CC BY
22
Очерки истории Калмыцкой АССР. - С. 133.
23 Бадмаев, С. Б. Сельское хозяйство Калмыкии в восстановительный период / С. Б. Бадмаев // Уч. зап. - Вып. 12. Серия «История». - Элиста, 1975. - С. 144.
24
Данилов, В. П. Советская доколхозная деревня : социальная структура, социальные отношения / В. П. Данилов. - М., 1979.
25 НАРК. Ф. Р. 3. Оп. 3. Д. 565. Л. 62.
26 Десять лет Калмыцкой автономной области 1920-1930. - Астрахань, 1931. - С. 14.
27 НАРК. Ф. Р. 3. Оп. 2. Д. 784. Л. 63.
28
Васькин, П. И. Становление и развитие социалистических производственных отношений в Калмыкии / П. И. Васькин. - Элиста, 1971. - С. 52.
29 Собрание узаконений (СУ). - 1921. - № 53. - Ст. 322; № 58. - Ст. 282, 434.
30
Файн, Л. Е. Советская кооперация в тисках командно-административной системы (20-е годы) / Л. Е. Файн // Вопр. истории. - 1994. - № 9. - С. 39.
31 Отчет ЦИК Автономной области калмыцкого трудового народа VI общекалмыцкому съезду Советов. - Астрахань, 1925. - С. 23.
32 Очерки... - С. 125.
33 Там же. - С. 126.
34 Там же. - С. 133.
35
Васькин, П. И. Становление и развитие социалистических производственных отношений в Калмыкии / П. И. Васькин. - Элиста, 1971. - С. 53.
36 Оглаев, Ю. О. Осуществление ленинского кооперативного плана в Калмыкии (1917-1937 гг.) / Ю. О. Аглаев. - Элиста, 1987. - С. 44; НАРК. Ф. Р.-28. Оп. 1. Д. 115. Л. 65 об.
37 Очерки. - С. 124.
Е. М. Буряк
ВСЕОБЩАЯ ТРУДОВАЯ ПОВИННОСТЬ НА УРАЛЕ В ПЕРВЫЕ ГОДЫ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ
Статья посвящена проблеме восстановления и новой организации системы трудовых отношений на Урале в первые годы советской власти (1917-1921). Автор выделяет одну из основных форм организации труда (всеобщая трудовая повинность) и исследует особенности её становления на примере Челябинской, Екатеринбургской и Пермской губерний.
Ключевые слова: трудовая повинность, субботник, всеобщность, военный коммунизм, Урал, трудовые ресурсы, экономическое состояние, промышленность.
Урал явился одним из первых регионов бывшей Российской империи, где сравнительно быстро установилась советская власть. Здесь интенсивнее, чем во многих других крупных районах страны, развернулось наступление на заводчиков и фабрикантов. Здесь раньше, чем где-либо в России, начала осуществляться национализация.
Уральские исследователи отмечают, что уже в первые месяцы советской власти в регионе начался процесс катастрофического падения уровня производства. Связано это было, в том числе, с ликвидацией рынка рабочей силы1. Соответственно, одной из главных задач новой власти явилось восстановление трудовой дееспособности, утраченной в годы революций и войн.
Уже в декабре 1917 г. декретом советского правительства были национализированы предприятия Богословского, Невьянского, Сергинско-Уфалейского, Кыш-тымского горных округов, в январе 1918 г. - Нижне-Тагильского, Верх-Исетского и Луньевского. Огосударствлению подлежали и мелкие производства. Данный процесс был прерван гражданской войной и возобновился лишь во второй половине 1919 г., после вытеснения с территории Урала белогвардейцев. К этому времени экономика региона была практически полностью разрушена. Многие заводы были уничтожены, шахты заполнены водой. Наиболее ценное оборудование вывезено2. Общие убытки промышленности в годы гражданской войны составили около 609 млн р. Производство железа и стали на Урале с трудом достигало 9 %, а выплавка чугуна - 14 % довоенного уровня3. Как писала в конце ноября 1919 г. газета «Профессиональное движение», «не работало ни одного завода, ни одного рудника, на одной доменной печи. Горнозаводской Урал по существу был мертв»4. Предприятия бездействовали не только из-за отсутствия топлива, сырья, но и рабочих рук.
