CC BY
85
ИСТОРИЯ, КУЛЬТУРА, ЭКОНОМИКА УРАЛА И ЗАУРАЛЬЯ 12-13 ноября 2015 г. С. 132-138
УДК 811
ЯЗЫКОВЫЕ КОНТАКТЫ В ИСТОРИЧЕСКОМ ПРОШЛОМ КАК СВИДЕТЕЛЬСТВО ТРАНСФОРМАЦИИ ТЮРКСКОГО ЯЗЫКОВОГО МИРА
Р. А. Вафеев, К. К. Койше
Вопрос о смешении языков в процессе влияния одного языка на другой ставился еще в XI в. Так, М. Кашгари словаре «Дивану лугат ат-турк» дал классификацию тюркских языков. Он разделил их на «чистые» и «смешанные» от степени влияния того или иного языка в процессе тюркских языковых контактов. Понимая под «чистотой языка» отсутствие или незначительность влияния в речи представителей других языков тюркских народов и степень близости того или иного языка к литературному тюрки «хакани», он к «чистым языкам» относил тюркские языки (диалекты) племен ягма, тухси, чигил, огуз, угур, кыпчак, емек, башкир, булгар, печенег, играк, джарук и др. В «смешанных тюркских языках» он выделил три группы: 1) язык согдийцев, кан-жаков, аргу, населения городов Баласагун, Мадинатлбайз; 2) язык хотанцев, тибетцев и тангу-тов; 3) языки племен кай ябаку, татар, басмыл [1: 5].
Прародиной тюрков называют либо Западный Алтай, либо Центральную Азию. Казалось бы, в этом направлении должен быть сосредоточен вектор поиска истоков этнографии и языка тюрков. Но в силу широких и тесных связей сибирских тюрков с монгольскими, угорскими и иными народами выявление «чисто» тюркского компонента осложнено. Затруднены топонимические и этнонимические исследования, потому что «многие этнические названия Сибири не похожи на традиционные тунгусо-маньчжурские и иные элементы тюркские, поскольку содержат монгольские» [2: 25]. Кроме того, среди тюркских племенных общностей встречаются наименования не чисто этнические, а географические или административные, появившиеся в разные исторические периоды. Состав лексики в западносибирских татарских говорах формировался в ходе становления их этнической общности. Поэтому среди лексических пластов можно выделить общетюркский словарный фонд, куда входят слова, обозначающие родственные отношения, мифологию, ландшафт и космические понятия, а также пласты слов, связанные с материальной и духовной культурой западносибирских тюрков, их контактами с башкирами, бухарцами, чувашами, уграми и, конечно, славянами. Богатство татарского лексикона обеспечивает автохтонным жителям необходимый комфорт и самодостаточность в общении.
В полиэтническом регионе Тюменской области переплетены такие факторы, как многонациональная культура, традиции, ментальность, устои и уклады, поведенческие и ценностные стереотипы. Усиление процесса формирования многонационального населения Тюменской области началось в столыпинский период, а далее продолжилось в связи с освоение нефти и газа, результатом чего стала миграция, приводящая к тесному общению татар с представителями других национальностей.
В процессе эволюции состоялось не простое механическое перемещение этносов, а этногенез, подразумевающий совокупное формирование этносов с учетом усвоения элементов материальной и духовной культуры, языка и, соответственно, ономастики, топонимии. Поэтому на территории Западной Сибири, в частности, на юге Тюменской области, функционируют топонимы, относящиеся по своей языковой природе к тунгусо-маньчжурским, кетским, самодийским, финно-угорским, тюркским, славянским языкам. Одной из наиболее сохранившихся, является тюркская топонимия, поскольку к моменту прихода русских в Западную Сибирь (ее южные районы) основным населением этой территории были западносибирские татары и западносибирские казахи. На наш взгляд, в настоящее время термин этническая группа в отношении казахов Сибири РФ полнее отражает сложившуюся ситуацию, поскольку диаспора складывается в результате внешней миграции населения и подразумевает собой эмиграцию или иммиграцию. Имевшие место миграционные процессы казахского населения Западной Сибири и сопредельных терри-
торий Северного Казахстана до момента распада СССР были внутренней миграцией, а казахи обоих регионов являлись гражданами одного государства.
