CC BY
66
УДК 322: 294
в.м. митыпов
ВЗАИМООТНОШЕНИЯ СОВЕТСКОГО ГОСУДАРСТВА С БУДДИИСКОИ ЦЕРКОВЬЮ
(конец 1960-х -1980-е гг.)
В статье рассматривается проблема взаимоотношений советского государства с буддийской церковью в конце 1960-х - 1980-е гг. На основе документальных материалов прослеживается имевшая место двойственность в религиозной политике государства, когда, с одной стороны, шло усиление мер контроля, а с другой -высшее партийное руководство проводило политику послабления религии.
Ключевые слова: буддийская конфессия, буддийское духовенство, советское государство, свобода совести, атеистическое воспитание.
V.M. Mitypov
MUTUAL RELATIONS OF THE SOVIET STATE WITH THE BUDDHIST CHURCH
(the end of 1960-s - 1980-th)
The article is devoted to the problem of mutual relations of the Soviet state with Buddhist church in the end of1960-s - 1980-th. Duality in religious policy of the state - a strengthening of control measures, on the one hand, and religion indulgence, on the other hand, - is analyzed on the basis of documentary materials.
Key words: Buddhist faith, Buddhist clergy, the Soviet state, freedom of worship, atheistic education.
Рассматривая проблему взаимоотношений советского государства с буддийской церковью, необходимо исходить из того факта, что СССР был однопартийным государством. В ст. 6 Конституции 1977 г. подчеркивалось: «Руководящей и направляющей силой советского общества, ядром его политической системы, государственных и общественных организаций является Коммунистическая партия Советского Союза» [1]. В силу действия этой статьи закона все государственные органы рассматривались Коммунистической партией как формы, в которые она вкладывала нужную структуру и содержание. Постановления ЦК КПСС имели силу закона и подлежали исполнению всеми органами государственной власти. При этом важнейшие из них, как правило, носили секретный характер и не публиковались. Статья 6 Конституции легитимизировала любое вмешательство партии во все сферы жизни общества, что, в свою очередь, лишало смысла статью Конституции об отделении церкви от государства.
Советское руководство со времени окончания Второй мировой войны подписывало международные документы, в которых государства-участники обязывались создавать реальные условия для осуществления гражданами права на свободу совести. Еще в Уставе ООН были зафиксированы обязанности стран по соблюдению основных прав человека. Эти принципы были закреплены во Всеобщей декларации прав человека, принятой Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 г. Статья 18 декларации провозгла-
шала право на свободу совести: «Каждый человек имеет право на свободу мысли, совести и религии; это право включает свободу менять свою религию или убеждения и свободу исповедовать свою религию или убеждения как единолично, так и сообща с другими, публично или частным порядком, в учении, богослужении и в выполнении религиозных и ритуальных обрядов». Однако в этом международном правовом документе отсутствовал механизм гарантий, обеспечивавших осуществление прав и свобод личности.
18 марта 1963 г. СССР подписал пакт об экономических, социальных и культурных правах и пакт о гражданских и политических правах, которые вступили в силу в 1976 г. Статья 18 пакта о гражданских и политических правах, посвященная свободе совести в целом, повторяет текст ст. 18 Всеобщей декларации прав человека. Большое значение имела статья 27 данного пакта о том, что лицам, принадлежащим к этническим, религиозным и языковым меньшинствам, не может быть отказано в праве совместно с другими членами общества пользоваться культурой, исповедовать свою религию и исполнять обряды, а также пользоваться родным языком.
Наиболее полно принципы свободы совести были раскрыты в Декларации о ликвидации всех форм нетерпимости и дискриминации на основе религии или убеждений. Право на свободу совести включало свободу иметь религию или убеждения любого рода по своему выбору и исповедовать свою религию и выражать убеждения как
единолично, так и сообща с другими, публичным или частным порядком, свободу отправления культов, выполнения религиозных и ритуальных обрядов и учений. Никто не должен подвергаться принуждению, ущемляющему его свободу иметь религию. Государства обязуются уважать свободу родителей в религиозном воспитании своих детей в соответствии со своими убеждениями. Декларация обязывала государства принимать эффективные меры для предупреждения и ликвидации дискриминации на основе религии. Право на свободу мысли, совести, религии или убеждений включает следующие свободы: отправлять культы или собираться в связи с религией или убеждениями и создавать и содержать места для этих целей; создавать гуманитарные учреждения, производить, приобретать и использовать в соответствующем объеме необходимые предметы и материалы, связанные с религиозными обрядами, обычаями или убеждениями; писать, печатать, распространять соответствующие публикации в этих областях; вести преподавание по вопросам религии или убеждений в местах, подходящих для этих целей.
