CC BY
0
Вестник Томского государственного университета. Философия. Социология. Политология. 2023.
№ 75. С. 29-37.
Tomsk State University Journal of Philosophy, Sociology and Political Science. 2023. 75. pp. 29-37.
Научная статья УДК 161.17
doi: 10.17223/1998863Х/75/3
Я-ВЫСКАЗЫВАНИЯ: РЕАЛЬНА ЛИ УГРОЗА ТЕЗИСУ ОБ АВТОМАТИЧЕСКОЙ РЕФЕРЕНЦИИ ИНДЕКСИКАЛА «Я»?
Ольга Александровна Козырева
Уральский федеральный университет имени первого Президента России Б.Н. Ельцина, Екатеринбург, Россия, olgakozyreva@mail.ru
Аннотация. Обсуждается критика тезиса об автоматической референции индексикала «я» через привлечение девиантных случаев его употребления в ряде высказываний. Отмечаются недостатки существующих вариантов объяснения интерпретации таких высказываний, в которых не требуется отказываться от данного тезиса, - переноса предиката и редукции части именной группы. Предлагается иной вариант объяснения - редукция части глагольной группы.
Ключевые слова: индексикал, семантика, значение, перенос предиката, эллипсис
Благодарности: исследование выполнено за счет гранта Российского научного фонда № 22-78-00071, https://rscf.ru/project/22-78-00071/
Для цитирования: Козырева О.А. Я-высказывания: реальна ли угроза тезису об автоматической референции индексикала «я»? // Вестник Томского государственного университета. Философия. Социология. Политология. 2023. № 75. С. 29-37. doi: 10.17223/1998863Х/75/3
Original article
I-CASES: IS THE THESIS OF AUTOMATIC REFERENCE OF "I" IN DANGER?
Olga A. Kozyreva
Ural Federal University, Yekaterinburg, Russian Federation, olgakozyreva@mail.ru
Abstract. In this paper, I deal with the problem of the supposed reference-shifting of the first-person singular pronoun "I". Traditionally, indexicals shift their reference from context to context but in accordance with the rules of language. The distinction between pure indexicals and true demonstratives lies in the fact of their automatic reference. However, the so-called thesis of automatic reference of the indexical "I" has been questioned by philosophers and linguists who presented counterexamples (which I refer to as "I-cases") where reference-shifting does seem to occur: "I am parked out back" referring to the speaker's car or "I am on a purple square / Baltic Avenue" referring to the speaker's game piece. I argue that the interpretation of I-cases can be explained without denying the thesis of automatic reference of "I". First, I consider Nunberg's view on I-cases, which does not give up the idea of automatic reference of "I". According to him, I-cases are examples of predicate transfer where the speaker inherits the secondary property by virtue of having ownership relations with an object. I put forward two main objections to his account. The first one concerns the semantic indeterminacy of relationships between the speaker and the object in question. The second one is about the criteria for what predicates can and cannot be transferred. Both objections are based on Nunberg's commitment to the pragmatic explanation of I-cases. Second, I review Romero and Soria's account where I-cases are understood as examples of linguistic ellipsis ("I" is a part of the reduced NP) and do not
© О.А. Козырева, 2023
endanger the thesis of automatic reference of "I". My criticism against their view is that it is open to the objection of semantic indeterminacy too and invokes pragmatic explanation, which results in extra demands on the hearer who needs to know more than just the semantic value of the expressions in order to interpret the utterance. Finally, I develop my own view, according to which neither predicate transfer nor the NP reduction occurs in I-cases. I propose to consider them as the cases of the VP reduction where the property the speaker predicates to herself is a property of having done a particular action in the past. Such a predicate is perfectly appropriate to apply to a human being, who has the ability to perform actions. My proposal is free from the objection of semantic indeterminacy in virtue of the fact that the sense of agency is implied in the semantics of "I". Keywords: indexical, semantics, meaning, predicate transfer, ellipsis
Acknowledgements: The study is supported by the Russian Science Foundation, Project No. 22-78-00071, https://rscf.ru/en/project/22-78-00071/
For citation: Kozyreva O.A. (2023) I-cases: is the thesis of automatic reference of "I" in danger? Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. Filosofya. Sotsiologiya. Politologiya - Tomsk State University Journal of Philosophy, Sociology and Political Science. 75. pp. 29-37. (In Russian). doi: 10.17223/1998863Х/75/3
Будучи контекстно-зависимыми языковыми выражениями, индексикалы меняют свою референцию в соответствии с тем контекстом, в котором они употребляются, при этом сохраняя свое стандартное значение. Со времен работ Д. Каплана принято противопоставлять «чистые» индексикалы («я», «сейчас», «здесь») «подлинным» демонстративам («этот», «тот») [1. P. 492]. Сам Д. Каплан объясняет это противопоставление тем, что определение референта индексикала в контексте происходит «автоматически», исходя из его значения и параметров этого контекста. Демонстративы же нуждаются в дополнительном неязыковом акте указания на объект, например указательном жесте говорящего на тот объект, о котором он высказывается.
