CC BY
14
40
НОВАЯ ИНДУСТРИАЛИЗАЦИЯ: ТЕОРЕТИКО-ЭКОНОМИЧЕСКИЙ АСПЕКТ
ВЗАИМОСВЯЗИ ПРОЦЕССОВ ФОРМИРОВАНИЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО КАПИТАЛА И ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОСТА: НОВЫЕ СВИДЕТЕЛЬСТВА НА ЗАРЕ ИНДУСТРИАЛИЗАЦИИ РОССИЙСКИХ РЕГИОНОВ
Статья подготовлена в соответствии с государственным заданием для ФГБОУ ВО РАНХиГС, НИР «Сравнительная динамика экономического развития регионов в XIX - начале XX вв.: Европейская Россия, Сибирь и Дальний Восток», «Региональные модели социально-экономического развития в Европейской России в XIX - начале XX вв.». Автор выражает благодарность коллегам за предоставленные в рамках НИР сведения о динамике промышленного и сельскохозяйственного производства
Диденко Дмитрий Валерьевич
доктор экономических наук, кандидат исторических наук,
ведущий научный сотрудник ФГБОУ ВО «Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации» г. Москва, Российская Федерация. E-mail: didenko-dv@ranepa.ru
Аннотация: В статье анализируются прямые и обратные связи процессов накопления человеческого капитала и экономического роста в отдельных регионах России на начальной стадии индустриального развития. Цель данного исследования заключается в том, чтобы установить, насколько эмпирические свидетельства согласуются со ставшими популярными в последние десятилетия экономическими теориями. Для определения показателя, изменения которого являются опережающими и запаздывающими, проведен кросс-корреляционный анализ соответствующих временных рядов по отдельным губерниям. Региональные данные в большей степени подтверждают статистические связи процессов накопления человеческого капитала и расширения промышленного сектора, в несколько меньшей степени - развития сельскохозяйственного. Накопление человеческого капитала оказывается более важным в сфере образования, чем здравоохранения. Тем не менее, выявленные лагированные связи оцениваются как статистически сильные только в отдельных случаях; и они лишь частично подтверждают «новые теории роста», но в несколько большей степени -«универсальную теорию роста».
Ключевые слова: региональная экономика; современный экономический рост; универсальная теория роста; губернаторские годовые отчёты; образование; здравоохранение.
JEL: N13; N33; R11; I22; I15
INTERRELATIONSHIPS OF THE PROCESSES OF HUMAN CAPITAL FORMATION AND ECONOMICS GROWTH: A NEW EVIDENCE FROM THE OUTSET OF INDUSTRIALIZATION OF RUSSIAN REGIONS
Dmitry Valerievich Didenko,
Doctor of Sciences in Economics (Habilitation), Candidate of Sciences in History (PhD)
Leading Researcher of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration,
Moscow, Russian Federation.
Abstract: In this article we analyze direct and feedback relationships of processes of human capital accumulation and economic growth in the selected regions of Russia at the initial stage of industrial development. The purpose of this study is to explore how empirical evidence supports economic theories which became popular in recent decades. To find out
what indicator changes appeared to be leading and lagging we employed our cross-correlation analysis of the time series in question for the selected provinces. The regional data support the association of processes of human capital accumulation and expansion in industrial sector in somewhat greater extent than that of development in agricultural one. Human capital accumulation appears to be more significant in the field of education than in health care. However, the revealed lagged associations are assessed as statistically strong only in selected cases; and they provide only partial support to the "new growth theories", yet in somewhat more extent they do to the «unified growth theory».
Keywords: regional economy; modern economic growth; unified growth theory; annual governors' reports; education; health care.
Введение
В данной работе мы расширяем анализ первых результатов реализации проекта по реконструкции показателей социально-экономического развития регионов поздней Российской империи (в части накопления человеческого капитала) [1], ставя целью исследование статистических связей процессов накопления человеческого капитала и экономического роста, а также выяснение того, насколько эти эмпирические закономерности согласуются со ставшими популярными в последние десятилетия экономическими теориями. К ним относятся «новые теории роста» (экзогенные и эндогенные) и «универсальная теория роста» (см. ниже в «Разработка проблемы в научной литературе»).
Под человеческим капиталом понимается совокупность воплощенных в человеке экономически ценных знаний, навыков, мотиваций, его способность к восприятию и продуцированию новой информации . Основная часть указанных характеристик формируется как накопленный результат различных образовательных практик в течение предшествующей жизни. Согласно теории человеческого капитала, образование является не продуктом конечного потребления, а средством дальнейшего создания добавленной стоимости; выступает важным фактором обеспечения прироста доходов экономических субъектов различного уровня. Другой отраслью, которая формирует человеческий капитал общества, является здравоохранение. С позиций данной теории, задача здравоохранения состоит в увеличении срока физического функционирования человеческого капитала. При этом отмечается положительная корреляция образования и здоровья: более образованные индивиды живут дольше, в странах с более высоким уровнем образования также выше продолжительность жизни.
Запуск «современного экономического роста» (в терминологии С. Кузнеца) в первую очередь ассоциируется с промышленной революцией. Наши гипотезы заключаются в следующем. Если человеческий капитал выступал значимым фактором данного процесса, то его накопление через какое-то время должно было вести к расширению промышленного сектора (увеличению численности занятых, объема выпускаемой ими продукции, а также производительности труда). Напротив, если расширение образования и здравоохранения скорее являлось результатом ускорения экономического роста, то связь должна была получаться обратная. Разумеется, в реальности эти процессы идут параллельно и носят эндогенный характер. Тем не менее, в одном из двух направлений связи обычно сильнее. Важнейшей задачей нашего исследования является установление, в каком именно направлении указанные связи проявлялись сильнее и чаще, то есть как соотносились указанные процессы в губерниях Европейской России.
