CC BY
48
дурхъаси усталах1ели саби. «Дорог не из-за того, что сделан из золота, а из-за того, что сделан мастером». Данные цветообозначения отражают такое понятие, как богатство и его осмысление даргинцами: Мургьи дурулра - мух1ли, арц дурулра - мух1ли. «Златоговорящий язык, сереброговорящий тоже язык». Мургьи се заманалра мяржх1ебирар. «Золото никогда не ржавеет». Мургьи-арцла кьимат мурталра х1е-бубк1ар. «Золото всегда в цене». Мургьила мякьлаб мегьра лямц1бик1ар. «Рядом с золотом и железо блестит». Мургьи-ли арцла ранг айсахъу. «Серебро блекнет перед золотом». Золотым или сделанным из золота было все, лежащее выше предела возможностей, идеально прекрасное, но недоступное для бедного человека. Однако то, что золото не может осчастливить или возвысить человека говорят следующие
паремии: Мургьи-арцличиб умуси у гьалаб саби. «Честное имя дороже богатства». Мургьили велк1адра, вайси адам вайсили кавлан. «Хоть золотом распиши, плохой останется плохим». Данный колоратив выполняет оценочную функцию, что помогает направить человеческое внимание на ценности не только материального характера.
Таким образом, цветообозначения отражают многие понятия окружающей жизни: добро и зло, богатство и бедность, чувства и эмоции. В даргинских паремиях используются изначально присущие цвету свойства символа и его способность порождать множество ассоциаций. Они похожи на театральные декорации и изображается через них различные образы и чувства. Цвет в создании подобных символов играет важнейшую роль, т.к. способен порождать различные ассоциации.
Библиографический список
1. Гасанова У.У. Словарь даргинских пословиц и поговорок. Махачкала, 2014.
2. Гасанова У.У. Наречие в даргинском языке. Автореферат диссертации ... кандидата филологических наук. Махачкала, 1997.
3. Mutalov R.O., Gasanova U.U. Современный даргинский язык. Махачкала, 2010.
4. Шахбанов Р.Р., Шахбанов РР Толковый словарь даргинского языка. Махачкала, 2011.
References
1. Gasanova U.U. Slovar' darginskih poslovic ipogovorok. Mahachkala, 2014.
2. Gasanova U.U. Narechie v darginskom yazyke. Avtoreferat dissertacii ... kandidata filologicheskih nauk. Mahachkala, 1997.
3. Mutalov R.O., Gasanova U.U. Sovremennyj darginskijyazyk. Mahachkala, 2010.
4. Shahbanov R.R., Shahbanov R.R. Tolkovyj slovar'darginskogo yazyka. Mahachkala, 2011.
Статья поступила в редакцию 01.07.17
УДК 821
Nikatueva Z.Sh., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, English Department, Dagestan State Pedagogical University
(Makhachkala, Russia), E-mail: uzlipat066@mail.ru
THE PHENOMENON OF POLYSEMY IN DARGIN. In this paper the author studies the phenomenon of polysemy in the Dargin language. It is noted that the appearance of new meanings in the Dargin language leads to an expansion of the semantic volume of words, and consequently, to an increase in their expressive possibilities. The Dargin language is characterized by a number of active derivational processes, among which derivation is very important. One of the most productive ways in the word formation in the modern Dargin language is conversion. The author concludes that the extension of the volume of semantics of a word determines the development of the phenomenon of ambiguity in the language and prevails the loss of individual values of the word.
Key words: Dargin language, polysemy, lexical composition, equivalence, nominative word function, converting, metonymy, synecdoche, semasiological research.
З.Ш. Никатуева, канд. филол. наук, доц. каф. английского языка, Дагестанский государственный педагогический университет, г. Махачкала, E-mail: uzlipat066@mail.ru
ЯВЛЕНИЕ МНОГОЗНАЧНОСТИ В ДАРГИНСКОМ ЯЗЫКЕ
В данной работе рассматриваются явления многозначности в даргинском языке. Отмечается, что появление в даргинском языке новых значений приводит к расширению семантического объема слов, следовательно, и к увеличению их выразительных возможностей. Для даргинского языка характерен ряд активных словообразовательных процессов, где определённое место занимает деривация, осуществляемая без присоединения словообразовательного аффикса к основе мотивирующего слова. Одним из наиболее продуктивных способов словообразования в современном даргинском языке является конверсия. Автор делает вывод о том, что расширение семантического объема слова определяет развитие явления многозначности в даргинском языке и преобладает над процессом утраты словом его отдельных значений.
