CC BY
76Ядерное оружие и ядерная война: распространение и обладание
Роберт Легвольд
Роберт Легвольд - почётный профессор Колумбийского университета.
Данный комментарий написан по заказу Международного дискуссионного клуба «Валдай» и опубликован на сайте клуба в марте 2022 года. Эту и другие статьи автора можно найти по адресу: https://ru.valdaiclub.com/about/experts/3822/
001: 10.31278/1810-6439-2022-20-3-100-104
Связь между распространением ядерного оружия и ядерной войной - а значит, и роль Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) в предотвращении ядерной войны - очень непростой вопрос. В первую очередь важно не распространение, а обладание ядерным оружием - не те, кто стремится его создать, а те, у кого оно уже есть. Важно также, каким оружием обладают эти страны и какие доктрины определяют стратегию его применения. Ядерное распространение - косвенный фактор: подразумевается, что если бы желающие обзавестись ядерным оружием реализовали свои цели, то увеличение числа ядерных держав экспоненциально увеличило бы риск ядерной войны.
Но это лишь упрощённое описание отношений. Действие первых двух факторов, прямого и косвенного, определяется третьим фактором -состоянием мира в конкретный момент времени. Как эта трёхфакторная матрица влияет на вероятность ядерной войны?
Начнём с первого фактора: современный многополярный ядерный мир открывает новые, более сложные и опасные пути к ядерной войне. Это происходит на трёх уровнях: геополитически мир ядерных держав не только разросся до девяти стран, но и содержит ряд напряжённых ядерных диад (США и Россия, США и Китай, Индия и Пакистан) и треугольников (Индия - Пакистан - Китай и США - Китай - Россия). Технологические изменения происходят в трёх сферах. Это модернизация или создание ядерных триад на суше, на море или в воздухе пятью наиболее значимыми ядерными державами, открытие новых фронтов, в частности космических и кибернетических, и новые технологии - от стратегических высокоточных обычных вооружений до оружия направленной энергии, от гиперзвуковых крылатых и баллистических систем до достижений в области сенсорных технологий, а также интеграции искусственного интеллекта и квантовых вычислений. На концептуальном уровне происходит смещение ядерных доктрин и стратегий в сторону так называемых «ограниченных ядерных вариантов», включающих меньшее, маломощное и более удобное для использования ядерное оружие. В результате схождения этих факторов, по словам бывшего министра обороны США Уильяма Перри, «риск того, что ядерное оружие будет применено, сейчас так же велик, если не больше, как в любой пиковый кризисный момент времён холодной войны».
Теперь перейдём ко второму фактору - связи между ядерным распространением и риском ядерной войны. С одной стороны, кажется, что мир далеко ушёл от проблем 1960-х гг., подталкивавших государства к заключению ДНЯО. Тогда основным импульсом было обоюдное американо-советское стремление не допустить присоединения Западной Германии к ядерному клубу. В 1960 г. потерпели крах попытки США помешать Франции обзавестись ядерным оружием, а в 1964 г. такой же крах потерпели попытки Советского Союза остановить китайскую ядерную программу. В результате главным предметом озабоченности осталась Западная Германия. Чтобы заручиться её согласием на потенциальный ДНЯО, Соединённые Штаты предложили создать Многосторонние силы (М1Р) -объединённую систему баллистических ракет морского базирования, совместно управляемую союзниками по НАТО, включая ФРГ. Советский Союз активно возражал, и это имело два долгосрочных последствия.
Во-первых, в обмен на отказ США от MLF Советский Союз согласился на размещение ядерного оружия США в Западной Германии и на территории других союзников по НАТО при условии, что это оружие останется под исключительным контролем США.
Учитывая первоначальное согласие Советского Союза, последующие возражения России против этого оружия как нарушения ДНЯО кажутся неубедительными. Однако оно в сочетании с российским арсеналом из 2000 единиц субстратегического ядерного вооружения в Европе и вокруг неё создаёт вечную проблему возникновения ядерной угрозы в условиях конфронтации наподобие той, что происходит ныне на Украине.