Другие задачи заключаются в поиске ответов на следующие вопросы:
1) Наблюдались ли аналогичные связи в сельском хозяйстве, то есть приводило ли накопление человеческого капитала к повышению урожайности? Вероятно, да; но сначала следовало бы ожидать положительных результатов накопления человеческого капитала в промышленном секторе.
2) Возможно ли, что по секторам зависимость разная? Например, увеличение урожайности произошло в силу каких-либо других факторов, а улучшение в сельскохозяйственном секторе привело к расширению спроса на образование и здравоохранение, что уже потом привело в движение промышленный сектор.
3) Похожая картина была характерна для ряда стран и регионов Западной Европы (см. ниже в «Разработка проблемы в научной литературе»). Насколько характерна она для истории российской экономики конца XIX в. - начала XX в.?
Разработка проблемы в научной литературе
При исследовании российской реальности XIX в. важной теоретической проблемой является степень применимости концептуального аппарата теории человеческого капитала для изучения реалий доиндустриальных обществ, характеризовавшихся преобладанием натурального хозяйства и ограниченным развитием рыночных отношений.
По нашему мнению, применение концептуального аппарата теории человеческого капитала может быть оправданным в случае исследования динамического развития секторов, которые определяли генезис рыночных отношений, генерировали и распространяли вширь кардинальные изменения экономических институтов, взаимодействуя при этом с другими (в том числе нерыночными) секторами. Примером такого исследования европейской экономики средних веков и раннего нового времени является монография Я.-Л. ван Зандена об источниках индустриальной революции [4, р. 4041, 69-91, 177-201].
Концептуальный аппарат теории человеческого капитала может быть интегрирован, в частности, модернизационной парадигмой, которая исследует исторически длительные процессы перехода от аграрного к индустриальному обществу на основе синтеза формационного и цивилизационного подходов. Содержание соответствующих радикальных по масштабам технологических и институциональных изменений, первоначально происходивших в сравнительно более развитых странах северо-западной Европы, раскрыто в систематизирующих работах ряда экономистов и историков [5; 6; 7, р. 9-31, 349-361].
Историко-экономическая литература, касающаяся проблематики человеческого капитала, фокусируется на оценке взаимосвязи его накопления и использования в процессах экономического развития отдельных стран и их групп. В ней обосновывается выбор показателей человеческого капитала, исходя из доступности исторических данных, а также методов анализа взаимовлияния процессов его накопления и использования на объем и темпы роста ВВП, то есть вклада в экономический рост (как правило, во взаимодействии с физическим капиталом и другими ресурсами). Как правило, такие исследования носят компаративный межстрановой характер.
В последние два десятилетия широкое признание приобрели разработанные в зарубежной литературе «новые теории роста», которые рассматривали человеческий капитал в качестве его экзогенного [8] или эндогенного [9; 10] фактора. Оба направления отводили человеческому капиталу ведущую роль в современном экономическом развитии. Однако в первом случае экономический рост рассматривался как результат совокупности действия преимущественно внешних факторов, исчерпание которых приводит к его остановке. Во втором случае акцент делался на наличие обратных связей, действие которых приводит к тому, что экономический рост становится самоподдерживающимся. Так, инвестирование в человеческий капитала стимулирует повышение доходов, результаты которого, в свою очередь, расширяют спрос на образование и интеллектуалоемкие блага, что требует новых инвестиций в человеческий капитал.
Эти теории объясняют механизмы «современного экономического роста», оставляя в стороне вопрос о том, какие факторы сыграли роль в его запуске и выходе из многовекового «мальтузианского» режима воспроизводства населения с циклической динамикой численности и уровня жизни в рамках преимущественно аграрной экономики. Ответить на этот вопрос пытается «универсальная теория роста» О. Гэлора [11]. В ее основе лежит динамика накопления и использования человеческого капитала в процессе технологических изменений. Вероятность таких изменений возрастает в условиях повышенного размера и плотности населения. Но даже будучи небольшими по масштабам, они
ведут к повышению доходов, создавая возможность увеличения расходов родителей на образование детей. В свою очередь, распространение образования усиливает технологический прогресс, который в сочетании с возросшими трудовыми навыками ведет к увеличению доходов от инвестиций в образование. В конечном итоге у домохозяйств возникают стимулы снизить рождаемость, чтобы иметь немного высокообразованных детей вместо большого количества малообразованных. Это ведет к постепенному демографическому переходу, который имел решающее значение для устойчивого выхода из «мальтузианской ловушки» [12, с. 110-115].
Таким образом, рассматривая ранние фазы накопления человеческого капитала, «универсальная теория роста» акцентирует внимание на демографических (увеличение средней продолжительности жизни и снижение рождаемости) и политических, культурных, социальных факторах его накопления [11, р. 194-195, 258-259, 261-262]. Согласно ей, в этот период в основе распространения образования лежали потребности религиозные (распространение священных текстов на родном языке), социально-технологические (средство обеспечения социального контроля элит и поддержания социально-политической устойчивости, в том числе посредством формирования единой национальной идентичности государств нового времени), военно-технологическими (получение преимуществ в соответствующей сфере межгосударственного соперничества). В свою очередь, повышение заработков и доходов домохозяйств дало возможность увеличить расходы на образование и здравоохранение [11, p. 194].
