CC BY
97
УДК 81'27
Пекарская Ирина Владимировна Irene Pekarskaya
ВЫЯВЛЕНИЕ СПЕЦИФИКИ РУССКОЙ ЯЗЫКОВОЙ КАРТИНЫ МИРА ЧЕРЕЗ РЕПРЕЗЕНТАЦИЮ КОНЦЕПТА «ЯЗЫК» В ПАРЕМИОЛОГИЧЕСКОЙ СФЕРЕ: К ПОСТАНОВКЕ ПРОБЛЕМЫ
SPECIFICITY OF RUSSIAN LANGUAGE WORLDVIEW THROUGH REPRESENTATION OF THE «LANGUAGE» CONCEPT IN PAREMIOLOGICAL SPHERE
Статья посвящена определению траектории исследования и описания концептуальной специфики языковой картины мира через рассмотрение одного из титульных концептов любой ЯКМ — концепта «язык». На примере паремиологической сферы русской языковой картины мира предлагается смоделировать культурное макрополе, включающее концептуальные микрополя, выводящие в уровень медиополя концептуальной оппозиции
Ключевые слова: языковая картина мира, концепт, концептосфера, макро-, медио, микрополе, паремии, язык, речь, коммуникация
The article considers main research aims and description of conceptual specificity of language worldview expressed through examination of the “Language” concept. By the example of pare-miological sphere of Russian language worldview the author suggests to model a cultural mac-rofield, which includes microfields, being a part of conceptual opposition mediofield
Key words: language picture of the world, concept, conceptual sphere, macro-, medio-, microfield, paro-emias, language, speech, communication
Исследование осуществлено при поддержке ФЦП «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» на 20092013 гг. (Государственный контракт № 02.740.11.0374).
Мысль о том, что природу языка можно понять лишь через комплексное (в том числе психолингвистическое) изучение человека как такового и его картины мира в целом, является общим местом современной лингвистики. В ряде исследований языковые проблемы рассматриваются в тесной связи с сознанием, мышлением, практической, прагматической и коммуникативной деятельностью человека. Все больше укрепляется идея невозможности найти объяснение формированию языковых структур исключительно на основе внутренних
факторов. Кроме того, необходимо заметить, что и семантико-структурное описание слов с учетом их функциональной направленности может быть продуктивным для выявления их собственного языкового содержания.
Влияние на развитие и особенности функционирования языка экстралингвис-тических и паралингвистических факторов проявляется в специфичном для каждого естественного языка способе членения и восприятия мира, т.е. его концептуализации. Языки различаются не только звуковыми, материальными оболочками смыслов и даже не этими смыслами как таковыми, они различаются и самим способом восприятия и осмысления мира — его картиной.
Картина мира (КМ) понимается нами как комплексная философо-филолого-пси-холого-культурологическая субстанция,
некая пресуппозиция (фоновые знания, априорное знание) и соотносится с общепринятыми сущностными характеристиками — «фонд общих знаний носителей языка», некое «универсальное знание».
Языковая картина мира (ЯКМ) создается посредством комплексной систематизации и категоризации информации об окружающей действительности. Основной единицей упорядочивания этих сведений, как свидетельствует современная антропоцентрическая парадигма, является концепт, который образует некий «пучок представлений, понятий, знаний, ассоциаций, переживаний, сопровождающих слово» [Амзаракова, 2004; С. 34]. В рамках лингвокультурологического подхода данное определение должно быть дополнено национально-специфической составляющей. В результате язык рассматривается как «культурный код нации».
Данный код как раз и имеет своё формальное выражение через языковое представление значимых концептов культуры. Как сами концепты, так и их языковая репрезентация в любой ЯКМ соотносимы с некими константными категориями — принципами построения языковых единиц (симметрия/асимметрия, расчленённость/ нерасчленённость, контраст, контаминация, сравнение и др. См. о них [Пекарская, 2000]), которые реализуют себя различными способами организации языковых единиц. Так, принцип контаминации имеет три способа реализации в языке — аппликацию (наложение единиц друг на друга с общим членом или вставкой), синкретизм (соединение в одну единицу нескольких) и амальгамацию («соскальзывание» в процессе речи с одной единицы на другую: «ата^атта» — разнородная смесь [Пекарская, 1999; Пекарская, 2000]), принцип контраста — два способа — противоположность и противоречие [Пекарская, 2000]. Данные принципы и способы изоморфны, т.е. обнаруживают себя на всех ярусах языковой структуры, начиная с фонетического, заканчивая текстовым. Целенаправленный выбор приоритетных для каждой культуры
в данный исторический момент принципов организации языковых средств воздействия концептуально определяет специфику ЯКМ (см. об этом [Пекарская, 2000]).
