CC BY
15
Н. К. Богомолова
ИЯз РАН — НИУ ВШЭ, Москва
ВЫРАЖЕНИЕ ПОСЕССИВНЫХ ОТНОШЕНИЙ В ТАБАСАРАНСКОМ ЯЗЫКЕ1
1. Введение
При описании посессивных отношений обычно выделяют роли посессора (обладателя) и посессума (объекта обладания, обладаемого) [Payne, Barshi 1999: 3; Stassen 2009]. Как известно, языки могут иметь несколько типов конструкций для выражения посессивных отношений [McGregor 2009: 9]. Во-первых, посессивные отношения могут выражаться при помощи конструкции с внутренним посессором, где посессор выполняет атрибутивную функцию и составляет единую именную группу с обладаемым, например, муж сестры, баранья шерсть. Для выражения такого типа посессивных отношений в языках используются конструкция с именем в генитиве, а также конструкции с посессивными местоимениями, ср. моя книга. Во-вторых, существуют также предикативные конструкции, в которых обладание лексически выражается специальным глагольным предикатом, например, как глагол have в английском языке: Peter has a dog. Наконец, посессивные отношения могут передаваться и конструкциями с внешним посессором, где посессор не входит в одну именную группу с обладаемым и образует отдельную составляющую таким образом, что посессор и обладаемое синтаксически друг с другом непосредственно не связаны (У папы машина сломалась; Он меня стукнул по руке).
Способ выражения посессивных отношений и возможность той или иной конструкции часто зависит от различных семантических признаков посессора и посессума, например, от одушевленности, определенности посессора, отделимости посессора от
1 Исследование проведено при финансовой поддержке Российского научного фонда, грант №14-18-02429 «Корпусные исследования предикатно-аргументной струкуры предложения в нахско-дагестанских языках».
посессума и под. [Payne, Barshi 1999; Haspelmath 1999]. В конструкциях с лексическим глаголом обладания прототипический посессор (обладатель) и посессум (обладаемое) выступают соответственно в роли актора (actor) и претерпевающего (undergoer), что соответствует субъектно-объектному кодированию аргументов.
Конструкции с внешним посессором обычно накладывают большие ограничения на семантико-синтаксические свойства обладателя и обладаемого, чем атрибутивные конструкции. Во-первых, для конструкций с внешним посессором предпочтительнее отношения неотчуждаемой принадлежности между обладателем и облада-емым. В качестве обладаемого здесь могут выступать имена, называющие часть тела, или родственные отношения [Haspelmath 1999]. С точки зрения одушевленности и определенности на роль внешнего посессора в большей степени подходят аргументы, расположенные в левой части иерархии личные местоимения > местоимения третьего лица > собственные имена > другие одушевленные имена > неодушевленные имена (см. [Haspelmath 1999]). Кроме того, считается, что типологически в конструкции с внешним посессором в качестве обладаемого чаще выступают имена, которые занимают более левое положение в иерархии синтаксических ролей: прямой объект > пациентивный субъект непереходного глагола > агентивный субъект непереходного глагола > субъект переходного глагола [Haspelmath 1999]. Также высокую степень доступности для внешнего посессора проявляют локативные аргументы. Напротив, дативный аргумент и аргументы в других косвенных падежах типологически крайне редко бывают мишенью для внешнего посессора [Payne, Barshi 1999: 12]. Как отмечается в [Haspelmath 1999], с точки зрения информационной структуры внешний посессор обычно имеет высокую степень топикальности, в то время как атрибутивный посессор, как кажется, ведет себя свободно с точки зрения информационной структуры и не проявляет каких-либо ограничений, может быть как фокусным, так и топикальным. В целом, в конструкциях с внешним посессором роль обладателя в большей степени дискурсивно выделена, чем в конструкциях с внутренним посессором: такие конструкции подчеркивают, что обладаемое включается в личную сферу обладателя и сам обладатель занимает определенное место в ситуации
(см. анализ посессивных конструкций с внешним посессором в ахвахском в [Сге188ек 2013]).
В настоящей статье рассматриваются способы выражения посессивных отношений в табасаранском языке. Вначале даются основные сведения о табасаранском языке (раздел 2). В разделе 3 описываются три типа посессивных конструкций: дативная и локативная (3.1), а также генитивная конструкция (3.2-3.3). Основная часть статьи посвящена описанию личных глагольных посессивных показателей (раздел 4), где рассматриваются основные семантические и синтаксические критерии, влияющие на употребление посессивных показателей.
Данные, используемые в статье, собраны в ходе экспедиций 2010-2016 гг. в Республике Дагестан. В статье используются примеры, полученные в ходе элицитации, а также примеры, взятые из корпуса устных текстов, записанных во время экспедиций в селение Межгюль в 2010-2012 гг.2.
2. Основные сведения о табасаранском языке: падежное оформление аргументов и глагольное маркирование лица
Табасаранский язык (лезгинская группа нахско-дагестанских языков) распространен в Хивском и Табасаранском районах Республики Дагестан. В настоящей статье используются данные говора селения Межгюль (Хивский район), относящегося к южному диалекту (более подробно о грамматике табасаранского языка см. [Магометов 1955; Магометов 1965; Ханмагомедов 1970; БаЬаНуеуа 2013]).
Табасаранский язык является морфологически эргативным. Агенс/субъект3 переходного глагола маркируется эргативом (1), тогда как субъект непереходного глагола и пациенс/объект переходного глагола оформляются абсолютивом, см. примеры (2) и (3).
2 Я выражаю благодарность моим информантам Марине, Гульнаре, Фаине, Зухре и Мирзакериму Мирзакеримовым, а также их родителям Шахвеледу и Марисат, за гостеприимство и помощь в исследовании табасаранского языка.
3 В настоящей статье мы будет называть субъектом главного участника ситуации нетранзитивной и транзитивной, а также экспе-риенциальной клаузы, опуская синтаксические тесты на субъектность.
(1) rasul.i dumu к-ap'-nu. Расул(БКО) 3.P(abs) РЕ-делать-PST 'Расул сделал это.'
(2) rasul к-us-nu. Расул(ABS) РF-<H.SG>уходить-РST 'Расул ушел.'
(3) marharmad.ji rasul ax-uru. Магомед (eRG) Расул(ABS) <Н^>уносшъ^ит 'Магомед отвезет Расула.'
Личные местоимения первого и второго лица не различают эргатив и абсолютив: субъект переходного и непереходного глагола, а также прямой объект переходного глагола выражаются одинаково, как показано в примерах (4)-(6).
(4) uzu dumu K-ap'-un=za.
я 3.p(abs) РF-делать-РST=1SG 'Я сделал это.'
(5) uzu derben.ji-z K-us-un=za.
я Дербент-DAT РF-<H.SG>уходить-РST=1SG 'Я поехал в Дербент.'
(6) marharmad.ji uzu ax-uru. Магомед (ERG) я <н^>уноситъ^т' 'Магомед отвезет меня.'
В отличие от большинства родственных языков нахско-да-гестанской семьи, в табасаранском языке любой аргумент, выраженный личным местоимением, может дублироваться на глаголе, (см. [Кибрик, Селезнев 1982; Кибрик 2003: 505-511; Богомолова 2012]). Местоимения первого и второго лица, выступающие в роли субъекта, обязательно контролируют личный показатель на глаголе, копируя его лично-числовые и падежные характеристики. Пример
(7) иллюстрирует оформление непереходного субъекта первого лица, пример (8) повторяет пример (4) выше и показывает маркирование переходного субъекта первого лица, а в примере (9) приведена экспериенциальная конструкция с субъектом первого лица в дативе. Во всех трех предложениях личное маркирование
на глаголе обязательно, предложения без глагольного показателя лица неграмматичны4.
(7) uzu arK-a=za / *arK-a.
я уходить-PRS^SG уходить-PRS 'Я иду.'
(8) uzu dumu к-ap '-un=za / *K-ap '-nu.
я 3.P(ABS) РЕ-делать^Т=^ РЕ-делать-PST 'Я сделал это.'
(9) uzu-z dumu ar-ja=zu-z / *ar-ja. я-DAT 3.P(ABS) знатъ-PRS^SG-DAT знать-PRS 'Я знаю это.'
