CC BY
39
4. Барбашина И.А. Некоторые особенности служебной дисциплины в органах внутренних дел Российской Федерации // Современные фундаментальные и прикладные исследования. 2017. № 1 (24). С. 275.
5. Гретченко В.А., Листопадова Е.В. Дисциплинарная ответственность сотрудников органов внутренних дел // Человек в мире природы и культуры. Трибуна молодых: сборник материалов Международной научно-практической конференции. М., 2018. С. 112.
6. Ванюшина И.Н. Система дисциплинарных взысканий в органах внутренних дел Российской Федерации // Правопорядок: история, теория, практика. 2015. №1 (4). С. 75.
УДК 340.13
DOI 10.24411/2409-3203-2020-12431
ЮРИДИЧЕСКАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ЗАГРЯЗНЕНИЕ ВОД: ВОПРОСЫ
ЮРИДИЧЕСКОЙ ТЕХНИКИ
Навальный Сергей Викторович
к. ю. н., доцент кафедры теории и истории государства и права ФГБОУ ВО Красноярский ГАУ Россия, г. Красноярск Толстиков Владислав Александрович магистрант кафедры уголовного права и криминологии ФГБОУ ВО Красноярский ГАУ Россия, г. Красноярск Сигаева Наталья Олеговна магистрант кафедры уголовного права и криминологии ФГБОУ ВО Красноярский ГАУ Россия, г. Красноярск
Аннотация: В статье устанавливается содержание юридической техники, осуществляется анализ отдельных разделов юридической техники, в т.ч., применительно к установлению и реализации отдельных видов юридической ответственности за загрязнение вод, а именно, законодательной, систематизационной, интерпретационной и правоприменительной техник (последняя выступает в качестве разновидности правореализационной техники), где первая находит свое отражение в том обстоятельстве, что ни один нормативно-правовой акт, не может избежать процесса становления его в данном качестве в процессе законотворчества, вторая раскрывается через объективную потребность в осуществлении деятельности, направленной на упорядочение и совершенствование правовых норм относительно отдельных законодательных актов, третья заключается в необходимости установления сущности и содержания конкретных норм права, что осуществляется соответствующим кругом субъектов, четвертая состоит в том, что совершение лицом противоправного деяния или их совокупности, предполагает исполнение норм уголовно-процессуального, оперативно-розыскного и иных законодательств, регулирующих схожие процессуальные вопросы по применению норм материального права.
Ключевые слова: юридическая техника, правообразование, законодательная техника, систематизационная техника, интерпретационная техника, правореализационная техники, правоприменительная техника, загрязнение вод, юридическая ответственность за
загрязнение вод, уголовно-правовая ответственность за загрязнение вод, административно-правовая ответственность за загрязнение вод.
LEGAL RESPONSIBILITY FOR WATER POLLUTION: LEGAL TECHNIQUE
ISSUES
Navalny Sergey Viktorovich
Ph.D, Associate Professor, Department of Theory and History of State and Law Krasnoyarsk State Agrarian University, Law Institute Russia, the city of Krasnoyarsk Tolstikov Vladislav Aleksandrovich Master student of criminal law and criminology Krasnoyarsk State Agrarian University, Law Institute Russia, the city of Krasnoyarsk Sigaeva Natalya Olegovna Master student of criminal law and criminology Krasnoyarsk State Agrarian University, Law Institute Russia, the city of Krasnoyarsk
Abstract: The article establishes the content of the legal technique, analyzes certain sections of the legal technique, including in relation to the establishment and implementation of certain types of legal liability for water pollution, namely, legislative, systematization, interpretation and law enforcement techniques (the latter appears in as a kind of law enforcement technique), where the first is reflected in the fact that not a single normative legal act can avoid the process of its formation in this capacity in the process of lawmaking, the second is revealed through the objective need for the implementation of activities aimed at streamlining and improving legal norms regarding individual legislative acts, the third consists in the need to establish the essence and content of specific rules of law, which is carried out by the corresponding circle of subjects, the fourth is that the commission by a person of an unlawful act or their combination, implies the implementation of the norms of criminal procedure, operational-search and other laws regulating similar procedural issues on the application of substantive law.
Keywords: legal technique, law education, legislative technique, systematization technique, interpretation technique, law enforcement technique, law enforcement technique, water pollution, legal liability for water pollution, criminal liability for water pollution, administrative and legal liability for water pollution.
Вода - это основополагающая составная часть массы тела всех живых организмов. Недостаток воды или плохое её качество ставит под угрозу жизненно важные обменные и иные психосоматические процессы живого организма [24, с. 776-780].
Обеспечение качества воды в соответствии с установленным нормами, является средством улучшения качества жизни, здоровья и увеличения продолжительности жизни населения и позиционируется как один из экологических приоритетов в сфере здравоохранения [8].
