CC BY
46
Н.Б. Кошкарева
Институт филологии СО РАН, г. Новосибирск
Временные синтетические полипредикативные конструкции с инфинитными формами глагола в форме местно-творительного падежа в сургутском диалекте хантыйского языка (в сопоставлении со смежными хантыйскими и ненецкими диалектами)1
Сургутский диалект, вместе с ваховским и васюганским, относится к восточному диалектному массиву хантыйского языка [Баландин, 1955; Терешкин, 1958, 1961, 1966; Хонти 1993]. По ряду признаков он существенно отличается от западных диалектов, к которым относятся казымский и шурышкарский, что, естественно, проявляется и в области временных полипредикативных конструкций. Однако и по сравнению с наиболее близким ему ваховским диалектом он также обладает рядом специфических черт.
Целью данной работы является описание временных полипредикативных конструкций, в которых сказуемое зависимой части выражено инфинитной формой глагола в местно-творительном падеже, в сургутском диалекте хантыйского языка в сопоставлении с ваховским и казымским диалектами, с которыми он находится в непосредственном генетическом родстве, а также с ненецким языком, лесной диалект которого распространен на смежных с сургутским и казымским диалектах территориях и, соответственно, представляет интерес с точки зрения ареальных контактов.
Материалом для исследования послужили прежде всего собственные полевые материалы, собранные во время экспедиций к тром-аганским и аганским ханты [Кошкарева, 2001; Кошкарева, 2003; Кошкарева, 2004; Koshkareva, 2005; Сказки варьёганских ханты, 2006], а также к лесным ненцам [Кошкарева, Буркова, Шилова, 2003; Кошкарева, 2006]. Кроме того, для исследования привлекались и все немногочисленные имеющиеся публикации по сургутскому диалекту хантыйского языка [Karjalainen, 1964; Paasonen, 1966; Paasonen, 2001; Honti, 1978; Csepregi, 1998; Хонти, 1993; Айпин 2003а, 2003б] и лесному диалекту ненецкого языка [Вербов, 1973; Буркова, 2003, 2004]. Казымские материалы включают в себя как полевые записи автора, так и значительные по объему публикации фольклора последних лет сотрудников Обско-угорского института прикладных исследований и разработок (г. Ханты-Мансийск) и Белоярского фольклорного архива [Кань кунш о1эЬ Вып. 1-4; Арем-моньщем е1 ки ман1, 2002, 2003; Касум мув моньщат-путрат, 2002; и др.]. Источником примеров, относящихся к ваховскому диалекту хантыйского языка, послужили материалы Н. Н. Терешкина [1961] и образцы фольклора [Альвы, 2005].
Объектом исследования являются монофинитные полипредикативные конструкции синтетического типа, передающие временные отношения между со-
1 Работа выполнена при финансовой поддержке РГНФ (грант № 05-04-04175а «Сургутский диалект хантыйского языка»), а также экспедиционных грантов Президиума СО РАН 2000-2006 гг.
бытиями действительности. Исследование выполнено в русле теории полипредикации, разработанной представителями новосибирской синтаксической школы [Убрятова, 1976, 1981; Предикативное склонение..., 1984; Структурные типы..., 1986; Черемисина, 1981а, 1981б, 1982; Горелова, 1980, 1982; Ефремов, 1984, 1988; Шамина, 1987, 2001; Бродская, 1988; Скрибник, 1988; Филистович, 1991; Коваленко, 1992; Боргоякова, 2002; и др.].
Под полипредикативной конструкцией (ППК) понимается «такая модель предложения, в которой с помощью определенного средства связи выражается определенное отношение между двумя ситуациями, обозначенными предикативными единицами» [Черемисина, Скрибник, 1988, с. 4]. В урало-алтайских языках Сибири отношения между событиями передаются в основном монофинитными построениями, в которых допускается только одно финитное сказуемое, обладающее абсолютными категориями темпоральности, модальности и персональности. Сказуемое зависимой части выражается той или иной инфинитной формой глагола, которой присущи относительные предикативные категории.
В синтетических монофинитных ППК показателем связи является морфема в составе инфинитного сказуемого зависимой предикативной единицы (ЗПЕ) - показатель падежа, выражающий определенное отношение между событиями и вхо -дящий в систему предикативного склонения. Предикативное склонение - это «грамматический механизм, который определяет возможность использования падежей при конструировании сложных (полипредикативных) предложений разных структурных и функциональных типов» [Черемисина, 1982, с. 14]. При этом, являясь средствами выражения подчинительных отношений, аналогичными по функции союзам в индоевропейских языках, они остаются падежными аффиксами [Убрятова, 1976, с. 137]. Предикативное склонение понимается как «склонение предикативных единиц», которое морфологически осуществляется через склонение причастных сказуемых [Предикативное склонение., 1984, с. 16].
В хантыйском и ненецком языках синтетические ППК используются в основном для выражения темпоральных отношений. Категория темпоральности «отражает языковую интерпретацию восприятия человеком времени обозначаемых ситуаций по отношению к моменту речи говорящего или иной исходной точке отсчета» [Бондарко, 2002, с. 473]. Временная локализованность может быть конкретной, определенной на временной оси по отношению к какому-то одному мо -менту или периоду, или неконкретной, неопределенной, что подразумевает неограниченную повторяемость, обычность, «вневременность», «всевременность» описываемых явлений [Там же, с. 443]. В соответствии с этим различаются два типа временных отношений: 1) специализированные, обозначающие события, лежащие на временной оси и либо совпадающие с моментом речи (одновременность), либо предшествующие, либо следующие за ним; 2) конструкции общей временной соотнесенности (ОВС), передающие неспециализированные отношения, не имеющие конкретной привязки к временной оси. Последние выражают лишь «факт временной соотнесенности» [Грамматика, 1970, с. 728], при котором события описываются как соположенные во времени, но характер временной связи между ними не конкретизируется.
Общим для всех исследуемых языков и диалектов является использование синтетических монофинитных ППК для выражения отношений общей временной соотнесенности и одновременности. Возможность выражения разновременности (следования и предшествования) средствами данного типа конструкций зависит от объема падежной парадигмы и реализуется не во всех языках (см. табл. 1 на с.173).
