CC BY
82
УДК 811.161.1'37:81'23 Холодионова Светлана Ипполитовна
кандидат филологических наук, доцент кафедры гуманитарных дисциплин Краснодарского филиала Российского экономического университета имени Г.В. Плеханова
Рыженко Юрий Александрович
кандидат филологических наук, доцент кафедры русского языка Кубанского государственного технологического университета
ЯЗЫКОВАЯ ЭМОЦИОНАЛЬНОСТЬ КАК КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКИЙ ФЕНОМЕН
Kholodionova Svetlana Ippolitovna
PhD in Philosophy, Assistant Professor, Humanities Department, Krasnodar branch of Plekhanov Russian University of Economics
Ryzhenko Yuriy Aleksandrovich
PhD in Philology, Assistant Professor, Russian Language Department, Kuban State Technological University
LANGUAGE EMOTIONALITY AS A CULTUROLOGICAL PHENOMENON
Аннотация:
В статье рассматривается вопрос взаимосвязи языка и эмоций - явлений, тесно связанных между собой, поскольку говорящий выражает эмоции всегда, независимо от своего желания и выбранной формы. Делается попытка разобраться в эт-носпецифических чертах русского языка, связях между культурными традициями и эмоциями, выражаемыми русскоговорящими людьми.
Ключевые слова:
культура, язык, культурология, эмоции, эмоциональность, коннотация.
Summary:
The article deals with the relationship of a language and emotions, the phenomena that are tightly connected, since a speaking person always expresses emotions regardless of his wish and chosen form. The authors make an attempt to explain the specific ethnic features of the Russian language, connections between the cultural traditions and emotions expressed by Russian speaking people.
Keywords:
culture, language, cultural study, emotions, emotionality, connotation.
Впервые о корреляции «язык - эмоции» лингвисты заговорили только в конце XVIII -начале XIX в., поскольку до этого считалось, что вопрос об их взаимосвязи не входит в парадигму интересов ни языкознания, ни культурологии. Но когда язык был изучен со структурной, формальной стороны, оказалось, что в области его соприкосновения с человеком, носителем, потребителем этого самого языка существует немало тайн, открытие которых может пролить свет на ряд не только собственно лингвистических, но и антропологических, культурологических, а позже и психолингвистических явлений.
Итак, после заявления Вильгельма фон Гумбольдта о том, что язык как деятельность человека пронизан чувствами [1], начинается новая эпоха: изучение языка уже не может быть прежним, любому исследователю приходится оглядываться сначала на этноспецифические и культурологические особенности языка, а потом и на психологические особенности языковой личности. Именно в этой плоскости существуют почти все современные труды по лингвистике.
Русский язык представляет собой сложную систему, изучение которой требует знания не только грамматики, но и истории языка, культуры, традиций его носителей. Именно эти неповторимые особенности максимально реализуются в языке в самой субъективной категории - категории эмоциональности. Ее особенности мы и постарались подробно рассмотреть, выделив несколько важных критериев.
1. Возможности реализации языковой эмоциональности в русском языке почти безграничны. На сегодняшний день мы точно знаем, что в русском языке эмоции могут быть представлены различными категориями: категорией эмоциональности (выражение чувств и переживаний говорящего), оценочности (оценка события, ситуации, собеседника и т. д.), экспрессивности (удвоенное, утроенное выражение эмоций или намеренное отклонение от нормы при передаче переживаний [2, с. 76]); а вот как эти категории будут реализовываться в конкретной языковой системе - зависит от многих факторов: от формальных возможностей языка (например, в английском языке мало представлены и почти утрачены слова с суффиксами субъективной оценки, передающие различные оттенки чувств, а в русском языке список таких суффиксов внушителен, кроме того, эти суффиксы часто являются продуктивными) до психологических и культурных кодов, представленных или не представленных в конкретном языке (например, в русском языке
слово «кошка» не несет негативных ассоциаций, в отличие от английского, где оно связано с понятием «злость») [3, с. 106].
В русском языке такие понятия, как «эмоциональность», «оценочность» и «экспрессивность», включают в «коннотацию», они давно изучены, между ними четко проведены границы, исследованы языковые единицы, имеющие в своей структуре эти компоненты в различной последовательности. Мы не будем останавливаться на этом подробно, а рассмотрим способы реализации этих компонентов, которые свойственны различным уровням русского языка.
На фонетическом уровне можно выделить следующие способы:
1. Звуковое варьирование: а-а-а.
2. Звукопись: бабах.
3. Аллитерация: «Вечер. Взморье. Вздохи ветра. Величавый возглас волн» (К. Бальмонт).
4. Искажение привычной фонетической формы: спасите наши туши.
На лексическом уровне выделяют:
1. Тропы.
2. Внутреннюю форму: дурак.
3. Переносное значение слова: козел.
4. Повторы: очень-очень.
5. Пословицы.
6. Поговорки.
7. Фразеологизмы.
На грамматическом уровне выделяют:
1. Различные морфемы, прежде всего суффиксы: кусочек, усач, болтун.