Как пишет В.М. Баранов, юридическая техника - это система профессиональных юридических правил и средств, используемых при составлении правовых актов и осуществлении иной юридической деятельности в сферах правотворчества, право-интерпретации, властной и не властной реализации права, обеспечивающих совершенство его формы и содержания [29, с. 34].
А.С. Григорьев, среди структурных элементов юридической техники выделяет следующее: законодательная, систематизационная, правоприменительная, интерпретационная и правореализационная техники [25, с. 9].
Все они имеют прямое отношение к предмету исследования - правоотношениям по реализации административной и уголовной видов юридической ответственности за загрязнение через призму отдельных элементов юридической техники.
Во-первых, ни один нормативно-правовой акт, не может избежать процесса становления его в данном качестве в процессе законотворчества, когда он его положения воспринимаются не в качестве действующих норм права, а в качестве тех из них, которые имеют возможность стать таковыми.
Всякий законопроект должен быть воспринят со всей степенью серьезности, что, собственно и определено в Постановлении Правительства РФ от 02.08.2001 № 576 «Об утверждении Основных требований к концепции и разработке проектов федеральных законов» [6]:
прежде чем он поступит на рассмотрение Государственной думы РФ (первое чтение), он должен быть подкреплен соответствующей концепцией, проектом технического задания, приложением заключений Министерства юстиции РФ и Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ и предоставлен Правительству РФ, для его утверждения Комиссией Правительства РФ по законопроектной деятельности.
Данный этап (проявление) правообразования имеет первостепенное, по отношению к иным его стадиям, значение, ибо перед законодателем должны быть разрешены в т.ч. следующие вопросы:
1) есть ли конкретная проблема правоприменения относительно отдельных норм отечественного законодательства, а, следовательно, и, потребность в принятии законопроекта; 2) подлежат ли отмене или изменению в связи с принятием будущего закона, некоторые, действующие из них на данный момент; 3) наличествует ли экономическая целесообразность принятия закона; 4) каковы будут социально-экономические последствия принятия закона; 5) собраны ли необходимые для принятия закона, документы.
Сказанное, в равной степени относится и к случаям совершения правонарушений и преступлений в сфере водопользования и охраны водных объектов, что находит свое отражение в отдельных подзаконных нормативных актах: «Основными задачами в сфере экологии являются создание эффективного правового механизма обеспечения сохранения природной среды и экологической безопасности, а также совершенствование правоприменительной практики в целях обеспечения адекватной ответственности за экологические правонарушения и ее неотвратимости. Для этого, в частности, необходимо устранение противоречий между природно-ресурсными и природоохранными нормами законодательства РФ, а также между законодательством в области охраны окружающей среды и нормами иных отраслей права» [8].
Во-вторых, отдельные законодательные акты могут нуждаться в систематизации, т.е. деятельности, направленной на упорядочение и совершенствование правовых норм, которая, может исходить от:
1) компетентных федеральных органов государственной власти:
а) органов, выступающих субъектами законотворческого процесса, определенных в ч. 1 ст. 104 Конституции РФ;
б) органов, выступающих субъектами подзаконного правового регулирования нормативного или индивидуального характера (Государственная дума РФ, Совет Федерации РФ, Правительство РФ, ВС РФ, КС РФ, президент РФ);
2) частных лиц, которыми, главным образом, являются:
а) представители правовой доктрины, в своих научно-исследовательских работах, в т.ч. статьях (публикуемых в журналах или сборниках различного статуса (РИНЦ, ВАК, Scopus, WoS)), монографиях, диссертациях на соискание ученой степени по юридической специальности и пр.;
б) разработчики законопроектов, определяемые по результатам конкурсного отбора, проведенного в соответствии с Федеральным законом от 05.04.2013 № 44-ФЗ «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд».
На региональном уровне, круг субъектов систематизации, является иным, ими выступают:
1) должностные лица государственной власти субъекта РФ и компетентные органы местного самоуправления (депутат, высшее должностное лицо субъекта РФ, представительный органа местного самоуправления), также такими субъектами могут выступать:
2) иные органы (следует полагать, региональные);
3) члены Совета Федерации Федерального Собрания РФ - представители от законодательного (представительного) и исполнительного органов государственной власти конкретного субъекта РФ, законодательство и подзаконные (нормативные и индивидуальные) акты которого, нуждаются в систематизации;
4) общественные объединения и граждане, находящиеся (проживающие) на территории такого субъекта РФ (ч. 1 ст. 6 Федерального закона от 06.10.1999 № 184-ФЗ «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации») [4];
2) иные частные лица:
а) представители правовой доктрины, в своих научно-исследовательских работах, в т.ч. статьях (публикуемых в журналах или сборниках различного статуса (РИНЦ, ВАК, Scopus, WoS)), монографиях, диссертациях на соискание ученой степени по юридической специальности и др., предмет исследований которых охватывает вопросы и проблемы правового регулирования отношений различных сфер жизни общества и государства на территории субъекта РФ;
б) разработчики законопроектов субъектов РФ, определяемые по результатам конкурсного отбора, проведенного в соответствии с Федеральным законом от 05.04.2013 № 44-ФЗ «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд»;
На муниципальном уровне круг субъектов систематизации выглядит следующим образом:
1) органы и должностные лица субъекта РФ: а) депутаты представительного органа муниципального образования; б) глава муниципального образования; в) иные выборные органы местного самоуправления; г) глава местной администрации; д) органы территориального общественного самоуправления;
2) инициативные группы граждан;
3) иные субъекты правотворческой инициативы, определенные уставом муниципального образования (ч. 1 ст. 46 Федерального закона от 06.10.2003 № 131-ФЗ (ред. от 09.11.2020) «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации») [5];
4) иные частные лица:
а) представители правовой доктрины, в своих научно-исследовательских работах, в т.ч. статьях (публикуемых в журналах или сборниках различного статуса (РИНЦ, ВАК, Scopus, WoS)), монографиях, диссертациях на соискание ученой степени по юридической специальности и др., предмет исследований которых охватывает вопросы и проблемы правового регулирования отношений различных сфер жизни общества и государства на территории муниципального образования; б) разработчики проектов актов муниципального образования.
