CC BY
82свою половинку и требует расторгнуть брак с ним. До этого закона женщины не имели права подавать в суд просьбы о расторжении брака без весомой на то причины. Например, личные обиды не рассматривались, а поводом для расторжения брака были измены и насилие.
Нынешняя семья в Египте не перестает играть огромную роль в жизни египтян. Она складывается из всех родственников мужа (родственники жены же причисляются к побочным ветвям), а его влияние распространяется на внуков и правнуков. Египтяне, состоящие в родстве, ведут общее хозяйство, все делают сообща: от проблем и вопросов до работы. Если жена работает, то это считается позором, так как говорит о бедности мужа. В свободное от воспитания матерей время дети предоставлены сами себе, поэтому на улицах города часто можно встретить маленьких попрошаек. Внутренние конфликты семьи не выносятся наружу, а оскорбление одного члена семьи является оскорблением и для всех остальных, что порождает кровную месть, которая является единственным решением в ответ на оскорбление.
Основной задачей для египтянки, достигшей возраста 15 лет, является замужество. За незамужними же ведётся строжайший контроль: невинный дружеский поцелуй в щечку может стать серьезным препятствием к браку.
Для семьи приоритетом является рождение мальчика, как будущего главы семейства. Положение и статус новорожденного очень тесно зависит
от статуса его отца, от его влияния и связей. В процессе воспитания детей не принято использовать насилие, поэтому дети получают от родителей любовь и ласку. Случается и такое, что брак оказывается бездетным, что приводит к самому большому позору для семьи - разводу. В этом случае девушка возвращается в свой дом, но может наткнуться на презрение родственников. Иногда оно бывает настолько сильным, что отец семейства имеет право убить дочь.
«Семья, - говорит Морган, -активное начало; она некогда не остаётся неизменной, а переходит от низшей формы к высшей по мере того как общество развивается от низшей ступени к вышей». Это правило справедливо и для Египте, общество в нём находится в постоянном развитии, однако по сравнению с европейскими державами, Египет остаётся очень традиционной страной, ставящей законы вероисповедания на первое место. Как и большинство других арабских стран.
Список литературы
1. Ф. Энгельс Происхождение семьи, частной собственности и государства.
2. Турк С.Н. Модернизация института семьи в современном Египте: гендерный аспект // Кубанские исторические чтения. Материалы VII международно - научно - практической конференции. 2016.
3. Турк С.Н. Правовой статус женщин арабского востока // Заметки ученого. 2018
ВЫСЕЛЕНИЕ ЧЕРКЕСОВ В ТУРЦИЮ (1864 Г.): НАТУХАЙСКИЙ И ШАПСУГСКИЙ ОКРУГА
Тхамокова И.Х.
Институт гуманитарных исследований — филиал ФГБНУ «Федеральный научный центр «Кабардино-Балкарский научный центр Российской академии наук», кандидат исторических наук старший научный сотрудник
сектора этнологии и этнографии
EVICTION OF THE CIRCASSIANS TO TURKEY (1864): NATUKHAI AND SHAPSUG DISTRICTS
Tkhamokova I.
Institute for the Humanities Research - Affiliated FSBSE "Federal Scientific Center "Kabardian-Balkarian Scientific Center of the Russian Academy of Sciences ", candidate of history, senior researcher in the Sector of Ethnology and Ethnography
Аннотация
В статье рассматриваются причины и история выселения в Османскую империю жителей двух округов - Натухайского и Шапсугского, располагавшихся на левобережье Кубани недалеко от Черного моря. Исследование показало, что это выселение было вынужденным. Одна из главных его причин заключалась в том, что у шапсугов и натухайцев отобрали большую часть их земли для размещения на ней казачьих станиц. Еще одной важной причиной являлось враждебное отношение к шапсугам и натухайцам генерала Евдокимова (начальника Кубанской области) и его подчиненных - начальников Шапсугского и Натухай-ского округов. Они стремились заставить шапсугов и натухайцев уехать в Турцию. Их методами были угрозы, обман, подкуп старейшин.
Abstract
The article examines the reasons and history of the deportation to the Ottoman Empire of the inhabitants of two districts - Natukhai and Shapsug. They were located on the left bank of the Kuban near the Black Sea. The study showed that this eviction was forced. One of its main reasons was that a big part of Shapsugs and Natuhais' land was taken away for placing Cossack villages on it. Another important reason was the hostile relation to Shapsugs and Natuhais of general Evdokimov (head of the Kuban region) and his subordinates - heads of Shapsug and Natuhai districts. They aspired to force Shapsugs and Natukhais to go to Turkey. Their methods included threats, deception, bribing of powerful people.
Ключевые слова: Северный Кавказ, черкесы, шапсуги, натухайцы, выселение.
Keywords: North Caucasus, Circassians, Shapsugs, Natukhai, eviction.
Выселение народов Северного Кавказа в Турцию - одна из важнейших проблем современного кавказоведения, привлекающая внимание многих ученых и вызывающая дискуссии [17]. Среди наиболее пострадавших тогда народов были черкесы, в том числе шапсуги и натухайцы, большая часть которых уехала в Турцию. Одно из направлений в исследовании этой темы - выселение жителей Натухайского округа, находившегося в низовьях Кубани у Черноморского побережья Кавказа, а также Шапсугского округа, расположенного выше по течению Кубани. В отличие от многих других черкесов они выселялись не в период военных действий. Они уже признали власть России и жили под управлением начальников этих округов, назначенных военным командованием. Что заставило их покинуть родину - вопрос, который также вызывает разногласия.