Отмечается, что лишь на второй стадии индустриальной революции в Англии (во второй половине XIX вв.) технологический прогресс стал предъявлять требования к квалификации рабочей силы и, соответственно, стал возрастать спрос на человеческий капитал, формируемый в сфере институциализированных форм образования [11; 13]. В то время как на первой стадии (с преимущественным развитием текстильной промышленности) уровни грамотности работников имели ограниченное значение [14, с. 51-55].
В то же время, на важное значение человеческого капитала в запуске «современного экономического роста» указывают британские данные о его сравнительно высоком уровне (измеренного уровнем элементарной и количественной грамотностью, выпуском книжной продукции, дифференциалом оплаты труда ремесленников и низкоквалифицированных рабочих) до начала индустриальной революции [15, с. 83-88, 378-390; 14, с. 54-56; 4, p. 185-197]. При этом Р. Ален отмечал статистически слабое воздействие грамотности на экономический рост в Великобритании в период 1350-1800 гг., признавал его ограниченное значение в период промышленной революции, объясняя, что распространение грамотности было важно для торговцев, лавочников, фермеров и изобретателей, но в гораздо меньшей степени для рабочих [15, с. 376-377].
Таким образом, многие аспекты влияния человеческого капитала на экономическую динамику в период запуска «современного экономического роста» рассмотрены преимущественно на материале зарубежных стран. Между тем, понимание актуального состояния и перспектив развития ключевых экономических и социальных институтов России невозможно без фундаментальной разработки вопроса о национальных и исторических особенностях ее человеческого капитала. В условиях начавшейся индустриализации данный вопрос стал непосредственно обсуждаться в общественной мысли России [16; 17, с. 37-158, 218-282].
Этапная работа в области отечественной экономики образования принадлежит С.Г. Струмилину [18], который рассматривал расходы на образование как инвестиции, ведущие к росту производства индивидуальных и общественных благ, во многом опережая создателей теории человеческого капитала. В частности, С.Г Струмилин, с помощью математика Л. Лахтина, сумел построить формулу индивидуальной отдачи, в существенных моментах предвосхитившую широко применяемое в последние десятилетия уравнение Дж. Минцера [19, p. 83-89, 129-132]. Отсутствие ставок дисконтирования, предположение о неизменности премий за квалифицированный труд
приводило к завышению оценок макроэкономической отдачи. Но принципиально значимой в тех исторических условиях была сама постановка вопроса не только об индивидуальной, но и общественной «рентабельности образования».
В историко-экономической литературе вопрос о влиянии развития образования и накопления человеческого капитала на развитие национальной экономики России/СССР в период с середины XIX в. до конца 1980-х гг. был поставлен Б.Н. Мироновым. Посредством кросс-корреляционного анализа он установил, что в советский период такое воздействие в полную меру проявлялось с лагом в 20-25 лет [20, с. 118, 121-122]. Для характеристики человеческого капитала им использовался натуральный показатель средней продолжительности обучения. Однако его работа не выходила на уровень сопоставления эмпирически наблюдаемых закономерностей с теоретическими моделями. В то время как мы предпочитаем использовать финансовые показатели валовых инвестиций на накопление человеческого капитала, а также перевести анализ на уровень отдельных губерний, с выделением аграрного и индустриального секторов.
Информационная база
Важным вопросом является наличие критического уровня достаточности и достоверности информационной базы. Статистические данные дореволюционного периода в отношении полноты учета и разработанности ряда статистических процедур уступали более позднему советскому периоду. Тем не менее, проведенный в [1 , с. 522-523] анализ информационной ценности губернаторских отчётов как исторических источников показал, что их достоверность может быть оценена на приемлемом уровне, в том числе поскольку содержащиеся в них данные об образовании и здравоохранении с очень малой вероятностью подвергались сознательному искажению.
Предварительно, результаты сопоставлений показывают, что создатели губернаторских отчётов были склонны значительно занижать данные о государственном финансировании (за счет его недоучёта со стороны иных ведомств, помимо профильного Министерства народного просвещения). Это занижение могло составлять около 2-3 раз, что значительно влияет на оценку общего объёма расходов. Причем в наибольшей степени в регионах с повышенной долей государственных затрат (например, в Архангельской губернии). Но губернаторские отчёты несколько завышали объемы земского финансирования, которое в рассматриваемый период стало важнейшим источником накопления человеческого капитала в России, что частично компенсировало занижение объёмов государственного финансирования. Полная точность среди выбранных нами регионов по сверенным данным за 1883 г. наблюдалась в Ярославской губернии [21, с. 56-57], в других случаях отклонения составляли ±20-25%. При этом авторы губернаторских отчётов были склонны занижать данные о финансировании со стороны низших уровней местного самоуправления (сельские и волостные общины).
Основные результаты и их обсуждение
Для того, чтобы определить, изменение какого показателя являлось опережающим (соответственно - вероятное направление преобладающего влияния), мы провели кросс-корреляционный анализ соответствующих временных рядов по отдельным губерниям. В случае действия механизма, описанного «новыми теориями роста» (преобладающее влияние инвестиций на рост), опережающие (имеющие положительный лаг) ряды показателей валовых инвестиций в человеческий капитал должны показывать наиболее высокую корреляцию с рядами выпуска. В случае действия механизма, описанного «универсальной теорией роста» (преобладающее влияние роста на инвестиции), запаздывающие (имеющие отрицательный лаг) ряды показателей валовых инвестиций в человеческий капитал должны показывать наиболее высокую корреляцию с рядами выпуска.
В целом результаты проведённого анализа не позволяют определённо утверждать о том или ином опережающем влиянии одного процесса на другой. Это может быть вызвано тем, что на динамику экономического развития сильно влияли другие факторы, оставшиеся за рамками анализа («опущенные переменные»). Также это могло быть вызвано недостаточной длиной рядов, анализируемых данных, наличием внутри них отсутствующих значений, а также неполнотой учета в различные периоды.
