CC BY
90
УДК 316
Карепова Светлана Геннадьевна
кандидат социологических наук, заместитель директора Института социально-политических исследований РАН по науке. Svetlran@mail.ru
Сорокин Олег Владимирович
кандидат социологических наук, старший научный сотрудник отдела социологии молодежи Института социально-политических исследований РАН. ov.sorokin@gmail.com
Безвербный Вадим Александрович
кандидат экономических наук, научный сотрудник отдела социологии знания Института социально-политических исследований РАН. vadim_ispr@mail.ru
Взаимосвязь современной
СОЦИАЛЬНОЙ РЕАЛЬНОСТИ И УРОВНЯ ДЕВИАЦИЙ В ОБЩЕСТВЕ: ВОЗМОЖНОСТИ И ПЕРСПЕКТИВЫ УПРАВЛЕНИЯ
Svetlana G. Karepova
candidate of sociological sciences,
the deputy director of
Institute socially-political researches of
the Russian Academy of Sciences on science
Svetlran@mail.ru
Oleg V. Sorokin
candidate of sociological sciences, senior research associate of department of sociology of youth Institute socially-political researches of the Russian Academy of Sciences ov.sorokin@gmail.com
Vadim A. Bezverbny
Candidate of Economic Sciences, research associate of department of sociology of knowledge Institute socially-political researches of the Russian Academy of Sciences vadim_ispr@mail.ru
Interrelation of modern
SOCIAL REALITY AND LEVEL OF DEVIATIONS IN SOCIETY: OPPORTUNITIES AND PROSPECTS OF MANAGEMENT
Аннотация. В статье изучается специфика взаимосвязи современной социальной реальности и антисоциального поведения как совокупность устойчивых повторяющихся негативных отклонений в поведении, формирующихся в процессе интеграции индивида в социальную структуру. Рассматривается возможность социального конструирования желательной для общества социальной реальности, включая правовой законотворческий уровень, как необходимое условие предотвращения развития девиантного поведения.
Ключевые слова: девиантное поведение, антисоциальное поведение, современная социальная реальность, научное управление обществом, регламент законотворческой деятельности.
Annotation. In article specifics of interrelation of modern social reality and antisocial behavior as set of the steady repeating negative deviations in behavior which are formed in the course of integration of the individual into social structure are studied. Possibility of social designing of social reality, desirable for society, including legal legislative level, as a necessary condition of prevention of development of deviant behavior is considered.
Keywords: Deviant behavior, antisocial behavior, modern social reality, scientific management of society, regulations of legislative activity.
Под девиантным поведением в социологической литературе принято понимать несоответствие поступков, действий, видов деятельности нормам, правилам поведения, идеям, стереотипам, ожиданиям, установкам, ценностям, признаваемых законными обществом или его группами [6, с. 346]. Анализ взаимосвязи социальной реальности и уровня девиаций в обществе предполагает изучение устойчивых, повторяющихся связей между явлениями социальной сферы, когда определенные социальные условия детерминируют рост отклонений от общепринятого образца поведения социальной груп-
пы или общества в целом, что свидетельствует о деформации механизмов социального контроля и регуляции социальных процессов.
В роли факторов социальной реальности, обуславливающих рост девиаций в обществе, выступают нарастающие противоречия социальной реальности, такие как: рассогласование декларируемых норм и ценностей с образцами, принимаемыми в обществе; повышение субъективизма в сфере управленческих решений, с одной стороны, и ростом ошибок в областях, которые регулируются данной сферой; противо-
109
речие между целями, официально провозглашаемыми в обществе, и способами их достижения и др. Противоречия социальной реальности усиливают дезорганизацию социальной системы, тем самым провоцируя рост уровня негативных девиаций в обществе.
Изучение роста уровня девиаций в социальной системе выводит на первый план проблему отклонения от социальной нормы.
Социальные нормы объединяют устойчивые, воспроизводимые во времени, распространённые в данный период развития общества образцы поведения. Данные образцы поведения отражают наиболее типичные виды и способы поведения в конкретных областях социальных взаимодействий. По сути, эти способы поведения отражают объективные закономерности общественного развития, т.к. данный тип поведения востребован в обществе, на определенном этапе его развития.
