CC BY
52
Филологические науки
УДК 81
Николаева Ольга Васильевна Olga Nikolaeva
ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ КАРТИН МИРА В КОНЦЕПТУАЛЬНОМ ПРОСТРАНСТВЕ МУЛЬТИЛИНГВОКУЛЬТУРЫ
INTERACTION PICTURES OF THE WORLD IN THE CONCEPTUAL SPACE MULTICULTURE
Статья посвящена проблемам взаимодействия концептуальных картин мира в поликультурных мультилингвальных сообществах. Автор ставит вопрос о лингвистической актуализации процессов и результатов когнитивного взаимовлияния, расширяющий традиционную проблематику языковых контактов. Исследование выполнено на материале лингвистических феноменов длительно сосуществующих и контактирующих языков Новой Зеландии: английского языка и языка маори
Ключевые слова: взаимодействие концептуальных картин мира, языковая актуализация, мультилингвокультура, языковые контакты, многоязычие
Статистические данные о количестве языков, этносов и государств в современном мире не оставляют сомнений в том, что большинство стран являются мульти-лингвальными и полиэтническими. Историки и антропологи сходятся во мнении, что гомогенные в этническом и культурном отношении общества истории неизвестны [3], лингвисты утверждают, что нет и абсолютно монолингвальной страны [7]. Для многих полиэтнических сообществ характерно многоязычие, проявляющееся в жизни миллионов людей как билингвизм.
В полиэтническом мультилингвальном сообществе личность входит в состав сразу нескольких лингвокультурных коллекти-
The paper considers the issues of conceptual world-view interactions in multilingual and multicultural societies. The author raises the question of linguistic actualization of mutual cognitive impacts, which widens the traditional scope of language contact issues. The research is based on language phenomena taken from continuously co-existing and interacting languages of New Zealand: English and Maori
Key words: conceptual worldview interaction, linguistic actualization, multilinguoculture, language contacts, multilinguism
вов, как минимум, этнического и национального. Вследствие этого человек может быть носителем сразу нескольких языков, культур, картин мира, это же характерно и для целых коллективов, если они входят в состав более крупных сообществ. При данных обстоятельствах пересечение и взаимодействие языков, культур, мен-талитетов становится неизбежным [4] и происходит в жизни, языке и сознании как отдельного человека, так и всего полиэтнического социума в процессе контактирования этнокультурных групп.
Изучение истории вопроса лингво-культурно-когнитивных взаимодействий в полиэтнических мультилингвальных со-
циумах показало, что исследовательский интерес научного сообщества направлен, прежде всего, на анализ результатов межъязыковых и межкультурных контактов, тогда как взаимовлияние и взаимопроникновение ментальных, когнитивных структур остается наименее изученным аспектом. Мы основываемся на положении о том, что в трехмерном, диффузном, по И.В. Приваловой [5], комплексе линг-во-культурно-когнитивных взаимодействий, в которые ежедневно вовлечены полиэтнические мультилингвальные сообщества, помимо межъязыковых и межкультурных контактов, аналитически выделяется и ментальная, когнитивная компонента — контакт концептуальных картин мира, эксплицируемый на языковом уровне и прослеживающийся в вербальных и невербальных аспектах культур. Исходя из этого, мы ставим проблему лингвистической актуализации взаимодействия концептуальных картин мира в полиэтнических мультилингвальных социумах.
Интенсивное развитие когнитивной лингвистики, в частности, лингвоконцеп-тологии в России и за рубежом обусловило формирование методологического потенциала и набора основных исследовательских категорий для описания взаимодействий картин мира. Тем не менее, четкая теоретическая концепция изучения линг-вокогнитивных механизмов взаимовлияния и взаимопроникновения картин мира отсутствует, не уточнен инструментальный аппарат для такого рода исследований, не проработана и процедура анализа лингво-когнитивных взаимодействий. Насущной необходимостью представляется междисциплинарное расширение теоретической платформы за счет сочетания лингвокогни-тивного подхода с лингвокультурологичес-ким и социолингвистическим направлениями.
Для изучения взаимодействия картин мира привлечена категория лингвокульту-ра, уже имеющая историю плодотворного изучения, а также введена новая категория мультилингвокультура. Лингвокульту-ра, по В.В. Красных, это культура оязы-
ковленная, овнешненная и закрепленная в знаках языка, формирующаяся семиотическими системами языка и культуры [1; 2]. Лингвокультура, характеризуя человеческий коллектив, постулирует общность языка, культуры, а также инвариант представлений о фрагментах культуры, то есть общность мыслительного пространства.
