CC BY
137
www.hjournal.ru
ВЗАИМОСВЯЗЬ ГЕОЭКОНОМИЧЕСКИХ И ГЕОПОЛИТИЧЕСКИХ ПРОЦЕССОВ ПРИ ПЕРЕХОДЕ К МНОГОПОЛЯРНОМУ МИРОУСТРОЙСТВУ
ЕЛЕЦКИЙ АЛЕКСЕЙ НИКОЛАЕВИЧ,
аспирант кафедры мировой экономики и международных отношений,
Южный федеральный университет, e-mail: ane904@yandex.ru
Исследуются ключевые глобальные тенденции современной мировой экономики. Анализируется роль США и Великобритании в условиях переформатирования глобального социума. Особое внимание уделяется нарастанию многополярности и усилению позиций развивающихся стран. Ключевые слова: многополярность; развивающиеся страны; страны БРИКС; глобальный кризис; англосаксонская империя.
INTERACTION OF GEOECONOMIC AND GEOPOLITICAL PROCESSES IN THE TIME OF TRANSITION TOWARDS MULTIPOLAR WORLD ORDER
YELETSKY ALEXEY, N.,
Post-graduate Student of the Department “World Economy and International Relations",
Southern Federal University, e-mail: ane904@yandex.ru
The key global tendencies of the modern world economy are investigated. The role of the USA and Great Britain under conditions of reshaping of the world society is analyzed. Special attention is paid to the growth of multipolarity and intensification of developing countries ’position.
Keywords: multipolarity; developing countries; BRICS countries; global crisis; Anglo-Saxon empire.
JEL: F02, F50.
Геоэкономическая структура современного мира стремительно меняется. Безраздельное, казалось бы, господство бывших метрополий основательно подорвано высоким динамизмом сначала стран НИС, а затем всё новыми волнами модернизации ранее слаборазвитых стран. Вместе с политической, покачнулась и экономическая гегемония США, вынужденных не только примириться, но и во многом инициировать переход к многополярному мироустройству, как это произошло, например, в контексте перехода ключевых глобальных управляющих функций от G8 к G20. В течение последних двух десятилетий происходило формирование принципиально новой системы международных экономических и политических отношений. Противоречивый и неоднозначный характер тенденций геоэкономической и геополитической эволюции даёт основание характеризовать современную эпоху как эпоху глобальной неопределённости. При этом основным экономическим и общецивилизационным фоном последних десятилетий стала резкая активизация процессов глобализации и интернационализации.
С одной стороны, необходимо отметить, что подобные тенденции, имеющие, безусловно, объективный характер и выражающие особенности современного
© Елецкий А. Н., 2014
JOURNAL OF ECONOMIC REGULATION (Вопросы регулирования экономики) • Том 5, №1. 2014
JOURNAL OF ECONOMIC REGULATION (Вопросы регулирования экономики) • Том 5, №1. 2014
экономического и научно-технического уровня развития мирового хозяйства, всё чаще становятся орудием продвижения интересов наиболее развитых «демократических» стран постиндустриального уклада. По сути, глобализация используется «акторами» неоимпериализма как средство универсализации всех базовых принципов существования государств. Всё чаще лозунгами экспансионистских неоколониальных операций становятся призывы к демократизации режимов, к борьбе за ущемлённые якобы права граждан в государствах, как правило, являющихся объектами геостратегического интереса со стороны США и их сателлитов. Временное ослабление России на геополитической карте мира совпало с бурным финансово-экономическим прогрессом в США и Великобритании, который в совокупности с крушением биполярного баланса привёл к развязыванию активной экспансии англосаксонских государств. В результате распада Организации Варшавского Договора, воссоединения Германии путём фактического «аншлюса» ГДР приверженцы американской гегемонии получили возможность вплотную приблизиться к границам России. Нарушив обещания о непродвижении НАТО на восток, американцы способствовали молниеносному включению в состав своего военного блока стран Восточной Европы, включая три бывшие прибалтийские республики.
