CC BY
9
российский жж w» ш а онкологический Y У \ж I конгресс-2022 /\/\ v i
Саркомы
ВЛИЯНИЕ ПРОГНОСТИЧЕСКИ НЕБЛАГОПРИЯТНОГО ГЕНОТИПА НА УРОВЕНЬ STNF В СЫВОРОТКАХ КРОВИ БОЛЬНЫХ РМЖ
Т.Ф. Маливанова, Т. А. Астрелина, И.В. Кобзева, В.А. Никитина, Ю.Б. Сучкова, А.С. Осташкин, Е. И. Добровольская, Д.Ю. Усупжанова, В.А. Брунчуков, А.А. Расторгуева, В.А. Брумберг, Е.Е. Ломоносова, Е.С. Любаева, Н.Г. Степа-нянц, М.Ю. Сухова, А.С. Самойлов
Место работы: Государственный научный центр Российской Федерации — Федеральный медицинский биофизический центр им. А.И. Бурназяна ФМБА России, Москва, Россия Эл. почта: [email protected]
Цель: Фактор некроза опухоли (Tumor necrosis factor, TNF) играет значительную роль в онкологии, обладая как противоопухолевым, так и про-канцерогенным действием. Ген TNF расположен в области комплекса генов гистосовме-стимости HLA. Полиморфизм -308 (G/A) TNF (rs1800629) способен влиять на уровень экспрессии цитокина, аллель -308A ассоциирован с повышенным уровнем sTNF в сыворотках крови больных онкологическими и аутоиммунными заболеваниями. Аллель -308A гена TNF входит в наследственный гаплотип AH8.1 (Ancestral haplotype, HLA-A1-B8-DR3-TNF-308A), ассоциированный с аутоиммунными заболеваниями. Ранее, нами было показано достоверное двукратное снижение 10-летней общей выживаемости больных РМЖ для носителей аллеля -308A гена TNF вне аутоиммунного гаплотипа (AH8.1-). Целью исследования было изучение влияния маркерных аллелей наследственного гаплотипа AH8.1 на уровень sTNF у больных РМЖ.
Материалы и методы: В исследование включено 100 больных РМЖ, проходивших послеоперационную АДЛТ в отделении радиотерапии ФМБЦ имени А. И. Бурназяна ФМБА России в 2021-2022 годах, средний возраст 57,4 года (от 28 до 87 лет). Образцы венозной крови получали «до» проведения АДЛТ (на 1-й неделе) и «после» (на 5-й неделе) курса АДЛТ. Концентрацию sTNF в сыворотках крови определяли наборами Human TNFa ELISA Kit (BD Biosciences, США). В образцах геномной ДНК методом аллель-специфической ПЦР определяли аллели -308 (G/A) TNF и маркерные аллели гаплотипа AH8.1 (HLA-A*1, HLA-B*8 и HLA-DRB1*03). Дополнительно маркерные аллели AH8.1 определяли в 30 архивных образцах ДНК от больных РМЖ носителей аллеля -308A с известным дооперационным уровнем sTNF. Группы сравнения были сформированы как носители (а) — 308GG независимо от наличия маркерных аллелей AH8.1 (76%), (б) — 308A/ AH8.1- не имели ни одного маркерного аллеля AH8.1 (9%), (в) — 308A/ M (AH8.1) имели хотя бы один маркерный аллель (15 %). Клинико-морфо-логические характеристики больных РМЖ в группах сравнения статистически значимых различий не имели. Группы не отличались по числу больных, получивших до проведения АДЛТ курс ПХТ (в общей группе 67,4 %). При стати-
стическом анализе использовали критерий Фишера, t-test, ANOVA c поправкой по Тьюки; различия считали достоверными при p < 0,05.
Результаты: В исследованной выборке 24% были носителями аллеля -308A гена TNF, 76 % — носителями гомозиготы -308GG. Носители аллеля -308A достоверно отличалась от -308GG по частотам маркерных аллелей HLA-A*1, HLA-B*8 и HLA-DRB1*03 (p < 0,0001). Средние уровни sTNF (Mean [95%CI]) до операции статистически достоверно различались у носителей -308A при наличии и в отсутствии маркерных аллелей AH8.1 (3,9 [3,2; 4,6] и 5,3 [4,7; 5,9] пкг /мл, соответственно; p = 0,0035), хотя эти значения находились практически в границах нормы. Для экспериментальной группы после проведения АДЛТ были обнаружены статистически значимые различия у носителей аллеля -308A при наличии и в отсутствии маркерных аллелей AH8.1 (3,3 [0,7;5,9] и 33,8 [-0,3;67,9] пкг / мл, соответственно; p < 0,001). По сравнению же с носителями -308GG среднее значение sTNF было достоверно выше в группе -308A / AH8.1-, как до АДЛТ (9,6 [6,0;13,2] и 25,1 [2,4;47,9] пкг / мл; p < 0,05), так и после АДЛТ (6,8 [2,3;11,2] и 33,8 [-0,3;67,9] пкг / мл, соответственно; p < 0,001).