Ядро предикативного склонения в хантыйском и ненецком языках составляют дательно-направительный и местно-творительный падежи. В системе именного склонения основным значением местно-творительного падежа является ста-
тическое - обозначение места протекания действия, тогда как для дательно-направительного, прежде всего, характерно выражение динамического пространственного отношения - направления к конечной точке движения. Однако в рамках предикативного склонения значения этих падежей в каждом конкретном языке преломляются по-разному, а развитие их значений может идти в противоположных направлениях, иногда захватывая и сферу обусловленности.
Различия между временными синтетическими ППК хантыйского и ненецкого языков касаются набора используемых морфологических форм, а также разновидности временных отношений, характерных для однотипных конструкций.
В состав инфинитных форм, задействованных для выражения временных отношений в хантыйском языке, входят причастия прошедшего (=m) и настояще-будущего (=) времен, деепричастие (=man), а в восточных диалектах также и ка-ритивное причастие с показателем =Хэ%, в ненецком - глагольные имена процесса действия (=wa/=ma) и прошлого действия (=Ana/=An 'a), причастие настоящего времени (=da/=ta/=na), причастие несовершившегося действия (=wanda/=manda) и деепричастие (=s').
Субъект ЗПЕ в хантыйском языке выражается именем в форме основного падежа, а в ненецком - либо основного, либо родительного падежей.
В обобщенном виде структурная схема исследуемых нами предложений имеет вид:
для хантыйского языка - [NS1Nom Tv=PART=//=LOC] [NS2Nom TV=//];
для ненецкого языка - [NS1Nom/Gen Tv=INF=LOC=//] [NS2Nom Tv=//].
Данная конструкция является вариативносубъектной, что отражается в указании позиций двух разных субъектов в ГПЕ и ЗПЕ, однако это не отменяет возможности ее моносубъектной реализации. Символ PART показывает, что в хантыйском языке в качестве сказуемого ЗПЕ используются причастия, а символ INF для ненецкого языка - возможность замещения этой позиции разными инфинит-ными формами: причастиями и глагольными именами.
Синтетическая монофинитная конструкция, в которой инфинитная форма глагола принимает форму местно-творительного падежа, для хантыйского языка является в системе предикативного склонения центральной, тогда как для ненецкого языка периферийной.
В хантыйском языке эта форма передает широкий спектр временных отно -шений, являющихся закономерным результатом метафорического развития падежных значений от пространственных к временным. В казымском диалекте она обладает наибольшей полифункциональностью и передает отношения общей временной соотнесенности, одновременности и следования, в некоторых случаях обусловленности, а также используется в целях компрессии модус-диктумных отношений. Это обусловлено тем, что в системе предикативного склонения казым-ского диалекта эта форма является, по существу, единственной, а поэтому формирует неспециализированную временную конструкцию, в которой конкретный тип отношений зависит в первую очередь от соотношения модально-видо-временных форм глаголов-сказуемых.
В сургутском диалекте семантика конструкций с этой формой сужается: она передает только отношения общей временной соотнесенности и одновременности, так как в предикативном склонении задействован, кроме местно-творительно-го, также и дательно-направительный падеж, который берет на себя функцию выражения отношений следования.
1) Общая временная соотнесенность. Если сказуемые обеих частей обозначают вневременные длительные события и стоят в форме настоящего времени, то конструкция приобретает значение общей временной соотнесенности -[NS1Nom Tv=PrP=//=LOC] [NS2Nom Tv=Pr=//]. Значение длительности, обычности
или незавершенности действия содержится либо в лексическом значении основы, либо на него указывает соответствующий аффикс.
(1) хант. сург. ОВС МСК
^МсП И м>1сс И]дуЫуШШ? (Еремей Иванович Сопочин) Йг==а=пй й wiCa й jбyt=tyИ=J=tn
шаманить=PrP=2Sg=LOC там до там идти=MULT=Pr=SUBJ/2Sg
'Ты всегда доходишь до этого места, когда шаманишь?'
В данном примере значение обычности, вневременности описываемых событий создается соотношением аспектуальных характеристик глаголов-сказуемых: сказуемое ЗПЕ лексически обозначает вид деятельности, протяженный во времени, сказуемое ГПЕ содержит аффикс =у^=, вносящий значение мультипликатива, т.е. множественности ситуаций.
(2) хант. каз. ОВС РСК
Хек ЫХс ]Ш]п qxэХn ]ацхЫ Хсм>эН.
Хе§=0 кй^=а ji=tij=n qxэX=n jagх=ti Xawэrt
снег=NOM толстый=DAT стать=PrP=LOC нарта=LOC ехать=РгР трудно
'Когда снег становится глубоким, на нарте ездить трудно.'
Значение общей временной соотнесенности пересекается по семантике с условными отношениями. В ненецком языке этот тип отношений лежит за рамками структурного типа временных конструкций и обслуживается при помощи ядерного средства выражения условных отношений - условного деепричастия, т.е. грамматически интерпретируется как одна из разновидностей отношений обусловленности, например:
(3) тундр.
Ямдариб"нана" си"ивхаваяля'мюсерисетыва" (Терещенко, 1990, с. 123).
ямда=ри=б"=на=на" си"ив=хава яля='
перекочевать=PRTCL=COND=на=1Pl семь=MOD день=GEN/Sg
мюсе=ри=сеты=ва" кочевать=PRTCL=HAB=SUBJ/1Pl
'Ведь когда перекочевываем, кочуем-то ведь семь дней.'
Ср. также примеры из сургутского и казымского диалектов хантыйского языка, в которых в конструкциях с местно-творительным падежом условное значение преобладает над временным:
(4) хант. сург. ОВС (когда / если)
Й^ин Э тотнэ гыххэ вар энтэ твй1эт. Raтl ымэ1тэ пырнэ па1мэт - айвойzэт кдрэzlэт. Пан Э туттэнам мэн1эт. Йэмат тук таzuнам ййЫи1=т=эё=нэ, пыр татэ1нэ хуминт лиhкамlат [Айпин 2003а: 38] - На ночь у дымокура они [олени] никогда не оставались. Садилось солнце - «падали» пауты и мошкара. И они пускались по своим дальним дорогам. Если уходили далеко, то на следующий день возвращались поздно.
(5) хант. каз. ОВС (когда / если)
Керан ант мата1ан, юхи ман1а па керанан хатьща1ы щих ат пит1 (Кань кунш о1аЬ, 2003, с. 147).
