CC BY
84
нального выбора осознанность (0.782, при р < 0,05), а также между высоким уровнем удовлетворенностью карьерой и мотивом профессионального выбора информационная насыщенность (0.614, при р < 0,05). Это говорит о том, что чем выше уровень осознанности и информационной насыщенности, тем выше уровень удовлетворенности карьерой у молодых специалистов.
Информация, полученная в ходе данного исследования, является ценной для психологов, педагогов и других специалистов, работающих в сфере профессиональной ориентации старшеклассников и выпускников школ. Работа со старшеклассниками с целью формирования и коррекции мотивов профессионального выбора в период выбора специальности может оказать существенное влияние на удовлетворённость карьеры в будущем.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ
1. Волокитина, А.А. Жизненные стратегии молодежи в условиях профессионального выбора : автореф. дис. ... канд. соц. наук / А.А. Волокитина. - М. : Изд-во МГУ, 2011. - 19 с.
2. Головаха, Е.И. Жизненная перспектива и профессиональное самоопределение молодежи : автореф. дис. ... д-ра филос. наук / Е.И. Головаха. - Киев : Простор, 1989. - 34 с.
3. Климов, Е.А. Психология профессионального самоопределения / Е.А. Климов. - М. : Академия, 2004. - 304 с.
4. Шавир, П.А. Психология профессионального самоопределения в ранней юности / П.А. Шавир. - М. : Педагогика, 1981. - 96 с.
REFERENCES
1. Volokitina A.A. Zhiznennye strategii molodezhi v usloviyah professional'nogo vybora. Avtoref. dis. ... kand. soc. nauk [Life strategies of youth in the context of professional choice. Ph. D. (Sociology) thesis]. Moscow: Izd-vo MGU, 2011. 19 p.
2. Golovaha E.I. Zhiznennaya perspektiva i professional'noe samoopredelenie molodezhi. Avtoref. diss. d-ra filos. nauk [Life perspective and professional self-determination of youth. Dr. Sci. (Philosophy) thesis]. Kiev: Prostor, 1989. 34 p.
3. Klimov E.A. Psihologiya professional'nogo samoopredeleniya [Psychology of professional self-determination]. Moscow: Akademiya, 2004. 304 p.
4. Shavir P.A. Psihologiya professional'nogo samoopredeleniya v rannej yunosti [Psychology of professional self-determination in early youth ]. Moscow: Pedagogika, 1981. 96 p.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ:
С.П. Гурская, старший преподаватель кафедры «Общая психология, психодиагностика и психологическое консультирование», ФГАОУ ВО «Южно-Уральский государственный университет (национальный исследовательский университет)», г. Челябинск, Россия, e-mail: [email protected], ORCID: 0000-0002-2591-068X.
А.Ф. Лубягина, студент кафедры «Общая психология, психодиагностика и психологическое консультирование», ФГАОУ ВО «Южно-Уральский государственный университет (национальный исследовательский университет)», г. Челябинск, Россия, e-mail: [email protected], ORCID: 0000-0002-0366-1723.
INFORMATION ABOUT THE AUTHORS:
S.P. Gurskaya, Senior Lecturer of the Department of General Psychology, Psychodiagnosis and Psychological Counseling, South Ural State University, Chelyabinsk, Russia, e-mail: [email protected], ORCID: 0000-0002-2591-068X.
A.F. Lubyagina Undergraduate Student of the Department of General Psychology, Psychodiagnosis and Psychological Counseling, South Ural State University, Chelyabinsk, Russia, e-mail: [email protected], ORCID: 0000-00020366-1723.
УДК 159.9
Арина Сергеевна Егункова
г. Челябинск Оксана Борисовна Конева
г. Челябинск
Взаимосвязь жизнестойкости личности с факторами суицидального риска
В статье рассматривается вопрос взаимосвязи жизнестойкости личности с факторами суицидального риска, определяется жизнестойкость как интегративное личностное качество. Обозначаются подходы к исследованию проблемы выявления специфики взаимосвязи факторов суицидального риска и компонентов жизнестойкости человека. Представлены факторы риска суицидального поведения, которые имеют обратные связи с жизнестойкостью и ее компонентами. Определены психологическое содержание и основные направления изучения личности с позиций таких категорий как «жизнестойкость», «суицидальный риск». В качестве основных личностных показателей для молодых людей представлены основные компоненты жизнестойкости и факторы суицидального риска личности. Авторами статьи на основе теоретического анализа и проведенного эмпирического исследования сделан вывод о повышении жизнестойкости, которая может сократить число проявлений суицидального поведения среди молодежи.
