CC BY
24
Раздел 5. ПСИХОЛОГИЯ СЕМЬИ
УДК 159.923:37.018
DOI: 10.24412/2308-717Х-2023-1-91-102
Баландина Людмила Леонидовна
кандидат психологических наук, доцент кафедры педагогики и психологии
e-mail: [email protected]
Гуржий Анна Петровна
магистрант III курса кафедры педагогики и психологии е-mail: anyta00@mail. ru
ФГБОУ ВО «Пермский государственный гуманитарно-педагогический
университет», Пермь, Россия 614990, Пермь, Пушкина, 44, +7 (342) 215-18-76 (418)
ВЗАИМОСВЯЗЬ СУВЕРЕННОСТИ ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО ПРОСТРАНСТВА И РОДИТЕЛЬСКОГО ОТНОШЕНИЯ
Lyudmila L. Balandina
Associate Professor at Department of Pedagogy and Psychology
e-mail: [email protected]
Anna P. Gurzhiy
Master's Student of the Department of Pedagogy and Psychology, 3 year
е-mail: [email protected]
Federal State Budget Institution of Higher Education «Perm State Humanitarian Pedagogical University» 44, Pushkina, 614990, Perm, Russia
THE RELATIONSHIP BETWEEN THE SOVEREIGNTY OF THE PSYCHOLOGICAL SPACE AND PARENTAL RELATIONSHIPS
Аннотация. В статье анализируется проблема суверенности психологического пространства личности в связи с родительским отношением. Представлен обзор теоретических и эмпирических источников в рамках изучаемой темы. Рассматриваются данные проведенного исследования, в котором принимали участие испытуемые подросткового и юношеского возраста. Выявленные факты и их анализ подтверждают взаимосвязь показателей суверенности и типов родительского отношения, отражающих воспитательные практики отцов и матерей. При повышении позитивного
© Баландина Л.Л., Гуржий А.П., 2023
интереса и фактора близости родителей показатели суверенности детей повышаются, при враждебности, директивности, непоследовательности, факторе критики показатели суверенности снижаются. Обнаружена специфика взаимосвязей в изучаемых возрастах в зависимости от пола родителя.
Ключевые слова: суверенность психологического пространства, родительское отношение, подростковый возраст, юношеский возраст.
Abstract. The article analyzes the problem of the sovereignty of the psychological space of the individual in connection with the parental relationship. An overview of theoretical and empirical sources within the framework of the topic under study is presented. The data of the conducted study, in which adolescent and adolescent subjects participated, are considered. The revealed facts and their analysis confirm the relationship between indicators of sovereignty and styles of parental attitude. With an increase in positive interest and the factor of parental closeness, the indicators of children's sovereignty increase, with hostility, directionality, inconsistency, and the factor of criticism, the indicators of sovereignty decrease. The specificity of the relationships in the studied ages depending on the gender of the parent was found.
Key words: the sovereignty of the psychological space, parental attitude, adolescence, adolescence.
Роль детско-родительских отношений в формировании личности ребенка в разные периоды онтогенеза является предметом многих исследований, в то время как понятие суверенности психологического пространства закрепилось в науке относительно недавно и требуют дальнейшего изучения. Суверенность как свойство личности определяет качество жизни человека, способствует его самоактуализации, аутентичности, ощущению собственной ценности. Изучение суверенности психологического пространства в контексте родительского отношения имеет как теоретическое, так и практическое значение и сохраняет свою актуальность.
Суверенность психологического пространства
Теория суверенности психологического пространства была разработана С.К. Нартовой-Бочавер (2005) в рамках субъектно-средового подхода под влиянием идей У. Джемса (1922) и его теории эмпирической личности, теории поля К. Левина (2000), теории приватности И. Альтмана (1975), исследований феномена границ Д.А. Леонтьева (2000), С.Л. Рубинштейна (2015). С.К. Нартова-Бочавер рассматривает суверенность с нескольких сторон. Во-первых, это способность человека контролировать, защищать и развивать свое психологическое пространство; во-вторых, это состояние личностных границ человека; в-третьих, черта личности, проявляющаяся в высокой чувствительности к внедрению извне; в-четвертых, механизм установления баланса между собственными потребностями человека и потребностями других; в-пятых, система имплицитных и эксплицитных правил, регулирующих доступ к ресурсам и взаимоотношения между людьми [14].
