CC BY
184
Раздел 9. Компаративистика и зарубежный опыт
ЗИгМУНТ о.А., PhD,
olga.Siegmunt@uni-hamburg.de Факультет экономических и социальных наук; гамбургский университет, 20148, г. гамбург Ротенбаумхаусзее, 33, Федеративная Республика германия
siegmunt oa,
PhD,
olga.Siegmunt@uni-hamburg.de Faculty of Economic and social sciences university of Hamburg, Rothenbaumchaussee 33, hamburg, 20148, Federal Republic of Germany
возможности международного сравнения
УГОЛОВНОЙ СТАТИСТИКИ
Реферат. В статье показаны условность и погрешности системы статистического учета преступлений, обусловленные особенностями законодательства, формирования уголовной статистики и исполнительной практики регистрации преступлений. Дефекты статистического измерения преступности вскрываются в большей мере при сравнении показателей преступности разных государств. В статье сопоставляются показатели преступности (коэффициенты криминальной активности и уровень раскрываемости преступлений) германии и России на основе статистических данных обоих государств. криминальная активность определялась как среди несовершеннолетних (14-17 лет), так и среди взрослых лиц. сначала проанализированы особенности законодательства, осложняющие сравнение статистических показателей: разный возраст уголовной ответственности; криминализация деяний (разный перечень преступлений); разные конструкции составов преступлений (при криминализации этих деяний в обеих странах). Далее исследованы особенности национального статистического учета как факторы, осложняющие сравнение криминальной активности названных стран: разные виды преступлений, подлежащих учету и несовпадающая дифференциация возрастных групп преступников. Для корректного сравнения автор самостоятельно рассчитал коэффициенты криминальной активности по России по двум возрастным группам (14-17 лет, 18 лет и старше). В заключение исследована практика регистрации преступлений, обусловленная характером обращения правоохранительных органов с пострадавшими и готовностью последних обращаться в полицию, выборочной регистрацией преступлений и манипуляцией данными, раскрываемостью преступлений и отношением к ней руководителей правоохранительных органов. В завершение делается вывод о том, что корректное сравнение данных уголовной статистики осложнено рядом факторов и поэтому не может дать объективной картины показателей преступности в разных государствах. Более надежным методом служит метод совмещения статистических и эмпирических данных (криминологические опросы жертв преступлений).
Ключевые слова: уголовная статистика, коэффициент криминальной активности, международный сравнительный анализ, Россия, германия.
COMPARABILITY OF INTERNATIONAL CRIMINAL STATISTICS
Abstract. The conditionality and the faults of the data collection for crime statistics are shown in this article. The problems are caused by law characteristics, characteristics of data collection, and executive practice of data record. The problems in the measure of crime statistics will be visible best in an international comparison of statistical values. crime rates (rates of suspects (per 100,000) and detection rate) of Russia and Germany are compared on the basis of statistical data of the both countries. The rate of suspects was estimated for juveniles (in age of 14-17 years) and adults. First, the law characteristics like age of criminal responsibility, specifics of criminalization, and different elements of crime for behavior criminalized in both countries are analyzed. Second, characteristics of data collection are analyzed. These are different types of crime and incongruity of age groups. For acceptable comparison, the author estimates rates of suspects in Russia by oneself. These are two age groups (14-17 years old as well 18 years old and older). Third, the executive practice of data record is analyzed: kind of contact of legal institutions with victims, victim's willingness to crime reporting, selective crime record, manipulation of data, crime detection, and stance of the directors of the legal institutions over it. Thus, an acceptably comparison of crime statistics is complicated by a number of factors. Therefore, it cannot
give an objective characterization of crime rates in different countries. Much more reliable method is a composite of statistical and survey data.
Keywords: crime statistics, rate of suspects, international comparative analysis, Russia, Germany.