Ключевые слова: риск суицидального поведения, факторы суицидального риска, жизнестойкость, компоненты жизнестойкости, стрессогенная ситуация.
ВЕСТНИК ШАДРИНСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО 248_ПЕДАГОГИЧЕСКОГО УНИВЕРСИТЕТА. № 4 (44) 2019_2542-0291
Arina Sergeevna Egunkova
Chelyabinsk Oksana Borisovna Koneva
Chelyabinsk
The relationship between components of resilience and factors of suicide risk
The article deals with the relationship of personal resilience with factors of suicide risk, defines resilience as an integrative personal quality. The approaches to the study of the problem of identifying the specifics of the relationship between factors of suicide risk and components of resilience of human are outlined. The risk factors of suicidal behavior, which have feedback with resilience and its components, are presented. The psychological content and the main directions of studying the personality from the positions of such categories as "resilience", "suicide risk" are defined. As the main personal indicators for young people, the main components of resilience and factors of suicide risk of personality are presented. The authors of the article on the basis of theoretical analysis and empirical research concluded about increasing resilience, which can reduce the number of manifestations of suicidal behavior among young people.
Keywords: risk of suicidal behavior, factors of suicide risk, resilience, components of resilience, stressful situation.
Современное общество, которое можно охарактеризовать как стрессогенное, ставит личность в рамки стрессовой ситуации. Наиболее подверженной риску суицидального поведения группой является молодежь. В современном мире на человека влияет множество негативных факторов, с которыми ему ежедневно приходится справляться. Кому-то это успешно удается, а кто-то не может в достаточной степени успешно совладать с неблагоприятным влиянием окружающей среды. Нередко попытка суицидального поведения является откликом на кризисную ситуацию. В различных ситуациях могут действовать различные мотивы суицидального поведения, такие как протест, призыв о помощи, избежание страдания, самонаказание.
Молодое поколение все в большей степени склонно принимать суицид как возможный способ разрешения какой-либо трудной жизненной ситуации. Социальные представления молодых людей о суицидальном поведении на данный момент движутся от абсолютного неприятия суицида к осознанию того, что существуют ситуации, в которых суицид может быть приемлем и даже уместен. Широкое распространение суицидального поведения среди молодежи объясняется специфическими возрастными изменениями, происходящими в юношеском возрасте. Недостаточная сформированность и неустойчивость системы личностных убеждений, жизненных ценностей и установок, отсутствие жизненного опыта не всегда позволяет молодым людям справляться со стрессовой ситуацией.
Одной из характеристик личности, позволяющих человеку справиться с тяжелой жизненной ситуацией, является жизнестойкость [1].
Жизнестойкость определяется как интегра-тивное личностное качество, благодаря которому человеку удается успешно справляться с негативным влиянием стрессогенных ситуаций, сохраняя при этом оптимальную работоспособность и баланс психического состояния.
Как таковая, жизнестойкость раскрывается в контексте стрессовых и неблагоприятных для человека ситуаций. Жизнестойкость заключается не
в самом человеке или контексте ситуации, а в их связи и отношении друг к другу [5].
Жизнестойкость включает в себя три компонента, а именно: вовлеченность, контроль, принятие риска. Вовлеченность выражается в убежденности человека в том, что из всего происходящего вокруг можно выделить что-то ценное для себя. Контроль представляет собой убежденность человека в том, что любые активные действия с его стороны могут изменить сложившуюся ситуацию. Принятие риска - это уверенность человека в том, что все, чтобы с ним не происходило, способствует приобретению опыта.