Д.Ю. Дорофеев (2011) определяет суверенность как «способность самому организовывать свое существование» [5]. Быть суверенным человеком, по мнению автора, значит находиться «самоопределяемым и самополагаемым» А.В. Клочко и О.М. Краснорядцева (2002) характеризуют суверенного человека не только как деятельного, здорового, полноценно функционирующего, самореализующегося человека, но и создающего самого себя и мир вокруг [8]. Становясь суверенной личностью, человек становится способным влиять на свою жизнь, тем самым стимулируя дальнейшее развитие собственного внутреннего мира
В научных работах, посвященных феномену суверенности, можно выделить несколько тем, отражающих его связь с другими явлениями психики в подростковом и юношеском возрасте. Суверенность способствует бесконфликтной продуктивной сепарации, суверенность и переживание угроз личной безопасности (Н.Е. Харламенкова, 2015); определяет степени невротизации (Д.Б. Иркин, Т.Д. Шевеленкова, 2011), самостоятельность как проявление суверенности и ее связь с «открытостью - закрытостью» личности к новому опыту (Ю.В. Трофимова, 2012), взаимосвязь суверенности и субъективного благополучия (О.П. Кузнецова, 2021), взаимосвязь с адаптивностью личности и отрицательная связь с непринятием себя и других, эмоциональным дискомфортом, экстернальным локусом контроля, ведомостью и эскапизмом (З.В. Крецан и Е.В. Морозов, 2022) [7, 10, 11, 18, 19].
Психологическое пространство. Суверенность рассматривается как способность человека контролировать, защищать и развивать свое психологическое пространство. Обратимся к работам, посвященным исследованию психологического пространства, определяющим его содержание и структуру. Психологическое пространство определяется как «субъективное пространство жизнедеятельности», «психологический образ жизни» (Д.В. Ольшанский, 1983), «субъективизированная среда», которая создаётся и поддерживается самим субъектом в соответствии с его жизненными принципами и смыслами, ценностями и целями (А.Б. Купрейченко, 2012).
Наиболее глубокое изучение психологического пространства личности представлено в работах С.К. Нартовой-Бочавер, которая характеризует его как «субъективно значимый фрагмент бытия, определяющий актуальную деятельность и стратегию жизни человека. Оно включает в себя комплекс физических, социальных и чисто психологических явлений, с которыми человек себя отождествляет». Автор предлагает шесть измерений психологического пространства, которые отвечают разным потребностям человека через каналы взаимодействия человека с миром: собственное тело, территория, личные вещи, привычки, ценности, социальные связи [13].
Н.В. Буравцова представляет психологическое пространство в двух аспектах: как устойчивую характеристику личности и как ее состояние. Автор утверждает, что оно подвижно и зависит от осознанности и интенсивности жизнедеятельности человека: оно способно расширяться при наличии неопределенных перспектив, в ситуации поиска новых смыслов, оставаться
постоянным в случае нахождения решения и стягиваться в период существенных переживаний и др. [2].
Рассматривая человека в качестве субъекта, имеющего множество бытийных пространств, З.И. Рябикина понимает развитие личности как происходящее в виде расширения ее бытийности за счет различной степени успешности и активности в реализации себя. В субъектно-бытийном подходе автор обращает особое внимание на преобразование реальности бытия внешнего мира в соответствии с системой сложившихся личностных смыслов, причем бытийные пространства личности прямо включены в эту систему [16].
Под жизненным пространством личности Н.А. Кондратова понимает наиболее значимую (близкую, любимую, интересную) для человека часть его жизненного мира, определяющую субъективно наиболее важные для него стороны его жизнедеятельности. Оно определяется активностью субъекта, направленной на реализацию им собственных стремлений. Границы жизненного пространства личности формируются процессами обособления «своего» от «чужого». Вместе с тем граница выступает точкой соприкосновения и взаимодействия «своего» и «чужого». Существует не одна устойчивая граница, а ряд (возможно, множество) в большей или меньшей степени подвижных границ [9].
