CC BY
22II. СОВРЕМЕННЫЕ ЭТНОКОНФЕССИОНАЛЬНЫЕ
ПРОЦЕССЫ И ТРАДИЦИОННЫЕ ВЕРОВАНИЯ НАРОДОВ ЮЖНОЙ СИБИРИ И ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ
Д.Д. Амоголонова
Институт монголоведения, буддологии и тибетологии СО РАН, Улан-Удэ
ВОЗВРАЩЕНИЕ ХАМБО ЛАМЫ ИТИГЭЛОВА В КОНТЕКСТЕ БУРЯТСКОГО ЭТНОКУЛЬТУРНОГО ВОЗРОЖДЕНИЯ
Начиная с момента возвращения Даши-Доржо Итигэлова в 2002 г., явленное им чудо стало одной из центральных тем бурятского этнокультурного возрождения. Феномен Итигэлова широко обсуждается в средствах массовой информации, в том числе и в Интернете, на научных конференциях, в выступлениях религиозных и светских лидеров. Реальные биографические данные включают в себя жизнеописание и различные аспекты религиозной и социально-политической деятельности XII Пандито Хамбо Ламы, свидетельствующие об усилиях Даши-Доржо Итигэлова по укреплению буддийской церкви в России и, при советской власти, - о попытках спасти буддийскую культуру и духовенство от репрессий. Также уделяется внимание научной деятельности Хамбо Ламы, поскольку он был специалистом в области тибетской медицины.
Несмотря на то, что в своих политических воззрениях Итигэ-лов был сторонником монархии и, в частности, пропагандировал имперскую идеологию и политику , он активно включился в процессы социально-политических преобразований после победы Февральской революции. В национальных окраинах России эта революция расценивалась как крах имперской политики, а наступившая свобода подразумевала реализацию права наций на самоопределение. Не случайно, что в течение 1917 г. было проведено
*
В годы Первой мировой войны по инициативе Пандито Хамбо Ламы Итигэлова в Верхнеудинске было создано «Общебурятское общество» для сбора средств в помощь государству, для поддержки солдат, раненых и семей павших. В прифронтовые госпитали были направлены эмчи-ламы (лекари). Кроме того, средства собирались и через дацаны.
несколько общебурятских съездов, главным вопросом на которых было создание бурятской автономии. Даши-Доржо Итигэлов был председателем II Общебурятского съезда, состоявшегося в июле 1917 г. в Тамчинском дацане. Среди обсуждавшихся на съезде вопросов было и инициированное Итигэловым принятие нового «Положения о ламаистском духовенстве Восточной Сибири». Однако духовные искания, научная и просветительская деятельность были для Итигэлова более важны, а потому вскоре он сложил с себя полномочия Хамбо Ламы и вернулся в Янгажинский дацан, где написал труды по буддийской философии, а также фундаментальную работу по тибетской фармакологии «Жор».
15 июня 1927 г. в возрасте 75 лет XII Пандито Хамбо Лама Итигэлов в присутствии лам Янгажинского дацана попросил прочитать для него молитву «Благопожелание уходящему» (Нуга На-мши). А поскольку ламы не могли решиться читать поминальную молитву по живому человеку, он начал читать ее сам. Ламы присоединились к чтению молитвы и после окончания обряда, в соответствии с завещанием Д.-Д. Итигэлова, поместили его в позе лотоса в бумхан (саркофаг) и оставили в захоронении в местности Хухэ Зурхэн (в Иволгинском районе Республики Бурятия).