Трудно представить, что мыслительное пространство лингвокультуры формируется произвольно, мы полагаем, что оно обусловлено системой ценностей. Инвариант представлений о фрагментах культуры и объектах действительности аксиологически мотивирован. Введение аксиологического «регулятора» в континуумное мыслительное пространство позволяет вести речь о концептуальной картине мира, ядром которой является комплекс аксиологических концептов.
Таким образом, поскольку взаимоотношения языка и культуры опосредованы сознанием, постольку же и лингвокультура в целом формируется при посредничестве картины мира, ядро которой составляет система ценностей. Все, что продуцирует картина мира этнокультурной группы при соприкосновении с действительностью, входит в мыслительное пространство лин-гвокультуры, а все, что из него отобрано и поименовано — есть сама лингвокультура.
В полиэтническом социуме общность мыслительного пространства не исключает сосуществование нескольких «инвариантов» представлений об одних и тех же фрагментах культуры, об одной и той же действительности, осознаваемой в соответствии с разными этническими системами ценностей, поэтому в этом случае речь следует вести не о единой лингвокультуре, а о мультилингвокультуре. Так, например, можно говорить о русской лингво-культуре или эвенкийской лингвокультуре, но о российской мультилингвокультуре.
Общий мыслительный континуум мультилингвокультуры (концептуальное пространство мультилингвокульту-ры) с позиции удаленного фокуса включает все сосуществующие и взаимодействующие этнокультурные концептуальные картины
мира, а также межэтнические (гибридные) и надэтнические (национальную).
Если речь идет о мультилингвальном сообществе, то мультилингвокультура предполагает оязыковление фрагментов культуры в разных (длительно сосуществующих в социуме) языковых системах. Однако в целом для мультилингвокультуры это условие не обязательно.
Разные системы ценностей, формирующие разные картины мира представителей этнокультурных групп, могут быть заметно выражены даже в случае оязы-ковления фрагментов культуры в одном и том же языке. Поэтому данный критерий ( оязыковление в разных языковых системах) можно считать факультативным. Общность языка не предполагает (или необязательно предполагает) общности картин мира и обусловленных картинами мира лингвокультур. Множественность и нетождественность этнических лингвокуль-тур определяется тем, что каждая из них реализует свой тип когнитивной идентичности, имеет свои аксиологические концепты и аксиоматические концепты (например, фразеологемы, паремиологе-мы, мифологемы), культурно-когнитивные модели, что отражается в коммуникативных актах, актуализирующих имплицитную «теорию» личности говорящих [6]. Мотивированный выбор коммуникантами средств на всех уровнях языка ( фонологическом, морфологическом, синтаксическом, лексическом) предоставляет нам возможность судить о языковой вариативности с лингвокультурологической и линг-вокогнитивной точек зрения, иначе позволяет судить о вариативности лингвокультур и картин мира.
Так, например, в следующем диалоге из современного произведения на английском языке «Manawa Toa: Heart Warrior» [8] реплики одного из персонажей включают непонятное собеседнику имя Maui и устойчивое выражение a Maui trick. Данные языковые средства наиболее отчетливо указывают на различие лингвокультур собеседников, говорящих на английском языке. Факт несовпадения лингвокультур
эксплицируется, помимо указанных лек-сико-фразеологических средств, вопросом «What do you mean?».
«Can't believe we actually survived yesterday».
«Me too. When that bloody net came down on us I didn't think we had a show of getting out».
«The French tried (1) a Maui trick, but it didn't work for them».
«What do you mean?»
«Well, (2) Maui decides to check out where the sun rises at Wailohi. He makes a strong cord from coconut fibre, throws it over the sun to draw her back ... That's why we have plenty of daylight now». [8, C. 149-151].
Следует особо подчеркнуть значение ментальной, когнитивной компоненты в этом примере межкультурной коммуникации: за внешней очевидной оболочкой, за различием лингвокультур стоит различие картин мира как способов восприятия действительности. Для восприятия сложившейся ситуации один собеседник использует описательное выражение «net came down on us», а второй — персонаж-носитель полинезийской картины мира — использует известную ему когнитивную модель a Maui trick, в основе которой лежит полинезийская мифологема Maui (Мауи — великий герой Полинезии, известный своими подвигами и чудачеством). Особые когнитивные модели дают нам представление об особых способах познания действительности и маркируют собой особенности картины мира. Итак, полинезийская картина мира актуализирована в данном диалоге при помощи концепта Maui, который во втором случае (2) представляет собой мифологему (здесь воспроизводится фрагмент одного из многочисленных мифов о Мауи), в первом (1) — культурно-когнитивную модель, служащую для восприятия сложившейся ситуации «net came down on us» = a Maui trick.