Антибольшевистские правительства на Урале (сначала Уфимская Директория, а после - Омское Правительство Колчака) обеспечение нормальной работы предприятий связывали с процессом организации труда. В сентябре 1918 г. была опубликована конституция Уфимской Директории, в которой излагалась программа работ Временного правительства. «В области народнохозяйственной» среди прочих предполагались следующие мероприятия: «4. Принятие мер к повышению производительности труда и сокращение непроизводительного потребления национального дохода»; «5. Развитие рабочего законодательства на началах действительной охраны труда и регулирование условий найма и увольнения рабочих»5.
В октябре 1918 г. руководители торгово-промышленного товарищества Износ-кова в письме главноуправляющему горных дел Урала указывали на разруху в казенной промышленности региона. Они предлагали установить сдельную оплату труда на заводах в соответствии с минимальной производительностью каждого предприятия. Первое, что необходимо сделать для возрождения промышленности, говорилось в письме, так это восстановить и развить подъездные пути, организовать рациональную заготовку дров, горючего и обеспечить заводы сырыми материалами. Предполагалось уничтожить большевистские заводские кассы, «центропомощь» и возродить больничные кассы и страховое товарищество. Белогвардейское правительство упоминало и о возможности проведения обязательных сверхурочных работ, но только в особых случаях: либо в интересах нормального функционирования того
или иного производства, либо при условии чрезвычайной государственной необхо-
6
димости .
Среди рабочих была распространена листовка, подписанная главным управляющим Министерства труда временного областного правительства Урала Мураше-вым, в которой говорилось о будущей работе Министерства труда. Оно должно было контролироваться специальной комиссией, состоящей из представителей партий: эсеров, народных социалистов, партии народной свободы. Новое правительство обещало рабочим сохранить 8-часовой рабочий день, ввести страховые льготы на случай болезни, безработицы и т. д., установить госконтроль за прибылью промышленных предприятий, всемерно развивать профсоюзы, стимулировать культурную работу, создать примирительные камеры и принять меры к организации промысло-
7
вых судов .
В целом, все указанные меры были направлены на формирование системы трудовых отношений в рыночных условиях. Однако на практике власти были вынуждены пойти на увеличение рабочего дня с 8 до 10-12 часов в сутки и уменьшение заработной
платы до 2-3 р. в день. Начались массовые увольнения рабочих8. В ноябре 1918 г. один из инженеров уральского военного округа в докладной записке белогвардейскому правительству так охарактеризовал складывавшуюся ситуацию: «белые пришли и ничего не дали: ни руководства работой, ни средств, ни продовольствия»9.
Характеризуя существующее положение в экономике Урала после освобождения его от белогвардейцев, Л. Д. Троцкий в начале марта 1920 г. отмечал, что предприятия продолжают закрываться, а производительность труда рабочих снижается: «Красный Урал в опасности!»10 В сложившейся ситуации, по его мнению, «народные массы должны понять, что трудовая повинность в рабочей республике есть такой же священный долг, как и повинность военная»11.