Идея религиозной свободы как составной части прав человека нашла свое развитие в заключительном акте совещания по сотрудничеству и безопасности в Европе (СБСЕ), подписанном в Хельсинки в августе 1975 г. По линии СБСЕ развитие понятия права на свободу совести нашло свое отражение в Итоговом документе Мадридской встречи 1980 г. и Мадридской встречи 1983 г., встрече экспертов по правам человека в Оттаве в 1985 г., встрече экспертов в Берне по проблемам человеческих контактов в 1986 г., Венской встрече 1989 г. Во время работы Комиссии по правам человека в Женеве в марте 1998 г. (в которой автор статьи принимал участие) были также обсуждены вопросы религиозной свободы национальных меньшинств и коренных народов мира. Во всех документах государства-участники подтвердили, что каждый человек имеет право на свободу мысли, совести и религии, что это право включает свободу менять религию или убеждения и свободу исповедовать свою религию или веру публичным или частным образом путем отправления культа, обучения и выполнения религиозных и ритуальных обрядов. Осуществление этих прав подлежит лишь таким ограничениям, которые предписаны законом и соответствуют международным стандартам [2].
Тем не менее в нашей стране воинствующий атеизм, бывший неотъемлемой частью политики государства в отношении религии, религиозных
организаций и верующих, продолжал оставаться таковым по существу в 1970-1980-е гг. В августе 1972 г. в Бурятии началось так называемое «дело Дандарона». По первоначальному замыслу прокуратуры процесс должен был проходить как «грандиозное судилище над верующими буддистами». «Дело» было затеяно во всесоюзном масштабе - обыски проходили в Москве, Ленинграде, Прибалтике. Кроме Б.Д. Дандарона перед судом должны были предстать еще 8 его учеников. Следствие обвиняло их в том, что они были активными членами «тайной буддийской секты», а также совершали на дому религиозные обряды - согшоды, сопровождавшиеся «кровавыми жертвоприношениями». Такие согшоды якобы проводились в квартирах «участников» секты в г. Ленинграде, Тарту, Улан-Удэ и с. Кижинга. Перед процессом должно было предстать более 80 свидетелей, показания которых подтвердили бы наличие секты с беспрекословным подчинением Учителю, его обожествлением, культом насилия, выражавшимся в провозглашении «необходимости уничтожения всего, что мешает буддийской вере»; сексуальным мистицизмом «как специальной нормой тантритского обета»; ритуальными совокуплениями, покушениями на убийство и избиениями «бывших» членов секты, пожелавших порвать с ней; антисоветскими настроениями, связями с заграницей и международным сионизмом. Составитель книги «Дело Дандарона» (Рим, 1974) Е. Сенека писала: «Озлобленная срывом задуманного спектакля, бурятская прокуратура и лица, инспирировавшие процесс, решили отыграться на Дандароне. Несмотря на то, что большая часть обвинений была снята в ходе судебного разбирательства, а также невзирая на то, что адвокат Н.Я. Нимиринская в своей четырехчасовой речи опровергла все оставшиеся пункты обвинения и доказала невиновность подзащитного, суд вынес обвинительный приговор» [3]. Б.Д. Дан-дарона приговорили к 5 годам лагерей (после 19 лет сталинских лагерей и полной реабилитации в 1956 г.), а четверых его учеников, признанных невменяемыми, - к высылке в психлечебницы Ленинграда, Киева и Каунаса. Всех остальных уволили с работы. Попытку вызволить из лагеря Б.Д. Дандарона предпринял тогдашний хамбо-лама Ж.-Д. Гомбоев. Он отправился в Москву и обратился в самые высокие инстанции. Но это не принесло результатов.