Основное предназначение социальных норм заключается в регуляции поведения субъектов. Данный процесс характеризуется количественными показателями. Степень соответствия образцу поведения выражается в количестве актов поведения соответствующего вида. Качественная характеристика проявляется в доминировании системы социокультурных образцов в реальном поведении субъектов. Отклонения от среднего образца поведения до определенного уровня позволяет судить о степени регуляции социального поведения данной социальной нормой. Однако, высокая степень отклонений от среднего образца свидетельствует об антисоциальном характере направленности поведения субъекта или группы либо, наоборот о позитивной девиантной составляющей. Если совокупность девиантных актов антисоциального поведения в обществе не способствует воспроизводству социальных норм, то в этом случае, процесс воспроизводства деформируется. На смену прежним нормам, приходят новые, которые продуцируют индивиды или социальные группы [5, с. 479].
Рост количества актов отклоняющегося поведения в обществе обусловлен изменением отношения социального субъекта к социальной реальности. Отношение субъекта к социальной реальности регулируется системой диспозиций, под которыми принято понимать систему предрасположенностей индивида к поведенческому акту.
Предрасположенность к определенному типу поведения связана с социальной позицией, которую занимает индивид в социальном пространстве. В процессе интеграции в социальные отношения субъект усваивает объективные условия жизни. Таким образом, формируются внутренние структуры его психики. Однако, диспозиции объединяют не только процесс формирования внутренних структур индивида, но и процессы экстериоризации, т.е., процессы преобразования данных внутренних структур в систему внешних воздействий на социальную реальность. В процессе интеграции индивида в систему социальных отношений в его поведении
воспроизводятся социальные практики, которые он интериоризировал в процессе социализации.
Нормативные образцы поведения связаны с историей развития общества, с социальным опытом индивида, поэтому они воспроизводятся в его социальных практиках, глубоко укоренившись в структурах его психики. Механизм воспроизводства социальных практик нарушается, когда в социальной системе нарастают аномичные, энтропийные процессы, которые характерны для переходных обществ. Традиционные потребности в созидательной деятельности в мотивационной сфере сознания вытесняются потребностями общества риска, глобализирующегося общества. В этом случае воспроизводство нормативных образцов поведения вытесняется производством образцов отклоняющегося поведения, т.е. сам индивид трансформирует социальные практики, тем самым воздействуя на социальную реальность и меняя ее.
Одним из первых ученых кто отмечал социальную обусловленность девиантного поведения, стал выдающийся бельгийский математик, социолог и статистик - Адольф Кетле. В своих исследованиях, посвященных видам преступлений, демографическим характеристиками, социальному происхождению и географическому положению преступников, он находит тесную корреляцию между уровнем преступности и спецификой социальной реальности окружающей преступника (профессия, образование, климат и др.). Результаты исследований позволили Кетле сделать основной вывод - девиантное поведение является объективным законом общественной жизни. В 1831 г. на заседании Бельгийской королевской академии наук в Брюсселе Кетле заявил: «Мы можем рассчитать заранее, сколько индивидуумов обагрят руки в крови своих сограждан, сколько человек станут мошенниками, сколько станут отравителями, почти так же как мы заранее можем подсчитать, сколько человек родится и сколько человек умрет ... Здесь перед нами счет, по которому мы платим с ужасающей регулярностью, - мы платим тюрьмами, цепями и виселицами».
Основные идеи А. Кетле, ставшие основой для развития социологического направления объяснения девиантности, можно представить в виде 4-х основных постулатов:
• преступность порождена обществом;
• она развивается по определенным законам под воздействием со-циальных и иных объективных факторов;
• ей присуща статистическая устойчивость;
• повлиять на преступность (с целью сокращения) можно только путем изменения (улучшения) социальных условий.
Современные исследования российских социологов и психологов также показывают высокую взаимосвязь проявлений девиантного поведения среди подростков и несовершеннолетних преступников с воспитанием и развитием в непол-
110
ных семьях. Так, по данным специалистов каждый второй подросток, нарушивший закон проживал в неполных семьях. Более половины женщин, занимающихся проституцией, также воспитывалось либо в неполных семьях, либо вне семьи [7, с. 22-23]. Социологические исследования, проведенные Институтом социологии РАН, показали, что более половины, совершивших кражи, воспитывались в семьях, где родители и родственники имели судимость. Кроме того, в ходе проведенного социологического опроса 41 % подростков-колонистов отмечали частые ссоры в семье, 17 % указало на отсутствие достаточного внимания родителей, 15 % подвергалась периодическим избиениям.
На неосознанном уровне образцы антисоциального поведения позволяют субъекту интегрироваться в социальные отношения трансформирующегося общества. Сам субъект интеграции не подозревает о тех рисках, которые несут в себе новые образцы. В повседневном сознании россиян многие современные негативные девиации пока не воспринимаются как угрозы, поэтому они связаны с более серьезными разрушительными последствиями. Отсутствие должных знаний об угрозах, которые таят в себе новые формы девиаций, деформация правового сознания выступают одним из факторов возрастания уровня девиаций в разных социальных группах.