Идея того, что референция индексикалов в контексте происходит «автоматически», встречается позднее и у Дж. Перри, который разделяет множество всех индексикалов на автоматические и дискреционные [2. P. 69]. К первым относятся те самые «чистые» индексикалы, по Д. Каплану, а также «завтра», ко вторым - демонстративы и иные личные местоимения. Отличие референции дискреционных индексикалов заключается в том, что она зависит не только от их значения и контекста употребления, но и от интенции говорящего. Дж. Перри сомневается насчет элементов множества автоматических индексикалов, он помещает «здесь» и «сейчас» в это подмножество только «со звездочкой». Дело в том, что референция этих двух выражений1 в некоторых случаях употребления может зависеть от интенций говорящего, а потому считаться исключительно автоматическими они не могут. Таким образом, единственным гарантированным элементом подмножества автоматических индексикалов остается местоимение «я».
Эту специфику «я» - быть единственным автоматическим индексикалом -часто именуют тезисом об автоматической референции индексикала «я». Однако наличие, на первый взгляд, девиантных случаев употребления «я» в некоторых высказываниях (я буду именовать их я-высказываниями) заставляет
1 Дж. Перри ничего не говорит о том, что референция «завтра» тоже может зависеть от интенций говорящего, однако это очевидно: я могу использовать «завтра» для указания не только на день, следующий за днем, в который произносится высказывание, но и на неопределенный период времени в будущем.
часть исследователей усомниться в истинности данного тезиса [3]. Речь идет о высказываниях следующего рода:
(1) «я припаркован сзади» ("I am parked out back") [4. P. 38-42];
(2) «я на фиолетовой клетке» ("I am on a purple square") [3. P. 200]; «я на Балтик авеню» ("I am on Baltic Avenue") [5]1.
Как может показаться, в этих я-высказываниях «я» не указывает на того, кто их совершает, и значит в них происходит как смена референта, так и смена значения. По этой причине такие высказывания начинают рассматриваться в качестве контрпримеров тезису об автоматической референции «я», тем самым исключая его из множества автоматических индексикалов.
Я намерена продемонстрировать, что специфику интерпретации (1) и (2) можно объяснить таким способом, который не требует отказа от тезиса об автоматической референции «я». Таким образом, мой ответ на вопрос, вынесенный в название настоящей статьи, будет отрицательным2. Однако помимо рассмотрения не требующих отказа от тезиса об автоматической референции подходов к объяснению интерпретации я-высказываний я планирую представить свою вариацию одного из них. Мотивацией внести изменения в существующие подходы служит тот факт, что они уязвимы для ряда специальных возражений, о которых будет сказано отдельно.
Перенос предиката
Первый способ объяснения особенностей интерпретации я-высказыва-ний был предложен Дж. Нанбергом. В рамках его подхода я-высказывания3 представляют собой частный случай особого языкового механизма переноса значения, суть которого сводится к использованию одного выражения для указания на разные виды объектов [6. P. 109]. В я-высказываниях, являющихся примерами метонимий, происходит перенос предиката с неодушевленного объекта на говорящего, который находится с этим объектом в определенных отношениях. Благодаря этому говорящий «наследует» предикат объекта
1 Высказывания из (2) совершаются в контексте игры в «Монополию», где говорящий использует «я» для указания не на самого себя как на совершающего данные высказывания, а на свою игральную фишку. Остальные игроки интерпретируют эти высказывания так, как и задумывалось говорящим, т.е. они схватывают выражаемую в этом высказывании пропозицию «игральная фишка того, кто совершает это высказывание, находится на фиолетовой клетке / на клетке Балтик Авеню» и оценивают совершенное высказывание как истинное. Однако, согласно тезису об автоматической референции, «я» может указывать только на того, кто совершает высказывание, и значит, игроки должны были проинтерпретировать совершенное высказывание как «тот, кто совершает это высказывание, находится на фиолетовой клетке / на клетке Балтик Авеню», что, очевидно, ложно - сам говорящий находится рядом с игровым полем, но никак не на нем. В (1) «я» указывает на припаркованный автомобиль того, кто совершает высказывание, и именно так интерпретируют данное высказывание слушающие, хотя, согласно тезису об автоматической референции, выражаемая пропозиция, которую они должны схватывать, - «тот, кто совершает данное высказывание, припаркован сзади», что, очевидно, ложно, ведь сам говорящий не может быть припаркован в принципе. Далее в статье я буду в большей степени обращаться к анализу (1), однако все, что будет сказано о нем, может быть применено и к (2).