Однако факты реальной биографии оказались слишком скудными для описания земной жизни Итигэлова после его сенсационного возвращения в 2002 г. Поэтому на протяжении всех последующих лет священнослужители успешно конструируют мифологизированное жизнеописание Даши-Доржо Итигэлова, а каналами распространения выступают публикации в различных СМИ. Из достоверных биографических сведений и приписываемых Итигэло-ву цитат и мистических предсказаний выстраивается основа легенды, в которой более значимое место занимает тема волшебства и чудес, сопряженных с попытками разгадать тайну его ухода из сан-сары и причину его возвращения. Контекстом мифологии служит
атмосфера гонений на буддизм и священнослужителей в период
$
советской власти : собственно, упадок веры и явился, как считает-
Один из сюжетов об Итигэлове повествует о том, что в 1921 г. он предупредил знаменитого основателя обновленческого движения буддийской церкви Агвана Доржиева, что тому не следовало возвращаться в Россию из-за границы, потому что скоро начнутся аресты лам. Причем о себе Итигэлов сказал, что его новые власти схватить не успеют (Хамбо Лама).
ся, главной причиной, по которой Хамбо Лама принял решение доказать на собственном примере справедливость буддийской со-териологии.
Судя по современным публикациям, память об Итигэлове и о его распоряжении проверить сохранность его тела через 30 лет все же передавалась новым поколениям от лам, уцелевших во времена репрессий. Однако сведения эти, во-первых, не имели широкого распространения, а во-вторых, считались частью буддийского комплекса, а потому относились к сфере религиозной веры. В рамках советского и постсоветского рационализированного мировоззрения интерес к религиозному явлению непременно сопряжен с доказательством реальности чуда и его воздействием на окружающий мир, на современных людей и текущие события. Поэтому лишь сенсационное возвращение Итигэлова, многократные признания со стороны специалистов в области биологии и судебной медицины о том, что он - живой человек (немаловажно при этом использование сухой научной терминологии, например: «Белковая структура не нарушена, соответствует живому человеку» (Хамбо Лама) или «От ламы идет настоящее человеческое тепло, зафиксированы и частоты электромагнитных колебаний, исходящих из тела» (Нетленный лама, 2006, с. 12)), убедительно доказали, что чудо действительно состоялось. Именно реальность чуда вызвала интерес к мифологизированному жизнеописанию Итигэлова. Так, в добавление к «обычной» биографии появляется ее новая версия о том, что Ити-гэлов появился на свет сразу в возрасте пяти лет, причем чудесным образом, и рос сиротой . А поскольку в традиционном бурятском обществе такого вообще быть не могло, делается вывод о том, что Д.-Д. Итигэлов «не имел обычного рождения, а является святым Бодхисаттвой» (Дашидондоков С.С., 2007, с. 229).
О том же свидетельствуют чудеса, которые являл Итигэлов: Янжима Васильева, ссылаясь на некие документы, упоминает о том, что однажды Итигэлов на коне проскакал по поверхности Белого озера (современное название - оз. Сульфатное), как по мощеной дороге. Еще, по ее рассказам, Итигэлов обладал способностью мгновенно перемещаться в пространстве: как только за ним закрывали
Этой точке зрения противоречит наличие кровных родственников Д.-Д. Итигэлова. Например, Я.Д. Васильева, директор Института Итигэлова, называет себя его внучатой племянницей.
дверь, он тотчас же оказывался на расстоянии целого километра, превращаясь в точку (Хамбо Лама). Кроме того, он считается перерожденцем первого Хамбо Ламы Дамбы-Доржи Заяева, поскольку указал место для постройки нового дацана, объяснив при этом, что там зарыты колокольчик и ваджра, принадлежавшие Заяеву.
Наибольшей мифологизации подверглась кончина Итигэлова. В изложении притчи об этом событии И.Л. Муханов пишет, что уход Итигэлова в новое рождение сопровождался рядом необычных феноменов, к которым он относит уменьшение роста ламы и его наказ ученикам вынуть и осмотреть его тело через 30 лет. Главным и наиболее удивительным феноменом И.Л. Муханов называет состояние между жизнью и смертью, в котором лама пребывал на протяжении семи дней: «1. не разговаривал и не открывал глаз. 2. не дышал. 3. находился в неподвижном состоянии. 4. пульс не прощупывался. ...Его тело продолжало оставаться теплым!» (Дождь из цветов, 2005, с. 25). Надо сказать, что это описание принципиально противоположно тому, как уход Итигэлова описывается в данных института Итигэлова, поскольку предполагает, что к моменту чтения обрядового текста лама уже покинул сей мир. Кроме того, притча включает в себя объяснение причины, по которой на седьмой день ученики все же решили провести обряд проводов учителя: «Тогда, в 1927 году, уже начинались гонения на религию, и советское правительство строго следило за соблюдением закона, предписывающего хоронить умершего через 3 дня» (Дождь из цветов, 2005, с. 25).
