CC BY
42
ция, ориентация, вариантность). Таким образом, дополнительным фактором разграничения паронимов оказывается дискретность - недискретность обозначаемых паронимами явлений.
Качественная определенность субстантивных паронимов рассматривается через семантику партитивности или цельности объекта: первый член оппозиции выражает свойство как неотъемлемую часть целого (например, омонимичность, ментальность, напряженность), второй член паронимической пары подчеркивает цельность воспринимаемого объекта (омонимия, менталитет, напряжение). При этом паронимы выполняют различные функции наименования: дескрипцию либо категоризацию объекта.
Значимость области референции наглядно иллюстрирует соотношение терминов эмотив-ность и эмоциональность. Первый термин обозначает лингвистическую категорию, связанную с передачей эмоций и эмоциональных состояний в языке, второй - собственно психологическую категорию и используется в работах психологов.
Определение релевантных оснований для разграничения паронимов является значимым этапом в исследовании когнитивного механизма, лежащего в основе паронимического сближения лексических единиц.
В целом, наличие паронимов в научной коммуникации подтверждает мысль Р. Дже-кендоффа о существовании в сознании человека разветвленной системы идентификации
объектов при сравнительно ограниченном наборе языковых средств [5. С. 212]. С помощью однокоренных соотносительных слов вычленяются и фиксируются языковыми средствами разнообразные характеристики научно значимых предметов и явлений, по-разному распределяется информация о референте.
Список литературы
1. Вишнякова, О. В. Паронимия в русском языке. М., 1984. 382 с.
2. Голованова, Е. И. Паронимия в научном тексте как проблема соотношения языковой формы и содержания // Гуманитар. вектор. 2012. № 4 (32). С. 28-33.
3. Гринев, С. В. Введение в терминоведе-ние. М., 1993. 309 с.
4. Кондаков, Н. И. Логический словарь-справочник. М., 1975. 720 с.
5. Кубрякова, Е. С. Язык и знание: На пути получения знаний о языке: Части речи с когнитивной точки зрения. Роль языка в познании мира. М., 2004. 560 с.
6. Куликова, И. С. Введение в металинг-вистику (системный, лексикографический и коммуникативно-прагматический аспекты лингвистической терминологии) / И. С. Куликова, Д. В. Салмина. СПб., 2002. 352 с.
7. Шурыгин, Н. А. Семасиологический и лексикографический аспекты описания терминологической лексики. Нижневартовск, 2005. 246 с.
Вестник Челябинского государственного университета. 2013. № 37 (328). Филология. Искусствоведение. Вып. 86. С. 31-34.
А. В. Дрожащих
ЯЗЫКОВАЯ СПЕЦИФИКА КРИЗИСНОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ КОММУНИКАЦИИ (на материале годовых отчетов банков)
Описывается специфика коммуникативного поведения банковских учреждений в условиях экономического кризиса и языковые средства, используемые банками для защиты корпоративного имиджа. Источником эмпирического материала послужили годовые отчеты крупных западных банков за 1991-2011 годы.
Ключевые слова: профессиональная коммуникация, кризисная экономическая коммуникация, корпоративный имидж.
32
А. В. Дрожащих
Настоящая статья посвящена рассмотрению особенностей коммуникативного поведения и интеракции банковских учреждений с различными внешними целевыми аудиториями в условиях экономического кризиса и имеет целью выявить и описать языковые средства, используемые банками для защиты корпоративного имиджа и оперативного реагирования на проблемные деловые ситуации в режиме кризисной экономической коммуникации. Предлагаемое исследование проводится на базе корпоративных годовых отчетов, которые играют важную роль в современных институциональных коммуникациях. Тексты указанного жанра нацелены на решение разнообразных коммуникативных задач, главной из которых является информирование целевой аудитории об итогах экономической деятельности хозяйствующего субъекта за отчетный год. При этом в процессе информирования акционеров и других заинтересованных сторон происходит формирование положительного стереотипа восприятия данной организации в массовом сознании, установление и поддержание интерактивных коммуникативных отношений между организацией и общественностью.
Большой интерес в плане создания корпоративной идентичности и позитивного имиджа проявляют банковские учреждения, которые справедливо полагают, что в условиях интенсивной конкурентной борьбы имидж становится важным неценовым преимуществом и средством борьбы за привлечение новых клиентов. В проблемных ситуациях банки активно используют годовой отчет как эффективный PR-инструмент для поддержания собственной репутации, нейтрализации недружественных информационных акций конкурентов, реагирования на ухудшение финансовых показателей деятельности, финансовые скандалы и другие внутренние проблемы экономического и этического порядка. При этом важной составляющей успешного годового отчета в кризисных условиях является его адекватная коммуникативно-речевая и собственно языковая организация: общая продуманность публикации, последовательная и логичная подача языкового материала, корректная лексико-грамматиче-ская аранжировка текста, эффективные коммуникативные стратегии и тактики, риторические приемы и техники речевого манипулирования.