Ключевые слова: даргинский язык, многозначность, лексический состав, равнозначность, номинативная функция слова, конверсив, метонимия, синекдоха.
Исследование семантического облика даргинских слов с целью выявления единых закономерностей в их образовании связано с целым рядом различных трудностей. Первым делом следует сказать о соотношении понятия и значения, так как правильное разрешение данного вопроса во многом определяет и характер дальнейших семасиологических исследований. Исследователи считают, что во многих случаях значение и понятие образуют логико-предметное единое значение, хотя абсолютного единства понятия и значения, которое заключено в конкретных лексических единицах, представить себе трудно, так как любое конкретное значение слова исторически исходит из более обобщённого.
В.А. Звегинцев, например, отрицает возможность равнозначности понятия и значения в пределах единого слова. Он считает, что формы отношения друг с другом двух тесно связанных явлений - понятия и слова - следует понимать как отношения взаимодействия [1, с. 142]. Он считает, что это отрицание не носит абсолютного характера. Например, в даргинском языке слово имц1абик1ес «увеличиваться, множиться, размножаться»
имеет дополнительные семемы «расшириться, утолщаться»; жалик1ес «раздражаться, злиться», жал «раздор, ссора, спор», являющиеся производными от синонимичных глаголов гьим-бурк1ес, бех1билзес «ссориться», бехъни, т1ут1укьякьябарни, дарбадягъинбарни «разгром».
М-С.М. Мусаев утверждает, что «способность слова иметь не одно, а несколько значений является приобретенным в процессе исторического развития языка признаком даргинского слова. В момент возникновения слово всегда однозначно. Новое значение приобретается им, как правило, в результате его переносного употребления. Предпосылкой для такого употребления слова, прежде всего, является сходство или смежность явлений» [2, с. 12].
Необходимо отметить, что в даргинском языке компоненты сложных слов тесно связаны с развитием полисемии. Участвуя в образовании нового слова, каждый из компонентов конкретного сложного слова как бы воспринимает и включает в свой семантически объём или семитическое поле то новое значение или же его оттенок. Так происходит как бы обратное воздействие слож-
ного слова на свои исходные компоненты. Этот взаимосвязанный процесс лишний раз подчёркивает тесную связь семантики и структуры слова. «Семантическая структура слова со многими производными значениями очень подвижна. При этом отношения между всеми значениями лексем разнообразно и по-разному принимают участие в позициях, в которых оказывается многозначное слово» [3, с. 19].
Следовательно, сочетание двух и более основ способствует появлению нового значения в даргинском языке, развивает полисемию словосочетания. Каждое новое значение такого сложного слова закрепляется только в результате обособления этого понятия, причем это обособление семантики стремится и к внешнему разграничению от свободного словосочетания путем слитого написания, т.е. слияния. А для нового слова семантика ею составляющих уже не имеет такого значения. В составе сложного имени каждый из его компонентов потенциально обладает, либо может обладать такими разрозненными значениями.
Лексический состав современного даргинского языка достаточно обогащает появление такого нового терминологического значения. К примеру, даргинское слово ухъес «лишиться чего-нибудь» имеет множество переносных значений, являющихся относительно самостоятельными, ср. а) ухъес «лишиться чего-нибудь, утратить что-нибудь»; б) ухъес «сосать грудь, насытиться»; в) ухъес «влезть, войти внутрь»; г) ухъес «кастрировать».
Отмеченный глагол, сочетаясь с именами, играет роль вспомогательного слова, ср. г1якьлулизивад ухъес «лишиться разума».
В современном даргинском языке можно выделить два вида переносного значения - метафорический и метонимический переносы. Если в основе метафорического переноса (мез «язык человека», мурити мез «сладкий язык») лежит сходство предметов и явлений, то в основе метонимического (мургьила «золотой», мургьила някъби «золотые руки», мургьила г1ебшни «золотая осень» лежит перенос наименования по смежности явлений и их взаимосвязи; ц1удара «черный», ц1удара х1улби - черные глаза (о цвете); ц1удара чурми «черные косы»; в значении мрачный, безотрадный: ц1удара бурх1ни «тяжелые, горестные дни». Прилагательное ц1удара имеет переносные значения: ц1удара душман «заклятый враг», ц1удара х1яб/ц1яб х1яри «черная, темная могила», ц1удар виаб «будь он проклят» ( «Пусть почернеет»).
