CC BY
18
УДК 811.133.1 ББК 81.471
ЯЗЫКОВЫЕ СРЕДСТВА ХАРАКТЕРИСТИКИ ПЕРСОНАЖА-БИЛИНГВА В РОМАНЕ М. МАДЖИДИ «МАРКС И КУКЛА»
I Л.А. Мурадова
404
Аннотация. Следствием происходящих в мире процессов интеграции, глобализации и мобильности населения является увеличение числа людей, владеющих более чем одним языком, что делает особенно актуальным исследование проблемы билингвизма. В статье рассматриваются проблемы литературно-художественного билингвизма на материале дебютного романа французской писательницы иранского происхождения Марьям Маджиди «Маркс и кукла» (2017 г.). Подчеркивается многоаспектность и неоднородность понятия «билингвизм», который может быть групповым и индивидуальным, естественным и искусственным, субординативным, координативным, смешанным и т.п. Особенности индивидуального билингвизма проиллюстрированы примерами из упомянутого выше романа, главная героиня которого переходит от одноязычия в раннем детстве (персидский язык) к диглоссии в школьные годы (французский язык / персидский язык) и, наконец, к французско-персидскому билингвизму. Роман носит автобиографический характер, персонаж М. Маджиди, отражая точку зрения автора, дает детальный, точный и тонкий анализ причин и следствий перехода человека-билингва с одного языка на другой (стремление интегрироваться в окружающую иноязычную среду и в то же время сохранить свою национальную идентичность). Автор подчеркивает трудности, с которыми сталкивается героиня, попав в новую языковую среду, показывает процесс успешного усвоения французского языка на фоне отказа от изучения письменной формы родного, персидского, и, наконец, описывает возвращение взрослой Марьям к своим корням, обращая внимание на сложности положения индивида, находящегося «между двумя культурами».
Ключевые слова: монолингвизм, билингвизм, французский язык, персидский язык, первый / второй язык, смена языка, интеграция.
LANGUAGE MEANS OF CHARACTER-BILINGUAL IN THE NOVEL M. MAJIDI "MARX AND THE DOLL"
| L.A. Muradova
Abstract. As a consequence of the worldwide processes of integration, globalisation and mobility there appear a lot of people in the world who know more than one language, thus it leads to the growing topicality of the bilingual researches. The article states some vital problems of literature bilin-gualism, and the debut novel of the French author of Iranian origin Mariam Madjidi 'Marx and the Doll" (2017) is the source of the material. The author of the article underlines the multi-aspectual essence and the heterogeneity of the notion "bilingualism" that can be group-like and individual, natural and artificial, subordinate, coordinate, mixed and the like. The peculiarities of the individual bilingualism are illustrated by the examples from the novel mentioned above, where the main character passes through the stages of monolingualism in her early childhood (Persian) to the diglossia in her school years (French / Persian) and, at last, to the French and Persian bilin-gualism. The novel is auto-biographical, and the character by M. Madjidi, through the author's point of view represents a detailed, profound and subtle analysis of the reasons, causes and consequences of the passing of a bilingual person from one language onto the other (that is the aspiration to integrate into the foreign language environment along with the tendency to keep one's national identity). The author of the novel underlines the difficulties the main character faces while in the foreign environment, shows the successful process of the French language acquisition together with her own waiver to use the mother tongue written form, and at last M. Madjidi describes the return of Mariam to her roots, paying attention to the complexity to her life "between the two cultures".
405
Keywords: monolingualism, bilingualism, French, Persian, first/ second language, change of language, integration.
Первый роман молодой французской писательницы иранского происхождения Марьям Маджиди «Маркс и кукла» [1] был опубликован в 2017 г. Его появление было сразу же замечено: он получил престижную Гонкуровскую премию за дебютный роман, а также премию молодежного жюри газеты «Уэст-Франс».
Произведение М. Маджиди носит автобиографический характер, причем
и автор, и, следовательно, главная героиня являются билингвами, поэтому особенности речевого поведения индивида в ситуации двуязычия, проблема самоидентификации через язык занимают в романе важное место.
Билингвизм представляет собой явление многоаспектное и неоднородное. Неоднозначность этого понятия неоднократно подчеркивалась исследователями [2].
