CC BY
126
25. См.: Законодательный процесс. Понятие. Институты. Стадии: Научно-практическое пособие. — М., 2000. — С. 103.
26. См.: Кузнецова Н.Ф. Эффективность уголовноправовых норм и язык закона // Социалистическая законность. — 1973. — № 9. — С. 29—33.
27. См.: Панько К.К. Понятие и общая характеристика законотворческих ошибок в уголовном праве // Уголовное право и криминология: современное состояние и перспективы развития: Сборник научных трудов. — Вып. 1. — Воронеж, 2005. — С. 166.
28. Иеринг Р. Юридическая техника. — СПб., 1905. — С. 58, 92—94.
29. См.: Кругликов Л.Л. Юридические конструкции и символы в уголовном праве / Л.Л. Кругликов,
О.Е. Спиридонова. — СПб., 2005; Бавсун М.В. Проблемы правовой регламентации квалифицирующих признаков в статьях Особенной части УК РФ // Уголовное право и современность. — Красноярск, 2005. — Вып. 9; Лесниевски-Костарева Т.А. Теоретическое обоснование «двойного учета» обстоятельств уголовного дела // Уголовное право. — 1999. — № 2; Козаченко И.Я. Преступления с квалифицированными составами и их уголовно-правовая оценка / И.Я. Козаченко, Т.А. Кос-тарева, Л.Л. Кругликов. — Екатеринбург, 1994; Коста-рева Т.А. Квалифицирующие обстоятельства в уголовном праве: Дис... канд. юрид. наук. — Ярославль, 1992;
Карлов В.В. Критерии отбора законодателем квалифицированных составов преступлений: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — Свердловск, 1990; и др.
30. См.: Кругликов Л.Л., Спиридонова О.Е. Указ. соч. — С. 106.
31. См.: Комментарий к Уголовному кодексу РФ / Под общ. ред. Ю.И. Скуратова и В.М. Лебедева. — М., 1996. — С. 598; Уголовное право России. Часть Особенная: Учебник для вузов / Отв. ред. Л.Л. Кругликов. — М., 2004. — С. 570; Уголовное право России. Часть Особенная: Учебник / Под общ. ред. В.И. Радченко. — М., 2004. — С. 390.
32. См.: Лапина М.А. Юридическая ответственность за экологические правонарушения. Постатейный комментарий к Российскому законодательству. — М., 2003. — С. 128; Лопашенко Н.А. Экологические преступления: Комментарий к главе 26 УК РФ. — СПб., 2002. — С. 187—189; Наумов А.В. Практика применения УК РФ: комментарий судебной практики и доктринальное толкование. — М., 2005. — С. 682; Курс российского уголовного права. Особенная часть / Под ред. В.Н. Кудрявцева, А.В. Наумова. — М., 2002. — С. 738.
33. См.: Каленов С.Е. Уголовно-правовая охрана водных биологических ресурсов: По материалам Дальневосточного федерального округа: Дис... канд. юрид. наук. — Владивосток, 2003. — С. 31.
А.А. Кухта
Кухта Андрей Андреевич — кандидат юридических наук, доцент, начальник Новороссийского линейного управления внутренних дел на транспорте
Юридическая техника и техника доказывания по уголовным делам
Классическая правовая наука объектом приложения юридической техники видит юридическую сторону дела, а техники доказывания — фактическую сторону.
Юридическая техника обслуживает потребности в правильном понимании и применении закона. Атем, что касается установления фактических обстоятельств дела, выяснения юридических фактов, заве-дуеттеория доказательств. Ученые, которые занимаются теорией доказательств, никогда не включали в число ее проблем вопросы, связанные с толкованием закона, восполнением его пробелов и т. п.
Постмодернистская правовая мысль сводит деятельность юристов к одной из языковых игр1. Доказывание также рассматривается как игра или как борьба интерпретаций за наиболее правильное (убедительное) прочтение текста. В общем, нет ничего, кроме текста в суде, отсюда — речевая техника лежит в основе и юридической техники, и техники доказывания. Сама речьестьтехника изобретения мыслей и слов.
Отсюда и своеобразная трактовка юридической техники. Юридическая техника — это и самые правила этой речевой, перзуизивной игры, и искусство владения этими правилами. Юридическая (речевая) техника имеет универсальное значение и в равной степени распространяется как на толкование закона и разрешение проблем его применения в данном конкретном случае, так и на установление фактических обстоятельств дела, подлежащего разрешению в юрисдикционном органе.
Техники исключения, градуирования, систематизации элементов речевой фактуры, основанные на языке, есть техники доказывания, то есть техники производства знания относительно предполагаемой действительности.
