CC BY
19
ЯВЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНОГО «ДАУНИЗМА» В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ
УДК 13 (082) Н. В. Перунова
Омский государственный педагогический университет
Рассмотрены деятельностные модели палеоантропа и неоантропа с позиции ценностно-ар-хетипического комплекса суггестии. Автор указывает на необходимость исследования причин и вскрытия механизмов существующей деградации культуры и выявления способов противостояния этому процессу.
Ключевые слова: ценностно-архетипический комплекс, суггестия, социальный «даунизм», ценностное бытие, социальное, общественное, личность.
В оный день, когда над миром новым Бог склонял лицо свое, тогда Солнце останавливали словом, Словом разрушали города.
Но забыли мы, что осиянно Только слово средь земных тревог, И в Евангелии от Иоанна Сказано, что Слово это - Бог. Мы ему поставили пределом Скудные пределы естества. И, как пчелы в улье опустелом, Дурно пахнут мертвые слова.
Н.С. Гумилев. Слово
Характер социальных отношений и социального устройства в современной России крайне противоречив, его определяет борьба разнородных направлений, одни из которых способны возродить великое государство и великий народ, другие же ведут к гибели. Выход из данной ситуации целесообразно искать не в противопоставлении социальных слоев, партий, а в исследовании причин такого противостояния, понимая человека как арену борьбы двух тенденций и его выбора относительно их. В этом смысле Россия, как и другие страны, переживает мировой процесс самоопределения перед лицом абсолютных ценностей.
Основанием для исследования двух активных социальных сил, ведущих либо к сохранению и развитию культуры, либо к ее гибели, является концепция ценностно-архети-пического комплекса, представляющего собой стержневые основания этнической культуры [3, с. 37 - 40]. Согласно концепции, базовый уровень ценностно-архетипического комплекса образуют взаимообратимые деятельностные модели палеоантропа и неоантропа.
В основании деятельностной модели палеоантропа лежит интердикция, представляющая
собой изменение нервной реакции организма на раздражитель посредством имитации одним поведения другого или воздействия на него звуком, криком. Интердикция палеоантропа проявлялась в удивительной способности к мимикрии - точному воспроизведению поведения противника, вызывающего торможение дальнейших его поступков. Она же позволяла палеоантропу встроиться в существующую экосистему и, далее, в человеческий социум через копирование образцов поведения, при полной невозможности производить новые.
В основании деятельностной модели неоантропа лежат духовные способности, ценностные суждения и, как способ их реализации, поддержки и сохранения, суггестия и речь.
Причины появления суггестии Б. Ф. Пор-шнев видит в сложной ситуации, сложившейся внутри сообщества палеоантропов. По его теории, палеоантроп занимал место падальщика в биосистеме и потому не мог убивать животных; когда падали стало не хватать, он перешел на представителей своего вида, отбирая их по принципу более слабой выраженности видовых свойств. Неоантроп - первое и единственное существо в природном мире, воспротивившееся
биологическому закону. Он становится таковым, когда палеоантроп забирает жизнь как его, так и его детей (выращивая их на откорм и поедая их). Вместо того чтобы занять место домашнего скота, неоантроп защищает своих детей (это стало проявлением духовных способностей, не выводимых из законов природного мира) и становится охотником, чтобы кормить палеоантропов. Именно эта точка, по мнению Б.Ф. Поршнева, определяет человека - он стал способен обратить природные механизмы посредством проявления в нем духовных способностей: снял биологический запрет на убийство животного (диктуемый местом падальщика, которого никто из хищников не трогает и никто из травоядных не боится).
Это стало возможным благодаря пробуждению в неоантропе духовных способностей, их опредмечивания и распредмечивания в собственно человеческой реальности, созданию и сохранению связей и отношений, не выводимых из наличного мира, и производимых на основании ценностного выбора, что обеспечивалось суггестией. «Суггестия становится фундаментальным средством воздействия людей на поступки и поведение других, т. е. особой системой сигнальной регуляции поведения» [4, с. 429].