Продолжим рассуждения о вариативности концептуальных картин мира и обусловленных ими лингвокультур на материале концептуального пространства новозеландской мультилингвокультуры, предполагающего сосуществование и взаи-
модействие картин мира маори (коренного населения Новой Зеландии), пакеха (европейцев, преимущественно британского происхождения) и национальной новозеландской картины мира. Осмысление одной и той же действительности и культуры (новозеландской) происходит в этой стране в соответствии с системами ценностей маори, пакеха и национальной и по-разному оязыковляется даже в английском языке. Приведем несколько примеров.
Так, фрагмент из новозеландской газетной статьи «after a strong history of Brit-ishness, national identity was now being destabilized by Maori and Pasifika» [9] относит автора к когнитивной идентичности пакеха и отражает картину мира европейцев. Это подтверждается эксплицитно выраженными оппозициями «British — Maori» и «British — Pasifika» (Pasifika — выходцы из океанийских стран) , а также отрицательной коннотацией лексемы destabilize.
Другой фрагмент высказывания «I'm hearing more Pakeha people use 'mokopuna instead of grandchild ... It's possibly because it's such a tender-sounding word, it's wonderful» [9] отражает картину мира маори. В тексте обнаружена гипотетическая оппозиция «Pakeha — Maori», маорийское заимствование mokopuna использовано с положительной оценочностью (a tender -sounding word), чем выражена аксиология маори (актуализирован маорийский аксиологический концепт whanau — семья).
Высказывание «We are, I believe, becoming a new tribe. I think of us as NgatiKiwi ... That identity «ngati kiwi» will be the rope made from the strands ...» [9] идентифицирует его автора как носителя национальной новозеландской картины мира. В тексте обнаруживается общенациональная аксиология бикультурализма, что выражается в гибридизированном сочетании Ngati Kiwi, где Ngati — префикс, стоящий перед названиями племен маори, а Kiwi — обобщенное название всех новозеландцев, независимо от этнической принадлежности, а также единства (использование метафоры: the rope made from the strands, местоимения we, our, us, лексема tribe). Замечена наци-
ональная новозеландская символика Kiwi и функционирование символа как культурно-когнитивной модели, что на языковом уровне отражается в создании окказионального, контекстно- и прагматически обусловленного аналитического имени Ngati Kiwi для обозначения всего новозеландского общества.
Данный пример может также свидетельствовать и о взаимодействии картин мира маори и пакеха в пределах национальной новозеландской картины мира. Мы считаем, что взаимодействие картин мира — основная форма динамики концептуального пространства мультилингвокуль-туры. Взаимодействие картин мира обладает системным характером и подчиняется ряду закономерностей, актуализируемым в контактирующих языках в системной экспозиции иноязычному воздействию структурных и гиперструктурных языковых феноменов; в закономерном возникновении мультилингвокультурной интертекстуальности и интердискурсивности, в формировании лингвокультурной вариативности в сосуществующих и взаимодействующих языках. Взаимодействие картин мира обусловливает закономерности семантико-когнитивной конвергенции и дивергенции контактирующих языков.
Так, следующий пример показывает, что взаимодействие картин мира приводит к возникновению новых прецедентных феноменов. Высказывание «it's time to follow Maui's example and capture the sun — or at least its energy» [10] содержит аллюзию на один из «подвигов» великого героя Полинезии Мауи, который задумал приручить Солнце, а в данном конкретном отрывке речь идет об использовании солнечной энергии. Архаичная маорийская мифологема Мауи трансформируется в социальную мифологему, для которой характерны выражение национальной аксиологии, идеи «общего блага». Об этом свидетельствуют конкретные контекстные употребления имени Maui в новозеландском варианте английского языка: «We are all children of Maui, we are all sons and daughters of the Pacific» [9]. Мифологема Мауи служит в этом примере
символом Океании в целом. Стремление закрепить маорийские мифологические наименования в топонимике (Te Ika a Maui — рыба Мауи) отражает общенациональные ценности исконности, бикультурализма и единства нации и подтверждает социальную направленность развития мифологемы Мауи.