Заключение: В нашем исследовании в трех временных точках (до операции, до АДЛТ и после АДЛТ) были получены данные о нормализующем влиянии маркерных аллелей аутоиммунного гаплотипа AH8.1 на продукцию sTNF у носителей высокоэкспрессирующего аллеля -308A гена TNF. Поскольку sTNF в прогностически неблагоприятной группе носителей -308A/ AH8.1-, как до операции, так и в процессе АДЛТ, имел существенно повышенную концентрацию sTNF, кажется возможным применение для этой группы больных РМЖ анти-TNF терапии, причем уже на ранних этапах лечения. Полученные результаты могут быть использованы в рамках персонифицированной медицины.
■ САРКОМЫ
ВЫСОКОДОЗНАЯ ХИМИОТЕРАПИЯ В ЛЕЧЕНИИ ДЕТЕЙ С САРКОМАМИ ЮИНГА ВЫСОКОГО РИСКА
И.С. Долгополов, Г.Л. Менткевич, М.Ю. Рыков
Место работы: ФГБОУ ВО «Тверской государственный медицинский университет» Минздрава России, Тверь, Россия
Эл. почта: [email protected]
Цель: Повышение выживаемости пациентов с ОССЮ высокого риска
ЗЛОКАЧЕСТВЕННЫЕ ОПУХОЛИ Российское общество клинической онкологии
том / vol. 12 № 3s1 • 2022
MALIGNANT TUMOURS
Russian Society of Clinical Oncology
ТЕЗИСЫ ПОСТЕРНЫХ ДОКЛАДОВ И ПРИНЯТЫЕ К ПУБЛИКАЦИИ
Сопроводительная терапия
Материалы и методы: В 1999-2018 гг. 73 пациента (М/Д-42 / 31) с опухолями семейства саркомы Юинга (ОС-СЮ) высокого риска получили ВХТ. У 63 пациентов диагностирована первичная опухоль (локализованная 37 (59 %), метастатическая 26 (41%) (только лёгочные метастазы — 10 (38 %), комбинированные метастазы -16) и у 10 пациентов был диагностирован рецидив (5 с метастатическим и 5 с локализованным рецидивов). Средний объем первичной опухоли составил 739 см3. Для первичных пациентов программа терапии ХТ состояла из 5 циклов: циклы 1,3 и 5 включали циклофосфамид 2100 мг/м2 в день в 1,2-й день, доксорубицин 37,5 мг / м2 в виде 24-часовой инфузии в 1,2-й день и винкристин 1,5 мг/м2 в 1, 8 и 15-й дни. Циклы 2 и 4 состояли из ифосфамида 2400 мг / м2 / сут в 1-5-й дни и УР-16 100 мг / м2 / сут в 1-5-й дни. Между циклами Г-КСФ регулярно не вводился. ЛТ на первичную опухоль проводилась после пятого цикла ХТ в средней дозе 52 Гр (диапазон, 50-56 Гр). Пациенты с поражением легких получали облучение легких после второго цикла ХТ в дозе 10,8-12 Гр. Для лечения рецидивов использовались персонализированные протоколы лечения. Кондиционирование, включающее Ви / Ме1 (16 мг/кг / 140 мг/м2), Ви/Ме1/УР (16 мг /кг/140 мг/м2/140 0 мг / м2), Ви/Ме1 / ТТ (16 мг/кг/ 140 мг / м2 / 600-900 мг/м2) и Тгео-Ме1 (36000 мг/м2-140 мг /м2), получили 28 (38 %), 24 (33%), 20 (27%) и 1 (2%) пациент соответственно. Периферические стволовые клетки были трансплантированы в 92% случаев. В 2 % трансплантация проводилась с помощью клеток костного мозга и в 6% случаев эти источники комбинировались.
