CC BY
0
УДК 616.34-008.6:615.874.2 DOI 10.24412/2220-7880-2024-3-76-80
ВОЗМОЖНОСТИ КОРРЕКЦИИ ПОВЫШЕННОЙ ЭПИТЕЛИАЛЬНОЙ ПРОНИЦАЕМОСТИ КИШЕЧНОГО БАРЬЕРА КАК СУБОПТИМАЛЬНОГО СОСТОЯНИЯ ЗДОРОВЬЯ
Гуровских А. В., Григорович М. С.
ФГБОУ ВО «Кировский государственный медицинский университет» Минздрава России, Киров, Россия (610027, г. Киров, ул. К. Маркса, 112)
В последнее время наряду с многоплановым исследованием микробиома и низкоинтенсивного воспаления в этиопатогенезе различных заболеваний человека внимание экспертов в сфере прикладной и фундаментальной медицины сфокусировано на проблеме повышенной эпителиальной проницаемости кишечника как универсальном патофизиологическом механизме развития патологии многих органов и систем. Цель обзора: рассмотреть современные возможности эффективных и безопасных способов профилактики и коррекции процессов повышенной эпителиальной проницаемости кишечника, направленных на восстановление и поддержание оптимального статуса здоровья на донозологическом уровне. Умеренная физическая активность оказывает многофакторное влияние на гомеостаз и изменяет экспрессию генов интраэпителиальных лимфоцитов, снижая уровень провоспалительных цитокинов и повышая уровень противовоспалительных цитокинов и антиоксидантных факторов. Состав микробиоты, обусловленный особенностями рациона питания, связан со СПЭП и определенными заболеваниями, в частности патологией, инициированной на фоне хронического низкоинтенсивного воспаления, сопутствующего дисфункции кишечного барьера. Пищевая приверженность - средиземноморская диета - ассоциируется со снижением условных патогенов и воспалительных цитокинов. Значительное внимание уделяется вопросам функционального питания и продуктам на основе непатогенных бактериальных субстанций, которые включают в себя про-, пре-, мета-, постбиотики, пробиотические штаммы бактерий, не рассматриваемые как лекарственные средства, но способствующие поддержанию функций кишечника.
Поиск физиологических способов восстановления стабильности кишечного барьера рассматривается в аспекте первичной и вторичной профилактики. Рассматриваются влияние физической активности и применение диетических интервенций, направленных на восстановление микробно-тканевого барьера кишечника. Показано, что продукты на основе пробиотических штаммов и их метаболитов способны опосредовать прямое или косвенное регулирование микробного состава кишечника и кишечной проницаемости, что требует дальнейшего исследования для создания конкретных профилактических и терапевтических стратегий.
Ключевые слова: функциональное продукты, питание, кишечный барьер, повышенная проницаемость кишечника, микробита.
POSSIBILITIES OF CORRECTING INCREASED EPITHELIAL PERMEABILITY OF THE INTESTINAL BARRIER AS A SUBOPTIMAL STATE OF HEALTH
Gurovskikh A. V., Grigorovich M. S.
Kirov State Medical University, Kirov Russia (610027, Kirov, K. Marx St., 112)
Summary. Recently, along with a multifaceted study of the microbiome and low-intensity inflammation in the etiopathogenesis of various human diseases, the attention of experts in the field of applied and fundamental medicine has been focused on the problem of increased intestinal epithelial permeability as a universal pathophysiological mechanism for the development of pathology in many organs and systems. The purpose of the review: to consider modern possibilities of effective and safe methods for the prevention and correction of increased intestinal epithelial permeability processes aimed at restoring and maintaining optimal health status at the pre-clinical level.
Moderate physical activity has a multifactorial effect on homeostasis and changes the expression of intraepithelial lymphocyte genes, reducing the level of pro-inflammatory cytokines and increasing the level of anti-inflammatory cytokines and antioxidant factors.
The composition of the microbiota, determined by the characteristics of the diet, is associated with EPEP and certain diseases, in particular pathology initiated against the background of chronic low-intensity inflammation associated with intestinal barrier dysfunction. Nutritional adherence - the Mediterranean diet is associated with a decrease in opportunistic pathogens and inflammatory cytokines.
Considerable attention is paid to the issues of functional nutrition and products based on non-pathogenic bacterial substances, which include pro-, pre-, meta-, postbiotics, probiotic bacterial strains that are not considered as drugs, but help maintain intestinal functions. Conclusions and findings.
The search for physiological ways to restore the stability of the intestinal barrier is considered in the context of primary and secondary prevention. The effect of physical activity and the use of dietary interventions aimed at restoring the intestinal microbial-tissue barrier are considered. It is shown that products based on probiotic
strains and their metabolites are able to mediate direct or indirect regulation of the intestinal microbial composition and intestinal permeability, which requires further research to create specific preventive and therapeutic strategies.
Keywords: functional products, nutrition, intestinal barrier, increased intestinal permeability, microbiota.