В соответствии со стратегией экстренной трудовой мобилизации прежде всего в регионе были восстановлены органы, занимающиеся вопросами организации труда населения (сформированы еще в начале 1918 г). Первый такой орган - отдел распределения рабочей силы - возобновил свою работу 15 июля 1919 г. в Перми. К январю 1920 г. Пермский отдел распределения рабочей силы состоял из трех секций: иногородней, по обмену излишками сотрудников и подсекции статистики сотрудников. Согласно отчету обследования отдела, на начало 1920 г. за выполнением декрета об обязательном найме рабочих и служащих через уральские отделы распределения рабочей силы никто не следил. В результате, безработные не соблюдали декрет: «отказываются от работы почти ежедневно, отказываются от временных работ без выставления мотивов». А вместо специалистов при проведении этого декрета в жизнь посылались совершенно неопытные контролеры труда, которые «все просят личных услуг»12. Каких-либо взаимоотношений между отделами распределения рабочей силы и организацией безработных не существовало. Учет безработных, по сути, не производился. Общее количество населения на подведомственной Отделу распределения рабочей силы территории составляло 2 500 000 человек, из них рабочих - 85 00013.
Пермский Губотдел труда входил в состав губисполкома и подчинялся непосредственно управлению Уполномоченного Народного комиссариата труда (НКТ) на Урале. А с 1920 г. при губисполкоме работали губком и уком по всеобщей трудовой повинности.
Все предприятия с численностью более 100 человек обязывались организовать комиссии по проведению трудовой повинности в Перми и Пермском уезде. Комиссии должны были состоять из трех человек - представителя от заводоуправления или администрации учреждения и двух представителей от завкома или коллектива служащих. Комиссия избиралась на срок 6 месяцев. Кроме того, домовые комитеты, квартальные наблюдатели, коменданты общежитий и домоуправления ненационали-зированных зданий обязаны были исполнять функции комиссии по проведению трудовой повинности в отношении граждан, незанятых работой в государственных
14
предприятиях, а также всех жильцов .
К марту 1920 г. был образован Комитет по проведению трудовой повинности в Челябинской губернии. Отдел состоял из председателя (Козелев), товарища председателя (Вовсы), членов губкома (Горина и Рыжова/Рыжкова [в двух документах упоминаются разные фамилии, но они обозначают одно лицо. - Е. Б.]) и секретаря (Климова). В уездных городах были организованы горуездкомы по проведению всеобщей трудовой повинности (ВТП) из представителей: отдела труда, отдела управления, горуездного исполкома и уездвоенкомата. С момента учреждения вышеописанных органов по проведению трудовой повинности никто кроме них не имел права производить каких-либо мобилизаций15.
Екатеринбургский отдел по проведению трудовой повинности был образован 24 февраля 1920 г. и состоял из двух основных отделов: мобилизационного и стати-
стического. В работе отделов принимали участие 8 человек. От губвоенкомата сначала был назначен Соснин, потом Соколов; от отдела Управления - сначала Киля-ков, потом Чекасинов; и от отдела труда - сначала Евзверов, потом - Макаров, Бра-гин. Первоначально работа отдела оценивалась как весьма слабая. Несмотря на жесткие рамки организации отделов и их комплектности, строго определенного и кем-либо установленного штата не существовало16.
В целях практического осуществления принципа трудовой повинности и его четкого проведения в жизнь, были образованы и волостные комитеты труда - Рабсилы (Волкомтруды - волостные комитеты труда). Деятельность волкомтрудов заключались в следующих функциях: 1) постановка на учет всего населения, подлежащего трудовой повинности; 2) регистрация всех ищущих работу безработных на подчиненной территории; 3) учет профессионального состава красноармейцев, расположенных в границах волости; 4) мобилизация всего населения волости по указанию Укомтруда-рабсилы; 5) контроль за действительным и целесообразным использованием труда привлекаемых на работы в волости; 6) составление сводок по учету труда и трудмобилизаций17.