Выявлению, систематизации и изучению этих культурных констант (принципов), как нам представляется, принадлежит приоритетная роль, т.к. их концептуальное (концептосферное) описание не только на примере различных языков, но и в целом,
— на материале различных культурных областей (музыка, живопись, архитектура, скульптура, танец и т.д.) позволит определить диффузные зоны культур и зоны их автономии, что сделает возможным впоследствии заметить причины культурных сбоев и даже конфликтов, а значит, — вовремя предотвратить их или умело «сгладить», с одной стороны; с другой же, активизировать культурное взаимодействие через вхождение в зоны «наложения» культур, и тем самым повысить уровень эффективности межкультурной коммуникации, что является особенно важным в поликультур-ных регионах.
Значимой перспективой подобных исследований становится обращение к полевому описанию отдельных концептов, складывающихся в общую культурную кон-цептосферу той или иной картины мира, с учётом их принципового построения: микрополя отдельных концептов (с установлением в них ядерных и периферийных зон на основе принципов организации культурного пространства), взаимодействуя друг с другом, образуют медиополя на том основании, что тот или иной концепт, как правило, включает в себя концептуальную оппозицию (например, концепт «язык», на материале которого и будет продемонстрирована в настоящей статье предлагаемая теория описания культурных инвариантов, в медиополе выведет оппозицию «язык/ речь — добро» / «язык/речь — зло» и под.), медиополя, в свою очередь, организуют общее коммуникативное макрополе того или иного концепта. Именно такое, полевое, описание сможет выявить приоритетность тех или иных культурных принциповых
инвариантов в разные исторические эпохи в разных ЯКМ и приведёт к возможности дать определённые рекомендации к установлению толерантного межкультурного взаимодействия.
Таким образом, чтобы охарактеризовать специфичность той или иной ЯКМ, необходимо выявить и описать особенности функционирования в ней необходимого и достаточного набора основополагающих концептов с учётом константных принципов их представления в той или иной ЯКМ. В языке эти принципы составят прагматику того или иного концепта через определённые языковые средства, в частности, языковая выразительность будет определяться использованием изобразительных средств, так называемых элокувтивов — тропов и фигур речи. Важным в языке (и не только в нём, но и в других областях культурного пространства) станет жанровая специфика отражения концепта. Без сомнения, рельефно концептуальные особенности проявят себя в такой сфере, как паремиология, т.к. именно жанровая специфика пословиц и поговорок ярко выражает ментальную мировоззренческую специфику, конгломери-руя в себе весь опыт и мудрость народа. Они тесно связаны с историей и культурой русского народа. Русские паремии позволяют в процессе изучения русского языка получить информативные смыслы русской жизни и русского быта, представление о национальном характере, религиозных верованиях, традициях, обычаях, праздниках русского народа, т.к. их «можно назвать хранилищем многовекового коллективного опыта людей, народной мудрости и национальной культуры» [Воркачев, 2001; С. 68]. Соотнеся эту специфику со спецификой других ЯКМ в поликультурном регионе, можно будет охарактеризовать зоны эффективного и фрустративного взаимодействия, локализовав последние.
Ввиду особой значимости и знаковости в мировоззрении любого социума представляется необходимым уделить специальное внимание концепту «язык». Названный концепт является титульным в любой ЯКМ.
Его не оставляет без внимания Ю.С. Степанов [Степанов, 2004; С. 249-294], о языке как о «голосе национальной природы» и «портативном космосе» пишет Г.Д. Гачев [Гачев, 2007; С. 184-208; 2008; Гачев, 2008; С. 53-57]. А.Н. Афанасьев, обращаясь к «поэтическим воззрениям славян на природу», ставит язык в ряд «живой воды и вещего слова» [Афанасьев, 2006; С. 115132].