Согласно данным, уже получившим статус официальных, поскольку подтверждаются руководителями Буддийской Сангхи России и директором института Хамбо Ламы Итигэлова, в советские времена саркофаг вскрывали дважды, в 1955 и 1972 гг. Убедившись в нетленности тела, ламы зарывали саркофаг вновь, причем так, что найти место было непросто. Поэтому экспедиция 2002 г. представляла собой довольно сложное мероприятие, в котором были задействованы не только ламы, но и миряне, знавшие о примерном местонахождении захоронения.
В связи с возвращением Хамбо Ламы Итигэлова в 2002 г. и с признанием нетленности его тела, необъяснимого с научной точки зрения, зародился и расширяется дискурс Итигэлова. С одной стороны, попытки дать феномену рациональное научное объяснение имеют все более широкую географию. Так, свою лепту в решение
проблемы пытаются внести белорусские атеисты, доказывающие, что чуда не было и нет, поскольку на самом деле Итигэлов пребывает в анабиозе, вполне соотносимом с явлением спячки у животных, т.е. является обратимым процессом. Сохранность же тела, полагают атеисты, обеспечивается тем, что вместо воды в организме присутствует глицерин. Процедура по замещению воды глицерином, утверждают атеисты, была произведена под руководством самого Итигэ-лова, который был квалифицированным медиком (A-THEISM).
С другой стороны, явная неудача рационального объяснения активизирует усилия сторонников противоположной точки зрения, состоящей в том, что объяснение феномену Итигэлова можно найти только и исключительно в контексте буддийской религии и философии. Об этом, в частности, говорил Далай-лама XIV: «Многие буддийские монахи познают смерть, умирая во время медитации и таким образом освобождаясь от земного существования. Они могут медитировать десятки лет и их тела не разлагаются. Пример тому -медитирующий лама в Бурятии, тело которого нетленно вот уже 75 лет» (цит. по: Чимитдоржин Г.Г., 2004, с. 101).
Сформировавшийся дискурс об Итигэлове включает в себя целый ряд тем, каждая из которых связана с определенными социокультурными процессами и практиками. Известный ученый-монго-ловед H.JI. Жуковская (2008, с. 15-18) выделяет три уровня восприятия феномена Итигэлова: как чудо, как уход в самадхи, как неподдающаяся научному объяснению сохранность тела после смерти. Однако на самом деле значение возвращения Итигэлова значительно шире. Во-первых, безусловно, следует отметить значение феномена Итигэлова в процессе десекуляризации общественного сознания жителей Бурятии, бурят и не-бурят. Нынешний Хамбо Лама Дамба Аюшеев скептически оценивает огромный поток людей, стремящихся увидеть Итигэлова и прикоснуться к нему: «Люди были не готовы к приходу Итигэлова. И сегодня по-прежнему не готовы. В подавляющем большинстве они при встрече с Итигэловым решают личные проблемы» (цит. по: Будаев Б., 2007а, с. 8). Хамбо Лама полагает, что миряне должны не столько стремиться к получению благословения и помощи, сколько изменить собственное отношение к жизни и к другим людям.