Следует отметить, что банки не могут игнорировать провалы в собственной экономической деятельности и, как правило, открыто ин-
формируют заинтересованные группы контрагентов о наличии проблем. Вербальными маркерами плохих корпоративных новостей в текстах годовых отчетов могут быть специальные экономические термины типа losses и общеупотребительные лексические единицы различной частеречной принадлежности, эксплицитно указывающие на снижение экономических показателей банка: decrease, decreased, lower, reduced, reduction и другие. При этом если в специализированном бухгалтерском разделе годового отчета банки используют профильную терминологию для обозначения потерь и убытков и строгий конвенциально закрепленный стиль изложения, то в общей информационной части годового отчета, нацеленной в том числе и на решение PR-задач, негативная экономическая информация подается преимущественно на фоне умеренно оптимистического контекста. Интересно, что оптимистический контекст создается убыточными компаниями за счет активной эксплуатации позитивно заряженной лексики, которая имеет более высокий удельный вес в рассматриваемой сфере делового общения по сравнению с негативно заряженной лексикой [2. С. 10]. По утверждению А. Рузерфорда, такое распределение лексики объясняется тем, что компании в рамках реализации стратегии управления впечатлениями намеренно используют экспериментально доказанный психологический принцип Поллианны, состоящий в том, что позитивная информация обрабатывается и вспоминается пользователями точнее и быстрее, чем негативная [3. С. 362-366].
Названный принцип находит широкое применение в банковской отчетной практике. Так, некие проблемные моменты могут быть сопряжены с позитивной информацией о деятельности банка в рамках единого высказывания; при этом позитивная информация, как правило, составляет рему высказывания и поэтому попадает в фокус внимания адресата как наиболее емкая в информационном плане. Показателен в этом смысле следующий пример: It has been a tough year for Abbey but we've made a lot of progress in reducing risk, selling certain assets, reorganizing the Personal Financial Service business and putting foundations in place to allow Abbey to grow in the future (Abbey 2003). Высказывания такого рода имеют компенсаторную направленность и являются одним из эффективных инструментов защиты и стабилизации имиджа и репутационного капитала банка.
В силу цикличности экономических процессов деловая ситуация не может всегда складываться однозначно благоприятно для всех участников рынка. Как отмечает И. В. Воскресенский, в кризисных и неоднозначных ситуациях любой бизнес стремится избежать негативной информации или минимизировать ее объем путем актуализации или искусственного конструирования неоднозначности деловой ситуации c использованием двух основных стратегий - стратегии полной неясности и стратегии нулевой реакции [1. С. 17]. Стандартными приемами манифестации неоднозначности в корпоративном годовом отчете являются ссылки на плохие параметры внешней среды и неверные действия партнеров и других участников рынка, а основные языковые средства импликации неоднозначности включают предметную генерализацию, эвфемизмы, метафорические построения, синтаксические усложнения, пассивные конструкции и особенно метафорические построения.
Действительно, метафоричность корпоративных текстов в кризисные времена существенно возрастает. В частности, англоязычный отчетный дискурс характеризуется широким спектром цветовых и погодных метафор типа dark days of the banking industry, bleak outlook for world economy, cloudy external environment, что позволяет указать на общую нестабильность экономики, а также неоднозначный и противоречивый характер делового климата, в котором работает банк. При этом масштаб кризисных явлений может подчеркиваться на языковом уровне с помощью неопределенных и обобщающих местоимений, суперлативов и слов-интенсификаторов. Например: It was not an easy year for anyone in the banking industry (MNB 1991); The global economy was in the grip of the biggest downturn in eighty years (BNY Mellon 2009).
Линия на метафоризацию корпоративных годовых отчетов в кризисных ситуациях сопровождается общим усложнением синтаксической организации текста, что проявляется на уровне длины отдельного слова и предложения и находит отражение в широком функционировании пассивных конструкций и сложных синтаксических построений. Как утверждает Д. Томас, простой язык, используемый в годовом отчете, является маркером финансовой устойчивости компании, по мере роста плохих корпоративных новостей происходит ухудшение читабельности текста [4. С. 53]. Сложные
синтаксические построения, по-видимому, являются инструментом ухода от конкретного обсуждения невыгодных корпоративных фактов и событий, а в рамках интеракции с рядом контрагентов также нацелены на то, чтобы намеренно затруднить коммуникативный обмен и дать возможность адресанту сообщения дополнительное время для стабилизации деловой ситуации и минимизации ее негативных последствий. Например: Lower levels of client transaction activity and a delay to establish a positive trend in net new money led in 1999 to a segment performance before tax of CHF 2,652 million compared to CHF 3,135 million in 1998 adjusted for the gain on the divestment of BSI-Banca della Svizzera Italiana as well as related operating revenues and expenses (UBS 1999).