Один из авторов, М.М. Блиев, в своей работе о выселении черкесов уделил особое внимание Нату-хайскому округу. Он подробно рассмотрел его административное устройство, упомянул также прокламацию генерала Филипсона натухайцам, но почему-то пропустил самый важный пункт этой прокламации - о неприкосновенности натухайской земли[5, а 152]. Он также не заметил того, что этот пункт очень скоро был нарушен, когда в Натухай-ском округе начали строить казачьи станицы. Сообщения источников о том, что выделенный для нату-хайцев участок земли был слишком мал, что невозможно было их всех наделить землей, автор тоже пропускает. То есть нехватку земли М.М. Блиев не считает возможной причиной их выселения, но зато цитирует слова генерала Евдокимова о том, что натухайцы опасались цивилизации [5, а168]. Отношение генерала Евдокимова к горцам - это вопрос, который заслуживал бы отдельного рассмотрения, но ему тоже не уделяется внимание. При подобных пробелах невозможно проанализировать причины выселения этой группы, автору остается только конструировать очень странные социальные категории, такие как «уровень стадиальности черкесского общества», который, якобы, и явился причиной выселения в Турцию [5, а 149]. Мимоходом упоминаются также англо-турецкая пропаганда [5, а 138, 151, 163], и влияние знати, надеявшейся сохранить в Османской империи свой социальный статус [5, а 139].
Другой подход к изучению выселения нату-хайцев применен в статье Т.Х. Алоева[2]. Прежде всего, автор не склонен преувеличивать роль таких
причин как турецкая или английская агитация, влияние адыгской аристократии или мусульманского духовенства [2, а 65-73]. Но большое значение, по его мнению, имела нехватка земли. Выделенный генералом Евдокимовым для натухайцев участок был слишком мал [2, а 97-100]. Подробно анализируется враждебное отношение генерала Евдокимова к натухайцам. Он при малейшем поводе готов был осуществить карательные акции, он предоставил им слишком маленький участок земли, он всячески пытался осложнить жизнь натухайцев, что было одной из причин их выселения[2, а 77-82]. Еще одной причиной названо неприязненное отношение казачества [2, а84-86]. Наконец, исследуется поведение натухайского старшины Куштанока, который долгое время оставался противником выселения. Все выводы автора подкрепляются ссылками на документы.
Целью данной статьи - продолжить исследование причин и истории выселения жителей Натухай-ского, а также Шапсугского округов. Привлекаются новые источники, в том числе архивные документы, впервые вводимые в научный оборот.
Проекты выселения народов Северного Кавказа предлагались в первой половине XIX в. неоднократно [22, а 48; 12, а 90], но после Крымской войны они стали вызывать особый интерес в обществе и в правящих кругах. Эта война показала уязвимость позиций России на Черноморском побережье Кавказа. Русская армия даже не пыталась защищать большинство укреплений, расположенных на побережье. Она оставила их и отошла за Кубань, поскольку оборонять их от европейских держав было бы невозможно. В годы войны на Кавказ вернулся Сефер-бей Зан, князь шегаков, долго живший в Турции и имевший ранг паши. Он попытался объединить горцев, в первую очередь, натухайцев и шапсугов, под своей властью и возглавить их войну с Россией. Натухайцы, которые перед началом Крымской войны считались почти покоренными, признали власть Сефер-бея и возобновили военные действия. Даже те из черкесов, кто получал от русского правительства ордена, жалованье и пенсию, все бросали и уходили за Кубань [38, а 463]. Одним из таких беглецов был сын Сефер-бея Карабатыр [36, а 75].
Казалось, что результаты многолетней войны в этом регионе были потеряны для России. Эта ситуация произвела, видимо, слишком сильное впечатление на российских политиков и генералов. По окончании войны они стали искать способы любой ценой закрепиться на Черноморском побережье.
Одним из таких способов и было выселение народов Северо-Западного Кавказа и колонизация его казачеством. Увеличение численности казачества с давних пор считалось одним из главных средств подчинения Кавказа России, но на Черноморском побережье Черкесии речь шла о полном выселении всех местных жителей. «Правительство имело одну цель в западно-кавказской войне: сдвинуть горцев с восточного берега Черного моря и заселить его русскими. Эта мера была совершенно необходима для безопасности наших владений» [35, с. 145]. Натухайцы и шапсуги жили именно на побережье.
Уже в 1856 г. генерал Филипсон, который был тогда наказным атаманом Черноморского казачьего войска, предложил заселять землю натухайцев черноморскими или азовскими казаками. При этом натухайцы должны были отправиться «на водворение в тех местах, которые им будут указаны» правительством [1, с. 700-702]. В том же году командующий отдельным Кавказским корпусом Барятинский пишет о пользе занятия натухайской земли казачьими поселениями [1, с. 710]. Особое внимание натухайцам уделяется по той причине, что они жили рядом с Анапой и Новороссийском - важными портами.
В 1857 г. для подготовки к будущему размещению казачьих станиц начинаются военные действия в долине Адагума, где планируется строительство укреплений для того, чтобы разделить шапсугов и натухайцев [1, с. 721].
В 1857 г. Д.А. Милютин, будущий военный министр, предложил свой план переселения народов Кавказа на Дон и заселения их земель донскими, черноморскими и азовскими казаками. Этот план касался и земель «позади Адагума», т.е. территории натухайцев [1, с. 759]. Однако эта программа вызвала возражения и у казаков, и у военных, и у специального комитета, созданного для ее рассмотрения, и была отклонена. Одно из возражений сводилось к тому, что подобная мера приведет «к ожесточеннейшей, чем когда-либо борьбе, которая прекратилась бы разве только с обращением Кавказа в пустыню» [1, с. 760]. Опасность подобных массовых миграций и депортаций была понятна и политикам, и некоторым генералам. Кроме того, эти действия могли нанести ущерб благосостоянию донских казаков, а также требовали слишком больших издержек от государства [1, с. 760, 767-775]. Александр II тоже не поддержал идею переселения горцев на Дон, однако согласился с необходимостью увеличивать численность казачества на Кавказе, но «соразмерно с поземельным довольствием, которое можно предоставить вновь водворяемым козакам без крайнего стеснения туземцев» [1, с. 791].
Вскоре после окончания Крымской войны и заключения мирного договора русские войска вернули себе Анапу. Начинаются постоянные их столкновения с шапсугами и натухайцами при строительстве нескольких новых укреплений, среди которых наиболее важными были два укрепления на реке Адагум и укрепление Костантинов-ское на месте Новороссийска. Горцы попытались
напасть также на станицу Пашковскую, но были от-биты[26, с. 20-21].