Однако несомненно, что в связи с чудом Итигэлова не только возросло число паломников в Иволгинский дацан; во многом благодаря обсуждению темы феномена Итигэлова в средствах массо-
вой информации в словарь обыденного языка начинают проникать понятия буддийской религии и философии - карма, сиддхи, мокша, самадхи и т.д. Проявляющие интерес к философским обоснованиям чуда получают разъяснения у лам, многие из которых охотно публикуют свои работы в научных сборниках. Так, лама С.С. Даши-дондоков объясняет мирянам смысл феномена так: «Достопочти-мый Хамбо Лама Даши-Доржо Этигэлов силой своего предвидения знал заранее, что придет время, когда вера людей ослабнет в силу давления прежней идеологии, которая утверждала, что материя первична. И большинство людей под влиянием этого заблуждения стремятся только к материальным благам, которые на самом деле непостоянны и не способны в полной мере привести к подлинному счастью. И Он решил оставить свое тело на благо возрождения Учения для того, чтобы люди, воспринимая Его и зная о Нем, утвердились в том, что духовное развитие может привести к тому состоянию, когда сознание может преобразить материю» (Даши-дондоков С.С., 2007, с. 229).
Не случайно, что начиная с 2002 г. значительно возрастает число лиц, идентифицирующих себя как верующих буддистов (подробнее см.: Амоголонова Д.Д., 2008, с. 176-185). Хотя, конечно, зачастую речь идет о номинальной религиозности и условной вере, тем не менее десекуляризация общественного сознания является существенной характеристикой современных социокультурных процессов. В этой связи следует отметить, что принадлежность Итигэлова к бурятскому сообществу способствует укреплению чувства национальной исключительности; так конструируется бурятский мы-образ и идентичность. Феномен Нетленного Тела дает
♦ _
Под секуляризацией я не подразумеваю процесс, обратный секуляризации. По меньшей мере, для современной России десекуляризация означает полное возвращение религии и ее институтов; реализацию свободы совести; успешное сосуществование базовой мировоззренческой функции религии с прагматизмом, включая прагматическое отношение к религии; возрастание роли религии в функции социальной идентификации, что делает религию инструментом социализации. Одновременно для России актуален феномен понимания религии как «личной веры». Вследствие синкретизма разрозненных и часто весьма приблизительных представлений о высшей силе, личная религиозность связана с этнонационалъной религией лишь поверхностно, в сфере исполнения популярных обрядов.
возможность активизировать тему буддийской культурной принадлежности бурят в глобальном аспекте: «В буддийской практике считалось, что достичь просветления путем медитации можно только на берегах реки Ганг или в горах Гималаев, однако Хамбо Лама Итигэлов доказал, что и в иволгинской степи можно совершить невозможное» (Информационно-справочный сервер Республики Бурятия).
Можно с уверенностью сказать, что феномен Итигэлова оказался важнейшим знаковым событием современного бурятского национального возрождения. В отличие от политической идеологии, культурная сфера, в первую очередь религия, демонстрирует устойчивость и необратимость обратной связи между национальными элитами и остальным населением. Такая обратная связь касается не только национальной идентичности и десекуля-ризации общественного сознания. Она имплицитно содержит в себе идею гуманитарно-географического выделения и одновременно подпитывает национальную идею, существенно поблекшую после прихода к власти Владимира Путина, когда разыгрывание национальной карты в России «вышло из политической моды». Исключительность чуда Итигэлова вдохнула в бурятскую национальную идею новую жизнь, поскольку это чудо подтверждает нерядовую роль бурятского сообщества в России. Надо сказать, что бурятская исключительность, выражаемая в рамках религиозного возрождения, не может расцениваться в ключе политической дифференциации, а потому не представляет гипотетической опасности для территориальной целостности страны. Однако политический контекст в деятельности руководителей буддийской Сангхи России все же существует. Он связан со статусом буддийской церкви в России и в международном аспекте. В СМИ довольно активно обсуждается тема о том, что поскольку чудо Итигэлова (а также некоторые
*
другие необычные события, сопутствовавшие ему) состоялось именно в Бурятии, необходимо предпринять меры для ««укрепления не только административной, но и духовной автокефальности
К таким чудесным явлениям, сакрализующим пространство Бурятии, относится явление богини Янжимы недалеко от Бархан-горы у села Ярикто Баргузинского района, где вдобавок можно часто наблюдать радужное свечение на ясном небе. На скале в Кяхтинском районе самопроявилась мантра ОМ МАНИ БАД МЭ ХУМ, чему тоже пока не нашлось рационального объяснения.