Как известно, по своей номинативной функции слово и фразеологическая единица совпадают. Они оба обозначают явления окружающей действительности. Но в то же время слово и фразеологизм отличаются друг от друга по двум основным своим признакам: слово выступает как цельный элемент, в то время как фразеологизм представляет собой сочетание ряда лексических компонентов. С другой стороны слово обладает как прямым, так и переносным значением.
В отличие от слова семантика фразеологических единиц имеет образное содержание, т. е. в какой-то степени близка переносному значению слова. Фразеологическая единица и слово обладают рядом общих элементов. Но в то же время они различаются в семантическом и структурном отношениях.
Фразеологическая единица - это устойчивое образно-номинативное словосочетание. Главной отличительной чертой фразеологической единицы является образность, нерасчленимость, которая отличает его от слова, ср. например, семантику фразеологического единства х1ела нергъли ужен «займись собой» («Пей свой суп»). Данное выражение, обладая образностью, может передавать несколько взаимосвязанных значений, т. е. фразеологизм х1ела нергъли ужен может употребляться и в значениях «свои проблемы решай», «не лезь в чужие дела». Такие
Библиографический список
фразеологические единицы в даргинском языке обладают ярко выраженной образностью и способствуют закреплению в языке различных семем или их оттенков в качестве автосемантических единиц.
Даргинскому языку характерен ряд активных словообразовательных процессов, где определенное место занимает деривация, осуществляемая без присоединения словообразовательного аффикса к основе мотивирующего слова. Одним из наиболее продуктивных способов словообразования в современном даргинском языке является конверсия, т.е. переход слова из одной части речи в другую без изменения внешней формы. Этот словообразовательный процесс еще известен как бессуффиксальный способ образования. В даргинском языке многозначные слова имеют значения, являющиеся относительно друг друга конвер-сивами. Значения-конверсивы или конверсивные отношения -противопоставление по семантическому контрасту [4].
В даргинском языке конверсивы характерны в большинстве своем для существительных и прилагательных, и возможно, в какой - то мере и для наречий. В качестве конверсивов могут рассматриваться имена существительные или прилагательные, иногда и наречия, от которых могут быть образованы послелоги, т. е. послелог и его производное имя являются конверсивами. Дарг. Гьалаб в значении наречия «раньше» - гьалаб является конверсивом относительно послелога гьалаб «перед»; дарг. Яни сущ. «зима» - яни нареч. «зимой» и т.д.
Метонимические переносы значений проявляются через отношения смежности предметов. Метонимическим является перенос названия материала на изделие, из которого оно изготовлено: мургьи «золото», мургьи «золотое изделие»; арц «серебро», арц «изделие из серебра»; названия места на группы людей, которые там находятся ши «село» - ши «сельчане: дила ши «мое село» - лебил ши абархилри «все сельчане были взбудоражены»; названия посуды на ее содержимое: шиша «бутылка» - шиша бержиб «выпил содержимое бутылки»; гажин «кувшин» - гажин бержиб «выпил содержимое кувшина»; названия действия на его результат: вышивка бирес «заниматься вышиванием» - жагаси вышивка бетаур «получилась красивая вышивка»; ч1янк1а бершес «заниматься ткачеством» - ч1янк1а асиб «купил палас».
В даргинском языке метонимия может быть не только языковой, но и индивидуально-авторской. Она достаточно часто встречается в художественной речи, например, у А. Абу-Бакара, Омарла Батырая и др. Синекдоха - это перенос названия целого на его часть, и наоборот. Приведем примеры в даргинском языке: г1инц «фруктовое дерево» - г1инц «плод данного дерева; бек1 «голова» (часть тела); бек1 «глава из книги»; бек1 «руководитель, глава организации»; бек1 «человек умный, способный». Многие переносы в даргинском языке основаны на синекдохе. Приведем примеры: някъ гьабатес «протянуть руку помощи», къакъ ибкьаэс «опереться спиной», лявла дев «доброе, ласковое слово», някъби г1ег1дергурли «засучив рукава», бек1 ахъ-ли кабуцили «высоко держа голову». Развитием переносных названий в даргинском языке слово может обогащаться новыми значениями в результате с у ж е н и я или р а с ш и р е н и я главного значения. Появление в языке новых значений приводит к расширению семантического объема слов, следовательно, и к увеличению их выразительных возможностей. Оно также способствует развитию лексико-семантической системы даргинского языка в целом.