В то же время, без задержек по времени, проявляются частые и сильные связи процессов накопления человеческого капитала и развития промышленности (Таблица 1). Эта связи проявляются как более сильные в отношении образования, как менее сильные - в отношении здравоохранения.
Наличие в большинстве случаев сильных связей между указанными процессами скорее поддерживает предположение о том, что уровень накопления человеческого капитала зависел от колебаний экономической конъюнктуры, поскольку в ином случае для воздействия накопленного в сфере образования человеческого капитала на экономический рост региона необходимо, по крайней мере, несколько лет, при нейтральном сальдо миграционных потоков его носителей с другими регионами.
Обращают на себя внимание отрицательные связи (умеренной силы) показателей накопления человеческого капитала с количеством промышленных предприятий в Вятской, Калужской и Пермской губерниях и с выпуском (слабой силы) в Пермской губернии. В отношении количества предприятий это может объясняться их сокращением в результате концентрации производства (данный процесс отмечен в Калужской губернии в 1878-1887 гг., в Пермской - на протяжении 1879-1909 гг.); в случае с выпуском, вероятнее всего, мы имеем дело с его недоучётом в данных по Пермской губернии (за 1896 г. учтённый объем составил около 25% оценки всего объёма ), либо сильным изменением учётной выборки: стагнация на протяжении периода 1879-1912 гг. выглядит неправдоподобной.
Таблица 1 - Связь показателей промышленного сектора и финансирования сфер образования и здравоохранения без временной задержки (лага), коэффициенты корреляции Пирсона (Рассчитано по данным губернаторских отчетов [25; 26; 27; 22; 28; 29; 30; 31]; дефлировано по Бюджетному индексу по расчетам в: [23, 514-515]; цит. по: [24])
Вятская Калужская Новгородская Пермская
Обр. Здрвхр. Обр. Здрвхр. Обр. Здрвхр. Обр. Здрвхр.
Выпуск (руб. 1913) 0,62 н/д 0,79 0,67 0,95 0,88 -0,11 -0,09
Кол-во предприятий -0,57 н/д -0,55 -0,6 0,92 0,89 -0,47 -0,38
Численность работников 0,51 н/д 0,74 0,62 0,97 0,91 0,34 0,26
Рязанская Смоленская Тамбовская Смоленская
Обр. Здрвхр. Обр. Здрвхр. Обр. Здрвхр. Обр. Здрвхр.
Выпуск (руб. 1913) 0,93 0,87 0,84 0,78 0,51 0,38 0,94 0,93
Кол-во предприятий 0,85 0,91 0,9 0,91 0,9 0,52 0,89 0,96
Численность работников 0,89 0,87 0,95 0,95 0,72 0,63 0,9 0,97
Для определения связи динамики человеческого капитала с показателями производительности труда в промышленности (по валовому выпуску) и урожайности в сельском хозяйстве (отношение объема урожая к объему посева) показатели финансирования образования и здравоохранения были переведены в подушевое выражение для отдельных губерний, по которым имелись все необходимые
для этого данные. Результаты анализа (также без задержек по времени), представленные в Таблице 2, демонстрируют неоднородную картину.
Следует отметить, что производительность труда в промышленности анализируемых губерний, как правило, в долгосрочном периоде если и росла, то очень медленно и в большей степени с середины 1890-х гг. (Калужская, Новгородская губернии), в отдельных - умеренно снижалась (в Пермской и Рязанской губерниях); соответственно результаты анализа чаще обнаруживают либо отсутствие связи, либо её умеренную силу. В то время как в сельском хозяйстве эта связь между накоплением человеческого капитала и динамикой урожайности проявлялась несколько чаще и сильнее.
Таблица 2 - Связь показателей производительности / урожайности и объема финансирования образования и здравоохранения (на душу населения) без временной задержки (лага), коэффициенты корреляции Пирсона (Рассчитано по данным губернаторских отчетов [26; 27; 22; 28; 29]; дефлировано аналогично Табл. 1)
Калужская Новгородская Пермская Рязанская Смоленская
Обр. Здрвхр. Обр. Здрвхр. Обр. Здрвхр. Обр. Здрвхр. Обр. Здрвхр.
Произв-ть труда в промышленности 0,65 0,61 0,43 0,23 -0,14 -0,09 -0,01 0,01 -0,03 0,03
Урожайность озимых 0,25 0,1 0,5 0,47 0,09 0,35 0,19 0,04 0,55 0,64
Урожайность яровых 0,18 0,05 0,42 0,48 -0,25 -0,06 0,44 -0,24 0,19 0,34
В случае наличия задержек по времени связи с динамикой показателей промышленного сектора в большей степени присутствуют с прогрессом образования, но значительно слабее - здравоохранения.
Пример Тамбовской губернии дает свидетельства в пользу того, что улучшение показателей промышленного сектора региональной экономики на 13-16 лет опережало процессы формирования в них человеческого капитала в сфере образования, в большей степени выступая их предпосылкой (Таблица 3). Для человеческого капитала в сфере здравоохранения такая закономерность не наблюдалась, либо опережение имело краткосрочное действие (1 год).
Таблица 3 - Значения кросс-корреляционной функции связи показателей промышленного сектора Тамбовской губернии с лагированными объемами финансирования образования и здравоохранения (Рассчитано по данным губернаторских отчетов [30]; дефлировано аналогично Табл. 1)
Лаг Выпуск ( руб. 1913) Численность работников Кол-во предприятий
Образ. Здрвхр. Образ. Здрвхр. Образ. Здрвхр.