Прежде всего, выделяют групповой и индивидуальный билингвизм, а также естественный и искусственный билингвизм, различия между которыми определяются на основании способа овладения вторым языком: при естественном билингвизме второй язык усваивается через коммуникацию, в соответствующем языковом окружении (например, в двуязычных семьях), при искусственном — выучивается [3].
С точки зрения психолингвистики рассматривают три основных типа индивидуального билингвизма:
• субординативный, при котором один из двух языков является доминантным, то есть говорящий воспринимает второй язык через родной; для этого типа билингвизма характерно явление интерференции; [3]
• координативный, при котором оба языка автономны в сознании билингва и не смешиваются в его речевой практике в обычном понимании: [3] владение индивидом двумя языками в одинаково совершенном виде, свободное владение
40Ь ими; [4]
• смешанный, при котором оба языка усваиваются одновременно; при этом в сознании имеется большая или меньшая путаница знаков двух языков. Наблюдается у маленьких детей, растущих в условиях би-лингвистической ситуации [5].
Каждый из этих типов характеризует разный уровень владения вторым языком [3].
Своеобразие билингвизма Марьям, главной героини романа М. Мад-жиди, состоит в том, что в период своего детства и юности она перехо-
дила от одноязычия к неравноправному (субординативному) двуязычию, при этом позиции первого и второго языка менялись.
Роман «Маркс и кукла» состоит из трех частей, которые называются «Первое рождение», «Второе рождение», «Третье рождение», причем каждая часть, иначе говоря, каждый этап жизни героини, находит отражение в ее языке.
1) «Первое рождение» До пяти лет Марьям с родителями живет в Иране, говорит на своем родном персидском языке. В 1986 г., пережив ужасы «исламской культурной революции», семья решает эмигрировать во Францию, куда сначала отправляется отец, к которому позже должны присоединиться жена и маленькая дочка. В аэропорту возникает неожиданное препятствие, возможность перелета для Марьям и ее матери оказывается под угрозой срыва; осознавая весь драматизм ситуации, ребенок зовет на помощь находящегося за несколько тысяч километров отца. При этом обращенные к отцу слова девочки оформлены автором в виде вкрапления персидского языка во французский текст1:
Et la petite fille se met à pleurer. Elle pleure [...] et elle appelle son père: baba. Elle l'appelle à l'aide: baba ye man, baba [1, р. 49]
Первый французский завтрак приносит девочке разочарование, она не хочет есть круассаны, вспоминая традиционный иранский хлеб:
Moi, j'ai faim mais je veux du la-vâsh, ce pain iranien blanc si fin qu'on dirait du papier, ou du nouné-singaq, un autre pain plus épais qu'on fait cuire
1 Для обозначения подобного явления С.Г. Николаев предлагает термин «билингвема» [6].
dans un four sur un lit de pierres brûlantes, parfois une ou deux pierres restent accrochées au pain. Je veux aussi du thé noir et du panir-é-Tabriz. [1, р. 95]
Значительно позже, уже став взрослой и вспоминая раннее детство, Марьям употребляет персидские слова, представляющие собой безэквивалентную лексику (реалии):
panir-é-Tabriz tareh, shanbalilé pofak hoz
de la feta iranienne
[1, p. 95] des herbes iraniennes [1, p. 126] une sorte de chips
[1, p. 159] petite fontaine au milieu d'un jardin [1, p. 159]
2) «Второе рождение»
Период адаптации в новой среде, оказался чрезвычайно трудным для ребенка: иной образ жизни, иной уклад, иной язык. В школе Марьям оказывается в полной изоляции, дети не общаются с ней (Je ne comprends pas leur langue et personne ne comprend la mienne, [1, р. 114]). Эта драматичная ситуация отражена во вставных эпизодах-сказках, которые сочиняет девочка. В одной из них Марьям представляет себя королевой, изнывающей в плену у иностранного языка. Королева шлет послания доблестному рыцарю, умоляя освободить ее от чужих слов. Естественно, что послания написаны на родном языке королевы. Королева еще и волшебница, она придумала чудодейственный напиток: стоит его выпить и можно свободно говорить на любом иностранном языке.