Связь между уровнем жизнестойкости и риском суицидального поведения человека признается многими исследователями. Причем зависимость обратно пропорциональная, чем выше жизнестойкость, представленная мерой совладания с неблагоприятной жизненной ситуацией, тем ниже вероятность реализации человеком суицидального поведения. И наоборот.
Так, например, обратная зависимость факторов риска суицидального поведения и компонентов жизнестойкости отражена в исследованиях О.А. Сагалаковой и Д.В. Труевцева [3].
Исследование, в котором приняли участие 500 студентов из государственных университетов Малайзии, также подтверждает обратную связь факторов риска суицидального поведения и компонентов жизнестойкости [4].
В исследовании А.А. Ощепкова, С.В. Игды-ровой и Е.Н. Пискуновой были обнаружены значимые статистические различия в уровнях жизнестойкости и склонности к аутоагрессивному поведению у студентов. Значимость таких компоненты жизнестойкости как «контроль» и «принятие риска» у девушек-студенток склонных к аутоагрес-сивному поведению ниже, чем у девушек-студенток, не склонных к такому поведению. В группе юношей-студентов, склонных к аутоагрес-сивному поведению, значимость «общего уровня жизнестойкости» и такого ее компонента как «во-
JOURNAL OF SHADRINSK STATE PEDAGOGICAL UNIVERSITY. No. 4 (44) 2019
влеченность» ниже, чем у юношей-студентов, не склонных к такому поведению [2].
Однако эмпирические исследования связи суицидально риска и жизнестойкости, в отличие от теоретических, немногочисленны. Сейчас, можно сказать, происходит набор информации по связи компонентов жизнестойкости с характеристиками личности, склонной к суицидальному поведению. Более глубокий анализ этих связей поможет в дальнейшем быстрее и раньше выявлять людей группы риска из популяции, а также разрабатывать более эффективные программы по повышению жизнестойкости личности, чтобы и вовсе не допустить суицидальное поведение.
Ввиду обозначенных актуальных вопросов нами было проведено исследование, имеющее своей целью изучение характера взаимосвязи факторов суицидального риска с компонентами жизнестойкости у молодежи.
Взаимосвязь между компонентами жизнес
В исследовании приняли участие 30 человек в возрасте от 19 до 22 лет.
Мы предположили, что риск суицидального поведения имеет обратную связь с жизнестойкостью человека.
В исследовании нами были использованы следующие методики: «Тест жизнестойкости» С. Мадди (адаптация Д.А. Леонтьева и Е.И. Рас-сказовой); «Опросник суицидального риска» А.Г. Шмелева (модификация Т.Н. Разуваевой).
При обработке полученных данных нами использовались методы математической статистики, результаты были получены с помощью коэффициента корреляции Пирсона.
В результате проведенного исследования обозначились значимые корреляции между факторами суицидального риска и компонентами жизнестойкости. Данные результаты представлены в таблице.
Таблица 1
йкости и факторами суицидального риска
Д А У Н СП СКБ М ВП АФ
В -0,163 -0,692* -0,626* 0,341 -0,041 0,397 -0,430 0,556* -0,420
К -0,217 -0,616* -0,453 0,533* 0,043 0,513* -0,634* 0,561* -0,522*
ПР -0,174 0,242 0,260 -0,331 -0,069 -0,145 0,026 -0,249 0,211
Условные обозначения: * - значимость связи на уровне р < 0,05. Примечание: ОСР - опросник суицидального риска; Д - демонстративность; А - аффективность; У -уникальность; Н - несостоятельность; СП - социальный пессимизм; СКБ - слом культурных барьеров; М - максимализм; ВП - временная перспектива; АФ - антисуицидальный фактор; ТЖ - тест жизнестойкости; В - вовлеченность; К - контроль; ПР - принятие риска.
Из таблицы видно, что были обнаружены значимые корреляции между компонентами жизнестойкости и факторами суицидального риска личности.