Началось уничтожение аулов и запасов продовольствия шапсугов и натухайцев. В 1857 г. только в районе Адагума было сожжено 4500 домов с большими запасами хлеба и сена. С 8 по 15 ноября 1858 г. были истреблены натухайские аулы в Баканском, Неберджайском ущелье, на реках Дуг и Озерейк. В последующие дни уничтожение аулов продолжалось. В общей сложности за время этой экспедиции было сожжено 3450 жилищ. В конце ноября -начале декабря продолжались военные действия на реках Непитль, Псебепс, Хопс, Кудако и других. Были разрушены еще 3200 домов с имуществом и запасами. В 1859 г. разорение натухайских аулов продолжалось. В течение трех лет были уничтожены если не все, то большинство поселений и жилищ северной части Натухая [26, с. 11-30]. Жителям был «предоставлен выбор между безусловною покорностью или изгнанием из отеческой страны» [1, с.1284].
11 января 1860 г. натухайские старшины принесли присягу «на верноподданство» Александру 11[1, с.830]. Ее принимал генерал Бабич. Он же стал начальником Натухайского округа, созданного согласно Указу от 31 марта 1860 г.[27]
В июне 1860 г. генерал Филипсон обратился к натухайскому народу с прокламацией, в которой от имени императора России обещал права и льготы, такие как свобода вероисповедания, разрешение поездок за границу для поклонения святым местам, освобождение от службы в армии и т.д. Но главным был вопрос о земле. Прокламация гарантировала «неотъемлемое владение землею, издревле принадлежавшею натухайскому народу, исключая земли, занятой уже русскими укреплениями с прилегающими к ним местностями для покосов»[1, с. 855]. То есть вся земля, которой в тот момент владели натухайцы, должна была остаться у них, хотя за несколько лет до того генерал Филипсон предлагал переселить натухайцев с их земли. Однако уже к 1859 г. он изменил свое мнение и вместо основания новых станиц на натухайской земле планировал расселить там натухайцев «большими аулами на достигнутых местах и с возможными обеспечениями верности этого народа» [24, с. 109]. Возможно, что более близкое знакомство с натухайцами заставило его пересмотреть свою позицию.
Прокламация выражала его новые взгляды и требовала только, чтобы натухайцы поселились большими аулами на указанных им местах, от чего они пытались уклониться.
В конце августа того же 1860 г. во Владикавказе состоялось военное совещание о планах покорения Западного Кавказа. В его работе принимал участие генерал Филипсон, но его мнение о дальнейших действиях не получило поддержки. Был одобрен план генерала Евдокимова, предполагавший изгнание в Турцию значительной части шапсугов, абадзехов и убыхов и заселение их земли казаками [16, с. 26-30].
Этот план лег в основу «Положения Кавказского комитета о заселении предгорий западной части Кавказского хребта кубанскими казаками и другими переселенцами из России», утвержденного царем 10 мая 1862 г.[28] Для расселения казачества выделялся приблизительно 1 миллион 360 тысяч десятин земли. Предгорья западной части Кавказа были заняты в тот период адыгами (черкесами). Их надо было выселить для того, чтобы разместить там казаков. У адыгов отбирали огромный участок земли только для размещения станиц. Кроме того, на черноморском побережье должны были появиться гражданские поселения, часть земли там предполагалось продавать в частную собственность. Впоследствии имения на Черноморском побережье получили царь и его брат великий князь Михаил Николаевич.
Черкесов предполагалось переселить с побережья, с предгорий и гор на равнины. Но предназначенная для этого земля не была каким-то дополнительным участком, выделенным для них. Это тоже была их территория - часть левобережья Кубани между реками Адагум и Лаба. То есть речь шла не об обмене одного участка на другой, а о конфискации большей части земли адыгов. О том, какая земельная площадь была оставлена горцам, в Положении ничего не говорится, но об этом пишет Д.А. Милютин. По его словам, для них были предназначены 864 тысячи десятин (не считая 100 тысяч десятин, на которых уже жили горцы, и 50 тысяч десятин болот) [1, а 982].
Если исходить из данных «Положения» и Д.А. Милютина, то общая площадь земли, которой владели западные адыги к началу 1860 гг., составляла 2 миллиона 374 тысячи десятин. Точнее, она была даже больше, потому что в «Положении» указана площадь только той земли, которая должна была отойти казакам. Ее границей на черноморском побережье была река Макопсе. Земли южнее Ма-копсе, которые тоже принадлежали шапсугам и натухайцам, в этих документах не учтены.
Но даже если принимать в расчет только земли севернее Макопсе, то из 2 миллионов 374 тысяч десятин адыгам оставляли только 1 миллион 14 тысяч (включая болота), т.е. 42,7%. У них отбирали большую часть их земли.
В случае, если бы земли не хватило на всех, Д.А. Милютин предлагал передать черкесам еще 409 тысяч 638 десятин земли [1, а 983], оставшейся в Пятигорском уезде после ухода в Турцию ногайцев. То есть у адыгов отобрали 1 миллион 360 тысяч десятин земли, а в качестве компенсации предполагалось предоставить им 409 тысяч десятин и то только в случае необходимости.
Д.А. Милютин нашел оригинальное оправдание этой экспроприации. По его словам, «для горцев большой земельный надел положительно будет вреден. Изобилие земли даст им возможность пренебрегать ее возделыванием и заниматься усиленным скотоводством. Этот промысел, когда он берет перевес над земледелием, приучает жителей к праздности и отсюда развивается и поддерживается
в них страсть к хищничеству». Поэтому он предлагал выделять горцам от 4 до 5,5 десятин на душу. А поскольку для казаков, в отличие от народов Кавказа, большой земельный надел был полезен, то они должны были получить по 20 десятин.
Горцы были совершенно иного мнения о количестве своей земли. В 1861 г. представители шапсугов, абадзехов и убыхов писали: «У нас имеется малое количество земли, которая нам самим недостаточна, а в случае постройки больших станиц, как мы, так и скотоводство наше крайне будут стеснены» [1, а 926]. Однако скотоводство Д.А. Милютин считал вредным занятием, а уменьшение земельных наделов - лучшим способом умиротворения Кавказа.