Способность к суггестии порождает речь, одновременно и речь является формой осуществления суггестии. Речь, с одной стороны, является системой знаков, располагающихся относительно самостоятельно и независимо от мира вещей. Язык отражает способность человека создавать собственную реальность, связывать, синтезировать эмпирическое знание в структуры, связи, которые непосредственно не даны в опыте. С другой стороны, суггестия осуществляется только через речь, стало быть, посредством речи неоантроп обрел способность защитить себя (как новый способ торможения поведения животных), а также организовать свое новое, человеческое, сообщество.
Соответственно, суггестия означает способность человека создавать новое как проявление духовных содержаний, не выводимых из наличной действительности, одухотворять и преображать окружающий мир, как условие непрерывного движения вперед. Напротив, палеоантроп лишен такой способности, поэтому реализация деятельностной модели палеоантропа в современном социокультурном пространстве ведет к разрушению самой сущности культуры, как результата духовной деятельности человека.
Культура есть реализация модели неоантропа, вместе с тем она сохраняет в своей памяти все накопленное человечеством, в том числе и модель палеоантропа. В этом смысле в культуре заложены как механизмы развития,
самосохранения, восстановления, так и механизмы саморазрушения, самоотрицания.
Осуществлением данных противоположных движений в пространстве культуры выступают реализация человеком модели палеоантропа, либо неоантропа. Реализация в социокультурном пространстве модели палеоантропа есть социальный «даунизм» (как активное социальное движение вниз, от английского down - вниз), модели неоантропа - «апинг» (от английского up - вверх, вверх от точки начала человеческой истории)1.
В основании деятельностной модели социального «даунизма» лежат игнорирование ценностного суждения, проистекающее отсюда ослабление рефлексии, отрицание разумности как критерия поведения, и последующая неосознанность поступков. За ними следуют непрогнозируемая агрессивность, использование в качестве аргумента в споре механизма интердикции (воспроизведение через крик, агрессивное поведение модели палеоантропа как страшной обезьяны, забирающей и поедающей твоих детей).
Палеоантропы, будучи кормимыми неоантропами, не обладали суггестией и социальной контактностью. Социальный «даунизм» как реализация поведения палеоантропа состоит в неспособности самостоятельно производить продукты труда, следствием чего выступает паразитический образ жизни, присвоение продуктов чужого труда. Воспроизведение модели палеоантропа в социокультурной среде вызывает обособление индивидов от общества, отрицание диалогизма, общего дела, внешнюю детерминацию ценностного суждения через подчинение существующим социальным законам и отношениям, потерю неповторимого и индивидуального лика. Индивид лишается способности производить суггестию - контрсуггестию, как возможности построения собственно человеческого мира, основанного на его духовном преображении, восстановлении целостности, единства многообразия.
Доминирование в поведении человека де-ятельностной модели палеоантропа приводит к мимикрии под активные силы социального движения и ведущих представителей социальных институтов, которая выражается в копировании внешнего поведения, особенностей речи, создании внешне неотличимого от изначального образца варианта. При этом внутреннее содержание, являющееся продуктом духовного труда, результатом которого и выступает внешнее поведение, остается совершенно не раскрытым.
Деятельностную модель «апинга» составляют осознание ценностного суждения как абсолютной реальности, постоянная рефлексия,
1Термин социальный «даунизм» никак не связан с синдромом Дауна.
деятельность сообща, реализация соборности, общего дела, принципиальные диалогизм и открытость как непременные условия создания и сохранения культуры и человека.
Социальный «даунизм» распространяется либо естественно (в обществе «даунов»), либо искусственно (посредством создания и использования специальных технологий, приводящих человека в состояние социального «дауна»). Пространством реализации социального «даунизма» может выступать воспитательная система, как то, что формирует личность, ее будущие социальные отношения. Поэтому внимание к воспитательной системе в наше время должно быть усилено, поскольку именно в ее недрах таится возможность развития все более усиливающегося социального «даунизма» и его качественного преодоления.