По существу, этот процесс был показательным, инспирированным и проведенным в назидание
всем верующим и неверующим гражданам страны. О том, насколько сильны были идеологические установки прошедшей эпохи, говорит тот факт, что признанный во всем мире мастер и учитель буддийской тантры, выдающийся философ ХХ в. Б.Д. Дандарон до сих пор малоизвестен у себя на родине, а общественное мнение все еще остается в плену старых идеологических штампов.
В июне 1983 г. состоялся пленум ЦК КПСС по идеологии. В постановлении пленума было указано на необходимость «активнее вести пропаганду научно-материалистических взглядов... уделять больше внимания атеистическому воспитанию... настойчивее внедрять советскую обрядность» [4].
В апреле 1984 г. прошел пленум по вопросам школьной реформы, на котором была подчеркнута «необходимость воспитания и формирования гражданина с прочными коммунистическими убеждениями, внедрения коммунистической морали, воспитания молодежи на идеалах марксизма-ленинизма, усиления внимания работников народного образования к изучению марксизма-ленинизма, к политической учебе» [5]. В духе этих требований, не допускавших в принципе иной морали, кроме коммунистической, было выдержано и постановление ЦК КПСС «О дальнейшем улучшении партийного руководства комсомолом и повышении его роли в коммунистическом воспитании молодежи». Перед комсомолом ставилась задача «повышения роли в воспитательном процессе в школах и закрытия всех каналов проникновения безыдейности, разработки и осуществления системы мер для того, чтобы все формы досуга молодежи способствовали выработке атеистических вкусов» [6].
На XXVII съезде компартии была принята новая программа, в которой повторялись старые идеологические штампы о научно-атеистическом мировоззрении, широком распространении советских обрядов, усилении борьбы с религией и улучшении атеистического воспитания. В 1986 г. в «Правде» была опубликована передовая статья «Воспитывать убежденных атеистов» [7].
Одним из ключевых моментов для КПСС стала переориентация идеологической работы в трех направлениях: 1. Отношение марксизма к религии, понимание ее роли в истории, научное объяснение религиозного феномена; 2. Мировоззренческая проблематика вопросов этики, культуры, философского учения о человеке; 3. Пропаганда политики партии в отношении религии и церкви,
диалог коммунистов и верующих на международной арене, совместные усилия в борьбе за мир, сохранение культурных ценностей.
Начало 1980-х гг. в области политики партии по отношению к религии проходило под знаком секретного постановления ЦК КПСС от 22 сентября 1981 г. «Об усилении атеистического воспитания». Текст этого постановления, к сожалению. до сих пор недоступен исследователям. Однако можно попытаться реконструировать сущность тех сторон этого постановления, которые касались сферы государственно-церковных отношений, по имеющемуся плану мероприятий Совета по делам религий при Совете Министров СССР по выполнению этого постановления [8]. Основной упор в плане этих мероприятий делался на новом качественном учете действовавших религиозных обществ и групп. Признавалось необходимым прекратить деятельность незарегистрированных служителей культа и общин, уклонявшихся от регистрации. При этом большое значение придавалось взаимодействию с местными органами власти.
Традиционно особое внимание уделялось совершенствованию работы с духовенством. Для воспитания служителей культа в духе гражданственности и патриотизма предусматривалось применение коллективных и индивидуальных собеседований. Предусматривалось усиление воспитательной работы с членами исполнительных органов и ревизионных комиссий религиозных объединений.
Для надзора за ламами и верующими в целях соблюдения законодательства «О религиозных культах» при исполкомах были созданы общественные комиссии. В 1969 г. в Бурятии были организованы общественные комиссии в 19 аймачных исполкомах, в задачу которых входил надзор за деятельностью бывших лам и контроль за их передвижениями по республике.
Выполнение этих мероприятий на основе постановления ЦК КПСС от 22 сентября 1981 г. «Об усилении атеистического воспитания» свидетельствовало о том, что государство в лице Центрального Комитета КПСС держало под контролем все религиозные конфессии. Основной упор в плане этих мероприятий делался на новом качественном учете действовавших религиозных обществ и групп.