Уголовная статистика является неотъемлемой частью криминологических исследований при описании уровня и развития зарегистрированной преступности. При этом уголовная статистика остается в первую очередь отчетом правоохранительных органов о проделанной работе. Осознавая это, необходимо с осторожностью подходить к использованию статистических данных для оценивания преступной ситуации. Это проблематично уже на уровне одного государства, поскольку официальные данные могут искажаться под влиянием изменений в методах регистрации преступлений, интенсивности контроля преступности, а кроме того, готовности потерпевших обращаться в полицию. При попытке проведения международных сравнений возникают дополнительные сложности. Так, проведение указанного сравнения затрудняют особенности национальных законодательств, такие, как особенности процессов криминализации/декриминализации деяний или особенности юридических определений тех или иных деяний. Уголовная статистика исследовалась как в Германии [1; 2], так и в России [3; 4; 5; 6; 7; 8; 9; 10], а также сравнение проводилось между странами [4; 6; 11; 12]. Эта статья служит в первую очередь более подробному ознакомлению читателя со сложностями сравнения зарегистрированной преступности на примере России и Германии.
Данные и метод исследования
Данные для сравнительного анализа уровней преступности в России и Германии были взяты из уголовной статистики обеих стран. Для России коэффициенты криминальной активности (Ккр.акт.) и уровень раскрываемости преступлений рассчитывались на основе данных двух ежегодных статистических сборников, выпускаемых Министерством внутренних дел Российской Федерации: «Преступность и правонарушения» и «Состояние преступности в России» [13; 14]. Соответствующие данные по Германии были взяты из Полицейской уголовной статистики (Polizeiliche
Кптта^а^Б^к (РКБ) [15]*. Сравнение криминальной активности проводилось по двум возрастным группам: несовершеннолетние (14-17 лет) и совершеннолетние (18 лет и старше).
зарегистрированная преступность
1. Преступность в целом
При сравнении уровня коэффициентов криминальной активности (Ккр.акт.) по всей совокупности зарегистрированных преступлений в России и Германии очевидны, во-первых, более высокие доли подозреваемых в совершении преступления в Германии, чем в России (см. рис.). Причем это характерно как для совершеннолетних, так и для несовершеннолетних. Во-вторых, несовершеннолетние в обеих странах более криминально активны, чем совершеннолетние. В-третьих, в Германии разница между сравниваемыми возрастными группами намного выше, чем в России.
Зарегистрированная преступность в обеих странах развивалась в исследуемом периоде времени сначала достаточно одинаково: в 1980-х - 1990-х годах как в России, так и в Германии, уровень преступности значительно повысился. С середины 1990-х годов наблюдаются различные тенденции. Преступность несовершеннолетних в Германии продолжала расти и, достигнув в конце 1990-х - начале 2000-х годов свое-
* В российской статистике представлены данные по выявленным лицам, совершившим преступления, к которым относятся лица, «уголовные дела и материалы, в отношении которых направлены в суд», и «лица, уголовные дела и материалы в отношении которых прекращены по нереабилитирующим основаниям» [13]. В немецкой статистике лица, совершившие преступления, носят статус подозреваемых в совершении преступлений, установленных в ходе расследования преступления [15]. Системы учета преступлений обеих стран имеют свои особенности, диктуемые национальным уголовным и уголовно-процессуальным законодательством. Несмотря на это, сравнение коэффициентов криминальной активности в контексте данного исследования представляется возможным. А детальное освещение национальных особенностей учета преступлений заслуживает особого внимания.
объективирования показателей дополнил официальные данные данными эмпирических исследований. Результаты его исследования показали, что стандартизованные значения насильственной преступности в России и = 1,98) намного выше, чем в Германии ^ = -0,63)*.
Различия законодательной базы как проблема, осложняющая сравнение и интерпретацию данных уголовной статистики
1. Возраст наступления уголовной ответственности
В соответствии с законодательством Германии, возраст уголовной ответственности наступает с 14 лет (§ 19 УК ФРГ) независимо от характера и тяжести совершенного преступления. Основным критерием определения возраста уголовной ответственности в России является осознание лицом общественной опасности деяния, а уголовная ответственность за все деяния, предусмотренные Уголовным кодексом РФ, наступает с 16 лет. Российский законодатель исходит из того, что, когда совершается более серьезное деяние, такое как убийство или грабеж, общественная опасность осознается в более раннем возрасте. За такие преступления уголовной ответственности подлежат лица, достигшие к моменту их совершения 14-летнего возраста. Статья 20 УК РФ содержит полный список этих преступлений, а их основным признаком является то, что все они являются умышленными.
