CC BY-NC
65Психология и Психотехника
Правильная ссылка на статью:
Артемьева О.А. — Взаимоотношения исследовательской и практической психологии в СССР: периоды развития // Психология и Психотехника. - 2019. - № 4. DOI: 10.7256/2454-0722.2019.4.31238 URL: https;//nbpublish.com'library_read_article.php?id=31238
Взаимоотношения исследовательской и практической психологии в СССР: периоды развития
Артемьева Ольга Аркадьевна
доктор психологических наук
профессор кафедры социальной, экстремальной и пенитенциарной психологии Иркутского
государственного университета
664025, Россия, г. Иркутск, ул. Чкалова, 2, каб. 406 И [email protected]
Статья из рубрики "Горизонты психологии"
Аннотация.
Реализуется историко-психологический подход к решению проблемы взаимоотношений исследовательской и практической психологии в СССР. Обсуждаются результаты эмпирического исследования с применением методов биографического и событийного анализа, сленгового анализа заголовков, качественного и количественного анализа научных и практико-ориентированных публикаций ведущих советских психологов, а также официальных документов, регламентировавших организацию психологической науки и практики. Впервые предлагается периодизация развития взаимоотношений исследовательской и практической психологии в СССР; дается краткая характеристика каждого из периодов. Определяется значение государственной организации и регламентации науки и практики, а также самоорганизации психологов. Делается вывод о в лия нии кард ина л ьных из ме не ний социал ьных ус лов ий ра з в ития о те ч е с тв е нной психологии в начале и в конце ХХ века, в частности революции 1917 г., «перестройки» и последующего распада СССР, прежде всего, на состояние психологической практики. Ставится проблема преемственности в развитии исследовательской и практической психологии в России; отмечается ее связь с решением педагогических задач. Проведенный анализ позволяет расширить историографические представления о закономерностях развития взаимоотношений психологической науки и практики в СССР и проследить генезис «схизиса» исследовательской и практической психологии в современной России.
Ключевые слова: история психологии, советская психология, практическая психология, исследовательская психология, социальный заказ, преемственность развития науки, научная политика, институционализация психологии, периодизация истории психологии, российская психология
DOI:
10.7256/2454-0722.2019.4.31238
Дата направления в редакцию:
02-11-2019
Дата рецензирования:
02-11-2019
Работа подготовлена при финансовой поддержке гранта РФФИ № 17-36-01096. Проблема
Проблема взаимоотношений исследовательской и практической психологии в СССР является одной из центральных на протяжении всей истории советской психологии. Ее решению посвящены методологические поиски Л. С. Выготского 1920-х гг., докторская диссертация П. М. Рубинштейна 1940 г., усилия Б.Ф. Ломова по обоснованию и внедрению принципа единства теории, эксперимента и практики в психологии в 1980-х гг. и другие работы. Современное положение психологических исследований и практики в России осмысливается авторами коллективной монографии, изданной Институтом
психологии РАН-7!. Названные работы освещают закономерности развития взаимоотношений отечественной психологической науки и практики в разные периоды их развития. Материалы, накопленные и систематизированные на современном этапе становления истории советской психологии, позволяют провести комплексное исследование реальной динамики развития психологических исследований и психологической практики, а также их взаимоотношений на протяжении всей истории СССР.
Методы
Процедура предпринятого нами исследования включала методы биографического и событийного анализа, качественного и количественного анализа научных и практико-ориентированных публикаций ведущих советских психологов, сленгового анализа заголовков психологических работ, а также официальных документов, регламентировавших организацию психологической науки и практики в 1917-1991 гг. Основным материалом исследования стали такие продукты исследовательской и практической деятельности 50 ведущих советских психологов, как докторские диссертации, монографии, учебные и методические пособия, научные и научно-популярные статьи в журналах и газетах, сборники научных трудов, материалы научно-практических конференций, рецензии. Всего 3573 источника. По итогам применения методов наукометрического и историко-психологического исследования выявлены изменения числа, характера и содержания публикаций, значимые события и периоды истории развития исследовательской и практической психологии в СССР.
