CC BY
0
ЛЮДИ. СОБЫТИЯ. ФАКТЫ
PEOPLE. EVENTS. FACTS
Научная статья УДК 94(47)19
DOI 10.18522/2072-0181-2024-117-140-148
ВЯЧЕСЛАВ АЛЕКСАНДРОВИЧ ПОКШИШЕВСКИЙ В ИСТОРИИ РАЗРАБОТКИ И РЕАЛИЗАЦИИ КРУПНЫХ ПРОЕКТОВ ИНДУСТРИАЛИЗАЦИИ НА СЕВЕРНОМ КАВКАЗЕ
В 20-30-х гг. ХХ в.
Р.С. Гуртуев
VYACHESLAV ALEKSANDROVICH POKSHISHEVSKY IN THE HISTORY OF THE DEVELOPMENT AND IMPLEMENTATION OF MAJOR INDUSTRIALIZATION PROJECTS IN THE NORTH CAUCASUS IN THE 20-30s OF THE TWENTIETH CENTURY
R.S. Gurtuev
История индустриализации в СССР 1920-1930-х гг. и по сегодняшний день является темой для дискуссий, причем в последние годы намечается очередной разворот в оценках ее методов, задач и результатов. В целом специалисты сходятся в том, что она позволила создать надежную промышленную базу, которая в ходе Великой Отечественной войны обеспечила сохранение суверенитета тогдашней итерации российского государства - Советского Союза - расширить сферу его прямого влияния в мире, запустить процесс распада колониальных империй и т.д. В последние десятилетия историков особо занимал вопрос «цены» форсированной индустриализации: всесторонне изучались ошибки и перекосы в планировании, политическая борьба, судебные процессы и жертвы, которые ее сопровождали, особенности ломки устоявшихся общественных отношений, формирования новых «элит» и т.д. Идеологическую базу этих исследований формировали работы зарубежных авторов, которые
Гуртуев Расул Салихович - соискатель кафедры истории России КБГУ им. Х.М. Бербекова, 360004, КБР, г. Нальчик, ул. Чернышевского, 173, e-mail: rasul.gurtuev@ mail.ru; т. 8(8662)426868.
в ходе разрушения советского проекта получили широкое распространения в научной среде [1-3].
Книга «Большой террор» Р. Конквеста [1], первое издание которой вышло в 1968 г., помимо введения штампа «большой террор» в оценке целого периода советской истории, сформировала общую основу подхода к изучению 1920-1930-х гг. в СССР с точки зрения решающего значения личных взаимоотношений лидеров Коммунистической партии и государства, разнообразных интриг. В значительной степени он основан на «воспоминаниях» всевозможных эмигрантов первой и второй волны, домыслах, работах зарубежных исследователей, недобросовестной интерпретации статистических данных и, соответственно, предложила совершенно фантастический, на наш взгляд, количественный формат оценки жертв «сталинизма».
Статья О.В. Хлевнюка и Р. У. Дэвиса [2] -пример анализа экономических показателей второй пятилетки по сравнению с первой и логики борьбы за темпы развития. Итоги первой пятилетки и первого года второй оцениваются как
Rasul Gurtuev - Kh.M. Berbekov KBSU, 173 Cherny-shevskiy Street, Nalchik, KBR, 360004, Russia, e-mail: rasul. gurtuev@mail.ru, t. +7(8662)426868.
провальные, но при этом годовые темпы роста промышленной продукции варьируются в пределах 14-20 % [2, с. 97], что в принципе недостижимо для рыночной экономики. Чрезмерно большое внимание придается личным указаниям И.В. Сталина по различным макроэкономическим показателям без анализа того, на чем они были основаны. Ряд утверждений не подтверждается никакими архивными данными - и это прямо написано в тексте, но на общий вывод это не влияет - плановая экономика неэффективна по определению, поскольку подвержена значительному влиянию воли одного человека или группы.
«Политическая экономия сталинизма» Пола Грегори [3] - типичный пример оценки экономических реалий плановой экономики рыночными методиками, который не имеет никакой ценности, кроме идеологической: здесь тоже воля «диктатора» предопределяет неуспехи развития - без теоретической основы тех или иных решений, принципов коллективного руководства, оценки международной обстановки, отсутствия доступа к внешним финансовым ресурсам, стратегии догоняющего развития, подготовки к большой войне и т.д., и т.п.
Этими тремя работами можно в общем охарактеризовать направленность исследований по теме индустриализации в постсоветский период - работы зарубежных авторов расценивались как новое слово в исторической науке и активно использовались в целях формирования альтернативного взгляда на историю России.