Главной внешнеполитической задачей США в течение рассматриваемого периода оставалась борьба с Россией с установкой на максимально возможное недопущение возрождения её мощи. Во всяком случае, это несомненно, например, для З. Бжезинского, провозгласившего, что «новый мировой порядок при гегемонии США создается против России, за счёт России и на обломках России» (Бжезинский, 2010. С. 127). В результате, вокруг России сформировался «санитарный кордон», состоящий из стран-лимитрофов Восточной Европы, подкреплённый новым слоем государств бывшего СССР, включая Украину и Грузию. В целом, последнее двадцатилетие охарактеризовалось значительным прогрессом
политтехнологических проектов с целью установления марионеточных режимов, вассальных США и НАТО. Именно такие операции имели место в Югославии, Грузии, на Украине, в некоторых арабских странах. С приходом к власти Обамы, уже успевшего получить Нобелевскую премию мира, кроме риторики и обещаний «перезагрузки отношений», мало что изменилось. Проекты размещения ракет в Восточной Европе (и их фактическое размещение в Турции) стали ещё более угрожающими, когда американское руководство объявило о намерении «приткнуть» эти комплексы в Румынии, Болгарии и на кораблях морского базирования в акватории Чёрного моря (нарушая тем самым доктрину Монтрё от 1936 г.). Таким образом, можно заметить, что достаточно большой объём событий последних десяти лет, казалось бы, говорит об укреплении однополярного гегемона: экспансионистские войны в Югославии, Афганистане, Ираке, Ливии, разжигание гражданских войн на Ближнем Востоке, прежде всего в Сирии, беспрецедентное давление на Иран, травля Белоруссии, критика «недемократических» режимов по всему миру.
В то же время, невозможно отрицать другую важнейшую тенденцию нашего времени: стремление к многополярности, усиление роли стран БРИКС и других быстро развивающихся стран. Глобализация, стремительно охватывающая мир в XXI веке, породила и такую заметную тенденцию, как регионализация, которая потенциально имеет тренд к формированию мультиполярного сообщества. Можно сказать, что впервые «устои» однополярного мира были поколеблены во время натовского вторжения в Ирак в 2003 году. Именно тогда две важнейшие страны Евросоюза, формирующие его движущую силу или так называемый асимметричный дуалистический центр: ФРГ и Франция — заявили открытые возражения против действий США в данной операции. Фактически впервые удалось сформировать ось «Париж-Берлин-Москва», то есть, по сути, некую общеевропейскую позицию, о необходимости формирования которой говорил ещё Шарль де Голль. Тогда же всё более отчётливо проявилась стратегическая направленность однополярного
гегемона осуществлять раскол Европы не только посредством своего «троянского коня» в виде Великобритании, но и с помощью «новых членов» ЕС и НАТО, позиция которых сводится к патологической ненависти к России и недоверию к Германии. Ранее это наиболее рельефно проявлялось в Польше, хотя и в последнее время несколько трансформировалось в условиях нахождения у власти относительно прагматичного кабинета министров под руководством Д. Туска. Особая роль в процессе польско-германского сближения принадлежит главе польского МИД Р. Сикорскому. Так, в сентябре 2012 года идея трансформации Евросоюза была одобрена одиннадцатью министрами иностранных дел стран-членов ЕС и предполагает создание полноценной федерации по типу США, с дееспособными центральными органами и единой армией (Фещенко, 2012). Примечательно, что на данном мероприятии главы МИД Польши и Германии были единодушны в стремлении создать европейскую сверхдержаву в рамках меняющегося многополярного мира.
В это же время стало очевидным, что страны так называемого «золотого миллиарда» не могут не замечать колоссальное возрастание экономической и, вместе с тем, общеполитической роли ряда крупных региональных держав: Китая, Индии, Бразилии, Мексики, ЮАР, Аргентины, стран Юго-Восточной Азии. Также весьма показательным событием стало сохранение территориальной целостности, восстановление экономики и значительное укрепление позиций России как государства, потенциально сохраняющего многие параметры, характеризующие сверхдержаву, даже несмотря на значительные территориальные потери в ходе распада Советского Союза и превращение русского народа в один из самых больших разделённых народов в мире.