Обсуждение результатов
Проведенная работа позволяет дать краткую характеристику развития взаимоотношений исследовательской и практической психологии в советской России в ходе следующих периодов: 1) 1917-1924 гг.; 2) 1925-1940 гг.; 3) 1941-1947 гг.; 4) 1948-1953 гг.; 5) 1954-1965 гг.; 6) 1966-1976 гг., 7) 1977-1991 гг.
В период 1917-1924 гг. происходила институционализация научных и научно-практических течений советской психологии. Эти годы ознаменовались созданием новых государственных институтов, нацеленных на решение задач как научного исследования, так и психологического сопровождения образования, производства и здравоохранения. Были открыты Центральный институт труда (1920), Центральный педологический институт (1921) и Государственный психоаналитический институт (1922) - в Москве, Государственный рефлексологический институт по изучению мозга (1918) - в Ленинграде, Всеукраинский институт труда (1921) - в Харькове и др.
В лабораториях научных институтов разрабатывались методы психологического исследования детей и рабочих, применявшиеся в практике психологического сопровождения воспитания, труда, терапии. Кроме диагностики психологи участвовали в оптимизации условий педагогического процесса, производства, психиатрической помощи.
Новая практика «социалистического строительства» нуждалась в новой теории. После упразднения ученых степеней и званий (1918), вынужденной эмиграции представителей традиционной религиозно-философской психологии и роспуска Психологического общества (1922) при Московском университете, зарождалось новое психологическое
сообщество Курс на построение марксисткой психологии отразился на организации работы Психологического института: в 1923 г. на место его основателя Г. И. Челпанова был назначен К. Н. Корнилов, предложивший материалистическую, реактологическую программу развития советской психологии.
Важнейшими событиями в жизни психологического сообщества стали первый и второй всероссийские съезды по психоневрологии, в ходе которых обсуждались как результаты конкретных исследований, так и проблемы методов и методологии психологии. Первый съезд прошел в 1923 г. на базе Московского государственного университета и его институтов, Центрального института труда, психиатрических клиник Государственной высшей медицинской школы, 2-го Государственного университета и больницы им. П. П.
Кащенко и др. Уже в ходе этого первого съезда работали секции по психологии, педологии, психиатрии, психофизиологии труда, криминальной психологии и др. Второй всероссийский съезд по педологии, экспериментальной педагогике и психоневрологии
был организован в 1924 г. в Петрограде Его отличали внимание к рефлексологии и объективным методам психологического исследования.
В первые годы советской власти психологическая наука откликнулась на послереволюционный социальный заказ: шел поиск методологических основ новой советской психологии, было положено начало обсуждению теоретических и методических вопросов психологического исследования. Основными направлениями практической работы были психологическое сопровождение воспитания и труда; однако теоретические основы их реализации пока еще оставались предметом дискуссий.
Начало периода 1925-1940 гг. протекало под знаменем критики прозападных научно-практических течений психоанализа, педологии и психотехники, а также самобытных рефлексологии и реактологии. Первой жертвой критики буржуазных психологических теорий стало психоаналитическое течение отечественной психологии. Государственный психоаналитический институт был закрыт в 1925 г. Русское психоаналитическое общество, созданное в 1922 г., просуществовало до 1930 г. Критиковались как идеи З. Фрейда, так и попытки поиска единых материалистических оснований марксистского и психоаналитического учений, в том числе в формате самокритики
Параллельно шла работа по определению методологических основ педологической работы, нарастала критика зарубежных концепций и методов изучения развития ребенка. В 1927-1928 гг. теоретико-методологические вопросы педологии обсуждались в ходе I Всероссийского педологического съезда. В 1931 г. в Обществе педологов-марксистов под руководством Н. К. Крупской прошла критическая дискуссия по работам одного из ведущих исследователей ребенка М. Я. Басова, скончавшегося несколько месяцев после нее. Наконец, в 1936 г. Постановлением ЦК ВКП (б) «О педологических извращениях в системе наркомпросов» в школах было ликвидировано звено педологов, а их теоретические разработки подвергнуты критике [5, 13].