Существенным потенциалом для речевого манипулирования в режиме кризисной экономической коммуникации обладают пассивные конструкции. При этом в контексте рассматриваемой проблематики активно функционирует двучленный пассив, который в силу своей грамматической организации предоставляет составителям годового отчета большие возможности для сокрытия информации. Устранение субъекта действия из структуры предложения позволяет банку снять ответственность с менеджмента за плохой экономический результат и представить сложившуюся ситуацию как сложную и неоднозначную, при которой негативное развитие событий невозможно было предвидеть и спрогнозировать. Например: Some of the challenges that faced us could not been foreseen and had to be handled as and when they arose (MNB 1991).
В некоторых случаях возможна и другая скрытая прагматика употребления двучленного пассива в тексте годового отчета - подчеркнуть фатальный характер происходящих на рынке событий. Например: Lehman's collapse led to considerable disruption in the interbank market as some market participants were forced to liquidate their positions (Commerzbank 2008).
Таким образом, в условиях кризиса банковские учреждения уделяют повышенное внимание выработке эффективной модели коммуникативного взаимодействия с различными целевыми аудиториями для поддержания корпоративного имиджа и деловой репутации. При этом для реализации информационных и PR-задач банки эксплуатируют разнообразные приемы речевого воздействия и манипулирования с применением широкого набора лекси-
34
Н. А. Дьячкова
ческих и грамматических языковых средств, включая метафоры, обобщающие местоимения, синтаксические усложнения, пассивные конструкции.
В настоящей работе рассмотрен лишь один частный случай кризисной экономической коммуникации, однако на самом деле названный вид коммуникации представляет собой многоплановый феномен и дает богатый фактический материал для проведения дальнейших лингвистических исследований.
Список литературы
1. Воскресенский, И. В. Неоднозначность в деловой коммуникации (на материале дело-
вой переписки) : автореф. дис. ... канд. филол. наук. Тверь, 2007. 17 с.
2. Hildebrandt, H. H., Snyder, S. The Polly-anna hypothesis in business writing: initial results and suggestions for research // Journal of Business Communication. 1981. Vol. 18, № 1. P. 5-15.
3. Rutherford, B. A. Genre analysis of corporate annual report narratives: a corpus linguistics-based approach // Journal of Business Communication. 2007. Vol. 34, № 1. P. 349-378.
4. Thomas, J. Discourse in the marketplace: the making of meaning in annual reports // Journal of Business Communication. 2005. Vol. 42, № 4. P.47-66.
Вестник Челябинского государственного университета. 2013. № 37 (328). Филология. Искусствоведение. Вып. 86. С. 34-36.
Н. А. Дьячкова
РЕЛИГИОЗНЫЙ И СВЕТСКИЙ ДИСКУРС: ПРОБЛЕМЫ КОММУНИКАЦИИ
Рассматривается проблема коммуникации между представителями религиозного и светского дискурсов. Затрагивается вопрос о лексико-семантической интерференции, обусловленной расширением границ религиозного дискурса.
Ключевые слова: коммуникация, религиозный дискурс, аскетическая терминология.
Дискурс православных верующих сегодня -это заметное явление в русском литературном языке. Человеку, не погруженному в этот дискурс, особенности речевого поведения православных верующих заметны сразу (Иулия, искушение, благословиться, безстрастный). Носители «религиозного русского» также без труда смогут отличить «своего» от «внешнего».
Диалог между носителем православного мировоззрения и человеком с секулярным сознанием часто затруднен в силу того, что у них разный объем фоновых знаний. Это видно на примере диалога «автор - адресат», где автор -писатель с христианским мировоззрением, адресат - читатель с секулярным сознанием [4. С. 19]. Группе профессиональных филологов, не являющихся носителями христианского мировоззрения, были предложены различные тексты, содержащие отсылки к евангельским текстам, в частности такой: Парили рыбы в вы-
шине,/ На дубе зрел ранет, / Когда при огненной Луне /Явился я на свет. / С ужасным голосом, с моей / Ушастою башкой - / Насмешка беса надо всей / Скотиной трудовой; / Каприз неведомых владык, / Их воли злой печать, - / Гоняйте, бейте, я привык, / Мне есть, о чем молчать./ О дурачье! Мой лучший миг / Отнять вы не смогли: /Я помню стоголосый крик / И ветви пальм в пыли (Г. К. Честертон). Читатели-филологи это стихотворение не поняли, хотя последние слова данного текста содержат аллюзию, которая отсылает адресата к евангельскому событию огромной значимости -входу Господню в Иерусалим [4. С. 20-21].
Источником коммуникативных неудач могут быть аскетические термины (далее - АТ), такие как: «безрассудный», «брань», «ветхий», «вместить» / «не вместить», «искушение», «немощный», «прилепляться», «рассуждение», «соблазнять», «спасаться», «спасение»,