Психологические границы. Важным свойством психологического пространства личности является прочность его границ, дающее человеку переживание суверенности собственного «Я», чувство безопасности, уверенности, доверия к миру [10]. Рассматривая тему психологических границ личности, стоит обратиться к работам Т.С. Леви (2007), придерживающегося телесно-энергийного подхода в понимании психологических границ, исследованиям Т.В. Пивненко (2008) о нарушениях психологических границ у детей, В.И. Волоховой (2018) о взаимосвязи психологических границ и темпоральной компетентности личности, Ж.А. Бисингалиевой (2019), которая рассматривала границы как психологическое образование, отражающее степень доступности сознанию внешних по отношению к нему воздействий [1, 3, 12,
15].
Суверенность и родительское отношение. Изучению детско-родительских отношений посвящено множество работ. Проблема влияния отношений родителей на личность ребенка обсуждалась в трудах З. Фрейда, А. Адлера, Д. Боулби, Э. Эриксона и др. В отечественной науке наиболее известны работы А.С. Спиваковской (1981), Э.Г. Эйдемиллера (2008), А.Я. Варга (1986), В.В. Столина (2006) и др.
При определении актуального понятийного аппарата мы разделяем позицию Н.А. Ефремовой, которая предлагает разводить понятия «детско-родительские отношения» и «родительское отношение», определяя первые как двусторонние: обе стороны (родитель и ребенок) активно формируют систему взаимоотношений между взрослым и ребенком, которые появляются в процессе взаимодействия родителя и ребенка, имеющие свою динамику и специфическое содержание; а вторые - как результат работы сознания и самосознания
родителя, результат психического отражения взрослым человеком своего взаимодействия с ребенком [6].
В нашем исследовании мы рассматриваем феномен родительского отношения как фактор, способствующий или препятствующий формированию суверенности психологического пространства, и опираемся на положение Э. Шафера о том, что воспитательное воздействие родителей можно охарактеризовать при помощи трех факторных переменных: принятие -эмоциональное отвержение, психологический контроль - психологическая автономия, скрытый контроль - открытый контроль.
Рассматривая связи между суверенностью психологического пространства и отношением матерей и отцов к дочерям и сыновьям подросткового возраста, Д.Б. Иркин и Т.Д. Шевеленкова устанавливают особую значимость взаимосвязи по шкале «враждебность». В то же время положительное отношение к ребенку со стороны родителей, основанное на психологическом принятии и умеренном контроле, создает наиболее благоприятную среду для суверенизации личности, причем наблюдается специфика в зависимости от пола родителя и пола ребенка [7].
При изучении взаимосвязи стратегий семейного взаимодействия и суверенности психологического пространства подростков О.Ю. Гроголева и М.А. Королева обнаруживают, что большая часть испытуемых обладают средним уровнем суверенности психологического пространства. Родительские стратегии взаимодействия (мягкость, лояльность в установлении правил, предоставление возможности проявлять самостоятельность, эмоциональная близость, доверие и сотрудничество с ребенком) способствуют, а контроль, отвержение и эмоциональная дистанция являются препятствиями для формирования умеренной суверенности [4].
В семьях старших подростков с депривированным психологическим пространством преобладают такие стили воспитания родителей, как авторитарный (62,8 %), либеральный (15,6 %), индифферентный (8,2 %). Л.В. Скорова приходит к выводу, что жесткий контроль, суровые запреты, физические наказания в сочетании с безразличием и попустительством способствуют формированию у ребенка неуверенности, безответственности и неумению отстаивать свои интересы [17].
Анализ литературы показал, что имеются данные о связи суверенности с детско-родительскими отношениями, прежде всего в подростковом возрасте. Но остается без должного внимания юношеский возраст. Также недостаточно освещен вопрос о взаимосвязях в зависимости от пола родителя. В связи с этим было организовано экспериментальное исследование, направленное на исследование обозначенной проблемы.
Целью исследования стало изучение взаимосвязи показателей суверенности психологического пространства и родительского отношения у лиц подросткового и юношеского возраста.
В исследовании были выдвинуты следующие гипотезы:
1. Существуют взаимосвязи между показателями суверенности детей и родительского отношения отцов и матерей - связи имеют специфику в зависимости от возраста детей и пола родителей.
2. При повышении позитивного интереса и фактора близости родителей показатели суверенности детей усиливаются, а при враждебности, директивности, непоследовательности, факторе критики показатели суверенности снижаются.
Выборка и методы исследования
Экспериментальное исследование проводилась в двух выборках. Первую группу составили подростки в возрасте 14-15 лет, учащиеся восьмых классов общеобразовательной школы г. Перми в количестве 40 человек. Вторая группа испытуемых - 41 человек в возрасте от 18 до 20 лет, проходила тестирование на платформе Online test pad.