На первую половину 1930-х гг. приходится критика и психотехнического течения. Спешные попытки адаптации психотехнических идей западных исследователей к советской практике не могли дать скорых результатов. Секция психотехники в Государственном институте экспериментальной психологии была упразднена в 1933 г. В
следующем году приказом Совнаркома ликвидировано 29 психотехнических НИИ^23!, приказом министра путей сообщения свернута практика психотехнических испытаний на
железной дороге I16!, закрыт журнал «Советская психотехника» и т.п. Идеи нормирования труда и оптимизации его условий противоречили экстенсивной сырьевой и производственной политике. В 1935 г. на 1-м совещании стахановцев И. В. Сталин высказал замечания в адрес «упорствующих консерваторов из среды хозяйственных и
инженерно-технических работников» и действующих технических норм [18, с 2]. После постановления ЦК ВКП (б) о педологии, приказов Наркомпроса РСФСР «об анкетных исследованиях школ» и «ликвидации в школах профконсультации и профотбора» 1936
года свернута вся психотехническая практика Через самороспуск прекратило свое существование Всероссийское общество психотехники и прикладной психофизиологии.
В конце 1920-х гг. в центре критике последовательно оказались идеи руководителей ведущих центров советской психологической науки, разрабатывавших материалистические учения о психике. Через два года после внезапной кончины В. М. Бехтерева, сперва в конструктивном ключе, прошла научная «рефлексологическая дискуссия»: по инициативе методологической секции Общества рефлексологии, неврологии, гипнотизма и биофизики в мае-июне 1929 г. была организована дискуссия, продолжившаяся в сентябре в Государственном рефлексологическом институте по
изучению мозга им. В. М. Бехтерева в Ленинграде-^17!. Начатое обсуждение нашло развитие, но уже в идеологизированном русле, в ходе «реактологической дискуссии» 1931 г. Тогда же идеи К. Н. Корнилова, отстраненного в 1930 г. от руководства Институтом психологии, были подвергнуты резкой критике за попытки упрощенного понимания материальной природы психического, сведения внутреннего мира к совокупности реакций. Так, в ходе становления административно-командной системы контроля науки были подвергнуты критике и ликвидированы не только практико-ориентированные, воспринявшие западные идеи течения, но и отечественные материалистические теории психического.
Несмотря на их ликвидацию, опыт теоретического осмысления положений психоанализа, педологии, психотехники и рефлексологии, как и результаты проведенных исследований, стали основанием разработки марксистской психологии, прежде всего, в фундаментальных работах С. Л. Рубинштейна, а также в трудах А. Р. Лурии, А. Н. Леонтьева, С. Г. Геллерштейна, Б. Г. Ананьева, Д. Н. Узнадзе и др. Основные же направления психологической практики в 1930-х гг. были свернуты, в значительной степени определив «психологический схизис»[6!, «диагональный разрыв» между
теорией и практикой в отечественной психологии, сохраняющийся по сей день.
1941-1947 гг. приходятся на военное и начало послевоенного времени, когдасоветская психология смогла откликнуться на социальный заказ в обеспечении боеготовности страны. Решение задач военного времени по реабилитации раненных, восстановлению психических функций, цветомаскировке зданий и т. д. стимулировало развитие практико-ориентированных областей психологического исследования. Обнаруженное увеличение числа публикаций и взаимосвязи тематики психологических публикаций ведущих
исследователей и практиков в послевоенные годы произошло за счет обращения к опыту психологического сопровождения военных действий.
Исследование фундаментальных проблем психологии продолжили сотрудники Института психологии, Института мозга им. В. М. Бехтерева, Педагогического института им. А. И. Герцена и др., эвакуированные из Москвы и Ленинграда. Вынужденная эвакуация научных институтов вглубь страны способствовала развитию психологической науки в региональных учебных и клинических центрах, пропаганде психологического знания за пределами Москвы и Ленинграда
В этот трудный период возникали новые центры образования и науки. В 1943 г. в Московском, а в 1944 г. - Ленинградском университете были открыты кафедры и отделения психологии. В 1943 г. была создана Академия педагогических наук с психологическим отделением, в 1945 г. - Сектор психологии при Институте философии АН СССР. В октябре 1945 г. был основан Научно-исследовательский институт психологии УССР в Киеве.