буддийской церкви в России» (Махачкеев А. Борьба Сангхи). Идея автокефальности имплицитно содержит в себе глубокий международный политический контекст, связанный с оценкой ситуации в Тибете и дальнейшей судьбой института далай-ламства и всего тибетского буддизма. Возможность институционального отделения традиционной буддийской сангхи России и ее становление в качестве самостоятельной конфессиональной общины подкрепляются авторитетом Хамбо Ламы Дамбы Аюшеева, который «дальновидно стремится подготовить почву для максимального снижения китайского влияния в будущем на умы бурятских верующих <.. .> вплоть до окончательного оформления бурятской церкви как особой формы северного буддизма» (Махачкеев А., 2007, с. 23). Одновременно следует отметить, что эта идея пока не находит значительного отклика у рядовых верующих в Бурятии и, тем более, среди калмыков и тувинцев. Для них по-прежнему высшей духовной инстанцией является Далай-лама. Примечательно, что Далай-лама на встрече с российскими буддистами в Дхармасале сказал, что он не исключает возможности своего перерождения не в Тибете, а в какой-либо другой буддийской стране, например в России.
Дискурс о Итигэлове в целом подразделяется на обсуждение духовной и практической сторон; при этом первая включает в себя религиозные смыслы. Например, Геше Джампа Тинлей прокомментировал чудо Итигэлова с точки зрения необходимости укрепления буддийской веры: «Это не умершее тело, его тонкий ум до сих пор находится в его теле. Итигэлов сделал это с особой целью - у людей должна появиться вера в дхарму, в буддийское учение» (Учитель вышел в свет, 2005, с. 1). Признание учеными невозможности объяснить феномен рационально подкрепляет малопонятный для большинства, но охотно принимаемый на веру тезис о том, что «Хамбо Итигэлов достиг состояния Будды, то есть абсолютного совершенства, всеведения, прекращения дальнейших перерождений в наполненной несчастьями сансаре, безграничного сострадания живым существам» (Бадмаринчинов Н., 2006, с. 4). Ширээтэ-лама Баяржап-ламхай говорит о значении возвращения Хамбо Ламы Итигэлова для всего мира: «Самое главное, что мы вошли в новое тысячелетие с Хамбо Ламой Итигэ-ловым. Это великое событие. Для мира еще не все потеряно, пока у нас есть Итигэлов. Чудо явилось и доказало, что есть что-то такое, что выше, чем сам человек. Нужно знать, что чудеса есть, что мож-
но победить смерть. И явление Итигэлова тому доказательство» (Анжилова Д., 2008, с. 4).
Факт того, что чудо случилось именно в Бурятии, оценивается не только как знак реальности буддийского возрождения, но и как знаковое событие для существенного улучшения имиджа республики и как способ решить экономические проблемы. В этом состоит практический аспект феномена Итигэлова.
Республика Бурятия относится к числу депрессивных регионов России, причем экономические проблемы в промышленности и сельском хозяйстве существенно усугубились за постсоветский период. Республика лишена инвестиционной привлекательности не только из-за слабых темпов модернизации, являющихся следствием устойчивости советских способов менеджмента и отсутствия энергичных руководителей. Озеро Байкал, являющееся главным богатством республики, одновременно порождает существенную проблему: практически вся территория Бурятии является водосборным бассейном Байкала, а потому на нее распространяется действие федеральных природоохранных законов. Выдвинув программу развития республики как туристско-рекреационной зоны, руководство несколько лет назад выиграло конкурс государственной поддержки для создания масштабных зон отдыха на Байкале и на иных территориях. Однако никаких ощутимых результатов не последовало: отсутствие инфраструктуры и инициативы, а также суровый климат являются непреодолимыми препятствиями к решению экономических задач посредством привлечения российских и иностранных туристов. Тем не менее в СМИ широко дискутируются темы о республиканском бренде, уникальном и привлекательном, способном сделать из Бурятии экономическое чудо. Наряду с Байкалом, в качестве бренда предлагаются различные природные объекты, межкультурное взаимодействие этнокультурных групп Забайкалья, традиционная культура бурят (буддизм и шаманизм).