По его подсчетам, даже при наделе в 5,5 десятин на одну душу мужского пола, участка, предназначенного для горцев, было достаточно для обеспечения землей 157 тысяч человек. При этом общая численность адыгов «по собранным в последнее время сведениям» составляла 161,3 тыс. душ мужского пола. То есть даже в этом случае земли не хватало на всех. А если бы их оказалось больше, то возникли бы большие трудности.
Но, по мнению генерала Евдокимова, горцев было намного меньше. Он полагал, что имевшиеся ранее сведения о численности народов региона были значительно завышены [25, а 263]. Его позиция понятна. Если адыгов было больше, чем он считал, то земли не хватило бы на всех, пришлось бы или сокращать количество станиц, или существенно уменьшать надел горцев. Это могло встретить возражения при обсуждении плана в правительстве. Для того, чтобы добиться осуществления своей программы, Евдокимов должен был занижать численность черкесов и утверждать, что они имеют огромные излишки земли.
Но после утверждения плана можно было добиться сокращения численности народов Западного Кавказа. Евдокимов и Д.А. Милютин считали, что часть горцев захочет переселиться в Турцию, и что чем больше будет таких переселенцев, тем меньше затруднений будет у России при завершении Кавказской войны и дальнейшем устройстве края [1, а 983, 1010]. План заселения предгорий Западного Кавказа казачеством был планом выселения оттуда горцев.
Для того, чтобы подтолкнуть их к переселению, генерал Евдокимов предлагал даже оплачивать его. Еще в 1862 г. он писал, что «объявление в настоящую минуту туземцам Кубанской области даровой перевозки на переселение в Турцию развязало бы многим из них руки. Натухайцы первые, может быть, тронутся в путь» [1, а 1006]. О выселении натухайцев он писал неоднократно.
В Натухайском округе еще осенью 1861 г., т.е. до принятия указанного «Положения», началось размещение новых станиц [21, а 559], хотя всего год назад в прокламации генерала Филипсона нату-хайцам была обещана неприкосновенность их земель. В 1862 г. были заселены 11 станиц и 1 посе-лок[1, а 1005; 15, а 573]. Натухайцы, как можно
предположить, попытались напомнить о прокламации, что вызвало страшный гнев генерала Евдокимова. В одном из писем он указывал генералу Бабичу: « .. .объявите решительно, что мы строим станицы, где нам нужно, и что при первом выстреле с их стороны истребим все их жилища, что прошу Вас исполнить, как только со стороны натухайцев будет дан к тому повод» [24, с. 129]. Он не только не собирался считаться с прокламацией, но и, судя по всему, лишь искал предлог для того, чтобы расправиться с натухайцами.
Он также обвинил натухайцев в том, что это они нарушили свое обязательство. Видимо, имелось в виду, что натухайцы дали обещание переселиться из небольших хуторов, в которых они жили традиционно, в большие аулы, места для которых будут им указаны. Однако они откладывали переселение под разными предлогами, «не покидая смутной надежды на возможность уклониться от такой меры» [19, с. 30]. И это казалось Евдокимову достаточным предлогом для того, чтобы лишить нату-хайцев большей части их земель. Но причина его действий заключалась не в том, что натухайцы что-то нарушили, а в том, что его целью было выселение их всех с их земли. Он писал: «в Натухайском округе необходимо водворение казачьего населения и совершенное удаление вследствие этого туземцев» [34, с. 53].
О том, что генерал Евдокимов стремился изгнать в Турцию всех черкесов, даже мирных, покорившихся, писал известный географ М.И. Венюков, который был лично с ним знаком [7, с. 435-436]. Его сообщение подтверждают и другие источники, например, письмо князя Г.Д. Орбелиани, замещавшего командующего Кавказской армией князя Барятинского. Это ответ на письмо самого генерала Евдокимова, который сообщал о том, что нату-хайцы не косили сено, и выражал надежду на то, что это связано с их скорым отъездом. Однако Г.Д. Орбелиани, не разделявший его взглядов, ответил, что натухайцы не косили сено, видимо, по той причине, что большая часть их земли занята казаками, и натухайцам «действительно трудно существовать на оставшейся в их владении земле». Он также подчеркивал, что этот народ «утратил уже воинственность и расположен к торговле; со времени изъявления покорности он ничем ея не нарушил, а потому и выгоды наши да и долг, наложенный на нас объявленною прокламацией, заставляет нас заботиться не об изгнании его из наших пределов, а об устройстве его быта»[1, с. 1007]. Орбелиани не считал, что натухайцы в чем-то провинились, напротив, он подчеркивал, что они не нарушали своих обязательств и был против их выселения. Он также помнил о прокламации генерала Филипсона. И хотя прокламация была нарушена уже самим фактом поселения казаков на натухайской земле, но Г.Д. Ор-белиани все же надеялся как-то компенсировать их потери. Он предлагал «отвести теперь же для нату-хайцев земли по левому берегу Кубани в таком количестве, чтобы они могли существовать без особого стеснения, и для этого, если окажется нужным, селить их на плоскости, отнятой от шапсугов». Г.Д.
Орбелиани считал необходимым обеспечить нату-хайцам приемлемые условия для жизни. По его мнению, натухайцы «с удовольствием поселятся на равнинах, смежных с их землею и некогда им принадлежавших, тогда как ни приморские шапсуги, ни убыхи никак не подчинятся этому условию, и нам, волей или неволей, придется не одну тысячу сем. их вынудить к переселению». То есть Г.Д. Ор-белиани не был и не мог быть противником выселения народов Кавказа, но он считал, что можно ограничить его пределами черноморского побережья. Если бы его точка зрения победила, то большинство шапсугов и натухайцев могли бы остаться на Кавказе. Но верх одержала позиция генерала Евдокимова, тем более, что уже в конце 1862 г. был назначен новый командующий Кавказской армией и наместник Кавказа - великий князь Михаил Николаевич, который полностью разделял взгляды генерала Евдокимова.