Взаимодействие картин мира маори и пакеха сказывается и в том, что линг-вокогнитивные модели маори становятся основой для создания общекультурных познавательных моделей, отличающих новозеландское концептуальное пространство. Так, весьма показательным примером такого рода является маорийский концепт waka (каноэ). Для полинезийских предков маори важнейшим средством передвижения и постижения окружающего океанского пространства была лодка-каноэ waka. В традиционной маорийской культуре каноэ waka имеет самое непосредственное отношение к тому общественно-политическому устройству, которое было свойственно маори еще задолго до контакта с европейцами. Прибывшие на новую землю в одном каноэ образовали свое племя или группу близкородственных племен. В современной новозеландской картине мира концепт waka получил дальнейшее развитие. Восприятие новых политических проблем нередко происходит на основе эксплуатации свойственного маорийскому концепту waka признака, loyalty to tribe (священного отношения к предкам, своему племени, своей родословной), который трансформировался в признак allegiance to political party (приверженность идеям своей политической партии). Человека, быстро меняющего свои политические убеждения, переходящего из одной партии в другую, стали называть waka-jumper. На основе устойчивого сочетания waka-jumper, зафиксированного в лексикографии в 2001 г., возникли и другие выражения waka-jumping legislation, waka-jumping act, waka-jumping charges, еще раз закрепив собой когнитивную модель waka. Об утверждении данной модели, увеличении ее функциональной нагрузки
свидетельствует и сложение синонимических выражений waka-hopper waka-hop-ping, waka-hopping law.
Современные новозеландские тексты и дискурсы характеризуются новым типом интертекстуальности и интер-дискурсивности. В них перекрещиваются предшествующие контексты каждой из взаимодействующих лингвокультур ( прежде всего, длительно взаимодействующих лингвокультур маори и пакеха), актуализируются аксиоматические единицы и культурно-когнитивные модели каждой из контактирующих картин мира. Например, в высказывании «In a project called 'Taue's Ark\ the children, helped by parents ... have planted more than 2000 trees» [9] сочетание Taue s Ark (школьный проект по сохранению и изучению исконной флоры) демонстрирует переплетение библейского сюжета (Noah's Ark) и полинезийской мифологемы (Tane — хранитель всего живого). Новый интертекст содержит «гиперссылки» на аксиоматические единицы каждой из контактирующих картин мира и, используя культурно-когнитивные модели каждой из них, по-новому «прочитывает» историю и отражает реальность.
Таким образом, результаты взаимодействия концептуальных картин мира в мультилингвальном поликультурном сообществе прослеживаются в лексиконах, семантиконах и фразеологических фондах языковых образований, сосуществующих в пределах мультикультурного мультилин-гвального социума, в разнообразных типах дискурса, во всех вербальных аспектах представленных в обществе культур. Методика лингвистической актуализации процессов и механизмов взаимодействия концептуальных картин мира в пространстве мультилингвокультуры основана на изучении последовательной экспозиции иноязычному и инокультурному воздействию все более глубоких слоев вертикального контекста, фоновых знаний, сопряженных с языковым знаком в коллективном сознании лингвокультурного сообщества.
Литература
1. Красных В.В. Роль и функции лингвокультуры в условиях языковой и культурной полифонии: тезисы 4-й междунар. науч.-прак. конф. // Общество — Язык — Культура: Актуальные проблемы взаимодействия в XXI в. М.: МИЛ, 2009. С. 16-17.
2. Красных В.В. Культурное пространство: система координат (к вопросу о когнитивной науке) // Balkan Rusistics. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://filologija.vukhf.lt/7-12/2%20Krasnych%20Victoria%20red.doc (дата обращения: 18.05.2011).
3. Куропятник А.И. Мультикультурализм: Идеология и политика социальной стабильности полиэтнических обществ // Журнал социологии и социальной антропологии, 2000. № 2. Т. III. С. 53-66.
4. Постовалова В.И., Серебренников Б.А., Кубрякова Е.С. Картина мира в жизнедеятельности человека // Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира. М.: Наука, 1988. С. 8-86.
5. Привалова И.В. Языковое сознание: этнокультурная маркированность: теоретико-экспериментальное исследование: дис. ... д-ра филол. наук. М., Институт языкознания РАН, 2006. 486 с.
6. Сидоров Е.В. Онтология дискурса. М.: Либроком, 2009. 232 с.
7. Crystal D. The Cambridge Encyclopedia of Language. Cambridge: Cambridge University Press, 1998.480 p.
8. Dunsford C. Manawa toa: Heart Warrior. Melbourne: Spinifex Press, 2000. 197 p.
9. New Zealand Herald (The): New Zealand Daily Newspaper. [Электронный ресурс]. URL: http://www.nzherald.co.nz.
10. Stuff: New Zealand News and Information Website. [Электронный ресурс] / Fairfax Digital. URL: www.stuff.co.nz.
Коротко об авторе_
Николаева О.В., доцент каф. «Лингвистика и межкультурные коммуникации», Дальневосточный федеральный университет Раб. тел.: 8 (423) 2459392
Научные интересы: когнитивная лингвистика, взаимодействие картин мира
_Briefly about the author
O. Nikolaeva, Candidate of Philological Sciences, associate professor, Linguistics and Intercultural Communication department, Far Eastern Federal University
Scientific interests: cognitive linguistics, worldview Interactions