кегап ай та==а!=эп jбхi тап=Х=а=0 ра
тесло не дать=PrP=3Sg=LOC домой идти=Pr=PASS=SUBJ/3Sg и
кегап=эп ха^э=>М=0 ах at рй=^=0
тесло^ОС ударить=Pr=PASS=SUBJ/3Sg насмерть пусть стать=Pr=SUBJ/3Sg
'Если (теща) тесло не даст, пусть идет домой и пусть теслом будет убита.'
(6) хант. каз. (когда / если)
Hah па ювэттэнн, муй хйть1? (Касум мув моньщат-путрат, 2002, с. 188)
näg pa jüw3t=t=en=an möj xät'=^=0
ты и выстрелить=PrP=2Sg=LOC что остаться=Pr=SUBJ/3Sg
'Если ты выстрелишь, что останется?'
Таким образом, хантыйский и ненецкий языки различаются по способам выражения недифференцированных условно-временных отношений: в хантыйском языке они оформляются средствами одной из центральных временных конструкций, попадая в поле темпоральных отношений, тогда как в ненецком языке они выражаются при помощи условного деепричастия - ядерного средства передачи условных отношений, тем самым попадая в поле обусловленности.
2) Одновременность. Значение одновременности в рамках конструкции с местно-творительным падежом представлено двумя разновидностями: одновременность двух длительных событий и одновременность длительного события в ЗПЕ и точечного события в ГПЕ.
а) При одновременности двух длительных событий наблюдается совпадение временных характеристик сказуемых ГПЕ и ЗПЕ: они стоят либо в прошедшем, либо в настоящем времени, например:
(7) хант. сург. РСК, одновременность в настоящем
täynt ämtstamnt, tj ilnam, tj ilnam jui. (Иван Степанович Сопочин)
táynt amts=t=am=nt tj il=nam tj
пока сидеть=PrP=1Sg=LOC один nro=APPR один
il=nam ju=J=0
низ=APPR приближаться=Pr=SUBJ/3 Sg
'Пока я так сижу, песня все ниже (опускается и) приближается.'
(8) хант. каз. МСК, одновременность в прошедшем
Катра сэм тайменйн ве1пйс1аты eelnäc тайсан, [ант хэн тайШн]? (Кань кунш оШЬ, 2001, с. 151)
katra sem täj=m=en=sn we^p3sXa=ti we^pss täj=s=3n
прежде глаз иметь=PP=2Sg=LOC добывать=РгР промысел иметь=PAST=2Sg Букв.: Прежде глаз когда имел, добывающий промысел имел, разве не имел?
'Прежде, когда видел, ты ведь охотился, [разве нет]?'
Данная конструкция может передавать также относительные временные отношения, при которых формы настоящего времени сказуемых ЗПЕ и ГПЕ имеют значение настоящего в прошедшем, например:
(9) хант. каз., настоящее в прошедшем
[Иму1ты пурайн ащи ищи тайсан.] Ащен hbh пäнт, Moüh пäнт яhхияlтalн, тащ хуща шэшиШты йиЫ мойпар-сух лaкäh хэ1ум хäншah хоптэн кириШты ке1 шэп1а1. (Касум мув моньщат-путрат, 2001, с. 42)
as=en Ш,'=эд pänt mcj=3g pänt jägx=ij3^=t=aX=n
отец=POSS/2Sg/Sg война=ADJ дорога сва-^ADJ дорога ездить=HAB=PrP=3Sg=LOC
tas sqsi^3=ti jigk mcjpsr söx lak=sg xq^-sm
стадо в ходить=РгР вода медведь шкура хомут=ADJ три
Xänsag xcpt=en kiri^3=ti keX
пятнистый олень-бык=POSS/2Sg/Sg запрягать=РгР веревка
sqp^a=X=0
запрягать=Pr=SUBJ/3Sg
'[Когда-то у тебя тоже был отец.] Когда отец твой ездил по военной дороге, по сватовской дороге, он запрягал трех пятнистых оленей, ходящих посреди стада в хомуте из бобровой шкуры.'
Основы глаголов имеют значение длительности, которое может выражаться лексически, морфологически или синтаксически, например:
(10) хант. каз., морфологическое средство - аффикс обычного действия
ВэШеван ант па юнтыя1ув щиты ху1ты щи омас1ув (Кань кунш о1а^ 1998, с. 39).
wq^=t=ew=sn ant pa jónt=ij=3X=3w
mb=PrP=1Sg=LOC не и играть=HAB=Pr=SUBJ/1Pl
siti si cmss=l=3w
так куда так сидеть=Pr=SUBJ/1Pl
'Пока живем, не играем, все время так и сидим.'
(11) хант. каз., аналитическая форма сказуемого со значением обычности, регулярности совершаемого действия
[Ма хи1ые ин тутьюх щи севарсум,] olah юхаттеман йиЫ ар ящты вер тай1ум, [там кев путен йиЫан те1 ат вэ[]. (Кань кунш о1а^ 2003, с. 178)
сЪд jox3t=t=£m=3n jigk ar jans=ti wsr taj=X=sm
сначала приходить=PrP=1Sg=LOC вода много пить=РгР дело MMeib=Pr=SUBJ/1Sg '[Я, внучек, заготовил много дров.] Когда я прихожу (с охоты), первым делом пью много воды, [пусть этот котел будет полон воды].'
(12) хант. каз., лексическое средство - лексема со значением 'часто'
Асем пи1а вэнтыты яhхийlтэмн, lye ванкут1ы манэма лупиШс... (Вожакова, 1997, с. 9)
as=em рЛа wqnti=ti jaqx=ij/=t=£m=n
отец=POSS/1Sg/Sg с охотиться=РгР ходить=HAB=PrP=1Sg=LOC
Xüw wankiit/.i manema 16p=il=3s=0
он часто мне говорить=HAB=PAST=SUBJ/3Sg
'Когда езжу с отцом на охоту, он мне часто говорит...'
б) Отношения частичной одновременности, при которых краткое событие, названное в ГПЕ, совершается на фоне длительного в ЗПЕ, передается предложе -ниями, в которых сказуемое ЗПЕ выражено причастием настояще-будущего времени, а сказуемое ГПЕ может иметь форму как настоящего, так и прошедшего времен. Причастие в таких конструкциях имеет относительное временное значение: временной план настоящего или прошедшего всей ситуации в целом задается формой сказуемого ГПЕ, причастие указывает на то, что описываемые события произошли одновременно.