Elle est une reine prisonnière d'une langue étrangère, elle envoie des messages secrets dans sa langue mater-
nelle à un courageux chevalier qui doit venir la délivrer de ces mots barbares. Elle est une sorcière qui a inventé une potion magique: il suffit de la boire pour parler sur-le-champ une langue étrangère à la perfection [1, р. 114].
В мечтах Марьям видит себя великим ученым, который разработал удивительную и совершенную методику, позволяющую мгновенно выучить незнакомый язык.
Освоение французского языка дается девочке с трудом: долгое время она вообще не произносит в школе ни единого слова, но при этом впитывает в себя все, что слышит: Elle prend, elle enregistre, elle digère tout ce qu'elle voit et entend. Mais elle ne pale pas [1, р. 121].
Более того, она, запершись в своем молчании, уже думает на французском языке, сочиняет в уме диалоги, пытаясь убедить неведомого собеседника, что она говорит не хуже своих школьных товарищей, которые считают ее немой и странной (la muette, la martienne, la pauvre) [1, р. 121]).
Оказавшаяся в иноязычной среде девочка особенно нуждается в помощи взрослых, но ни в школе, ни дома она не чувствует поддержки.
Родителям Марьям не удалось в полной мере интегрироваться во французское общество. Мама, начиная новую жизнь во Франции, с трудом объясняется по-французски. Когда она уговаривает дочь поиграть с детьми в сквере, застенчивая девочка отказывается, а на ее вопрос, почему мама сама не разговаривает с другими мамами, получает ответ: "T'as vu mon français? Elles vont se moquer de moi. Je ne comprendrai rien non plus à ce qu'elles me diront » [1, р. 99]. Стесняясь говорить по-фран-
407
ВЕК
цузски, мама только виновато улыбается, как часто делают люди, не знающие языка той страны, в которой живут (Le sourire qui s'excuse, le sourire gêné de ceux qui ne parlent pas la langue du pays [1, р. 104]). Когда Марьям уже освоила новый язык, она, приглашая лицейских подруг домой, испытывала неловкость из-за плохого французского матери и не смогла избавиться от этого чувства даже став взрослой: "Je sens un léger mouvement de son corps en avant comme pour se courber, pour s'excuser de s'être trompée, d'avoir failli à la norme française. J'ai envie de fuir. [...] La faute enfantine de cette époque ne m'a jamais quittée" [1, р. 146].
Отец Марьям боится, что дочь перестанет уважать его из-за плохого знания французского языка (tu avais peur qu'elle ne t'estime plus parce que quand tu ouvrirais la bouche pour parler français, tu avais l'air d'un idiot avec tes erreurs de syntaxe et de phonétique) [1, р. 144]. Спустя годы после переезда во Францию, отец, уже по-ЛПО лучивший французское граждан-4U0 ство, так и не стал «настоящим французом». Мысленно обращаясь к нему, дочь отмечает: "...tu n'étais plus réfugié politique depuis que tu avais obtenu la nationalité française, mais tu n'étais pas vraiment français non plus" [1, р. 57].
В главе с красноречивым названием «В поисках утраченного языка» (À la recherche de la langue perdue) Марьям показывает свое отношение к родному персидскому языку, который во франкофонной среде теряет свои жизненные силы, «болеет» и чахнет. Девочка прислушивается к разговорам на улице, напрасно надеясь, что кто-то заговорит по-пер-
сидски. Она боится, что ее родной язык «умер». Родители пытаются уверить ребенка в обратном, утверждая, что языку, на котором говорят 75 миллионов человек в Иране и 100 миллионов человек в мире, не грозит опасность «умереть».
В этих условиях Марьям терпеливо «вынашивает» новый язык, интуитивно чувствуя, что еще не готова пользоваться им: "Je suis une sorcière qui prépare une nouvelle langue et je ne veux pas qu'on me presse. Je vais bientôt mettre au monde mon français comme un enfant qui va naître, je le sais, je le ferai quand ce sera prêt. La langue prend forme dans le secret de ma bulle, de mon monde intérieur, mon placenta à moi" [1, р. 122-123]. Она сравнивает французский язык с ребенком, который вот-вот появится на свет.