Трансформация оценок индустриализации 1920-1930-х гг., на наш взгляд, связана с новым прочтением реальных экономических показателей, полученных в ходе данного процесса, реализованным и планировавшимся крупным проектам, судьбам людей, которые участвовали в их разработке. В коллективной монографии «Кристалл роста. К русскому экономическому чуду» [4] делается попытка осмысления реальных экономических достижений индустриализации применительно к современным реалиям Российской Федерации. Правда, на наш взгляд, опыт первых пятилеток исследуется выборочно, а не в комплексе, но список рецензентов и само направление мысли авторов свидетельствует о возвращении к собственным - очищенным от идеологической шелухи - оценкам исторических процессов в интересах развития России. При этом отметим, что пересмотр историографических достижений начался несколько раньше начала СВО и введения всевозможных экономи-
ческих и политических санкций против нашей страны. По нашему мнению, «очищение» науки связано с глубинными процессами, происходившими в политической, социальной и экономической сферах жизни общества. В некотором смысле нынешнее положение российского государства сродни первым годам советской власти в плане международной изоляции и необходимости «импортозамещения»/«новой индустриализации», что придает особую актуальность рассматриваемой проблеме.
В русле этого направления историографии в данной статье предполагается ввести в научный оборот некоторые новые данные по проектам индустриализации Северного Кавказа, связанные с забытым ныне именем одного из активных участников ее проведения - Вячеслава Александровича Покшишевского. Инженер-электротехник по специальности, получивший образование в Германии в дореволюционный период, он принимал активное участие в подготовке пятилетнего плана электрификации в Северо-Кавказском крае в 1925-1927 гг. в качестве руководителя Секции энергетики Северо-Кавказского краевого совета народного хозяйства, а параллельно и в разработке планов индустриализации национальных республик Северного Кавказа. Определенная часть жизни и профессиональных интересов В. А. Покшишевского была связана с Кабардино-Балкарией и проектами создания в этой кавказской национальной автономии основ промышленности и ее энергетической базы. Вместе с тем профессиональная карьера В.А. Покшишевского не только достаточно ярко отражает его личное участие в происходивших в то время процессах, но и позволяет в некоторой степени оценить, составить представление о становлении систем планирования и управления советской плановой экономики, которую в 90-е годы XX в. принято было называть административно-командной, причем с однозначно негативной коннотацией.
Вячеслав Александрович Покшишевский родился в январе 1876 г. в местечке Каменка Чигиринского уезда Каменской волости Киевской губернии. В городке с населением около трех тысяч человек (1893), который сам по себе достаточно интересен с точки зрения истории: здесь в разные годы регулярно бывали Н.Н. Раевский, А.П. Ермолов, Денис Давыдов, А.С. Пушкин, П.И. Чайковский, декабристы С.Г. Волконский, М.Ф. Орлов, И.Д. Якушкин и др., находился са-
харный завод. В экономии* при сахарном заводе десятником работал отец будущего энергетика. В 1935 г. в личной карточке в графе «народность» В.А. Покшишевский указывает «русский (украинец)» [5, л. 1], что вызывает определенный интерес в свете последних международных политических событий.
В 1890-1896 гг. учился в Уманском реальном училище Министерства земледелия Российской империи, где получил профессию агронома-полевода. Но, видимо, сельское хозяйство не привлекало молодого человека, и он устроился чертёжником-нивелировщиком в Управление Курско-Харьковско-Севастопольской железной дороги в г. Харьков, где проработал три года, а затем уехал на учебу за границу. Видимо, к этому времени относится его женитьба, в пользу чего говорит фрагмент воспоминаний эмигранта второй волны А.П. Беклемишева, относящийся к празднованию Рождества Христова в Ростове-на-Дону в 1913 г. «В гостиной стояла уже большая ёлка, на следующий день у Янушевских были гости ... Среди них были старший врач дороги Михайлов с женой и дочкой, заведующая детским садом дороги и начальник службы связи дороги инженер Покшишевский. Он был мелким железнодорожным служащим, когда женился. Своим образованием он был обязан не только своей энергии, но и энергии жены. Она поступила на службу, а он поехал в Вену. Жена посылала ему деньги, отказывая себе решительно во всём. Он кончил электротехнический факультет в Вене. Вернувшись в Россию, он продолжал учиться и через год сдал экзамен на звание инженера путей сообщения. Теперь это был уже пожилой, лысый человек.» [6].
Но, как показывают документы, эти воспоминания не точны. На самом деле В.А. Покшишевский в 1899-1904 гг. учился на электротехническом факультете Высшей политехнической школы в г. Карлсруэ (Германия), по окончании которой получил диплом инженера-электротехника. Вернувшись в Россию в 1904-1905 гг. работал цеховым инженером на московском заводе «Динамо», а затем за год экстерном закончил Московский институт путей сообщения [5, л. 2].