В ходе исследования были использованы следующие методы:
- Психодиагностические методы: опросник «Суверенность психологического пространства» С.К. Нартовой-Бочавер, опросник «Подростки о родителях» под редакцией Л.И. Вассермана, И.А. Горьковой, Е.Е. Ромицыной, который позволяет изучить особенности восприятия и понимания детей воспитательной практики их родителей.
- Методы математической обработки данных: Т-критерий Стьюдента, коэффициент корреляции Пирсона. Первичные данные были подвергнуты статистической обработке с помощью программы Statistic 10.0 for Windows.
Результаты исследования
Для проверки гипотезы о существующей специфике значимых взаимосвязей между показателями суверенности и родительского отношения был использован коэффициент корреляции Пирсона. Проведен анализ корреляционных связей в выборке испытуемых подросткового и юношеского возраста отдельно с матерями и отцами. Результаты представлены в табл. 1-4.
Взаимосвязь суверенности психологического пространства подростков с родительским отношением матерей (см. табл. 1). По результатам корреляционного анализа наблюдается взаимосвязь шкалы «позитивный интерес» с «суверенностью социальных связей» (r=0,38; p<0,05). Испытуемые, ощущающие со стороны матери принятие и одобрение, более свободны в выборе социальных связей. «Автономность» матерей слабо детерминирует суверенность, роль этого типа родительской практики мала. Данный показатель имеет положительную взаимосвязь только со шкалой «суверенность социальных связей» (r=0,35). Чем более мать предоставляет возможности ребенку почувствовать самостоятельность, тем более свободен он в выборе своего окружения, что является важным условием его социального развития.
Таблица 1
Взаимосвязь суверенности психологического пространства подростков
с родительским отношением матерей
ПИ ДИР ВРАЖ АВТ НЕП ФБ ФК
Суверенность ценностей -0,43**
Суверенность привычек -0,40** -0,36* -0,36* 0,33* -0,41**
Суверенность физического тела -0,40** -0,41** -0,32* 0,35* -0,38*
ПИ ДИР ВРАЖ АВТ НЕП ФБ ФК
Суверенность вещей -0,41** 0,31*
Суверенность территории -0,33* -0,44**
Суверенность социальных связей 0,38* -0,41** -0,47** 0,35* 0,47** -0,45**
Суверенность психологического пространства (общий) -0,49** -0,38* 0,40**
Примечание. ПИ - позитивный интерес; ДИР - директивность; ВРАЖ - враждебность; АВТ - автономность; НЕП - непоследовательность; ФБ - фактор близости; ФК - фактор критики.
Шкала «директивность» имеет отрицательную связь со шкалами «суверенность привычек» (г=-0,40), «суверенность физического тела» (г=- 0,40), «суверенность социальных связей» (г=-0,41). Чем более контролирующим является отношение матери к подростку, тем более депривировано психологическое пространство и снижено чувство субъектности по отношению к внешнему миру. Особое внимание следует обратить на наличие отрицательной связи показателей по шкале «враждебность» со всеми показателями суверенности. Исходя из этих результатов можно сделать вывод о том, что проявление злости и возмущения за несущественные проступки и в целом подозрительное отношение к семейной среде, дистанция по отношению к ее членам (в частности, к детям) являются наиболее депривирующими факторами родительских отношений. Данные результаты согласуются с результатами исследования Д.Б. Иркина и Т.Д. Шевеленковой, которые установили наибольшее число отрицательных взаимосвязей враждебного отношения обоих родителей и суверенности психологического пространства подростков [7].
Отрицательная связь между шкалами «непоследовательность» и «суверенность привычек» (г=-0,36), «суверенность физического тела» (г=-0,32;), «суверенность территории» (г=-0,44), «общий показатель суверенности» (г=-0,38) указывает на то, что склонность матери к переменам в стиле воспитательных приемов является неблагоприятным условием для формирования суверенности ребенка. При невозможности предвидеть реакцию родителя на те или иные свои поступки у ребенка возникает чувство незащищенности и тревоги, что способствует депривации психологического пространства.