Процессы, происходившие в политической, экономической и социальной сферах были едиными на территории всей страны, и кардинального различия в развитии этнических процессов на территории Западной Сибири и сопредельных территорий Северного Казахстана не наблюдалось. Во-первых, диаспоры казахов никогда не составляли большинства в тех областях, где они проживали, являясь этническим меньшинством, не имели и не имеют значительного веса в политической структуре страны проживания, практически не обладая политической автономией, чтобы доминировать над остальным населением. Однако характерной чертой казахской диаспоры является способность к адаптации, генетически заложенной кочевым образом жизни. На примере казахов можно наблюдать сохранение этнической идентичности при постоянном месте жительства в иноэтничной среде, а не ассимиляцию с другими народами.
Этническая история и развитие этнических процессов среди российских казахов были исследованы Ж.А. Ермекбаевым. Он пишет, что во времена существования Сибирского ханства и в царское время казахи активно мигрировали и адаптировались к местным условиям. Изучая маршруты казахских кочевок и соотнося их с тюркскими наименованиями рек, озер, можно обнаружить соответствия между названиями родов, маршрутом кочевки рода и названием того или иного места.[3: 5]. Следует отметить, что при отсутствии письменных данных для выяснения этнических корней большое значение приобретают данные топонимики, этнонимики. Семантический анализ отэтнонимических географических названий этого периода позволяет соотнести топонимы с основами, восходящими к тюркским этнонимам: Абак, р., Иш, Аб. (абак - один из родов племени керей, название рода у казахов, татар, башкир), Асан, уроч., Вагайскиий р-н, Асанкул, оз., Вагайский р-н, Асантубэ, возв., Вагайский р-н. (асан - название одного из племен алтайцев), Башкурка, р., Вагайский р-н, Башкурда, оз., Вагайский р-н, Истяцое, с., Вагайский р-н. (башкур - башкир; иштяк - слово, употребляемое у западносибирских тюрков для именования части башкир-терсяков и принявших мусульманство хантов), Калмакское, с., Аромашевский р-н, Калмакская, д., Викуловский р-н, Калмаклар (офиц. Авазбакеево), д., Ялуторовский р-н, Кармак, оз., Тюменский р-н, Кармац-кая, д., Тюменский р-н. (калмак со значением «скрытый», «колдун» является именованием западномонгольской народности); Катай, с., Викуловский р-н, Катайск., д., Ишимский р-н, Катайгуй, оз., Ишимский р-н. (катай - одно из башкирских племен), Кобяк, д., Вагайский р-н, (кобяк - этноним кыпчакского происхождения в родоплеменной структуре казахских жу-зов), Мерген, р., Ишимский р-н, Мергень, оз., Ишимский р-н. (мерген - название рода у казахов); Торналы, (букв.»журавлиное», от башкир. этнонима «торна»/ «журавель»), оз., Ярков-ский р-н. Обращает на себя внимание обилие казахских этнонимов в тюменской топонимии. Вместе с тем казахские наименования встречаются повсеместно на юге Тюменской области, по журтам (маршрутам традиционных кочевок).
Источники по основной массе племен и родов Старшего и Младшего жузов неизвестны, реконструкция их проводится историками по конкретным родословным, тамгам, уранам, легендам и преданиям. Значительную роль в исследовании казахских этнонимов и этнотопо-нимов играют сравнительные материалы по другим тюркским народам (татарам, киргизам, узбекам, туркменам и др.). Мы считаем, что процесс образования казахских ханств, складывания казахской народности и жузов отражает эволюцию тюркской языковой личности в контексте образования казахской языковой личности.
Антропонимный казахско-тюркский компонент в топонимиконе российско-казахстанского приграничья иллюстрирует процесс индивидуализации в казахском языковом сознании. Например: Айтаркуль, («озеро Айдара»), оз., Ялуторовский р-н, Вэликэ гыра, («поле Валики»), пол., Ялуторовский р-н, Катлымбайкуль, («озеро Катлымбая»), оз., Тюменский р-н, Магометкуль, («озеро Магомета»), оз., Тюменский р-н, Шэнкерэй иген, («покос Шангирея»), пок., Ялуторовский р-н.