С 1906 г. начинается его трудовой путь в мастерских Юго-Западной железной дороги в г. Одесса (энергетик Одесского железнодорожного узла и главный мастер). В 1912 г. В.А. Пок-
* Экономия - до 1917 г. название крупного помещичьего хозяйства на Юге России, в котором использовались наемный труд и сельскохозяйственные машины.
шишевскии с семьей переезжает в пригород г. Ростов-на-Дону пос. Нахичевань и поступает на работу в Управление Владикавказской железной дороги: сначала старшим электроинженером службы тяги, а затем в том же году становится начальником технического отдела электрификации управления нефтепромыслов Акционерного Общества Владикавказской железной дороги.
К этому периоду относится первый опыт участия В.А. Покшишевского в разработке планов электрификации Северного Кавказа, о котором он рассказал в ходе заседания президиума Исполнительного комитета Кабардино-Балкарской автономной области 27 февраля 1927 г., представляя проект будущей Баксанской ГЭС [7, л. 1]
В своем выступлении В.А. Покшишевский привел историю появления проектов использования реки Баксан в энергетических целях. По его сведениям, в 1911 г. «промышленность была слаба и правительство того времени интересовалось только курортным вопросом, и Владикавказская дорога интересовалась экономикой своего хозяйства - и тогда, когда решена была постройка второй колеи Минераловодской линии (а она окончилась в 1913 г.), когда проектировалась вторая колея, был одновременно поставлен вопрос об электрификации дороги. И первый проект использования водной энергии в варианте Баксан-Хулам был представлен в 1911 г. инженером Ля-пушинским» [7, л. 1]. Инженер В.И. Лопушин-ский, известный конструктор самых массовых серий русских паровозов, а, следовательно, сторонник паровозной тяги, по итогам своей работы обосновал экономическую нецелесообразность электрификации железнодорожных перевозок на этом участке. Правление дороги такой ответ не устроил, и проект был передан в «электроводную комиссию». Как мы полагаем, это было одно из внутренних подразделений Владикавказской железной дороги. В.А. Покшишевский далее поясняет: «Мы предпочли второй проект, в котором были проведены новые эксплуатационные принципы дороги и который приводил к выводу, что электрификация железной дороги настолько выгодна, что электрификационный заем, сделанный в Бельгии на 50 лет из 3%, погашался от экономии от электрификации в 7 лет» [7, л. 1-2]. Впоследствии проект рассматривался специальной комиссией ведущих российских специалистов под руководством Г.О. Графтио и был не только одобрен, но и значительно расширен и дополнен [7, л. 2].
Акционерное общество Владикавказской железной дороги являлось на тот момент основным оператором Минераловодской группы курортов. «Новые эксплуатационные принципы», о которых упомянул В. А. Покшишевский, состояли в организации движения между четырьмя курортами Минеральных вод: Пятигорском, Ессентуками, Кисловодском и Железноводском отдельными вагонами по типу трамвайного [8]. Это позволяло резко увеличить объем перевозок между источниками четырех групп лечебных вод при минимальных затратах на энергию и без привлечения паровозов.
Нестандартный новаторский подход к решению технической проблемы В.А. Покшишев-ский демонстрировал за время своей последующей карьеры неоднократно.
На различных должностях по электрификации железнодорожного сообщения В. А. Покшишевский проработал в Москве и Ростове-на-Дону до 1924 г.
С 1924 г. начинается его работа в Пром-бюро Юго-Востока заведующим энергоотделом (иногда в документах именуемым энергобюро), затем заведующим и заместителем заведующего отделом энергетики Северо-Кавказского краевого совета народного хозяйства (КСНХ) [5, л. 2]. Примерно к этому времени можно отнести знакомство В. А. Покшишевского с председателем ЦИК Кабардино-Балкарской автономной области (КБАО) Б.Э. Калмыковым.
Руководство Кабардино-Балкарии, понимая важнейшее значение электрификации для ускоренной модернизации экономики и учитывая наличие значительных гидроэнергетических ресурсов на территории, которые могли бы обеспечить эту модернизацию дешевой энергией, прилагало серьезные усилия для организации у себя крупного энергетического строительства. В это время Управление Владикавказской (после национализации в 1920 г.), а с июля 1925 г. Северо-Кавказской железной дороги им. С. Д. Маркова продолжало проработку электрификации Минераловодской ветки, рассматривая в качестве источника энергии проектируемую гидроэлектростанцию на р. Малка [9, л. 32]. Руководство автономии, понимая, что ведомственная ГЭС будет в первую очередь обеспечивать электроэнергией соседний регион и железнодорожников, настаивало на том, чтобы строить крупную ГЭС ближе к центру КБАО - на р. Баксан. Для продвижения своего проекта оно задействовало все имеющиеся ресурсы и личные связи. Здесь опыт В. А. Покшишевского, который Баксаном уже за-
нимался в 1912 г., как мы полагаем, пригодился и стал основанием для знакомства и совместной работы.