Владение юридической техникой — основа грамотности, мастерства юриста как профессионального пользователя юридическим языком. Изучение юридической техники подразумевает овладение юридическим языком как средством коммуникативного общения в правовой среде. Юрист —
это игрок на семантическом поле, которое образуется юридическим языком. Цель деятельности юриста —достижение своей выгоды, общественного блага юридическими языковыми средствами. Насколько он владеет этими средствами, насколько технически искушен, настолько он успешен в своей практике.
Полагаем, что можно согласиться с тем, что ключевой темой юридической техники является правильное прочтение юридического текста, разрешение двусмысленности закона. Очевидно, что юридическая техника необходима при толковании юридических норм, других текстов, с которыми имеет дело суд. Поскольку в суде иногда сталкиваются несколько точек зрения по поводу правильного смысла подлежащего применению закона, а иногда и сама «правовость» закона ставится под сомнение, постольку имеет место аргументация этихточекзрения, одним словом —доказывание. Юридическая техникаестьсредствоконсти-туирования судебной, процессуальной истины по делу.
Юридическая техника всегда составляла важную часть классической юриспруденции, осознающей себя самостоятельной (может, даже самодостаточной) отраслью знания и общественной деятельности. Признаком самостоятельности юриспруденции является ее язык, влияющий на способ мышления и образ действий пользователей этого языка. Однако есть разница между современными подходами к юридическому языку и, соответственно, технике его владения и тем, что было раньше.
Юридическая техника не может пониматься только в служебном плане, то есть лишь как способ, средство объективизации сущности права. Право не есть реальность, существующая вне текстовой формы. Реальность праву дает язык. Речевая форма схватывания права есть способ существования права. Юридическая техника —это способ бытия права, точнее говоря, это способ существования смысла закона. Смысла, который развертывается через судебное состязание, через борьбу интерпретаторов-аргументаторов на суде.
В соотношении «система права — система закона» мы отводим юридической технике роль не только трансформатора (передатчика), но преобразователя и даже создателя до известной степени нового смысла. Смысл текста закона, подлежащего применению в судебном деле, субъект может найтитолько в борьбе. Техническая оснащенность судебного оратора позволит ему прочесть не только текст закона, но и текст дискурсивной реальности, созданной свидетелями, экспертами и прочими участника процесса, а далее навязать полученный смысл аудитории и выдать его за истину.
Юридическая техника — это способы, технология понимания и применения права. Право говорит языком. Юридическим языком. Юридические техники — это техники адекватного распознавания права и реализации его.
Юридическая техника — это оперирование средствами юридического языка (включая актуализацию коннотативныхзначений, идиолектов сообразно общественным ожиданиям) с целью истолкования смысла текста юридической нормы в данном контексте2.
Владение юридической техникой — суть профессионализма юриста. Это обусловливает важность обучения практическим навыкам владения юридической техникой. Юридическая техника не только «обслуживает» понимание смысла нормы, но и «навязывает» произведенный смысл другим партнерам по игре, то есть это еще и техника убеждения. Наряду с судебной риторикой юридическая техника составляет важнейшую часть искусства юридического деятеля. Выигрыш дела, достижение целей на юридическом поле, судебной площадке достается тому, кто более искусен, кто лучше технически оснащен.
Техника доказывания включает в себя, во-первых, представление и исследование фактов, а во-вторых, встраивание этих фактов в систему аргументации, само аргументирование и, наконец, инсталляцию частного знания, содержащегося в приговоре суда, в общую систему знания, существующего в данной дискурсивной формации. Технику доказывания можно трактовать и как умение пользоваться фактами и презумпциями.
Техника доказывания замещает в правоприменении научное познание, ставя вместо него игру в знаки, или, иначе говоря, — судоговорение. Правосудие, которое судит, исходя из дискурсивных фактов, не может не быть своего рода речевой деятельностью. Поэтому не будет преувеличением утверждение, что судебное доказывание — это повествование, рассказывание или, можно сказать, представление того, что было в действительности или выдается за таковое, плюс аргументирование, основывающееся на состоявшихся в судебном заседании фактографических примерах. Судебное доказательство — это эффект речи. Эффективность речи в конечном счете определяется «универсальной аудиторией»(по Перельману).
Техники доказывания сводятся к производству, представлению и оперированию знаками в аргументации. Они включают в себя также приемы и способы дозволенных интерпретаций знаков. Это прочтение фактов реальности через очки юридического языка, переработка их юридической техникой. Трансформация фактов в артефакты и использование их в судоговорении, адаптация, переваривание, встраивание, включение их в систему знаковых связей, составляющих структуры общественного мнения, — вот что такое техника судебного доказывания. И разве толкование закона не может не быть частью этого?