Опыт работы в созданных во время войны научных и реабилитационных центрах был обобщен в фундаментальных научных работах А. В. Запорожца, А. Н. Леонтьева, Н. А. Бернштейна, Б. Г. Ананьева, В. Н. Мясищева и др., изданных в послевоенные годы. Собранный материал лег в основу создания А. Р. Лурией нового научного направления -нейропсихологии.
Успехи психологической науки и практики в годы войны, признание значения психологических знаний в формировании личности советского гражданина в условиях сталинской научной политики способствовали восстановлению преподавания психологии в школе. Соответствующее решение было принято постановлением ЦК ВКП(б) «О преподавании логики и психологии в средней школе» (1946) --19!.
Социальный заказ военного времени не только стимулировал развитие психологической практики, но и обусловил усиление связи исследовательской и практической психологии в стране. Война дала толчок к развитию психологической помощи и связанных с ней прикладных исследований. Однако оформление центров прикладной и практической направленности, таких как лаборатории и даже практико-ориентированные кафедры вузов, стало возможно только в 1960-е гг., после смены политического руководства страны.
1948-1956 гг. послевоенного развития советской психологии знаменательны, прежде всего, Павловской сессией и сменой партийного руководства. Оба события связаны с личностью И. В. Сталина.
Павловской сессии, то есть Объединенной сессии Академии медицинский наук СССР (АМН СССР) и Академии наук СССР (АН СССР) 1950-го года предшествовали событи 1948-го: отстранение от обязанностей директора Института физиологии АН СССР Л. С.
Штерн за «замалчивание» учения и работ И. П. Павлова; преобразование Государственного института по изучению мозга им. В. М. Бехтерева в Институт физиологии центральной нервной системы АМН СССР (в 1950 г. он вошел в состав Института физиологии им. И.П. Павлова АН СССР) и др.
Павловская сессия по физиологии была очередной дискуссией в череде инициированных партийным аппаратом дискуссий по философии (1947), биологии (1948),
лингвистике (1950) и политической экономии (1951) Важными событиями
развернувшейся физиологической дискуссии стали не только собственно Павловская сессия 1950 г., но и Всесоюзное совещание по психологии, прошедшее при Президиуме АПН РСФСР в 1952 г. по вопросу «перестройки психологической науки на основе труда И. В. Сталина по вопросам языкознания и в свете решений объединенной сессии АН СССР и АМН СССР», дискуссий «Некоторые вопросы советской психологии» при Президиуме АН Грузинской ССР 1952 г. и «Проблема ощущения в свете марксистско-ленинской теории познания» при Ленинградском государственном университете 1953 г. и
д р . Несмотря на значительную методологическую работу по решению
психофизиологической проблемы, соотнесению психологии и физиологии, проведенную в эти годы, подведение итогов дискуссии по поводу учения И. П. Павлова могло быть проведено только спустя годы после смерти инициировавшего ее И. В. Сталина.
Развитие психологической практики в эти годы подчинялось тенденциям предыдущих периодов. Основными сферами применения психологических знаний были образование, воспитание, просвещение и пропаганда. Изучение психологии советского человека в их разрезе определялось как совершенно необходимое для «наиболее быстрого перехода к коммунизму» [12, с- 27].
Главной особенностью периода 1957-1975 гг. является смена политического курса в стране после ХХ съезда КПСС. В 1953 г. со смертьюИ. В. Сталина закончился 30-летний период развития советской страны под его авторитарным руководством, с характерной
для него «сталинской моделью науки» I25!. Завершались инициированные И. В. Сталиным проекты, в частности идеологические дискуссии. Получили возможность возрождения и развития закрытые проекты самоуправления. Так, в 1957 г. было восстановлено отечественное общество психологов, в виде Общества психологов РСФСР при Академии педагогических наук РСФСР. Первый съезд общества прошел в 1959 г. в Москве, второй съезд - в 1963 г. в Ленинграде.