Глобальный финансово-экономический кризис стал ещё одной вехой эпохи неопределённости, когда многополярные тенденции проявились чрезвычайно отчётливо. Любопытно, что некоторые исследователи экономической истории и глобальной экономики в целом, как например, Пол Кеннеди, достаточно точно предсказали время перехода к многополярности в мировой экономике (Kennedy, 1988. P. 536-540). Несмотря на очевидную рецессию в США, ЕС и, к сожалению, в России, новые региональные державы, особенно Китай, продемонстрировали рост экономики, что ещё более укрепило их позиции в мире. В данных условиях стало ясно, что решать глобальные вопросы мировой экономики без этих государств уже невозможно. В связи с этим, наряду с «Большой восьмёркой» (G8), появилась и другая организация — «Большая двадцатка» (G20). Именно её саммиты стали ключевыми встречами мировых лидеров, формировавших согласованную политику по выходу из кризиса. Таким образом, именно начиная с мирового экономического кризиса можно окончательно говорить о формировании контуров будущего многополярного мира XXI века. Как отметил З. Бжезинский в своём новом труде «Стратегический взгляд. Америка и глобальный кризис», одной из основных черт современного состояния мировой экономической и политической конфигурации является нарастающая «рассредоточенность мировой геополитической власти» (Бжезинский, 2012. С. 41). В торгово-экономической сфере данный период характеризуется значительным усилением взаимной торговли между развивающимися странами, чья совокупная доля в международной торговле составила 42% в 2010 году. На развивающиеся страны приходится примерно 75% официальных валютных резервов, в то время как ещё в 90-е годы две трети резервов приходилось на развитые экономики. Кроме того, риски инвестирования в так называемые «развивающиеся рынки» значительно снизились, что повлекло за собой значительный приток иностранных инвестиций в ведущие развивающиеся страны, прежде всего в Китай, Индию и Бразилию. В валютной сфере также всё более заметен крен в сторону возвышения роли региональных валют и ослабления доминирования доллара во взаимных расчётах между третьими странами. Подобные решения относительно использования собственных валют в качестве средства платежа во взаимных расчётах были приняты в рамках БРИКС, а затем и
JOURNAL OF ECONOMIC REGULATION (Вопросы регулирования экономики) • Том 5, №1. 2014
JOURNAL OF ECONOMIC REGULATION (Вопросы регулирования экономики) • Том 5, №1. 2014
в рамках СНГ. Более того, необходимо отметить, что темпы восстановления ведущих развивающихся стран в посткризисный период оказались весьма впечатляющими. Так, Индия, например, восстановила темпы роста свыше 10 процентов уже в 2010 году. Что касается прогнозов дальнейшего экономического развития, то предполагается, что развивающиеся экономики в среднем будут расти на 4,7% в год в ближайшие 10-15 лет, что более чем в два раза больше прогнозируемых усреднённых показателей экономического роста для развитых стран. Кроме того, такие государства, как Китай, Индия, Бразилия, Индонезия, Южная Корея и Россия к 2025 г. составят более половины от общего уровня роста мирового ВВПх. При этом совокупный ВВП развивающихся стран превысит ВВП развитых к 2017 году (Васильева, 2013. С. 3). Очевидно, что при данной динамике не только «четвёрка» стран БРИК, но и Южная Корея, Индонезия и Турция займут места в списке крупнейших экономик мира в ближайшие десятилетия. В данных условиях также происходит переформатирование внутренней структуры экономики ключевых развивающихся экономик, включая усиление позиций обрабатывающей промышленности, в том числе машиностроения, наукоёмких отраслей в структуре ВВП и, соответственно, экспорта, увеличение расходов на НИОКР. Подобные тенденции говорят как о количественных, так и о качественных трансформациях в мировой экономике, и неизбежно обусловливают объективное отмирание однополярного геоэкономического уклада, закладывают основы многополярности в условиях глобализационных процессов современного социума.