В целом для начала 1980-х гг. в религиозной политике прослеживалась определенная двойственность. С одной стороны, предлагалось
усилить меры контроля, а с другой - высшее партийное руководство проводило политику послабления религии. Такую ситуацию, вероятно, можно объяснить тем, что некоторые партийные руководители осознавали надвигавшуюся опасность идеологического вакуума и искали новые идеи и подходы. В качестве важного фактора, повлиявшего на такой подход, можно рассматривать и устойчивую религиозную приверженность определенной части населения, несмотря на десятилетия борьбы советского государства с религией. К примеру, с каждым годом росло общее количество посещений дацанов, духовных треб населения, приглашений лам на дом для исполнения буддийских обрядов. Так, в 1978 г. число посетителей дацана составило 12,5 тыс. чел., а в 1980 г. - 18 тыс. чел. «От исполнения ежедневных молебствий в дацане между хуралами поступило 177,2 тыс. руб., от молебствия «Сахиусан» - 49,9 тыс. руб. и от лам, выезжающих в районы по приглашению верующих для совершения обрядов, -18,5 тыс. руб.» [9]. В последующие годы доходы ЦДУБ с каждым годом увеличивались «за счет сумм пожертвований и увеличения посещений дацана верующими во время приездов иностранных делегаций из буддийских стран. Основным источником дохода были праздничные хуралы, на которые съезжалось множество верующих из разных районов республики» [10].
Официальным органом государственного контроля за деятельностью религиозных организаций в стране был Совет по делам религий при Совете Министров СССР. Постановлением Совета Министров СССР от 8 декабря 1965 г. № 1043 Совет по делам русской православной церкви и Совет по делам религиозных культов были преобразованы в единый Совет по делам религий при Совете Министров СССР. Согласно Положению, утвержденному постановлением Совета Министров СССР от 10 мая 1966 г. № 361, Совет по делам религий, являясь союзным органом, осуществлял контроль за соблюдением Конституции СССР, правильным применением и исполнением законов СССР по вопросам, относящимся к религии. Совет проверял соблюдение этого законодательства религиозными объединениями, правильность применения и исполнения законодательства о культах центральными и местными органами, вел учет религиозных объединений, молитвенных домов, зданий и др.; изучал и обобщал практику применения законодательства о культах, разрабатывал проекты законов СССР, указов Президиума
Верховного Совета СССР, постановлений и распоряжений Совета Министров СССР по вопросам, касающимся религий, и вносил их в Совет Министров СССР, а также оказывал содействие религиозным организациям в осуществлении международных связей.
Совет в своей деятельности руководствовался законодательством Союза СССР о деятельности религиозных объединений, а также постановлениями и распоряжениями Совета Министров СССР, регулирующими взаимоотношения государства и церкви в СССР. Согласно постановлению Совета Министров СССР от 25 февраля 1980 г. № 179 в положение о совете были внесены изменения, в соответствии с которыми совет являлся союзным органом, образованным в целях последовательного осуществления политики Советского государства в отношении религий [11].
Главной функцией совета являлся контроль за внешнеполитической и внутриконфессиональной деятельностью религиозных объединений. Совет рассматривал и принимал решения по заявлениям и жалобам граждан и организаций по вопросам нарушений законодательства о религиозных культах, проверял правильность выполнения этих решений на местах. Он был обязан информировать правительство СССР о деятельности религиозных организаций и состоянии контроля за соблюдением законодательства о культах в областях, краях и республиках.