2. Безаффиксный способ словообразования (например, сращение: головомойка).
3. Аббревиацию: НИИЧАВО.
4. Синтаксические средства выразительности.
5. Вводные и модальные слова.
В некоторых случаях говорят и о текстуальных возможностях выражения эмоций:
1. Варьирование частей текста.
2. Выдвижение.
3. Обманутое ожидание и т. д.
Важной особенностью можно считать и тот факт, что в процессе коммуникации все способы выражения эмоциональности и компоненты коннотации активно взаимодействуют друг с другом. Так, например, часто говорят именно об эмоционально-оценочном содержании слова.
2. Важным фактором в дешифровке эмоций выступают экстралингвистические средства: от интонации, жестов, мимики, логического ударения часто зависит правильное понимание эмоционального компонента (например, высказывание «Тымолодец», произнесенное с повышением или понижением интонации).
3. На восприятие человеком той или иной информации могут влиять разные факторы: образование, личный опыт, настроение, знание культурных кодов. То, что очевидно в одной культуре, в другой может стать камнем преткновения, предметом ссоры или разногласия. Например, в узбекском языке обращение к любимой «мой попугай» столь же естественно, как в европейских - «моя роза» [4, с. 65], но русская женщина вряд ли обрадуется, если ее назовут попугаем, прежде всего потому, что для носителей русского языка эта птица ассоциируется с излишней пестротой и болтливостью. Умение использовать эмоции в процессе коммуникации подразумевает знание не только обычаев, уклада жизни, но и фоновой лексики, культурных ассоциаций. Так, например, фраза «Я куплю ручку в аптеке» не покажется странной для тех, кто знает, что в Америке в аптеках продают не только лекарства, но и разные мелочи: мороженое, шоколад, писчие принадлежности [5, с. 9]; а обращение индейца к слону «бородавчатая жаба из высохшей грязной лужи» на самом деле не несет оскорбительного характера, а, наоборот, подчеркивает привязанность хозяина к животному [6]. Таким образом, знание культуры, традиций является очень важным при понимании эмоционального смысла высказывания.
4. Языковая эмоциональность может быть представлена как в скрытой форме, так и явно. Очевидно, что любой текст порождается адресантом для передачи определенного коммуникативного эффекта, и эмоциональные маркеры позволяют говорящему сделать это открыто, понятно для своего оппонента или, наоборот, завуалированно. В этом случае говорящий хочет, чтобы мы догадались, какие чувства он на самом деле испытывает. Этот способ выражения эмоций напрямую связан с прямым и косвенным способами выражения авторской интенции, зависит только от желания говорящего и напрямую относится к прагматике языка.
5. Языковая эмоциональность в русском языке может быть как ингерентной, то есть входить в семантику слова, так и адгерентной - окказиональной, ситуативной, контекстуальной.
То есть почти любое слово в русском языке в определенном контексте может стать эмоционально маркированным.
6. Еще одной особенностью выражения эмоциональности в русском языке является раз-нонаправленность самих эмоций: одно и то же слово может выражать разные, часто противоположные эмоции. Так, например, слово «сыночек» может иметь как положительную окраску (это мой сыночек), так и отрицательную (маменькин сыночек), что, конечно, зависит и от культурной традиции, так как в нашем языке это сочетание имеет отрицательную, уничижительную характеристику, что вовсе не обязательно для других языков.
Подводя итог, можно сделать выводы о том, что каждый народ включает в языковые единицы свои эмоциональные представления и эффективная коммуникация зависит от знания специфики эмоциональной компетенции, этнической идентификации, общих культурных кодов, правил их реализации и корреляции.
Ссылки:
1. Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию. М., 1982. 96 с.
2. Харченко В.К. Разграничение оценочности, образности, экспрессивности и эмоциональности в семантике слова // Русский язык в школе. 1976. № 3. С. 66-71.
3. Стаценко А.С. Интенционально-иллокутивный аспект эмоционально-оценочных средств английского и русского языков : дис. ... канд. филол. наук. Краснодар, 2007. 141 с.
4. Чуковский К.И. Высокое искусство. М., 1968. 384 с.
5. Соловова Е.Н. Методика обучения иностранным языкам. М., 2006.
6. Карасик В.И. Язык социального статуса. М., 1993. 330 с.
References:
1. Gumboldt, W 1982, Selected works on linguistics, Moscow, 96 p.
2. Kharchenko, VK 1976, 'Differentiation estimated, imagery, expressiveness and emotionality in the semantics of the word', Russian language at school, no. 3, p. 66-71.
3. Statsenko, AS 2007, Intentional-illocutionary aspect of emotional and evaluative tools in English and Russian, PhD thesis, Krasnodar, 141 p.
4. Chukovsky, KI 1968, The high art, Moscow, 384 p.
5. Solovova, EN 2006, Methods of teaching foreign languages, Moscow.
6. Karasik, VI 1993, The language of social status, Moscow, 330 p.