Очевидно, случай Марьям не типичный, находящиеся в такой же ситуации сверстники девочки быстрее справляются с трудностями освоения французского языка: знакомые рассказывают об успехах своих детей и советуют родителям Марьям показать ее психологу: "Pourquoi Maryam ne parle toujours pas français? Notre fille à nous a appris très vite et maintenant on ne peut plus l'arrêter de débiter en français. Vous devriez aller voir unpsy" [1, р. 122].
Вдруг — неожиданно для самой Марьям и на глазах изумленных родителей — плотину молчания прерывает поток французских фраз: "Tout ça est sorti pêle-mêle dans une joyeuse confusion délirante, passant d'un sujet à l'autre sous les yeux ahuris de mes parents qui me regardaient bouche bée [...]. Les mots se pressaient pour sortir, impatients qu'ils étaient,
ça fusait dans le petit studio, ils volaient, ils dansaient, ils butaient contre les meubles, ils s'élançaient de ma bouche comme des flèches et touchaient le plafond et les murs, ils virevoltaient sur eux-mêmes, soulagés d'être enfin libérés de ma bulle intérieure, enchantés de pouvoir enfin communiquer avec les autres" [1, р. 124].
Годы спустя, Марьям становится специалистом в области преподавания французского языка как иностранного. Она критически оценивает работу подготовительных классов, назначение которых — помочь иноязычному ребенку адаптироваться во франкофонной среде. Название таких классов — CLIN: classe d'initiation pour non-francophones — Марьям соотносит с английским омонимом CLEAN, считая, что применяемые в них методы лишают детей их национальной идентичности: "CLIN ou CLEAN, c'est tout comme! On efface, on nettoie, on nous plonge dans les eaux de la francophonie pour laver notre mémoire et notre identité et quand c'est tout propre, tout net, l'intérieur bien vidé, la récompense est accordée: tu es désormais chez les Français, tâche maintenant d'être à la hauteur de la faveur qu'on t'accorde" [1, р. 135].
Осознав ненужность персидского языка во Франции, поняв, что никто, кроме родителей, не ответит ей, если она задаст вопрос по-персидски, девочка перестает говорить на нем. Оставшаяся в Иране любимая бабушка в телефонных разговорах с внучкой постоянно задает один и тот же вопрос: «Ты учишь персидский, надеюсь?». Марьям отвечает утвердительно, но никакого желания говорить на родном языке у нее нет, от него веет
трауром и разлукой (... cette langue que je veux taire parce qu'elle sent le deuil et la séparation [1, р. 153]).
Борьба двух языков — французского и персидского — представлена автором в виде диалога, в котором каждый (а, вернее, «каждая», учитывая род существительного langue во французском языке) пытается доказать свое преимущество, свою значимость. Реплики спорящие относят не только и не столько друг к другу, они адресуют их Марьям:
- Je triomphe. Je suis la langue des Lumières et de Molière.
- Je suis la langue de tes premières années.
- [...] Oublie cette vieille folle bégayante et laisse-la balbutier son charabia. Je t'offrirai un monde d'intégration, de reconnaissance, de réussite.
- Je t'offrirai la réconciliation et l'apaisement.
- C'est faux ! Elle t'empêchera d'avancer.
- Je suis le pont entre tes deux patries.
- Elle sent la mort. 409
В споре побеждает французский
язык, язык Мольера, язык Просвещения, а главное — язык, благодаря которому можно обеспечить себе достойное положение в обществе. Персидский язык — это язык прошлого, помеха в новой жизни героини.
Итак, Марьям выбирает французский. На уговоры отца, который убеждает ее заниматься персидским хотя бы по часу в день, девочка отвечает решительным «нет!»:
- Non. Non. Et non.
- Il le faut. Tu dois apprendre le persan. Je ne te demande qu'une petite heure, c'est pas grand-chose. [...]
1ЕК
410
- Je veux pas. Je suis en France, je parle français. Ça sert à rien de parler persan [1, р. 143].