В современных условиях и кризис Евросоюза, который так и не смог на данный момент выйти из глобальной рецессии (Васильева, 2013. С. 3)2, является в некотором смысле отголоском противостояния однополярных и мультиполярных тенденций в мире. С одной стороны, страны ЕС являются важнейшими экономическими партнёрами США, а также партнёрами по Североатлантическому альянсу, и в этой связи проявляется их «сотрудничество» в неоколонильных экспансионистских акциях в арабском мире. С другой стороны, столь мощный региональный экономический союз, имеющий валютную компоненту в виде Еврозоны и в последнее время проявляющий всё большее стремление к наднациональному политическому союзу (от проекта европейской Конституции до принятия Лиссабонского договора и формирования нового бюджетно-налогового союза), не может не тревожить США с их стремлением к валютной гегемонии, экономическому первенству и, безусловно, крайней заинтересованностью в своей максимальной вовлеченности в европейские дела, проще говоря, в сохранении политического контроля над Европой. Можно с уверенностью заявить, что как США, так и Великобритании крайне выгоден кризис евро. В предшествующие годы это наглядно проявилось в особой позиции Великобритании по валютной проблеме — она не только не присоединилась к зоне евро, но и стимулировала позиции так называемых «евроскептиков», ориентирующихся на сохранение валютной самостоятельности отдельных стран. В недавнем прошлом Великобритания отрицательно отнеслась к предложению Германии и Франции о введении регионального варианта налога Тобина, в то время как уже одиннадцать европейских государств поддержали данную инициативу (Croft). Однако позиция Великобритании, подкрепляемая угрозами вето, препятствует введению налога на финансовые трансакции на просторах всего Европейского Союза, ввиду необходимости согласования подобного шага всеми двадцатью семью государствами. Наиболее же ярким последним примером роли Великобритании как страны, инициирующей тенденции неоднородности в рамках ЕС, стал отказ от присоединения к бюджетному пакту. Этот факт имеет особое значение в контексте стремления континентального «локомотива» ЕС усилить и углубить дальнейшую интеграцию и контроль над членами группировки, и усиливающегося отчуждения
1 См.: Global Development Horizons. Multipolarity: The New Global Economy. Washington: The International Bank for Reconstruction and Development / The World Bank, 2012. P. 3.
2 См.: Европа уходит в глубокую рецессию // Экономика и жизнь, 2012, № 9. С. 2.
Британии от ЕС в целом, что отражается и в инициативе премьер-министра Д. Кэмерона провести референдум о целесообразности нахождения этой страны в Европейском Союзе (Mulholland, 2012).
В целом, в правящих кругах США серьёзную тревогу вызвали изменения, выразившиеся в тенденции восстановления мощи России, в укреплении её связей с ведущими европейскими странами; прослеживающиеся контуры нового регионального гиганта в виде неких Соединённых Штатов Европы (несмотря на закономерные кризисы роста — такие как текущие проблемы стран PIGS и еврозоны в целом); резкое усиление роли Китая и ряда региональных держав, а также внутренние проблемы, связанные с огромным внешним долгом, ухудшением экономического положения среднего класса и нарастающими протестами против сегодняшней англосаксонской модели капитализма (например, в таких формах, как движение «Occupy Wall Street»). Именно эта обеспокоенность текущим положением стала причиной разработки и воплощения в жизнь системы «управляемого хаоса» посредством раскачивания огромного пояса от Магриба до Пакистана, а в перспективе и до Индонезии. Конечной целью арабских революций и военных операций, проводимых НАТО в Ливии и, видимо, готовящихся в других государствах Ближнего Востока, является желание ослабить основных глобальных экономических и политических конкурентов США, — прежде всего, Евросоюз и Россию, а в перспективе и Китай.
Кроме того, на сегодняшний день в результате цепи событий, произошедших в мире, в том числе и мирового кризиса, традиционная «четвёрка» стран БРИК входит в число десяти крупнейших экономик мира по паритету покупательной способности, причём в первой шестёрке лидеров происходит чередование развитых и развивающихся стран. Несмотря на замедление темпов роста в последние месяцы, Китай, являясь второй экономикой мира, настолько укрепил позиции, что это дало основания для прогнозов формирования и новой биполярной структуры в диапазоне от противостояния с США до их биполярного симбиоза в виде проекта большой двойки (G2).