-20 0,48 -0,02 -0,19 -0,08 0,35 -0,03
-19 0,54 -0,13 -0,15 -0,13 0,44 -0,16
-18 0,56 0,01 0,03 -0,13 0,50 -0,02
-17 0,55 -0,11 -0,02 -0,22 0,41 -0,12
-16 0,61 -0,07 0,09 -0,25 0,48 -0,09
-15 0,60 -0,05 0,02 -0,36 0,47 -0,26
-14 0,54 -0,03 0,14 -0,35 0,55 -0,29
-13 0,55 0,12 0,32 -0,26 0,68 -0,14
-12 0,50 0,21 0,32 -0,11 0,59 -0,16
-11 0,51 0,23 0,34 -0,11 0,59 -0,07
-10 0,49 0,27 0,32 0,02 0,55 0,01
-9 0,43 0,21 0,47 0,05 0,60 0,18
Лаг Выпуск ( руб. 1913) Численность работников Кол-во предприятий
Образ. Здрвхр. Образ. Здрвхр. Образ. Здрвхр.
-8 0,40 0,20 0,35 0,22 0,54 0,39
-7 0,43 0,14 0,39 0,19 0,49 0,26
-6 0,47 0,10 0,47 0,15 0,51 0,23
-5 0,42 0,15 0,55 0,24 0,48 0,29
-4 0,43 0,26 0,59 0,10 0,50 0,24
-3 0,37 0,34 0,53 0,40 0,43 0,42
-2 0,37 0,38 0,51 0,31 0,41 0,30
-1 0,37 0,51 0,54 0,34 0,36 0,33
0 0,51 0,38 0,72 0,63 0,49 0,52
1 0,28 0,24 0,61 0,54 0,30 0,42
2 0,26 0,23 0,48 0,55 0,29 0,48
3 0,21 -0,11 0,37 0,43 0,21 0,27
4 0,28 -0,13 0,29 0,38 0,26 0,33
5 0,26 -0,17 0,24 0,39 0,24 0,29
6 0,22 -0,38 0,18 0,30 0,22 0,11
7 0,18 -0,33 0,10 0,26 0,17 0,02
8 0,08 -0,31 0,06 0,25 0,10 -0,07
9 0,12 -0,31 0,00 0,25 0,12 -0,01
10 0,12 -0,26 0,01 0,28 0,12 -0,05
11 0,08 -0,22 -0,01 0,27 0,09 0,03
12 -0,01 -0,25 0,01 0,18 0,03 0,01
13 0,00 -0,28 -0,07 0,09 0,02 -0,05
14 -0,04 -0,26 -0,09 0,06 0,01 0,03
15 -0,04 -0,23 -0,13 -0,14 0,01 -0,15
16 -0,07 -0,15 -0,22 -0,36 -0,03 -0,32
17 -0,09 -0,05 -0,24 -0,24 -0,03 -0,24
18 -0,12 0,07 -0,28 -0,37 -0,08 -0,33
19 -0,14 0,22 -0,28 -0,36 -0,09 -0,28
20 -0,15 0,22 -0,23 -0,28 -0,11 -0,26
В Калужской губернии максимальное значение кросс-корреляционной функции (Таблица 4) показателей промышленного сектора с лагированными объемами финансирования образования достигалось при лаге от -1 до 0 (то есть изменения в промышленном секторе сказывались на объемах накопления человеческого капитала с задержкой до 1 года); с лагированными объемами финансирования здравоохранения - от 1 до 2 по разным показателям (то есть картина оказалась смешанной).
Таблица 4 - Значения кросс-корреляционной функции связи показателей промышленного сектора Калужской губернии с лагированными объемами финансирования образования и здравоохранения (Рассчитано по данным губернаторских отчетов [26]; дефлировано аналогично Табл. 1)
Лаг Выпуск ( руб. 1913) Численность работников Кол-во предприятий
Образ. Здрвхр. Образ. Здрвхр. Образ. Здрвхр.
-20 -0,22 -0,31 -0,19 -0,30 0,05 0,01
Лаг Выпуск ( руб. 1913) Численность работников Кол-во предприятий
Образ. Здрвхр. Образ. Здрвхр. Образ. Здрвхр.