Таким образом, процесс систематизации протекает параллельно с правотворческим процессом, составляющим предмет законодательной техники.
В-третьих, как на этапе принятия закона, так и его действующего функционирования, перед законодателем, органами и должностными лицами, ответственными за принятие подзаконных актов нормативного и индивидуального содержания, правоприменителем, представителями правовой науки и иными субъектами того или иного уровня регулирования по горизонтали, осуществляющими правовое толкование, стоит важнейшая задача - в осуществлении последнего. Ибо, прежде чем применить ту или иную норму, надлежит установить ее сущность и содержание, и, ввиду установленных недостатков осуществить соответствующее разъяснение. Здесь, следует задаться вопросом, целесообразно ли принимать закон, нуждающийся в разъяснении, ибо его содержание не дает исчерпывающего ответа относительно его однозначного применения? Следует полагать, что да, хотя и не во всех случаях, поскольку согласно одному из языковых правил юридической техники, закон должен отличаться умеренной краткостью, дабы загромождением не усложнять его применение [27, с. 133].
В-четвертых, прямое отношение к загрязнению вод имеет правореализационная техника и ее подвид - правоприменительная техника, ибо совершение лицом противоправного деяния или их совокупности, предполагает исполнение норм уголовно-процессуального, оперативно-розыскного и иных законодательств, регулирующих схожие процессуальные вопросы по применению норм материального права (правоприменительная техника).
Другие формы реализации права (соблюдение, исполнение, использование), при вопросах реализации ответственности фигурирует лишь опосредовано (параллельная реализация правомочий: а) работодателем по применению дисциплинарного взыскания; б) гражданином путем осуществления отдельных способов гражданско-правовой защиты; в) иное.
Для текущего исследования, его предмет испытывают особую связь с систематизационной и интерпретационной юридической техникой, ибо оно по большей части имеет научно-просветительское значение и его отдельные положения, не включены ни в концепцию законопроекта, ни в его техническое задание, следовательно, первое проявление юридической техники, исключается.
С двумя последними же, связь также является отдаленной, т.е. речь идет о том, что на существующие положения статей 7.6, 8.9, 8.13, 8.14 КоАП РФ и статьи 250 УК РФ распространяется факт презюмирования их соблюдения, исполнения, использования и применения, в принципе.
Таким образом, можно выделить следующие проблемы, связанные с систематизационной и интерпретационной техникой, относительно применения норм об административной ответственности за загрязнение вод.
Говоря о ст. 7.6 КоАП РФ, следует сказать, что ее диспозиция, как верно заметила Н.В. Данилова, по своему смысловому содержанию настолько схожа с ч. 4 ст. 8.13 и ч. 1 ст. 8.14 КоАП РФ, что в определенных случаях выделить их сущностные отличия, не представляется возможным [26, с. 46]. Авторская позиция имеет все основания быть принятой, в силу следующих обстоятельств.
Интересующий нас аспект диспозиции ст. 7.6 КоАП РФ предусматривает два альтернативных действия (бездействия): 1) использование водного объекта или его части без документов, на основании которых возникает соответствующее право пользования; 2) водопользование с нарушением условий реализации данного права. Первое деяние носит формальный характер и является оконченным с момента начала водопользования. Второе, же, обладает материальным характером и, как правило, связано с превышением нормативов допустимого негативного воздействия на качество водного объекта [16]. Впрочем, и в первом случае лицо осуществляет деятельность, приводящую к загрязнению или иному общественно-вредному воздействию, ухудшающему экологическое состояние водного объекта [17].