Острый глаз кочевника обращал внимание на мельчайшие нюансы окружающей действительности, помогая ориентироваьтся на местности, что особенно актуально для бесписьменных народов. Благодаря этому возникли такие наименования, как Аксувлыбурян, («озеро с белой водой»), оз., Ярковский р-н, Акъяр, («белый яр»), с., Тюменский р-н, Аусаклы, («осиновое»), оз., Ялуторовский р-н, Атбаш («лошадиная голова»), оз, Тобольский р-н, Ат-кицу, («лошадиная переправа»), уроч., Ялуторовский р-н, Аюкуль, («медвежье озеро»), оз., Ярковский р-н, Балыкъелга, («рыбья река»), р., Тобольский р-н., Бишкаен, («пять берез»), уроч., Ярковский р-н, Дунгызкуль, («свиное озеро»), оз., Тюменский р-н; Ецкакуль, («узкое озеро»), оз., Тобольский р-н., Кызылкаш, («красный берег»), д., Ярковский р-н, Кызылъяр, («красный берег»), д., Ялуторовский р-н, Сайкуль, («мелкое озеро»), оз., Ялуторовский р-н, Сэельгуль, («красивое озеро»), оз., Ялуторовский р-н, Теренкуль, («глубокое озеро»), оз., Ялуторовский р-н, Цитэнне яр баш, («огороженная вершина берега»), берег, Ялуторовский р-н, Ялбак калым, («широкий пруд»), пруд, Ялуторовский р-н и др.
Вместе с тем мы встречаемся с примерами так называемых «изустных карт». Данный термин мы предлагаем использовать для обозначения знаковых мест, облегчающих ориентацию на местности. Этот термин вводится нами впервые. Он отражает специфику освоения древними тюрками пространства. Такими, на наш взгляд, являются наименования Аерым-куль, («отдельно расположенное озеро»), оз., Тюменский р-н, Кашавыл, («деревня на высоком берегу»), (офиц. Аслана), с., Ялуторовский р-н, Кульавыл, («озерная деревня»), д., Ялуторовский р-н, Юртсаз, («деревенское болото»);, б., Вагайский р-н., Аслана, (от астана «могила шейха»), с., Ялуторовский р-н, Кала, («город»), (офиц. Тарханы), д., Ярковский р-н, Кышлау, («зимовье»), уроч., Ялуторовский р-н, Суалцак кыра, («затапливаемое поле»), где суалцак - составной изъявительный глагол будущего времени, но в значении многократно повторяющегося действия, поле, Ялуторовский р-н, Утаркуль, («проходимое озеро»), где утар - деепричастие от глагола с основой ут- «проходть» оз., Уткойгансаз, («обгорелое болото»), где койган - причастие прошедшего времени от глагола с основой кой- «гореть»; в., Иген юл, («дорога на покос»), дор., Ялуторовский р-н, Кульавыл, («озерная деревня»), д., Ялуторовский р-н, Оштубэ, («три холма»), (офиц Малая Каскара), д., Тюменский р-н., Тир-мэн тубэ, («мельничный холм»), возв, Ялуторовский р-н, Ярлы галым, («пруд с высоким берегом»), оз., Ялуторовский р-н.
Такие названия дают четкий ориентир, создавая мощный «якорь» в сознании реципиента, что могло спасти жизнь в условиях безлюдных пространств казахской степи и Сибири. Именно здесь жили племена Среднего жуза (аргыны, кереи, кипчаки, найманы, уаки). Эту местность Рашид-эд-Дин считал родиной кереитов [4: 58]. Как указывают В.В.Востров и М.С.Муканов, многочисленные роды кереитов двинулась на запад, вниз по Иртышу, от его истока до верховьев, оседая по его берегам, вступая в угодья аргынов и кипчаков [4: 58].