Нами были взяты к анализу пять наиболее значимых паремиологических словарей [Даль, 2007; Жигулёв, 1965; Круглов, 1990; Разумов, 1957; Снегирёв, 199б]. Общее число интересующих нас контекстов паремий представлено в них 330 единицами. Отбор данных происходил в соответствии с тематическим принципом. Важными в рамках нашего исследования, как показывает собранный языковой материал, становятся, по крайней мере, два обстоятельства. С одной стороны, концепт «Язык» оппозиционен, поскольку определяется народным сознанием и как отрицательное (Язык мой
— враг мой), и как положительное явление (Язык голову кормит). Именно это обстоятельство позволяет заявить о «двойни-честве» данного концепта. По словам М.Г. Шкуропацкой, давшей отзыв на диссертацию, рассмотревшую репрезентацию концептов «вере/неверие» в русской ЯКМ, «в языковом сознании русского человека значительное место занимают так называемые концепты двойничества («душа», «совесть», «судьба» и т.д.). Это концепты, в структуре которых выделяется как бы две сущности, образующие своеобразный синктеризм; два когнитивных слоя, грань между которыми всегда остается подвижной и расплывчатой» [Шкуропацкая, 2009].
Подобного рода концепты сформированы по принципу взаимопересекаю-щихся микроконцептосфер с диффузной зоной («Язык-добро» — «Язык-зло», «Ум»
— «Отсутствие ума», «Молчание — плюс»
— «Молчание-минус»). Данные микрокон-цептосферы, как показывает языковой материал, сливаются в медиоконцептосферы («Язык», «Молчание», «Ум», «Дело»). Пос-
ледние же организуют общую коммуникативную макроконцептосферу «Язык/речь». Подробное описание названных концеп-тосфер лежит за пределами границ данной статьи и будет представлено в последующих материалах. Здесь же зафиксируем лишь то, что из 330 рассмотренных паремий 247 имеют отрицательное значение и лишь 63 — положительное, соответственно, «Слово — зло» составляет 75 %, а «слово-добро» — 25 %. Этот факт характеризует РЯКМ: душевная открытость, простота, доверчивость и общительность, свойственная её представителям, приводит зачастую к неоправданной болтливости, слово предпочитается делу, говорится одно, а делается другое: Не спеши языком — торопись делом; Всё мы говорим, да не по говоренному выходит; Речи, что мёд, а дела, что полынь; На словах, что на гуслях, а на деле, что на балалайке; Не та хозяйка, которая говорит, а та, которая щи варит и под.
Микрополе «Слово-зло» заключает в себе различные отрицательные качества, присущие представителям РЯКМ: народная традиция не поощряет, отрицает, осуждает и наказывает за болтливость, пустословие, навязчивость, иной раз — бессмысленность речи, приверженность к слухам, лукавство. Микрополе «Слово-добро» в количественном отношении представляющих его паремий, как было отмечено, уступает микрополю «Язык-зло», однако в качественном отношении входящие в него пословицы и поговорки обладают высокой прагматикой. В РЯКМ слову уделяется особое значение: доброе слово лечит, предупреждает опасность. Сила слова ценится и одобряется. Слову предоставляется роль нравственного мерила и мирила: оно измеряет высокую личностную духовность и призвано примирять собеседников и даже народы. Доброе слово в РЯКМ боготворится: Ветер горы разрушает, слово народы поднимает; Не пройми копьём, пройми языком! Сло-
во — исцеление души болящей; С добрым словом и чёрная корка сдобой пахнет; Ласковое слово и буйную голову усмиряет; Ласковым словом и камень растопишь. Народная мудрость воспитывает нравственность через уважительное отношение к слову: От учтивых слов язык не отсохнет; Приветливое слово гнев побеждает. Но и предупреждает: На грубое слово не сердись, на ласковое не сдавайся. Слово равняется с законом, воспитывая тем самым языковую личность в традициях добра, справедливости, порядочности, постоянства, надёжности: Слово — закон, держись за него, как за кол; Сказал — сделал; Слово толковое стоит целкового; Слово вовремя и кстати сильнее письма и печати. Слово (= язык/речь) как общественный феномен соотносится в народном сознании с природной стихией: Доброе слово человеку, что дождь в засуху. Интересен факт того, что «нечастотность» встречаемости паремий с «+» характеристикой слова объясняется в самих паремиях: Красное дерево редко, красное слово метко. — Не стоит говорить много, следует подобрать такое слово, которое окажет воздействие. И здесь невольно вспоминаются строки стихотворения В. Шефнера «Слово», удивительно точно характеризующие специфику РЯКМ: «Словом можно убить, словом можно спасти, словом можно полки за собой повести; Словом можно предать, и продать, и купить; Слово можно в разящий свинец перелить <...>».