Несубъектное личное местоимение в предложении также может вызывать личный показатель на финитном глаголе, однако в этом случае наличие показателя определяется прагматикой ситуации и, соответственно, является факультативным (о факультативных глагольных показателях в табасаранском языке см. [Богомолова 2012]). Маркирование несубъектного аргумента ассоциировано с активным участием несубъектного участника в ситуации. Например, в следующем примере использование личного показателя, отражающего лично-числовые характеристики реципиента, ассоциируется с такой интерпретацией: «Я маму просила купить мне платье, и она (после долгих уговоров с моей стороны) купила».
(10) mam. i uzu-z buluska rnda<b>K-nu / мама(ERG) я-dat платье(ABS) <И1^>братъ^т rnda<b>K-un=zu-z
<N.SG>брать-PST= 1SG-DAT 'Мама мне платье купила.'
4 В этой статье мы не останавливаемся на статусе личных глагольных показателей, отметим только, что в [Кибрик, Селезнев 1982] и [Кибрик 1992] глагольные показатели описываются в терминах согласования личного аргумента с финитным глаголом. Более правильным, с нашей точки зрения, однако, является анализ в терминах клитического дублирования.
3. Посессивные конструкции в табасаранском языке
Для выражения посессивных отношений в табасаранском языке используются следующие конструкции — дативная и локативные конструкции и конструкция с генитивным посессором. Ниже мы кратко остановимся на первых двух способах выражения посессивных отношений, а затем более подробно рассмотрим конструкцию с генитивом.
3.1. Дативная и локативные конструкции
В табасаранском языке, как и в других дагестанских языках, отсутствует отдельный глагол со значением 'иметь'. Для выражения посессивных отношений используется локативный глагол а 'быть, находиться'. Посессор в посессивной конструкции с глаголом a оформляется дативом (11) или одним из локативных падежей, а посессум — абсолютивом.
Конструкция с глаголом a используется, как правило, с посессором, выраженным одушевленным существительным. Синтаксически посессор и посессум, по-видимому, не образуют единой составляющей и входят в разные составляющие, как в конструкциях с внешним посессором, аналогично, например, русской конструкции «у X-а есть Y».
(11) rasul. i-z xal a-ja.
Расул-DAT ДOм(ABS) (JN^bnb-PRS
'У Расула есть дом.'
Помимо датива, для выражения обладания могут также использоваться локативные падежи апуд-эссив и пост-эссив. В своем базовом значении эти падежи используются для маркирования пространственного расположения объекта по отношению к ориентиру, обозначая, соответственно, 'нахождение около ориентира' (апуд-эссив) и 'нахождение позади ориентира' (пост-эссив).
(12) ha-mu bulaff.ji-x subu-b xal
EMPH-PROX(ABS) родник-APUD три-N ДOм(ABS)
x-a-ja.
APUD- быть-PRS
'Рядом с родником находятся три дома.'
(13) ha-m-rar-si dus-ru ha-mu EMPH-PROX-PL-COMP <ы.8а>садиться-рит emph-prox(abs) ustl.i-q.
СТОЛ-POST
'Так же как и они, он садится за стол.'
В посессивной конструкции апуд-эссив маркирует временное обладание. Наиболее типичным контекстом для употребления апуд-эссива в посессивном значении является описание ситуации, когда обладатель имеет что-то на данный момент с собой.
(14) d-uf-nu ca-x x-a-ji РЕ-приходить-PFCONV сам-APUD APUD- быть-PART marc:i sid d-u<b>x-u
чистый вода(ABS) PF-<N.SG>приносить-PFCONV di<b>-ru.
^^>ставить-Рит5
'Пришел и ставит чистую воду, которая у него была (с собой).'
Пост-эссив, напротив, выражает постоянное обладание, как в примерах (15) и (16), и нередко употребляется в том же контексте, что и датив.
(15) duva-q sibu-r baz q-a. 3.P-POST три-H.SG мальчик(ABS) POST^brr^PRS) 'У него три сына.'
(16) murar.i-q cp.i-q sa-r urCu-r -PROX(PL)-POST сам^-POST один-H.SG девять-H.SG jic 'u-r kas ha-c:-dar q 'uvatlu десять-H.SG человек EMPH-PROX(ADV)-PL сильный jihilal-ar=a q-a-ji rn-x-nu. ЮHOша-PL=ADD POST-быть-IPFCONV PF-<PL>Стать-PST
'У них у самих девять-десять человек сильных юношей было (в свите).'
5 Форма будущего времени (она же и форма хабитуалиса) в южных диалектах, к которым относится межгюльский диалект, является одной из основных форм для нарративного повествования наряду с формой прошедшего времени.
Отметим, что в этих случаях используются префиксальные дериваты глагола а 'быть' с соответствующими префиксами (апуд-эссив или пост-эссив, как в примерах (14) и (15)-(16).
Помимо апуд- и пост-эссива, для описания посессивных отношений в табасаранском языке могут использоваться и другие локативные падежи. В контекстах неотчуждаемой принадлежности, в частности, при описании частей тела, отношения между посессором и посессумом описываются как пространственные отношения, где посессор выступает в роли ориентира, см. (17)-(18). В этих случаях также используются глаголы, образованные от глагола а 'быть', при помощи соответствующего локативного префикса.
ин-эссив
(17) s a-? ici ul-ar a. женщина-IN красивый ra^-PLABS) (M^brr^PRS) 'У девушки красивые глаза.' (букв. 'в девушке').
конт-эссив
(18) marharmad.ji-k saq.al k-a. Магомед-CONT борода(ABS) C0NT-быть(PRS) 'У Магомеда борода.' (досл. 'на Магомеде')
Во всех этих конструкциях в качестве посессора может выступать первое или второе лицо. Важным свойством конструкций с личным посессором является то, что личный аргумент вместе с его падежным показателем обязательно маркируется на финитном глаголе (аналогично субъекту непереходных, переходных и экспериенциальных глаголов).
посессор в дативе
(19) uzu-z juq'u-r bic'ur я-DAT четыре-N маленький a=zu-z / *a. (IN)быть(PRS)= 1SG-DAT (IN)быть(PRS) 'У меня четверо детей.'
посессор в пост-эссиве
(20) uzu-q juq 'u-r bic 'ur я-POST четыре-N маленький
q-a=zu-q / *q-a.
POST-6bITb(PRS)=1SG-POST POST-6bnb(PRS) 'У меня четверо детей.'
посессор в апуд-эссиве
(21) uvu-x Bulger ты-APUD ключи(ABS) x-a-n=u-x? /
APUD-быть(PRS)-Q=2SG-APUD 'У тебя ключи с собой?'
посессор в ин-эссиве
(22) uvu-? ici ul-ar ты-IN красивый глаз-PL a=vu-? / *a. (lN)6bnb(PRS)=2SG-IN(lN)6bnb(PRS) 'У тебя красивые глаза.'
Дативная и локативные конструкции могут быть классифицированы как конструкции с внешним посессором, поскольку посессор не входит в одну именную группу с обладаемым и образует отдельную составляющую.
3.2. Генитивная конструкция
Характерная для многих языков генитивная стратегия для выражения посессивных отношений (см., например, [Heine 1997]) используется и в табасаранском языке. Посессор маркируется показателем генитива -n. На первый взгляд генитивная конструкция выглядит как атрибутивная: имя, стоящее в генитиве, является составляющей ИГ, которую возглавляет посессум. Однако, как показывают тесты с фокусной частицей, генитивные конструкции синтаксически не однородны, и имя в родительном падеже может быть также отдельной составляющей (см. далее 3.3).
Генитивная конструкция может использоваться для описания практически всех типов отношений между посессором и посессумом, при этом каких-либо семантических и синтаксических ограничений как кажется нет. Генитивная конструкция может употребляться с одушевленными посессором и посессумом (23), неодушевленным посессором и одушевленным посессум (24), наоборот, одушевленным посессором и неодушевленным посес-
*x-a-n?
APUD-быть(PRS)-Q
сумом (25)-(26), наконец, неодушевленным посессором и посес-сумом (27). С синтаксической точки зрения генитивный посессор может модифицировать имя, находящееся в любой синтаксической позиции: субъектной (26), объектной (23), локативной (25)—(27). Как видно из этих же примеров, посессор и посессум могут обладать разной степенью отделимости друг от друга.
(23) saçbn.u rabadan.ji-n ypdr.i-n kamar Шабан(БКО) Рабадан-GEN жена-GEN пояс(ЛБ8) hic'i<b>k'-nu Kuç-ru. ^^>крастъ^СО№ уходить-FUT
'Шабан украл пояс жены Рабадана и уходит (обратно в село). '
(24) nurali ktaK-uru zamina wuLa-n Нюряли(ЛБ8) <Н^>выбирать^ит надежный село-GEN Karavul.ji.