Эскизный проект Баксанской гидроэлектрической установки еще с 1921 г. готовился на средства автономии и Северо-Кавказского края (т.е. практически с момента образования КБАО), имея, как мы полагаем, слабые шансы против проекта союзного Наркомата путей сообщения. Однако в 1925 г. Б.Э. Калмыков сделал «ход конем» - обратился непосредственно к тогдашнему начальнику Главного электротехнического управления (Главэлектро) ВСНХ СССР Л.Д. Троцкому с просьбой прислать специальную комиссию для выбора оптимального места под строительство гидроэлектрической установки [10]. Комиссия Главэлектро в составе члена Центрального электросовета (ЦЭС) профессора В.А. Васильева и председателя отделения ГЭС Главэлектро Б.К. Александрова приехала в КБАО в октябре 1925 г., на месте оценила результаты проведенных группой геологов предварительных исследований и однозначно высказалась за Баксан. ГЭС на р. Малка - проект Народного комиссариата путей сообщения СССР (НКПС) - была признана «интересным параллельным вариантом» [11, л. 81]. В составе комиссии в качестве председателя Секции энергетики Северо-Кавказской плановой комиссии (СевКавПлан) и председателя правления акционерного общества «Электрокрай» работал и В.А. Покшишевский. [11, л. 16].
Акционерное общество «Электрокрай» было создано на базе Энергобюро при СевероКавказском краевом исполнительном комитете в начале 1925 г. [12, л. 20]. Устав акционерного общества по электрификации Северо-Кавказского края («Электрокрай») был зарегистрирован Экономическим совещанием (Экосо) РСФСР 8 мая 1925 г. Общество, акционерами которого стали Северо-Кавказский крайисполком, Юго-Восточное общество сельскохозяйственного кредита, Электротехнический трест Центрального района, Юго-Восточное краевое акционерное общество торговли (Ювакторг) и Юго-Восточный краевой союз потребительских кооперативов (Севкавкрайсоюз), учреждалось «для электрификации сельских промышленных и городских местностей в пределах Северного Кавказа, для сооружения и эксплуатации разного рода электропредприятий, а равно материального и организационно-технического содействия в деле электрификации государственным, кооперативным, общественным и профессиональным уч-
реждениям и организациям» [13]. Краевой исполнительный комитет, таким образом, создавал централизованную структуру для кредитования, проектирования и строительства объектов сельской электрификации в крае. До этого сельские электроустановки строились различными государственными организациями (Электробюро, ГЭТ, Госкрайтехконторой и др.) по запросам с рассрочкой до трех лет, а иногда волостными исполкомами хозяйственным способом, что приводило к преобладанию мелких и нерентабельных установок чисто осветительного предназначения [12, л. 20]. Другими словами, в определенный момент В.А. Покшишевский являлся руководителем и главного планирующего органа по электроэнергетике в Северо-Кавказском крае, и краевой государственной организации, которая сконцентрировала в своих руках всю практическую часть плановой сельской электрификации в крае.
При переходе от ежегодных контрольных цифр развития хозяйства к подготовке пятилетних планов (1925) В.А. Покшишевский принимал активное участие в подготовке планов развития сельской, промышленной и крупной электрификации края. Таким образом, его роль в переходе к плановому развитию электроэнергетики в Северо-Кавказском крае достаточно велика, поскольку он практически руководил этим процессом. «Идеалом сельской электрификации является электроснабжение деревни от линий передач районных электроцентралей. Как переходная ступень к этой высшей форме электрификации перспективным планом намечается на ближайшее пятилетие создание по краю сети мелких рентабельных сельских установок, роль которых - подготовить население к широкому пользованию электроэнергией районных станций», - говорилось в Тезисах пятилетнего плана сельской электрификации на Северном Кавказе [12, л. 19]. Рентабельность мелких установок должна была достигаться присоединением, помимо осветительной нагрузки, еще и различных моторных нагрузок, а также проектированием генераторов при мельницах в одном с ними помещении.
Таким образом, строительство мелких установок - сельская электрификация - изначально являлось органической частью общего пятилетнего плана электрификации в СевероКавказском крае, который разрабатывался под руководством В.А. Покшишевского.