В конце апреля 1920 г. с целью объединения деятельности губкомтрудов, уезд-комтрудов и горкомтрудов был образован областной Комитет по всеобщей трудовой повинности. Комитет полностью подчинялся Совету Первой Трудовой армии (сов-трударму I). В состав областного Комитета входили представители: наркомвоен, НКВД и наркомтруда, один из которых назначался председателем главкомтруда по согласованию с совтрудармом. Таким образом, новый объединенный орган должен был заниматься следующей деятельностью: 1) проведением всяческих трудовых мобилизаций; 2) согласованием действий главкомтрудов между собой; 3) инструктированием, руководством и направлением комтрудов в рамках постановлений главкомтруда; 4) наблюдением и контролем за точным и своевременным исполнением порученных им заданий; 5) руководством местными комтрудами в проведении ВТП; 6) наблюдением за отчетностью местных комтрудов перед обкомом и главкомтрудом; 7) разрешением конфликтных вопросов между губкомами18.
Таким образом, на Урале в короткий срок - с июня 1919 г. по апрель 1920 г. -была создана система по организации и проведению всеобщей трудовой повинности и распределению рабочей силы. Результатом деятельности этих органов стало привлечение рабочей силы на промышленные предприятия и организации региона, о чем свидетельствуют данные в приведенной ниже таблице.
Привлечение рабочей силы на Урале в 1919-1920 гг.19
Губерния 1919 г. 1920 г.
Послано на работу Послано на работу
Пермская 3 583 15 543
Екатеринбургская 2 895 23 144
Челябинская - 2 808
Всего 6 478 41 595
Приведенные в таблице данные наглядно свидетельствуют о том, что численность граждан, привлеченных советскими органами на работу в период деятельности по осуществлению принципа всеобщей трудовой повинности, по трем губерниям Урала выросла более чем в 6,5 раз.
Первыми привлечены к трудовой повинности были представители буржуазии и священнослужители. Вместе с тем, при их регистрации допускались нарушения20. По-
этому сколько-нибудь определенные выводы относительно данной категории, привлекаемой к труду, сделать было весьма сложно. Отдел местного управления внутренних дел счел необходимым принять меры по пресечению подобной практики21.
В Челябинске к середине 1919 г. подлежащими мобилизации было зарегистрировано всего 609 человек, но фактически мобилизованными могли оказаться только около 400 человек22. Привлеченных к работам отправляли в госпитали для запасных частей на Сибирской улице, на работы в городские и полковые прачечные23.
Вот несколько типичных примеров трудовых мобилизаций: 14 декабря специальным указом для выполнения срочных работ при станции Челябинск привлечено нетрудовое население и население прилегающих поселков. Ежедневно требовалось по 100 человек для выполнения следующих работ: набивка ледников, прокладка водопровода, очистка платформы пассажирского здания ото льда и усиленная очистка станции из-за эпидемии сыпного тифа24. Ввиду недостатка прачек для стирки госпитального белья 24 декабря было привлечено 50 человек из мобилизованной буржуазии25.
Особенностью осуществления принципа всеобщей трудовой повинности на Урале было привлечение беженцев, которых в регионе после его освобождения от белогвардейцев скопилось большое количество. Например, в Екатеринбурге это были военнопленные с освобожденных территорий Сибири и беженцы из разных концов России. Они оседали на Урале и соответственно сразу же ставились на учет трудовыми органами и Пленбежем (отдел по работе с пленными и беженцами), что объяснялось не столько желанием установить социальную защиту над этими категориями, сколько привлечь их к труду вследствие общей нехватки рабочих рук. Губернский отдел труда и Военно-революционный комитет 15 октября 1919 г. постановили, что все военнопленные и беженцы регистрируются согласно установленным в Плен-беже правилам с ясным указанием своей специальности. При этом составлялся список зарегистрированных, который направлялся в отдел для распределения рабочей силы при губернском отделе труда для распределения рабочих по заводам и предприятиям Урала. Оплата производилась по общей тарифной сетке, исходя из того, что военнопленные приравнивались к русским рабочим26.
