за счёт бюджетных ассигнований, предусмотренных уполномоченному федеральному органу исполнительной власти, создавшему совет по этике, в федеральном бюджете на соответствующий год на обеспечение его деятельности, в размерах, установленных Правительством Российской Федерации. Принимая во внимание складывающееся в последнее время трудности с распределением бюджетных средств, представляется крайне маловероятным выделение средств и соответственно задержки в сроках по получению заключений этической экспертизы. И, конечно, возникает правомерной вопрос, а почему не расписана оплата труда экспертов по другим экспертизам? Однако, по центральному телевидению уже прозвучали убедительные заявления высокопоставленных чиновников о том, что данный Закон принесёт в бюджет страны десятки миллионов рублей.
Заключение. Детальное ознакомление с данным законом оставляет мало оптимизма для позитивного рассмотрения вопроса о стремительном росте исследований и развитии клеточной терапии в РФ. К разработке данного Закона не привлекались специалисты, работающие в данной области, их мнение игнорировалось. Разработчики закона учитывали собственные интересы для стремления контролировать всех и всё и создавая предпосылки для развития коррупции, их в принципе не интересовало как данный закон может работать на развитие практического здравоохранения и помощи пациентам. Учитывая, что некоторые
пункты, в частности часть 2 и пункт 2 части 5 статьи 35 вступают в силу с 1 января 2018 года, то в полной мере данный Закон не работает. Вероятность того, что Закон о БМКП будет рабочим очевидно появится только после того, когда в Закон внесут большое количество изменений, а также примут все необходимые подзаконные акты, которые к настоящему времени ещё не разработаны. Врачи, которые занимались практическим применением клеточной терапии и ждали чёткого регламентирования в данном разделе медицины, не получили ожидаемого. Вероятнее всего, дальнейший практический опыт применения клеточной терапии они будут оформлять через научные исследования. Научные изыскания и исследования не могут проводиться без финансирования - это неоспоримый факт. Спонсирование научных исследований или инвестирование в научные исследования могут делать как юридические, так и физические лица. Об этом, как мы надеемся, говорится в ст. 5, 6 Закона о БМКП. Получается, что физическое лицо, заинтересованное в научной разработке персонифицированного плана лечения с использованием клеток или клеточных продуктов, может выступать спонсором или инвестором данного исследования, которое в результате научно-практической разработки и будет его лечением. Никто не сможет физическому лицу препятствовать в этом и сроки и оформление необходимой документации будет происходить намного быстрее, чем предполагается в Законе о БМКП, и что менее радостно для разработчиков данного Закона, всё это будет происходить в медицинском учреждении, куда обратится физическое лицо как пациент.
На первый взгляд достаточно подробно изложен процесс, регулирующий разработку и регистрацию БМКП. К сожалению, не все подзаконные акты, необходимые для оценки этого процесса, уже приняты и самое главное этот процесс не прошёл апробирование практикой. Однако некоторые замечания необходимо сделать уже сейчас. Прежде всего следует отметить, что одной из экономических функций Закона о БМКП, является обеспечение формирования прозрачного рынка БМКП. В этом смысле при разработке любых законодательных актов, а тем более законов, регулирующих инновационную деятельность, к каковой безусловно следует отнести и разработку БМКП, следует учитывать такое понятие, как конкурен-
JOURNAL OF NEW MEDICAL TECHNOLOGIES - 2017 - V. 24, № 4 - P. 166-176
ция юрисдикций. Государство может способствовать развитию той или иной инновационной отрасли, или же препятствовать её развитию по тем или иным причинам. По нашему мнению, в нынешнем виде Закон о БМКП не в полной мере отвечает требованиям научного сообщества и производителей, связанным с упрощением регулирования разработки и оборота БМКП и уж тем более нельзя сказать, что указанный Закон может существенно способствовать привлечению новых инвестиций в биотехнологическую отрасль России.
После изучения положений Закона о БМКП, регулирующий крайне сложный и чрезвычайно длительный процесс регистрации БМКП, представляется совершенно необходимым:
- сократить указанные сроки для всех видов предусмотренных экспертиз;
- разработать ускоренные/упрощённые регламенты для выведения на рынок определённых БМКП, прежде всего содержащих в своей основе аутологичные клетки и клетки ближайших родственников пациента;
Литература
1. Закон РФ «О трансплантации органов и (или) тканей человека» (В редакции федеральных законов от 20.06.2000 г. N 91-ФЗ; от 16.10.2006 г. N 160-ФЗ; от 09.02.2007 г. N 15-ФЗ; от 29.11.2007 г. N 279-ФЗ; от 23.05.2016 г. N 149-ФЗ).
2. Иванов Д.В., Корниенко А.Н., Лищук А.Н., Не-мытин Ю.В., Станков Д.С., Хадарцев А.А. Безопасность проведения трансплантаций клеток феталь-ной печени плода 2-го триместра гестации у больных кардиохирургического профиля // Вестник новых медицинских технологий. 2006. №2. С. 187.
Ъ. Иванов Д.В., Хадарцев А.А. Клеточные технологии в восстановительной медицине: Монография. Тула, 2011. 180 с.
4. Иванов Д.В., Хадарцев А.А., Хадарцев В.А., Седова О.А., Митюшкина О.А. Клиническое использование стволовых клеток // Вестник новых медицинских технологий. 2009. №4. С. Ъ1-ЪЪ.