Отвечая на вопросы о недостатке земли у нату-хайцев, генерал Евдокимов заявлял, что необходимо знать точную их численность, но, несмотря на его двухлетние усилия, в штабе войск нет этих сведений. По его мнению, «все сведения, какие до сих пор имелись об этом народе, неверны» [1, с. 1010]. Эти жалобы на невозможность узнать точную численность натухайцев генерал Евдокимов повторял неоднократно, в том числе в письмах генералу Бабичу [24, с. 140]. Но в 1860 г. именно генерал Бабич принимал присягу у натухайских старшин, он же представил генералу Филипсону присяжные листы, в которых значились 172 натухайских старшины и 7173 простолюдина - главы семей [1, с. 830, 833, 836]. То есть, число натухайских семей было ему известно. Непонятно, почему он не сообщил об этом генералу Евдокимову, и куда исчезли эти присяжные листы, почему их не смог найти генерал Евдокимов. Возможно, дело в том, что он и эти сведения посчитал завышенными?
Неизвестно откуда появилась совершенно другая цифра - 4800 натухайских семей [24, с.199-200]. Возможно, эта количество более устраивало генерала Евдокимова. Но затем выяснилось, что эта цифра неверна, что натухайцев значительно больше [24, с. 200]. Только в августе 1863 г. численность натухайцев была подсчитана, были составлены списки. Оказалось, что их 6176 семей или 39182 человека. Часть натухайцев к этому времени уже, видимо, уехала в Турцию, но большинство еще оставалось на родине.
Генерал Евдокимов писал, что выделил нату-хайцам 100 тысяч десятин земли [1, с. 1010], но после измерения участка топографами выяснилось, что в нем только 68 тысяч десятин, из них лишь 40 тысяч - удобной для сельского хозяйства земли. При наделе в 5 десятин на одну мужскую душу оказалось, что этой земли было достаточно только на 4400 натухайских семей. Для остальных 1776 семей или для 29% натухайцев земли не хватило [3, с. 134; 24, с.210]. Генерал Евдокимов никак не мог поверить в данные «относительно численности натухай-цев» [3, с. 134]. На протяжении нескольких лет он
жаловался на то, что, не зная численность натухай-цев, невозможно определить потребность их в земле. Когда их, наконец, пересчитали, он был очень недоволен. По его мнению, это было бесполезно и лишь давало повод затягивать их переселение на указанный участок[24, а 205].
Подчиненные Евдокимова выдвигали различные предложения относительно наделения землей тех натухайцев, которые ее не смогли получить. Одно из них заключалось в том, чтобы увеличить их участок, «передвинув» на другое место одну станицу [24, а 204-205]. В ответ на это Евдокимов посоветовал «совсем выбросить эту идею и никогда о ней не вспоминать»[24, а 206]. Он приказал переселить натухайцев на отведенный им участок, несмотря на то, что земли там на всех не хватало. «Тем же, которые не захотят переселиться на этот участок, предложить теперь же немедленно идти в Турцию, назначив для сего двухнедельный срок или переселиться на свободные земли - в Черномо-рию» [24, с. 205], т.е. на правый берег Кубани. Натухайцев, которые по его вине не смогли получить достаточное количество земли, он вынуждал уехать в Турцию, причем в кратчайший срок. Что же касается переселения на правый берег Кубани, то там уже много лет жили казаки. И те земли, которые до 1863 г. оставались незанятыми, - это участки, на которых казаки не хотели жить, которые они не хотели обрабатывать. И вот эти-то земли, мало пригодные для жизни и для сельского хозяйства, Евдокимов и предлагал натухайцам [2, а 99-100].
Сложное положение натухайцев усугублялось еще и тем, что им запретили обрабатывать землю между казачьими станицами Натухайского округа, хотя сами казаки не возражали против того, чтобы натухайцы на каких-то условиях возделывали ее[24, а 164, 177-178, 180-181]. Как писал М.И. Ве-нюков об отношении генерала Евдокимова к горцам, он «делал что мог, чтобы уменьшить их число и стеснить для них удобства жизни» [7, с. 436].
Переселение натухайцев на новые места в большие аулы вместо прежних маленьких поселений было еще одним способом сократить их численность. В соответствии с распоряжениями генерала Евдокимова, следовало объявить, «что они должны непременно поселиться на указанные им места, в противном случае принудить их к этому силою оружия. Если же натухайцы пожелают удалиться целыми обществами в Турцию, то не только им в этом не препятствовать, но способствовать всеми зависящими средствами всегда и во всякое время» [34, с. 53-54].
Натухайцы противились, как могли, этой реформе на протяжении трех лет, но в 1863 г. их стали выселять при помощи армии, которая действовала «мирным способом» - начинала разбирать дома местных жителей. Натухайцы не сопротивлялись, уходили на указанные места или к морю для отъезда в Турцию. Тех, кто не выселится в срок, угрожали арестовать и выслать в Россию. Для того чтобы натухайцы «были лишены возможности воз-
вратиться на прежние места и воспользоваться старыми своими жилищами», войска сжигали их [3, с. 136; 24, с. 192, 198, 218]. Это, видимо, тогда, по воспоминаниям Л.А. Тихомирова, «все горы, окружающие Цемесскую долину и бухту, задымились столбами дыма от выжигаемых аулов, а ночью всюду сверкали иллюминацией пожаров. Мы даже и не подозревали, что наши горы были так густо заселены. Дым подымался и огонь сверкал чуть не в каждом ущелье» [33, с. 136]. Уже в этот период многие натухайцы выселялись в Тупцию.
Оставшиеся натухайцы должны были совершенно изменить свой образ жизни. У них появилась совершенно новая и непривычная система управления - генерал Бабич как начальник округа и три наиба. Но они все еще пытались созывать привычные народные собрания, участвовали в собраниях вместе с шапсугами, абадзехами и даже убыхами [24, с. 202, 214]. Отчасти сохранялось и местное самоуправление: «жители каждой речки должны выбрать по два старейшины» [24, с. 218], но теперь эти старейшины находились под контролем окружного начальства. Изменялись поземельные отношения. Раньше каждая семья имела свой участок, передававшийся по наследству, теперь все натухайцы потеряли свою землю, и должен был сложиться новый порядок землепользования. Изменялась социальная структура и социальные отношения.