(13) хант. сург. МСК, одновременность длительного и точечного действий в прошлом
Ыф iár wontttnt w^tamnt iit oiinttm. (Иван Степанович Сопочин)
luqk lar wónt=tt=ntwal=t=am=nt ilt
священный озеро лес=Р1^0С быть=PrP=1Sg=LOC вниз
olint=0=tm
лечь=PAST=SUBJ/1Sg
'Когда я был в лесах священного озера, я лег (спать).'
(14) хант. сург. РСК, одновременность длительного и точечного действий в прошлом
pant tjmtta iatnt t'u waitamnt arty suj t'i sujmtytty. (Иван Степанович Сопочин)
pant tjmtta latnt t'u wal=t=am=nt arty suj
и однажды когда здесь 6bm=PrP=1Sg=LOC песня звук
t'i sujmty=0=tty
там послышаться=PAST=OBJ/3Sg
'.. .и пока я так сидел, послышалась песня.'
(15) хант. вах. РСК, одновременность длительного и точечного действий в прошлом
Твуэ вэрэнmä]эмилнэ ма лэyнäти jэлилyäлэм (Терешкин, 1961, с. 94).
теуэ вэрэн=га j3=M=№tt=H3 ма 1эутти jэлил=yäл=эм
огонь делать=INF стать=РР=3И^ОС я c ними ходить=PAST=SUBJ/1Sg
'Когда они стали разжигать костры, я с ними тоже поехал.'
(16) хант. сург. МСК, одновременность длительного и точечного действия в настоящем
tjmtta iatnt t'u ämtstamnt, suj kunt3%X3m. (Иван Степанович Сопочин)
tjmtta latnt t'u ämts=t=am=nt suj kuntsx=^=3m
однажды так сидеть=PrP=1Sg=LOC звук услышать=Pr=SUBJ/1Sg
'Однажды, пока так сижу, слышу звук.'
Структурные схемы предложений со значением одновременности:
а) полная одновременность двух длительных событий:
[NS1Nom Tv=PrP=//=LOC] [NS2Nom Tv=(HAB)=Pr=//] [NS1Nom Tv=PP=//=LOC] [NS2Nom Tv=(HAB)=PAST=//] Спецификация временных форм причастий в ЗПЕ и глаголов-сказуемых в ГПЕ в записи структурной схемы символизирует тот факт, что для выражения одновременности в рамках данной конструкции необходимо совпадение временных планов сказуемых ГПЕ и ЗПЕ. Символ «HAB» обозначает факультативную позицию аффиксов со значением обычности, длительности, повторяемости, многократности событий, которая при отсутствии такого показателя выражается лексически;
б) частичная одновременность длительного события, названного ЗПЕ, и точечного события, названного ГПЕ:
[NS1Nom Tv=PrP=//=LOC] [NS2Nom Tv=TNS=//] Символ «TNS» обозначает, что сказуемое ЗПЕ может стоять в любом времени, тогда как временная форма причастия невариативна: причастие настояще-бу-дущего времени имеет относительное временное значение.
3) Следование. Конструкция с причастием в форме местно-творительного падежа может передавать также и отношения следования, если временные планы глаголов-сказуемых в ГПЕ и ЗПЕ совпадают и они обозначают точечные, недлительные события.
Отношения следования характерны только для казымского диалекта хантыйского языка, например:
(17) хант. каз. РСК, следование в будущем
А1^ая йитыян, 1эйтй1 1уве1-ки тз1ем, сирн эве1 манэма ма11э. (Кань кунш оШ11, 2001, с. 166)
a^3qaj=a j i=tij=3n Xqjt=3^ XüweX ki
утро=DAT стать=РгР^ОС кольцо=POSS/3Sg/Sg онЛАТ если
tq=X=em sirn ew=eX mänema mä=X=Xe
принести=Pr=OBJ/2Sg/Sg тогда дочь=POSS/3Sg/Sg яЛАТ отдать=Pr=OBJ/3Sg/Sg
'Когда наступит утро, если принесу ему кольцо, тогда он дочь за меня отдаст.'
(18) хант. каз. РСК, следование в прошлом
Lop кутуп кема юхйтманйн ике1 нух ниншумтьйас, сэхтасы юран хир па üuhrn вуськасы (Кань кунш оШЬ, 2001, с. 129).
Xcr kütsp kema jöpt=m=an=3n ik=eX
озеро середина до доехать=PP=2Du=LOC муж=POSS/3Sg/Sg
nöx nins3mtiX=ss=0 sqxts=s=i=0 jöran jjr
дотянуться=PAST=SUBJ/3Sg схватить=PAST=PASS=SUBJ/3Sg ненецкий мешок
pa ji^k=a wösk3=s=i=0
и вода=DAT PAST=PASS=SUBJ/3Sg
'Когда доехали до середины реки, муж дотянулся, схватил ненецкий мешок и бросил его в воду.'
В структурной схеме для конструкций следования отражается совпадение временных характеристик сказуемых ГПЕ и ЗПЕ, а также факультативная позиция аффиксов со значением моментальности, точечности, однократности действия.
рЧ81,чот ТУ=РГР=//=ЬОС] рЧ82,чот Ту=(МОМ)=Рг=//| ^81,чот ТУ=РР=//^ОС| [^2,чот ТУ=(МОМ)=РА8Т=//| Это обозначение условно, так как значение завершенности действия может передаваться лексически или при помощи глагольных приставок, как в примере
(18), в котором сказуемое ГПЕ сопровождается приставкой по/.
В восточных диалектах хантыйского языка отношения следования для конструкции с местно-творительным падежом не характерны, так как они передаются преимущественно при помощи конструкции, в которой причастие стоит в форме дательно-направительного падежа, например:
(19) хант. сург., следование
Йа чт ног ки1ма1а гот1Ма чи мШ. (Иван Степанович Сопочин)
йа чТт ног ки1=м=а1=а гот1=йм=а чи мШ=0=0
вот так встать=PP=3Sg=DAT рассветать=PP=DAT так идти=PAST=SUBJ/3Sg
'И так, когда встал, когда рассвело, пошел.'
В ненецком языке конструкции с местно-творительным падежом по-разному функционируют в разных диалектах. В тундровом диалекте они очень редки: выборка из обширного корпуса опубликованных фольклорных текстов не превышает 10 предложений, из которых половину составляют предложения однотипной структуры и семантики с отрицательным предикатом в ГПЕ и именем процесса действия в ЗПЕ, например:
(20) ненецк. тундр.