Таким образом, расширение семантического объема слова определяет развитие явления многозначности в даргинском языке и преобладает над процессом утраты словом его отдельных значений.
1. Звегинцев В.А. Семасиология. Москва, 1957.
2. Мусаев М-С.М. Лексика и словообразование даргинского языка. Махачкала, 2009.
3. Никатуева З.Ш. Полисемия и омонимия в даргинском языке. Махачкала, 2006.
4. Уфимцева А.А. Лексическое значение. Москва, 1986.
References
1. Zvegincev V.A. Semasiologiya. Moskva, 1957.
2. Musaev M-S.M. Leksika i slovoobrazovanie darginskogo yazyka. Mahachkala, 2009.
3. Nikatueva Z.Sh. Polisemiya i omonimiya v darginskom yazyke. Mahachkala, 2006.
4. Ufimceva A.A. Leksicheskoe znachenie. Moskva, 1986.
Статья поступила в редакцию 01.07.17
УДК 81.367; 81,37; 82-81.38
Omarova Z.S., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Dean of the Faculty of Dagestan Philology, Dagestan State
Pedagogical University (Makhachkala, Russia), E-mail: zainabguni@mail.ru
ASYNDETIC COMPARISON IN THE POETRY OF RASUL GAMZATOV. The article discusses features of formal and lexico-se-mantic organization of asyndetic comparisons in the poetry of Rasul Gamzatov. The work analyzes the features of formation of national and cultural specificity comparisons on denotative and connotative levels. The researcher examines negative affirmative syntax, which by deactualization of a denied component the imagery and estimated comparative importance of the approved component, which names the subject of comparison, enhances. In the article the attention is also drawn to the features used in the comparisons of words and phrases that have become in the minds of native speakers culturally significant symbols, and individually - the author's specific asyndetic comparisons.
Key words: poetry of Rasul Gamzatov, comparison, characteristics of formal organization, lexical-semantic structure, national cultural and art specifics.
З.С. Омарова, канд. филол. наук, доц., декан факультета Дагестанской филологии, Дагестанский государственный
педагогический университет, г. Махачкала, E-mail: zainabguni@mail.ru
БЕССОЮЗНЫЕ СРАВНЕНИЯ В ПОЭЗИИ РАСУЛА ГАМЗАТОВА
В статье рассматриваются особенности формальной и лексико-семантической организации бессоюзных сравнений в поэзии Расула Гамзатова. Анализируются особенности формирования национально-культурной специфики сравнений на денотативном и коннотативном уровнях. Рассматриваются отрицательно-утвердительные синтаксические конструкции, в которых путем деактуализации отрицаемого компонента усиливается образно-оценочная компаративная значимость утверждаемого компонента, номинирующего предмет сравнения. В статье внимание обращается также на особенности использования в сравнениях слов и словосочетаний, ставших в сознании носителей языка культурно значимыми символами, и на индивидуально-авторские особенности бессоюзных сравнений.
Ключевые слова: поэзия Р. Гамзатова, сравнения, лексико-семантический состав, национально-культурная и авторская специфика.
В связи с развитием лингвокультурологического направления изучения языка возрастает интерес как к национально-культурной специфике, так и к индивидуально-авторским особенностям художественных сравнений. Сравнения являются достаточно яркими фрагментами национальной языковой картины мира и составляющими идиолекта того или иного поэта [1; 2; 3] средствами образно-ассоциативного и эмоционально-интеллектуального осмысления и интерпретации окружающего мира и места человека в этом мире. Говоря о лингвокультурном аспекте сравнений, В.А. Маслова отмечает: «Культура неотделима от сравнения, а сравнение от культуры, ибо сравнение в широком смысле - это проблема тождества и различия» [4, с. 144].