сторож(ERG)
'Нюряли выбрали надежным сторожем села.'
(25) balakerim abi-n xl.a-z nuç-ra Балакерим дедушка-GEN дом-DAT уходить-PRS Xa4-ir.
гость-PL(ЛБS)
'Идут гости в дом дедушки Балакерима.'
(26) jitim du-x-nu, gar<b>K-uru
сирота PF-<H.SG>стать-PFCONV <N.SG>начинаться-FUT muva-n uçmur. PROX-GEN ЖИЗHЬ(ABS)
'Он остается сиротой, так начинается его жизнь.'
(27) dus-ru saçbn.a-n xl-a-n <Н^>садиться^ит Шабан-GEN дом-GEN umbr-ar.i-?in.
ступенька-PL-SUPER
'Он садится на ступеньки дома Шабана. '
Личные посессивные местоимения морфологически не являются регулярными формами генитива, в частности они не имеют показателя -n, и внешне скорее напоминают притяжательные местоимения. Как и существительные в генитиве, посессивные
личные местоимения сочетаются с разными типами обладаемого и не демонстрируют каких-либо очевидных синтаксических ограничений.
(28) uvu jiz xal gidip-u=va=ki.
ты мой ДOм(ABS) SUB. <N. SG>разорять-PST=2SG=PTCL 'Ты же разорил мой дом.'
(29) jiz marc:-ar uvu fic:i tu=va?
мой овца-PL ты как давать(PRS)=2SG 'Как ты моих овец продал?'
(30) rabadan.ji jav jic hic'i<b>k'u-da-j. Рабадан(ERG) твой бык(ABS) <N.SG>красть-NEG-DISTPAST '(Нет), Рабадан не украл бы твоего быка.'
(31) uvu fu a-b-x-ida jiz k'ul.?-in
ты что PF-N^-^^-PRS мой голова-SUPER ala<b>q-u bala?
super. ^^^ыпать^то^ беда 'Ты что за напасть на мою голову?'
(32) uzu-z jav der di fu vu-s я-DAT твой ГOре(ABS) что CGP-CGND aç-^u=zu-z.
Знать-FUT= 1SG-DAT 'Я знаю твое горе.'
3.3. Синтаксические свойства посессивного генитива и посессивных местоимений
На первый взгляд, конструкции с генитивным посессором ничем не примечательны. Можно, однако, показать, что за внешне одинаковыми конструкциями скрываются разные по своему синтаксическому поведению единицы. Рассмотрим взаимодействие посессора с рестриктивной частицей -c'a 'кроме'. Обычно эта частица присоединяется к имени и вместе с отрицательной формой глагола выражает значение 'только'. Участник или объект, названный именем, к которому присоединяется частица, отграничивается от других возможных участников или объектов данной ситуации. Так, пример (33) дословно значит 'Мадина кроме голубого платья (ничего другого) не купила'.
В табасаранском языке приименные определения не могут выделяться с помощью фокусных частиц, в именной группе фокусные показатели могут размещаться только на вершине. В примере (33) рестриктивная частица может быть присоединена только к существительному 'платье', но не к прилагательному 'синий'.
(33) madina.ji uk'u(*=c'a) bulusk:a(=c'a) Мадина(ERG) синий=RESTR платье(ABS)=RESTR mda<b ж-un-dar.
<N.SG>брать-РST-NEG
'Мадина только синее платье купила.'
Личные посессивные местоимения в большинстве случаев ведут себя аналогично, см. пример (34), где та же частица может модифицировать имя, называющее обладаемое, но не может модифицировать посессор.
(34) madina.ji jav(*=c'a) bulusk:a(=c'a) Мадина(ERG) твой=RESTR платье=RESTR ala<b >x-un-dar. <N.SG>надевать-РST-NEG
'Мадина только твое платье надела.'
Тем самым, можно предположить, что личные посессоры в этих случаях образуют одну именную группу с обладаемым. С другой стороны, в некоторых случаях посессивное местоимение, напротив, способно присоединять фокусную частицу, что, по-видимому, можно интерпретировать как синтаксическую независимость посессора (посессивное местоимение не является составляющей именной группы).
(35) jav=c'a temperatura a-dar. твой=RESTR температура(ABS) (iN^bnb-PRS :NEG 'Только у тебя температура.'
(36) jiz=c'a k'ul uc:-ura-dar. мой=RESTR голова(ABS) болеть-PRS-NEG 'Только у меня голова болит.'
(37) marharmad.ji jiz=c'a k'ul Maгомед(ERG) мой=RESTR голова(ABS)
к-и 7<Ъ>к-и П-ёаг. РЕ-<К8а>разбиватъ-Р8Т-№;а 'Магомед только мне разбил голову.'
Такое расщепление в поведении посессивных местоимений — способность или же неспособность нести рестриктивную частицу — в первую очередь зависит от семантических отношений между обладаемым и посессором. Посессор ведет себя как синтаксически самостоятельный аргумент, если посессор и посессум описывают неотчуждаемую принадлежность (чаще всего, часть тела). В остальных случаях посессивное местоимение ведет себя как остальные атрибутивы и не способно присоединять рестриктивную частицу, ср. пример (38), где частица присоединяется только к имени.
(38) ^(*=с'а) таып(=с'а) мой=ИЕ8ТК машина(ЛБ8)=ИЕ8ТК к-и г<Ъ>к-и П^аг. РЕ-<К.80>ломать-Р8Т-ЫЕО 'Только у меня машина сломалась.'
Однако семантический критерий отчуждаемости/неотчуждаемости не полностью определяет синтаксическое поведение посессора. Ситуация в целом должна предполагать полную вовлеченность посессора в ситуацию (как выше в примере Он мне голову разбил). В противном случае посессор выступает как обычный атрибутив, несмотря на то, что посессор и посессум могут состоять в отношениях часть-целое, ср. следующий пример. В примере (39) ситуация концептуализируется так, что обладатель сердца (например, ребенок) и сердце как бы 'отделены друг от друга'. Такое предложении может быть произнесено в ситуации уговаривания ребенка 'ты этого не хочешь, но необходимо посмотреть (обследовать) твое сердце'. В случае же ситуации 'он мне голову разбил', такого семантического эффекта 'разъединения' обладае-мого и обладателя не происходит, посессор и посессум составляют одно целое.
(39) duxt:ur ]ау(???=с'а) ^к'.а-2(=с'а) врач(ЛБ8) твой=ИЕ8ТК сердце-БЛТ=ИЕ8ТК
lig-u-dar.
<н. 8а>смотреть-Еит-ЫЕО
'Врач только у тебя посмотрит (=обследует) сердце.'
Такое двоякое синтаксическое поведение не является особенностью только личных посессоров — посессор третьего лица ведет себя аналогично.
(40) duva-n=c'a к'и1 ис:-ига^аг. 3.Р-аЕК=ИЕ8ТК голова(ЛБ8) болеть--РЕЗ-МЕО 'Только у него голова болит.'
(41) marharmad.Ji duva-n=c'a к'и1 Магомед (ЕЕО) 3.Р-аЕК=ИЕ8ТК голова(ЛБ8) к-и г<Ь>к-и П^г.
рб-<К 8а>ломать-Р8Т-№О 'Магомед только ему голову разбил.'
Отметим, что в принципе такая «экстрапозиция» посессора в отдельный аргумент может происходить независимо от падежного маркирования обладаемого, ср. абсолютив выше в примерах (40)-(41), датив в (42) и локатив в (43).
обладаемое в дативе
(42) marharmad.Ji jiz=c'a к'и1.-Магомед(ЕЕО) мой=ИЕ8ТК голова-БЛТ ^^^д^пи^г.
РБ-<К 8О>ударять-Р8Т-ЫЕО
'Магомед только меня ударил по голове.'
обладаемое в локативном падеже
(43) marharmad.Ji jiz=c'a
Магомед(ЕЕО) мой-ИЕ8ТК рука^ОТЕК-ЕЬЛТ
^^^д^пи^г.
РБ-<К 8О>ударять-Р8Т-ЫЕО
'Магомед только меня ударил по руке.'
Неодушевленный посессор также может функционировать синтаксически в качестве отдельного от посессума аргумента, как в примере (44).
(44) marharmad.Ji rak:n.i-n=c'a тскм Магомед(ЕЕО) дверь-аЕК=ИЕ8ТК ручка(ЛБ8)
к-и 7<Ъ>к-и П^аг.