Навормаханана" хара вуни таня" (Терещенко, 1990, с. 123).
hавор=ма=хана=на" хара=0 вуни=0 таня="
есть^^тр^ОС^^Ш происшествие=NOM/Sg ведь не=SUBJ/3Sg иметься=CONNEG
Букв.: Пока ели, происшествий ведь не имелось.
'О том, как ели, говорить не стоит.'
Все имеющиеся в нашем распоряжении примеры описывают отношения ограничительной одновременности, при которой точечное событие ГПЕ совершается на фоне длительного события ЗПЕ. В ЗПЕ могут употребляться причастие совершающегося действия, а также глагольные имена - имя процесса действия и имя прошлого действия, например:
(21) ненецк. тундр. РСК
Пили" нэкалтахананди' тэми пыяды", hани' пыяды" (Терещенко, 1990, с. 195).
пили" нэкал=та=хана=нди' тэ=0=ми
постоянно потянуть=PrP=LOC/Sg=2-3Du олень=NOM/Sg=POSS/1Sg/Sg
пыяды=" hани' пыяды="
чихать=REFL/3Sg снова чихать=REFL/3Sg
'Когда начали его душить, мой олень чихнул, опять чихнул.'
(22) ненецк. тундр. МСК
Салтанахананда еся Ну' тяхамна hудам' текалмы... (Терещенко, 1990, с. 179).
сал=та=на=хана=нда еся hу=' тяха=мна
возвратиться=DUR=PrP=LOC/Sg=3Sg железо жердь для чума=GEN/Sg край=PROLAT
hуда=м' текал=мы
рука=ACC/Sg заткнуть=РР
'Когда он возвращался, просунул руку по краю железного шеста.
(23) ненецк. тундр. МСК
Тыни пумнаядэр'маханани выдарам' (Алмазова, 1961, с. 218).
ты=ни пумна ядэр="ма=хана=ни выдара=м'
олень=GEN/POSS/1Sg/Sg за ходить=VNptг,=LOC/Sg=1Sg устать=SUBJ/1Sg
'Пока я ходил за моими оленями, я устал.'
Ограниченное употребление конструкции с местно-творительным падежом в ненецком языке объясняется тем, что основную нагрузку в выражении временных отношений, прежде всего отношений одновременности, берет на себя конструкция, в которой инфинитная форма глагола (причастие или глагольное имя) стоит в форме дательного падежа, например:
(24) ненецк. тундр., частичная одновременность
Вэсы сюдбяр ханота пуйку илбадаханда нянда тэвы" (Терещенко, 1990, с. 44-45).
вэсэй сюдбя=0=р хан=о=0=та
старый великан=NOM/Sg=POSS/2Sg/Sg нарта=CHAR=NOM/Sg=POSS/3Sg/Sg
пуй=ку=0 илба=да=ха=нда нянда тэвы="
тяж=DIM=NOM/Sg поднимать=PrP=DAT=3Sg к ней достичь=REFL/3Sg
'Великан, пока поднимал тяжи нарты, к ней подошёл.'
(25) ненецк. тундр., полная одновременность двух длительных событий
Ед' пинван' ту' сиди" ня' ни"на" сэврихи" падорямдава" вадам' нись мэс" (Тере-щенко, 1990, с. 59).
ед=' пин=ва=н ту=' сиди=" ня'
котел=GEN/Sg свариться^^щ^АТ^ огонь=GEN/Sg два=GEN/Pl на
сэв=ри=хи" падорямда=ва" вада=м' ни=сь мэс="
глаз=PRTCL=DAT/Pl смотреть=SUBJ/1Pl слово=ACC/Sg NEG =CV быть=CONNEG
'Пока готовится еда, мы по обе стороны огня пристально смотрим в глаза друг другу, не говоря ни слова.'
Однако в лесном диалекте ненецкого языка наблюдается иное распределение функций между конструкциями с дательно-направительным и местно-творитель-ным падежами. В пуровском говоре, который входит в самодийскую контактную зону и менее других говоров лесного диалекта взаимодействует с хантыйским языком, сохраняется ситуация, близкая ситуации в тундровом диалекте: наиболее частотной для выражения отношений одновременности является конструкция с дательно-направительным падежом, примеров конструкций с местно-творительным падежом, относящихся к этому говору, в нашей выборке всего два:
(26) ненецк. лесн. (пуровский говор)
Та1ям минчаханта Нохоh hашкеlы Шотпяh hайваh нит Шотпям ди1ы, тупкамта ди1ы. (Полина Гилевна Турутина, пос. Тарко-Сале)
та1ям мин=ча=ха=нта Нохо^ hашке=0=lы
так двигаться=PrP=DAT/Sg=3Sg Нохо=GEN/Sg ребенок=NOM/Sg=POSS/2Sg/Sg
шотпя=h hайва=h нит Шотпя=м ди1ы=0
великан=GEN/Sg голова=GEN/Sg сверху Великан=ACC/Sg поднять=SUBJ/3Sg тупка=м=та ди1ы=0
топор=ACC/Sg=POS S/3Sg/Sg поднять=SUBJ/3 Sg
'Пока тот так ехал, сын Нохо Великого поднял над головой, топор поднял.'
(27) ненецк. лесн. (пуровский говор)
Дям шитыпю"махананта чахи hамэхэт ныхэнта вытумо"махатта, Вэлла нимиэ. (Полина Гилевна Турутина, пос. Тарко-Сале)
дя=м шитыпю="ма=хана=нта чахи hамэ=хэт
земля=ACC/Sg рождаться=VNpI=LOC/Sg=3Sg тот дальний другой=ABL/Sg
ныхэ=нта вытумо="ма=хат=та Вэлла ними=0=э
сила=POSS/3Sg/Sg добиться=VNpf=ABL/Sg=3Sg Вэлла назвать=SUBJ/3Sg=PRTCL
'Его ведь назвали Вэлла, потому что он победил потусторонние силы, когда земля рождалась.'
В аганском говоре, находящемся в контактной зоне с сургутским диалектом, конструкции с дательно-направительным и местно-творительным падежом конкурируют между собой в выражении временных отношений:
(28) ненецк. лесн. (аганский говор)
Ылитяай хэхата"маханта маня" haшкиhэ(мякнaнa"мыИама"ш. (Лилия Алевна Карымова, пос. Варьёган)
ыли=тяай=0 хэхата="ма=ха=нта маня"
медведь=AUG=ACC/Sg привезти=VNp|=DAT/Sg=3Sg мы/Pl
hашки=hэ( мя=кна=на" мы^а=ма"=ш
ребенок=TRANS чум=LOC/Sg=POSS/1Pl находиться=hа=SUBJ/1Pl=PAST
'Когда он медведя привез, мы, все дети, в чуме сидели.'