С другой стороны, концепт «Язык» можно рассматривать как многослойный концепт, формирующий общую коммуникативную макроконцептосферу, включающую в себя микрополя «Язык-добро»/ «Язык-зло»; «Молчание-плюс»/ «Молчание-минус»; «Ум»/ «Отсутствие ума»; «Дело»/ «Безделье», объединяющиеся впоследствии в медиополя «Язык/речь», «Молчание», «Ум», «Дело»:
«Язык-добро» «Молчание-плюс» «Ум» «Дело»
«Язык-зло» «Молчание-минус» «Отсутствие ума»
В дальнейшем есть необходимость остановиться на рассмотрении названных составляющих данной коммуникативной концептосферы.
Лингвокультурологическое межкуль-турное изучение концепта «язык» необходимо проводить в аспекте принциповой модели построения мира и языка как индикатора культуры. Так, паремиологический материал, представляющий концептосферу «Язык/речь», показывает наибольшую активность таких принципов, как сравнение (через реализацию в тропах — метафоре и сравнении (положительном и отрицательном) и контраст (через реализацию в фигурах антитезы — семантической, грамматической, семантико-грамматичес-кой): сравнив и противопоставив, можно выявить позитивное и негативное в осмыслении существующей действительности и выразить индивидуальное и коллективное отношение: С тобой разговориться, что мёду напиться; Доброе слово человеку, что дождь в засуху; Слово не обух, в лоб не бъёт; Что слово молвит, то рублём подарит и под. — Сравнение. Слово происходит от дела, а не дело от слова; Не спеши языком, торопись делом; Всё скоро сказывается, да не всё быстро делается; Во хмелю что хошь намелю, а проснусь — отопрусь; Говори с другими поменьше, а с собой побольше и др. — Контраст. Менее частотны в организации паремий принципы градации, симметрии/асимметрии, экономии/избыточности и др. Этот факт требует специальных разработок.
В настоящее время актуальными становятся исследования концептосфер различных ЯКМ с целью установления эффективных контактов в межкультурной коммуникации. Нами такие исследования ведутся на материале полилингвального региона — Республики Хакасия — в контексте разрешения проблемы «идентификации культурных инвариантов в анализе
социальной действительности». Целесообразность подобных разработок обусловлена несколькими факторами:
1) необходимостью лингвокультурологического описания концептов с целью исследования языкового сознания народа;
2) знаковостью концепта «язык» для русской ЯКМ;
3) специфической значимостью русского концепта «язык» в культуре и менталитете народа, обладающего как универсальными чертами, так и национальной спецификой;
4) межкультурной константностью данного концепта. Прецедентов обращения к данной теме на уровне изучения, в частности, русской языковой картины мира (РЯКМ) на настоящий момент нет.
Целью подобного исследования становится изучение и описание национальной специфики функционирования концепта «Язык» в РЯКМ на примере изучения русских паремий. Данная цель обусловит конкретные задачи:
1) рассмотреть базовые понятия линг-вокультурологии: языковая картина мира, концепт, принцип, схема, константа, инвариант, вариант, архетип, «национальные образы мира», способ мировосприятия и миромоделирования и под. в их соотнесённости;
2) собрать и системно описать языковой материал, который отражает содержательное наполнение концепта «язык» в русских паремиях, в том числе элокутивов (тропов, фигур речи);
3) соотнести и разграничить понятия теории элокуции: троп, фигура (речевая, языковая, стилистическая, риторическая), принцип, схема, приём, контаминация и конвергенция и под.;
4) смоделировать и описать общую коммуникативную макроконцептосферу «язык» с выявлением в ней микро- и меди-оконцептосфер принципового характера (языковых и внеязыковых реализаций);
5) определить лингвокультурологическую специфику реализации концепта «Язык» в РЯКМ.