В поэтических произведениях сравнения выступают как одна из форм художественного мышления. В семантике сравнений отражается как национальное, так и индивидуально-авторское (поэтическое) видение мира. Именно поэтические сравнения, как отмечают исследователи, являются «способом уловить национальную специфику видения конкретного предмета, понятия» [4, с. 146]. Компаративная семантика может быть выражена как союзными, так и бессоюзными языковыми структурами. Так, например, в русском языке используются сравнения, выраженные творительным падежом. Такие сравнения рассматриваются в работах М.И. Черемисиной [5]. Особенно часто такие сравнения используются в русских фольклорных текстах при глаголах движения. Сравнение может быть выражено также родительным падежом. Такие сравнения, сопоставляя два предмета, имеющих реальное или ассоциативно приписываемое автором художественного произведения сходство, не только подчеркивают определенное подобие, но и актуализируют превосходство одного из них над другим. В этом случае обычно используются сравнительные формы на -ее (-ей) и союз «чем». Редукция данного союза может привести к формированию бессоюзной формы выражения сравнения: Недавно милый схоронен, Бледней снегов предстанет он (М. Лермонтов).
В данной статье рассматриваются разновидности бессоюзных сравнений, использованных в поэтических произведениях Расула Гамзатова. Актуальность поднимаемой проблемы состоит в том, что бессоюзные сравнения в лингвистическом аспекте не были предметом специального исследования. Частично проблема лексико-семантического наполнения сравнений и их лингвокультурологической специфики рассматривается в кандидатской диссертации и отдельных статьях С.М. Магомедовой [6; 7]. Анализируемый в статье материал был собран из различных поэтических сборников Р. Гамзатова и Словаря устойчивых словосочетаний языка Р. Гамзатова [8].
Анализ нашего материала свидетельствует о том, что в поэтических произведениях Расула Гамзатова в основном используются союзные сравнения, формально организованные на основе сравнительных союзов (киниги / кинигин «как, словно», г1адин «как», «так, как», «как будто», г1адинаб «такой, как»). Бессоюзное выражение компаративной семантики для произведений Расула Гамзатова менее характерно, хотя в плане национально-культурной и индивидуально-авторской специфики такие сравнения, являясь фрагментами авторской языковой картины мира. представляют вполне конкретный интерес. В ряде поэтических произведений Расула Гамзатова (в восьмистишиях, элегиях и сонетах, в обычных стихотворениях) используется бессоюзная форма выражения компаративной семантики, аналогичная творительному сравнительному в русском языке. Такая форма образуется присоединением компаративного аффикса -лъун к форме номинатива (ср. х1инч1лъун воржана «полетел птицей», ц1адлъун г1одана «плакал дождем».
Мах1муд, дуе рес кьуна, Махмуд [поэт], ты заслужил право, Рокьул имамлъун ч1езе. Быть имамом любви. Гьоболлъун жанив вач1а, Гостем [как гость] заходи, Гьудуллъун къват1иве а. Другом [как друг] выходи (Надпись
на дверях)
Дир каранзул рак1, раг1и Мое сердце в груди,
гьеч1ого, не находя слов,
Лъар камураб г1орлъун Рекой, потерявшей ручей, сколько киг1ан угьдараб! страдало!
(Собрание сочинений, т. 1, с. 141)
В сравнениях, выраженных компаративно-идентифицирующей формой номинатива субстантива, как бы сливаются метафора и сравнение. Такие формы сравнения реализуются в результате редукции сравнительного союза, в котором в семантическом плане нет особой необходимости.
Г1адамазул хабар - т1охде балеб ц1ад.
Людские разговоры - [словно] дождь, капающий на крышу.
Рокьи - т1езе к1олареб гарац1.
Любовь - [словно] узел, развязать которого невозможно
Дур надал байданалда Ц1акъ гъваридаб к1иго х1ор,
Х1оразул т1аралъуда -Рас ч1ег1ераб к1иго цер. («Кьунсрул»/ «Брови») Гьаб - к1удияб театр, Тегераналда базар. («Ахирияб багьа»/
На лугу твоего лба
Два очень глубоких озера
[=глаза],
Над озерами сверху
Две черные лисицы [=брови]
Это [рынок] - большой театр, Тегеранский базар. «Последняя цена»)
***