РЕ-<К.80>ломать-Р8Т-ЫЕО
'Магомед сломал только у двери ручку.' {кроме двери
ничего другого не ломал}
Таким образом, генитивная конструкция может быть синтаксически атрибутивной, где имя в родительном падеже является составляющей ИГ, называющей посессум. С другой стороны, генитивный посессор может быть и синтаксически независимым аргументом, как правило, в таких случаях речь идет о неотчуждаемой принадлежности и полной вовлеченности посессора в описываемую ситуацию. Последний тип конструкций сближается также с рассмотренными ранее конструкциями с внешним посессором. Дативный и локативный посессор в посессивных конструкциях также может быть выделен рестриктивной частицей.
(45) ит-х=с'а зи^-вг х^:аг=уи-х.
ты-ЛРио=КЕ8тк кдюч-РЬ ЛРиБ:быть-КЕа=28а-ЛРив
'Только у тебя ключи с собой.'
4. Посессивные глагольные показатели
4.1. Посессивные глагольные показатели и посессивные местоимения
Наряду с личными притяжательными местоимениями, личные посессивные отношения в табасаранском языке могут быть также выражены с помощью личных посессивных показателей, присоединяемых к глаголу. Такие посессивные показатели способны присоединяться к любой финитной форме глагола и в целом совпадают с посессивными местоимениями, лишь иногда подвергаясь небольшим изменениям на стыке морфем. В примерах ниже мы приводим предложения, включающие как глагольные показатели, так и полные притяжательные местоимения для демонстрации их фонетической идентичности.
(46) каМа8 ад-п=11.
мой брат(ЛБ8) <ы.8а>падать-Р8Т=180:Р088
'Мой (у меня) брат упал.'
(47) jav rnrds.i xu-b rnda<b>K-u=jav.
твой брат(БКО) пять-N <К8а>брать-Р8Т=28а:Р088 'Твой (у тебя) брат получил пятерку.'
(48) ic p:ap:a к-us-n-ic.
наш:БХСЬ папа РЕ-<Ы.80>уходить-Р8Т=1РЬ:ЕХСЬ:Р088 'Наш (у нас) папа уехал.'
(49) ix p:ap:.i hac:i наш:МСЬ папа(ЕКО) так rn-p-n-ix.
РБ-говоршъ-Р8Т= 1РЬ: INCL TOS S 'Наш (у нас) папа так сказал.'
(50) uc ucitel.i vari-dar. i-z kümek ваш учитель(ЕКО) все-PL-DAT помощь к-ap '-un=vuc. PF-делать-PST=2PL:P0SS
'Ваш учитель всем помог.'
Таким образом, в табасаранском языке в зоне личной по-сессивности существует два типа кодирования притяжательных отношений — полные притяжательные местоимения и местоименные глагольные клитики, которые, однако, не дублируют полностью друг друга и демонстрируют ряд различий в синтаксическом и дискурсивном поведении. Ниже мы рассмотрим свойства посессивных глагольных показателей и их взаимодействие с посессивными местоимениями в финитной клаузе.
В примерах (46)-(50) используются и местоимения, и соответствующие личные клитики. Эти же предложения могут употребляться и без личных клитик, возможна также обратная ситуация, предложения, где личные местоимения опущены, а глагол маркирован местоименными показателями.
Однако, существуют конструкции, где обязательно одновременное наличие и посессивного местоимения, и соответствующего глагольного показателя. Во-первых, это конструкции с внешним генитивным посессором, которые обсуждались выше.
(51) jav ul-ir uC:u-dar vu=jav.
твой глаз-PL красивый-PL C0P=2SG:P0SS 'У тебя красивые глаза.'
(52) ???ul-ir uc:u-dar vu=jav. глаз-PL красивый-PL COP=2SG:POSS 'У тебя красивые глаза.'
(53) *jav ul-ir uc:u-dar vu. твой глаз-PL красивый-PL COP 'У тебя красивые глаза.'
Во-вторых, это конструкции с контрастным фокусом на притяжательном местоимении:
(54) *(jav) rnrdas dar=ev dumu твой брат(ABS) cop:neg=2sg:poss 3.p(abs) к-ap 'u-r, jiz-ur-u. РБ-делать-РАКТ-Н^ мой-RSG^OP
'Не твой брат это сделал, а мой.
В работах [Магометов 1965] и [Кибрик, Селезнев 1982] глагольные посессивные показатели рассматриваются как согласование финитного глагола с независимым посессивным местоимением. Посессивные глагольные показатели, несомненно, встраиваются в систему личных глагольных показателей в целом, и по своим грамматическим характеристикам, и по семантическим свойствам. Напомним, что личные местоимения, находясь в позиции субъекта, обязательно вызывают появление соответствующего личного показателя на глаголе, см. примеры выше (7)—(9). Несубъектный личный аргумент также может быть факультативно маркирован на глаголе личным маркером, см. обсуждение примера (10).
Глагольные посессивные показатели в целом выражают ту же прагматику, что и несубъектные личные маркеры, то есть кодируют такого участника ситуации, который тем или иным образом задействован в ней или чья личная сфера затронута данной ситуацией, см. следующий пример.
(55) madina.ji jiz buluska rnda<b>K-nu / Мадина(ERG) мой платье(ABS) <Ы^>брать^Т Kada<b>K-n=iz.
<N.SG>брать-PST=1SG:POSS
'Мадина мое платье взяла'. {Мадина у меня (мое) платье взяла (и не вернула).}
В (55) форма с личным показателем на глаголе интерпретируется так, что посессор первого лица каким-то образом активно вовлечен в эту ситуацию (например, не хотел давать платье Мадине, а Мадина все равно его взяла). Таким образом, конструкции с личным посессивным показателем семантически напоминают конструкции с внешним посессором, поскольку личный показатель вводит участника ситуации, в сфере действия которого совершается описываемая ситуация. Тем не менее, табасаранские конструкции с личными показателями демонстрируют некоторые нетипичные для внешнего посессора особенности.
Во-первых, только участники первого и второго лица могут быть обозначены как участники, в сфере действия которых происходит данная ситуация, третье лицо не маркируется на глаголе.
Во-вторых, как кратко обсуждалось во введении, типологически экстрапозиция внешнего посессора в большей степени возможна из посессивных именных групп, где имя является аргументом, скорее относящимся к левой части иерархии синтаксических ролей прямой объект > пациентивный субъект непереходного глагола > агентивный субъект непереходного глагола > субъект переходного глагола. Как видно из примеров выше с личными глагольными показателями (46)-(50), семантическая роль аргумента, с которым может соотноситься личный глагольный посессор, в целом не влияет на ограничения в его использовании и в случае, когда посессум имеет при себе личное местоимение и том случае, когда имя не имеет при себе независимого посессивного местоимения.
В-третьих, как отмечалось выше, обычно считается, что в качестве внешнего посессора лучше подходит топикальный аргумент. В табасаранском языке посессивный глагольный показатель может соотноситься как с топикальными аргументами см. примеры (56) и (57), так и с аргументами, находящимися в фокусе, как, например, в фокусной конструкции в примере (54) выше.
(56) ^ pa:p.i baz=ra
наш:ЕХСЬ папа(ЕЕО) мальчик=ЛББ ах-иМс.
<н.80>нести-ЕиТ=1РЬ:ЕХСЬ:Р088
'Наш папа и мальчика отвезет.' (Например, в таком контексте 'Наш папа повезет взрослых, и мальчика тоже возьмет').
(57) газиИ Ъаг=га ах-иг=]'ау.
Расул(ЕКО) мальчик=ЛББ <Ы.80>нести-Рит=280:Р088 'Расул и твоего сына отвезет.'
4.2. Синтаксический статус посессивного местоимения и употребление посессивного показателя
Как показано выше, посессивные местоимения в табасаранском языке, с одной стороны, могут иметь атрибутивную функцию и входить в состав ИГ, возглавляемой обладаемым, а с другой стороны, могут выступать как синтаксически самостоятельные аргументы, образующие независимую от обладаемого ИГ. Рассмотрим, как соотносится поведение посессивного глагольного показателя с атрибутивным посессивным местоимением и с посессивным местоимением, которое является независимым аргументом предложения.
Можно предположить, что если маркирование посессора на глаголе является результатом согласования (переноса признаков контролера согласования на мишень согласования), то оно, скорее всего, должно происходить в тех случаях, когда посессор ведет себя как независимый аргумент, и невозможно (или нежелательно), когда посессор вложен в ИГ, возглавляемую обладаемым. Как выясняется, это предположение неверно, поскольку глагольный показатель возможен при любой синтаксической роли посессора. В следующем примере (58) посессор выделен рестриктивной частицей (что мы выше интерпретировали как проявление независимого синтаксического статуса посессивной ИГ), личный показатель на глаголе возможен.