Примечательно в данном случае наличие в ст. 7.6 КоАП РФ такой категории как условия водопользования, содержание которых в ней не раскрывается. Тем не менее, как показывает судебная практика, под ними понимаются положения договора водопользования или Решения о предоставлении водного объекта в пользование, устанавливающие обязанность водопользователя, связанных с осуществлением разрешенного вида водопользования, мероприятий, направленных на реализацию последнего, включая те из них, предполагающих предотвращение загрязнения или иного общественно-вредного воздействия на водный объект (в т.ч. непревышение нормативов допустимого воздействия на водные объекты (ст. 35 ВК РФ)) [18].
Перечень условий достаточно обширен и включает в себя следующее: 1) недопущение нарушения прав других водопользователей, а также причинения вреда окружающей среде; 2) содержание в исправном состоянии расположенных на водном объекте и эксплуатируемых водопользователем гидротехнических и иных сооружений, связанных с использованием водного объекта; 3) осуществление мероприятий по предупреждению и ликвидации чрезвычайных ситуаций на водном объекте; 4) ведение наблюдений за водным объектом и его водоохранной зоной, а также представление результатов таких наблюдений; 5) недопущение проведения работ на водном объекте, приводящих к изменению его естественного водного режима; 6) осуществлении мер по охране водного объекта от загрязнения и засорения и иное [9].
Особый интерес представляет первый пункт, анализируя который уместно вспомнить содержание понятия вреда окружающей среде: «вред окружающей среде -негативное изменение окружающей среды в результате ее загрязнения, повлекшее за собой деградацию естественных экологических систем и истощение природных ресурсов» (ст. 1 Федеральный закон от 10.01.2002 № 7-ФЗ «Об охране окружающей среды»). Исходя из данного определения, следует, в случае загрязнения водного объекта, лицо должно быть привлечено к ответственности по ст. 7.1 КоАП РФ, однако, не следует забывать и о соответствующих частях ст. 8.13 и ст. 8.14 КоАП РФ, также, это предполагающих [3].
Если с условиями водопользования ситуация разрешается благополучно, то, применительно к его правилам, а также правилам охраны водных объектов, их взаимоотношению, она выглядит диаметрально противоположной.
Помимо того факта, что законодатель не раскрыл категорию правил водопользования, анализ судебной практики также не дает ответа относительно их содержания, поскольку суды, мотивируя свою позицию используют и нормы, относящиеся к охране водных объектов (гл. 6 ВК РФ) [19].
В ст. 45 ВК РФ мы видим искомые правила водопользования, относящиеся к водохранилищам, состоящие из, собственно, правил использования водных ресурсов и правил технической эксплуатации и благоустройства рассматриваемого водного объекта. Причем их положения отличаются детальностью и широким перечнем случаев, позволяющих привлечь лицо за их нарушение [5].
Также, об аналогичных правилах в случае использования поверхностных водных объектов для взлета, посадки воздушных судов, упоминает ч. 4 ст. 47 ВК РФ, которые охватывают вопросы, связанные с загрязнением и иным общественно-вредным воздействием на водный объект [7].
Однако, в случае иных водных объектов и их целевого использования, подобные правила отсутствуют, на смену им приходят правил использования водных объектов, устанавливаемых органами местного самоуправления (ст. 50 ВК РФ), отсылочные и бланкетные нормы, направляющие к общему правилу водопользования (ст. 42 ВК РФ), специальным правилам водопользования (ст. 43-54 ВК РФ), самому водному закону, в целом и иным отраслевым законам, соответственно [1]
В подобной ситуации, установить полный перечень видов нарушений, предстает проблематичным, хотя и разрешимым, и, все же, нельзя забывать о следующем нюансе: правило водопользования презюмирует осуществление водопользователями мероприятий
160
по охране водных объектов. В свою очередь, ст. 43 и 44, в частности, предполагают осуществление водопользователем мер, направленных на недопущение загрязнения и засорения водных объектов (соблюдение водопользователем правил технической эксплуатации водного объекта, нормативов допустимых сбросов, воздержание от сбросов сточных вод в водные объекты, содержащие природные лечебные ресурсы, или отнесенные к особо охраняемым водным объектам).
Тем не менее, обращаясь к специфическим требованиям осуществления целевого назначения при использовании водных объектов, следует, что нормы гл. 6 ВК РФ не ограничиваются лишь их охраной, а связаны с иными аспектами такого водопользования, ими может выступать следующее: 1) осуществление правообладателями водного объекта обязанностей, предусмотренных ч. 2 ст. 39 ВК РФ; запрет или ограничение осуществление деятельности и строительства (ч. 2 ст. 43 ВК РФ); 2) наличие договора водопользования или Решения о предоставлении водного объекта в пользование (вытекает из ч. 5 ст. 45 ВК РФ); 3) рациональность (например, при заборе (изъятии) воды); 4) приоритет водопользования для целей питьевого и хозяйственно-бытового водоснабжения (ст. 46 ВК РФ); 5) запрет на сплав древесины при использовании водного объекта (причем за подобное деяние установлена ответственность в ч. 3 ст. 8.13 КоАП РФ, отсюда, непонятно, то ли она позиционируется как специальная норма, поскольку она конкретизирует деяние, вытекающие из ч. 1 ст. 8.14 КоАП РФ, то ли законодатель допустил соответствующую ошибку (во всяком случае, логическую, точно совершил)) и т.п. Обозначенные перечень, является условным, поскольку он тесно связан с понятием охраны водного объекта. Отсюда, целесообразным является вывод из ст. 8.14 КоАП РФ случаев, связанных с загрязнением, засорением и иными вредными явлениями.