Интересно, что перспективный план развития сельской электрификации наряду с сельской (преимущественно освещение) и сель-
скохозяйственной (преобладание моторной нагрузки) электрификацией выделял в отдельную особую подгруппу электрификацию национальных областей. В нем говорилось: «В отличии от электрификации сельских местностей русских районов края, где обязательной предпосылкой электрификации должна служить полная рентабельность установки, электрификация аулов и районов национальных областей зачастую предусматривается планом электрификации как продиктованная не столь экономическими, как общественно-политическими соображениями, что естественно отзывается как на характере самого подхода к электрификации этого рода, так и на способе ее финансирования; при этом полная рентабельность установки предусматривается все же через некоторое время, когда самый факт существования электростанции приводит неизбежно к развитию ее электронагрузок» [12, л. 21]. Финансирование сельской электрификации складывалось из средств «Электрокрая», средств населения, бюджета края и дотаций из центра в разных пропорциях по годам. Для внеплановых работ по сельской электрификации в национальных областях предусматривались дополнительные дотации центра.
Этот подход стимулировал выравнивание энергетической базы экономического развития русских и национальных районов Северного Кавказа и нашел свое воплощение в ходе разработки долгосрочных планов электрификации региона.
Пятилетний план крупного электростроительства на Северном Кавказе не просто развивал или уточнял идеи плана ГОЭЛРО. В нем были в корне пересмотрены все подходы к экономическому районированию и энергетическому обеспечению Северо-Кавказского региона. Напомним, что принятый в 1921 г. на VIII съезде Советов план ГОЭЛРО, рассчитанный на 15 лет, предполагал строительство на Северном Кавказе шести крупных районных электростанций: тепловых в Екатеринодаре и Грозном, гидравлических на Кубани, в верховьях Терека, на р. Белой и р. Аргун [14].
Представленный В.А. Покшишевским на заседании Северо-Кавказского совета народного хозяйства 27 сентября 1927 г. «Пятилетний план крупного электростроительства» был составной частью пятилетнего плана электрификации края и основывался на общих положениях 15-летнего генерального плана электрификации СевероКавказского края. Он предполагал деление Северо-Кавказского края на три энергетические зоны:
Северную со специализацией по сельскохозяйственному машиностроению, Центральную - с уклоном на производство сельскохозяйственной продукции, и Южную - центр горнорудной промышленности и цветной металлургии, курортного обслуживания и сельскохозяйственного производства. Все это должно было базироваться на соответствующей энергетической базе. Северный район - крупная тепловая генерация на основе сжигания отходов производства угля, работающая в единой энергосистеме (210 МВт, 4 тепловые станции и 1 ГЭС); Центральный -групповые сельские электростанции (40 МВт к 1942 г.); Южный - преимущественно гидроэлектростанции, в будущем объединяемые единой сверхэнергомагистралью (7 ГЭС и 3 ТЭС, 300 МВт + мелкие станции разного рода общей мощностью 25 МВт) [10, л. 65].
В целом план электрификации Северного Кавказа, разработанный Энергоотделом СевероКавказского КрайСНХ, был реализован в полном объеме к концу 1950-х гг. В контексте нашего исследования важно, что в пятилетнем плане крупного электростроительства на Северном Кавказе вместо Терской появились Баксанская и Гизель-донская ГЭС, в разработке проектов и экономическом обосновании строительства первой из которых также важнейшее участие принимал В.А. Покшишевский.
27 февраля 1927 г. Покшишевский, уже в статусе уполномоченного по Баксанстрою, представлял проект Баксанской ГЭС вместе с перспективным районом электронагрузок на заседании президиума Кабардино-Балкарского облисполкома. Баксанская ГЭС должна была стать основой промышленности и курортного дела района Кавминвод, КБАО и Терской области. Электроэнергия этой районной ГЭС должна была обеспечивать работу не только существующих на тот момент Минераловодской ветки СКЖД и мукомольной промышленности в районе г. Георгиевска, но и запроектированных специально для этой цели будущих предприятий пищевой, текстильной отраслей, производства строительных материалов непосредственно в Кабардино-Балкарской автономной области. Проект содержал в себе подробные выкладки по производству, потреблению ресурсов каждым предприятием, энергетике, транспорту, обеспечению их экономической эффективности и перспективам развития. Подробнейший доклад встретил одобрительную реакцию. Более того, руководитель автономии Б.Э. Калмыков представил докладчика, как одного из будущих руково-
дителей строительства. «Мы заслушали доклад одного из руководителей, который ... является одним из лучших специалистов Края и центра, и мы добились того, что Баксан будет строиться под руководством Покшишевского. Покшишев-ский именуется уполномоченным этого строительства, - после того, как получит титул, он получит наименование главного инженера Бак-санстроя» [7, л. 39-40].