(29) ненецк. лесн. (аганский говор)
Ти1имяханант тат неlьняh вайма haumu. (Вахалюма Айваседа, пос. Варьёган)
ти1и=мя=хана=нт тат неlьняh вайма hайты
жить=VNImpl=LOC/Sg=2Du в будущем плохо будет
'Когда будешь жить, в будущем тебе будет плохо.'
В нумтовском говоре лесного диалекта ненецкого языка, для которого влияние со стороны казымского диалекта хантыйского языка весьма существенно, наиболее частотным средством выражения временных отношений является конструкция с местно-творительным падежом, в которой распределение функций общей временной соотнесенности, одновременности и следования и частотность их употребления подобны ситуации в казымском диалекте (см. табл. 2).
(30) ненецк. лесн. (нумтовский говор), одновременность двух длительных событий в прошлом
Не1 ю ЧкИу кай"мяхамаханай хомаши", [hамы меШ'та еча haй мэhama тай "мана"]. (Татва Логаны, пос. Нумто)
не1 ю'1кИу=0 кай="мя=хама=хана=й хома=0=ши="
рано выходнть=СТ j#ra=VN„ri=CHAR=LOC=1Sg хороший=SUBJ/3Sg=PAST=PRTCL Букв.: Когда я утром по-хорошему уходил, хорошая ведь была, что за болезнь так быстро ее сделала.
'Когда я утром уходил, ведь здоровая была, что за болезнь так быстро ее свалила.'
(31) ненецк. лесн. (нумтовский говор), одновременность двух длительных событий в настоящем
Кананч пентатяхана" hon кансат, hon нинта, канта пей1амна ha пуняh инум1а-шту (Лемя Пяк, пос. Нумто).
кан=анч пента=тя=хана=" ^п кансат ^п
нарта=POSS/2Du/Sg рубить=PrP=LOC=PRTCL один полоз один нин=та кан=та
продольная перекладина внизу у нарты=POSS/3Sg/Sg нарта=POSS/3Sg/Sg
пей1а=мна hа пуняh инум1а=шту=0
половина=PROLAT/Sg назад опоздать=HAB=SUBJ/3Sg
'Когда (они двое) делают заготовки для нарты, его товарищ отстает от него на один полоз и одну перекладину (нарты), на половину нарты.'
(32) ненецк. лесн. (нумтовский говор), следование
Кану" чена каюта1ха ты'та ха1у"махананта. (Лемя Пяк, пос. Нумто)
кану=" чена каю=та=1ха=0
нарты. GEN/Pl=PRTCL за остаться=IMPF=APPR=SUBJ/3Sg
ты='=та ха1у="ма=хана=нта
олень=GEN/Sg=POSS/3Sg/Sg возвратиться=VNI,1,=LOC=3Sg
'За нартами, кажется, он остался, когда олени возвратились' (т.е. герой обратно не возвратился).
Таблица 2
Соотношение употребления синтетических временных полипредикативных конструкций в казымском диалекте хантыйского языка и лесном диалекте ненецкого языка
Временные отношения Хант. каз. Ненецк. лесн.
LOC LOC DAT
Одновр. полная 40 (20%) 9 (37,5%) 2 (4%)
Одновр. частичная 30 (15%) 3 (12,5%) 37 (74%)
Всего одновр. 70 (35%) 12 (50%) 39 (78%)
Следование 60 (30%) 6 (25%) 3 (6%)
Всего примеров 200 (100%) 24 (100%) 50 (100%)
Таким образом, монофинитная конструкция с инфинитной формой глагола в местно-творительном падеже в уральских языках Сибири получает разное семантическое наполнение.
Наибольшей полифункциональностью эта форма обладает в казымском диалекте хантыйского языка, где она передает широкий спектр отношений темпо-ральности (общей временной соотнесенности, одновременности, следования), имеются также единичные примеры со значением обусловленности (причины и условия). Кроме того, 20% от всей выборки составляют предложения, являющиеся средством свертывания модус-диктумных отношений с элиминацией модусной части. Для них возможно сочетание таких временных планов, которые в собственно временных предложениях не наблюдаются, - прошедшее время в ЗПЕ и настоящее время в ГПЕ, например:
(33) хант. каз.
Lyв юхатмаЫ яйhйl ху1на антэмhaн (Кань кунш о1Й1, 2001, с. 147).
Xйw jбxэt=m=al=n jaj=gэX хб^-па айэт=дэп
он прийти=PP=3Sg=LOC старший брат=Du еще нет=SUBJ/3Du
'Когда он пришел, (оказалось, что) братьев еще нет.'
Сказуемое ГПЕ в таких предложениях часто принимает форму наклонения неочевидного действия:
(34) хант. каз.
Асе1 хуся юхйтма1н ёх1а1 хувн нух питме1. (Кань кунш о1аИ, 2001, с. 145) ай=еХ хб^а jбхэt=m=aX=n jcх=^aX
отец=POSS/3Sg/Sg к прийти=PP=3Sg=LOC люди=POSS/3P1/Sg
Xйwn пбх рй=т=еХ давно встать=РР=3Р1
'Когда он пришел к отцу, все уже, оказывается, давно встали.'
В сургутском диалекте хантыйского языка данная конструкция передает бо -лее узкий спектр временных отношений - только отношения общей временной соотнесенности и одновременности. Для выражения отношений следования предназначена узко специализированная конструкция, в которой причастие (в подавляющем большинстве случаев прошедшего времени) принимает форму дательно-направительного падежа.
В ненецком языке конструкции с инфинитными формами глагола в местно-творительном падеже также могут передавать отношения одновременности, но они являются периферийными, так как основную нагрузку по выражению временных отношений берут на себя конструкции с дательно-направительным падежом. Однако в нумтовском говоре лесного диалекта ненецкого языка, который более других подвержен влиянию со стороны казымского диалекта хантыйского языка, наблюдается сходство в наборе функций, свойственных конструкциям с местно-творительным падежом: они передают отношения одновременности и следования.