Воспитательная система представляет собой реализацию или игнорирование де-ятельностной модели, заложенной в основании этнической культуры. Поскольку темой нашей статьи является анализ социального «дауниз-ма» в России, то и предметом рассмотрения будет выступать русская воспитательная система: ее идеальная модель (в современных условиях, реализуемая в предлагаемой нами системе «апинга») и модель, ведущая к разрушению культуры («социальный даунизм»).
1. Совокупность идей, лежащих в основе системы воспитания
Цели русской воспитательной системы коррелируются с русской идеей. Становление личности, как цель и результат воспитательного процесса, происходит через диалог с миром, в признании своей связи с прошлым, с историей и культурой своего народа. Воспитание есть постепенное движение человека к осознанию единства с миром, приоритета любви и согласия. Воспитание созвучно «общему делу», в котором осуществляется целостность коллектива и личности, через обращение воспитанника к духовному труду.
Идея системы воспитания, производящей социальных «даунов», состоит в подмене и последующем осмеянии, уничижении, обессмысливании содержания русской идеи, отрицании духовных ценностей, правды, справедливости, доверия.
2. Интериоризация
Интериоризация есть перевод внешнего знания во внутреннее знание воспитанника: усвоение общественных норм, ценностей, и их последующее воспроизведение.
Русская идея, являясь основанием системы воспитания, обеспечивает становление личности воспитанника через духовный труд, «живое знание» как основания единения и взаимодействия всех членов общества. Воспи-
тание осуществляется через воздействие на все уровни человека (дух - душа - тело - социальность), формируя его целостность. Опора на всестороннее гуманитарное знание, дающее глубокое понимание человека и человеческих культур, прививает воспитаннику качества диалогичности, открытости, дает глубину понимания мира.
В системе воспитания, ориентированной на социальный «даунизм», труд человека обессмысливается, через присвоение его результатов не имеющими к нему отношения субъектами, через несоответствие требований к процессу труда. Труд не является объединяющей и преображающей силой общества; не требует полного вовлечения всего существа человека, поиска нового; направлен на реализацию одной, примитивно понимаемой функции человека. Это ведет к формированию представлений воспитанника о торжестве несправедливости, отсутствии единого в его взаимодействии и взаимопонимании общества. Воспитанника склоняют к выбору стратегии атомарного индивида, либо персоны, умело надевающей социальные маски, не ориентирующейся на самостоятельное мышление и не имеющей собственной позиции.
3. Воспитательная среда
Воспитательная среда в русской системе воспитания определяется пониманием коллектива как общины, осуществляющей диалог природного и человеческого, индивидуального и общего. Воспитательная среда предоставляет воспитаннику свободу выбора, самостоятельность в принятии решений; мотивирует человека на духовный труд. Она основывается на самоорганизации, самодисциплине воспитанника, требовательности, источником которой являются духовные ценности.
В системе воспитания, ориентированной на социальный «даунизм», коллектив состоит из хищников и жертв. Воспитательная среда предполагает постоянное разделение на подобных хищникам и отличных от них, которых прилюдно показательно растерзывают. Воспитательная среда чрезмерно формализована и механистична, ее требования не подчиняются разумным законам, ее мораль цинична и безнравственна, подчинена желаниям хищников.
4. Субъект-субъектные отношения
В русской системе воспитания воспитатель несет духовную идею единения, преображения мира. Через подвиг воспитателя, его самоотдачу происходит трансляция ценностных содержаний в сознание воспитанника. Он одновременно открывает общенародные ценности и одновременно способствует «прорастанию» их внутри воспитанника.
Воспитание в русской культуре не терпит насилия, формальности. В. В. Зеньковский и
И. А. Ильин утверждают, что в ходе воспитания мировоззрение должно «сопереживаться». Ведь воспитание - прежде всего диалог учителя с учеником, развитие их способности вчувствоваться друг в друга, через это взаимодействие находить контакт с ядром своей культуры, с миром, без которого отдельная культура немыслима.