Кроме генерала Евдокимова, важную роль в выселении натухайцев сыграл начальник натухай-ского округа генерал Бабич. Он старался, чтобы их уехало как можно больше, о чем откровенно писал генералу Евдокимову в начале 1864 г., ожидая, видимо, одобрения своих действий: «О приготовлении к выезду в Турцию натухайцам постоянно подтверждается. Коштануку объявлено, чтобы он старался выпроводить их с наступлением первого удобного времени как можно больше; но при всем его влиянии на народ, трудно ожидать успеха без назначения пособия. Я объявил старейшинам, приехавшим с каждой речки в Крымское, что желающие ехать на жительство в Турцию, должны туда отправиться на свой щот. Это им очень непонравилось, и можно полагать, что с изъявивших желание выехать в Турцию, много останется на месте. Чтобы предупредить это, я объявил: что все записанные в списке должны непременно ехать, а кто с них останется, то будет отослан на жительство в Россию»[29, л. 73-73 об.]. Письмо показывает, что у многих натухайцев не было особого желания уезжать в Турцию, но их пытались подтолкнуть к этому различными способами. Среди них были обман и угрозы выслать в Россию, а также попытки воздействовать на народ с помощью натухайских старшин, самым влиятельным из которых был Ко-штанук. И хотя позиция его была не столь однозначной, как может показаться [2], но не вызывает сомнений стремление Евдокимова и Бабича использовать его авторитет в своих целях. Для этого они, с одной стороны, обещали ему крупное вознаграждение, а с другой - при невыполнении их требований - угрожали его арестовать и выслать в Ставрополь [24, с. 205, 295]. Наконец, поскольку
натухайцы не выражали желания отправляться в Турцию за свой счет, то генерал Бабич просил для них денежное пособие [29, л. 73 об.]. Это тоже был способ добиться увеличения численности переселенцев.
Среди других причин выселения в Турцию были враждебное отношение казачества и полное бесправие натухайцев в этот период [2, с. 85-86]. В результате в мае 1864 г. натухайцы согласились покинуть родину.
Шапсугский округ был создан значительно позже натухайского. В 1860 г., когда натухайцы принесли присягу, война с шапсугами продолжалась. После прекращения войны в Дагестане и Чечне часть войск была переведена оттуда на Западный Кавказ, что изменило соотношение сил в регионе. В последние годы войны, как писал Д.А. Милютин, кавказское начальство считало нужным против «жалких обрывков непокорного горского населения направить с сухого пути и с моря такие громадные силы, каких не случалось еще сосредоточивать ни в одну из кавказских экспедиций в самые тяжелые эпохи нашей борьбы с горцами» [18, с. 447].
Уже в феврале 1860 г. начались военные действия, результатом которых было «опустошение в полном смысле слова всей обширной и богато населенной шапсугской полосы по Абину и Бугун-дыру»[26, с. 33]. Весной и летом экспедиции против шапсугов продолжались. До 1 июня было уничтожено около 30 аулов [6, с. 447]. Затем, только в течение 2 дней, 8 и 9 июля, были сожжены еще 40 аулов [26, с. 35]. В сентябре было «разорено 38 больших аулов и множество отдельных хуторов, все собранные в них запасы уничтожены, все ущелье р. Афипса очищено от неприятеля». 11 декабря «истреблено было более 1.500 дворов с огромными запасами хлеба и сена и отбито 400 гол. крупного и более 1,500 гол. мелкого скота» [8, с. 29, 31].
В результате действий 1860 г. «вся плоская часть земли шапсугов была очищена от неприятеля», т.е. собственно от шапсугов. Были «уничтожены все сколько-нибудь значительные аулы с их запасами. Все это привело страну к такой нищете, что отовсюду начали являться желающие безусловно покориться русской власти»[14, с. 273].
Уже 1860 г. нанес шапсугам огромный ущерб, но война продолжалась и в последующие годы. В 1861 г. для того, чтобы шапсуги не могли вернуться на свои равнинные земли, были организованы новые экспедиции, которые истребляли аулы и посевы [9, с.57-58].
В 1862 г. в результате наступления войск в верховья рек Абин, Бугундыр, Хабль и другие было «очищено от непокорного населения все пространство от Адагума до Хабля с северной стороны и до Адерби с южной стороны хребта» [21, с. 563]. В июле 1862 г. начинаются переговоры генерала Бабича со старшинами. «Со стороны жителей везде был один отрицательный ответ насчет покорности и одно общее желание уйти в Турцию» [26, с. 41]. Генерал Бабич дал им срок до 1 октября.
Однако шапсуги не начали выселяться, а, напротив, попытались активизировать военные действия. В октябре 1862 г., они напали на одну из новых станиц - Нижне-Баканскую. В результате 35 домов было сожжено и 7 жителей станицы погибли [19, с. 50]. После этого войска начали военные действия в районе от Абина до Мезиба: «все аулы и запасы были преданы огню, большая часть жителей ушла далее в горы, а меньшая выселилась на плоскость» [26, с. 43].
В 1863 г. шапсуги, жившие на реке Убин, объявили, что «изъявляют безусловную покорность» [24, с. 198]. В ходе переговоров с графом Ф. Сума-роковым-Эльстоном шапсуги, жившие в горах, обещали, что «ежели им не будет дозволено оставаться на своих местах покорными, то переселятся в Турцию или пойдут на указанные им места». При этом они просили, «чтобы полевые хлеба их не были разорены» [30, л. 205 об.]. Он стремился «склонить их изъявить покорность или уехать в Турцию». Переселение на Кубань шло «успешно, часть уезжает в Турцию, но небольшая» [30, л. 223, 227 об.]. Жители предгорий между реками Адагумом и Шеб-шем «вынуждены были удалиться на южный склон хребта, где на пространстве между рр. Адерби и Пшадой скопилось весьма значительное население», или же «принесли покорность и, в числе до 13 000 душ, были водворены на прикубанской плоскости»^, с. 119].
15 сентября 1863 г. был учрежден шапсугский округ [13, с. 278]. Об этом округе сохранилось значительно меньше документов, чем о натухайском, но он и просуществовал недолго. Численность населения первоначально составляла 13000 человек, затем есть упоминания о 30 тысячах человек [23, с. 71; 34, с. 124]. Однако по воспоминаниям бывшего начальника Шапсугского округа, этот округ составляли 63 тысячи душ обоего пола [37, с.544].
