CC BY
20
УДК 577.4 ББК С.50
Д. Н. Беспалько
г. Чита, Россия
Забайкальская металлургическая промышленность в трудах участников академических экспедиций XVIII в.
В статье предлагается анализ обзорных сведений о развитии забайкальской металлургии по материалам академических экспедиций XVIII в. Главным образом, внимание обращается на сереброплавильное (Аргунские серебряные заводы) и железоделательное производство в Селенгинском и Нерчинском воеводствах. Рассматривается традиционно-практический технологический процесс добычи и переработки руды, организация и условия труда. Среди исследователей выделены следующие ученые: Д. Г. Мессершмидт, Г. Ф. Миллер, И. Г. Гмелин и П. С. Паллас.
Ключевые слова: металлургия, завод, руда, рудознатцы, добыча и переработка сырья.
D. N. Bespalko
Chita, Russia
Transbaikalian Metallurgical Industry Development in the Works of 18th Century Academic Expeditions
The article contains the analysis of general data on Transbaikal metallurgy development by materials of the 18th century academic expedition. Special attention is paid to silver melting (Argun silver plants) and steel-making production in Selenginsky and Nerchinsky voivodeships. Customary practical technological process of ore extraction and processing, labour organization and conditions are considered in the article. Among the explorers the following scientists are detached: D. Messershmidt, G. Miller, I. Gmelin, P. Pallas.
Keywords: Metallurgy, Plant, Ore, Dowser, Extraction and Processing of Raw Materials.
С образованием Академии наук в столице Российской империи в практику её работы вошла деятельность академических экспедиций. Для XVIII в. данная форма исследовательской работы была удачной, особенно в условиях России. Огромные просторы Сибири, отсутствие достаточных сведений о населении, поселениях, истории, географии, флоре и фауне предполагали именно экспедиционную форму изучения. Экспедиции были организованы по инициативе и на средства государства. Экспедиционный состав обеспечивал комплексный характер исследований, поскольку включал в себя специалистов по медицине, геологии, истории, этнографии, географии, зоологии, и т. д.
Цели экспедиций носили как научный, так и практический характер, причем вторая сторона была главной. Результаты исследований должны были помочь в использовании сибирских богатств. На основе полученных знаний должны были строиться новые металлургические заводы, внедряться, сообразуясь с природно-климатическими условиями, новые породы домашних животных, проводиться дальнейшее изучение истории малоизученной части империи. А по интересующей нас проблеме экспедиции должны были расши-
14
рить представления о рудном потенциале Забайкалья.
Особенностью региона являлось то, что в начале XVIII в. здесь появился и в дальнейшем получил развитие первый в Сибири очаг металлургического производства, имеющий общегосударственное значение. Сереброплавильное производство находилось под пристальным вниманием трех последовательно сменяющих друг друга на территории Забайкалья академических экспедиций: Д. Г. Мессершмидта (начало 1724 г. -31 марта 1725 г.); Г. Ф. Миллера (март - сентябрь 1735 г.) и П. С. Палласа (марта - июнь 1772 г.).
В экспедиционных материалах повсеместно указывается на наличие огромного сырьевого потенциала края. Вместе с тем отмечаются и внутри региональные особенности. В Западном Забайкалье (Селенгинское воеводство) залежи полезных ископаемых (железная руда, медные и сереброс-винцовые руды) ограничены, поэтому горный промысел никогда не развивался до сколько-нибудь значимых объёмов и был кратковременен. В Восточном Забайкалье (Нерчинское воеводство) промышленная добыча была поставлена основательно. Исследователи дают подробную характеристику самих шахт, измеряют глубину залегания и качество руд. Переходя к технологии добычи и
© Беспалько Д. Н., 2011
плавки руды, они касаются способов дробления и доставки руды к обжигательным и плавильным печам, дают характеристику устройства и производительности этих печей [1, с. 84-85; 2, с. 489-490].