Учительский авторитет основывается на его личной ответственности перед учениками. По А. С. Макаренко, учитель должен соединять огромное доверие к ученикам с огромной требовательностью. Воспитатель организует перспективы движения коллектива, гармоничные с направлением развития входящих в него индивидуальностей. Он выстраивает жизнь и труд коллектива как множество разнообразных сфер деятельности - производство и материальных благ, и духовных. Каждая из этих сфер не только дополняет и создает целостность всей системы коллективной жизни, но и автономно управляема. Ценностное бытие человека, личная ответственность воспитателя за свои поступки перед лицом общества формирует ответственность за свои дела у воспитанника.
В социальном «даунизме» субъект-субъектные отношения превращаются в субъект-объектные. Воспитатель опредмечивает свои сущностные установки в воспитуемом, не вступая с ним в диалог, если принцип нарушается - воспитуемый уничтожается. Воспитатель требует полного подражания себе воспитанника, а именно цинизму, безверию, формализму, примитивизму, безответственности, потери лика.
5. Личность в воспитательном процессе
Целью русской воспитательной системы является личность, понимаемая нами как человек, научившийся раскрывать свои возможности, способности, направлять духовные силы на служение общенародной идее, ограничивать эгоизм, субъективизм. В России социальное, общественное играет важнейшую роль в самоопределении человека и оно не является преградой в его развитии, оно есть основа и пи-
тательная среда его совершенствования. Индивидуальное и коллективное обретает в России гармонический синтез, когда одно невозможно без другого.
В социальном «даунизме» воспитуемый лишается выбора, ему внушается неизменность существующего порядка через создание необратимой ситуации. Результат такого общения невозможно изменить, хотя это производится под формальной маской диалога, дискуссии, обсуждения, плюрализма. В воспитании происходит ценностное отчуждение, лишение человека ответственности за свои деяния. Воспитуемый лишается возможности осуществлять суггестию, необходимую для формирования своего мнения, делания собственного выбора, ответственности за свои поступки - тех действий, которые приводят индивида к становлению личности, и, что еще более важно, лишается фундаментальной способности быть человеком, лишь подражая, но не бытийствуя, тем самым становясь лишь объектом для манипуляций и насилия. Весь его выбор - либо быть жертвой, либо вступить в ряды агрессоров, хищников. Результатом воспитания выступает фрагментарная личность.
Таким образом, социальный «даунизм» является серьезной проблемой для российского общества. Социальный «даунизм» разрушает наше общество изнутри, лишает культуры как пространства реализации и пробуждения духовных способностей.
Данная статья является попыткой исследования причин существующей деградации культуры и выявления способов противостояния этому процессу. На наш взгляд, существенно снизить натиск «даунизма» может осознание его причин и механизмов работы, разрушение иллюзии его полноправного господства в социальной системе посредством социальной активности аперов. Но самое главное - через осознание и деятельную философию дать каждому человеку орудие и средства преодоления модели палеоантропа внутри самого себя.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИМ СПИСОК
1. Оруджев З. М. Природа человека и смысл истории. - М.: Книжный дом «Либриком», 2009. - 448 с.
2. Перунова Н. В. Воспитательная система как фактор развития культуры / Н. В. Перунова, В. И. Филатов // Русская философия как ценностная основа воспитания духовности и субъектности личности: сб. науч. ст. 6 Всерос. науч. и практ. конф. - Екатеринбург, 2009. - С. 389 - 411.
3. Перунова Н. В. Ценностно-архетипический комплекс // Вестник Омского университета. - 2010.
- № 3 (57). - С. 37 - 40.
4. Поршнев Б. Ф. О начале человеческой истории (проблемы палеопсихологии). - СПб.: Алетейя, 2007.
- 720 с.
5. Филатов В. И. Социально-онтологические основания целостности человека: моногр. - М.: Изд-во МГУК; Омск: Омск. гос. ун-т, 2001. - 311 с.
Перунова наталья Владимировна - старший преподаватель, Омского государственного педагогического университета
Статья поступила в редакцию 15 марта 2012 г.
© Н. В. Перунова, 2012