Такие расхождения означают, что многие преступления, совершенные в России лицами в возрасте от 14 до 16 лет, не находят отражения в уголовной статистике. А это ведет, в свою очередь, к тому, что и сравнивать преступность несовершеннолетних по всей совокупности деяний невозможно. Единственный выход в этой си-
* Для расчета 7-значений насильственной преступности были агрегированы данные уголовной статистики двух стран и данные анкетирования потерпевших. При этом учитывались коэффициенты криминальной активности по убийствам и разбойным нападениям. Последние были откорректированы анкетными данными долей поданных заявлений о разбойных нападениях. Дополнительно учитывались данные о количестве потерпевших от разбойных нападений и нанесения телесных повреждений, полученные путем опросов жертв [16, с. 209-212].
туации - это сравнение преступности по отдельным видам преступлений.
2. Криминализация деяний
Многие деяния, которые криминализированы в одной стране, не признаны преступными в другой. Так, например, коэффициент криминальной активности за безбилетный проезд в общественном транспорте немецкими несовершеннолетними составлял в конце 1990-х - начале 2000-х годов примерно 500 (или 5 из 1 000 несовершеннолетних). В России безбилетный проезд является не преступлением, а административным правонарушением, поэтому в российской уголовной статистике не учитывается.
Еще одним примером различий в практике криминализации является признание российским законодателем мелкого хищения чужого имущества путем кражи, мошенничества, присвоения или растраты административным правонарушением (ст. 7.27 КоАП РФ). При этом мелким хищение чужого имущества признается тогда, когда стоимость похищенного имущества не превышает одной тысячи рублей. В то же время в Германии любое хищение чужого имущества является преступным и при регистрации автоматически попадает в уголовную статистику. А это означает, что в России уровень преступности по кражам объективно не может быть выше, чем в Германии.
3. Юридическое определение деяний
В некоторых случаях, даже если одно и то же деяние признано преступным в обеих странах, различия могут оставаться на уровне признаков состава преступления. Так, например, сравнивать российскую и германскую уголовную статистику можно лишь на уровне сводного понятия «разбой и грабеж», а не по отдельным видам этих преступлений. Хотя УК РФ и предусматривает такие виды преступлений, как кража (тайное хищение чужого имущества, ст. 158) и разбой (нападение в целях хищения чужого имущества, совершенное с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия, ст. 162), которые по составу преступления соответствуют краже (§ 242 УК ФРГ) и разбою (§ 249 УК ФРГ) в Германии, но российский уголовный закон предусматривает еще одно преступление, которое в подобном виде
не существует в уголовном законодательстве Германии, а именно грабеж (открытое хищение чужого имущества, ст. 161). Грабеж может быть совершен с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия. При этом деяние совершается не тайно, а открыто, заведомо очевидно для собственника или третьих лиц. Таким образом, собственник или третьи лица осознают, что имущество незаконно изымается. По германскому законодательству грабеж относится к категории разбойных нападений и при сравнении с российским законодательством должен быть соединен в одну категорию с разбоем.
Особенность формирования уголовной статистики как проблема, осложняющая сравнение и интерпретацию данных
1. Виды преступлений
Российская уголовная статистика, содержащая по большей части сведения о тяжких и особо тяжких преступлениях, частично учитывает иные, чем германская статистика, преступления. Присутствующие в полицейской уголовной статистике Германии данные о таких преступлениях, как мошенничество, преднамеренное или небольшой тяжести нанесение телесных повреждений, повреждение чужого имущества, безбилетный проезд в общественном транспорте, преступления, нарушающие нормы Закона о статусе иностранных граждан и Закона о процедуре предоставления политического убежища, а также компьютерные преступления, в российской уголовной статистике не содержатся. С другой стороны, уголовная статистика Германии не содержит данных о хулиганстве.
Если сравнить преступность по тем деликтам, которые учитываются в статистике обеих стран, то окажется, что, например, несовершеннолетние в Германии по-прежнему остаются намного более криминально активными, чем в России. В Германии доли преступников, совершивших убийства (включая покушения), изнасилования (в Германии также сексуальное принуждение и сексуальное принуждение в отношении детей), разбои и грабежи, причинение тяжкого вреда здоровью, кражи и преступления, связанные с наркотиками, находились в период 1997-2001 гг.