Методы воздействия на шапсугов с целью вынудить их выселиться в Турцию были такими же, как в случае с натухайцами. Им были выделены 102 тысячи десятин земли, но из них только 66 тысяч десятин удобной [31, л. 320-321]. То есть на 1 мужскую душу приходилось немногим более 3 десятин или чуть более 2 десятин удобной земли, что значительно ниже, чем положенные им 5 десятин.
При этом часть шапсугских аулов была размещена на не очень удобной для сельского хозяйства земле в соответствии с советом генерала Евдокимова селить аулы покоренных горцев в болота [24, с. 140]. Даже после выселения большинства шапсугов в Турцию немногие оставшиеся жили на левом берегу Кубани, в низменных местах. Во время разливов реки вода «заливала все луга аулов Афипсипа и Хаштука да и сами аулы представляют собою как бы острова среди моря. На островках этих уцелели кроме сакель, огороды и кукурузники шапсугские» [11, л. 4 об.]. Такие разливы были частыми в течение почти всей осени и зимы. Более удобных мест для их жительства не нашлось, хотя сотни тысяч десятин шапсугской земли были переданы казакам.
Начальником Шапсугского округа был назначен кабардинец знатного рода ротмистр Т. Шипшев [23, с. 71]. По его словам, генерал Евдокимов поручил ему «выселить туземцев в Турцию» и не скрыл от него «желание правительства очистить береговую линию и ближайшие к ней места от горского населения» [37, с. 544]. Шипшев успешно выполнил поставленную перед ним задачу, добился выселения почти всех шапсугов этого округа «без всякого насилия» [23, с. 71]. О том, какими методами он добился отъезда шапсугов в Турцию, Шипшев написал в письме генералу Евдокимову. Прежде всего, он собрал всех старшин Шапсугского округа и потребовал от них, «чтобы они в непродолжительное время объявили: кто желает переселиться в Турцию и кто желает остаться». Они попросили отсрочку, на что он согласился, «рассчитывая также с своей стороны способствовать к возбуждению большего числа желающих к переселению в Турцию». Для того, чтобы добиться этой цели, он «распустил секретный слух, что со временем их перестанут вовсе отпускать в Турцию, и если население будет велико, то половину из них или даже большую часть переселют в Россию» [30, л. 325-326]. Он действовал так же, как генерал Бабич: обманом, угрозами, самой страшной из которых была, видимо, угроза переселения в Россию. Он так же, как Бабич, использовал влияние шапсугских старшин: «народный эфендий Исхак личным участием и влиянием... много содействовал успешному переселению шапсугов в Турцию», за что и получил награду - 400 рублей [24, с. 303, 325]. Одинаковые методы привели к одинаковым результатам.
В мае 1864 г. генерал Евдокимов получил известие о том, что «все натухайцы и шапсуги уйдут в Турцию», чем он «чрезвычайно был обрадован» [24, с. 295]. Шапсуги и натухайцы одновременно решили покинуть Кавказ. Их очень торопили, не дав дождаться даже уборки урожая, опасаясь, что они затем останутся на зиму.
Если, несмотря на все старания Евдокимова и начальников округов, кто-то из шапсугов и нату-хайцев все же надеялся остаться на родине, то их выселяли войска. В одном из писем генералу Евдокимову генерал Бабич жаловался на то, что в безветренную погоду парусные суда (кочермы) не могут выйти в море и просил узнать, нельзя ли прислать пароходы для перевозки переселенцев. Если бы это получилось, то он собирался «послать войска гнать к морю и остальных шапсугов» [29, л. 8181 об.]. То есть почти поголовное выселение нату-хайцев и выселение подавляющего большинства шапсугов объяснялось не только и не столько их сильными родственными и общинными связями, сколько насильственными методами, применявшимися генералами.
Уже 24 июля 1864 г. в Шапсугском округе осталось только 585 семей шапсугов, а 10 октября 1864 г. майор Шипшев доносил, что «за выселением шапсуг, отправившихся на всегдашнее переселение в Турцию, осталось на прежнем месте жительства противу Елисоветской и Марьянской станиц изъявивших согласие остаться в подданстве
России 99 семейств» [24, с. 310, 325], натухайцев осталось 40 семей [3, с. 231]. Так закончилось существование Шапсугского и Натухайского округов. За выселение шапсугов Т. Шипшев «удостоился многих благодарностей и награжден следующим чином»[37, с. 544]. Впоследствии он сделал блестящую карьеру, но не сумел добиться уважения своих земляков [23].
Переселение шапсугов шло через Новороссийский порт, к концу 1864 г. их выселилось 49506 человек. Натухайцев через Новороссийский порт было отправлено 27040 и через Анапский - 16452 человека [32, л. 264 об.]. Бедствия переселенцев в этих портах известны - голод, болезни, высокая смертность. Этого не отрицал даже официальный историк А.П. Берже, который всячески стремился оправдать действия российских властей и армии [4, с. 363]. По официальным данным на одном только кладбище под Новороссийском было погребено 1480 переселенцев [24, с. 348]. В действительности их могло быть значительно больше, точной статистики не существовало.
История шапсугского и натухайского округов опровергает известные представления о выселении горцев в Турцию. Они сводятся к тому, что жителям Западного Кавказа ставили ультиматум: переселяться на равнины (на Кубань или на Лабу) или же уезжать в Турцию. И они сами выбрали Турцию. В действительности же многие из них выбрали именно Кубань. Это сделали, например, шапсуги, которые переселились в Шапсугский округ. Но в результате их все равно вынудили выселиться в Турцию.
Для этого у них и у натухайцев отобрали большую часть их земли, вынуждали переселяться на новые места, в большие аулы. Особое значение имела позиция генерала Евдокимова, стремившегося выселить всех горцев с Кавказа, а также действия начальника Натухайского округа генерала Бабича и Шапсугского округа майора Шипшева. Они добивались своих целей обманом, угрозами, подкупом шапсугских и натухайских старшин. Но если и это не помогало - посылали войска.