В 1962 г. при АН СССР прошло масштабное совещание по философским вопросам физиологии высшей нервной деятельности, в ходе которого были подведены итоги обсуждения проблемы соотношения физиологии высшей нервной деятельности и
психологии, разведены и соотнесены предметы изучения каждой из наук [17!.
Вместе с положительными событиями в развитии советской психологической науки, в
ходе реформы образования было отменено преподавание психологии в школе Ц^!. Зрелость психологического сообщества проявилась в том, что его члены активно откликнулись на перспективы, обозначенные в Законе об укреплении связи школы с жизнью и о дальнейшем развитии системы народного образования в СССР (1958). Свое место в новой школе психологи связывали с решением как практических, воспитательных, так и исследовательских, теоретических задач, а важнейшим вопросом
считали обеспечение более тесной связи психологии с практикой [22, с- 22!.
Именно в этот период получили возможность развития отрасли, нетрадиционные для
советской практической психологии, прежде всего, социальная психология. В 1962 г. при Ленинградском университете была создана первая в стране лаборатория социальной
психологии; в 1968 г. там же открыта первая кафедра социальной психологии Кроме этого Ленинградский университет вошел в историю как центр инженерной психологии: Б.Ф. Ломов открыл здесь первую лабораторию инженерной психологии. Эта область практической психологии, как и авиационная, и космическая, получила развитие в 1960-е гг. в связи с развитием новой техники и освоением космоса
Главной базой отечественной космической психологии стал Отдел психологии и психофизиологии Института медико-биологических проблем, созданный Ф. Д. Горбовым в 1964 г. В 1960-1970-х гг. шло «сближение авиационной и инженерной психологии по вопросам психологической оценки конструктивных особенностей самолетов,
авиационного оборудования и приборов» -15, с- 62]. Это, прежде всего, работы, К. К. Платонова, Б. Ф. Ломова, В. А. Пономаренко и др.
Закономерным этапом в развитии прикладных исследований стало основание научного института, координирующего их проведение по всей стране: «в 60-е годы идея создания
института в Академии наук возникала многократно в разных вариантах» -14, с- 2971. Наконец, в 1972 г. под руководством Б. Ф. Ломова был открыт Институт психологии АН СССР, в который перешли все сотрудники Сектора философских проблем психологии Института философии.
Успехи советской психологической науки и практики в значительной степени были связаны с расширением возможностей международной научной коммуникации. Знаковым событием этого периода является проведение XVIII Международного психологического конгресса в 1966 г. Это единственное событие такого масштаба в истории отечественной психологии. Ведущая роль в проведении конгресса принадлежала блестящему ученому и организатору психологического образования, декану факультета психологии МГУ А. Н. Леонтьеву. В эти годы советская психология, с одной стороны, уже имела необходимые достижения для представления их на мировом уровне, с другой - была открыта для восприятия передовых идей психологической науки. Еще одним масштабным событием европейского уровня стало введение в 1967 г. традиции проведения каждые три года «встреч психологов Придунайских стран».
Важным достижением отечественной психологии, свидетельствующим как о ее дисциплинарном статусе, так и о востребованности психологических исследований в стране, стало введение научной степени по психологии в 1968 г. До этого диссертации советских психологов защищались по педагогическим, медицинским и биологическим
наукам
Развитие прикладных исследований и развитие психологической практики в образовании, медицине, на производстве было откликом на растущие потребности развивающейся индустриальной страны, мирового лидера в разных сферах общественной жизни. Принципиально важно отметить, что советские психологи отвечали на социальный заказ, используя собственные национальные разработки в методологии и методике научных исследований и практической помощи. Инструментарий отечественной психологии был аутентичен задачам психологического сопровождения разных аспектов жизни советских граждан и не нуждался в импорте зарубежных идей и методов, хотя и был к ним уже открыт.