Анализ взаимосвязи социальной реальности и уровня девиаций на макро и микроуровнях социальной системы отражает процесс регуляции антисоциального поведения и связан с системой социального контроля, в котором большую роль играет доверие субъекта образцам поведения.
Доверие как фактор регуляции девиантного поведения на микроуровне предполагает упорядочивание, организацию, направление отклоняющегося поведения человека в обществе и в различных социальных группах. Доверие или недоверие социальным ценностям, нормам, ролям, которые интериоризируются в процессе социализации, выступает регулятором группового поведения. Доверие в таком понимании, выступает как внешний и внутренний регулятор девиантного поведения. В случае внешнего регулирования девиантного поведения социальная группа, индивид принимают социальные нормы и ценности, сознательно трансформируя свои потребности, интересы, ценности под них и меняя свои прежние ценностные ориентации и представления. Внутренне регулирование основывается на разрешении противоречий, которые возникают внутри социальной группы, личности в процессе социальной интеграции.
В устойчивом обществе, характеризующемся высоким уровнем доверия в процессе социальных взаимодействий, негативные девиации индивида или социальных групп регулируются обществом путем вовлечения субъекта в социально одобряемые формы деятельности, тем самым мотивируя его на продуцирование позитивных девиаций. В условиях трансформации общества возрастает степень неопределенности в отношениях между людьми, между социальными
группами. Попытка интеграции индивида в маргинальные группы, группы с деструктивным девиантным поведением становится осознанной и неосознанной реакцией индивидов и групп на социальную неопределенность. Уровень девиаций в условиях переходного общества измеряется увеличением количества индивидов вовлеченных в деятельность социальных групп риска.
В обществе, характеризующемся непредсказуемостью социальных процессов, невысоким уровнем доверия между взаимодействующими субъектами регуляция духовной жизни через соотнесение ожиданий граждан с социальными ролями и нормами затруднена в силу отсутствия четких моделей социализации. Поэтому знания об объектах социальной реальности индивидов и социальных групп не всегда тождественны данным объектам. Индивиды охотнее идентифицируют себя с негативными образцами девиаций, нежели с институциональными статусными группами, навязываемыми, по их мнению, обществом, выделяют в этих группах риска для себя значимых Других.
Поведение субъекта в социальных группах строится на соотнесении своего ролевого поведения с поведением, принятым в группе, с которой идентифицирует себя данный субъект. В социальных группах с деструктивным девиантным поведением (криминогенной группе, экстремистской группе, фанатской группе) регуляция поведения строится на общезначимых для всех членов группы социокультурных образцах и нормах поведения. Для каждого участника группы идентификация себя с данной группой строится на соотнесении собственных ожиданий о самореализации в группе с реальным положением дел. Если ожидания субъекта совпадают с требованиями, выдвигаемыми группой, то это свидетельствует о высоком степени идентификации с группой. Чем выше уровень осознанной идентификации с группой с отклоняющимся поведением, тем заметнее наличие признаков жесткой иерархии в данной группе, и сильнее в групповом сознании представлены образы «мы» и «они». «Мы» - это общность, объединяющая членов данной группы, а «они» - это общность членов чужой, часто враждебной группы. Также, данную группу характеризуют такие признаки как внушаемость и конформизм. Выделяемые в социальном окружении субъекта значимые Другие образуют его референтную группу. Свое поведение в группе и в обществе субъект выстраивает на основании норм и правил, принятых в данной группе. Тем самым, на микроуровне рост девиаций антисоциального поведения связан с деформацией механизмов саморегуляции, когда доверие начинает выполнять функцию интеграции индивида в группы риска. Тем самым, доверие регулирует ожидания и требования, отношения обмена в социальных взаимодействиях, символической интеракции, регулирует правила поведения, конструирование людьми собственных имиджей [7, с. 30]. Так, доверие повышает степень определенности во взаимодействиях между индивидами и социальными группами, проводя знаковые и символические границы между самими группами риска.
111
Регуляция девиантного поведения социальных групп и индивидов на макроуровне осуществляется посредством институциональных, социокультурных, социально-организационных механизмов социальной регуляции. Данные механизмы отвечают за установление общественного порядка [7, с. 60]. Общественный порядок как система устойчивых институционально одобряемых социокультурных образов поведения утверждается в обществе посредством институционального регулирования и саморегулирования. Доверие в этих процессах выполняет важную функцию по обеспечению соотнесения ожиданий индивидов, социальных групп о стандартах поведения с образцами, предлагаемыми институтами.