Однако председатель Центрэвака Е. Я. Аболтин в телеграмме наркому внутренних дел М. Ф. Владимирскому высказывал вполне оправданные сомнения по поводу целесообразности применения труда военнопленных: «Пленные естественно будут стремиться к самовольному уходу с работ и движению на запад, с целью скорейшей отправки на родину. Кроме того, с чисто политической точки зрения Цен-трэвак полагает несколько неосторожным привлекать в настоящее время вражплен-ных на работы на заводы Урала, где главным образом вырабатывается боевое сна-
27
ряжение» .
Одновременно к трудовым мобилизациям привлекались иностранцы. Так, на имя заведующего Челябинским отделом принудительных работ Богомолова поступило заявление от персидских и румыно-сербских подданных, проработавших уже более трех месяцев, которые просили освободить их от выполнения принудительных работ.
В августе 1920 г. в уральских губернских городах, где действовала Первая трудовая Армия, открывались отделения трудовых частей именно нетрудового элемента, начальником которых был назначен С. А. Куликов. Однако, несмотря на почти поголовное привлечение к трудовым повинностям трудоспособного населения губерний, с марта 1920 г. запрещалось принимать на службу в любые учреждения (военные и гражданские) «лиц, возвращающихся из белого стана и бежавших вглубь Сибири
28
при наступлении Красной Армии» . Более того, только трудармейцы могли поднимать
перед окружной военной комиссией вопрос об оставлении на гражданской службе бывших белогвардейских офицеров29. Категории нетрудовых элементов привлекались к работам в зависимости от необходимости в дополнительной рабочей силе30.
В целом, с осени 1919 г. по апрель 1920 г. всего к работам по трудовой повинности на Урале было привлечено 714 тыс. человек и 460 подвод31. С весны 1920 г. на трудовой фронт началась массовая мобилизация специалистов. Так, была проведена общая мобилизация железнодорожников, в марте были мобилизованы ремесленники и кустари-одиночки, все шахтеры; для работы на угольных копях в марте - апреле
1920 г. было мобилизовано население Миасской волости; в апреле 1920 г. - мобилизованы челябинские водники, специалисты по яичному делу, специалисты молочного хозяйства, культурно-просветительские работники, а также произведена отдельная мобилизация для заготовки топлива; в мае 1920 г. население привлекли к работам на торфяниках, произведена мобилизация всех сапожников и шорников; в феврале
1921 г. установлены сверхурочные работы в Екатеринбургском губтекстиле и т. д.32
С сентября 1920 г. высококвалифицированных рабочих стали отправлять в распоряжение Уралкомтруда в Екатеринбург. Остальные же распределялись по видам работ в следующей последовательности. Приоритет в снабжении рабочими получили предприятия государственного значения:
1. Механические и металлургические заводы (Богословские, Екатеринбургские и т. д.).
2. Водный и железнодорожный транспорт.
3. Каменноугольные копи.
4. Деревообрабатывающие заводы.
5. Рудники и горные разработки.
6. Предприятия золото- и платинопромышленности
7. Соляные промыслы33.
Еще одной категорией на Урале, которая была включена в перечень подлежащих направлению на трудовой фронт, являлись реэвакуированные из Сибири рабочие, которые стали поступать в регион с весны 1920 г.34
Для всех категорий трудмобилизованных с февраля 1920 г. устанавливались нормы сверхурочных работ. Таким образом, продолжительность рабочего дня уве-
35
личивалась до 10-11 часов .
С целью осознания населением Урала важности участия в трудовых мобилизациях в августе 1919 г. была разработана присяга, в которой трудмобилизованные клялись беспрекословно во время работы выполнять все приказания и распоряжения, работать при необходимости сверхурочно, беречь имущество и повышать производительность труда36.
Ко всем бедам разрушений Гражданской войны прибавились разоренные города, утопающие в грязи, нечистотах и эпидемиях. Поэтому крупномасштабное распространение в регионе получили трудовые мобилизации, направленные на восстановление внутренней инфраструктуры городов и очистки их от грязи и последствий разрушений. Они получали весьма характерные названия: «Неделя чистоты», «Все-уральский субботник».