Так, Г. Ф. Миллер составил целое «Историческое описание Аргунских серебряных заводов» [3, л. 1-28 об.]. Оно было дополнено работой И. Г. Гмелина, которая так и называлась «Дополнение к описанию Аргунских рудокопных и плавильных заводов к сочинению Г. Ф. Миллера» [4, с. 1179-1215]. Оба материала обладают большой исторической ценностью, они дают обстоятельную характеристику общему состоянию производства, описывают заводские постройки, рудничные шахты, технологии выплавки металлов. Все это позволяет восстановить подробную и цельную картину промышленного производства в первой половине XVIII в.
По материалам академических экспедиций можно составить достаточно полное представление об уровне горнорудного производства, технологии переработки природного сырья, составе и положении рабочих. В материалах имеются данные о запасах руд, предполагаемых условий их добычи, планах геологоразведки. На характере исследовательских материалов экспедиций сказывалась специализация научной деятельности их руководителей.
В записях руководителя первой экспедиции врача Д. Г. Мессершмидта дается подробное описание организации производства и подробные сведения об обслуживающем персонале заводов. Он сообщает о производственных мощностях, попутно говорит о количественном и профессиональном составе рабочих и величине их заработка, который зависел в основном от квалификации. Поскольку заводы действовали с апреля по октябрь, из-за невозможности работы в зимнее время, то рабочие нанимались по «рядным записям» на сезонную работу и им оплачивалось только проработанное время.
В его описаниях выявляются две крупные группы работников: заводской персонал и приписные крестьяне. Заводской персонал в 1724 г. состоял из 89 человек. Среди них были представители администрации завода: оберфактор, или инспектор завода, обергмейстер, два приказных писаря и далее, говоря современным языком, специалисты, или техперсонал - пять человек плавильных мастеров и десять младших мастеров. К ним же причислялись еще 70 горнорабочих, плавильщиков, чернорабочих, кузнецов, разносчиков и т. д. из простого народа [5, с. 115; 6, л. 63-66]. Приписные крестьяне были обязаны рубить лес, выжигать древесный уголь, возить руду, содержать в порядке плотины.
Известному историку Г. Ф. Миллеру историческая наука обязана первым освещением истории возникновения сереброплавильного производства в Забайкалье. В частности он отмечал, что в последней четверти XVII в. правительство приступило к активным действиям по разведке, добыче руд и выплавке металла. В 1682 г. подробное распоряжение поступило в Нерчинск. На разведку рудных богатств р. Мунгача был направлен отряд служилых людей во главе с нерчинским боярским сыном Г. Лоншаковым. Результатом поисков стало обнаружение свинцовых руд с примесями серебра и золота. Они находились в двухстах метрах от устья р. Тузачи - левого притока р. Серебрянки и на расстоянии 10 верст от впадения последней в р. Аргунь. В 1701 г. были открыты новые месторождения серебряных руд. Предприятие было должным образом профинансировано. На нужды строительства выделялось на первое время 1500 руб., 100 пудов железа, 50 пудов стали, кожи для мехов и различные химикаты, необходимые для плавки. Из Москвы прибыл высококвалифицированный рудоплавный мастер Я. Галкин [3, л. 3-5]. Далее в записях Г. Ф. Миллера сообщается, что первый Аргунский сереброплавильный завод основан к 1704 г. на прежних рудных выработках, появившихся задолго до прихода сюда русских землепроходцев. В первой половине XVIII в. заводы располагались главным образом на р. Тузаче в 48 верстах от самого Аргунского острога [3, л. 6]. Данное обстоятельство создавало трудности связанные с охраной и со снабжением добывающего предприятия.
Г. Ф. Миллер существенно дополнил сведения о приписных крестьянах. На основе архивных данных Нерчинского воеводства он установил, что они попадали на заводы в результате переселения по императорским указам 1708 и 1726 гг. из Енисейска, Томска и Илимска. На 1735 г. таковых приходилось 336 семей, в которых имелось 1278 мужчин. Эта категория крестьян не облагалась сбором с поставкой провианта в казну, вместо этого они платили подушный налог с заработка, начисляемого за выполнение работ для заводов [7, с. 204]. Работы на заводах были тяжелыми, до полной физической изношенности людей, праздничные и выходные дни, как правило, отсутствовали, а негласный двенадцати часовой рабочий день соблюдался не всегда.