Результаты: Среднее количество трансплантированных клеток составило 6,4 (1,9-25,3) х106 СР34 клеток / кг. Все пациенты восстановили гемопоэз. Среднее число дней до уровня лейкоцитов > 1,0 х 109/л и тромбоцитов > 20 х 109/ л составило 10 (8-26) и 15 (7-71) соответственно. Трансплантационная летальность в первые 30 дней и 100 дней составлял 6,7% и 14,5% соответственно. Основной причиной гибели пациентов явилась инфекция (67 %). Средний срок наблюдения составил 8,2 года. Общая (ОВ) и бессобытийная (БСВ) 5-летняя выживаемость составили 49% и 48 % среди всех пациентов, включенных в анализ. Пятилетняя БСВ у пациентов с первичной локализованной ОССЮ составила 55% против 36% при наличии метастазов. Пациенты с изолированными метастазами в легкие имели лучшую 5-летнюю БСВ, чем пациенты с комбинированными метастазами (40 % против 15 %). Шесть из 10 пациентов с рецидивирующей ОССЮ прожили более 5 лет (3 из них без рецидива заболевания). У одного пациента развился вторичный ОМЛ через 3,5 года после ВХТ и он получил аллогенную гаплоидентичную трансплантацию от матери.
Заключение: ВХТ с последующей АТГСК остается привлекательной опцией для пациентов с ОССЮ высокого риска, в первую очередь с локализованными опухолями и изолированным метастатическим поражением легких. Относительно высокая летальность, связанная с ранее
полученной интенсивной ЛТ, не оказала негативного влияния на результаты ВХТ в целом при анализе долгосрочной ОВ и БСВ, но изменила структуру причин смерти пациентов.
■ СОПРОВОДИТЕЛЬНАЯ ТЕРАПИЯ
ЛАБОРАТОРНЫЕ КРИТЕРИИ ДЛЯ НАЗНАЧЕНИЯ ПРЕПАРАТОВ ЖЕЛЕЗА ОНКОЛОГИЧЕСКИМ БОЛЬНЫМ С НАРУШЕНИЕМ МЕТАБОЛИЗМА ЖЕЛЕЗА
В.Н. Блиндарь, Г.Н. Зубрихина, Т.В. Давыдова, М.М. Добровольская
Место работы: ФГБУ «НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина» Минздрава России, Москва, Россия Эл. почта: [email protected]
Введение: Известно, что метаболизм железа (Ре) у онкологических больных часто нарушается из-за высвобождения провоспалительных цитокинов, в частности ИЛ-6 и активации белка гепсидина (ГП25), основного регулятора метаболизма Ре. Повышенный уровень ГП25 приводит к недостаточному поступлению Ре и функциональному дефициту Ре (ФДЖ) из-за интернализации ферропорти-на, наиболее важного трансмембранного канала для экспорта Ре из энтероцитов и макрофагов в кровоток, эри-тропоэз при этом неадекватно обеспечивается железом. Для оценки метаболизма Ре необходим комплексный подход, включающего количественные и качественные показатели эритропоэза периферической крови и современные методы феррокинетики. При этом верхний предел ФР, при котором следует назначать Ре у онкологических больных с ФДЖ, вызывает разногласия. Цель: Разработать комплекс лабораторных методов для оценки функционального дефицита Ре (ФДЖ) с и уточнения показаний к назначению Ре, при лечении анемического синдрома (АС) онкологических больных. Материалы и методы: Обследовано 79 онкологических больных до лечения. Возраст больных от 29 до 78 (53,4 ± 2,8) лет, медиана — 59 лет. I стадия выявлена у 8 чел., II — у 24 чел, III — у 36 чел, IV — у 11 чел. Контрольная группа составила 40 человек без онкопатологии (норма). Расширенный клинический анализ крови выполняли на гематологическом анализаторе фирмы «Бу$тех» (Япония). Содержание гепсидина 25 (ГП25), ферритина (ФР), растворимых рецепторов трансферрина (рРТФ), интерлейкина 6 (ИЛ-6) определяли с помощью ИФА.
Результаты: При анализе параметров клинического анализа крови больные были разделены на 2 группы: 1-я группа с нормальными показателями гемограммы (п = 40;
ЗЛОКАЧЕСТВЕННЫЕ ОПУХОЛИ Российское общество клинической онкологии
том / vol. 12 № 3s1 • 2022
MALIGNANT TUMOURS
Russian Society of Clinical Oncology