Основные успехи советской психологии 1977-1991 гг. были закономерны в свете
достижений предыдущего этапа. Введение научной степени по психологии, открытие специализированного Института психологии при АН СССР, активизация международных научных контактов, развитие высшего психологического образования способствовали привлечению новых специалистов, развитию и институционализации как психологической науки, так и практики. Усиление научной коммуникации зарубежными коллегами расширяло границы научного поиска и инструментария современного психологического познания и сопровождения. Результаты прикладных научных исследований находили реализацию в практике. Открывались социологические и
психологические службы на предприятиях [1, 8!. В 1990 г. было утверждено Положение о психологической службе в системе народного образования.
С 1985 г. обнаружен рост числа защит докторских работ по психологии. «Перестройка» и падение «железного занавеса» обусловили, с одной стороны, социальные изменения и развитие психологических исследований сопровождающих их процессов, а, с другой, свободный доступ к достижениям зарубежной психологической науки и практики.
В ситуации пересмотра идеологических и методологических основ науки в конце 1980-х гг. начал ослабевать авторитет советской психологии, выстроенной на фундаменте марксизма-ленинизма. Скептицизм в отношении идеологизированных концепций и открытость молодых исследователей к зарубежным подходам уже не способствовали обеспечению преемственности в развитии науки. А признанные ученые, в силу открывшихся возможностей приобщения к западной науке, очевидно, в те годы еще не ставили перед собой такой задачи. Переводы практико-ориентированных изданий, книги Д. Карнеги, С. Грофа, Р. Бэндлера и Дж. Гриндера и т.п., начавшие захватывать рынок психологической литературы с конца 1980-х гг., некритично воспринимались населением и вскоре появившимися практикующими «психологами» без психологического образования.
Снятие идеологических запретов дало стимул к деидеологизации науки. Так, уже в 1991 и 1994 гг. в издательстве «Наука» вышли два тома сборника «Репрессированная наука» под редакцией известного психолога М. Г. Ярошевского, вскоре иммигрировавшего в США. Авторы сборника не только реконструировали историю преследования ученых, закрытия научных дисциплин, ликвидации направлений отечественной психологии, но и критиковали советскую модель развития науки, вплоть до отмежевания от нее.
Возникшая ситуация в определенной степени повторяла обстоятельства становления советской психологической теории и практики в 1920-х гг. Тогда также нарушилась преемственность в развитии психологического образования, теории и практики. С той разницей, что в 1920-е гг. отмежевание от дореволюционного опыта и идей было частью целенаправленной партийно-государственной политики. Насколько активно в 1920-е гг. оставшиеся в России психологи приступили к построению новой, советской науки и практики, настолько же энергично многие из отечественных психологов стали осваивать идеи и методы западной и восточной психологии в конце 1980-х - 1990-е гг.
Развитие российской психологической науки происходило, по сути, вне государственного заказа; разрушались прежние связи с практикой «коммунистического строительства». Параллельно шло становление западно-ориентированной психологической практики, лишенной связи как с традицией отечественной науки, так с опытом осмысления психологической реальности в национальном искусстве, обыденном сознании и религиозных представлениях. Основной сферой, поддерживающей преемственность в развитии отечественной психологии, оказалось высшее образование. Преподаватели университетов, подготовленные в советские годы, были единственными,
кто мог обеспечить преподавание психологии, ставшей востребованной областью высшего образования в 1990-е гг. К счастью для российской психологии, на этот раз обошлось без «философского парохода». В очередной раз отечественная психологическая традиция не прервалась в силу необходимости решения педагогических задач.
Представленные результаты согласуются с историографическими представлениями современных исследователей. Прежде всего, с положениями коллективной монографии «Психологическая наука в России XX столетия: проблемы теории и истории», подготовленной сотрудниками Института психологии РАН в 1997 г. и наиболее полно раскрывающей закономерности развития отечественной психологии на протяжении всего советского периода. Проведенный нами анализ историко-психологических данных, дополненных результатами последних исследований, позволил выделить закономерности развития взаимоотношений исследовательской и практической психологии в СССР, реализовать историко-психологический подход к объяснению причин их «схизиса» в этот противоречивый период истории русской психологической мысли.
В целом, предварительные результаты проведенного исследования позволяют сделать следующие выводы.