Так, в марте 1920 г. в Перми «для очистки выгребных ям и отхожих мест» было мобилизовано 300 человек; в лазареты для починки белья и уборки женщин - 200; на пилку дров для лазаретов - 120; для очистки крыш и набивки льдом ледников в лазареты - 200; для работ в детских приютах и школах - 300 мужчин и 200 женщин37. В октябре 1920 г. в Перми, Мотовилихе и Балашихе на уборку дворов, квартир, усадеб, улиц в «неделю чистоты» к работам было привлечено всё трудоспособное насе-
ление, подлежащее трудовым мобилизациям. Сюда же были привлечены красноармейцы и сотрудники войсковых частей. Специалисты-парикмахеры в эту неделю работали по заданиям «рабочих комитетов за чистоту», все общественные бани в это время работали в 2 смены. Ассенизационные обозы обязались увеличить свою работу на 2 часа сверхурочно.
Более того, все лекторы и ответственные медицинские работники обязывались во всех общественных местах (кинематографы, народные дома, клубы) ежедневно читать лекции о заразных болезнях и мерах предохранения против них. Кроме этого, все врачи обязывались в эту неделю принимать больных бесплатно38.
Согласно отчету о положении частей Приуральского военного округа (Приур-ВО), в Екатеринбургской губернии уже в апреле 1920 г. коммунальное хозяйство в городах медленно налаживалось и входило в старое русло. Решался жилищный вопрос: предполагался ремонт электрических сооружений и проводки электричества в рабочие районы. Были восстановлены 3 прачечные для стирки белья, которые могли переработать в день до 200 пудов белья. Проводилась работа по восстановлению водопроводов, предполагалось заново замостить некоторые улицы и площади, перестроить и поправить бани39.
Аналогичные мероприятия в Перми проводились и в июле 1921 г. в очередную «неделю чистоты» - очистка площадей, рынков, набережной Камы, вокзалов, уборка
40
предприятий и территорий различных учреждений .
Согласно инструкции наркомтруда «О привлечении населения для проведения в порядке повинности в санитарное состояние жилых и нежилых помещений, дворов, улиц и площадей», если вышеобозначенные работы невозможно было провести с помощью наемного труда, то тогда привлекались остальное трудоспособное население района. Для учета всего населения отделам труда приписано было получить всю информацию от домовых комитетов, списки всех жителей домов с указанием необходимых данных. Домкомы обязаны установить очереди выхода населения на работы. Сначала привлекались «незанятые общественно-полезным трудом и не находящиеся на службе в государственных учреждениях и предприятиях» от 18 лет и старше, плюс учащиеся этого возраста в каникулярное время. И если только первой категории все-таки было мало для работ, то тогда мобилизации подвергалось остальное трудобязанное население41. Кроме того, продолжительность рабочего дня снова увеличивалась. Подобная ситуация сложилась и в других городах Урала.
Таким образом, в целом, процесс организации труда на Урале в первые годы советской власти может быть разделен на два этапа: 1) конец 1917-1918 гг. - период до колчаковского захвата власти, и 2) август 1919 - январь 1920 г. - период после освобождения Урала, до организации трудовых армий. Итогом организации трудовой повинности на Урале можно назвать практическое уничтожение безработицы уже к 1920 г. Более того, организация трудовых отношений на Урале происходила на основе общих советских постановлений. Однако особенностью Урала являлось его значение, как промышленного центра, поэтому он получал особое внимание со стороны властей. Особенностью можно считать и использование новых категорий населения в исполнении повинностей, таких как: эвакуированные, пленные, беженцы. Необходимо отметить, что большая часть рабочих с промышленных предприятий к середине 1919 г. находилась в деревнях, поэтому, прежде чем восстанавливать заводы, пришлось возвращать на них рабочих. Изменился и состав рабочих. Теперь там были и представители буржуазии, которые далеко не всегда поддерживали политику советского правительства, а как следствие - являлись проводниками появления массового недовольства, что естественно снижало уровень дисциплины.