Феномен Итигэлова придал поискам уникального «товарного знака» республики новое направление. Средства массовой информации на протяжении всего периода после возвращения Итигэлова обсуждают тему о том, что «бурятское чудо» - это национальное достояние России, включенное в неофициальный рейтинг всемирно известных брендов (Махачкеев А., 2006, с. 2). Ту же тему активно обсуждает Форум сайта бурятского народа: «О нашей республике заговорили как о земле, где случилось настоящее чудо».
Значение феномена подчеркивают СМИ, ссылаясь на высказывания российских политиков. Так, журналист Б. Будаев апеллирует к законодательной и исполнительной власти: «Необычно раскрыла явление Хамбо Ламы Итигэлова «Новая газета». Вот что она пишет: «не буддисты, а депутаты Госдумы, обсуждая феномен Итигэлова, заявили, что Россия именно ему обязана сохранностью своих восточных рубежей, и стабилизацией экономики. Приезжавший в Иволгинский дацан первый вице-премьер Сергей Иванов сказал, что Итигэлов "продолжает служить России", а вице-адмирал Валерий Дорогин, депутат Думы, назвал его "составляющей национальной безопасности"» (Будаев Б., 20076, с. 8).
Популяризацией Итигэлова как бренда занимается и Институт Хамбо Ламы Итигэлова, организующий в России и за рубежом выставки, конференции, круглые столы, съемки кинофильмов. Надо сказать, что усилия эти оказались достаточно плодотворными. В книге отзывов тех, кто посетил Итигэлова, можно найти имена широко известных лиц, например, кинозвезды Ричарда Гира. А популярный российский актер Александр Михайлов оставил в книге отзывов запись о том, что он верит в то, что с Итигэловым Россия встанет с колен.
На фоне неослабевающего интереса к феномену Итигэлова формулируются задачи по его включению в список туристических объектов Бурятии в качестве главного экспоната, поскольку иные объекты, включая Байкал, не обладают такой уникальностью, которая заставила бы приехать в республику достаточное число людей для решения ее экономических проблем посредством туризма. СМИ избрали, возможно, самый безошибочный прием для привлечения интереса потенциальных туристов: в газетах и Интернете подается подтверждаемая ламами информация о том, что Итигэлов оказывает реальную помощь каждому, кто к нему приходит с просьбами. Так, газета «Московский комсомолец в Бурятии» связывает с визитом к Итигэлову чудесное спасение главного энергетика России Анатолия Чубайса в момент покушения на его жизнь, назначение Рашида Нургалиева на должность министра МВД, Юрия Еханурова - на пост премьер-министра Украины. Президент России Дмитрий Медведев, пишет журналистка Т. Никитина (2010, с. 3), приехал в Бурятию летом 2009 г. не ради решения каких-то экономических задач и не для того, чтобы увидеть Байкал: «Первое лицо государства в своем рабочем графике поставило приглашение Хамбо Ламы Аюшеева, визит к святыне и чаепитие с ламами делом номер один».
Все это, полагает журналистка, должно заставить республиканские власти начать работу по использованию главного бренда Бурятии в коммерческих целях, не ссылаясь на то, что Итигэлов принадлежит Традиционной Сангхе России, а точнее - Иволгин-скому дацану. Кроме самой святыни, рекомендуется включить в туристический оборот Иволгинский район, а также и другие районы республики, связанные с жизнью и деятельностью святого ламы: «...из уникального для страны и Бурятии ресурса республики пора бы уже начать извлекать выгоду и желательно в экономических показателях» (Никитина Т., 2010, с. 3).