2 Я допускаю, что возможны иные я-высказывания, которые могут пошатнуть убежденность в истинности тезиса об автоматической референции «я», но примерам, рассматриваемым мной в этой статье, этого сделать не удается.
3 Дж. Нанберг также приводит еще несколько схожих я-высказываний: «Я в Уитни» ("I am in the Whitney"), которое говорящий произносит, имея в виду, что какие-то из его картин находятся на выставке в музее Уитни; «Я в телефонном справочнике» ("I am in the phone book"), которое говорящий произносит, имея ввиду, что его номер телефона указан в телефонном справочнике.
вторичным образом [4. Р. 40], а «я» продолжает указывать на того, кто совершает я-высказывание: в (1) предикат «быть припаркованным сзади» обозначает свойство говорящего, которое у него возникает в силу местоположения его автомобиля. Таким образом, в я-высказываниях перенос значения происходит у предиката, а не у «я» - оно свое значение сохраняет, и, в свою очередь, сохраняется тезис о его автоматической референции.
Дж. Нанберг формулирует два условия, необходимых для переноса предиката. Первое условие предполагает, что свойство, обозначаемое наследуемым предикатом, должно определенным образом соответствовать свойству, обозначаемому исходным предикатом. Соответствие между предикатами обусловливается соответствием между объектами, чьи свойства эти предикаты обозначают. Так, (1) возможно постольку, поскольку существует функциональное соответствие между автомобилем и говорящим, который является его владельцем. Второе условие уточняет, что из множества возможных соответствующих свойств переносится только такое свойство, которое релевантно для целей коммуникации [6. Р. 114-115].
Именно второе условие отвечает в подходе Дж. Нанберга за объяснение того, почему одни я-высказывания считаются приемлемыми - такие как (1) и (2), а другие - как, например, «я собран на заводе в Китае»1 - нет. Однако объяснение приемлемости здесь носит не семантический, а прагматический характер. Это связано с тем, что, согласно второму условию, говорящий может рассчитывать на успешную интерпретацию его высказывания, только если он выбрал для переноса предиката свойство, значимое в коммуникации. Так, в (1) наличие у автомобиля свойства «быть собранным на заводе в Китае» не играет существенной роли там, где говорящий намеревается сообщить об актуальном местоположении автомобиля. Нерелевантность этого свойства для достижения цели говорящего обусловливает то, что в процессе переноса предиката он задействует не это свойство, а другое. Как удачно подмечает Ф. Реканати, перенос предиката, включаемый им в число первичных прагматических процессов [7. Р. 166-168], происходит тогда, когда необходимо придать смысл коммуникативному акту, совершаемому говорящим при помощи такого я-высказывания.
Подходу Дж. Нанберга можно выдвинуть два основных возражения, и оба они связаны с условиями осуществления переноса предиката.
Первое возражение - возражение от семантической неопределенности -связано с первым условием, которое требует знания отношений между объектом и говорящим для того, чтобы затем установить соответствие между их свойствами. Знание подобных отношений не является семантическим знанием, из чего следует, что слушающий должен привлекать экстралингвистическую информацию для интерпретации я-высказывания, что чревато большим риском совершить ошибку. Так, в (1) отношение, в котором находятся автомобиль и говорящий, по мнению Дж. Нанберга, является отношением владения, но говорящий вполне мог высказать (1), говоря об автомобиле, который он взял в аренду, или об автомобиле своего друга, который он одолжил. Тогда, если слушающий не знает о точных отношениях между говорящим и
1 У автомобиля вполне может иметься свойство «быть собранным на заводе в Китае», однако перенос предиката, обозначающего данное свойство, на говорящего и совершение им приведенного выше высказывания вряд ли будут считаться приемлемыми для носителей языка.