В 1730-е гг. плавильных заводов было два, один состоял из шести плавильных печей, другой имел две печи. Действовал также обжиговый завод с двумя большими, четырьмя маленькими горнами и четырьмя кост-горнами, предназначенными для отделения от свинца чистого серебра. Неподалеку располагалась кузница для ковки инструментов и выплавки железа из местной руды.
Первоначально железо для сереброплавильных заводов завозилось, но затем его стало не хватать, и было принято решение о начале разработки железорудных месторождений и выплавки железа для заводских нужд на территории Нерчинского воеводства.
В комплексе заводов находилась лаборатория по анализу руды, пороховой погреб, хозяйственные амбары и три отдельных дома для наиболее квалифицированных рудознатцев и начальства. Среди гражданских и культовых зданий имелись -церковь во имя святых апостолов Петра и Павла, рядом стояли дома частного назначения, в общей сложности 21 здание.
Перед экспедициями стояла очень важная задача - выработать рекомендации для преодоления длительного спада сереброплавильного производства. Экспедиция Мессершмидта пришлась на период упадка. Характер его материалов показывает, что он видел причины спада производства в непосредственной его организации, что в конечном счете привело его к конфликту с администрацией. Осматривая заводские постройки и пытаясь снять точный план заводов, измеряя внутреннее пространство шагами, он неожиданно для себя наткнулся на обескураживающее сопротивление. Управляющий заводами стал мешать и в конце концов намерение ученого было сорвано. Конфликт ученого с руководством завода нашел отражение в своеобразном доносе первого. В отчете он пишет, что в день отъезда, 6 января рудник не работал. Весь персонал был в нетрезвом состоянии по случаю выдачи жалования. Д. Г. Мес-сершмидт указывает, что начальство специально спаивало людей, чтобы содрать с них как можно больше денег [1, с. 86].
Сущность конфликта сложно восстановить, так как мы имеем мнение лишь одной стороны. Однако можно предположить, что у обеих сторон было разное понимание производственного назначения заводов, технологии добычи и переработки руды а также организации производства. Немецкая щепетильность и педантичность, конечно, не могла быть основой российского производства да еще в столь отдаленных местах. Кроме того, не стоит забывать, что Д. Г. Мессершмидт являлся специалистом в области медицинских знаний, и направляющая его в экспедицию Медицинская канцелярия не давала, да и не могла дать ему специальных инструкций, благодаря которым он бы имел полномочия на вмешательство в заводские проблемы технологического характера.
В 1735 г. этой же проблемой занимался академический отряд Г. Ф. Миллера. Изучив документацию доходов и расходов, качества и количества добытой и переработанной руды Г. Ф. Миллер и И. Г. Гмелин, специализирующий-
ся на геологии и химии, приходят к заключению, что выплавка столь необходимого стране серебра находится на крайне низком уровне. За почти 30-летнюю историю производство никогда не было значительным. Сводная таблица годовой выплавки серебра и свинца до 1737 г. наглядное тому подтверждение. Промежуток между 1717 и 1720 гг. показывает, что выплавка серебра упала с 50 до 4 пудов, а свинца с 1203 до 392 пудов. Себестоимость одного пуда серебра в 1720 г. достигла 648 р. по сравнению со 175 р. в 1717 г. Руда по составу драгоценного металла была бедная, а временами вовсе исчезала. В период с 1728 по 1732 гг. руды не находили вообще.
Занимаясь выяснением причин спада производства, ученые приходили к заключению об исчерпанности старых месторождений и к необходимости поиска новых. Найденные следы новых рудных залежей давали заводам шанс на дальнейшее существование [7, с. 181-182; 8, с. 108]. Важным в работе экспедиции был вывод о необходимости сосредоточить поиск новых месторождений именно на территории Восточного Забайкалья. Действительно, вновь выявленные серебросодер-жащие месторождения дали возможность создать здесь ряд новых сереброплавильных предприятий. В 1760 г. начал действовать Калукчанский (Ду-чарский) завод, в 1764 г. Кутомарский, а в 1769 г. Шилкинский [9, с. 154].