Далее, возвращаясь к ст. 7.6 КоАП РФ, следует обратить внимание на тот факт, что вопросы документарного сопровождения водопользования относятся и к ст. 8.14 КоАП РФ. Более того, несмотря на то обстоятельство, что ст. 7.6 КоАП РФ является альтернативной, т.е. даже совокупность самостоятельных деяний, предусматриваемых ей, не порождает оснований для применения иной нормы, судебная практика показывает обратную ситуацию [19]. Говоря о водопользовании с нарушением его условий, мы наблюдаем смысловое дублирование ст. 8.13 и 8.14 КоАП РФ. И, тем не менее, указание на условия водопользования имеет характерный смысл, поскольку, среди них могут встречаться достаточно проработанные положения относительно обязанностей водопользователя, а также те из них, избежавших нормативно-правового дублирования, таким образом, отказаться от них преждевременно.
Однозначного ответа относительно того, что подразумевается под правилами охраны водного объекта, и, тем не менее, логично предположить, что ими является совокупность законов и правил, отраженная в ч. 2 ст. 55 ВК РФ, которые, тем не менее, вступают в конфликт с правилами и условиями водопользования при реализации административной ответственности, разрешить который возможно лишь посредством изменения законодательства.
В силу того обстоятельства, что законодатель, при установлении уголовной ответственности за загрязнение вод пошел по пути унификации, проблем, связанных с нарушением принципа системности построения правовых норм, при анализе уголовного законодательства, не выявлено (закреплен лишь единственный состав - ст. 250 УК РФ).
Отсюда, Особенностями и проблемами, связанными с интерпретационной техникой, при реализации уголовной ответственности за загрязнение вод, в свою очередь является следующее.
Во-первых, обратим внимание на предмет преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 250 УК РФ, которым являются поверхностные воды, подземные воды и источники питьевого водоснабжения [2].
Согласно п. 7 ГОСТ 2761-84 поверхностными водами являются воды, находящиеся на поверхности суши в виде различных водных объектов (думается, что поверхностных) [11]. Круг таких водных объектов очерчен в ч. 2 ст. 5 ВК РФ.
Хотя, определение подземных вод не закреплено в действующем законодательстве, однако, в ГОСТ 30813-2002 раскрывается содержание схожего понятия - подземной воды, которую следует понимать, как воду, в том числе минеральную, находящуюся в подземных водных объектах (перечень последних формализован в ч. 5 ст. 5 ВК РФ) [13].
В соответствии с ГОСТ 30813-2002 источник питьевого водоснабжения - это водный объект (или его часть), который содержит воду, отвечающую установленным гигиеническим нормативам для источников питьевого водоснабжения, и используется или может быть использован для забора воды в системы питьевого водоснабжения. Данные нормативы, главным образом, охватывают вопросы выработки нормативов, документации в области питьевого водоснабжения, строительства, эксплуатации систем водоснабжения, качества питьевой воды, ими подаваемой [13; 12].
Содержание системы питьевого водоснабжения, также, напрямую, не раскрывается законодателем, но ГОСТ 30813-2002 в п. 30-32, предусматривает отдельные ее виды, через которые можно вывести искомое определение - комплекс устройств, сооружений и трубопроводов, а также они сами, предназначенные для забора, подготовки или без нее, хранения, подачи или без таковой к местам потребления питьевой воды и открытые, либо закрытые для общего пользования [13].
Говоря об административно-правовых нормах-побратимах статьи 250 УК РФ, следует заметить, что в них предмет нарушения не дифференцирован на отдельные свои виды, и, обозначается как родовым термином «водные объекты».
Во-вторых, наряду с растительным миром и водными ресурсами, диспозиция ч. 1 ст. 250 УК РФ располагает такими категориями как животный мир, лесное хозяйство, сельское хозяйство: 1) понятие первого закреплено в ст. 1 Федерального закона от 24.04.1995 № 52-ФЗ «О животном мире» (животный мир - совокупность живых организмов всех видов диких животных, постоянно или временно населяющих территорию РФ и находящихся в состоянии естественной свободы, а также относящихся к природным ресурсам континентального шельфа и исключительной экономической зоны РФ); 2) содержание понятия «лесное хозяйство» раскрыто в п. 27 ГОСТ Р 57938-2017 (Управленческая и хозяйственная деятельность по использованию, охране, защите и воспроизводству лесов и лесоразведению) [14]; 3) определение сельского хозяйства вытекает из ч. 2 ст. 1 Федерального закона от 29.12.2006 № 264-ФЗ «О развитии сельского хозяйства» (экономическая деятельность по производству сельскохозяйственной продукции, оказанию услуг в целях обеспечения населения российскими продовольственными товарами, промышленности сельскохозяйственным сырьем и содействия устойчивому развитию территорий сельских поселений и соответствующих межселенных территорий).