«Фактор близости» коррелирует с такими показателями, как «суверенность привычек» (г=0,33), «суверенность вещей» (г=0,33), «суверенность физического тела» (г=0,35), «суверенность социальных связей» (г=0,47), «суверенность психологического пространства» (г=0,40). Чем более теплыми и открытыми ощущает подросток отношения с матерью, тем более суверенно его психологическое пространство. «Фактор критики» имеет обратную связь с такими показателями, как «суверенность привычек» (г=0,41), «суверенность физического тела» (г=0,38), «суверенность социальных связей»
(г=0,45). Чем более родитель склонен к чрезмерному контролю, с одной стороны, и недостаточно заинтересован в жизни ребенка, с другой, тем менее суверенна личность ребенка.
Взаимосвязь суверенности психологического пространства юношей и девушек с родительским отношением матерей (см. табл. 2). Корреляционный анализ показателей суверенности испытуемых юношеского возраста и их взаимоотношений с матерями демонстрирует динамику в сторону усиления взаимосвязей. В юношеском возрасте, когда ребенок сталкивается с необходимостью принимать важные жизненные решения, отношения с матерью становятся особенно важны при формировании и поддержании суверенности.
Таблица 2
Взаимосвязь суверенности психологического пространства испытуемых
юношеского возраста с родительским отношением матерей
ПИ ДИР ВРАЖ АВТ НЕП ФБ ФК
Суверенность ценностей 0,45** -0,50*** -0,56*** 0,55*** -0,48** 0,53*** -0,55***
Суверенность привычек -0,43** -0,38* -0,37*
Суверенность -0,35* -0,42** 0,31* -0,53*** 0,36* -0,35*
физического тела
Суверенность 0,36* -0,49** -0,49** 0,38* -0,55*** 0,45** -0,48**
вещей
Суверенность 0,35* -0,31* -0,38* -0,36* 0,38* -0,31*
территории
Суверенность 0,42** -0,63*** -0,56*** 0,62*** -0,39* 0,51*** -0,67***
социальных связей
Суверенность 0,43** -0,57*** -0,57*** 0,51*** -0,59*** 0,52*** -0,58***
психологического
пространства
Примечание. * - p<0,05; ** - p<0,01; *** - p<0,001.
Так, шкалы «позитивный интерес» и «фактор близости» имеют положительную связь со шкалами «суверенность ценностей» (г=0,45; г=0,53), «суверенность вещей» (г=0,36; г=0,45), «суверенность территории» (г=0,35; г=0,38), «суверенность социальных связей» (г=0,42; г=0,51) и с «общим показателем суверенности» (г=0,43; г=0,52).
«Автономность» материнского стиля по отношению к детям юношеского возраста, в сравнении с подростковым, играет более важное значение. Выявлены связи с большинством показателей суверенности, кроме шкал «суверенность территории» и «суверенность привычек». Предоставление возможности самостоятельности и свободы выбора дают возможность развития суверенности.
Значимая отрицательная связь между шкалами «директивность» и «враждебность» (кроме шкалы «суверенность привычек»), «непоследовательность», «фактор критики» и почти всеми показателями суверенности ф<0,05; p<0,01; p<0,001) указывает на особо важное значение в юношеском возрасте проявлений негативных материнских отношений при формировании всех параметров суверенности. Усиление жесткого контроля,
снижение ориентации на мнение ребенка, возрастание критичности, агрессивности, неустойчивости в стилях воспитания препятствуют суверенизации и депривирует психологическое пространство сына или дочери. И наоборот, при снижении проявлений этих родительских практик у детей появляется возможность более благоприятного развития суверенности.
Взаимосвязь суверенности психологического пространства подростков с родительским отношением отцов. Характер взаимосвязей родительского отношения отцов, по сравнению с материнским отношением к детям в подростковом возрасте, отличается усилением плотности этих взаимосвязей (см. табл. 3).
Таблица 3
Взаимосвязь суверенности психологического пространства подростков
с родительским отношением отцов
ПИ ДИР ВРАЖ АВТ НЕП ФБ ФК
Суверенность ценностей 0,33* -0,57*** -0,46** 0,50*** -0,49**
Суверенность привычек 0,33* -0,53*** -0,49** 0,43** 0,39* -0,55***
Суверенность физического тела 0,40** -0,44** -0,55*** 0,30* -0,44** 0,58*** -0,43**
Суверенность вещей 0,43** -0,36* -0,51*** -0,33* 0,51*** -0,30*
Суверенность территории 0,35* -0,39* 0,40**
Суверенность социальных связей 0,43* -0,45** -0,63*** -0,37* 0,57*** -0,37*
Суверенность
психологического 0,51* -0,54*** -0,66*** -0,39* 0,65*** -0,49**
пространства
Примечание. * - p<0,05; ** - p < 0,01; *** - p < 0,001.