посессор как независимый аргумент
(58) marharmad.Ji }1г=с'а к'и! Магомед(ЕКО) мой=ИЕ8ТК голова(ЛБ8) к-и г<Ъ>к-и П^аг(=1£).
РЕ-<К 80>ломать-Р8Т-ЫЕ0= 180:Р088 'Магомед разбил только мне голову.'
Напротив, в примере (59) рестриктивная частица может присоединяться только к существительному 'мальчик' в позиции прямого объекта, но не к посессивному местоимению, что, по-видимому, свидетельствует о вложенности посессора в ИГ, возглавляемую обладаемым. Однако и в этом случае посессивный показатель на глаголе также возможен, (60).
(59) *^иИ jav=c'a baz Расул(ЕЕО) твой=ЕЕ8ТК мальчик(ЛБ8) кi-d-is-un-dar.
РБ -Н. 8О-ловить-Р8 Т-МЕО
'Расул только твоего сына поймал.'
(60) тзиИ }ах baz кi-d-is-nu / Расул(ЕЕО) твой мальчик(ЛБ8) PF-H.se-ловитъ^Т кi-d-is-un=jav.
РБ-Н.80-ловить-Р8Т=280:Р088 'Расул поймал твоего сына.'
При употреблении посессивного глагольного показателя синтаксический статус посессивного личного местоимения не изменяется, что видно из поведения фокусной частицы, которая и в этом случае может располагаться только на имени.
(61) тзиИ jav(=*c'a) baz(=c'a) Расул(ЕЕО) твой=ЕЕ8ТК мальчик=ИЕ8ТК кi-d-is-nu / кi-d-is-un-dar=jav.
РБ-H.se-ловить-Р8Т РЕ-Н.80-ловить-Р8Т-МЕ0=280:Р088 'Расул поймал только твоего сына.'
Таким образом, появление посессивных глагольных показателей не зависит от синтаксического статуса соответствующего посессивного местоимения. Напомним, что во всех этих случаях глагольный показатель факультативен: его появление связано с указанием на активную вовлеченность посессора в описываемую ситуацию (см. обсуждение примера (55) выше). Не совсем верно, однако, утверждать, что присутствие посессивных глагольных показателей абсолютно не зависит от синтаксического статуса посессивных местоимений.
В следующем примере (62), личный посессор является отдельным аргументом (смотри тест на рестриктивную частицу и обсуждение похожих примеров (35) и (36)), кроме того он находится в синтаксической позиции субъекта. Посессор и посессум описывают неотчуждаемые отношения. При соблюдении этих трех условий, личный посессор синтаксически ведет себя так же, как и личный субъект, выраженный местоимением первого или второго
лица, т. е. обязательно маркируется на глаголе, ср. примеры (62)-(63) с примером (64).
(62) jav ul-ir uc:u-dar vu=jav / *vu. твой глаз-PL красивый-PL COP=2SG:POSS COP 'У тебя глаза красивые.'
(63) jiz k'ul uc:u-ra=jiz / *uc:-ura. мой голова болеть -PRS=1SG:POSS болеть-PRS 'У меня голова болит.'
(64) uzu derben. ji-z afK-a=za / *arK-a.
я Дербент-DAT уходить-PRS=1SG:AG уходить-PRS 'Я еду в Дербент.'
Рассмотрим теперь ограничения, накладываемые на интерпретацию посессивных глагольных показателей, то есть факторы, влияющие на то, какой из клаузальных аргументов может быть соотнесен с глагольным посессивным показателем и, следовательно, может выступать в роли посессума. Возможности интерпретации различаются в зависимости от наличия/отсутствия выраженного посессивного местоимения при каком-либо аргументе. Рассмотрим эти две ситуации отдельно.
4.3. Глагольное маркирование посессора при наличии притяжательного местоимения
При одновременном присутствии в клаузе независимого посессивного местоимения при каком-либо аргументе и соответствующего ему по лично-числовым характеристикам посессивного показателя на глаголе глагольный показатель обязательно соотносится с тем же аргументом, что и посессивное местоимение.
(65) rasul.i jav gatu Расул(ERG) твой кошка(ABS) Ki-b-is-nu=jav.
PF-N.SG-ЛOBИTЬ-PST=2SG:POSS
а. 'Расул твою кошку поймал.'
б. ??'Твой Расул твою кошку поймал.'
При этом каких-либо ограничений на синтаксическую роль обладаемого не засвидетельствовано: любой аргумент может быть
мишенью для глагольного показателя (в том числе и разнообразные косвенные аргументы), см. следующие примеры :
агентивный субъект непереходного глагола
(66) ic p:ap:a K-us-n=ic.
наш:мсь rara(ABS) РЕ-<н.8а>уходшъ-Р8Т=1РЬ:вдсь:Р088 'Наш папа уехал / у нас папа уехал.'
пациентивный субъект непереходного глагола
(67) jav baz aq-un=jav.
твой мальчик(ЛБ8) <Н.80>падатъ-Р8Т=280:Р088 'Твой сын упал.'
агенс переходного глагола
(68) jav sur.u baz-ar.i-z kümek
твой девочка(БКО) мальчик-PL-DAT помощъ(ЛБ8)
к-ap '-un-dar=ev.
РЕ-делатъ-Р8Т-КЕ0=280:Р088
'Твоя дочка не помогла мальчикам.'
пациенс переходного глагола
(69) maharmad.ji ic p:ap:a Магомед(ЕКО) наш:ВДСЬ rara(ABS) ax-ur=ic.
<н.80>уносить-рит= 1pl:incl:poss 'Магомед отвезет нашего папу.'
реципиент
(70) maharmad.ji jiz baz.i-z pul Магомед(ЕКО) мой мальчик-DAT денъги(ЛБ8) tuv-n=iz.
даватъ-Р8Т= 1 sg:poss
'Магомед дал деньги моему сыну.'
локативные аргументы
(71) baz-ar jav sur.u-?in малъчик-PL(ЛБS) твой девочка-SUPER a4quç-ra=jav. смеяться-PRS=2SG:P0SS 'Мальчики смеются над твоей дочкой.'
(72) rasul jav baz.i-x-na Расул(ABS) твой мальчик-APUD-LAT K-us-un=jav.
PF-<H.SG>уходить-PST=2SG:POSS 'Расул пошел к твоему сыну.'
(73) telefon jav sumk.i a=jav. телефон(ABS) твой сумка(ш) (IN)быть(PRS)=2SG:POSS 'Телефон у тебя в (твоей) сумке.'
4.4. Глагольное маркирование посессора при отсутствии посессивного местоимения
Несмотря на то, что посессивный глагольный показатель может быть интерпретирован как семантически модифицирующий практически любой аргумент, можно выявить его большую чувствительность к некоторым типам аргументов в тех случаях, когда в предложении отсутствует независимое посессивное местоимение. Как оказывается, в этом случае не любой аргумент предложения может быть интерпретирован как обладаемое, соотносящееся с глагольным посессором. Выбор аргумента в качестве посессума зависит как минимум от трех факторов: с одной стороны, семантические факторы такие как одушевленность и неотчуждаемые отношения между посессором и посессумом; с другой стороны, синтаксическая роль аргумента — кандидата на роль посессума.
Семантически наиболее предпочтительным кандидатом на роль посессума при глагольном маркировании посессивности является аргумент, вступающий в отношения неотчуждаемой принадлежности с посессором. Прежде всего, это одушевленные аргументы, которые интерпретируются как связанные с посессором родственными отношениями, а также аргументы, называющие части тела. С синтаксической же точки зрения более благоприятной для интерпретации глагольного посессора является несубъектная позиция. Так, при переходных глаголах наилучшим кандидатом на роль посессума является одушевленный пациенс, а интерпретация глагольного посессивного маркера как модифицирующего субъект, по-видимому, недоступна.
(74) marharmad.ji ahmed derben.ji-z Магомед(ERG) Ахмед(ABS) Дербент-DAT
ах-иЫ^
<Ы.80>уносить-риТ=180:Р088
а. 'Магомед отвезет моего Ахмеда в Дербент.'
б. *'Мой Магомед отвезет Ахмеда в Дербент.'