на уровне примерно 6 000 (на 100 000 населения того же возраста), а в России - на уровне 1 650.
2. Возрастные группы
Уголовная статистика Германии содержит данные о криминальной активности граждан (Ккр.акт.) по следующим возрастным категориям:
- дети: 6 лет, от 6 до 8 лет, от 8 до 10 лет, от 10 до 12 лет, от 12 до 14 лет и по общей категории «дети до 14 лет»;
- несовершеннолетние: от 14 до 16 лет, от 16 до 18 лет и по общей категории «несовершеннолетние от 14 до 18 лет»;
- молодые люди: от 18 до 21 года;
- совершеннолетние: от 21 до 23 лет, от 23 до 25 лет и по общей категории «совершеннолетние от 21 до 25 лет», от 25 до 30 лет, от 30 до 40 лет, от 40 до 50 лет, от 50 до 60 лет, от 60 лет и старше и по общей категории «совершеннолетние от 21 года».
Российская уголовная статистика не содержит коэффициентов криминальной активности (Ккр.акт.). Данные о лицах, совершивших преступления, приводятся в абсолютных величинах и для следующих возрастных групп: 14-17 лет, 18-29 лет и 30 лет и старше. Поскольку международное сравнение криминальной активности на основе абсолютных величин не имеет смысла, а на основе соответствующих коэффициентов, рассчитанных на 100 000 населения соответствующего возраста, невозможно, то и подобный анализ данных, основанный лишь на данных уголовной статистики, неосуществим. Коэффициенты криминальной активности по России, представленные в этой статье, были рассчитаны автором с учетом данных о количестве населения лишь в двух возрастных группах: 14-17 лет и 18 лет и старше.
Исполнительная практика регистрации преступлений как проблема, осложняющая сравнение и интерпретацию данных уголовной статистики
1. Обращение представителей правоохранительных органов с пострадавшими и готовность последних сообщать о случившемся
На готовность пострадавших сообщать о случившемся в правоохранительные органы в немалой степени влияет обращение представителей полиции с жертвами преступлений. 45 % опрошенных в Санкт-Петербурге оценили действенность
оказываемой милицией помощи жертвам преступлений в микрорайоне проживания в 1998 и 2000 гг. совершенно или скорее неэффективной (в среднем 17,8 % посчитали помощь скорее или определенно эффективной и 37,1 % затруднились ответить). В 2000 году в г. Волгограде доля недовольных работой местной милиции составила 41,7 % (здесь 23 % опрошенных посчитали помощь милиции скорее или определенно эффективной и 35,3 % затруднились с ответом) [17]. Дальнейшие результаты этого репрезентативного опроса населения двух российских городов показали, что в 1998-2000 гг. в Санкт-Петербурге установлено от 26,3 % до 30,8 % жертв преступлений, которые проинформировали милицию о случившемся, тогда как в Волгограде эта доля в 2000 году находилась на уровне 41,4 %. Вместе с тем 13,5 % из них в Санкт-Петербурге и 13,4 % в г. Волгограде сообщили, что их заявление в милиции не было принято. 12,8 % подавших заявление в Санкт-Петербурге и 1,3 % в Волгограде не были проинформированы о дальнейших действиях милиции. Предположив, что милиция все равно ничего не стала бы делать, примерно одна треть пострадавших (35,2 % в Санкт-Петербурге и 27,0 % в Волгограде) вообще не стала информировать милицию. Другие 20-25 % лиц не обратились в милицию потому, что преступник не был известен. Еще одна причина необращения - это уверенность в том, что милиция ничего не смогла бы сделать (третья по частоте выбора причина (18,3 % - в Санкт-Петербурге, и 21,8 % - в Волгограде). Повысить уровень регистрации преступлений возможно путем повышения доверия к правоохранительным органам. Удачным представляется опыт помещения полицейских в определенную среду с высоким уровнем криминальной активности, например в школы [18]. Причем под наблюдение школьных полицейских попадают не только сами школы, но и прилегающая к ней территория микрорайона.