В сравнении с остальными регионами страны в 1919 г. Урал находился далеко не в самом худшем положении, однако к началу 1921 г. все уральские губернии были охвачены продовольственным кризисом. Он был порожден теперь уже не войной, а трудовой политикой местных и центральных властей, основой которой являлись известные формы коммунистического труда. Эти методы не смогли вывести регион из экономического кризиса, а показали, что использование принуждения не может быть постоянным в силу своей утопичности в реализации.
Примечания
1 См.: Урал : Век двадцатый. Люди. События. Жизнь. Очерки истории. - Екатеринбург, 2000. - С. 47.
2 См.: Калинин, М. И. Вопросы советского строительства. Статьи и речи (19191946 гг.) / М. И. Калинин. - М., 1958. - С. 74.
3 Иванов, В. П. Рабочие Урала в борьбе за восстановление народного хозяйства (1919-1925) / В. П. Иванов. - Томск, 1985. - С. 49.
4 Профессион. движение. - 1919. - 27 нояб.
5 См.: Конституция уфимской директории : Акт об образовании Всероссийской Верховной Власти [Электронный ресурс] // Архив русской революции : в 22 т. Т. 12. -М., 1991. - С. 183-193. - Режим доступа : http://www.hrono.ru/dokum/191_dok/ 1918ufa.html
6 См.: Гражданская война на Южном Урале. 1918-1919 : сб. док. и материалов / под ред. П. С. Лучевникова, Л. М. Жукова, В. С. Замниуса, Э. С. Кузьминой, И. А. Рубина, А. Д. Тупицына. - Челябинск : Книж. изд-во, 1962. - С.183
7 ГАСО. Ф. 569. Оп. 3. Д. 84. Л. 1.
См.: Гражданская война на Южном Урале. 1918-1919. - С. 165, 192; Колчаковщина на Урале / под ред. А. Таняева. - Свердловск, 1929. - С. 136-137.
9 Там же. - С. 191.
10 РГАСПИ. Ф. 325. Оп. 1. Д. 55. Л. 7.
11 РГАСПИ. Ф. 325. Оп. 1. Д. 55. Л. 7.
12 ГАПО. Ф. 107. Оп. 1. Д. 3. Л. 118-121.
13 ГАПО. Ф. 107. Оп. 1. Д. 3. Л. 113.
14 ГАПО. Ф. 107. Оп. 1. Д. 192. Л. 106.
15 ОГАЧО. Ф. 363. Оп. 1. Д. 216. Л. 1; ОГАЧО. Ф. 172. Оп. 1. Д. 5. Л. 27.
16 ГАРФ. Ф. 7275. Оп. 1. Д. 297. Л. 4-6.
17 ГАСО. Ф. 1898. Оп. 1. Д. 2. Л. 6.
18 ГАПО. Ф. 363. Оп. 1. Д. 5. Л. 23.
19 Таблица составлена по данным: Статистический справочник по народному хозяйству (1920-1921) / под ред. В. Клепикова. - Вып. 2. Промышленность. - 1923. - С. 30-31.
20 ОГАЧО. Ф. 363. Оп. 1. Д. 170. Л. 11.
21 ОГАЧО. Ф. 363. Оп. 1. Д. 170. Л. 11.
22 ОГАЧО. Ф. 363. Оп. 1. Д. 170. Л. 3.
23 ОГАЧО. Ф. 363. Оп. 1. Д. 170. Л. 6.
24 ОГАЧО. Ф. 363. Оп. 1. Д. 170. Л. 7.
25 ОГАЧО. Ф. 363. Оп. 1. Д. 170. Л. 15.
26 ГАСО. Ф. 7. Оп. 1. Д. 1. Л. 32.
27 ГАРФ. Ф. 7275. Оп.1. Д. 93. Л. 189.