Отец говорит, что персидский язык — это корни семьи, это корни самой Марьям, но девочка непреклонна, заявляя, что она не дерево, а поэтому у нее нет корней. Раздосадованный отец решает действовать «с позиции силы», заявляя, что в его доме должен звучать только персидский язык (Sous mon toit, on doit parler persan [1, р. 144]. Он считает, что его дочь должна сочетать в себе две культуры, два языка. Марьям сопротивляется и пытается говорить с отцом по-французски, в ответ — молчание. После нескольких недель противостояния, отказа говорить на французском со стороны отца и нежелания учиться читать и писать на персидском со стороны дочери, принимается компромиссное решение: дома разговаривают по-персидски, т.е. Марьям сохраняет лишь разговорный язык в устной форме.
Конфликт между Марьям и ее отцом находит отражение в одной из нескольких вставных сказок, представленной в главе, которая называется «Жили-были» (Il était une fois). История рассказывает об отце, который хотел научить дочь читать и писать на родном, но, к сожалению, умирающем, языке. Девочке совсем не хочется выступать в роли спасительницы агонизирующего языка (une langue agonisante). Она выучила совсем другой язык, легкий и живой (légère et bien vivante), учить его — сплошное удовольствие (l'apprendre était un plaisir et un jeu), а самое главное — это полезный язык (la parler était nécessaire pour se faire des amis, la connaître parfaitement
était une fierté et lui assurait une place et une identité au sein de son école et plus tard dans la société [1, р. 172]). Этот язык настолько понравился девочке, что она забыла язык своего отца. Отец, в свою очередь, отказывается учить новый язык, и общение между ним и дочерью прекращается. Вскоре отец умирает, и вместе с ним умирает его язык. Дочь горько раскаивается в том, что не интересовалась языком своих предков, но происходит чудо: на поле, которое возделывал отец, девочка находит присыпанные землей, спрятанные от посторонних глаз буквы исчезнувшего языка. Она пробует их на вкус, ощущает всю притягательность забытого, но вновь возрожденного языка [1, р. 172]. Обретение утраченного языка — это «третье рождение» героини.
3) «Третье рождение»
Похожая на персонаж этой сказки, уже взрослая Марьям решает писать научную работу, связанную с персидским языком, однако для этого ей приходится брать частные уроки персидского, так как она не умеет ни читать, ни писать на своем «первом» языке.
Принадлежность Марьям к двум таким разным культурам — персидской и французской — по-разному оценивается окружающими. Ее упрекают в том, что она преподает французский не будучи «настоящей» француженкой, говорят, что она оригинальничает, подчеркивая свое иранское происхождение, или, напротив, что она забывает свои корни, если считает себя француженкой.
В высказываниях «оппонентов» Марьям есть доля правды. Так, для Марьям персидский язык становится
средством привлечь к себе внимание окружающих, особенно тех мужчин, которые ей нравятся. Именно на персидском она начинает декламировать рубаи Омара Хайяма, завораживая собеседника музыкой незнакомого языка. Один из многочисленных поклонников Марьям, испытавший на себе чары чужой поэтической речи в исполнении восточной красавицы, восклицает: "Oh, cette musique de la langue persane, c'est magique. C'est beau, c'est beau..." [1, р. 178].
Что касается самой Марьям, она чувствует себя «чужой среди своих» и в Иране, и во Франции, а на людей, которые видят лишь преимущества в ее принадлежности к двум культурам, смотрит как на лицемеров и расистов, находящих удовольствие в созерцании кровоточащих ран:
- Tu sais ce que ça fait d'être nulle part chez soi? En France, on me dit que je suis iranienne. En Iran, on me dit que je suis française. Tu la veux ma double culture? Je te la donne, va vivre avec et tu viendras me dire si c'est une 'belle richesse" ou pas [1, р. 156].
Со временем, однако, Марьям, на время возвратившись в Иран, «при-
миряет» два языка, гармонично соединяет в себе две культуры, переходя от субординативного к координа-тивному двуязычаю.
Разные периоды жизни героини, представленные с лингвистической точки зрения, могут быть проиллюстрированы таблицей.
Выводы
1. Следствием происходящих в мире процессов интеграции, глобализации, развития международных связей и мобильности населения является увеличение числа людей, владеющих более чем одним языком, что делает особенно актуальным исследование проблемы билингвизма.