2. Селективная регистрация и манипуляция данными
К другим, не менее важным проблемам, связанным с регистрацией преступлений, относятся, например, селективная регистрация и манипуляции с раскрываемостью преступлений, которые неоднократно затрагивались в научной литературе [8;
19; 20; 21]. При этом регистрируются, как правило, те преступления, которые с высокой степенью вероятности будут раскрыты. Некоторые ученые и практики [21] усматривают самую большую проблему искажения уголовной статистики в России в монополизации Министерством внутренних дел деятельности по составлению такой статистики, в то время как это же министерство призвано контролировать процессы борьбы с преступностью. В связи с этим предлагается переложить ответственность за составление уголовной статистики на независимые институты. Менее радикальное предложение - возложить обязанность по регистрации раскрытых преступлений и установленных преступников не на органы внутренних дел, а на суды.
3. Раскрываемость преступлений
Уровень раскрываемости преступлений - это соотношение раскрытых и зарегистрированных преступлений. Реальный уровень раскрываемости всей совокупности преступлений редко превышает 5060 %. Так, за последние 20 лет в Германии ежегодно раскрывается 45-55 % преступлений. В конце 1990-х годов в России были раскрыты две трети всех зарегистрированных преступлений. Уровень раскрываемости в 1980-е годы был еще выше и достигал 90-95 % [8; 10, с. 47-48]. Позже он был снижен проведением репрессивных мер Министерства внутренних дел [3, с. 90; 4, с. 127-128]. Начиная с 1993-1994 гг. уровень раскрываемости снова стал резко подниматься. В этот период были достигнуты высокие показатели в борьбе с преступностью (1997 г. - 72,2 % раскрытых преступлений от общего числа зарегистрированных, 1998 г. - 74,4 %, 1999 г. - 73,4 %,
2000 г. -75,6 %). Высокий уровень раскрываемости преступлений в 1990-е годы в России является результатом принятых в тот период времени критериев оценки успешности работы правоохранительных органов, а именно: чем больше преступлений раскрыто, тем лучше работа. Летом
2001 года министр внутренних дел поставил цель изменить принятые критерии, которая, очевидно, и была достигнута: с начала 2000-х годов уровень раскрываемости преступлений в России снова находится на реальном уровне (2003 г. - 55,1 %, 2004 г. - 54,2 %, 2005 г. - 47,8 %, 2006 г. - 46,6 %, 2007 г. - 49,6 %, 2008 г. -
53,4 %, 2009 г. - 55,1 %, 2010 г. - 55,7 %, 2011 г. - 54,6 %, 2012 г. - 54,4 %).
Таким образом, международное сравнение преступности на основе данных уголовной статистики по всей совокупности преступлений невозможно. Причиной этого являются различия процессов криминализации и декриминализации деяний, характерные для исследуемых государств, различия в законодательных определениях деликтов, а для преступлений, совершенных несовершеннолетними, и различия в возрасте наступления уголовной ответственности. Для этой цели более приемлемым является сравнение отдельных видов преступлений. Однако такое сравнение усугубляют особенности формирования уголовной статистики. Во-первых, перечень видов преступлений, включенных в уголовную статистику разных стран, различен; во-вторых, выделяются разные, порой несхожие, возрастные группы, или они не выделяются вообще.
Международное сравнение преступности затрудняют и так называемые латентные факторы. Они не зафиксированы нормативными актами и не являются составной частью уголовной статистики, но влияют на уровень регистрируемой пре-
ступности, и их возможно выявить лишь путем криминологических исследований. Один из них - селективная регистрация преступлений. Наблюдается следующая взаимосвязь: чем более селективно регистрируются преступления, тем выше уровень раскрываемости и, соответственно, ниже уровень зарегистрированной преступности. Именно такую тенденцию мы наблюдаем на примере существующего уровня криминальной активности несовершеннолетних в России. Еще одним фактором, влияющим на уровень регистрируемой преступности, является готовность потерпевших от преступных посягательств сообщать о случившемся правоохранительным органам. Имеет место следующая взаимосвязь: чем больше заявлений подается, тем выше уровень преступности, при условии, что все поданные заявления регистрируются.
Более надежным методом, чем сравнение статистических данных, является метод совмещения статистических и эмпирических данных. При этом данные уголовной статистики различных стран для их объективизации дополняются данными, полученными в результате криминологических опросов жертв преступлений.