5. Иванов Д.В., Чабаненко А.В. Некоторые вопросы законодательного регулирования клеточных технологий: Российский и зарубежный опыт // Вестник новых медицинских технологий. 2010. №2. С. 286290.
6. Корниенко А.Н., Иванов Д.В., Лищук А.Н., Не-мытин Ю.В., Станков Д.С. Профилактика осложне-
- существенно сократить и в ряде случаев отменить государственные пошлины и сборы, связанные с выведение на рынок новых БМКП.
Необходимо внедрить в «философию» Закона о БМКП идею, что основными действующими лицами на рынке БМКП должны стать не только (и не столько) крупные фармацевтические компании, а прежде всего средние и малые предприятия и даже индивидуальные предприниматели и именно под них следует изменить все процедурные положения указанного закона.
Более детальное описание неточностей, недоработок, даже ошибок не имеет смысла, так как по сути своей не изменит отношение к данному Закону. К большому сожалению вынуждены констатировать, что данный Закон, в том виде, в котором он есть на сегодняшний день, является не прорывом в развитии науки и практического здравоохранения, а поражением, которое отбросит РФ с лидирующих позиций в данной области.
References
The law of the Russian Federation "On transplantation of organs and (or) tissues of man" (In the edition of federal laws of 20.06.2000 N 91-FZ, as of 16.10.2006 N 160-FZ, as of 09.02.2007 N 15-FZ dated 29.11.2007 N 279-FZ, as of May 23, 2016 N 149-FZ). Russian.
Ivanov DV, Kornienko AN, Lishchuk AN, Nemy-tin YuV, Stankov DS, Khadartsev AA. Bezopas-nost' pro-vedeniya transplantatsiy kletok fetal'noy pecheni plo-da 2-go trimestra gestatsii u bol'nykh kardiokhirurgi-cheskogo profilya [Safety of transplantation of fetal liver cells in the fetal 2nd trimester of gestation in patients with cardiac surgery]. Vestnik novykh meditsinskikh tekhnologiy. 2006;2:187. Russian. Ivanov DV, Khadartsev AA. Kletochnye tekhnologii v vosstanovitel'noy meditsine: Monografiya [Cell technologies in regenerative medicine: Monograph]. Tula; 2011. Russian.
Ivanov DV, Khadartsev AA, Khadartsev VA, Sedo-va OA, Mityushkina OA. Klinicheskoe ispol'zovanie stvolovykh kletok [Clinical use of stem cells]. Vestnik novykh meditsinskikh tekhnologiy. 2009;4:31-3. Russian.
Ivanov DV, Chabanenko AV. Nekotorye voprosy zako-nodatel'nogo regulirovaniya kletochnykh tekhnologiy: Rossiyskiy i zarubezhnyy opyt [Some issues of legislative regulation of cellular technologies: Russian and foreign experience]. Vestnik novykh meditsinskikh tekhnologiy. 2010;2:286-90. Russian. Kornienko AN, Ivanov DV, Lishchuk AN, Nemytin YuV, Stankov DS. Profilaktika oslozhneniy pri transplantatsii
JOURNAL OF NEW MEDICAL TECHNOLOGIES - 2017 - V. 24, № 4 - P. 166-176
ний при трансплантации клеток фетальной печени кардиохирургическим больным // Вестник новых медицинских технологий. 2006. №2. С.187-188.
7. Репин B.C., Сабурина И.Н., Сухих Г.Т. Клеточная биология фетальных тканей и медицина // Клеточные технологии в биологии и медицине. 2007. №3. С. 123-133.
8. Налоговый кодекс Российской Федерации (НК РФ)
9. Федеральный закон от 07.03.2017 г. № 25-ФЗ «О внесении изменений в часть вторую Налогового кодекса Российской Федерации»
10. Федеральный закон от 12.04.2010 N 61-ФЗ (ред. от 03.07.2016) «Об обращении лекарственных средств» (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2017)
11. Федеральный закон от 20.07.2012 N 125-ФЗ (ред. от 23.05.2016, с изм. от 19.12.2016) «О донорстве крови и её компонентов»
kletok fetal'noy pecheni kardiokhirurgicheskim bol'nym [Prophylaxis of complications in transplantation of fetal liver cells by cardiosurgical patients]. Vestnik novykh meditsinskikh tekhnologiy. 2006;2:187-8. Russian. Repin BC, Saburina IN, Sukhikh GT. Kletochnaya bi-ologiya fetal'nykh tkaney i meditsina [Cell biology of fetal tissues and medicine]. Kletochnye tekhnologii v biologii i meditsine. 2007; 3:123-33. The Tax Code of the Russian Federation (Tax Code of the Russian Federation). Russian.
Federal Law of 07.03.2017 No. 25-FZ "On Amending Part Two of the Tax Code of the Russian Federation". Russian.
Federal Law No. 61-FZ of 12 April 2010 (as amended on 03.07.2016) "On the circulation of medicinal products" (as amended and supplemented, effective from 01/01/2017) Russian.
Federal Law No. 125-FZ of July 20, 2012 (as amended on May 23, 2016, as amended on December 19, 2016) "On the donation of blood and its components". Russian.