-19 -0,19 -0,30 -0,18 -0,30 0,00 -0,08
-18 -0,18 -0,31 -0,15 -0,29 -0,05 -0,15
-17 -0,17 -0,29 -0,12 -0,27 -0,10 -0,20
-16 -0,11 -0,21 -0,09 -0,25 -0,16 -0,28
-15 -0,07 -0,17 -0,07 -0,22 -0,21 -0,34
-14 0,00 -0,11 -0,04 -0,18 -0,26 -0,37
-13 0,05 -0,06 -0,02 -0,13 -0,28 -0,39
-12 0,12 0,02 0,07 -0,06 -0,29 -0,40
-11 0,20 0,08 0,12 0,00 -0,30 -0,40
-10 0,27 0,15 0,16 0,06 -0,32 -0,40
-9 0,32 0,21 0,21 0,10 -0,33 -0,42
-8 0,33 0,21 0,24 0,15 -0,35 -0,42
-7 0,34 0,23 0,25 0,17 -0,40 -0,44
-6 0,35 0,27 0,26 0,20 -0,45 -0,48
-5 0,34 0,26 0,27 0,22 -0,48 -0,52
-4 0,37 0,33 0,26 0,22 -0,52 -0,55
-3 0,38 0,34 0,29 0,26 -0,56 -0,60
-2 0,62 0,67 0,38 0,32 -0,56 -0,60
-1 0,76 0,74 0,47 0,40 -0,56 -0,62
0 0,79 0,67 0,74 0,62 -0,55 -0,60
1 0,73 0,59 0,69 0,62 -0,49 -0,48
2 0,67 0,59 0,66 0,63 -0,44 -0,38
3 0,63 0,55 0,59 0,60 -0,38 -0,28
4 0,51 0,50 0,52 0,56 -0,35 -0,17
5 0,39 0,41 0,36 0,49 -0,31 -0,08
6 0,33 0,38 0,34 0,43 -0,28 -0,02
7 0,29 0,31 0,33 0,43 -0,26 0,04
8 0,30 0,32 0,29 0,36 -0,24 0,09
9 0,28 0,30 0,29 0,38 -0,18 0,12
10 0,24 0,26 0,24 0,29 -0,12 0,14
11 0,19 0,15 0,20 0,20 -0,06 0,16
12 0,14 0,06 0,13 0,05 0,01 0,19
13 0,10 -0,01 0,12 0,00 0,07 0,20
14 0,07 -0,06 0,07 -0,05 0,11 0,22
15 0,04 -0,10 0,05 -0,08 0,14 0,22
16 0,00 -0,14 0,03 -0,13 0,17 0,23
17 -0,04 -0,18 -0,02 -0,16 0,19 0,23
18 -0,06 -0,24 -0,06 -0,21 0,20 0,23
19 -0,11 -0,25 -0,07 -0,23 0,19 0,22
Лаг Выпуск ( руб. 1913) Численность работников Кол-во предприятий
Образ. Здрвхр. Образ. Здрвхр. Образ. Здрвхр.
20 -0,15 -0,24 -0,13 -0,18 0,20 0,21
В отношении связей (с задержкой по времени) производительности труда в промышленности и урожайности в сельском хозяйстве примеры отдельных губерний (Новгородская в промышленности, Смоленская - в сельском хозяйстве) показывают опережение на 6-9 лет со стороны внешних условий развития сферы образования (Таблица 5). В отношении сферы здравоохранения такое опережение, составившее 5 лет, прослеживается только в одном случае (производительности в промышленном секторе Новгородской губернии).
Таблица 5 - Значения кросс-корреляционной функции связи производительности / урожайности с лагированными объемами финансирования образования и здравоохранения (на душу населения) (Рассчитано по данным губернаторских отчетов [27; 29]; дефлировано аналогично Табл. 1)
Лаг Новгородская губерния (промышленность) Смоленская губерния (сельское хозяйство)
Производительность труда Урожайность озимых Урожайность яровых
Образ. Здрвхр. Образ. Здрвхр. Образ. Здрвхр.
-20 -0,40 -0,38 -0,17 -0,15 -0,10 -0,05
-19 -0,33 -0,37 -0,08 -0,18 -0,03 -0,02
-18 -0,13 -0,25 -0,06 -0,13 0,11 0,03
-17 -0,18 -0,25 0,03 -0,13 0,16 0,04
-16 -0,04 -0,11 0,07 -0,09 0,13 0,03
-15 -0,03 -0,09 0,12 0,00 0,11 0,05
-14 -0,11 -0,07 0,20 0,06 0,15 0,10
-13 0,00 0,02 0,28 0,12 0,19 0,06
-12 0,23 0,26 0,34 0,13 0,20 0,04
-11 0,11 0,32 0,38 0,23 0,23 0,05
-10 0,19 0,25 0,39 0,27 0,26 0,19
-9 0,34 0,40 0,39 0,34 0,31 0,24
-8 0,27 0,20 0,47 0,35 0,28 0,19
-7 0,37 0,22 0,47 0,37 0,28 0,21
-6 0,51 0,37 0,36 0,35 0,25 0,23
-5 0,37 0,48 0,33 0,30 0,23 0,26
-4 0,42 0,36 0,32 0,34 0,26 0,28
-3 0,39 0,32 0,35 0,40 0,19 0,31
-2 0,36 0,37 0,41 0,46 0,23 0,28
-1 0,37 0,18 0,38 0,35 0,19 0,23
0 0,43 0,23 0,55 0,64 0,19 0,34
1 0,29 0,25 0,40 0,46 0,09 0,24
2 0,22 0,19 0,34 0,42 0,06 0,16
3 0,21 0,10 0,23 0,35 0,06 0,07
4 0,16 0,07 0,19 0,32 0,12 0,16
Лаг Новгородская губерния (промышленность) Смоленская губерния (сельское хозяйство)
Производительность труда Урожайность озимых Урожайность яровых
Образ. Здрвхр. Образ. Здрвхр. Образ. Здрвхр.
5 0,19 0,11 0,15 0,28 0,04 0,09
6 0,16 0,07 0,07 0,19 0,00 0,14
7 0,10 0,15 0,04 0,13 -0,06 0,00
8 0,02 0,12 0,03 0,06 0,03 0,11
9 0,00 0,08 0,02 0,01 -0,08 -0,18
10 0,00 0,12 -0,08 -0,11 -0,11 -0,16
11 -0,02 0,11 -0,05 -0,06 -0,10 -0,11
12 0,01 0,13 -0,06 0,01 -0,08 -0,05
13 -0,08 0,02 -0,09 -0,05 -0,13 -0,10
14 -0,10 0,04 -0,04 0,00 -0,10 -0,17
15 -0,16 -0,02 -0,09 -0,04 -0,09 -0,08
16 -0,18 -0,11 -0,10 -0,02 -0,12 -0,13
17 -0,16 -0,11 -0,18 -0,10 -0,09 -0,09
18 -0,13 -0,12 -0,15 -0,12 -0,08 -0,08
19 -0,21 -0,23 -0,21 -0,20 -0,06 -0,06
20 -0,24 -0,23 -0,21 -0,21 -0,05 -0,02
Таким образом, отмечалосьдействие механизма, характерногодля прото-ираннеиндустриальных стадий развития в Западной Европе, описанного «универсальной теорией роста» (см. выше в «Разработка проблемы в научной литературе»).