В условиях трансформирующегося общества доверие к базовым социальным институтам образованию, политическим партиям, правоохранительной системе затруднено в силу размытости представлений в обществе о должных социокультурных образцах, отвечающих запросам современного времени. В конкуренцию за влияние на общественное сознание, наряду с традиционными ценностно-нормативными системами, вступают современные образцы постиндустриального, глобализирующегося общества, которые определяют основу доверия в изменяющейся социальной реальности. Это - индивидуализм, популярность, карьеризм, социальное происхождение, достижение высокого социального статуса, предприимчивость, умение делать деньги и др.
Доверие новым социокультурным образцам определяет выбор некоторыми группами девиантных стратегий принятия данных ценностей, поскольку традиционными институциональными способами их достижение видится им невозможным. В процессе социальной регуляции в группах с деструктивным девиантным поведением наблюдается активизация неинституциональных механизмов регуляции - саморегуляции и самоорганизации. Создание преступных групп, молодежных банд, экстремистских сообществ позволяет участникам этих социальных образований объединять свои интересы, доверяя новым социокультурным образцам, тем самым в понимании членов данных групп снижается уровень неопределенности в их социальных взаимодействиях.
Индивид преобразует социальные практики, инте-риоризированные им в процессе социализации, с целью адаптации к новой социальной реальности.
На подсознательном уровне данные изменения отражаются в форме диспозиций, которые регулируют поведенческие акты субъекта. В мотивационной сфере сознания индивида, социальной группы в процессе интеграции в социальную структуру вырабатывается система потребностей и интересов, ориентированная на выбор образцов антисоциального поведения.
На микроуровне в условиях деформации механизмов социальной регуляции высокая степень доверия между участниками асоциальных групп позволяет сконструировать в групповом сознании чувство принадлежности к группе и новую социальную
реальность, в которой представлена попытка выхода за границы ценностно-нормативной системы.
На макроуровне в условиях девальвации функций социального контроля социальных институтов рост уровня отклонений антисоциального поведения связан с выбором образцов поведения общества.
Таким образом, модель взаимосвязи социальной реальности и антисоциального поведения отражает совокупность условий, факторов социальной реальности, продуцирующих рост негативных девиаций в обществе.
Особое значение, в условиях комплексной социальной обусловленности возникновения, развития, а самое главное контроля девиаций в обществе, приобретает процесс принятия решений на системном государственном уровне.
Будучи одновременно субъектом и объектом социальной реальности, человек должен стать центром и системы управления, а его положение основным критерием эффективности принимаемых управленческих решений. С нашей точки зрения, именно процесс принятия решений - это основополагающий механизм управления социальной реальностью и сдерживания роста девиантного поведения в обществе.
Социальные науки должны стать не только основой принимаемых управленческих решений, но и инструментом мониторинга их реализации. Это предполагает не только научное обоснование и прогноз последствий принимаемых решений, но и объективную оценку реализуемых мер в соответствии с четкими критериями эффективности.
Любое общественно значимое решение должно приниматься на основе точного научного расчета с обоснованием того, какие последствия оно будет иметь для индивида и общества в целом.
В рамках данного подхода, существенно возрастает социальная ответственность, как органов государственной власти, так и социальных наук, вопреки сложившейся практике «проб и ошибок» влекущей за собой нарастание социального коллапса и девиантного поведения в обществе.
В настоящее время, во властные структуры России вносится множество законотворческих инициатив, но не все они в процессе реализации дают положительный эффект. Вопрос об эффективности законотворческой деятельности практически не ставится, а персональную ответственность за реализацию законов никто не несет.
Повысить качество принимаемых государственных решений возможно через включение в процесс социально - научного знания, четкую формулировку цели, определение средств, которые могут быть выделены для ее достижения, а также возложение ответственности за реализацию и рациональное использование выделенных средств на конкретные властные структуры.
112
Наиболее эффективным и системным подходом к созданию желательной социальной реальности способной существенно снизить уровень девиантного поведения, с нашей точки зрения, может стать предложенный академиком РАН Г. В. Осиповым регламент законотворческой деятельности включающий:
- научное изучение проблемы во всех ее аспектах (политических, социальных, экономических, гуманитарных и т.д.);
- постановка цели для решения конкретной проблемы;
- научное обоснование интеллектуальных и материальных средств, необходимых для последовательной реализации поставленной цели;
- использование математически выверенных данных о возможных экономических, социальных, политических и других последствиях ее реализации;
- определение конкретных властных структур, отвечающих за реализацию поставленной цели, и государственного органа, контроли-
Литература:
1. Гилинский Я.И. Девиантность подростков. Теория, методология, эмпирическая реальность / Я.И. Гилинский и др. СПб. : Медицинская пресса, 2001 г. 200 с.