Случайно или нет, но конструктивные предложения по использованию феномена последовали немедленно. После визита Дмитрия Медведева в Иволгинский дацан Управление внутренней политики Администрации Президента РФ запросило информацию о «дальнейшем развитии уникального ресурса Бурятии» (Администрация Президента России, 2010, с. 16). Согласно новому проекту, вся концепция будет разработана и реализована Институтом Пан-дито Хамбо Ламы Итигэлова, которому выделен земельный участок в 1,6 га для строительства туристско-информационного центра в селе Нижняя Иволга. Центр сможет оказывать комплексные туристические услуги и будет включать в себя лекционный зал, музей, архив, магазин, сувенирный киоск и современные средства коммуникации. Финансирование проекта будет осуществляться за счет федерального бюджета. В проекте не упоминается, какая роль будет обведена Традиционной Буддийской Сангхе России, и это вполне доказывает, что чудо Итигэлова стало одновременно объектом интереса государства и средством коммерциализации религии.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что современные процессы в буддизме в Бурятии характеризуются обновленчеством, одной из черт которого выступают изменения в социальных функциях религии. За период советской власти буряты подверглись весьма значительной социалистической модернизации, сопровождавшейся разрушением традиционной культуры и мировоззрения. Однако религиозность в форме соблюдения шаманских родовых обрядов все же сохранялась, особенно среди сельских жителей. Наступившая в период перестройки в СССР реальная свобода совести возродила бурятские синкретические верования, в которых переплелась шаманская и буддийская обрядность. Национальное возрождение бурят мыслилось как возвращение к культурным корням;
в этом процессе главенствующие позиции элиты отдавали буддизму, обладающему, в отличие от шаманизма, этноинтегрирующей способностью. Благодаря усилиям по активному конструированию бурятской нации существенно возросло число бурят, искренне считающих себя буддистами на основании идентификации себя с бурятским народом.
Обновление буддийской религии в Бурятии имеет целый ряд характерных черт. Речь идет не только о колоссальном росте численности духовенства и количества культовых сооружений или о включении ламства в нерелигиозные социальные практики: в первую очередь, отличительной особенностью современных религиозных процессов является формирование буддизма как национальной религии бурят. При понимании духовенством того факта, что десе-куляризация общественного сознания не означает реального восстановления религиозности, буддийские священнослужители, объединенные в Традиционной Сангхе России, прикладывают большие усилия для своей успешной адаптации к новым социально-экономическим условиям. Современный буддизм в Бурятии лишь частично подразумевает восстановление базовых функций религии -мировоззренческой и компенсаторной. Зато функция социальной идентификации через религиозную принадлежность выполняется буддизмом в полной мере. Именно поэтому символьная роль религии имеет огромную важность. Символическое значение религия приобретает не только через маркеры, выраженные в религиозных сооружениях и в попытках одухотворить повседневность. Более успешно этой цели служат исторические личности, сыгравшие важную роль в защите религии, особенно в советский период. Хам-бо Лама Итигэлов в современном общественном сознании бурят олицетворяет непримиримость национальной духовной культуры с политикой советской власти. Конечно, чудо Итигэлова способствовало и продолжает способствовать десекуляризации общественного сознания, но чаще всего не в смысле восстановления религиозной веры: возвращение святого ламы в большей мере является символическим доказательством возрождения национальной культуры и национального духа, существования особой и уникальной этнокультурной общности, имеющей право претендовать на особый статус вследствие своей сопричастности к великой тайне бессмертия. Поэтому буряты (и жители Бурятии в целом) одобряют большой интерес, проявляемый к феномену Итигэлову со стороны рос-
сийских чиновников, а также разного рода публичных деятелей, как отечественных, так и зарубежных. На этом фоне неминуемо встает вопрос об использовании Нетленного Тела в качестве товарного знака, который мог бы принести республике ощутимые финансовые выгоды.