После включения Баксанстроя в титул строительства на 1930 г. Покшишевский действительно стал его главным инженером (начальником строительства был назначен Павел Александрович Томсон, заместителем Иван Николаевич Боровицкий - один из активных участников строительства советской власти в Кабардино-Балкарии). Его подписи стоят на нескольких договорах на поставку оборудования для будущей ГЭС: 6 апреля на договоре на производство ленинградским «Машиностроем» трех водяных турбин по 12 000 л.с., с поставкой первой в январе 1932 г. [15, л. 63-67]. 23 сентября В.А. Покши-шевский подписал договор с Дирекцией СКЖД им. Маркова на проектирование и строительство пяти повысительных подстанций для питания Минераловодской железнодорожной ветви в районах станций Минводы, Бештау, Пятигорск, Ессентуки и Минутка [15, л. 73-81].
Как указывалось выше, электрификация и в целом индустриализация национальных районов в то время обосновывалась не столько чисто экономическими показателями, сколько политическими, просветительскими и культурными. Поэтому финансирование таких проектов, как мы считаем, велось по остаточному принципу. Помимо этого, в национальных районах на общероссийские проблемы индустриализации с перекосами в планировании, зачастую - саботажем, неритмичным финансированием, недостатком квалифицированной рабочей силы и снабжения накладывались и свои особенности: устоявшиеся многовековые конструкции общественных отношений, низкий процент образованного населения, невысокая степень товарности имеющегося сельскохозяйственного производства, а значит - высокая зависимость повседневной жизни от сельскохозяйственного цикла.
Все это выливалось в проблемы, с которыми руководство Баксанстроя боролось все годы строительства: хроническим недофинансированием, недостатком кадров, высокой текучестью местной рабочей силы (люди просто уходили на сезонные сельскохозяйственные работы: пахоту, сев, сенокос, уборку урожая), недостатком
транспорта и строительных механизмов, тяжелыми бытовыми условиями. Но особенно остро это проявлялось в первый год стройки. Так, начальник строительства П.А. Томсон 11 июля 1930 г. подал в ЦИК КБАО докладную записку, в которой содержалась информация о том, что из принятых 5 июля на работу 580 рабочих практически сразу уволилось 224 человека, большую часть которых составляли местные рабочие из националов. Начальник строительства требовал обеспечить строительство рабочей силой, грозя срывом графика строительства [16].
В конце 1930 г. недостатки в организации строительных работ по гидростроительству на Северном Кавказе стали объектом внимания правоохранительных органов: в ноябре Экономическим управлением полномочного представительства ОГПУ по Северо-Кавказскому краю были взяты под стражу и временно отстранены от работы в связи с открывшимся следствием член правления Севкавэнергоуправления (СКЭУ) В.И. Романченко, начальник проект-но-конструкторского отдела М.М. Леонтьев, заведующий гидротехническим отделением Г.В. Ефимович, главный инженер «Баксанстроя» В.А. Покшишевский и заведующий техническим отделом В.А. Крокос [17].
Более того, 16 февраля 1931 г. хроническое невыполнение промфинпланов, текучка кадров, недостатки в снабжении основными строительными материалами и транспортом на «Баксан-строе» стали темой обсуждения на бюро Северо-Кавказского крайкома ВКП(б). По его итогам краевому Совету народного хозяйства (КСНХ) и отделу кадров Крайкома было поручено организовать отдельное краевое управление строительства гидроэлектростанций, а также «поручить новому управлению в первую очередь просмотреть вопрос о строительстве Баксанстроя, имея в виду ликвидацию имевшего там место вредительства» [18]. Было заменено все руководство Северо-Кавказского энергетического управления (СКЭУ) и его структурного подразделения - «Баксанстроя».
Арестованных скоро выпустили, и В.А. Покшишевский вернулся на должность заместителя заведующего Энергобюро КСНХ. Но Кабардино-Балкария его не отпустила - с 1932 года он стал уполномоченным по Малкинской проблеме в аппарате Уполномоченного На-ркомтяжпрома в Северо-Кавказском крае [5, л. 2]. Здесь в очередной раз проявились организаторский талант и размах Вячеслава Александровича.
В чем заключалась «Малкинская проблема»? Еще в 1912-1914 гг. в ущелье р. Малка и некоторых ее притоков экспедицией Геологического комитета под руководством А.П. Герасимова было обнаружено железорудное месторождение. В 1920-х гг. началось его активное изучение - были обнаружены залежи также никеля, хрома и признаки наличия ряда других цветных металлов [19, с. 24]. Логика ускоренной индустриализации требовала максимально быстрого освоения Малкинского месторождения. Уполномоченный по Малкинской проблеме концентрировал в своих руках результаты всех исследований и готовил развернутый проект производственного комплекса по переработке рудных запасов.
