CC BY
24
интервью номера
ВСТРЕЧА, ИЗМЕНИВШАЯ ЖИЗНЬ
Алексей Шилкин
кандидат медицинских наук, ветеринарный врач-офтальмолог
VetPharma: Алексей Германович, как получилось, что вы начали заниматься ветеринарной офтальмологией?
Алексей Шилкин: Забавно, но в ветеринарию я попал случайно, хотя родился и вырос в семье врачей. Мой отец - офтальмолог, профессор МНТК «Микрохирургия глаза», мать - тоже врач. Неудивительно, что по первому образованию я - офтальмолог. В 1990 году закончил Московский медицинский институт им. Н.А. Семашко, затем после ординатуры долгое время работал в МНТК «Микрохирургии глаза» врачом-офтальмологом. Здесь же, под руководством знаменитого академика Святослава Федорова, защитил диссертацию, посвященную микрохирургическому лечению и коррекции гемодинамики зрительного анализатора при ишемических заболеваниях глазного яблока. Другими словами, это операция, улучшающая кровоток у больных с патологией сетчатки и зрительного нерва. её делают при таких тяжелых заболеваниях, как пигментная абиотрофия сетчатки или куриная слепота, а также при возрастных нарушениях сетчатки. Проработал я в клинике более 7 лет. Во время работы над будущей докторской диссертацией случайно познакомился с Евгением Павловичем Копенкиным. Это встреча круто изменила мою жизнь.
VPh: Евгений Павлович Копенкин долгое время возглавлял кафедру мелких домашних животных МГАВМиБ им. К.А. Скрябина.
А. Ш.: Я считаю, что это выдающий человек, основатель ветеринарной офтальмологии в России, известный ученый, талантливый педагог. И это не только мое мнение - его научные достижения признаны и по достоинству оценены многочисленными наградами.
VPh: Почему он смог так повлиять на вашу профессиональную карьеру?
А. Ш.: В то время, а именно в 1995 году, ветеринарной офтальмологии практически не существовало в России, она только начала зарождаться: не было ни хороших специалистов, ни аппаратуры. Мы начали работать с Копенкиным, проводили опыты, пытались оперировать животных,
18
ПОМНИ О ЖИЗНИ | MEMENTO VIVERE
VetPharma №2 | МАРТ 2014
ИНТЕРВЬЮ НОМЕРА
изначально используя достаточно примитивные инструменты. И ощущали себя первооткрывателями, это было очень увлекательно!
Все достижения медицинской офтальмологии, а также опыт, которым я к тому времени обладал, я пытался перенести в ветеринарию.
VPh: И все сразу стало получаться? А. Ш.: Естественно, нет: первые
операции завершились провалом. Это и разожгло во мне ещё больший интерес. Да и Копенкин подливал масло в огонь, посмеиваясь надо мной: «Ничего у тебя не получится!». И у меня, действительно, не получалось! Тогда я ещё не понимал, что собак надо оперировать не так, как я оперировал людей. Но работу мы с ним продолжали. Мои первые
неудачи привели к тому, что я полностью занялся лечением глаз животных. И решил получить высшее ветеринарное образование, хотя мне тогда уже исполнилось 30 лет, и я был достаточно успешным доктором, кандидатом медицинских наук.
Мы много работали с Евгением Павловичем, проводили уникальные операции, которые в России ещё никто до нас не делал, начали внедрять свои разработки, например, работать над искусственным хрусталиком глаз для собак. Могу сказать, что нам это удалось только потому, что в разработке принимали участие мои друзья и коллеги, в том числе - профессора МНТК «Микрохирургии глаза». Все ребята нам помогали.
VPh: Как к этому относился Федоров?
А. Ш.: Он не мешал нам. Станислав Николаевич очень любил животных, лошадей.
Однажды я понял,что пора уходить (ред: из МНТК «Микрохирургии глаза»). Трудно было решиться сказать об этом Святославу Николаевичу. Узнав, что я хочу заниматься ветеринарной офтальмологией, Федоров обрадовался: у него было много лошадей с болезнями глаз. Мы обсудили будущую совместную работу, начали строить огромные планы по этому поводу. А через год его не стало...
Я же тем временем, получив ветеринарное образование, навсегда расстался с гуманной медициной. Почти 10 лет
преподавал в Московской ветеринарной академии на кафедре мелких домашний животных вместе с Евгением Павловичем Копенкиным, затем пришло время открыть свой ветеринарный центр, который стал бы не очередной ветлечебницей, а соответствовал европейскому уровню.
VPh: Вам это удалось?
А. Ш.:Уверен, что да! Несмотря на то что у нас скромные помещения, мы полностью оснащены самым современным и дорогим оборудованием. На сегодняшний день мы проводим полный спектр процедур по диагностике заболеваний, который
ПОМНИ О ЖИЗНИ | MEMENTO VIVERE
19
ИНТЕРВЬЮ НОМЕРА
VetPharma №2 | МАРТ 2014
делается в гуманной офтальмологии.