Наиболее ранние сведения о кереях встречаются в «Сибирских летописях» (ХУШв.), где указывается, о Сибирском тайбугинском роде. Присоединение Сибири к России, нашествие калмыков вытеснили сибирских казахов с их исконных земель. Кереи, некогда жившие по Тоболу, Туре, откочевали на территории современного Северного Казахстана. Войны и междоусобицы сыграли свою роль - кереи стали присутствовать и среди других тюркских народов. Например: среди рода эсен-ходжа узбеков-локайцев есть этническое подразделение ак-сары, а у казахов аксары - это один из родов племени керей; у каракалпаков в арысе-конрат фиксируется племя ашамайлы, являющиеся крупным казахским родом племени керей; у сибирских татар широко распространено фамилия Кереев/ Киреев.
Вероятно, все это указывает на то, что в смутные времена часть кереев ушла на другие земли, вступив в различные политические союзы. Племя керей состоит из двух основных родовых делений: ашамайлы и абак. По мнению историков, представители ашамайлы - это кереи, которые ушли в XIII в. с Западного Алтая вниз по Иртышу и на запад от него; в то же время абак - это кереи, оставшиеся на исконной территории. Территория российско-казахстанского приграничья р. Абак, с. Абатское, Абатский район в Тюменской области, по названию указывают на исконность казахских земель. Общеплеменной тамгой кереев явля-
ется крест как символ неба и солнца, символ Тенгри. Есть гипотеза, что наличие у древних тюрок тамги крест обусловило принятие тюрками христианства.
Вторым мощным племенем на этой территории были найманы. Об этимологии этнонима найман нет однозначной версии. На наш взгляд, это связано древними корнями рода. Одни исследователи видят в нем монголов, другие - тюрок. Однако на данной территории мы не обнаруживаем каких-то значимых найманских «следов». К племени аргын относится значительное число казахов российско-казахстанского приграничья, а также казахов Среднего жуза. Однако об этом племени очень мало упоминаний в летописях и записках ранних авторов. В монгольской хронике «Сокровенное сказание» рассказывается о тюркских, монгольских племенах, однако об аргынах всего несколько строк, в которых их название связано с какой-либо личностью или какой-либо территорией. В.В. Востров и М.С. Муканов связывают это с поздним появлением этнонима аргын [4: 67]. Аргыны, вероятно, были настолько распространены и не требовалось особых пояснений. Регион аргынов многие указывают место их расселения в домонгольскую и монгольскую эпохи: к северу от оз. Балхаш и до границ Сибири. Ч. Валиханов, опираясь на казахские предания, пришел к выводу, что большинство аргынов до нашествия джунгар проживало на р. Сыр-Дарье и распространилось на юге до Нурата и пределов Самарканда. В Х1У-ХУ1 вв. их кочевой путь пролегал от Сыр-Дарьи на север до низовьев Ишима и Иртыша. Это был древний путь кочевников, по которому двигались также неспешно караваны кипчаков.
В конце ХГУ в., когда состоялись разрешительные походы Тимура в северные и восточные районы Туркестана, и аргыны попадают в зависимость от Тимура. Арабский историк ибн-Араб-шах сообщает, что одним из сподвижников Тимура во время его похода на Тохта-мыша был Аргун-шах и указывает на привлечение Тимуром на свою сторону аргынов. Жестокость, гнев Тимура надолго остались в памяти народной, но с востока началось вторжение не менее кровожадных джунгар. Кадыргали Жалаири в своей «Джами-ат-таварих», изображая картину избрания Ураз-Муамеда в касимовские ханы, пишет - по левую руку от престола хана находились два бека: один из рода аргынов, а другой - из кипчаков [4: 69-70].
Этноним кипчак источники толковали по-разному. Древнекитайские хроники именовали их как кюеше, кинча, куча, хибиса; ранние арабо-персидские авторы - кимаками, кипчаками; европейские источники - команами; русские летописи - половцами. Все исследователи кипчаков считают их наиболее крупными объединениями древнетюркских племен, достигшими высокой формы общественной организации и мощной государственной власти. Отдельные авторы относят к кипчакам и печенегов.
В период образования казахской народности племена Дешти-Кипчак вошли в состав различных казахских и татарских ханств. Племя кипчак делится на четыре основных рода: кара-кипчак, сары-кипчак, кытай-кипчак, кулан-кипчак. Самой многочисленной и разветвленной группой являлся род кара-кипчак. Все кипчаки имеют единую тамгу в виде двух параллельных вертикальных черт (кос-алип). М. Тынышпаев указывает, что ураном всех кипчаков был клич Ойбас [цит.по 4: 75].