Нами была получена статистически значимая обратная корреляция (-0,692, при р<0,05) между таким фактором суицидального риска как «Аффек-тивность» и компонентом жизнестойкости как «Вовлеченность». Это можно объяснить, вероятно, тем, что человек с высокой аффективностью реагирует на стрессогенную ситуацию эмоционально достаточно сильно, и это может приводить к «вы-ключенности» его из внешнего мира в связи с за-цикленностью на своих эмоциональных реакциях. К тому же, в крайнем случае это может приводить к аффективной блокаде интеллекта, что мешает в свою очередь, человеку искать в сложившейся ситуации положительные для себя стороны.
Следующая значимая корреляция (-0,616, при р<0,05) наблюдается между «Аффективностью» и «Контролем». Эта обратная связь показывает, что сильная эмоциональная реакция на стрессогенную ситуацию мешает человеку адекватно оценивать ситуацию в целом. Исходя из этого человеку действительно может казаться, что как никто и ничто ему не поможет, так и он сам не в состоянии что-либо изменить.
Между «Уникальностью» и «Вовлеченностью» существует значимая корреляция (0,626. при р<0,05). Связь обратная. Так как уникальность тесно связана с недостаточным умением использовать свой и чужой жизненный опыт, то данную связь можно объяснить следующим образом: поскольку человеку кажется, что ситуация, в которой он оказался, уникальна, это свидетельствует о том, что он не может здраво оценить данную ситуацию. Поэтому человек не видит ничего стоящего для себя в сложившейся ситуации, притом он и чужой опыт использовать не может, потому что человек думает, что никто кроме него с такой ситуацией ранее не сталкивался.
Далее значимая корреляция (0,533, при р<0,05) наблюдается между «Несостоятельностью» и «Контролем». Связь прямая. У человека, считающего себя несостоятельным, обычно высоко развита интрапунитивность, то есть он склонен за все неудачи обвинять себя, а не кого-то другого. Это объясняет то, что такой человек уверен в том, что все, что происходит с ним в жизни - это последствия только лишь его решений. Схожая прямая связь (0,513, при р < 0,05.) наблюдается также между «Сломом культурных барьеров» и «Контролем». Человек считает, что только он вершитель собственной судьбы, соответственно только он
ВЕСТНИК ШАДРИНСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО 250_ПЕДАГОГИЧЕСКОГО УНИВЕРСИТЕТА. № 4 (44) 2019
может определять конец собственного существования, поэтому и контроль над своей жизнью у такого человека достаточно высок.
Рассматривая такой компонент жизнестойкости как «Контроль» и фактор «Максимализм» была обнаружена значимая корреляция (-0,634, при р<0,05) в режиме обратной связи. Поскольку человек распространяет содержание локального конфликта в какой-то одной сфере жизни на все остальные, то подконтрольность человеку сфер, никак не связанных с данным конфликтом, снижается.
Следующая значимая корреляция (0,556, при р < 0,05) наблюдается между «Временной перспективой» и «Вовлеченностью». Связь прямая. Здесь можно говорить скорее о слишком сильной вовлеченности в ситуацию и как следствие невозможности конструктивного планирования будущего. Человек старается как можно глубже погрузиться в настоящее, избегая тем самым возможных проблем в будущем.
Также наблюдается значимая корреляция (0,561 при р<0,05) между «Временной перспективой» и «Контролем». Связь прямая. Здесь, вероятно, можно предположить, что, если человек избегает проблем в будущем, чересчур сильно погружаясь в
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ
настоящее, то он надеется на то, что эти проблемы решатся кем-нибудь другим, а не им самим.
Интересно также, что значимая корреляция (0,522 при р<0,05) наблюдается между «Антисуицидальным фактором» и «Контролем». Причем связь обратная. Возможно, это объясняется тем, что у человека есть люди, на которых он может положиться в разрешении тех или иных проблем. Таким образом, человек рассчитывает на помощь близких ему людей и получает ее, поэтому контроль может быть снижен.
Результаты проведенного исследования показали, что факторы риска суицидального поведения имеют значимые корреляции с компонентами жизнестойкости, образуя как прямые, так и обратные связи. В целом можно утверждать, что гипотеза о наличии обратной связи между риском суицидального поведения и жизнестойкостью человека была подтверждена.
Таким образом, на наш взгляд, повышение жизнестойкости может сократить число проявлений суицидального поведения среди молодежи, которая практически постоянно находится в напряженной стрессовой ситуации.