припаркованным автомобилем, он не может распознать перенос предиката и определить высказанную в (1) пропозицию. Например, слушающий, зная о том, что говорящий обычно ездит на личном автомобиле, проинтерпретировал (1) как выражающее пропозицию «я припарковал автомобиль, владельцем которого я являюсь, сзади», в то время как говорящий в день совершения (1) воспользовался сервисом каршеринга, и пропозиция, которую он выразил, была «я припарковал каршеринговый автомобиль сзади». Отсутствие семантической определенности отношений между говорящим и объектом приводит к тому, что слушающий вынужден прибегать к прагматике, чтобы определить высказанную пропозицию. Но опора на прагматические факторы приводит к повышению вероятности совершения ошибки в интерпретации со стороны слушателя. Это связано с тем, что от него требуется знать не только семантические правила интерпретации высказываний, но и внеязыковые правила социума - те конвенции, которые зачастую негласно приняты членами сообщества и которые достаточно сложно распознать как раз в силу их негласности.
Второе возражение - возражение от неизвестности коммуникативной цели - выдвигается второму условию, которое требует от говорящего выбора релевантного его коммуникативным целям свойства для переноса. Как уже было отмечено ранее, не все предикаты, приписываемые неодушевленным объектам, могут быть перенесены вторичным образом на говорящего. Это означает, что нам требуется четкий критерий, с помощью которого мы могли бы объяснить, почему перенос одних предикатов допустим, а других нет. Попытка Дж. Нанберга сформулировать такой критерий через указание на релевантность свойства для коммуникативных целей оказывается неудачной, так как данный критерий не является четким. Дело в том, что то, что релевантно для говорящего, может оказаться совершенно нерелевантным для слушающего, не имеющего прямого доступа к коммуникативной цели говорящего. На долю последнего выпадает задача сделать свою коммуникативную цель максимально ясной для слушающего, но достичь этой цели скорее поможет совершение им высказывания «я припарковал автомобиль сзади», чем высказывания (1). Иными словами, релевантность целям коммуникации - недостаточный критерий для объяснения переноса предиката, но другого критерия Дж. Нанберг не предлагает.
Редукция именной группы
Схожие высказанным выше возражения привели Э. Ромеро и Б. Сория к разработке иного подхода к объяснению интерпретации я-высказываний [8]. Они также рассматривают их как случай метонимии и отказываются считать, что в них нарушается тезис об автоматической референции «я». Однако в отличие от Дж. Нанберга они не склонны сводить метонимию к переносу предиката.
Метонимия, на их взгляд, представляет собой случай языковой редукции, при которой в высказывании присутствует скрытый (непроизносимый / не выделяемый графически) элемент номинальной группы. Так, в (1) редуцируется часть именной группы, вершиной которой выступает существительное «автомобиль»1, а нередуцированным остается местоимение «я» как наиболее
1 В английском варианте (1) редукции подвергается также и детерминатив тикль «the».
- определенный ар-
значимая с семантической точки зрения часть этой группы. Иными словами, логическая форма этого я-высказывания следующая: «[автомобиль, который] я [вожу,] припаркован сзади».
Фактически, с позиции редукционистского подхода, я-высказывания представляют собой языковой феномен эллипсиса. Э. Ромеро и Б. Сория понимают последний достаточно стандартно, имея под ним в виду «опущение одного или более необходимых элементов в грамматической структуре» [8. P. 445] высказывания, восстановить которые слушателю не составляет труда. Эллипсис в данном случае имеет семантическую природу, но при восстановлении редуцированной части он нуждается в синтаксической «правке»: оригинальное высказывание "The car I drive is parked out back" должно быть редуцировано не до высказывания I is parked out back, а до его грамматически корректного варианта "I am parked out back". В русском языке подобной синтаксической «правки» для (1) осуществлять не требуется.
Что касается объяснения того, как слушающий восстанавливает редуцированную часть высказывания, то Э. Ромеро и Б. Сория признают, что интерпретации метонимии носят прагматический характер: «В теории значения эллипсис, которым характеризуется метонимия, может быть понят как обязательный прагматический процесс, происходящий на субпропозициональном уровне» [8. P. 448]. Привлечение дополнительной информации несемантического характера - опора на аспекты контекста высказывания в широком смысле - помогает слушателю восстанавливать редуцированную часть и «схватывать» выражаемую в высказывании пропозицию.