2. Рассматривая особенности индивидуального билингвизма на примере романа М. Маджиди «Маркс и кукла», необходимо подчеркнуть, что автор книги не является писателем-билингвом: она пишет на французском языке, то есть ее литературное творчество одноязычно. С другой стороны, автор романа и его героиня — двуязычны, причем французский хронологически выступает в качестве второго языка, а функционально — как первый.
411
Таблица
Язык на разных этапах жизни героини
Период Монолингвизм / бидингвизм (тип) Язык Доминирующий язык в обществе
«Первое рождение» (до 6-ти лет) одноязычие персидский персидский
«Второе рождение» (с 6-ти до 22-х лет) субординативное двуязычие асимметричный билингвизм французский / персидский (язык с неполной функцией: бытовое общение) французский
«Третье рождение» (с 22-х лет) координативное двуязычие билингвизм французский / персидский (бытовое общение, язык литературы, язык как объект исследования) французский (Франция) / персидский (Иран)
3. Проблемы языка и, в частности, билингвизма занимают в романе очень важное место. Можно утверждать, что персидский и французский языки являются персонажами рассмотренного произведения. Не случайно они персонифицируются и предстают перед читателем в облике женщин, пытающихся снискать расположение Марьям.
4. Билингвизм представлен в романе как чрезвычайно сложное явление, обладающее многими оттенками: субординативный ассиметрич-ный билингвизм, координативный билингвизм с четко очерченными функциями для каждого из двух используемых языков.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1. Madjidi, M. Marx et la poupée [Text] / M. Madjidi. — Paris: Le Nouvel Attila, 2017. — 207 p.
2. Николаев, С.Г. Феномен билингвизма: проблематика и исследовательские перспективы [Электронный ресурс]. — URL: file:///C:/Users/Admin/Downloads/631-
412 1289-1-SM%20(1).pdf (дата обращения: 412 27.01.2017).
3. Словарь социолингвистических терминов [Текст] / Отв. редактор В.Ю. Михальчен-ко. — М.: Российская академия наук. Ин-т языкознания, 2006. — 312 с.
4. Национальная социологическая энциклопедия [Электронный ресурс]. — URL: http:// voluntary.ru/ (дата обращения: 15.12.2017).
5. Панькин, В.М. Языковые контакты: краткий словарь [Текст] / В.М. Панькин, А.В. Филиппов. — М.: Флинта, Наука, 2011. — 160 с.
6. Николаев, С.Г. Иноязычие как метаком-понент художественного текста (к вопросу о билингвеме в поэзии) [Текст] / С.Г. Николаев // Филологический вестник Ростовского государственного университета. — 2004. — № 3. — С. 28-33.
REFERENCES
1. Madjidi M., Marx et la poupée, Paris, Le Nouvel Attila, 2017, 207 p.
2. Nacionalnaja sociologicheskaja enciklopedija [Electronic Resource], available at: http://vol-untary.ru/ (accessed: 15.12.2017). (in Russian)
3. Nikolaev S.G., Fenomen bilingvizma: pro-blematika i issledovatelskie perspektivy, available at: file:///C:/Users/Admin/Down-loads/631-1289-1-SM%20(1).pdf (accessed: 27.01.2017). (in Russian)
4. Nikolaev S.G., Inojazychie kak metakompo-nent hudozhestvennogo teksta (k voprosu o bilingveme v pojezii), Filologicheskij vestnik Rostovskogo gosudarstvennogo universiteta, 2004, No. 3, pp. 28-33. (in Russian)
5. Pankin V.M., Filippov A.V., Jazykovye kon-takty: kratkij slovar, Moscow, Flinta, Nauka, 2011, 160 p. (in Russian)
6. Slovar sociolingvisticheskih terminov, ed. V.Ju. Mihalchenko, Moscow, Rossijskaja akademija nauk, Institut jazykoznanija, 2006, 312 p. (in Russian)
Мурадова Лариса Андреевна, кандидат филологических наук, доцент, профессор, кафедра романских языков им. В.Г. Гака, Московский педагогический государственный университет, [email protected] Muradova L.A., PhD in Philology, Associate Professor, Professor, Romance Languages Department, Moscow Pedagogical State University, [email protected]