1. Ефимова, О.И. Жизнестойкость как способ предотвращения суицида: реальность или вымысел? / О.И. Ефимова, О.И. Егорова // Профилактика зависимостей. - 2017. - № 4 (12). - С. 40-42.
2. Ощепков, А.А. Особенности жизнестойкости личности студента, склонного к аутоагрессивному поведению / А.А. Ощепков, С.В. Игдырова, Е.Н. Пискунова // Развитие высшего профессионального психолого-педагогического образования: тенденции и перспективы : сб. науч. тр. - Ялта : ФГАОУ ВО, 2018. - С. 144-149.
3. Сагалакова, О.А. Жизнестойкость и динамика суицидального поведения молодежи / О.А. Сагалакова, Д.В. Труевцев // Вестник психологии и педагогики Алтайского государственного университета. - 2017. - № 1. - С. 47-54.
4. Abdollahi, A. The Role of Hardiness in Decreasing Stress and Suicidal Ideation in a Sample of Undergraduate Students / A. Abdollahi, A.T. Mansor, N.Y. Siti, I. Zanariah // Journal of Humanistic Psychology. - 2015. - №55. - Pp. 202-222.
5. Masten, A.S. Resilience and Positive Youth Development Frameworks in Developmental Science / A.S. Masten // Journal of Youth and Adolescence. - 2014. - № 43 (6). - Pp. 1018-1024.
REFERENCES
1. Efimova O.I., Egorova O.I. Zhiznestojkost' kak sposob predotvrashcheniya suicida: real'nost' ili vymysel? [Resilience as a way to prevent suicide: reality or fiction?]. Profilaktika zavisimostej [Prevention of dependences], 2017, no. 4 (12), pp. 40-42.
2. Oshchepkov A.A., Igdyrova S.V., Piskunova E.N. Osobennosti zhiznestojkosti lichnosti studenta, sklonnogo k auto-agressivnomu povedeniyu [Features of the vitality of a student's personality prone to auto-aggressive behavior]. Razvitie vysshego professional'nogo psihologo-pedagogicheskogo obra-zovaniya: tendencii i perspektivy: sb. nauch. tr. [The development of higher professional psychological and pedagogical education: trends and prospects]. Yalta: FGAOU VO, 2018, pp. 144-149.
3. Sagalakova O.A., Truevcev D.V. Zhiznestojkost' i dinamika suicidal'nogo povedeniya molodezhi [Resilience and dynamics of youth suicidal behavior]. Vestnik psihologii i pedagogiki Altajskogo gosudarstvennogo universiteta [Bulletin of Psychology and Pedagogy of Altai State University], 2017, no. 1, pp. 47-54.
4. Abdollahi A., Mansor A.T., Siti N.Y., Zanariah I. The Role of Hardiness in Decreasing Stress and Suicidal Ideation in a Sample of Undergraduate Students. Journal of Humanistic Psychology, 2015, no. 55, pp. 202-222.
5. Masten A.S. Resilience and Positive Youth Development Frameworks in Developmental Science. Journal of Youth and Adolescence, 2014, no. 43 (6), pp. 1018-1024.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ:
А. С. Егункова, студентка кафедры «Общая психология, психодиагностика и психологическое консультирование», ФГАОУ ВО «Южно-Уральский государственный университет (Национальный исследовательский университет)», г. Челябинск, Россия, e-mail: [email protected], ORCID: 0000-0002-1860-1870.
О.Б. Конева, кандидат психологических наук, доцент кафедры «Общая психология, психодиагностика и психологическое консультирование», ФГАОУ ВО «Южно-Уральский государственный университет (Национальный исследовательский университет)», г. Челябинск, Россия, e-mail: [email protected], ORCID: 0000-0002-2551-4978.
JOURNAL OF SHADRINSK STATE PEDAGOGICAL UNIVERSITY. No. 4 (44) 2019
INFORMATION ABOUT THE AUTHORS:
A.S. Egunkova, Undergraduate student of the Department of General Psychology, Psychodiagnostics and Psychological Counseling, South Ural State University, Chelyabinsk, Russia, e-mail: [email protected], ORCID: 0000-0002-1860-1870.