В первой половине XVIII в. экспедиции указывали на примитивность производства, убыточность заводов, низкий уровень организации, халатность персонала и др. В отчетах содержались рекомендации по сворачиванию убыточного производства. Экспедиция П. С. Палласа, работающая уже в новых условиях, во второй половине XVIII в., когда действовало около десятка сереброплавильных заводов, наоборот, фиксировала динамику роста. Серебра было выплавлено на порядок больше, чем за весь предшествующий период. За первые 40 лет заводы дали 205 пудов серебра, а с 1746 по 1780 гг. 289 пудов. Этому способствовало открытие новых месторождений, выросшая квалификация персонала и техническое переоснащение заводов. Механизмы, приводимые в действие конной тягой, с 1776 г. были переведены на водную. П. С. Паллас, отмечая положительные тенденции, всё же полагал, что производство находилось не на должном уровне. Естественно, с этим можно согласиться, но надо исходить из реалий и возможности организации довольно сложного производства в условиях отдаленного края. Достижением можно считать само существование подобных заводов, одно это ставит администрацию на более высокий уровень, чем это представляется в материалах экспедиций. Если бы, ссылаясь на убыточность, заводы прекратили
своё существование, то в последующем никакого серебра государство бы вообще не получило. Отсутствовало бы и население в отдаленных и пограничных территориях.
Из отчётов экспедиций сейчас можно сделать вывод, что отдельные неудачи и срывы в ритме работы заводов вполне можно было преодолеть. По нынешним стандартам технология добычи и переработки была примитивной - конная или водная тяга, клещи, крюки, ручные буры. Но не нужно забывать, что в XVIII в. в стране повсеместно преобладал ручной труд и в этом плане каких-то значительных технологических разрывов между заводами Забайкалья и, например, Урала, не было. Другое дело организация производства, квалификация персонала, дисциплина труда. Исследователи отмечали плохую организацию труда и низкое качество орудий труда, которые, однако, не вели к разрушению самого процесса производства. Все заводы продолжали работать и в 1740-е гг., причём затем производительность их, как отмечалось выше, значительно возросла. На заводах действовало уже 26 плавильных печей, в которых за сутки из руды выплавлялось до 50 пудов свинца. В 1760-е гг. началась механизация доменного процесса при помощи воздуходувных машин. Возникает жилой поселок, где действует суконная фабрика и горная школа, сооружается Канцелярия Нерчинского горного начальства. Поселок в дальнейшем получает название Нерчинский Завод и становится центром Нерчинского горного округа [8, с. 110; 9, с. 154].
Исследователи подробно описали традиционно-практический технологический процесс. Добыча руды в Приаргунье имела место ещё до прихода сюда русских. С появлением землепроходцев ситуация менялась медленно, т. к. отдаленность и отсутствие полных представлений не позволяли развернуться производству. Ситуация стала меняться только в начале XVIII в. Работы чаще всего велись на старых разработках и зачастую традиционным способом. Постепенно технология совершенствовалась, эффективность производства возрастала, но основу всё же составляли традиционные методы добычи и производства.
Данный процесс наглядно отражён у П. С. Палласа при описании производства железа в Селенгинском уезде. Рост производства в Забайкалье привел к возникновению новой проблемы -дефицита железа. Расширение его производства стало одной из главных проблем, которая плотно изучалась экспедицией П. С. Палласа. «Самая лучшая руда, что куйтунские кузнецы в своих кузницах плавят, - сообщал Паллас, - берется подле родника, к северо-востоку близ вершин реки Каттытей, с полверсты от неё расстоянием. Глу-
бина залегания жилы небольшая, но и часто кончается» [2, с. 488]. О качестве руды и затратах на её добывание говорит тот факт, что обычно жила разбита на гнезда, и её можно легко дробить при помощи кирки. Сама руда тверда, с черным блеском и даёт много стали. На горной поверхности района встречается охристо-красная и отчасти тёмно-бурая каменная руда. Местное население называет её исмоденом, но практического применения она так и не нашла, так как к плавке оказалась негодной.