В-третьих, законодатель максимально расширил границы судебного усмотрения, применительно к случаям установления существенности причиненного вреда животному или растительному миру, рыбным запасам, лесному или сельскому хозяйству, поскольку ни Верховный суд РФ ввел сугубо общее правило реализации уголовной ответственности в данном случае: «Вопрос о признании размера причиненного вреда животному или растительному миру, рыбным запасам, лесному или сельскому хозяйству существенным должен решаться судом в каждом конкретном случае с учетом фактических обстоятельств дела, а также экологической ценности утраченной или поврежденной территории, акватории или природного объекта, площади распространения загрязняющих веществ, уровня деградации земель, количества уничтоженных (поврежденных) водных биологических ресурсов, животных (с учетом изменения их генетического фонда или изъятия из естественной природной среды), лесных насаждений, сельскохозяйственных культур и т.п.» [15], в то время как ст. 250 УК РФ вообще не содержит упоминания о подобных правилах.
Тем не менее, следует отдать должное Верховному суду РФ, поскольку он не оставил без внимания признак массовости: «При этом массовой гибелью (заболеванием) считается превышение среднестатистического уровня гибели (заболевания) животных в три или более раза» [15].
Как показывает анализ судебной практики [21], суды не предпринимают попыток к разграничению таких понятий как животный мир (предполагаются водные биологические ресурсы, в частности, рыба), рыбные запасы и массовая гибель животных при установлении существенности вреда им нанесенного.
В немалой степени данная ситуация продиктована определенными сложностями при анализе Методики исчисления размера вреда, причиненного водным биологическим ресурсам» (Зарегистрировано в Минюсте РФ 05.03.2012 № 23404), где одни и те же показатели используются как при определении причинения вреда водному биоресурсу, так и их запасам (количество утраченных водных биоресурсов, рыбопродуктивность водного объекта или его отдельного участка и иные факторы (п. 9)). Однако, следует полагать, что здесь отсутствует какое либо противоречие: 1) ухудшение рыбопродуктивности водного объекта может присутствовать в обоих случаях, однако во втором случае (запасы водных биоресурсов), этот показатель переходит в новое качество, нежели в первом случае (водные биоресурсы); 2) установление факта ухудшения рыбопродуктивности невозможно без анализа количества утраченных водных биоресурсов (аналогичный переход показателя в новое качество); 3) по мере необходимости аналогичный подход может наблюдаться и применительно к иным показателям; 4) вред, причиняемый водным биоресурсам, может иметь и иные выражения, нежели используемые в случае разрешения вопроса существенности вреда, причиненного запасам водных биоресурсов (п. 9) [11].
Резюмируя сказанное, следует заметить, что в первом случае речь идет о факте умерщвления отдельных водных биоресурсов и утрате отдельных природных свойств водного объекта, в то время как во втором - о «жизни» водного объекта, в целом.
Иногда встречается прямое и грубое нарушение правил квалификации ст. 250 УК РФ: при наличии признака массовости, виновному лицу не всегда вменяется ч. 2 ст. 250 УК РФ, даже в случаях как причиненный вред признан судом в качестве сущностного [22].
Остается лишь надеяться, что приведенный пример является исключением на фоне правоприменительной ситуации, применительно к ст. 250 УК РФ. Примечательно, что в этом же судебном решении присутствует ошибка иного рода: суд вменяет лицу загрязнение поверхностных вод, повлекшее причинение существенного вреда рыбным запасам, однако далее он указывает следующее: «Установлен факт сброса неочищенных канализационных сточных вод в ручей без названия, которые по руслу ручья частично попали в русловый пруд, образованный на реке Липка, что прямо привело к гибели рыбы». Согласно логике ст. 1 Федерального закона от 24.04.1995 № 52-ФЗ «О животном мире» и ст. 1 Федерального закона от 20.12.2004 № 166-ФЗ «О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов», рыба является диким водным животным, отсюда остается непонятным, почему суд, отражая последствия деяния, не указал в них животный мир?
Говоря о ч. 2 ст. 250 УК РФ, следует заметить, что признак массовой гибели животных нередко наличествует в случае причинения существенного вреда рыбным запасам, что, отчасти, облегчает правоприменение, однако следует задаться вопросом, может ли быть массовость при отсутствии существенности вреда, причиненного рыбным запасам? Дабы у нас не сложилось впечатление, что анализируемый квалифицирующий признак не может существовать без причинения вреда последним. Анализ судебной практики позволяет ответить на поставленный вопрос утвердительно [20]. Примечательно, что в описательно-мотивировочной части судебного решения, суд указывает на факт губительных условий обитания гидробионтов и гибели рыбы, что является прямым свидетельством причинения вреда рыбным запасам, тем не менее, суд не счел негативный характер таких мест и факта гибели рыбы достаточными, чтобы судить о вреде последним.