Развивая тезис о техничности доказывания, можно утверждать, что существуют определенные технологии доказывания — устойчивые ансамбли, наборы средств доказывания, созданные на основе какой-либо доминирующей техники доказыва-
ния. В частности, А.С. Александров выделяет три технологии доказывания: 1)технология, связанная с мифологическим мышлением, а также молвой как основным речевым способом производства смысла (включает техники ордалии, кресто-целования, примет, свидетельствования по слуху); 2) технология, имеющая базовой интеллигибельной моделью «признание» и жанр письменной речи (протокол) как средство удостоверения (производства) юридического смысла (включает техники присяги, пытки, допроса подсудимого, очной ставки, опознания) и 3) технология, в основе которой лежит интеллектуально-волевая модель «свободной оценки доказательств» и устный диалог в суде (ключевой является техника пользования косвенными доказательствами). Указанные технологии могут сочетаться в одном диспозити-ве, но доминирующей является одна из них3.
Технологии доказывания, или производства «истинных дискурсов о преступлении и наказании»; потребности их функционирования;используемые ими тактики; эффекты власти, которыми эти дискурсы поддерживаются и которые этими дискурсами трасформируются — все это, а не система представлений, и определяет фундаментальные черты того, что люди говорят в суде о преступлении. Поэтому мы можем сказать, что диспози-тив доказывания выступает, в сущности, каксамо-воспроизводящаяся речевая игра отношений между знанием и незнанием преступления и преступника в определенном дискурсивном поле узнаваемости.
Картина, рисуемая законодательством в различные эпохи, дает представление о весьма различающихся техниках доказывания. Вместе с тем, нам кажется возможным осуществить типологию этих техник на основе ихсвязи с законодательной техникой. Принадлежность доказательственных техник к состязательному или следственному видам процессов имеетуже вторичное значение для их различения.
Можно выделить систему доказательственного права, основанную на жесткой связи законодательной техники и техники доказывания. Это так называемая система формальных доказательств. И наоборот, данная связь может быть ослаблена. Иногда это объясняется «неразвитостью» системы юридического языка в целом, иногда подобное ослабление представляет собой, напротив, следствие изощренности законодательной техники. Прогресс законодательной техники — понятие относительное. И связан он не с усовершенствованием стандартов доказывания, средств доказывания и пр. Скорее можно говоритьо цикличности изменений, смене ансамблей техник доказывания. На это указывал А.С. Александров4.
Причем некоторые из элементов указанных техник, как, например, признание обвиняемым
---------------«» «
своей вины, даже сформировали саму следственную форму процесса и сохраняют свою действенность поныне. Другие элементы ансамблей техник доказывания, например, повальный обыск, преобразовались в целую серию доказательственных техник и процессуальных форм. А, например, техника пытки имела исключительное значение только для определенного периода существования «классического» диспозитива доказывания, а затем исчезла из легальной сферы.
Техники доказывания — производства «судебных фактов»и приемы, средства юридической техники характеризуют «диспозитив доказывания»5 какустройство, механизм производства судебной истины. Но так же важны и наборы дискурсивных функций, ролевых моделей, то есть тех, кто эти техники применяет, кто наделен правом говорить и кто наделен правом определять истинный смысл сказанного, включая право провозглашать судебную истину, подчас как «материальный», «объективный» субстратзнания. Диспозитив всегда вписан в игру власти, но, кроме того, всегда связан с одной или несколькими гранями знания, которые он порождает, но которые, не в меньшей степени, его и обусловливают. Это стратегии силовых отношений, которые и поддерживают различные типы знаний, и воспроизводятся ими.
Благодаря диспозитиву «становится» право-судие (судопроизводство, которое презюмируется как правильное): справедливое, правовое признание человека виновным, делание его объектом легальной репрессии. Уголовное правосудие таким образом — через диспозитив — встроено в общественную практику власти и знания. Диспозитив доказывания в уголовном правосудии выступает как шарнир, обеспечивающий возможность для маневрирования власти в системе социальных отношений по поводу управления делами общества с использованием таких интеграторов, как Справедливость, Истина, Добро.
Примечания
1. См. об этом: Александров А.С. Назначение уголовного судопроизводства и наказания / А.С. Александров, И.А. Александрова, И.В. Круглов. — Н. Новгород, 2006. — С. 75—100.
2. См.: Александров А.С. Юридическая техника — судебная лингвистика — грамматика права // Проблемы юридической техники: Сборник статей / Под ред. В.М. Баранова. — Н. Новгород, 2000. — С. 107.
3. Александров А.С. Введение в судебную лингвистику. — Н. Новгород, 2003. — С. 127—142.
4. См. об этом: Александров А.С. Введение в судебную лингвистику... — С. 123 —126.
5. Этот термин впервые ввел в научный оборот А.С. Александров. См.: Александров А.С. Введение в судебную лингвистику... — С. 125.