Нужно отметить, что в предложении типа (74) предполагается, что имя, соотносясь с посессивным показателем, интерпретируется как называющее родственника, то есть посессор и посессум входят в отношение неотчуждаемой принадлежности. Однако и в тех случаях, когда аргумент выражен именем, не предполагающим родственных отношений, посессор также соотносится в первую очередь с пациенсом.
(75) marharmad.Ji тагИт а<г^-ига=1с. Магомед(ЕКО) учитель(ЛБ8) <Ы.80>искать-РК8=1РЬ:Р088
а. 'Магомед ищет нашего учителя.' (предпочтительная интерпретация)
б. ?'Наш Магомед ищет учителя.'
Однако субъект все-таки может соотноситься с посессивным показателем, но только в случае сильного семантического «перевеса», например, когда субъект семантически существенно лучше подходит для посессивных отношений, чем пациенс (хотя посессивная интерпретация пациенса здесь также остается доступной).
(76) ка^л ЫсЧк'пак' т^4з-ипчс.
брат(ЕКО) вор(ЛБ8) РЕ-Ы.80-ловить-Р8Т=1РЬ:Р088
а. 'Брат поймал нашего вора.'
б. 'Наш брат поймал вора.'
(77) marharmad.Ji ЫсЧк'пак' т^4з-ипчс. Магомед(ЕКО) вор(ЛБ8) РЕ-Ы.80-ловить-Р8Т=1РЬ:Р088
а. 'Магомед поймал нашего вора.'
б. 'Наш Магомед поймал вора.'
В том случае, если оба аргумента семантически плохо подходят для посессивных отношений, наиболее предпочтительным на роль посессума оказывается опять же пациентивный аргумент.
(78) ЫсЧЪк'пак'.з milicionвг d-is-uгa=vuс.
вор(ЕКО) милиционер(ЛБ8) Ы.80-ловить-РК8=2РЬ:Р088 'Вор держит вашего милиционера.'
(79) milicioner.Ji ШСЛк^к' d-is-ura=vuc. милиционер(ЕЕО) вор(ABS) H.SG-ловить-PRS=2PL:P0SS 'Милиционер держит вашего вора.'
Аналогичная ситуация наблюдается и при неодушевленном пациенсе, называющем часть тела: маркированный на глаголе посессор соотносится именно с ним, но не с субъектом, см. пример (80). Последняя интерпретация возможна только в случае, если субъект имеет при себе кореферентное глагольному посессору посес -сивное местоимение (81):
(80) marharmad.Ji к'и1 Магомед(ЕЕО) голова(ABS) к-ur<b>к-urn=iz.
рб-<К SG>ломать-PST= 1 SG:P0SS
а. 'Магомед разбил мне голову (мою голову).'
б. *'Мой Магомед разбил (свою) голову.'
(81) jiz maí'harmad.Ji к'и1
мой Магомед(ЕЕО) голова(ABS) к-ur<b>к-urn=iz.
PF-<N.SG>ломать-PST=1SG:P0SS 'Мой Магомед разбил (свою) голову.'
При неодушевленном пациенсе, относящемся к зоне отторжимой принадлежности, пациентивная интерпретация посессора также предпочтительна, хотя строгого запрета на соотношение с агенсом, как выше в предложении (80), здесь не наблюдается.
(82) marharmad.Ji halav hic'<b>k'-ni=jav. Магомед(ERG) ковер(ABS) <N.SG>красть-PST=2SG:P0SS
а. 'Магомед украл твой ковер.' (предпочтительная интерпретация)
б. 'Твой Магомед украл ковер.' (допустимая интерпретация)
Если агенс называет животное, а пациенс неодушевленный объект, глагольный посессор соотносится также в первую очередь с пациенсом, а интерпретация, при которой посессор соотносится с агенсом, видимо, возможна, но вызывает заметные колебания у информантов.
(83) gat.ji nik: K-u<b>q-un=jav. кошка(БКО) молоко PF-<N.SG>nrnb-PST=2SG:POSS
a.'Кошка выпила твое молоко.'
b. ?'Твоя кошка выпила (чье-то) молоко.'
В дитранзитивной конструкции одушевленный пациенс также является наиболее предпочтительным кандидатом на роль посессума, (84). Модификация реципиента в принципе тоже возможна, но иногда вызывает колебания у информантов, соотнесенность же с субъектом крайне нежелательна.
(84) maha^madji naida aíhmed.ji-z Магомед(ERG) Наида(А^) Ахмед-DAT tuv-nu=ic.
давать-PST=lPL:EXCL:POSS
а.'Магомед отдал (замуж) нашу Наиду Ахмеду.'
б. ?'Магомед отдал Наиду нашему Ахмеду.'
в. ???'Наш Магомед отдал Наиду Ахмеду.'
Если пациенс является неодушевленным, как в (85), то наиболее предпочтительным для глагольного посессора в этом случае становится реципиент. Однако соотнесенность с одушевленным субъектом, а также с неодушевленным пациенсом также возможны.
(85) rasul.i marhramad.ji-z pul Расул(ERG) Магомед-DAT деньги(ABS) tuv-un=jav.
давать-PST=2SG:POSS
а. 'Расул дал деньги твоему Магомеду.'
б. 'Твой Расул дал денег Магомеду.'
в. 'Расул отдал твои деньги Магомеду.'
Из этих примеров может сложиться впечатление, что глагольный посессор ориентирован в первую очередь на абсолютивный аргумент. Однако и по отношению к абсолютивным аргументам глаголный посессор ведет себя избирательно. Как показывают разные типы непереходных конструкций, глагольный посессор может взаимодействовать с пациентивным S аргументом, однако взаимодейтсвие с агентивным S аргументом нежелательно.
В примере (86) использован непереходный глагол 'уходить' с абсолютивным агентивным субъектом. При наличии двух оду-
шевленных аргументов, субъектного и несубъектного, маркированный на глаголе посессор интерпретируется только как относящийся к несубъектному аргументу.
(86) rasul marharmad.ji-x-na Расул(ЛБ8) Магомед-APUD-LAT K-us-un=vuc.
PF -<H. 80>уходить-Р8 T=2PL :POS S
а.'Расул пошел к вашему Магомеду.'
б.*'Ваш Расул к Магомеду пошел.'
В примерах (87) и (88), напротив, используется непереходная конструкция с пациентивным субъектом. Глагольный посессор соотносится только с абсолютивным аргументом. Из этого следует, что посессивный глагольный показатель ориентирован именно на абсолютивный пациенс.
(87) ris har.i-? uldug-un=ic.
девочка(ABS) лес-lN <н.SG>заблудиться-PST=lPL:POSS
а.'Наша девочка в лесу заблудилась.'
б.*'Девочка в нашем лесу заблудилась'.
(88) rasul marharmad.ji-q qu<r>q'-un=ev.6 Расул(ABS) Магомед-POST <H.SG>догонять-PST=2SG:POSS
а.'Твой Расул догнал Магомеда.'
б. ???'Расул догнал твоего Магомеда.'
Нетривиальное поведение глагольный посессор демонстрирует в экспериенциальной конструкции. Часть информантов
6 Глагол 'догонять, достигать' в табасаранском языке является пациентивным. В межгюльском диалекте это видно, в частности, по личному маркированию субъекта. Пациентивный личный показатель имеет конечный гласный -и, в то время как агентивный заканчивается на гласный -а. Ср. следующие примеры:
1. ^и mathatmad.¡i-x-na агкг-а=2а.
я Магомед-лриб-ьлт уходить-рк8=18а:ла 'Я иду к Магомеду.'
п. ши mathatmad.¡i-q qu<г>q'-un=zu.
я Магомед-р08т <ы.8а>догонять-р8т=18а:рлт 'Я догнал Магомеда.'
однозначно интерпретирует глагольный посессор в примерах типа (89) как относящийся исключительно к абсолютивному стимулу, но не к дативному экспериенцеру.
(89) marharmad.Ji-z rasul
Магомед-БЛТ Расул(ЛБS)
к-ar<r>q:-nu=ic.
PF-<н.SG>видеть-PST=lPL:EXCL:P0SS
а.'Магомед увидел нашего Расула.'
б. *'Наш Магомед видел Расула.'
Другие информанты считают прямо противоположным образом: глагольный посессор соотносится только с дативным экспе-риенцером и не может соотноситься с абсолютивным стимулом.
На первый взгляд, общее предпочтение к соотнесению глагольного посессора с несубъектным аргументом вполне укладывается в типологические тенденции. Как обсуждалось во введении, типологически субъект переходного и непереходного глагола является наименее подходящим на роль кандидата на обладаемое в конструкциях с внешним посессором. Именно это и наблюдается в табасаранском маркировании посессора на глаголе, где наилучшим кандидатом на роль посессума являются несубъектные аргументы.