Как по уровню оснащенности и проведению операций, так и по квалификации врачей наша клиника не отличается от европейских.
Последние полгода я не преподаю, потому что совмещать работу в клинике и в Московском университете прикладной биотехнологии, где я в последнее время работал, невозможно. Я полностью занимаюсь клиникой, мы проводим всевозможные операции по офтальмологии. Мои коллеги - мои бывшие ученики. У нас дружный коллектив - 4 врача, и работаем мы таким составом уже 10 лет: вместе оперируем, внедряем новые технологии, учимся. Если 10 лет
назад имплантация хрусталика считалась каким-то чудом, то теперь это обычное дело, такое же частое, как кастрация котов, например. Недавно мы закупили в клинику новый швейцарский прибор для проведения ультразвуковых эндоскопических операций по удалению катаракты и прошли очередное обучение по использованию этого аппарата.
VPh: Как часто вы с коллегами проходите обучение?
А. Ш.: Это наше третье обучение за прошедший год. Кроме того, мы участвуем во всех научных конгрессах, постоянно повышаем свой уровень. Не так давно мы проходили
обучение в одной из ведущих клиник по человеческой офтальмологии - большом современном медицинском центре, работающем под руководством Светланы Юрьевны Анисимовой. Помимо этого, посещаем медицинские конгрессы в МНТК «Микрохирургии глаза» им. Святослава Федорова или в МНИИ глазных болезней им. Гельмгольца.
VPh: Почему вы проходите обучение у медиков?
А. Ш.:У них совершенно иные возможности и технологии. Бюджет ветеринарного специалиста в разы меньше, чем у человеческого врача. Например, аппарат для лазерной фемтосекундной факоэмульсифи-кации катаракты стоит 500 тыс. евро. Естественно, что мы его себе позволить не можем, но мы должны знать о нем и понимать, как с ним работать. Мы обязаны быть в курсе всех новых технологий, используемых в медицине, несмотря на то, что не все можно привнести в ветеринарную медицину из гуманной. Прежде всего, это касается технологий.
Мы работаем с прибором для удаления катаракты, стоимость которого сравнима со стоимостью нового джипа. Одно из наших последний приобретений, заимствованных у медиков, - прибор для диагностики близорукости и дальнозоркости у кошек и собак. Я считаю, что если мы не будем интересоваться всеми новшествами в медицине, которые на сегодняшний день нам дает прогресс, то не будем двигаться вперед.
VPh: Ветеринарная офтальмология равняется на гуманную медицину? А. Ш.: Безусловно. ещё одним нововведением, которое мы переняли у врачей, является то, что на каждое животное у нас заводится медицинская карта, как в поликлиниках.
20
ПОМНИ О ЖИЗНИ | MEMENTO VIVERE
VetPharma №2 | МАРТ 2014
ИНТЕРВЬЮ НОМЕРА
Владельцам мы вручаем диск с записью болезней его питомца. Каждого нашего пациента мы фотографируем до и после лечения с помощью фундус-камеры - это позволяет показать владельцу результат нашего лечения. В случае конфликтных ситуаций, основываясь на предоставляемых нами данных, владелец может оспорить результат нашего лечения в суде. Если мы на это идем, значит, уверены в результате.
VPh: Ваши коллеги тоже идут этим путем или ориентируются больше на западные достижения?
А. Ш.: У каждого свой подход: кто-то ориентирован на Запад, кто-то на медиков. На данный момент я не вижу ничего принципиально нового, что мы могли бы
взять у иностранных ветеринаров. Конечно, есть какие-то вещи из тех, что мы пока мало применяем в своей практике. Наверное, мы уже прошли этот уровень, когда западные ученые были впереди планеты всей, сейчас российские специалисты не отстают, а в чем-то, возможно, и опережают европейскую ветеринарию.
VPh: Может быть, вы пошли этим путем, потому, что сами пришли из гуманной медицины?
А. Ш.: Конечно. Я вам больше скажу: даже сейчас, когда я прихожу МНТК - я там свой. А вот среди ветеринаров я себя так не чувствую. Но, по крайней мере, не чувствовал до недавнего времени. Медицинский подход в ветеринарии, он как помогал, так и делал меня чужим.
VPh: Может быть, вы пошли этим путем, потому, что сами пришли из гуманной медицины?
А.Ш.: Конечно. Я вам больше скажу: даже сейчас, когда я прихожу МНТК - я там свой. А вот среди ветеринаров я себя так не чувствую. Но, по крайней мере, не чувствовал до недавнего времени. Медицинский подход в ветеринарии как помогал мне, так и делал чужим.
Но если говорить о ветеринарной офтальмологии, то её первооткрывателем, конечно же, является Евгений Павлович Копенкин. Если бы не он, никто бы из нас сейчас не был ветеринарным врачом, именно он проложил дорогу хорошим специалистам. Важно помнить об этом. ■
интервью подготовила Г Прохорцова
ПОМНИ О ЖИЗНИ | MEMENTO VIVERE
21