1 . В развитии взаимоотношений исследовательской и практической психологии в СССР могут быть выделены следующие периоды: 1) 1917-1924 гг.; 2) 1925-1940 гг.; 3) 19411947 гг.; 4) 1948-1953 гг.; 5) 1954-1965 гг.; 6) 1966-1976 гг., 7) 1977-1991 гг. На протяжении этих периодов менялись социальные условия и социальный заказ в отношении психологии. Они, в свою очередь, определяли направления развития психологической практики и науки, а также состояние их институционализации.
2 . В целом история психологии в СССР представляет собой последовательный процесс становления и развития исследовательской и практической марксистской советской психологии. Возникновение нового государства после революции 1917 г. привело к нарушению преемственности развития психологической науки и практики. Ликвидация научно-практических течений психологии в конце 1920-х - первой половине 1930-х гг. в значительной степени была следствием отказа от развития или неспособности перенять национальные, исторически-сложившиеся традиции оказания психологической помощи, а также теоретически необоснованного заимствования психологического инструментария зарубежной психологии.
3 . Вместе с тем государственная поддержка научных исследований способствовала успехам в развитии психологической науки уже во второй половине 1930-х гг. Негативное влияние научной политики предшествовавшего периода было преодолено в значительной степени благодаря зрелости научного сообщества, его готовности к самоорганизации. Накопленные ресурсы советской психологической практики оказались востребованы в годы Великой Отечественной войны. Достижения последующих этапов во многом базировались на этих успехах.
4 . Последовательное развитие единой марксистской методологии в течение трех десятилетий стало залогом успехов не только исследовательской, но и практической психологии в СССР. Советская психология прошла проверку военными действиями середины 1940-х гг., вызовами партийного контроля в связи с Павловской сессией 1950 г., реформой образования 1958 г., требованиями индустриального и технологического развития 1960-1970-х гг.
5 . Объективные ошибки и внешние ограничения развития практической психологии в
СССР в 1930-1950 гг. обусловили ее отрыв и отставание от развития основных отраслей исследовательской психологии. Успехи инженерной, военной, авиационной и космической, социальной психологии, нейропсихологии в 1960-1970 гг. способствовали сближению психологических исследований и разных сфер практики «социалистического строительства».
6 . Изменение экономических и политических условий развития советской России во второй половине 1980-х гг., расширившиеся возможности знакомства с зарубежными концепциями, ориентированными на сопровождение рыночных отношений (организационная психология, психология рекламы и т.д.) инициировали пересмотр и даже отказ от методологических принципов и практических приложений советской психологии. В очередной раз в отечественной психологии произошел разрыв преемственности собственной традиции. На этот раз он сопровождался отказом от советского наследия, оголтелым внедрением идей и методов западной и восточной практики, а также добровольной иммиграцией отечественных ученых-психологов, прежде всего, в США.
7 . В целом, кардинальные изменения социальных условий развития отечественной психологии в начале и в конце ХХ века, в частности революция 1917 г., «перестройка» и последующий распад СССР, отразились, прежде всего, на психологической практике. Исследовательская психология развивалась на фундаменте философских идей марксизма-ленинизма, в отрыве от традиционных сфер психологической практики, за исключением отдельных аспектов педагогической деятельности. «Диагональный разрыв», «схизис» между исследовательской и практической психологией в современной России в значительной степени является следствием этих потрясений.
Библиография
1. Августевич С. И. Современный взгляд на опыт организации психологической службы в автотранспорте в 1970-1980 гг. // Организационная психология: люди и риски: сборник материалов IX международной научно-практической конференции / Под ред. Л.Н. Аксеновской. Саратов: ИЦ «Наука», 2018. С. 23-36.
2. Андреева Г. М. К истории становления социальной психологии в России // Вестник Московского университета. Серия 14. Психология. 1997. № 4. С. 6-17.
3. Артемьева О. А. Социально-психологическая детерминация развития российской психологии в первой половине ХХ столетия. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2015. 534 с.