Совет по делам религий при Совмине СССР в Бурятии представлял уполномоченный по делам религий при Совмине Бурятской АССР, на которого возлагалась основная работа по осуществлению контроля над религиозными организациями, в том числе и над Центральным духовным управлением буддистов (ЦДУБ). Уполномоченный периодически должен был отчитываться о деятельности ЦДУБ в совете по делам религий при Совмине СССР. С советом согласовывались культовые, кадровые, хозяйственные, строительные, финансовые проблемы ЦДУБ. Уполномоченные регулярно отчитывались о международной и вну-трицерковной деятельности ЦДУБ. Показательной в этом смысле является информация уполномоченного Совета по делам религий при Совмине БурАССР А.Б. Раднаева председателю Совета по делам религий при Совете Министров СССР В.А. Куроедову о проведении хурала «Дуйнхор» в Иволгинском дацане, датированная 7 мая 1984 г. В ней подробно описывается богослужение «Дуйн-хор», проходившее в течение трех дней: «На бо-
гослужении присутствовало 480 человек. Поступило заказов «айладхал» - 1242, из них за благополучие в семье - 813, за упокой души - 110, за выздоровление от болезней - 190, за хорошую учебу и за хорошую службу в Советской армии -54. По сравнению с прошлым годом количество присутствующих - на уровне, а поступило 9994 руб. против 13958 в 1983 г. Из Тувинский АССР присутствовали 4 чел., которые внесли в кассу 500 руб.» [12]. И далее из информации следует: «21 апреля все служители культа приняли участие в ленинском субботнике» [13]. Этот небольшой пример был весьма показателен для определения отношений государства и буддийской церкви.
Совет по делам религий обладал полной информацией о деятельности религиозных объединений, что свидетельствовало о его контроле над религиозной жизнью в стране. Отдельным направлением работы совета являлась организация участия религиозных организаций СССР в борьбе за мир и дружбу между народами. Любая зарубежная поездка начиналась с консультаций делегатов в совете, а заканчивалась итоговым отчетом. Другим вопросом, волновавшим Центральный Комитет КПСС, был вопрос подготовки кадров священнослужителей. В.А. Куроедов, долгое время возглавлявший Совет по делам религий при Совмине СССР, подчеркивал, что «совет очень осторожно, гуманно подходит к вопросам веры, охраняет права церкви и верующих», а «деятельность Совета по делам религий является одной из важных гарантий обеспечения свободы совести в СССР» [14].
Наряду со строгим контролем над деятельностью религиозных организаций (особенно в части соблюдения ими норм, ограничивавших эту деятельность) Совет по делам религий немало внимания уделял вопросам выполнения требований законодательства о свободе совести органами государственной власти на местах и их должностными лицами, а также проблемам предотвращения межконфессиональной вражды и ненависти. Нередко совет принимал меры к восстановлению попранных прав верующих, особенно связанных с узаконением деятельности их религиозных объединений и реализацией прав на труд и образование. Действия Совета по делам религий находили положительный отклик у верующих и служителей религий. Именно этим, очевидно, можно объяснить выступления религиозных деятелей в 1990-е гг. с призывами воссоздать в стране государственный орган по делам религий
[15]. Хотя формально совет являлся органом при Правительстве СССР, что было закреплено в положении о нем, главная роль в направлении деятельности совета принадлежала ЦК КПСС. С ЦК совет согласовывал все важнейшие стороны своей работы. По существу, совет находился в прямом подчинении у высшего партийного руководства и осуществлял партийные установки в области государственно-церковных отношений.
Из двойственного положения Совета по делам религий вытекала и двойственность его функций. С одной стороны, в соответствии с положением о совете, он выполнял функции, входившие официально в его компетенцию (контроль за соблюдением законодательства о культах как религиозными организациями и служителями культа, так и центральными и местными государственными и общественными организациями, изучение и обобщение практики применения этого законодательства, разработка проектов законов и постановлений правительства по вопросам, касающимся религий, решение вопросов о регистрации и снятии с регистрации религиозных объединений и молитвенных зданий), с другой стороны, Совет по делам религий и его подразделения на местах помимо официальных функций выполняли и ряд задач, официально не входивших в их компетенцию. Среди них был контроль за подбором кадров в религиозные объединения (совместно с компетентными органами), контроль над деятельностью духовных учебных заведений, прохождением богослужений, что являлось прямым нарушением конституционного принципа отделения церкви от государства.
Новое послевоенное буддийское духовенство было воспитано в духе подчинения государственной власти. По существу, оно пошло по пути сотрудничества с атеистическим государством и поддержки его политической линии, получив необходимые уступки. Интересы государства для руководителей буддийской церкви были заведомо выше других интересов. Поэтому неправомерно сводить все церковные неурядицы лишь к отрицательному влиянию государства на церковь.