При решении вопроса о признании вреда, причиненного растительному миру, в качестве существенного, как показывает практика, основным критерием выступает масштабность загрязнения или иного негативного воздействия относительно подводных (водоросли, донные отложения) или надводных объектов растительного мира (почвенно-растительный покров пойменных террас и др.) [23].
Примеры причинения существенного вреда лесному хозяйству и сельскому хозяйству встречаются на практике не особо часто, тем не менее, под ними, В.М. Лебедев понимает гибель посевов на значительных площадях, падеж скота, усыхание лесов, повреждение береговых насаждений, мест выпаса для скота [28, с. 217].
В заключении следует обозначить следующие выводы. Во-первых, юридическая техника, выступает неотъемлемым элементом правообразующей деятельности граждан, общества и государства (политико-правовых образований), где последнему отдается, обоснованное предпочтение. Во-вторых, напрямую с реализацией анализируемых видов юридической ответственности за загрязнение вод, связаны такие элементы юридической техники, как систематизационная и интерпретационная техники. В-третьих, перечень субъектов систематизации и интерпретации законов и законопроектов составляют компетентные федеральные органов государственной власти, частных лиц, которыми, в частности, представители правовой доктрины, в своих научно-исследовательских работах, в т.ч. статьях (публикуемых в журналах или сборниках различного статуса (РИНЦ, ВАК, Scopus, WoS)), монографиях, диссертациях на соискание ученой степени по юридической специальности и пр., а также разработчики законопроектов, определяемые по результатам конкурсного отбора, проведенного в соответствии с Федеральным законом от 05.04.2013 № 44-ФЗ «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд». В-четвертых, статьи 7.6, 8.13, 8.14 КоАП РФ нуждаются в соответствующей корректировке, осуществить которую предполагается путем исключения отдельных положений (признака водопользования из ст. 7.6 КоАП РФ), а также добавления новых (модернизация ст. 8.14 КоАП РФ путем ввода в нее условия неприменения положений ст. 8.13 КоАП РФ, которые предполагают наличие случаев совершения правонарушения, свойственных и первой норме). Кроме того, следует раскрыть в примечаниях к ст. 8.13 и 8.14 КоАП РФ то, что является нарушением правил охраны водных объектов, нарушением правил и условий водопользования. В-пятых, законодатель обязан осуществить легальное толкование отдельных терминов, встречающихся в диспозициях ст. 8.13, 8.14 КоАП РФ и ст. 250 УК РФ, а также предпринять попытку по выработке специальных правил определения существенного вреда, причиняющегося животному, растительному миру, рыбным запасам, лесному и сельскому хозяйству, поскольку в обратном случае ситуация с наличием судебного усмотрения по данному вопросу, сохранится.
Список литературы:
1. Водный кодекс Российской Федерации от 03.06.2006 № 74-ФЗ (ред. от 24.04.2020) (с изм. и доп., вступ. в силу с 14.06.2020) // Консультант плюс: Законодательство (дата обращения: 11.12.2020).
2. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ (ред. от 27.10.2020) // Консультант плюс: Законодательство (дата обращения: 11.12.2020).
3. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30.12.2001 № 195-ФЗ (ред. от 15.10.2020, с изм. от 16.10.2020) // Консультант плюс: Законодательство (дата обращения: 11.12.2020).
4. Федеральный закон от 06.10.1999 № 184-ФЗ (ред. от 09.11.2020) «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» // Консультант плюс: Законодательство (дата обращения: 11.12.2020).
5. Федеральный закон от 06.10.2003 № 131-ФЗ (ред. от 09.11.2020) «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» // Консультант плюс: Законодательство (дата обращения: 11.12.2020).
6. Постановление Правительства РФ от 02.08.2001 № 576 (ред. от 13.03.2015) «Об утверждении Основных требований к концепции и разработке проектов федеральных законов» // Консультант плюс: Законодательство (дата обращения: 11.12.2020).
7. Постановление Правительства РФ от 30.12.2006 № 882 «Об утверждении Правил использования поверхностных водных объектов для взлета, посадки воздушных судов» // Консультант плюс: Законодательство (дата обращения: 11.12.2020).
8. Распоряжение Правительства РФ от 31.08.2002 № 1225-р «Об Экологической доктрине Российской Федерации» // Консультант плюс: Законодательство (дата обращения: 11.12.2020).
9. Приказ Минприроды России от 08.07.2019 № 453 «Об утверждении типовой формы решения о предоставлении водного объекта в пользование, принимаемого Федеральным агентством водных ресурсов, его территориальным органом, органом исполнительной власти субъекта Российской Федерации или органом местного самоуправления» // Консультант плюс: Законодательство (дата обращения: 11.12.2020).