Список литературы
1. Акты, собранные Кавказскою археографическою комиссиею: в XII томах. Тифлис: Тип. Глав-нонач. Гражд. частью, 1866-1904. Т. XII. 1904. -1556 с.
2. Алоев Т.Х. Гибель Натухая и феномен Куштанока: от идиосинкратичности образов к целостному видению // Черкесский вопрос: опыт, проблемы, перспективы научного осмысления. Материалы круглого стола. - Нальчик: Кабардино-Балкарский институт бизнеса, 2013. С. 64-107.
3. Архивные материалы о Кавказской войне и выселении черкесов (адыгов) в Турцию (18481874). Часть 2. Нальчик: Эль-фа, 2003. - 413 с.
4. Берже А.П. Выселение горцев с Кавказа // Русская старина. Т. XXXIII. В. 2. 1882. С. 337-363.
5. Блиев М.М. Черкесия и черкесы XIX века. Краткий очерк истории. М.: Международный институт новейших государств, 2011. - 191 с.
6. Богуславский Л. А. Апшеронская памятка. 1700-1894: Крат. история Апшерон. полка для солдат. Санкт-Петербург: тип. А. Бенке, 1894. - 447с.
7. Венюков М.И. Кавказские воспоминания // Русский архив. 1880. Кн.1. В. 2. С. 400-448.
8. Военные известия из Кубанской области // Военный сборник, № 3. 1861. С. 28-32.
9. Военные известия из Кубанской области // Военный сборник, № 8. 1861. С. 55-58.
10. Государственный архив Краснодарского края. Ф. 774. Оп. 1. Д. 36.
11. ГАКК. Ф. 774. Оп.1. Д. 647.
12. Зубов П.П. Картина Кавказского края. Ч.1.СПб.: тип. К. Вингебера, 1834.
13. Кавказский календарь на 1867 год. Тифлис, 1866. - 633 с.
14. Казбек Г.Н. Военная история Грузинского гренадерского е. и. в. великого князя Константина Николаевича полка, в связи с историей Кавказской войны. Тифлис: тип. Меликова и К°, 1865. - 288 с.
15. Короленко П.П. Переселение казаков за Кубань с приложением документов и записки полковника Шарапа // Кубанский сборник. 1911. Т. XVI. С. 265-576.
16. Кравцов И.С. Кавказ и его военачальники
H.Н. Муравьев, кн. А.И. Барятинский и гр. Н.И. Евдокимов. 1854-1864 гг. Санкт-Петербург: тип. В.С. Балашева, 1886. - 73 с.
17. Кушхабиев А.В. Проблема массового выселения черкесов (адыгов) в Османскую империю (1858-1865 гг.) в работах российских историков // Известия КБНЦ РАН. 2014. №1 (57). С. 137-143.
18. Милютин Д.А. Воспоминания генерал-фельдмаршала графа Дмитрия Алексеевича Милютина, 1863-1864 / Под ред. Л. Г. Захаровой. М.: РОССПЭН, 2003. - 686 с.
19. Нападение горцев на станицу Нижне-Ба-канскую Адагумского казачьего полка в 1862 году. (Эпизод из кавказской войны) // Военный сборник, № 11. 1867. С. 28-50.
20. Обзор военных действий и занятий войск на Кавказе летом 1863 года // Военный сборник, №
I. 1864. С. 118-131.
21. Обзор военных действий и занятий войск, на Кавказе, в Оренбургском крае и в Сибири, с весны 1861 до конца 1862 года // Военный сборник, № 4. 1863. С. 548-583.
22. Пестель П.И. Русская правда. СПб., 1906. -245 с.
23. Прасолов Д.Н. Военная карьера и общественная активность как факторы социального отчуждения на Кавказе: случай генерал-лейтенанта Т.А. Шипшева // Новое прошлое. 2018. №3. С. 6889.
24. Проблемы Кавказской войны и выселение черкесов в пределы Османской империи (20-70 гг.
XIX в.) Сборник архивных документов. Нальчик: Эльбрус, 2001. - 488 с.
25. Проект о наделении горцев землями в Кубанской области, взамен земель, занимаемых новыми станицами // Военный сборник, № 11. 1862. С. 262-270.
26. Протасов М.Д. История 73-го Пехотного Крымского полка / Под ред. ген.-лейт. Чернявского. Тифлис: тип. А.А. Михельсона, 1887. - 296 с.
27. Полное собрание законов Российской империи. Собрание 1825-1881. Т. 35. Ч. 1. С. 338. №35644.
28. ПСЗ. Собрание 1825-1881. Т. 37. Ч.1. С. 406. №38256.
29. Российский государственный военно-исторический архив. Ф. ВУА. Д. 6696-1. Ч.2.
30. РГВИА. В. ВУА. Д. 6696 -7. Ч.3.
31. РГВИА. Ф. ВУА. Д. 6696-13 Ч.4.
32. РГВИА. Ф. ВУА. Д. 6696-13. Ч.5.
33. Тихомиров Л.А. Тени прошлого. М.: Изд. журнала «Москва», 2000. - 713 с.
34. Трагические последствия Кавказской войны для адыгов. Вторая половина XIX - начало
XX века. Сборник документов и материалов. Нальчик: Эль-Фа, 2000. - 462 с.
35. Фадеев Р.А. Письма с Кавказа // Фадеев Р.А. Собрание сочинений Т. 1. СПб.: Тип. В.В. Комарова, 1889. - 642 с.
36. Фелицин Е.Д. Князь Сефер-Бей Зан // Кубанский сборник. Труды Кубанского статистического комитета. Т. 10. Екатеринодар: Тип. И.Ф. Бойко, 1904. С. 1-170.
37. Шипшев Т.А. Памятная записка о современном состоянии горского населения Терской области // Антология памятников права народов Кавказа. Т. XVI. Завершение Кавказской войны и формирование юридического пространства Российской империи на Северном Кавказе. Ростов-на-Дону: Южно-Российский институт управления, 2014. С. 538-556.
38. Щербина Ф.А. История Кубанского казачьего войска. Т. 2. История войны казаков с закубан-скими горцами. Екатеринодар: Печатник, 1913. -848 с.