Настороженность американцев по поводу усиления развивающихся экономик относится и к Великобритании, чьи исторические, этно-культурные, экономические, военно-политические и научно-технические связи с США так тесно переплетены, что необходимо говорить о единой «двухглавой» англосаксонской империи с ответвлениями в виде других англоязычных государств переселенческого капитализма и выделять как единый центр силы. На сегодняшний день можно сказать, что уровень, широта и многоплановость сотрудничества Великобритании и США, а также этих государств с другими англосаксонскими государствами, представляющими переселенческий тип колонизации (Канада, Австралия, Новая Зеландия), позволяет говорить о своеобразной «реинкарнации» Британской империи, которая в глобально-историческом контексте не только не ушла в прошлое, но и трансформировалась в постиндустриальной эре в ведущий центр глобального геополитического пространства.
В экономическом аспекте необходимо отметить, что Великобритания является крупнейшим инвестором в экономику США, которые, в свою очередь, являются ведущими потребителями британского экспорта. Ещё более выразителен внешнеторговый баланс Австралии, где Великобритания и США потребляют 50 и 10 процентов австралийского экспорта соответственно, и более 50 процентов её импорта также приходится на Британию и США. Канада также в значительной мере зависит от англоязычных партнёров (главным образом от США: примерно 74% канадского экспорта и около 50% импорта). Что касается военно-политического альянса и научно-технического сотрудничества Великобритании и США, то данный аспект взаимоотношений имеет длительную историю и беспрецедентную глубину (от эпохи мировых войн и совместной разработки атомного оружия до современных локальных военных операций и теснейшей кооперации университетов и учёных данных государств).
JOURNAL OF ECONOMIC REGULATION (Вопросы регулирования экономики) • Том 5, №1. 2014
JOURNAL OF ECONOMIC REGULATION (Вопросы регулирования экономики) • Том 5, №1. 2014
Можно отметить, что исторически англосаксонская гегемония обусловлена борьбой и последовательным разгромом ряда глобальных конкурентов: испанской «универсальной монархии», голландской морской державы, могущественной французской империи, занимавшей в своё время огромные пространства современных Канады и США и опережавшей англичан не только в освоении Северной Америки, но и в проникновении в Индию, милитаристских Германии и Японии и огромной Российской империи, в том числе и в зените её геополитического, культурно-идеологического и общецивилизационного влияния времён послевоенного Советского Союза. Нетрудно заметить, что все эти глобальные соперники англосаксов (кроме Японии) также принадлежали к европейской цивилизации и, тем самым, методы борьбы с ними были изначально достаточно однотипны.
Предпосылки победы над вышеуказанными странами сводились к более гибкой экономической модели англосаксов. Что касается испанцев, то несмотря на огромные территории, захваченные ими в Новом Свете, и изначальное преимущество в виде первенства в экспансии, эта империя представляла собой тяжеловесную позднесредневековую феодальную монархию, в то время как Англия с её духом протестантизма, охарактеризованным Вебером, стала бурно развиваться в направлении первоначального накопления капитала и перехода к капитализму (Зарецкий, 2011. С. 63-66).
Франция, несмотря на исходно большую численность населения, мощную культуру и науку, успешное применение меркантилистских принципов в эпоху Кольбера, до Великой Французской революции также сохраняла многие феодальные пережитки, в результате чего отстала в развитии капитализма и не смогла конкурировать с более динамично развивающейся английской экономикой, способствовавшей значительному развитию английских колоний в Северной Америке и факторий в Индии, благодаря чрезвычайной энергичности торговой и военно-административной экспансии Британской Ост-Индской компании.
Что касается России, то её историко-географические особенности всегда предрасполагали к сильной централизации. Эта характерная черта была необходимой при чрезвычайных условиях, в которых неоднократно оказывалось наше государство ввиду колоссальной обширности и привлекательности территории для захватчиков. Однако в эпоху послевоенного глобального противостояния с США большая экономическая гибкость, эффективность и устойчивость политических институтов этого государства сыграли решающую роль.
В то же время, нынешний Китай представляет собой совершенно иную цивилизацию, способную, однако, чрезвычайно успешно заимствовать западные инновации. Очевидно, что даже при самых выгодных сценариях, гегемония англосаксов не сможет быть полной без подчинения Китая. Видимо, именно этот вектор взаимоотношений и, вероятно, соперничества будет одним из ключевых в ближайшие десятилетия.