Важным для формирования суверенности детей является «позитивный интерес» и «фактор близости» отцов, что свидетельствует о значимой роли отцовского уважительного и заинтересованного, поддерживающего отношения к личности подростка в процессе формирования суверенности. «Автономность» отцов, как и матерей подростков, проявляет себя более слабо по сравнению с другими стилями родительского отношения. Положительно взаимосвязана с двумя показателями: «суверенностью привычек» (г=0,43) и «суверенностью физического тела» (г=0,30).
«Директивность», «враждебность», «фактор критики» отца, как и матери, отрицательно тесно связаны с показателями суверенности ф<0,05; p<0,01; p<0,001). Этот факт подтверждает, что агрессивность, отчужденность, повышенная критичность обоих родителей пагубно влияют на суверенность ребенка во обоих изучаемых возрастах. «Непоследовательность» по сравнению с другими родительскими стилями оказывает неблагоприятное воздействие на формирование отдельных параметров суверенности.
Взаимосвязь суверенности психологического пространства юношей и девушек с родительским отношением отцов. Родительская практика отцов иначе себя проявляет во взаимосвязях с показателями суверенности в выборке испытуемых юношеского возраста, по сравнению с выборкой подростков. Плотность взаимосвязей между изучаемыми показателями значительно ослабевает, сохраняются фрагментарные связи между отдельными показателями (см. табл. 4).
Таблица 4
Взаимосвязь суверенности психологического пространства испытуемых
юношеского возраста ^ с родительским отношением отцов
ПИ ДИР АВТ НЕП ФБ ФК
Суверенность привычек -0,45** 0,41** -0,52***
Суверенность физического тела 0,35* -0,43** 0,37*
Суверенность социальных связей -0,30* -0,32*
Примечание. * - p<0,05; ** - p < 0,01; *** - p < 0,001.
Так, значимая положительная связь остается между родительскими стилями «позитивный интерес», «автономность», «фактор близости» и тремя параметрами суверенности: «суверенность привычек», «суверенность социальных связей» и «суверенность физического тела». Отрицательная связь сохраняется с показателями «директивность», «непоследовательность» и «фактор критики» ф<0,05; p<0,01; p<0,001). Важно подчеркнуть, что ни один стиль отцовского отношения не имеет значимой связи с общим показателем суверенности психологического пространства.
Полученные результаты могут объясняться возрастными особенностями личности и характером отношения с родителями разного пола. В юношеском возрасте в большинстве случаев происходит сепарация, т.е. психологическое отделение ребенка от родителей, в результате которой человек становится самостоятельным в разных аспектах жизни. Возникают новые психологически здоровые отношения с родителями - отношения между взрослыми людьми. Сепарация позволяет человеку вступить в роль «взрослого» и полноценно начинать собственную жизнь. По-видимому, процесс сепарации раньше начинается в диаде отношений «отец - ребенок» и более медленно и сложно в диаде «мать - ребенок».
Анализ корреляционных связей данного исследования согласуется с исследованиями других авторов, в частности, с работой О.Ю. Гроголевой и М.А. Королевой, которые отмечали положительную связь суверенности с родительскими отношениями, ориентированными на сотрудничество, доверие, предоставление возможности проявлять самостоятельность и др. [4]. И напротив, отвержение, контроль и эмоциональная дистанция как стратегии семейного взаимодействия снижают уровень суверенности психологического пространства подростков.
Выводы
При повышении «позитивного интереса» и «фактора близости» родителей более суверенным становится психологическое пространство ребенка. Усиление «враждебности», «директивности», «фактора критики» «непоследовательности» депривирует психологическое пространство. Роль «автономности» родительского стиля менее значима по сравнению с другими типами родительского отношения в процессе формирования суверенности психологического пространства детей.
В подростковом возрасте тесная связь показателей суверенности и родительского отношения отца характеризует значимость этих отношений при формировании суверенности подростка, в то время как в юношеском возрасте эта детерминанта значительно ослабевает. Роль материнского отношения в становлении суверенности ребенка имеет противоположную тенденцию: в юношеском возрасте, по сравнению с подростковым, эта связь усиливается. Выявленная специфика взаимосвязей обусловлена особенностями возрастного развития и спецификой взаимоотношений отцов и матерей со своими детьми.