2. Гилинский Я.И. Девиантология: социология преступности, наркотизма, проституции, самоубийств и других отклонений. СПб. : Издательство «Юридический центр Пресс», 2004. 520 с.
3. Зубок Ю.А. Феномен риска в социологии. Опыт исследования молодежи. М. : Мысль, 2007. 288 с.
4. Клейберг Ю.А. Девиантология: схемы, таблицы, комментарии. Учебное пособие. М. : НОУ ВПО «МПСУ», 2014. 152 с.
5. На пути к преступлению: девиантное поведе-
ние подростков и риски взросления в современной России (опыт социологического анализа) / коллективная монография: под науч. ред.
М.Е. Поздняковой и Т.А. Хагурова. Краснодар : Кубанский гос. ун-т; М. : Институт социологии РАН. М.; Краснодар, 2012. 344 с.
6. Павленок П.Д. Социальная работа с лицами и группами девиантного поведения : учеб. пособие / П.Д. Павленок, М.Я. Руднева; Отв. ред. П.Д. Павленок. М. : ИНФРА-М, 2007. 185 с. (Высшее образование).
7. Руденко Л.Д. Девиантология : учебное пособие / Яросл. гос. ун-т. Ярославль, 2007.
8. Теория и практика экономики и социологии знания. Под ред. Г.В. Осипова. М., 2007.
рующего внедрение в практику данного закона в целом;
- принятие закона;
- конкретные социальные исследования эффективности принятого закона как на федеральном, так и на региональном уровне с выделением конкретных данных как о качественном изменении современной социальной реальности, так и о качестве жизни отдельных социальных групп.
В случае принятия данного регламента на перспективу, можно вести речь о включении социальных и гуманитарных наук в законотворческую деятельность. Это означает включение общественных наук в систему научного управления обществом и в законодательную практику властных структур, чья деятельность будет основываться на данных этих наук.
Таким образом, закрепление нового регламента законотворческой деятельности, является неотъемлемой частью системы управления обществом на основе научного знания позволяющего на системном уровне решать проблемы возникновения, развития и контроля девиаций в обществе.
Literature:
1. Gilinsky Ya.I. Deviance of teenagers. Theory, methodology, empirical reality / Ya.I. Gilinsky etc. SPb. : The medical press, 2001. 200 p.
2. Gilinsky Ya.I. Deviantologiya: sociology of crime, a drug addiction, prostitution, suicides and other deviations. SPb. : Legal Press Center publishing house, 2004. 520 p.
3. Teeth Yu.A. Fenomen of risk in sociology. Experience of research of youth. M. : Thought, 2007.
288 p.
4. Kleyberg Yu.A. Deviantologiya: schemes, tables, comments. Manual. M. : NOU VPO «MPSU», 2014. 152 p.
5. On the way to a crime: deviant behavior of teenagers and risks of a growing in modern Russia (experience of the sociological analysis) / the collective monograph: under науч. edition of M.E. Pozdnya-kova and T.A. Hagurov. Krasnodar : The Kuban state. un-t; M. : Institute of sociology of the Russian Academy of Sciences. M.; Krasnodar, 2012. 344 p.
6. Pavlenok P.D. Social work with persons and groups of deviant behavior : Studies. grant / P.D. Pavlenok, M.Ya. Rudneva; Otv. edition P.D. Pavlenok. M. : INFRA-M, 2007. 185 p. (Higher education).
7. Rudenko L.D. Deviantologiya : manual / Yarosl. the state. un-t. Yaroslavl, 2007.
8. Theory and practice of economy and sociology of knowledge. Under the editorship of G.V. Osipov. M., 2007.
113
9. Осипов Г.В. Экономика и социология знания. Практическое пособие / Г.В. Осипов, С.В. Степашин. М., 2009.
10. Осипов Г.В. Введение в социологическую науку. М. : Вече, 2010.
9. Osipov G.V. Ekonomik and sociology of knowledge. Practical grant / G.V. Osipov, S.V. Stepashin M., 2009.
10. Osipov G.V. Introduction to sociological science. M. : Veche, 2010
114