10. Приказ Минприроды РФ от 24.08.2010 № 330 «Об утверждении типовых правил использования водохранилищ» (Зарегистрировано в Минюсте РФ 17.09.2010 № 18461) // Консультант плюс: Законодательство (дата обращения: 11.12.2020).
11. ГОСТ 19179-73. Государственный стандарт Союза ССР. Гидрология суши. Термины и определения (введен в действие Постановлением Госстандарта СССР от 29.10.1973 № 2394) // Консультант плюс: Законодательство (дата обращения: 11.12.2020).
12. Постановление Главного государственного санитарного врача РФ от
26.09.2001 № 24 (ред. от 28.06.2010) «О введении в действие Санитарных правил» (вместе с «СанПиН 2.1.4.1074-01. 2.1.4. Питьевая вода и водоснабжение населенных мест. Питьевая вода. Гигиенические требования к качеству воды централизованных систем питьевого водоснабжения. Контроль качества. Гигиенические требования к обеспечению безопасности систем горячего водоснабжения. Санитарно-эпидемиологические правила и нормативы») (Зарегистрировано в Минюсте России 31.10.2001 № 3011) // Консультант плюс: Законодательство (дата обращения: 11.12.2020).
13. ГОСТ 30813-2002. Межгосударственный стандарт. Вода и водоподготовка. Термины и определения (введен в действие Постановлением Госстандарта России от
12.11.2002 № 409-ст) // Консультант плюс: Законодательство (дата обращения: 11.12.2020).
14. Национальный стандарт РФ ГОСТ Р 57938-2017 «Лесное хозяйство. Термины и определения» (утв. и введен в действие приказом Федерального агентства по техническому регулированию и метрологии от 21 ноября 2017 г. № 1791-ст) // Консультант плюс: Законодательство (дата обращения: 11.12.2020).
15. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 18.10.2012 № 21 (ред. от 30.11.2017) «О применении судами законодательства об ответственности за нарушения в области охраны окружающей среды и природопользования» // Консультант плюс: Законодательство (дата обращения: 11.12.2020).
16. Постановление по делу об административном правонарушении № 51101/2017 от 17 мая 2017 Видновского городского суда Московской области - URL: https://bsr.sudrf.ru (дата обращения: 11.12.2020).
17. Постановление по делу об административном правонарушении № 5-4/2016 от 20 февраля 2016 Плюсского районного суда Псковской области - URL: https://bsr.sudrf.ru (дата обращения: 11.12.2020).
18. Постановление по делу об административном правонарушении № 5-26/2016 от 19 мая 2016 Чкаловского районного суда Нижегородской области - URL: https://bsr.sudrf.ru (дата обращения: 11.12.2020).
19. Постановление по делу об административном правонарушении № 5-2/2016 от 15 апреля 2016 Шегарского районного суда Томской области - URL: https://bsr.sudrf.ru (дата обращения: 11.12.2020).
20. Постановление по уголовному делу № 1-230/2019 от 20 июня 2019 г. Рославльского городского суда Смоленской области - URL: https://sudact.ru (дата обращения: 11.12.2020).
21. Приговор по уголовному делу № 1-9/2014 от 3 июля 2014 г. Вурнарского районного суда Чувашской Республики - URL: https://sudact.ru (дата обращения: 11.12.2020).
22. Приговор по уголовному делу № 1-310/2018 от 22 июня 2018 г. Красногорского городского суда Московской области - URL: https://sudact.ru (дата обращения: 11.12.2020).
23. Приговор по уголовному делу № 1-20/2014 1-252/2013 от 20 января 2014 г. Усинского городского суда Республики Коми - URL: https://sudact.ru (дата обращения: 11.12.2020).
24. Береснев А.В., Котлярова В.В. Загрязнение природных вод и способы их очистки // Науч.-метод. электрон. журн. «Концепт». - 2017. - Т. 39. - С. 776-780.
25. Григорьев А.С. Юридическая техника: учебное пособие для вузов / А.С. Григорьев. - М.: Издательство Юрайт, 2020. - 183 с.
26. Данилова Н.В. Административно-правовая квалификация загрязнения водных объектов // Юридическая наука и правоохранительная практика. 2017. №2 (40). С. 44-49.
27. Кашанина Т.В. Юридическая техника: учебник / Т.В. Кашанина. - 2-е изд., пересмотр. - М.: Норма: ИНФРА-М, 2011. - 496 с.
28. Комментарий к Уголовному кодексу РФ в 4 т. Том 3. Особенная часть. Раздел IX / В. М. Лебедев [и др.]; ответственный редактор В. М. Лебедев. - М.: Издательство Юрайт, 2020. - 298 с.
29. Юридическая техника: учебник для вузов / В.М. Баранов [и др.]; под редакцией В.М. Баранова. - М.: Издательство Юрайт, 2020. - 493 с.