Ситуация, однако, представляется более сложной, и синтаксическая интерпретация поведения глагольного посессора не столь тривиальна. С одной стороны, как мы видели, соотнесенность глагольного посессора с агенсом не запрещена полностью и допустима, например, при отсутствии неотторжимого пациенса, см. примеры (77) и (82) выше. С другой стороны, при аргументах равного семантического статуса два явных запрета все же имеются: запрет на агентивную (эргативную) интерпретацию глагольного посессора и запрет в экспериенциальной конструкции. Для некоторых информантов глагольный посессор не может быть соотнесен с дативным экспериенцером и соотносится только с абсолютивным стимулом (запрет на субъект, то есть в этом случае экспериенциальная конструкция ведет себя аналогично эргативной). Для других информантов, наоборот, имеется запрет на абсолютивный стимул, глагольный посессор может быть соотнесен только с экспериенцером (запрет на абсолютив, то есть
конструкция похожа на непереходные клаузы с агентивным субъектом). Наконец, релевантность синтаксических факторов видна также и при взаимодействии глагольного посессора с аргументными личными местоимениями, которые рассматриваются в следующем разделе.
4.5. Ограничения на глагольный посессор в предложениях с личными местоимениями
Как показано выше, наличие посессивного местоимения при каком-либо аргументе делает этот аргумент доступным для глагольного посессора, совпадающего по лично-числовым характеристикам с посессивным местоимением, а ограничения, описанные в разделе 4.4. выше, нерелевантны. Иная ситуация наблюдается в предложении с аргументами, выраженными личными местоимениями. Интересно, что и здесь ограничения связаны в первую очередь с абсолютивными аргументами (пациенсом или стимулом).
Напомним, что в переходных предложениях соотнесение глагольного посессора с агенсом в качестве посессума неприемлемо при наличии одушевленного пациенса, см. пример (74) выше. При наличии посессивного местоимения при субъекте этот запрет снимается. Интересно, однако, что если в предложении в роли пациенса выступает личное местоимение первого или второго лица, посессивный глагольный показатель невозможен, поскольку он соотносится с личным местоимением даже при наличии выраженного посессивного местоимения при агентивном субъекте. Единственной возможной интерпретацией глагольного посессора в таких случаях является его соотнесение с личным местоимением в качестве посессума, что в большинстве случаев приводит к прагматически неприемлемым конструкциям, см. следующие примеры:
(90) гс mam.i ыги
наш:БХСЬ мама(БКО) я рк'-иг=1с.
<Ы.80>убивать-Еит=1РЬ:БХСЬ:Р088
а. *'Наша мама меня убьет.'
б. % 'Наша мама нашего меня убьет.'
(91) uzu dumu ка-pi-s, jav mam. i uzu я 3.P(ABS) PF-говорить-COND твой мама(ERG) я jik'-ur=jav.
н.SG:убивать-FUT=2sG:POSS
а. *'Если я это скажу, твоя мама меня убьет.'
б. %'Твоя мама убьет твоего меня.'
Некоторые, но не все, информанты допускают предложение (92), где пациенс выражен местоимением второго лица, с интерпретацией глагольного посессора как относящегося к агенсу, в отличие от примеров выше (90)—(91), где пациенс выражен местоимением первого лица.
(92) eger uvu к-ap'i-s, ic p:ap:.i uvu если ты PF-делать-COND наш^Х^ rnrn(ERG) ты ca<r>x-ur=ic.
<н.SG>раздавить-FUT=lPL:EXCL:POSS
а. 'Если ты это сделаешь, наш папа тебя уничтожит.'
б. %'Наш папа уничтожит нашего тебя.'
Таким образом, примеры (90)-(92) показывают, что личные местоимения в роли пациенса (особенно местоимение первого лица) накладывают наиболее сильные ограничения на интерпретацию глагольного посессора, блокируя соотнесение глагольного посессора даже с одушевленным именем, имеющим при себе совпадающее по лично-числовым характеристикам посессивное местоимение.
При отсутствии личного пациенса в клаузе никакого видимого запрета на соотнесение глагольного посессора с субъектом в качестве посессума не наблюдается, то есть личные аргументы с иной синтаксической ролью не оказывают описанного выше блокирующего эффекта.
(93) jav mam.i uzu-z vari твой мама(ABS) я-DAT все(ABS) kti<b >t-un=jav.
<N.SG>рассказывать-PST=2SG:POSS 'Твоя мама мне все рассказала.'
(94) ic mahramed.ji uvu-z kümek наш^Х^ Магомед(ERG) ты-DAT помощь(ABS)
ap'-ur=ic.
делать-Еит=1РЬ:ЕХСЬ 'Наш Магомед поможет тебе.'
Похожим образом обстоит дело и в непереходных конструкциях c агентивным субъектом, где дативный или локативный аргумент не препятствуют соотнесению глагольного посессора с абсолютивным субъектом при наличии при последнем посессивного местоимения. (Напомним, что при отсутствии посессивного местоимения глагольный посессор модифицирует только несубъектный аргумент, см. пример (86) выше).
(95) jiz naida ucu-z lig-ur=iz.
мой Наида(ЛБ8) вы-DAT <Ы.8а>смотреть-РК8=180:Р088 'Моя Наида присмотрит за вами.'
(96) uc mama ucu-x-na
ваш мама(ЛБ8) мы-APUD-ELAT K-us-un=vuc.
PF -<H. 80>уходить-Р8 T=2PL :P0S S 'Ваша мама пошла к нам.'
Что касается экспериенциальной конструкции, то вариативность в оценке предложений с личным местоимением здесь меньше, чем в предложениях без личного местоимения. Для большинства информантов экспериенциальная конструкция ведет себя так же, как эргативная. Абсолютивный стимул первого лица блокирует интерпретацию экспериенцера как посессума, соотносящегося с глагольным посессором, даже если экспериенцер модифицирован посессивным местоимением, соответствующим по лично-числовым характеристикам глагольному посессору.
(97) jiz mrds.i-z uzu K-ar<r>q:-n=iz
мой брат-DAT я PF-<н.SG>видеть-PST=1SG:P0SS
а. *'Мой брат видел меня.'
б. %'Мой брат увидел моего меня.'
(98) jav rnrds.i-z uzu sumcr.i твой брат-DAT я свадьба(ш)
K-af<r>q:-un=jav.
PF-<н.SG>видеть-PST=2sG:POSS
а. *'Твой брат увидел меня на свадьбе.'
б. %'Твой брат увидел на свадьбе твоего меня.'
Следующее предложение расценивается информантами скорее как возможное, по всей видимости, опять же из-за того, что стимул выражен местоимением второго лица (99), а не первого, как в примерах (97)-(98).
(99) jiz mam.i-z uvu K-ar<r>q:-un=iz.
мой мама-DAT ты PF-<H.SG>видеть-PST=1SG:POSS
а. 'Моя мама видела тебя.'
б. %'Моя мама видела моего тебя.'
Таким образом, можно сделать вывод о том, что несубъектный абсолютивный аргумент (пациенс или стимул) первого лица оказывает наиболее сильный блокирующий эффект на интерпретацию глагольного посессора как соотносящегося с эргативным или дативным субъектом-посессумом (соответственно в эргативной и экспериенциальной конструкции).
Кроме того, по-видимому, глагольные посессоры первого и второго лица также ранжированы, о чем свидетельствуют предложения, в которых одновременно присутствуют оба посессивных местоимения. Для многих информантов глагольный посессор второго лица нежелателен при наличии в предложении одновременно посессивных местоимений первого и второго лица. Ср. следующие примеры, где посессивное местоимение второго лица модифицирует эргативный субъект (100), реципиент (101) и локативный аргумент (102), глагольный посессор второго лица неграмматичен. Эти же примеры демонстрируют, что глагольный посессор первого лица может соот -носиться с реципиентом, эргативным и абсолютивным субъектами, имеющими при себе соответствующее посессивное местоимение.
(100) jav mam.i jiz mam.i-z vari
твой мама(ERG) мой мама-DAT все(ABS)
*kti<b>t-un=jav /
<N.SG>рассказать-PST=2sG:POSS
Н. К. Богомолова kti<b>t-un=jiz
<N. SG>рассказать-PST=1 sg:poss 'Твоя мама рассказала всё моей маме.'