В отличие от подхода Дж. Нанберга редукционистский подход Э. Ромеро и Б. Сории не сталкивается с возражением от неизвестности коммуникативной цели, так как в нем не требуется поиск критерия допустимости переноса предиката, но возражение от семантической неопределенности для него сохраняется. Оно, безусловно, не касается знания точного вида отношений, в которых находятся говорящий и объект, как требовалось в подходе Дж. Нан-берга, однако по своей сути оно также предполагает, что интерпретация я-высказываний происходит с привлечением прагматических факторов. Как уже было отмечено ранее, если слушающему для определения выраженной пропозиции в я-высказывании требуется знать больше, чем ему было бы необходимо знать, опирайся его интерпретация я-высказываний только на семантику языка, то его риск совершить ошибку в интерпретации возрастает.
Однако мы видим, что в реальной практике совершения таких я-выска-зываний сложностей при их интерпретации практически не возникает. Слушатель не сомневается ни в том, на кого указывает «я», ни в том, кто является носителем свойства, обозначаемого предикатом. Это наводит на мысль, что в данных я-высказываниях слушатель в действительности полагается только на семантические правила интерпретации, которые гарантируют ему ее успешность, и не обращается к прагматике.
Редукция глагольной группы
С учетом сделанного выше замечания и выдвинутых возражений двум рассмотренным подходам я предлагаю несколько иное объяснение интерпретации я-высказываний - подход, который достаточно условно можно именовать агентным. В рамках этого подхода тезис об автоматической референции
«я» также сохраняется, однако ни переноса предиката, ни редукции именной группы не происходит, а говорящий в я-высказываниях приписывает себе свойство, которое допустимо приписывать индивидам, - свойство «быть совершившим какое-то действие». Иными словами, в (1) имеется редуцированная часть глагольной группы, в которой указывается на действие, совершенное агентом высказывания по отношению к объекту, а именно -припарковать автомобиль сзади.
Основная идея агентного подхода заключается в том, что редукция части глагольной группы - [совершил действие, в результате которого автомобиль] -обусловлена семантической избыточностью. У нас нет необходимости проговаривать эту редуцированную часть, так как семантические правила употребления местоимения первого лица единственного числа определяют, что тот, кто совершает высказывание, является источником действия по отношению к объекту. Иными словами, высказывание «я [совершил действие, в результате которого автомобиль] припаркован сзади» семантически эквивалентно (выражает одну и ту же пропозицию) высказыванию «я припарковал автомобиль сзади»1. В последнем случае говорящий использует стандартный предикат для указания на свойство, которое допустимо приписывать индивиду - «быть припарковавшим автомобиль сзади», - и потому интерпретация данного высказывания не вызывает сложностей.
Очевидно, что агентный подход представляет собой модификацию редукционистского, так как в обоих подходах защищается идея того, что в я-высказываниях происходит редукция части высказывания. Но если в случае подхода Э. Ромеро и Б. Сории речь идет о редукции именной группы, то в предлагаемом мной подходе редуцируется часть глагольной группы. Преимущество такого подхода заключается в том, что оно свободно от возражения семантической неопределенности.
В редукционистском подходе семантическая неопределенность отношений агента и объекта требует от слушающего знания экстралингвистической информации для восстановления редуцированной части высказывания. В предлагаемом агентном подходе и редукция, и последующее восстановление носят семантический характер и не предполагают привлечения дополнительной информации слушающим, что повышает успешность его интерпретации я-высказывания. Агентность, которая имплицитно встроена в семантику местоимения первого лица единственного числа, предполагает совершение действий агентом, который этим местоимением пользуется для указания на себя как на их источник. Использование акциональной глагольной группы при наличии этого местоимения опционально, так как оно несет на себе достаточную семантическую нагрузку, чтобы слушающий мог понять я-высказывание как такое, в котором говорящий, указывая на себя с помощью этого местоимения, тем самым указывает на совершенное им же действие.
1 Вопрос о том, какие факторы определяют выбор говорящим конкретного высказывания (т.е. почему в одном контексте он использует «припаркован сзади», а в другом - «припарковал автомобиль сзади»), должен обсуждаться отдельно. Это связано с тем, что данный вопрос является не семантическим, а прагматическим в силу того, что он предполагает определение целей говорящего, которыми он руководствуется при выборе из множества допустимых вариантов одного конкретного высказывания. Для ответа на этот вопрос требуется установить соответствие между целями говорящего и вариантами высказываний, однако эта задача в настоящей статье не ставится.