Итог многолетней работы был продемонстрирован в ходе 1-й Северо-Кавказской геологической конференции в Ростове-на-Дону 21-26 марта 1935 г. По итогам конференции ограниченным тиражом была выпущена богато иллюстрированная книга, в которой были отражены результаты всех геологических изысканий в регионе и проекты освоения природных ресурсов [20].
Статья о строительстве электрометаллургического комбината в КБАО на базе Малкин-ского месторождения железоникелевых руд за подписью В.А. Покшишевского представляла собой детально проработанный проект крупного предприятия тяжелой промышленности. В ней обоснованы экономические показатели, проработана энергетика проекта, определены места размещения основных производственных объектов, транспортные вопросы и логистика, проведены пробные плавки и лабораторные исследования [20, с. 357-361].
Основные производственные подразделения будущего предприятия предполагались следующие: обогатительная фабрика и никелевый завод в окрестностях селения Хабаз, металлургический завод в районе селений Куба-Таба или Баксан в составе двух доменных печей, цеха прямого восстановления губчатого железа, коксового завода, мартеновского (или электроплавильного) и прокатного цехов. Годовая производственная мощность должна была по проекту составить: 450 тыс. т чугуна; 100 тыс. т губчатого железа; 415 тыс. т высококачественной легированной стали [там же].
Впоследствии показатели проекта были снижены до 45 тыс. т чугуна и 100 тыс. т стали с производством никеля и хрома [21, л. 38-40].
Кокс должен был производиться из углей расположенных по соседству месторождений в Карачае, которые оценивались в 400 млн. т, для процесса прямого восстановления железа предполагалось использовать газ из Грозного, Мал-гобека, Алхазово (Чечня и Ингушетия), Датыха (Сев. Осетия). Электроэнергетика должна была основываться на использовании гидроресурсов: проектируемых Ардонской (160 МВт) и ВерхнеКубанской (100 МВт) ГЭС и теплового резерва в Прохладном (ТЭС мощностью 48-75 МВт) [20, с. 361]. Проект не был реализован, хотя и значился в планах на третью пятилетку (19381942) [21, л. 39].
Таким образом, не будет преувеличением отметить, что вклад Вячеслава Александровича в индустриализацию Северного Кавказа значителен. Конечно, все подготовленные под его руководством проекты - плод коллективного труда значительного количества специалистов в различных отраслях науки и производства. Но, как нам кажется, даже в представленных в данной статье проектах прослеживается явное влияние, разносторонность знаний, системность, размах и понимание перспективы одного человека, который волею обстоятельств и благодаря собственным знаниям, опыту и энергии смог вырасти из «мелкого железнодорожного служащего» в одного из «отцов», не побоимся этого слова, индустриализации Северного Кавказа. Особое место имя инженера В. А. Покшишевского должно занять и в истории индустриализации Кабардино-Балкарии.
ЛИТЕРАТУРА
1. Конквест Роберт. Большой террор. В 2 т. Т. 1. / Пер. с англ. Л. Владимирова. Рига: Ракстни-екс, 1991. 414 с.
2. Хлевнюк О.В., Дэвис Р. У. Вторая пятилетка: механизм смены экономической политики // Отечественная история. 1994. № 3. С. 92-108.
3. Грегори П. Политическая экономия сталинизма. М.: РОССПЭН, 2008. 400 с.
4. Галушка А.С. Ниязметов А.К. Окулов М.О. Кристалл роста. К русскому экономическому чуду. М.: Щербинская тип., 2021. 360 с.
5. Государственный архив Ростовской области (ГАРО). Ф. 1952. Оп. 2. Д. 87.
6. Беклемишев А.П. (Касьян Прошин). Потонувшая Атлантида. Семейные истории. [Электронный ресурс]. URL: http://www.famhist.ru/ famhist/atlantida/000e8af0.htm (Дата обращения: 24.01.2024).
7. Управление центрального государственного архива Архивной службы Кабардино-Балкарской
Республики (УЦГА АС КБР). Ф. Р-2. Оп. 1. Д. 446.
8. Владикавказская железная дорога и лечебные места Кавказа. Пг: Тип. Стойковой, 1915. 87 с. С. 22.
9. УЦГА АС КБР. Ф. Р-2. Оп. 1. Д. 283.
10. УЦГА АС КБР Ф. Р-8. Оп. 1. Д. 123. Л. 26.
11. Российский государственный архив (РГА) в г. Самаре. Р-119. Оп. 3-4. Д. 1.
12. ГАРО. Ф. Р-2443. Оп. 2. Д. 246.
13. Развитие электрификации Советской страны 1921-1925 гг. Сборник документов и материалов / Сост. П.П. Ковалев. Под ред. И. А. Гладкова. М.: Государственное издательство политической литературы, 1956. 730 с. C. 469-470.