В то же время, в Калужской губернии и, в меньшей степени, в Пермской, наблюдались признаки положительного воздействия накопления человеческого капитала на производительность труда в промышленности по прошествии 5-6 лет (см. Таблицу 6). Это дает частичную поддержку «новым теориям роста», как в экзогенном варианте, так и (с учетом данных Табл. 4) в эндогенном.
Таблица 6 - Значения кросс-корреляционной функции связи производительности труда в промышленности с лагированными объемами финансирования образования и здравоохранения (на душу населения) (Рассчитано по данным губернаторских отчетов [26; 22]; дефлировано аналогично Табл. 1)
Лаг Калужская губерния (промышленность) Пермская губерния (промышленность)
Производительность труда Производительность труда
Образ. Здрвхр. Образ. Здрвхр.
-20 -0,21 -0,12
-19 -0,19 -0,13
-18 -0,18 -0,23
-17 -0,17 -0,22
-16 -0,17 -0,15
-15 -0,06 -0,13
-14 -0,08 -0,18
Лаг Калужская губерния (промышленность) Пермская губерния (промышленность)
Производительность труда Производительность труда
Образ. Здрвхр. Образ. Здрвхр.
-13 -0,08 -0,11
-12 -0,01 0,01
-11 0,01 0,00 -0,05
-10 0,02 -0,03 -0,05
-9 0,04 0,03 -0,08
-8 0,06 0,13 -0,01
-7 0,13 0,11 -0,04
-6 0,13 0,12 -0,07 -0,02
-5 0,16 0,16 -0,09 -0,01
-4 0,19 0,18 -0,05 -0,13
-3 0,28 0,24 -0,09 -0,15
-2 0,24 0,22 -0,01 0,04
-1 0,62 0,42 -0,03 -0,04
0 0,57 0,47 0,15 -0,14
1 0,48 0,45 -0,05 -0,06
2 0,50 0,49 0,29 0,63
3 0,45 0,41 0,00 0,01
4 0,34 0,38 -0,12 -0,06
5 0,40 0,40 0,43 0,38
6 0,34 0,62 0,57 0,32
7 0,22 0,24 0,02
8 0,16 0,12 0,10
9 0,17 0,13 0,26
10 0,14 0,14 0,08
11 0,29 0,09 -0,08
12 0,15 0,10
13 0,11 0,13
14 0,10 0,11
15 0,08 0,07
16 0,06 0,03
17 0,01 0,01
18 -0,03 0,02
19 -0,17 -0,07
20 -0,20 -0,10
Итак, в ряде случаев мы находим слабые свидетельства положительной связи улучшений в промышленности и/или в сельском хозяйстве с накоплением человеческого капитала, в ряде случаев - положительной связи накопления человеческого капитала с экономическим ростом.
Заключение
Поставив вопрос о преобладании прямых и обратных связей между процессами накопления человеческого капитала и увеличением показателей промышленного и сельскохозяйственного секторов в начале процесса индустриализации, мы получили следующие предварительные результаты.
В первую очередь, следует отметить, что процессы формирования человеческого капитала в период запуска и начала «современного экономического роста» протекали в российских регионах довольно неравномерно. Использованные нами данные губернаторских годовых отчётов продемонстрировали региональное многообразие конкретных статистических показателей этих связей (наличие разных задержек по времени, преобладание в одних случаях прямых, в других -обратных связей).
Само накопление человеческого капитала оказалось более важным в сфере образования, чем здравоохранения.
В ряде регионов были отчетливо выражены признаки действия механизма, характерного для прото- и раннеиндустриальных стадий развития в Западной Европе, описанного «универсальной теорией роста»: расширение промышленного сектора и/или повышение урожайности в сельском хозяйстве создавало возможности для увеличения инвестиций в человеческий капитал, в то время как общественная отдача от ранее произведенных инвестиций в человеческий капитал оказывалась менее заметной. Так, улучшение валовых показателей промышленного сектора региональной экономики Тамбовской губернии опережало процессы формирования человеческого капитала в сфере образования (объем выпуска и количество предприятий соответственно на 13 и 16 лет). Повышение производительности труда в промышленности в Новгородской губернии и урожайности в сельском хозяйстве Смоленской губернии также соответственно на 6 и 7-9 лет опережали развитие сферы образования; повышение производительности труда в промышленном секторе Новгородской губернии на 5 лет опережало развитие сферы здравоохранения. Наличие в Калужской, Рязанской, Ярославской губерниях сильных связей между процессами накопления человеческого капитала и развития промышленности, без задержек по времени, по крайней мере, не опровергает действие данного механизма.
Тем не менее, в некоторых регионах (Калужская, Пермская губернии) наблюдались признаки действия механизма, описанного «новыми теориями роста», когда накопление человеческого капитала стимулирует промышленный рост. Однако нигде не было отмечено аналогичных признаков в сторону повышения урожайности в сельскохозяйственном секторе. С учетом того, что в Калужской губернии зафиксировано наличие как прямых, так и обратных связей между накоплением человеческого капитала и ростом в индустриальном секторе, можно говорить о частичных подтверждениях эндогенных моделей экономического роста.