Древнее племя конрат было впервые упомянуто в арабских источниках, которые использовались Абулгази в работе «Родовое древо тюрков». Здесь указано, что конраты являются потомками кыятов, живших Эргене-кон более 400 лет. Позже кыяты спустились с гор в равнины, разгромили татар и заняли равнинную часть Монголии. Войны и захват пленников также способствовали межэтническим смешениям. В древности Конраты сыграли значительную роль в укреплении власти Абулхаирхана в степях Дешти-Кипчак в борьбе с грозным Тимуром и тимуридами. Общей тамгой конратов было изображение перекладины (боса-га). Несмотря на наличие общей тамги, использовалось два урана: Алатау и Макамал.
Племя уак не встречается в ранних источниках, что говорит о позднем его образовании. Существует несколько гипотез о происхождении этого племени. Одной из наиболее доказательных является теория А.Х. Маргулана о происхождении уаков от древних кереев [4: 78]. Основным боевым кличем уаков был Жаубасар, дополнительным - Бармак.
Вопросы расселения племен и родов казахского народа тесным образом связаны с изучением их этногенеза родоплеменного состава. Достаточно долгое время все сведения о казахах и карты казахской степи, в том числе карты из «Книги Большому Чертежу» С.У. Ремезова, ограничивались лишь показом земель «казачьей орды» в целом, без указания мест кочевок. Расселение родов долгое время оставалось вне поля зрения исследователей.
После окончательного присоединения Младшего жуза к России и соответствующих изменений в социально-экономической, политико-культурной жизни необходимость в ханской власти во внутренней орде отпала. В 1845 г. после смерти хана Джангура ханская власть в казахской степи была упразднена. Более двухсот кибиток потомков султанов, ходжей жили обособленно, не входя ни в какие родовые объединения. Султаны же принадлежали к «белой кости», к феодальной казахской аристократии, занимая главенствующее положение в казахском обществе. После ликвидации ханской власти только часть султанов (султаны-покровители и ага-султаны) сохранила привилегированное положение, но постепенно их потомки утратили его, оставаясь жить внутри тех родов, где предки были родовыми правителями. Ходжи являлись представителями духовного звания, они также жили среди общин всех родов, не входя ни в какие объединения.
В годы коллективизации казахи из соседнего Казахстана мигрировали в Сибирь с учетом журта - традиционного маршрута-кочевки, который проходил от Арала до Тобольска. Омский исследователь Ш.К. Ахметова необоснованно полагает, что значительная часть нынешних сибирских казахов - это потомки безвозвратно откочевавших в ближайшее зарубежье в 1931 -1933 гг. Исторические данные свидетельствуют о наличии тесных связей между Сибирью и Казахстаном. И в данном случае мы не наблюдали бы существенных различий в языке сибирских казахов и языке казахов Казахстана, которые имеют место быть. На наш взгляд, говорить о казахах Сибири лишь как явлении советского периода не совсем корректно.
З.Е. Кабульдинов, в работе «Казахи Тобольской и Томской губернии во второй половине ХУГГГ - начале XX вв.», тщательно проанализировал историю заселения казахами территории Западной Сибири в средние и новые века. Однако его данные приходят в противоречие с лингвистическими данными, приведенными Н.К. Фроловым, М.А. Сагидуллиным об этногенезе сибирских татар и активном участии в нем казахских родов. Так, М.А. Сагидуллин пишет, что в этногенезе сибирских татар свыше 75% приняли участие казахские роды [2: 35]. На наш взгляд, мы должны более тщательно подойти и к определению сибирских татар и сибирских казахов.