Таким образом, выбор между редукционистским и агентным подходами фактически сводится к выбору ответа на вопрос, каким образом носители языка восстанавливают редуцированную часть высказывания - семантическим или прагматическим. Я полагаю, что в случае выбора второго варианта ответа, а именно - слушающий привлекает экстралингвистическую информацию для восстановления редуцированной части я-высказывания, - требования, предъявляемые к слушателю, выше, чем в случае выбора первого варианта ответа. Там, где слушающему необходимо знать только семантику местоимения первого лица единственного числа, вероятность ошибки в понимании я-высказывания заметно снижается.
Безусловно, предлагаемому мной агентному подходу можно также выдвинуть специальные возражения, на которые, как может показаться, ему будет сложно ответить. В частности, речь идет о таких возражениях: 1) необходимость в некоторых случаях вносить изменения в синтаксис я-выска-зываний при определении их логической формы; 2) необходимость объяснить отличия я-высказываний от высказываний с возвратными глаголами («я припарковался сзади»); 3) наличие ситуаций, в которых говорящий не совершал действия, которое ему приписывается в я-высказывании. Какие из этих возражений действительно представляют опасность для агентного подхода, а с какими из них он может успешно справиться, будет проанализировано в следующей статье этого цикла.
Список источников
1. Kaplan D. Demonstratives // Themes from Kaplan / ed. by J. Almog, J. Perry, H. Wettstein. Oxford : Oxford University Press, 1989. P. 481-563.
2. Perry J. Reference and Reflexivity. Stanford : CSLI Publications, 2012.
3. Mount A. The Impurity of "Pure" Indexicals // Philosophical Studies: An International Journal for Philosophy in the Analytic Tradition. 2008. Vol. 138, № 2. P. 193-209.
4. Nunberg G. Indexicality and Deixis // Linguistics and Philosophy. 1993. Vol. 16, № 1. P. 143.
5. Akerman J. Indexicals and Reference-Shifting: Towards a Pragmatic Approach // Philosophy and Phenomenological Research. 2015. Vol. 95, № 1. P. 117-152.
6. Nunberg G. Transfers of Meaning // Journal of Semantics. 1995. Vol. 12. P. 109-132.
7. RecanatiF. Truth-Conditional Pragmatics. Oxford : Oxford University Press, 2010.
8. Romero E., Soria B. 'I' as a Pure Indexical and Metonymy as Language Reduction // Modeling and Using Context / ed. by R. Turner, A. Dey, B. Kokinov, D. Leake. Berlin : Springer, 2005. P. 436-449.
References
1. Kaplan, D. (1989) Demonstratives. In: Almog, J., Perry, J. & Wettstein, H. (eds) Themes from Kaplan. Oxford: Oxford University Press. pp. 481-563.
2. Perry, J. (2012) Reference and Reflexivity. Stanford: CSLI Publications.
3. Mount, A. (2008) The Impurity of "Pure" Indexicals. Philosophical Studies: An International Journal for Philosophy in the Analytic Tradition. 138(2). pp. 193-209.
4. Nunberg, G. (1993) Indexicality and Deixis. Linguistics and Philosophy. 16(1). pp. 1-43.
5. Akerman, J. (2015) Indexicals and Reference-Shifting: Towards a Pragmatic Approach. Philosophy and Phenomenological Research. 95(1). pp. 117-152.
6. Nunberg, G. (1995) Transfers of Meaning. Journal of Semantics. 12. pp. 109-132.
7. Recanati, F. (2010) Truth-Conditional Pragmatics. Oxford: Oxford University Press.
8. Romero, E. & Soria, B. (2005) 'I' as a Pure Indexical and Metonymy as Language Reduction. In: Turner, R., Dey, A., Kokinov, B. & Leake, D. (eds) Modeling and Using Context. Berlin: Springer. pp. 436-449.
Сведения об авторе:
Козырева О.А. - кандидат философских наук, ассистент кафедры онтологии и теории познания Уральского федерального университета имени первого Президента России Б.Н. Ельцина (Екатеринбург, Россия). E-mail: olgakozyreva@mail.ru
Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.
Information about the author:
Kozyreva O.A. - Cand. Sci. (Philosophy), teaching assistant at the Department of Ontology and Theory of Knowledge, Ural Federal University (Yekaterinburg, Russian Federation). E-mail: olgakozyreva@mail.ru
The author declares no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию 23.03.2023; одобрена после рецензирования 10.09.2023; принята к публикации 07.10.2023
The article was submitted 23.03.2023; approved after reviewing 10.09.2023; accepted for publication 07.10.2023