14. План ГОЭЛРО. Электрификация Кавказского района. М.: Научно-технический отдел ВСНХ, 1920. 50 с. C. 47-48.
15. ГАРО. Ф. Р-1952. Оп. 1. Д. 48.
16. Управление центра документации новейшей истории Архивной службы Кабардино-Балкарской Республики (УЦДНИ АС КБР). Ф. 1. Оп. 1. Д. 96. Л. 71.
17. ГАРО. Ф. Р-3548. Оп. 1. Д. 25. Л. 154.
18. ГАРО. Ф. Р-3548. Оп. 1. Д. 35. Л. 2.
19. Герасимов А.П. К геологии Малкинского месторождения // Геология на фронте индустриализации. 1933. № 7/9. С. 24-26.
20. Природные богатства Северо-Кавказского края. На основе материалов 1-й Северо-Кавказской Краевой Геологической конференции 21-26 марта 1935 г. / Под ред. П.Я. Федорова, И.В. Осьмова, Н.И. Тамбовцева, Н.К. Мхитарова, А.М. Аксель-рода. М.-Пятигорск: Северо-Кавказское краевое государственное издательство, 1935. 560 с.
21. УЦДНИ АС КБР. Ф. 1. Оп. 1. Д. 205.
REFERENCES
1. Conquest Robert. The Great Terror. In 2 vol. Vol. 1. Riga: Rakstnieks, 1991. 414 p.
2. Khlevniuk O.V, Davis R.W. Second Five-Year Plan: the mechanism of economic policy change. Otechest-vennaya istoriya. 1994. Vol. 3. P. 92-108.
3. Gregory P. The Political Economy of Stalinism. Moscow: ROSSPEN, 2008. 400 p.
4. Galushka A.S., Niyazmetov A.K., Okulov M.O. Crystal of growth: to the Russian economic miracle. Мoscow: Shcherbinskiy Print House, 2021. 360 p.
5. State Archive of the Rostov Region. F. 1952. Inv. 2. Sh. 87.
6. Beklemishev A.P. (Kasyan Proshin) Sinking Atlantis. In: Family stories. Available at: http://www.famhist. ru/famhist/atlantida/000e8af0.htm (accessed January 24, 2024).
7. Management of the Center for Documentation of Contemporary History of the KBR Archival Service. F. R-2. Inv. 1. Sh. 446.
8. Vladikavkaz railroad and healing places of the Caucasus. Petrograd: Stoykova Print House, 1915. 87 p. P. 22.
9. Management of the Center for Documentation of Contemporary History of the KBR Archival Service. F. R-2. Inv. 1. Sh. 283.
10. Management of the Center for Documentation of Contemporary History of the KBR Archival Service. F. Р-8. In. 1. Sh. 123. L. 26.
11. Russian State Archive in Samara. F. Р-119. Inv. 3-4. Sh. 1.
12. State Archive of the Rostov Region. F. R-2443. Inv. 2. Sh. 246.
13. Development of electrification of the Soviet country in 1921-1925. Collection of documents and materials. Compiled by. P.P. Kovalev; Edited by I.A. Glad-kov. Moscow: State Publishing House of Political Literature, 1956. 730 p. P. 469-470.
14. GOELRO Plan. Electrification of the Caucasus region. Moscow: Scientific and Technical Department of the All-Union National Economy, 1920. 50 p. P. 47-48.
15. State Archive of the Rostov Region. F. R-1952. Inv. 1. Sh. 48.
16. Management of the Center for Documentation of Contemporary History of the KBR Archival Service. F. 1. Inv. 1. Sh. 96. L. 71.
17. State Archive of the Rostov Region. F. R-3548. Inv. 1. Sh. 25. L. 154.
18. State Archive of the Rostov Region. F. R-3548. Inv. 1. Sh. 35. Л. 2.
19. Gerasimov A.P. To the geology of the Malkinskoye deposit. Geology at the front of industrialization. 1933. № 7/9. p. 24-26.
20. Natural riches of the North Caucasian Region. Based on the materials of the 1st North Caucasian Regional Geological Conference. March 21-26, 1935. Ed. by P.Ya. Fedorov, I.V. Osmov, N.I. Tambovtsev, N.K. Mkhitarov, A.M. Axelrod. Moscow-Pyatigorsk: North Caucasian Region State Publishing House, 1935. 560 p.
21. Management of the Center for Documentation of Contemporary History of the KBR Archival Service. F. 1. Inv. 1. Sh. 205.
Статья поступила в редакцию 13.03.2024; одобрена после рецензирования 20.03.2024; принята к публикации 25.03.2024.
The article was submitted 13.03.2024; approved after reviewing 20.03.2024; accepted for publication 25.03.2024.