В документах Тобольской губернии среди 58876 фамилий встречаются повсеместно и фамилии местных тюрков, прежде всего татар. Указывается этническая и социальная принадлежность: Егоров Иван Васильевич - калмык по происхождению, мещанин; Иванов Пётр - конный казак инородческой литвы; Азисов Илья - новокрещенный (татарин), проживавший в Тюмени; Алашатуров Бажен - служилый татарин; Алгазина Анна - рабочая спичечной фабрики; Алемасов Прон - казак станицы литвы и прочих инородцев [5: 45]. Счетчики Михаил Ренев, Яков Медведев, Никифор Пагадаев и другие, возможно, записывали имена приближенно к произношению тех, кто называл их. Специфика фонематического слуха русских счетчиков не позволяла фиксировать нюансы тюркского слова на письме, поэтому возникали искаженные варианты записи, которые впоследствии приводили к различным недоразумениям в документах разного времени: Апшанов Салут Атшанович (около 1784 - ?) - сын казака Атшанова А. А. (1799 ), Асланин - Арсланин, Ачекматов Майт-мас - Азикматов Маатмас, Ижболдин Дмитрий Григорьевич - Ишболдин. Этот процесс наряду с другими наглядно иллюстрирует процессы взаимодействия татарской и русской ан-тропонимических систем [5: 14].
Однако тщательный анализ метрических книг и иных документов позволяет сделать несколько иные выводы. Пополнение русского фонда тюркскими фамилиями, равно как и обогащение тюркско-татарского фонда русскими фамилиями и именами в большей степени связано было с изменением вероисповедания. Как отмечают исследователи, «в Тобольской семинарии, открывшейся в 1743 г. по указанию Священного Синода, существовал класс татар-
ского языка» [6: 8]. Антропонимическая конструкция в этом случае может состоять: а) тюркско-татарская фамилия (предков) + новокрещенное имя по святцам + отчество по имени родного отца (ТНТ) - Дашков Богдан Бетюкович - князь, один из основателей Тюмени (1586); Азисов Илья - новокрещенный (татарин), проживавший в Тюмени (1907); Бакшеев Илья - голова служилых татар (1632, 1641, 1649, 1656), воевал с калмыками, сын боярский (1644 - 1650), приказчик Невьянской слободы (12.1644 - 12.1646), один из участников бунта против воеводы Елдезина (1654); б) тюркско-татарская фамилия + новокре-щенное имя по святцам + отчество по имени крестного (ТНК) - ; в) полностью новая фамилия (русского происхождения) + имя по святцам + имя по крестному (формула в этом случае может совпадать с русской конструкцией, разъяснения находятся лишь в источниках о смене фамилии, имени и отчества в связи с изменением вероисповедания) (РНК); г) полностью новая фамилия (русского происхождения) + имя по святцам + имя по крещенскому имени отца - Башарин Пётр Михайлович (около 1726 - 1816) - сын торговца Башарина М., купец (1753, 1761), владелец кожевенного завода (1753), счётчик питейной суммы (1754), словесный судья Ирбита (1759), выборный в (винном?) подвале (1761), владелец дома на Зареке (1761), торговал на Сибирской и Оренбургской линиях (1760-е), купец (1770), занимался шелкоделием (1770), смотритель неуказных торгов (1773), купец 2-й гильдии (после 1775, 1789 - 1791, 1794 - 1816), словесный судья (1778), владелец кожевенного завода (с 1791, 1808, 1809), купец 1-й гильдии (1794, 1795), купец (1804, 1812), владелец салотопни (1808), владелец самого крупного в Тюмени кожевенного завода (1809), купец 3-й гильдии (1816), мастер кожевенного дела (1815), объявил капитал 8.100 рублей (1816). Такие антропонимические конструкции составляют свыше 25%. Особенно ярко последних две конструкции перехода татар в русских прослеживаются при анализе одной семьи. Например: Енбаев Батыр (1737 - ?) - служилый татарин, поступил на казацкую службу в 1747 году, ушёл в отставку (1770). Енбаев Георгий Андреевич - проживал в Таре? (1891?), коллежский асессор (1900 - 1901), помощник акцизного надзирателя по Берёзовскому уезду (1900 -1902), надворный советник (1902), гитарист, руководитель оркестра балалаек, сотрудник Афромеева А. М. (1910-е), проживал в Тюмени (1913 - 1914), член Обдорского миссионерского братства имени Святого Гурия (1913 - 1914). Енбаев Модест Георгиевич (21.08.1891 -?) - уроженец Тары, сын чиновника (Енбаева Г.А.), подавал прошение на поступление в I класс АРУ (принят, 1901), получил аттестат об окончании основного курса АРУ (06.1909); Тилвин Ефрем - новокрещен из татар, казак станицы литвы и прочих инородцев (1646). В этой связи закономерным возникает вопрос о классификации русского и татарского фондов антропонимов в Тобольской губернии, а позже и в Тюменской области.