П. С. Паллас привел пример добычи и плавления железной руды. Руда добывалась и доставлялась для переплавки к горнам по осени в первые заморозки. Хорошо подготовленный и физически выносливый человек мог за сутки добыть более 50 пудов руды. Руду толкли, размельчали и пережигали в кучах. Затем начинался процесс плавления в четырехугольных печах, для нагнетания высокой температуры использовали меха. После того как все прогорало, оставшиеся куски по земле молотками пробивали и на наковальне окалину сбивали. На этом первичная обработка заканчивалась. Качество полученных заготовок было различно. Верхний слой в выплавке «крепкий, как сталь, однако не особливой доброты, напротив того, железо мягко и изрядно» [2, с. 490]. При выплавке часть железа все же пропадала, поэтому совершенствование технологии плавления руд, по мнению П. С. Палласа могло стать важной задачей для металлургического производства всей Сибири.
Стимулирование населения на поиски новых источников железорудного сырья и его разработку, с отменой государственной монополии, принесло казне большую выгоду, поскольку по правительственному указу велено было взимать ежегодно налог по десять рублей с горна. Однако в Селенгинском уезде сложилась совершенно иная ситуация. Железной руды в уезде к концу XVIII в. добывалось не так уж много и «главным образом куйтунскими людьми, поэтому она на собственное их употребление оставлена. Оклад в казну не брался, и, снабжая весь уезд, руду продавали по 70-80 копеек, а самую лучшую по 1 рублю за пуд» [2, с. 491].
Разработка таких небольших по объёму месторождений, конечно, не могла удовлетворить растущие нужды населения и промышленности края. Дефицит наблюдался и в третьей четверти XVIII в., что сказывалось на темпах развития сереброплавильного производства. Поэтому развитие железоделательной отрасли металлургии в крае являлось делом государственной важности. В целом же проблема дефицита железа была решена с возведением Петровского чугуноплавильного и железоделательного завода в 1789 г.
Таким образом, участники экспедиций отмечали значительные запасы руды и исследовали имеющийся процесс её добычи и переработки. Организация производства металла в Забайкалье была ориентирована, исходя из потребности развития государства и края, что можно считать наиболее оптимальным вариантом. Заводы не приносили значительный доход, часто работали в убыток, но это, как правило, не было основанием для закрытия и ликвидации производства. Обращаясь к материалам экспедиций, следует отметить, что эти труды могут и в настоящее время указать геологам возможные места, содержащие немалые запасы руд. Исходя из этого, можно сделать важ-
ный вывод, что исследователи XVIII в. оценивали не только металлургическое производство, а в целом подходы к оценке развития края. В целом убыточное металлургическое производство всё равно способствовало развитию края в условиях его заселения и освоения. Исследователи изложили Академии наук свои доводы относительно рентабельности горнорудного производства в крае. В частности указывалось, что недра забайкальских гор скрывают огромные запасы разных металлов, их дальнейшая интенсивная разработка и техническое переоснащение заводов принесут государству большую пользу.
Список литературы
1. Новлянская М. Г. Д. Г. Мессершмидт и его работы по исследованию Сибири. Л.: Наука. 1970.
2. Паллас П. С. Путешествие по разным провинциям Российского государства // Россия XVIII в. глазами иностранцев. Л.: Лениздат. 1989.
3. РГАДА. Ф. 199. Портф. 526. Ч. 2. Д. 7. Л. 1-28 об.
4. РГАДА. Ф. 21. Оп.5. № 20. С. 1179 - 1215.
5. Башкатова З. В. Дневники Д. Г. Мессершмидта как источник для изучения сырьевой базы сибирской промышленности первой трети 18 в. // Источниковедение и историография городов Сибири конца 16 - первой половины 19 вв. Новосибирск: Наука. 1987.
6. ГАЗК. Ф.10. Оп. 1. Д. 9. Л. 50-66.
7. Миллер Г. Ф. Географическое описание и современное состояние Нерчинского уезда Иркутской провинции в Сибири // Элерт А. Х. Экспедиционные материалы Г. Ф. Миллера как источник по истории Сибири. Новосибирск: Наука, 1990. 246 с.
8. Константинов А. В., Константинова Н. Н. История Забайкалья (с древнейших времен до 1917 года). Чита: АНО «ЦНОП»; изд-во ЗабГПУ, 2002. - 248 с.
9. Энциклопедия Забайкалья. Читинская область. Т. 3, Новосибирск: Наука, 2006.
Рукопись поступила в редакцию 20 апреля 2011 г