Список литературы
1. Kerner H.-J. Verbrechenswirklichkeit und Strafverfolgung: Erwägungen zum Aussagewert von Kriminalstatistik. München: Wilhelm Goldmann Verlag, 1973.
2. Heinz W. Strafrechtspflegestatistiken und Kriminalpolitik. Zuverlässige und inhaltsreiche Strafrechtspflegestatistiken als Alternative zu einer "Kriminalpolitik im Blindflug": Festschrift für Hans Joachim Schneider zum 70. Geburtstag am 14. November 1998 / Hans-Dieter Schwind, Edwin Kube, Hans-Heiner Kühne [u. a.] (Hrsg.). Berlin: de Gruyter, 1998.
3. Лунеев В.В. Контроль над преступностью: надежны ли показатели? // Государство и право. 1995. N 7. С. 89-102.
4. Лунеев В.В. Преступность ХХ века: мировые, региональные и российские тенденции. М.: НОРМА, 1997. 525 с.
5. Лунеев В.В. Юридическая статистика. М.: Юристъ, 2004. 400 с.
6. Лунеев В.В. Преступность ХХ века: мировые, региональные и российские тенденции. 2-е изд. М.: Вол-терс Клувер, 2005. 299 с.
7. Лунеев В.В. Юридическая статистика. М.: Юристъ, 2007. 394 с.
8. Гаврилов Б. О реальности российской уголовной статистики // Законность. 1999. N 6. С. 27-32.
9. Гаврилов Б. Способна ли российская статистика о преступности стать реальной? // Государство и право. 2001. N 1. С. 47-62.
10. Гилинский Я.И. Криминология: Теория, история, эмпирическая база, социальный контроль: курс лекций. СПб.: Питер, 2002. 384 с.
11. Siegmunt O. Kriminelle Russen, kriminelle Deutsche: Zur Jugendkriminalität im Hell- und Dunkelfeld. Berlin: Wissenschaftlicher Verlag Berlin, 2013.
12. Siegmunt O. Mit Vorsicht zu genießen! Zur Aussagekraft von Kriminalstatistiken und zum Anzeigeverhalten Jugendlicher in Deutschland und Russland: Monatsschrift für Kriminologie und Strafrechtsreform. 2013. 96 (6).
13. Преступность и правонарушения (1987-2008): статистические сборники. М.: МВД России, 1992-2007.
14. Состояние преступности в России: ежегодник. М.: МВД РФ, 1987-2008.
15. Polizeiliche Kriminalstatistik Bundesrepublik Deutschland. Berichtsjahr 1987-2008. Wiesbaden: Bundeskriminalamt, 1988-2009.
16. Eisner M. Crime, Problem Drinking, and Drug Use: Patterns of Problem Behavior in Cross-National Perspektive. Annals of the American Academy of Political and Social Sciences, 2002, 580, 201-225.
17. Gilinskiy Y., Bozhkov O., Kostjukovsky Y. Comparative Sociological Study "The Community and the Police in a Large City" (Report-3). St. Petersburg: Citizens' Watch, 2001.
18. Зигмунт О. Преступники и потерпевшие от насильственных преступлений: исследование латентной преступности несовершеннолетних // Юридическая наука и правоохранительная практика. 2013. N 1 (23). С. 106-116.
19. Акутаев Р. Некоторые аспекты борьбы с искусственно-латентной преступностью // Государство и право. 1999. N 3. С. 44-52.
20. Буторин Л. Регистрация и учет преступлений // Законность. 2001. N 8. С. 33-35.
21. Самойленко В. Искаженная статистика // Законность. 1999. N 3. С. 47-49.
References
1. Kerner H.-J. Verbrechenswirklichkeit und Strafverfolgung: Erwägungen zum Aussagewert von Kriminalstatistik. München, Wilhelm Goldmann Verlag, 1973.
2. Heinz W. Strafrechtspflegestatistiken und Kriminalpolitik. Zuverlässige und inhaltsreiche Strafrechtspflegestatistiken als Alternative zu einer "Kriminalpolitik im Blindflug": Festschrift für Hans Joachim Schneider zum 70. Geburtstag am 14. November 1998 / Hans-Dieter Schwind, Edwin Kube, Hans-Heiner Kühne [u. a.] (Hrsg.). Berlin: de Gruyter, 1998.