4. Артемьева О. А. Научное сообщество как субъект научной деятельности // Психологический журнал. 2015. Т. 36. № 4. С. 67-75.
5. Артемьева О. А. Предыстория «диагонального разрыва»: уроки социальной истории психоанализа, педологии и психотехники в России // Взаимоотношения исследовательской и практической психологии / Под ред. А. Л. Журавлева, А. В. Юревича. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2015. С. 311-336.
6. Василюк Ф. Е. Методологический смысл психологического схизиса // Вопросы психологии. 1996. № 6. С. 25-40.
7. Взаимоотношения исследовательской и практической психологии / Под ред. А. Л. Журавлёва, А. В. Юревича. Москва: Ин-т психологии РАН, 2015. 574 с.
8. Грачев А. А. Участие Института психологии АН СССР в становлении социально-психологической службы промышленного предприятия в 70-80-х годах XX века (на примере социально-психологической службы производственного объединения «Курганприбор») // Фундаментальные и прикладные исследования современной
психологии: Результаты и перспективы развития: сб. / Отв. ред. А. Л. Журавлёв, В. А. Кольцова. Москва: Ин-т психологии РАН, 2017. С. 205-213.
9. Залевский Г. В. Федор Дмитриевич Горбов и его вклад в развитие медицинской (клинической) психологии // Медицинская психология в России. 2018. T. 10, № 2. C. 2-9.
10. Кожевников А. Б. Игры сталинской демократии и идеологические дискуссии в советской науке: 1947-1952 гг.// Вопросы истории естествознания и техники. 1997. № 4. С. 26-58.
11. Кольцова, В. А., Олейник, Ю. Н. Советская психологическая наука в годы Великой Отечественной войны (1941-1945). М.: Изд-во Моск. гуманитар. ун-та, Ин-т психологии РАН, 2006. 360 с.
12. Корнилов К. Н. О задачах советской психологии // Вопросы психологии. 1955. № 4. С. 16-28.
13. Курек Н. С. История ликвидации педологии и психотехники в СССР. СПб.: Алетейя, 2004. 330 с.
14. Ломов Б. Ф. К истории создания Института психологии // Системность в психологии / Под ред. В. А. Барабанщикова, Д. Н. Завалишиной и В. А. Пономаренко. М.: Изд-во «Институт практической психологии», Воронеж: НПО «МОДЭК», 1996. С. 295-311.
15. Лысакова Е. Н. Этапы развития отечественной авиационной психологии // Сибирский психологический журнал. 2012. № 44. С. 59-65.
16. Носкова О. Г. История психологии труда в России: 1917-1957 гг.: дис. ... докт. психол. наук. М., 1998. 492 с.
17. Психологическая наука в России XX столетия: проблемы теории и истории / Под ред. А. В. Брушлинского. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 1997. 574 с.
18. Речь товарища Сталина на первом Всесоюзном совещании стахановцев // Правда. 1935. 22 ноября. С. 1-2.
19. Стоюхина Н. Ю. Преподавание психологии в системе отечественного образования: история и современность. Н. Новгород: Нижегородский институт экономического развития, 2005. 306 с.
20. Стоюхина Н. Ю., Мазилов В. А. Забытый съезд: Первый всероссийский съезд по психоневрологии // Ярославский педагогический вестник. 2013. №4. Том. II. C. 251260.
21. Стоюхина Н. Ю., Мазилов В. А. Неизвестные съезды: Второй психоневрологический // Ярославский педагогический вестник. 2014. №1. Том. II. С. 277-287.
22. Эльконин Д. Б., Гальперин П. Я., Леонтьев А. Н. Реформа школы и задачи психологии// Вопросы психологии. 1959. №1. С. 3-22.
23. Эткинд А. М. Эрос невозможного: История психоанализа в России. СПб.: Медуза, 1993. 424 с.
24. Юревич А. В. Интеграция психологии: утопия или реальность? // Вопросы психологии. 2005. № 3. С. 16-28.
25. Revisionist Revolution in Vygotsky Studies. The State of the Art / Ed. A. Yasnitsky, R. Van der Veer. London: Routledge, 2015. 334 p.