Соотнесение специфики репрезентаций изучаемого концепта в разных ЯКМ поликультурного региона (хакасской, немецкой, английской, французской) сделает
возможным решение задачи миромоделиро-вания в них с установлением зон культурного пересечения, позволяющих выйти на толерантное межкультурное взаимодействие, характеризующееся как конструктивное, а значит — эффективное.
Литература
1. Амзаракова И.П. Языковой мир немецкого ребенка: уч. пособие для студентов. — Абакан: Изд-во ХГУ им. Н.Ф. Катанова, 2004. — 240 с.
2. Афанасьев А.Н. Мифология Древней Руси. Поэтические воззрения славян на природу. — М.: ЭКСМО, 2005. - 608 с.
3. Воркачев С.Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: Становление антропоцентрической парадигмы в языкознании // Филологические науки, 2001. — № 1. — С. 64-72.
4. Гачев Г. Космо-психо-логос: национальные образы мира. — М.: Академический проект, 2007. — 511 с. (Технология культуры).
5. Гачев Г. Ментальности народов мира. — М.: Алгоритм, Эксмо, 2008. — 544 с. — (Философский бестселлер).
6. Пекарская И.В. Конструкции синтаксической контаминации как экспрессивное средство современного русского языка. — Абакан: Изд-во ХГУ им. Н.Ф. Катанова, 1999. — 152 с.
7. Пекарская И.В. Контаминация в контексте проблемы системности стилистических ресурсов русского языка / И.В. Пекарская. — Часть I, часть II. — Абакан: Изд-во ХГУ им. Н.Ф. Катанова, 2000. — 247 с., 343 с.
8. Степанов Ю.С. Константы: Словарь русской культуры. — 3-е изд-е, испр., доп. — М.: Академический проект, 2004. — 992 с.
9. Шкуропацкая М.Г. Отзыв на автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук Талаповой Т.А. «Концепт «вера/неверие» в русской языковой картине мира». — Абакан, 2009. — 22 с.
Лексикографические источники
1. Даль В.И. Пословицы и поговорки русского народа: сборник. — 3-е изд. стереотип. — М.: Рус. Яз. — Медиа, 2007. — 814 с.
2. Жигулев А.М. Русские народные пословицы и поговорки. — М.: Московский рабочий, 1965. — 360 с.
3. Круглов Ю.Г. Русские народные загадки, пословицы. — М.: Просвещение, 1990. — 335 с.
4. Разумов А.А. Мудрое слово. Русские пословицы и поговорки. — М.: Государственное изд-во Детской Литературы Министерства Просвещения РСФСР, 1957. — 240 с.
5. Снегирев И.М. Словарь русских пословиц и поговорок. Русские в своих пословицах. — Н-Новгород, 1996. — 352 с.
Коротко об авторе ______________________________________________Briefly about the author
ПекарскаяИ.В., д-р филол. наук, профессор, I. Pekarskaya, Doctor of Philology; Professor;
заслуженный работник высшей школы Россий- Honored Employee of the Russian Federation
ской Федерации, зав. кафедрой стилистики Higher School, Chief of the Department of Russian
русского языка и журналистики, зав. лабора- Language Stylistics and Journalism, Institute of
торией лингво-культурологической коммуника- Philology, Khakass State University named after
iiiiii. институт филологии, Хакасский государс- N.F. Katanov; Chief of the Laboratory of the
твенный уннверснтет нм. Н.Ф. Катанова (ХГУ
нм. Н.Ф. Катанова)
служ. тел.: 8 (3902) 22-34-82
Научные интересы: речеведенне: стилистика, риторика, прагмалингвистика, лингвокуль-турология, культура речи, межкультурная коммуникация
Linguo-culturological Communication, Khakass State University named after N.F. Katanov
Areas of expertise: linguistics, stylistics, rhetoric, pragmatic linguistics, linguoculturology, speech culture, cross-cultural communications