3. Luneev V.V. Kontrol' nad prestupnost'yu: nadezhny li pokazateli? [Crime control: whether reliable indicators?]. Gosudarstvo ipravo - State and Law, 1995, no. 7, pp. 89-102.
4. Luneev V.V. Prestupnost'XXveka:mirovye, regional'nye irossiyskie tendentsii [Crime of the twentieth century: global, regional and Russian tendencies]. Moscow, NORMA Publ., 1997. 525 p.
5. Luneev V.V. Yuridicheskayastatistika [Legal statistics]. Moscow, Yurist Publ., 2004. 400 p.
6. Luneev V.V. Prestupnost'XXveka: mirovye, regional'nye i rossiyskie tendentsii [Crime of the twentieth century: global, regional and Russian tendencies]. Moscow, Wolters Kluwer Publ., 2005. 299 p.
7. Luneev V.V. Yuridicheskaya statistika [Legal statistics]. Moscow, Yurist Publ., 2004. 394 p.
8. Gavrilov B. O real'nosti rossiyskoy ugolovnoy statistiki [The reality of the Russian criminal statistics]. Zakonnost' - Legality, 1999, no. 6, pp. 27-32.
9. Gavrilov B. Sposobna li rossiyskaya statistika o prestupnosti stat' real'noy? [Can the Russian statistics on crime to become real?]. Gosudarstvo ipravo - State and Law, 2001, no. 1, pp. 47-62.
10. Gilinskiy Ya.I. Kriminologiya: Teoriya, istoriya, empiricheskaya baza, sotsial'nyy kontrol' [Criminology: Theory, History, empirical base, social control: a course of lectures]. St. Petersburg, Piter Publ., 2002. 384 p.
11. Siegmunt O. Kriminelle Russen, kriminelle Deutsche: Zur Jugendkriminalität im Hell- und Dunkelfeld. Berlin, Wissenschaftlicher Verlag Berlin, 2013.
12. Siegmunt O. Mit Vorsicht zu genießen! Zur Aussagekraft von Kriminalstatistiken und zum Anzeigeverhalten Jugendlicher in Deutschland und Russland: Monatsschrift für Kriminologie und Strafrechtsreform. 2013. 96 (6).
13. Prestupnost' i pravonarusheniya (1987-2008): statisticheskie sborniki [Crime and offenses (1987-2008). Statistical compilations]. Moscow, 1992-2007.
14. Sostoyanieprestupnosti vRossii: еzhegodnik [Criminality in Russia. Yearbook]. Moscow, 1987-2008.
15. Polizeiliche Kriminalstatistik Bundesrepublik Deutschland. Berichtsjahr 1987-2008. Wiesbaden: Bundeskriminalamt, 1988-2009.
16. Eisner M. Crime, Problem Drinking, and Drug Use: Patterns of Problem Behavior in Cross-National Perspektive. Annals of the American Academy of Political and Social Sciences, 2002, 580, 201-225.
17. Gilinskiy Y., Bozhkov O., Kostjukovsky Y. Comparative Sociological Study "The Community and the Police in a Large City" (Report-3). St. Petersburg, Citizens' Watch, 2001.
18. Zigmunt O. Prestupniki i poterpevshie ot nasil'stvennykh prestupleniy: issledovanie latentnoy prestupnosti nesovershennoletnikh [Perpetrators and victims of violent crime: a study of delinquency of minors]. Yuridicheskaya nauka ipravookhranitel'naya praktika - Legal Science and Law enforcement Practice, 2013, no. 1 (23), pp. 106-116.
19. Akutaev R. Nekotorye aspekty bor'by s iskusstvenno-latentnoy prestupnost'yu [Some aspects of the fight against crime artificially latent]. Gosudarstvo ipravo - State and Law, 1999, no. 3, pp. 44-52.
20. Butorin L. Registratsiya i uchet prestupleniy [Registration and accounting of crimes]. Zakonnost' - Legality, 2001, no. 8, pp. 33-35.
21. Samoylenko V. /skazhennaya statistika [Distorted statistics]. Zakonnost' - Legality, 1999, no. 3, pp. 47-49.