O.B. Koneva, Ph. D. in Psychological Sciences, Associate Professor of the Department of General Psychology, Psychodiagnostics and Psychological Counseling, South Ural State University, Chelyabinsk, Russia, e-mail: [email protected], ORCID: 0000-0002-2551-4978.
УДК 316.7
Наталья Сергеевна Зубарева
г. Брест, Республика Беларусь Вероника Андреевна Константинова
г. Брест, Республика Беларусь
Особенности моральной идентичности представителей ролевой субкультуры в период юношества и ранней взрослости
В статье представлены результаты проведенного в рамках теории моральной идентичности А. Блази ролевой субкультуры в возрасте от 18 до 30 лет, а также описаны факторы ее развития; описана ролевая субкультура и ее специфика, выявлены предпосылки влияния ролевой субкультуры на личность, дана характеристика ролевой субкультуры как явления. Также отмечено, что истоки развития ролевой субкультуры заложили основу для норм и ценностей, принятых в данной субкультуре. Была выдвинута гипотеза о том, что принадлежность к ролевой субкультуре влияет на моральную идентичность ее представителей, и она отличается от моральной идентичности людей, не принадлежащих к данной субкультуре. В исследовании использовались методы статистической обработки данных (параметрический статистический F - критерий Фишера) и контент-анализ.
Ключевые слова: идентичность, моральная идентичность, культура, ролевая субкультура, ролевая игра, нормы и ценности.
Natalya Sergeevna Zubareva
Brest, Republic of Belarus Veronika Andreevna Konstantinova
Brest, Republic of Belarus
Peculiarities of moral identity of representatives of role subculture in the period of
youth and early adult
The article presents the results of A. Blazi's role-playing subculture aged 18 to 30 years, carried out within the framework of the theory of moral identity, and also describes the factors of its development; the role subculture and its specificity are described, the prerequisites for the influence of the role subculture on the personality are revealed, the characteristic of the role subculture as a phenomenon is given. It is also noted that the origins of the development of the role subculture laid the foundation for the norms and values adopted in this subculture. It was hypothesized that belonging to a role subculture affects the moral identity of its representatives, and it differs from the moral identity of people who do not belong to this subculture. The study used methods of statistical data processing (parametric statistical F - Fisher's test) and content analysis.
Keywords: identity, moral identity, culture, role subculture, role play, norms and values.
Долгие годы в психологии моральности (moral psychology) доминировали теории Ж. Пиаже и Л. Кольберга [1; 2] которые были направлены на изучение развития моральных суждений. В рамках бихевиорального подхода в фокусе внимания исследователей было моральное поведение. Однако, как показывали исследования, наличие развитого морального сознания еще не гарантирует соответствующего морального поведения. Исследования С.Г. Якобсон [3], посвященные изучению психологических механизмов этического поведения дошкольников, а также теория А. Блэзи, появившиеся в восьмидесятых годах независимо друг от друга, внесли в изучение моральности еще один важный элемент - моральное Я (моральное самосознание, моральная идентичность), которое, по их мнению, является центральным элементом моральной само-
регуляции. Идеи Блэзи получили свое развитие в эмпирических исследованиях Aquino K., & Reed A. [4], Colby A., & Damon W. [5].
В моральном Я исследователи выделяют разные грани. Так, наиболее известные исследователи моральной идентичности Aquino, K., & Reed, A. акцентируют внимание на том, где располагаются представления субъекта о своих моральных качествах - в центре образа Я или на его периферии, а также на том, в какой мере моральные качества представлены в выборах, совершаемых человеком, и в его действиях. Присвоенные моральные нормы и принципы, являющиеся элементом самосознания, обусловливают моральную чувствительность и моральную внимательность (Дж. Рест, Акино, Джордан, Монин). Понятие моральная чувствительность было введено Дж. Рестом [6], который
ВЕСТНИК ШАДРИНСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО ™ 252_ПЕДАГОГИЧЕСКОГО УНИВЕРСИТЕТА. № 4 (44) 2019_2542-0291