28 ОГАЧО. Ф. 172. Оп. 1. Д. 76. Л. 16.
29 ОГАЧО. Ф. 363. Оп. 1. Д. 189. Л. 24.
30 ОГАЧО. Ф. 363. Оп. 1. Д. 170. Л. 42.
31 Иванов, В. П. Рабочие Урала... - С. 98.
32 ГАСО. Ф. 363. Оп. 1. Д. 216. Л. 8; ОГАЧО. Ф. 172. Оп. 1. Д. 6. Л. 66; ОГАЧО. Ф. 172. Оп 1. Д. 76. Л. 12; ОГАЧО. Ф. 172. Оп. 1. Д. 74. Л. 16; ОГАЧО. Ф. 172. Оп. 1. Д. 74. Л. 12; ОГАЧО. Ф. 172. Оп. 1. Д. 74. Л. 12; ОГАЧО. Ф. 172. Оп. 1. Д. 76. Л. 23; ОГАЧО. Ф. 172. Оп. 1. Д. 76. Л. 30.; ГАСО. Ф. 7. Оп. 1. Д. 3. Л. 17.
33 ГАПО. Ф. 107. Оп. 1. Д. 195. Л. 14.
34 ОГАЧО. Ф. Р-363. Оп. 1. Д. 188. Л. 128.
35 ГАПО. Ф. 107. Оп. 1. Д. 192. Л. 46.
36 См.: Документы трудового энтузиазма. - М., Профиздат. - 1960. - С. 98.
37 ГАПО. Ф. 107. Оп. 1. Д. 194. Л. 5.
38 ГАПО. Ф. 172. Оп. 1. Д. 206. Л. 153.
39 РГВА. Ф. 164. Оп. 1. Д. 170. Л. 218.
40 ГАПО. Ф. 107. Оп. 1. Д. 12. Л. 103
41 ГАСО. Ф. 1892. Оп. 1. Д. 11. Л. 187.
Е. А. Калинкина
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ИСТПАРТОВ ЮЖНОГО УРАЛА ПО ПОДГОТОВКЕ ХРОНИК РЕВОЛЮЦИОННЫХ СОБЫТИЙ
Статья посвящена деятельности Башкирского, Челябинского, Оренбургского истпартов по подготовке хроники важнейших событий и фактов из истории региональных партийных организаций. По мнению автора, хроника задала вектор, в рамках которого, начиная с 1920-х гг., разрабатывалась советская история уральских областей и Башкирской АССР, и пополнила источниковую базу истпартов.
Ключевые слова: истпарты (истпартотделы) Башкирский, Челябинский, Оренбургский, Уральский, хроника, партийная организация, революционные события, Гражданская война.
СНК РСФСР 21 сентября 1920 г. принял постановление «Об учреждении Комиссии для собирания и изучения материалов по истории Октябрьской революции и истории Российской Коммунистической партии»1. Эта комиссия стала называться Истпартом в русле крайне популярной в тот период времени практики сокращений. Комиссии поручалось собирать как в центре, так и на местах материалы по истории партии и организовывать для их хранения специальные архивы и библиотеки.
Важным направлением в деятельности Истпарта ЦК партии и региональных истпартов было составление хроники важнейших событий из истории региональных партийных организаций. Хроника - это своего рода документальный справочник, адаптированный для широкого круга пользователей. Целью подготовки хроники было создание событийно-фактической канвы советской истории. Составление хроники было шагом к написанию истории местных партийных организаций.
Истпарт ЦК РКП(б) в 1922 г. приступил к подготовке хроники Октябрьской революции за 1917-1921 гг.2 Активно этой работой на Урале занимались Башкирский, Уральский областные и Пермский окружной истпарты.
Так, в докладе о работе Башистпарта за период с марта 1923 г. по март 1924 г. говорилось о «новом методе работы», который заключался в выявлении из имею-