В конце XVI в. русские настолько сблизились с татарами, что «даже не чуждались браков с ними»[ цит. по7: 114]. Эти тесные контакты обогащали именник сибирских казаков. Из разных отписок тобольских воевод видно, что «русские крестьяне ходят в инородческие юрты, а инородцы посещают русские деревни, вместе (...) играют в зернь и в карты, инородцы говорят русским языком и всякому русскому обычаю навычны». В 1632 г. патриарх Филарет писал сибирскому архиепископу Киприяну: «Ведомо нам учинилось (...) что в сибирских городах многие служилые и жилецкие (...) русские люди с татарскими и с остяцкими, и вогульскими (...) женами смешаются» [7: 90-91]. Правительство с середины XVII в. приказывает тобольским воеводам «разводить русских и татар, чтобы они вместе не ели, не пили и не жили» [7: 128]. Особенно сильно подверглись «инородческому» влиянию русские в XVII в., когда татары и ханты численно превосходили их. Результатом такого контактирования «явилась новая разновидность русского по внешности населения, сохранившего при слиянии с русским племенем и кое-что из своего национального, но лишенного русских преданий и ломающего русский язык» [7: 125]. Как указывает Ф.Х. Гильфанова, исламская культура в XVII-XVIII вв. не была столь широко распространена среди татар Тобольской губернии, языческие элементы вероисповедания были сильны [8: 17-19], поэтому выбор религии шел и в сторону принятия православия, и в сторону принятия ислама. Однако в случае принятия православия происходила резкая смена не только фамилии, имени и отчества, но и происхо-
дила постепенная смена национальной картины мира, что способствовало постепенному обрусению этих татар и полной ассимиляции в конечном итоге. Поэтому отголоском этих процессов остались лишь татарские фамилии у современных русских нашего края, да и некоторая антропологическая специфика внешности.
Таким образом, этническая пестрота тюрков Сибири уходит корнями в этническую историю, в которой отражены родственные связи тюрков Сибири с тюрками других регионов. В системе этнонимии выявляются связи западносибирских татар и западносибирских казахов с тюркоязычными этносами Алтая, Казахстана, Средней Азии.
Литература
1. Абишева, К.М. [Текст] / К.М. Абишева. Социально-языковая контактология / К.М. Абишева. - Алматы: Галым, 2001. - 426 с.
2. Сагидуллин, М.А. [Текст] / М.А.Сагидуллин. Тюркские этнонимы в русской топонимии Тюменской области. АКД. Тюмень, 2002, 30 с.
3. Есенберлин, И. [Текст] / И.Есенберлин. Кочевники. Историческая трилогия. - Алма-ты: ИД «Кочевники», 2007. - 720 с.
4. Востров, В.В., Муканов, М.С. [Текст] / В.В.Востров, М.С.Муканов. Родоплеменной состав и расселение казахов (конец ХГХ - начало XX в.). Алма-Ата: Наука, 1968. - 255 с.
5. Гузенко, С.В. [Текст] / С.В.Гузенко. Татарская и русская антропонимия Тобольской губернии ХУГГ-ХГХ вв.: национально-историческая специфика фамильных имен и эволюционные процессы. АКД. Тобольск, 2011. - 29 с.
6. Сайдимова, Э.Р. [Текст] / Э.Р.Сайдимова. Именник тобольских татар мусульманского происхождения. АКД. - Тюмень, 19 с.
7. Карабулатова, И.С., Гузенко С.В., Чаукерова Г.К. [Текст] / И.С.Карабулатова, С.В.Гузенко, Г.К.Чаукерова. Луна и солнце тюркского имени: метаморфозы имени собственного. Тюмень: Вектор-Бук, 2012. - 168 с.
8. Гильфанова, Ф.Х. [Текст] / Ф.Х.Гильфанова. Антропонимия сибирских татар в этнолингвистическом аспекте (на материале русских архивных документов ХГХ-ХХвв.). АДД. Казань, КГУ, 2010. - 43 с.