Несмотря на то, что формально в предикативном склонении всех исследуе -мых нами языков представлен сходный набор падежей, их функции распределяются по-разному: в хантыйском языке для выражения отношений одновременности предназначены конструкции с местно-творительным падежом, тогда как конструкции с дательно-направительным падежом специализируются на выражении отношений следования. В ненецком языке, наоборот, дательный падеж пере -дает отношения одновременности, тогда как местно-творительный имеет ограниченные функции. Отношения следования передаются при помощи отложительного падежа, который в системе предикативного склонения хантыйского языка связан, прежде всего, с отношениями обусловленности.
Условные обозначения
ППК - полипредикативная конструкция; ГПЕ - главная предикативная единица; ЗПЕ - зависимая предикативная единица; МСК - моносубъектная конструкция; РСК - разносубъектная конструкция; ОВС - общая временная соотнесенность;
ненецк. - ненецкий язык; тундр. - тундровый диалект ненецкого языка; лесн. - лесной диалект ненецкого языка; хант. - хантыйский язык; каз. - казымский диалект хантыйского языка; сург. -сургутский диалект хантыйского языка; вах. - ваховский диалект хантыйского языка;
= - морфемная граница; // - показатель лица и числа; ABL - отложительный падеж; ACC - винительный падеж; ADJ - суффикс прилагательного; APPR - суффикс направительного падежа; AUG - увеличительный суффикс; CHAR - суффикс со значением характеризации; CONNEG - коннегатив; COND - условное деепричастие; CV - деепричастие; DAT - суффикс дательно-направительного падежа; DIM - уменьшительный суффикс; Du - суффикс двойственного числа; DUR - суффикс длительного действия; HAB - суффикс обычного действия; INF - инфинитив; LOC - суффикс местно-твори-тельного падежа; MULT - суффикс множественности действия; N - имя существительное; NEG - отрицательный глагол; NOM - суффикс именительного падежа; OBJ - объектное спряжение; PASS -страдательный залог; PAST - прошедшее время; Pl - множественное число; POSS - лично-притяжательный аффикс; PP - причастие прошедшего времени; Pr - настоящее время; PROLAT - аффикс продольного падежа; PrP - причастие настояще-будущего времени; PRTCL - модальная или усилительная частица; REFL - рефлексивное спряжение; Sg - единственное число; SUBJ - субъектное спряжение; Tv - основа глагола; VNimpr - глагольное имя процесса действия; VNimpr - глагольное имя прошлого действия.
Литература
Айпин Е. Ма мэzэв ш1энтэ1эм: Я слушаю землю. СПб, 2003а.
Айпин Е. Энэ1 lbizal сайнэ: В тени старого кедра. СПб, 2003б.
Алмазова А.В. Самоучитель ненецкого языка. Л., 1961.
Альвы. Вып. 1 / Сост. и пер. Л. Е. Куниной. Томск, 2005.
Арем-моньщем е1 ки ман1: Если моя песня-сказка дальше пойдет... Вып. 1. Ханты-Мансийск: Полиграфист, 2002.
Арем-моньщем е1 ки ман1: Если моя песня-сказка дальше пойдет. Вып. 2. Ханты-Мансийск: Полиграфист, 2003.
Баландин А.Н. О языках и диалектах ханты // В помощь учителю школ Крайнего Севера. Вып. 5. Л.; М.: Учпедгиз, 1955. С. 75-90.
Боргоякова Т.И. Способы выражения временных отношений между двумя событиями. М., 2002.
Бондарко А.В. Теория значения в системе функциональной грамматики (на материале русского языка). М., 2002.
Буркова С.И. Условные конструкции в ненецком языке // Языки коренных народов Сибири. Вып. 8. Новосибирск, 2002. С. 85-106.
Буркова С.И. Образцы текстов на лесном диалекте ненецкого языка (пу-ровский говор) // Языки коренных народов Сибири. Вып. 13. Экспедиционные материалы. Новосибирск, 2004. С. 149-162.
Буркова С.И., Баркалова М.В., Шилова В.В. Лесной диалект ненецкого языка (пуровский говор) // Языки коренных народов Сибири. Вып. 10. Экспедиционные материалы. Новосибирск, 2003. С. 141-183.
Бродская Л.М. Сложноподчиненное предложение в эвенкийском языке. Новосибирск, 1988.
Вербов Г.Д. Диалект лесных ненцев // Самодийский сборник. Новосибирск, 1973. С. 3-190.
Всеволодова М.В. Способы выражения временных отношений в современном русском языке. М., 1975.
Горелова Л.М. Модели полипредикативных конструкций в эвенкийском языке // Полипредикативные конструкции и их морфологическая база. Новосибирск, 1980. С. 83-97.
Горелова Л.М. Способы выражения подчинения в полипредикативных конструкциях в маньчжурском языке // Грамматические исследования по языкам Сибири. Новосибирск, 1982. С. 40-57.
Грамматика современного русского литературного языка. М., 1970.
Ефремов Н.Н. Сложноподчиненные предложения времени в якутском языке. М., 1984.
Ефремов Н.Н. Полипредикативные конструкции в якутском языке. Новосибирск, 1988.
Касум мув моньщат-путрат: Сказки-рассказы земли казымской. Вып. 1. Пер., сост. С. С. Успенской. Томск, 2002.
Кань кунш о1ак Земля кошачьего локотка / Сост. Т. А. Молданов. Вып. 1. Ханты-Мансийск, 1997.
Кань кунш о1ак Земля кошачьего локотка / Сост. Т. А. Молданов. Вып. 2. Томск, 2001.
Кань кунш о1ак Земля кошачьего локотка / Сост. Т. А. Молданов. Вып. 3. Томск, 2003.
Кань кунш о1ак Земля кошачьего локотка / Сост. Т. А. Молданов. Вып. 4. Томск, 2004.
Коваленко Н.Н. Инфинитные формы глаголы нганасанского языка. Новосибирск, 1992.
Кошкарева Н.Б. Социолингвистическая ситуация в поселке Варьёган Тюменской области (лесные ненцы и сургутские ханты) (тезисы) // Язык и общество на пороге нового тысячелетия: итоги и перспективы. Тезисы докладов международной конференции. Москва, 23-25 октября 2001 г. М.: УРСС, 2001. С. 233- 235.
Кошкарева Н.Б., Буркова С.И., Шилова В.В. Образцы текстов на лесном диалекте ненецкого языка // Языки коренных народов Сибири. Вып. 7. Часть 2. Новосибирск, 2003. С. 3-91.