Список литературы
1. Бисингалиева Ж.А. Исследование взаимосвязи психологических границ и суверенности психологического пространства // Мир науки. Педагогика и психология. - 2019. - № 3. - Т. 7.
2. Буравцова Н.В. Суверенность психологического пространства как фактор, способствующий развитию ценностно-смыслового пространства личности // Вестник НГУ. Серия: Психология. - 2008. - Т. 2, вып. 1. - С. 331-334.
3. Волохова В.И. Взаимосвязь психологических границ и темпоральной компетентности личности : автореф. дис. ... канд. психол. наук. - СПб., -2021. - 25 с.
4. Гроголева О.Ю., Королева М.А. Влияние стратегий семейного взаимодействия на суверенность психологического пространства подростка, Молодежь третьего тысячелетия : сб. науч. ст. : XLI регион. студенч. науч.-практ. конф., 10-28 апреля 2017 г. - Омск, 2017.
5. Дорофеев Д.Ю. Спонтанность и суверенность как категории философско-антропологического исследования : автореф. дис. ... д-ра филос. наук. - СПб., 2011. - 41 с.
6. Ефремова Н.А. Психологическое содержание Я-концепции родителя : автореф. дис. ... канд. психол. наук. - Омск, 2004. - 27 с.
7. Иркин Д.Б., Шевеленкова Т.Д. Суверенность психологического пространства личности подростков и ее взаимосвязь с уровнем невротизации и представлениями подростков об их воспитании родителями [Электронный ресурс] // Психология и право. - 2011. - Т. 1, № 3. - URL: https://psyjournals.ru/journals/psylaw/archive/2011_n3/46566
8. Клочко А.В., Краснорядцева О.М. Суверенность личности как основание психологического здоровья // Сборник научных трудов. - Кемерово : Кузбассвузиздат, 2002.
9. Кондратова Н.А. Субъективная репрезентация жизненного пространства личности : автореф. дис. ... канд. психол. наук. - М., 2009.
10. Крецан З.В., Морозов Е.В. Содержательные характеристики суверенности во взаимосвязи с личностными параметрами подростков в условиях образовательной среды // Вестник Кемеровского государственного университета. - 2022. - № 6 (2). - С. 102-109.
11. Кузнецова О.П. Субъективное благополучие подростков с разным уровнем суверенности личности : материалы XV Междунар. науч. конф. «Общество: научно-образовательный потенциал развития (идеи, ресурсы, решения)» (г. Чебоксары, Россия, 31 мая 2021 г.) // Общество. - 2021. - № 2 (21). - С. 120-125.
12. Леви Т.С. Психологическая граница как телесный феномен // Бюллетень АТОП. - 2007. - № 9. - С. 51-68.
13. Нартова-Бочавер С.К. Понятие «психологическое пространство личности»: обоснование и прикладное значение // Психологический журнал. -2003. - № 6.
14. Нартова-Бочавер С.К. Психология суверенности десять лет спустя : моногр. - М. : Смысл, 2017. - 200 с.
15. Пивненко Т.В. Психологические границы Я в игре детей, не принимаемых сверстниками : автореф. дис. ... канд. психол. наук. - М., 2008. -26 с.
16. Рябикина З.И. Личность как субъект формирования бытийных пространств // Субъект, личность и психология человеческого бытия / под ред. В.В. Знакова, З.И. Рябикиной. - М. : Институт психологии РАН, 2005. - С. 45-57.
17. Скорова Л.В. Формирование суверенности психологического пространства у старших подростков // Сибирский психологический журнал. -2013. - № 48. - С. 75-83.
18. Трофимова Ю.В. Проявления суверенности в юношеском возрасте: различия субъектных характеристик личности // Мир науки, культуры, образования. - 2012. - № 6 (37). - С. 336-339.
19. Харламенкова Н.Е. Суверенность психологического пространства личности при разных типах переживаемых угроз // Вестник Костром. гос. ун-та им. Н.А. Некрасова. Серия: Педагогика. Психология. Социальная работа. Ювенология. Социокинетика. - 2015. - Т. 21, № 1. - С. 38-41.