Таким образом, современная переломная историческая эпоха вызывает столкновение нарастающих проявлений многополярности со стремлением альянса англосаксонских государств сохранить и укрепить своё лидерство, выражающееся в агрессивных действиях повсеместного характера, позволяющих ряду политиков и экспертов говорить о некоем «империалистическом безумии»3. Можно с уверенностью заявить, что текущая ситуация глобальной неопределённости приведёт к долгому и сложному процессу формирования новых геоэкономических и геополитических реалий XXI века, и важнейшим аспектом в данной связи является необходимость дальнейшего укрепления экономических позиций России и обеспечения её интересов в условиях дальнейшей интеграции в мирохозяйственную систему.
3 См.: Венесуэла и Иран должны остановить империалистическое безумие, 10.01.2012. (http://
telegrafist.org/2012/01/10/1098/).
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Бжезинский З. (2010). Выбор. Мировое господство или глобальное лидерство. М.: Международные отношения.
Бжезинский З. (2012). Стратегический взгляд. Америка и глобальный кризис. М.: Астрель.
Богомолов О. (2012). Время перемен // Российский экономический журнал, № 5, с. 114-124.
Васильева К. (2013). В 2013 году на первый план выйдут развивающиеся экономики мира // Экономика и жизнь, № 2, с. 3.
Васильева К. (2013). Европа не работает // Экономика и жизнь, № 1.
Венесуэла и Иран должны остановить империалистическое безумие, 10.01.2012. (http://telegrafist.org/2012/01/10/1098/).
Европа уходит в глубокую рецессию // Экономика и жизнь, № 9.
Зарецкий А. Д. (2011). К. Маркс и М. Вебер: онтология противоречий в экономической теории // Журнал экономической теории, № 4, с. 63-66.
Мировой экономике прочат неплохой год // Экономика и жизнь, 2013, № 4.
Родионов Д. (2013). ООН просит не спешить с бюджетной консолидацией // Экономика и жизнь, № 3.
Фещенко В. (2012). Европа сжалась в кулак // Российская газета, 20 сентября.
Croft. A. Cameron vows to block EU-wide Tobin tax. (http://uk.reuters.com/ article/2012/01/08/uk-britain-tax-idUKTRE80707D20120108).
Global Development Horizons. Multipolarity: The New Global Economy. Washington: The International Bank for Reconstruction and Development / The World Bank, 2011.
Kennedy P. (1988). The rise and fall of the great powers. London: Unwin Hyman, pp. 536-540.
REFERENCES
Brzezinski Z. (2010). The Choice: Global Domination or Global Leadership. M.: International relations. (in Russian).
Brzezinski Z. (2012). Strategic Vision: America and the Crisis of Global Power. M.: Astrel. (in Russian).
Bogomolov O. (2012). The time of changes. Russian Economic Journal, no. 5, pp. 114-124. (in Russian).
Vasilyeva K. (2013). In 2013 the developing economies of the world will come to the foreground. Economy and life, no. 2. (in Russian).
Vasilyeva K. (2013). Europe doesn’t work. Economy and life, no. 1. (in Russian).
Venezuela and Iran must stop imperialist madness, 10.01.2012. (http:// telegrafist.org/2012/01/10/1098/). (in Russian).
Europe goes into a deep recession. Economy and life, no. 9. (in Russian).
Zaretsky A. D. (2011). K. Marx and M. Weber: the ontology of contradictions in economic theory. Journal of Economic Theory, no. 4, pp. 63-66. (in Russian).
The world economy is expected to have a quite good year. Economy and life, 2013, no. 4. (in Russian).
Rodionov D. (2013). UN asks not hurry into budget consolidation. Economy and life, no. 3. (in Russian).
Feshchenko V. (2012). Europe is concentrating. RG, 20 September. (in Russian).
Croft. A. Cameron vows to block EU-wide Tobin tax. (http://uk.reuters.com/ article/2012/01/08/uk-britain-tax-idUKTRE80707D20120108).
Global Development Horizons. Multipolarity: The New Global Economy. Washington: The International Bank for Reconstruction and Development / The World Bank, 2011.
Kennedy P. (1988). The rise and fall of the great powers. London: Unwin Hyman, pp. 536-540.
JOURNAL OF ECONOMIC REGULATION (Вопросы регулирования экономики) • Том 5, №1. 2014