Кошкарева Н.Б. Сургутский диалект хантыйского языка (тром-аганский говор) // Языки коренных народов Сибири. Вып. 10. Экспедиционные материалы. Новосибирск, 2003. С. 107-140.
Кошкарева Н.Б. Образцы текстов на сургутском диалекте хантыйского языка (тром-аганский говор) // Языки коренных народов Сибири. Вып. 13. Экспедиционные материалы. Новосибирск, 2004. С. 104-148.
Кошкарева Н.Б. О языковой ситуации у лесных ненцев // Языковая ситуация и коммуникативные стратегии обучения: Материалы Всероссийской научно-методической конференции. Новосибирск, 29-31 января 2006 г. Новосибирск, 2006. С. 116-132.
Куприянова З.Н., Бармич М.Я., Хомич Л.В. Ненецкий язык. Учебное пособие для педагогических училищ. Л., 1957 (2-е издание - Л., 1985).
Мартынова Е.И. Временные конструкции с именами действия в тазовском диалекте селькупского языка и их аналоги в других диалектах // Предложение в языках Сибири. Новосибирск, 1989. С. 100-113.
Мартынова Е.И. Temporal constructions in Selcup // Congressus septimus international fenno-ugristarum. 3C. Debrecen, 1990. P. 362-368.
Основы финно-угорского языкознания. Марийский, пермские и угорские языки. М., 1976.
Предикативное склонение причастий в алтайских языках. Новосибирск, 1984.
Сказки варьёганских хантов / Сост. Н.Б. Кошкарева. Ханты-Мансийск: Полиграфист, 2006.
Скрибник Е.К. Полипредикативные синтетические предложения в бурятском языке. Новосибирск, 1988.
Сорокина И.П. Зависимые предикаты с падежными формантами в энецком языке // Падежи и их эквиваленты в строе сложного предложения в языках наро -дов Сибири. Новосибирск, 1981. С. 138-149.
Сорокина И.П. Инфинитные формы глаголы в энецком языке // Congressus nonus international fenno-ugristarum. Pars VI. Tartu, 2001. P. 244-251.
Структурные типы синтетических полипредикативных конструкций в языках разных систем. Новосибирск, 1986.
Терешкин Н.И. О некоторых особенностях ваховского, сургутского и казым-ского диалектов хантыйского языка // В помощь учителю школ Крайнего Севера. Вып. 8. Л.; М.: Учпедгиз, 1958. С. 319-330.
Терешкин Н.И. Очерк диалектов хантыйского языка. Ч. 1. Ваховский диалект. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1961.
Терешкин Н. И. Хантыйский язык // Языки народов СССР. Т. III: Финно-угорские и самодийские языки. М.: Наука, 1966. С. 319-343.
Терешкин Н. И. Система склонения в диалектах обско-угорских языков // Склонение в палеоазиатских и самодийских языках. Л., 1974. С. 67-77.
Терещенко Н.М. Синтаксис самодийских языков. Простое предложение. Л., 1973.
Терещенко Н.М. Склонение в самодийских языках // Склонение в палеоазиатских и самодийских языках. Л., 1974. С. 33-51.
Терещенко Н.М. Особенности употребления падежных форм в самодийских языках // Склонение в палеоазиатских и самодийских языках. Л., 1974. С. 233-243.
Терещенко Н.М. Ненецкий эпос. Л., 1990.
Убрятова Е.И. Исследования по синтаксису якутского языка. II. Сложное предложение. Кн. 1-2. Новосибирск, 1976.
Убрятова Е.И. Предикативное склонение в якутском языке // Падежи и их эквиваленты в строе сложного предложения в языках народов Сибири. Новосибирск, 1981. С. 3-12.
Филистович Т.П. Темпоральные полипредикативные конструкции алтайского языка. Новосибирск, 1991.
Хонти Л. Хантыйский язык // Языки мира: Уральские языки. М.: Наука, 1993. С. 301-319.
Хонти Л. Ваховский диалект хантыйского языка // Народы Северо-Западной Сибири. Томск: Изд-во Томск. гос. ун-та, 1995. Вып. 2. С. 3-22.
Штейниц В.К. Хантыйский (остяцкий) язык // Языки и письменность народов Севера. Ч. 1. М.; Л.: Учпедгиз, 1937. С. 193-228.
Черемисина М.И. Сложное предложение как знак языка (об отдельных моделях сложного предложения) // Синтаксис алтайских и европейских языков. Новосибирск, 1981а. С. 3-36.
Черемисина М.И. Предикативное склонение как база зависимой предикации в алтайских языках // Падежи и их эквиваленты в строе сложного предложения в языках народов Сибири. Новосибирск, 19816. С. 12-39.
Черемисина М.И. Структурно-функциональные типы конструкций с падежными формами зависимых предикатов // Структурные и функциональные типы сложных предложений. Новосибирск, 1982. С. 3-20.
Черемисина М.И., Колосова Т.А. Очерки по теории сложного предложения. Новосибирск, 1987.
Черемисина М.И., Скрибник Е.К. Системные отношения в сфере сложного предложения (корреляция между формальным и содержательным аспектами) // Системные отношения на разных уровнях языка. Новосибирск, 1988.
Шамина Л.А. Временные полипредикативные конструкции тувинского языка. Новосибирск, 1987.
Шамина Л.А. Полипредикативные синтетические предложения в тувинском языке. Новосибирск, 2001.
Щербакова А.М. Причастные и деепричастные обороты в ненецком языке // Ученые записки Ленинградского государственного пед. ин-та им. А.И. Герцена. Л., 1960, т. 167.
Csepregi M. Szurguti osztjak chrestomathia. Studia uralo-altaica. Suppl. 6. Szeged
1998.
Honti L. Tromagani osztjak szövegek // Nyelvtudomanyi Közlemenyek 80. Budapest, 1978. P. 127-131.
Karjalainen K.F. Grammatikalische aufzeichnungen aus Ostjakischen Mundarten. SUST 128. Helsinki 1964.
Koshkareva N. Ivan Stepanovich Sopochin: Biography of a Shaman // Shamanhood: an Endagered Language. Oslo: Novus forlag, 2005. C. 121-172.
Paasonen H. Ostjakische grammatikalische aufzeichungen nach den dialekten an der Konda und am Jugan. Helsinki, 1966.
H. Paasonens surgutostjakische Textsammlungen am Jugan. Suomalais-Ugrilaisen Seuran Toimituksia. 240. Helsinki, 2001.