Таким образом, в конце 1960-х - начале 1980-х гг. КПСС являлась той решающей силой, которая полностью определяла политику государства в религиозном вопросе, добиваясь безоговорочной лояльности религиозных организаций к политическому режиму. Государственные органы, в чью компетенцию входила деятельность в сфере государственно-церковных отношений, находи-
лись в безусловной зависимости от решений ЦК и не могли рассматриваться как самостоятельные органы. КПСС, игнорируя статью Конституции об отделении церкви от государства, активно действовала и в сфере сугубо внутриконфессиональ-ной деятельности религиозных объединений.
В начале 1980-х гг. в религиозной политике КПСС прослеживается определенная двойственность, непоследовательность между воинственноатеистической риторикой, устойчиво неприязненным отношением к церкви, являвшимся составной частью менталитета высшего партийного руководства, и реальной политикой строго ограниченных послаблений ряду ведущих религиозных конфессий страны, в числе которых была и буддийская церковь.
Литература
10.
11.
12.
13.
14.
15.
Конституция (основной закон) Союза Советских Социалистических Республик. М.: Политиздат, 1977. С. 123.
UNPO news. - Nov. 1997 - Feb. 1998. P. 18-21. Тайны Бурятии. - Спецвыпуск. - 2005. - С. 21. Правда. - 1983. - 23 июн.
Правда. - 1984. - 14 апр.
Правда. - 1985. - 7 июл.
Правда. - 1986. - 28 сент.
ЦХСД. Ф. 5. Оп. 84. Д. 99. Л. 43-48.
Из истории религиозных конфессий Бурятии. ХХ век: сб. док. / сост. С.Г. Аюшеева, М.Г. Бу-хаева, Н.К. Сафонова и др. М.: Ин-т «Открытое общество», 2001. С. 210.
НАРБ. Ф. Р-1857. Оп. 1. Д. 53. Л. 20.
РГИА. Ф. 821. Оп. 133. Д. 389. Л. 11.
НАРБ. Ф. Р-248. Оп. 1. Д. 4413. Л. 16.
Там же.
Куроедов В.А. Религия и церковь в Советском государстве. М., 1981. С. 256-257.
ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 6. Д. 2682. Л. 47.
Митыпов Виктор Мижитович - кандидат исторических наук, консультант Министерства экономики Республики Бурятия, г. Улан-Удэ.
Mitypov Victor Mizhitovich - candidate of historical sciences, consultant of Ministry of economy of the Republic of Buryatia, Ulan-Ude.
УДК 342. 4 (470)
Е.Н. Палхаева
КОНСТИТУЦИОННЫЕ ОСНОВЫ РОССИЙСКОГО ПАРЛАМЕНТАРИЗМА
В статье раскрываются вопросы формирования основ парламентаризма в Российской империи, а также в советской России в начале XX в.
Ключевые слова: парламент, Государственная Дума, учредительное собрание, Конституция, манифест.
E.N. Palhaeva
THE CONSTITUTIONAL BASES OF THE RUSSIAN PARLIAMENTARISM
In article deals with the problems of formation of bases of parliamentarism in the Russian Empire, and also in Soviet Russia in the beginning of XX-th century.
Key words: parliament, State Duma, constituent assembly, Constitution, manifest.
Идея создания представительного законодательного органа существовала в России на протяжении длительного времени. Об этом свидетельствуют введенные в научный оборот документы, касающиеся конституциирования Государственной думы и Учредительного собрания России. Среди них особый интерес представляют протоколы Петергофских и Царскосельских совещаний, Стенографический отчет Особого совещания по выработке Положения о выборах в Учредительное собрание, воспоминания современников и непосредственных участников происходивших процессов [1].
В начале XX в. верховная власть приступила к рассмотрению возможности введения в России представительного правления. В проекте конституции «Краткое изложение основ» провозглашалось создание принципиально нового органа - двухпалатного парламента. Обнародование Манифеста 17 октября 1905 г. возвестило о введении новой избирательной системы на основе имущественного ценза, тем самым впервые в истории России была предпринята попытка перехода на путь цивилизованного развития на конституционной основе, но под монархическим контролем и доглядом.