Таким образом, выявленные связи с задержкой по времени оцениваются как статистически сильные только в отдельных случаях, и они лишь частично подтверждают «новые теории роста», в несколько большей степени - «универсальную теорию роста».
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Didenko D.V. The role of institutional sectors of régional economy in human capital formation in European Russia (late 19th - early 20th centuries) // Вестник Пермского университета. Сер. «Экономика» = Perm University Herald. Economy, 2019. - Том 14. - № 4. - С. 518-536.
2. Добрынин А.И. Человеческий капитал в транзитивной экономике: формирование, оценка, эффективность использования. / А.И. Добрынин, С.А. Дятлов, Е.Д. Цыренова// - СПб.: Наука, 1999.
3. Kuznets S. Modern Economic Growth: Rate, Structure, and Spread. - New Haven; London: Yale University Press, 1966.
4. Van Zanden J.L. The Long Road to the Industrial Revolution: The European economy in a global perspective, 1000-1800. - Leiden: Koninklijke Brill NV, 2009.
5. Дидерикс Г.А. От аграрного общества к государству всеобщего благосостояния. / Г.А. Дидерикс Г.А., И.Т. Линдблад Д.И. Ноордам, Г.К. Квиспель, де Б.М.А. Фриз, П.Г.Г. Фриз// Модернизация Западной Европы с XV в. до 1980 г. - М.: РОССПЭН, 1998.
6. Побережников И.В. Переход от традиционного к индустриальному обществу: теоретико-методологические проблемы модернизации. - М.: РОССПЭН, 2006.
7. Hayami Y., Godo Y. Development Economics: From the Poverty to the Wealth of Nations. - 3rd ed., New York: Oxford University Press, 2005.
8. Mankiw N.G., Romer D., Weil D.N. A Contribution to the Empirics of Economic Growth // Quarterly Journal of Economics, 1992. - Vol. 107. - № 2. - P. 407-437.
9. Lucas R.E. On the Mechanics of Economic Development // Journal of Monetary Economics, 1988. - Vol. 22. - № 1. - P. 3-42.
10. Romer P.M. Endogenous Technological Change. The Journal of Political Economy, 1990. - Vol. 98. - № 5. - Part 2. - P. S71-S102.
11. Galor O. From Stagnation to Growth. Unified Growth Theory // Handbook of Economic Growth. Vol. 1A. / Ed. by Aghion P., Durlauf S.N. - Amsterdam: Elsevier B.V., 2005. - P. 171-293.
12. Алтер Дж. Демографический переход и человеческий капитал / Дж. Алтер Дж., Г. Кларк Г. // Кембриджская экономическая история Европы Нового и Новейшего времени. - Том 1: 1700-1870. -М.: Изд-во Института Гайдара, 2013 [2010]. - С. 77-115.
13. Mitch D. The Role of Education and Skill in the British Industrial Revolution // The British Industrial Revolution: An Economic Perspective / Ed. by Mokyr J. 2nd edition. - Boulder: Westview Press, 1999. - P. 241-279.
14. Мокир Д., Фотх Г.-И. Экономический рост в Европе в 1700-1870 гг.: теория и фактические свидетельства // Кембриджская экономическая история Европы Нового и Новейшего времени./ Д. Мокир, Г.-И. Фотх - Том 1. М.: Изд-во Института Гайдара, 2013 [2010]. - С. 17-74.
15. Аллен Р. Британская промышленная революция в глобальной картине мира. - М.: Издательство Института Гайдара, 2014 [2009].
16. Янжул И.И. Экономическая оценка народного образования./ И.И. Янжул, А.И. Чупров, Е.Н. Янжул// - СПб.: Типография И.Н. Скороходова, 1896.
17. Менделеев Д.И. К познанию России. - М.: Айрис Пресс, 2002 [1905, 1907].
18. Струмилин С.Г. Хозяйственное значение народного образования // Проблемы экономики труда. - М.: Наука, 1982 [1924]. - С. 99-125.
19. Mincer J. Schooling, Experience and Earnings. - New York: National Bureau of Economic Research,
1974.
20. Миронов Б.Н. Экономический рост и образование в России и СССР в XIX-XX веках // Отечественная история, 1994. - № 4-5. - С. 111-125.
21. Статистический временник Российской империи. Сер. III. Вып. 16. Доходы и расходы губернских и уездных земств за 1883 год / Центральный статистический комитет Министерства внутренних дел. - СПб., 1886.
22. Обзор Пермской губернии (Приложение к Всеподданнейшему отчету). - Пермь, 1870-1916.
23. Струмилин С.Г. История черной металлургии в СССР. - Т.1. - М.: Издательство Академии наук СССР, 1954.
24. Проект «Динамика экономического и социального развития России в XIX - начале ХХ вв.». [Электронный ресурс]. - Режим доступа. - URL: http://www.hist.msu.ru/Dynamics/index.html.
25. Обзор Вятской губернии (Приложение к Всеподданнейшему отчету). - Вятка, 1871-1916.
26. Обзор Калужской губернии (Приложение к Всеподданнейшему отчету). - Калуга, 1871-1915.
27. Обзор Новгородской губернии (Приложение к Всеподданнейшему отчету). - Новгород, 1871-1916.
28. Обзор Рязанской губернии (Приложение к Всеподданнейшему отчету). - Рязань, 1871-1915.
29. Обзор Смоленской губернии (Приложение к Всеподданнейшему отчету). - Смоленск, 18711915.
30. Обзор Тамбовской губернии (Приложение к Всеподданнейшему отчету). - Тамбов, 18711911.
31. Обзор Ярославской губернии (Приложение к Всеподданнейшему отчету). - Ярославль, 18721915.