Как видим, феномен Хамбо Ламы Итигэлова органично вплетается в общий контекст бурятских социокультурных процессов; его религиозный аспект - существенная, но далеко не единственная составляющая дискурса, разворачивающегося вокруг Нетленного Тела. Любопытной и яркой характеристикой этого дискурса являются надежды на то, что Итигэлов способен решить не только насущные житейские проблемы людей (совсем не обязательно бурят или буддистов), но и экономические, социальные и политические задачи, стоящие перед Россией и Бурятией. Иными словами, для дискурса Итигэлова чрезвычайно важно, чтобы «чудо» так и не было бы объяснено в рациональных (научных) терминах; мифологическое его содержание представляется более значимым и полезным. Собственно, в этом и состоит социальное содержание чуда Итигэлова - искреннее упование на то, что он способен сделать то, что не могут или не хотят совершить обычные люди посредством созидательного труда.
Библиографический список
A-THEISM: Атеистический сайт Беларуси. [Электронный ресурс]. URL: http://a-theism.com/index.php7option
Администрация Президента России заинтересовалась нетленным телом // Аргументы недели. Восточная Сибирь. 2010. №3.
Амоголонова Д.Д. Современная бурятская этносфера. Дискурсы, парадигмы, социокультурные практики. Улан-Удэ, 2008.
Анжилова Д. Как встретить новую весну // АиФ в Бурятии. 2008. №6.
Бадмаринчинов Н. Мировой феномен Хамбо Ламы Итигэлова и проблема бессмертия // Бурятия. 2006. 15 дек.
Будаев Б. Хамбо Лама Итигэлов - невозможное возможно // АиФ в Бурятии. 2007а. №16.
Будаев Б. Хамбо Лама Итигэлов - невозможное возможно // АиФ в Бурятии. 20076. №18.
Дашидондоков С.С. Феномен достопочтенного Хамбо Ламы Эти-гэлова! // Мировоззрение населения Южной Сибири и Центральной Азии в исторической ретроспективе. Барнаул, 2007. Вып. I.
Дождь из цветов. Бурятские буддийские притчи. М., 2005.
Жуковская H.JI. Буддизм и шаманизм как факторы формирования бурятского менталитета // Религия в истории и культуре монголо-язычных народов России. М., 2008.
Информационно-справочный сервер Республики Бурятия. [Электронный ресурс]. URL: www.buryatia-online.ru
Махачкеев А. Борьба Сангхи: история и современность. Байкал медиа консалтинг. [Электронный ресурс]. URL: http://baikal-media.com/ 2006/05/17/borba-sangkhi-istoriya-i-sovremennost
Махачкеев А. Далай-лама укажет преемника // «МК» в Бурятии. 2007. 19-26 дек.
Махачкеев А. Итигэлов служит Родине // МК в Бурятии. 2006. 22 авг.
Нетленный лама излучает электромагнитные волны // Комсомольская правда. 2006. 1 дек.
Никитина Т. Феномен // МК в Бурятии. 2010. №3.
Учитель вышел в свет // АиФ в Бурятии. 2005. №24.
Форум сайта бурятского народа. [Электронный ресурс]. URL: http://www.buryatia.org/modules.php?name=Forums&file.
Хамбо Лама. [Электронный ресурс]. URL: httpnervana.net.rubud-dismlama.html
Чимитдоржин Г.Г. Институт Пандито Хамбо Лам. 1764-2004. Улан-Удэ, 2004.
В.А. Бурнаков
Институт археологии и этнографии СО РАН, г. Новосибирск К ВОПРОСУ О КУЛЬТЕ ОРЛА У ХАКАСОВ*
Орел - один из наиболее почитаемых и распространенных персонажей фольклора и геральдической символики многих народов мира. В этой связи выдающийся исследователь-этнограф Л .Я. Штернберг (1936, с. 112) отмечал: «Культ орла... один из наиболее универсальных. Мы его находим у народов самых различных культур и самых различных рас, наиболее удаленных друг от друга». Мифологические воззрения об орле, как о священной птице, свое развитие получили и у хакасов. К сожалению, в научной литературе отсутствуют работы, посвященные изучению образа орла в
Работа выполнена при финансовой поддержке гранта РГНФ (проект №10-01-00586м/Мл).