Во-вторых, результатом ядерного нераспространения стал рост стремления союзников по НАТО к ядерному зонтику Вашингтона. Это сделало расширенное сдерживание важнейшим компонентом ядерной политики США. А расширенное сдерживание - это критическая асимметрия, которая отличает конфигурацию ядерных сил США и России, а также значительно усложняет процесс контроля над стратегическими ядерными вооружениями. Она вытекает из принципиально разных стратегических задач, стоящих перед двумя странами: Россия должна защищать себя, Соединённые Штаты должны защищать союзников. Это привело Россию к её нынешнему подходу, рассчитанному на «воздушно-космическую войну», а США и их союзников по НАТО - к защите от растущего потенциала России по «ограничению и воспрещению доступа и манёвра» (Л2/Л0). Несоответствие между двумя позициями не только поднимает опасность непреднамеренной ядерной войны на гораздо более высокий уровень, но и делает оружие, предназначенное для этих миссий, гораздо менее поддающимся мерам контроля над вооружениями.
За полвека, миновавших с тех пор, как ДНЯО был открыт для подписания, режим ядерного нераспространения прошёл ряд этапов: от ранних опасений насчёт быстрого роста числа ядерных держав, совпавших с запуском бразильской и южноафриканской программ, до озабоченности конкретным регион - Ближним Востоком, а также - отдельно - Северной Кореей. Однако сегодня мы подошли к новой точке, где в неправильном направлении указывают сразу две стрелки.
Одна из них - общеизвестные проблемы ядерной программы Северной Кореи и перспективы ядерного Ирана, со всеми последствиями
для дальнейшего распространения ядерного оружия. Другой фактор новый - возвращение к вопросу о ядерном оружии для союзников США. На этот раз речь идёт не только о Германии, но и о Японии и Южной Корее. В Германии, конечно, это не перспектива ближайшего будущего, но, если Европа возвращается в эпоху грубой конфронтации, а Соединённые Штаты всё сильнее будут озабочены другими регионами, немецкое мышление может измениться. В случае с Японией и Южной Кореей растущая обеспокоенность агрессивными ядерными планами Северной Кореи и быстрой трансформацией ядерного арсенала Китая, несомненно, подогревает дебаты по поводу их неядерного статуса.
В течение шестидесяти лет после Карибского кризиса опасность преднамеренно развязанной ядерной войны неуклонно снижалась. Так же, как и опасность непреднамеренной ядерной войны, за исключением ситуации во время арабо-израильской войны в октябре 1973 г. и паники осенью 1983 г. во время учений НАТО Able Archer. Однако за последнее десятилетие ситуация изменилась. Как отмечалось ранее, опасность ядерной войны, порождаемая прямым и косвенным факторами, зависит от состояния мира, в частности - от состояния отношений между крупными ядерными державами.
Медленное ухудшение на этом третьем уровне теперь, после 24 февраля 2022 г., внезапно приняло драматический оборот. Масштабная война между ведущими державами, бывшая немыслимой ещё год назад, стала казаться вполне возможной. Вероятность вырастания такой войны из происходящего на Украине может оказать некоторое положительное влияние, привнеся осторожность в растущее стратегическое соперничество между Соединёнными Штатами и Китаем, облегчив путь к более серьёзному стратегическому диалогу между ними и к обоюдному стремлению лучше управлять своими ядерными отношениями. Кроме того, зловещие уроки украинского конфликта могут заставить Индию и Пакистан, а также Индию и Китай задуматься о том, что, берясь за оружие, они каждый раз играют с огнём.
Однако самыми важными двусторонними ядерными отношениями остаётся взаимодействие между США и Россией, и здесь эффект почти наверняка будет заключаться в том, что остановится прогресс в области контроля над ядерными вооружениями и рухнет перспектива совместных
действий по защите режима ядерного нераспространения, не говоря уже о его укреплении. Диалог по стратегической стабильности и его две рабочие группы, запущенные после июньского саммита в Женеве, приостановлены. Когда могут начаться серьёзные переговоры между двумя странами о контроле над всё более амбициозными ядерно-оружейными программами, становится неясным, как и то, последует ли что-либо после истечения срока действия продлённого нового СНВ. Что ещё важнее, риск возникновения непреднамеренной ядерной войны между Россией, Соединёнными Штатами и НАТО, который вновь возник в последнее десятилетие, но сперва казался далёким от реальности, теперь больше таким не кажется.