(101) jiz mam.i jav mam.i-z vari мой мама(ERG) твой мама-DAT все(ЛБS) *kti<b>t-un=jav / <N.SG>рассказать-PST=2sG:P0SS kti<b>t-un=jiz
<N.SG>рассказать-PST=1SG:P0SS 'Моя мама рассказала всё твоей маме.'
(102) jiz p:ap:a jav p:ap:.i.-x-na мой mrn(ABS) твой папа-APUD-LAT *K-us-un=jav /
PF-<H.SG>уходить-PST=2SG:P0SS K-us-n=iz.
PF-<Ы.SG>уходить-PST=1SG:P0SS 'Мой папа пошел к твоему папе.'
Однако если посессивное местоимение второго лица модифицирует абсолютивный аргумент, то те информанты, для которых существуют вышеприведенные запреты, допускают также посессор второго лица и на глаголе (наряду с возможностью посессора первого лица).
(103) jiz p:ap:i jav p:ap:a мой rnrn(ERG) твой rnrn(ABS) K-ur<r>x-un=jav / PF-<н.SG>спасать-PST=2sG:P0SS mr<r>x-n=iz.
PF-<н.SG>спасать-PST=1SG:P0SS 'Мой папа спас твоего папу.'
(104) jav mrdas jiz cucu-x-in-ji harige твой брат(ЛБS) мой сестра-APUD-LAT-DlR всегда lig-ura=jav /
<н.SG>смотреть-PRS=2sG:P0SS lig-ura=jiz.
<н. SG>смотреть-PRS=1 sg:poss
'Твой брат все время на мою сестру смотрит.'
Таким образом, для большинства информантов решающее значение при интерпретации глагольного посессора имеют наличие абсолютивного аргумента, его лексическое наполнение (одушевленность, лицо) и отношение между посессором и посессумом (неотчуждаемость).
5. Заключение
В настоящей статье мы обсудили способы выражения посессивных отношений в табасаранском языке (нахско-дагестанская семья): (а) дативная и локативная конструкции предикативной посессивности, где обладатель ведет себя как внешний посессор; (б) генитивная конструкция, где посессор синтаксически ведет себя по-разному (при описании неотчуждаемой принадлежности генитивный посессор ведет себя как синтаксически независимая от посессума именная группа; при описании отторжимой принадлежности посессор образует единую ИГ с обладаемым); (в) посессивные глагольные показатели.
Вторая часть статьи посвящена исследованию клитических посессивных показателей, присоединяемых к глаголу. Несмотря на то, что часто они просто дублируют посессивное личное местоимение, глагольные показатели не являются согласовательными категориями в чистом виде и ведут себя в целом независимо от посессивного местоимения (в том числе, не связаны непосредственно с синтаксическим статусом посессивного местоимения: является ли местоимение отдельной ИГ или же образует единую ИГ с посессумом). Ограничения на глагольный личный посессор вызваны семантическими и синтаксическими причинами и могут быть суммированы следующим образом.
Посессивные глагольные показатели ранжированы по лицу (1 > 2): при наличии двух посессивных местоимений разных лиц ('мой/твой') больше ограничений накладывается на глагольный посессор второго лица (исключения связаны с абсолютивным посессумом, см. далее).
Интерпретация глагольных посессивных показателей зависит от семантических характеристик посессума (одушевленности/ неодушевленности, неотчуждаемость) и синтаксической роли посессума в предложении.
В эргативной конструкции наиболее доступным в качестве посессума для глагольного посессивного показателя является
абсолютивный одушевленный пациенс. При отсутствии такового любой другой аргумент (дативный реципиент или эргативный агенс) также может получать посессивную интерпретацию.
В непереходной агентивной конструкции абсолютивный аргумент, напротив, менее предпочтителен в качестве обладаемого для глагольного посессора, тогда как наиболее приоритеными здесь оказываются косвенные аргументы. В непереходной же конструкции с пациентивным субъектом, глагольный посессор соотносится с абсолютивом, а не дативным и локативными аргументами.
Экспериенциальная конструкция с дативными субъектами расценивается информантами по-разному. У некоторых информантов она ведет себя аналогично эргативной (абсолютивный одушевленный стимул является наилучшим кандидатом на роль посес-сума для глагольного посессора). У других информантов она ведет себя аналогично непереходным конструкциям (абсолютивный аргумент ранжирован ниже косвенных аргументов). Не исключено, что у одних и тех же информантов экспериенциальная конструкция может вести себя по-разному при разных условиях.
Список условных сокращений
1, 2, 3 — 1, 2, 3 лицо; abs — абсолютив; add — аддитивная частица 'и'; adv — наречие; ag — агенс; apud — нахождение рядом с ориентиром; œmp — сравнительная частица 'как'; cgnd — кондицио-налис; cgnv — деепричастие; cgnt — нахождение в контакте с ориентиром; top — связка; dat — датив; distpst — давнопрошедшее; elat — движение из области локализации; emph — эмфатическая частица; erg — эргатив; excl — эксклюзивное местоимение; fut — будущее время; gen — генитив; in — нахождение внутри ориентира; incl — инклюзивное местоимение; lat — движение в область локализации; n — классно-числовой показатель неодушевленного класса единственного числа; nn — классно-числовой показатель не неодушевленного класса единственного числа; neg — отрицание; p — лицо; part — причастие; pat — пациенс; pf — перфективный префикс; pl — множественное число; pgss — посессивный показатель; pgst — нахождение позади ориентира; prgx — ближний демонстратив; prs — настоящее время; pst — прошедшее время; ptcl — частица; q — показатель вопроса; restr — рестриктивная частица; sg — единственное число; s — субъект непереходного глагола; sub — нахождение под ориентиром; super — нахождение на поверхности; при помощи угловых скобок < > обозначается инфикс; нулевые показатели обозначаются круглыми скобками;
двоеточие указывает на кумулятивное выражение грамматических
значений; точкой отделяется косвенная основа имен существительных.
Литература
Богомолова 2012 — Н. К. Богомолова. Личное согласование в табасаранском языке: концептуализатор и его адресат в структуре ситуации // Вопросы языкознания, 4, 2012. С. 101-124.
Кибрик, Селезнев 1982 — А. Е. Кибрик, М. Г. Селезнев. Синтаксис и морфология глагольного согласования в табасаранском языке // А. Е. Кибрик (ред.). Табасаранские этюды. М.: МГУ, 1982. С. 17-33.
Кибрик 2003 — А. Е. Кибрик. Константы и переменные языка. СПб. : Алетейя, 2003.
Магометов 1995 — А. А. Магометов. Местоименная аффиксация в глаголах табасаранского языка // Иберийско-кавказское языкознание. Т. VII. Тбилиси: Мецниереба, 1995.
Магометов 1965 — А. А. Магометов. Табасаранский язык. Тбилиси: Мецниереба, 1965.
Ханмагомедов 1970 — Б. Г.-К. Ханмагомедов. Очерки по синтаксису табасаранского языка. Махачкала: Дагестанское учебно-производственное издательство, 1970.
Babaliyeva 2013 — A. Babaliyeva. Études sur la morphosyntaxe du tabasaran littéraire. Thèse de doctorat. École Pratique des hautes etudes, Paris, 2013.
Creissels 2013 — D. Creissels. Floating genitives and possessive framing in Northern Akhvakh // A. Carlier, J.-C. Verstraete (eds.). The genitive in cross-linguistic perspective. Amsterdam: John Benjamins, 2013. P. 333-354.
McGregor (ed.) 2009 — W. B. McGregor (ed.). The Expression of Possession. Berlin — New York: Mouton de Gruyter, 2009.
Haspelmath 1999 — M. Haspelmath. External Possession in a European Areal Perspective // D. L. Payne, I. Barshi (eds.). External Possession. Amsterdam — Philadelphia: John Benjamins, 1999. P. 109-135.
Heine 1997 — B. Heine. Possession. Cognitive sources, forces and gramma-ticalization. Cambridge: Cambridge University Press, 1997.
Payne, Barshi (eds.) 1999 — D. L. Payne, I. Barshi (eds.). External Possession. Amsterdam — Philadelphia: John Benjamins, 1999.
Stassen 2009 — L. Stassen. Predicative Possession. New York: Oxford University Press, 2009.
Stolz et al. (eds.) 2008 — S. K. Stolz, C. Stroh, A. Urdze (eds.). Split Possession. An areal-linguistic study of the alienability correlation and related phenomena in the languages of Europe: Amsterdam — Philadelphia: John Benjamins, 2008.