Введение
Многочисленные научные работы последних десятилетий позволили накопить достаточно сведений, обосновывающих фундаментальную роль кишечного барьера в поддержании здоровья и развитии заболеваний [1, 2]. Повышенная кишечная проницаемость (ПКП) связана с проникновением микробных липополисахари-дов (ЛПС) и антигенов, токсинов или непереваренных частиц пищи через межклеточные соединения кишечного эпителия, которые, попадая в кровоток, могут инициировать формирование низкоинтенсивного воспаления, изменять метаболизм, влиять на гормональную, иммунную, нервную, дыхательную или репродуктивную системы [3-5]. Многие авторы полагают, что нарушения кишечного барьера возникают задолго до возникновения явных клинических проявлений различных заболеваний. На ранних этапах своего формирования ПКП может протекать как бессимптомно, так и со снижением показателей общего самочувствия индивида, обусловливая наличие неоптимального статуса здоровья. Показано, что психоэмоциональный стресс и чрезмерная физическая нагрузка, неправильное питание, избыточное употребление алкоголя, применение антибиотиков и психоактивных веществ могут изменять состав микробиоты и нарушать барьерную функцию кишечника [6].
СПЭП рассматривается как универсальный патофизиологический процесс, который способен быть как первопричиной, так и следствием различных патологических процессов. В свою очередь, пандемия COVID-19, охватившая значительное количество населения, выступает в качестве реальной модели многофакторного воздействия на процессы проницаемости кишечного слизистого барьера, а именно сочетание вирусной репликации и интоксикации с высокой фармакологической нагрузкой, психоэмоциональным стрессом на фоне общемировой угрозы, изменением образа жизни [7]. В этой связи поиск путей профилактики СПЭП и своевременной коррекции возникших нарушений на донозологическом этапе представляет интерес с точки зрения поддержания оптимального статуса здоровья современного человека.
Цель обзора: рассмотреть современные возможности эффективных и безопасных способов профилактики и коррекции процессов повышенной эпителиальной проницаемости кишечника, направленных на восстановление и поддержание оптимального статуса здоровья на донозологическом уровне.
Микробиоценоз и слизисто-эпителиальный барьер кишечника.
Появление новых методов исследования на основе секвенирования микробной РНК позволило наиболее полно охарактеризовать сложную «палитру» кишечной микробиоты в виде микробов, микобиоты, комменсалов, условных патогенов, вирусов, вироидов, простейших и их геномов, и предложить для отражения всего ее разнообразия новый термин «холобиота» [8]. Взаимодействие кишечной микробиоты со слизисто-эпителиальным слоем кишечника на структурно-функциональном уровне позволило их объединить под названием микробно-тканевой комплекс кишечника. Пристеночные симбионты преэпителиального слоя СЭБ образуют защитную биопленку и за счет адгезии
на специфических рецепторах эпителия имеют тесную структурную взаимосвязь с эпителиальным слоем. Со стороны микробиоты активность в отношении клеток эпителия осуществляется посредством продукции широкого круга веществ, начиная от синтезируемых бактериями ферментов и заканчивая короткоцепочеч-ными жирными кислотами (КЦЖК). В настоящее время продукты метаболизма микробиоты находятся в центре внимания исследований и включают, помимо КЦЖК, метаболиты триптофана (серотонин и триптамин), бактериальные липополисахариды (ЛПС). Накопление научной информации о роли вышеуказанных субстанций в качестве «ключа» к регуляции кишечной проницаемости и пониманию патогенеза заболеваний положило начало формированию нового направления, имеющего практическую значимость - «метаболомика микробиома» [9].
Клиническое значение повышенной эпителиальной проницаемости.
Поиск связи между ПКП и заболеваниями, а также факторами риска их развития и клиническими маркерами активно продолжается. Мнение исследователей единодушно совпадает в том, что СПЭП является потенциально значимым фактором, который ассоциирован со многими патологическими состояниями и заболеваниями [10]. Анализ современных публикаций, посвященных изучению этиопатогенеза дисфункции СЭБ и связанной с ней патологии, позволил определить ряд потенциальных механизмов различных заболеваний, ассоциированных с изменением функции кишечника, «нездоровым» образом жизни, в том числе особенностями питания. Наряду с низкоинтенсивным воспалением определено значение метаболических расстройств (ожирения, гипергликемии, дислипидемии и др.) в процессах возникновения и прогрессирования ПКП. Установлено развитие ПКП под действием невоспалительных «стрессовых состояний». В частности, интенсивные нагрузки и упражнения на выносливость, прием лекарственных препаратов, а именно нестероидных противовоспалительных препаратов (НПВС) и антибиотиков, патологически-протекающая беременность и поверхностно-активные вещества (такие, как желчные кислоты) и пищевые факторы (такие, как эмульгаторы) увеличивают проницаемость СЭБ [11].
В научных публикациях обсуждаются данные о нескольких десятках признаков/проявлений, ассоциированных с различной степенью дисфункции СЭБ и ПКП, включая факторы риска развития хронических неинфекционных заболеваний (ХНИЗ), патологию ЖКТ и других органов и систем. Остается открытым и требует дальнейшего изучения вопрос относительно корреляционного анализа данных ассоциаций. Большинство исследователей отмечает важность понимания ПКП как первого этапа формирования широкого спектра нарушений, так и причины прогрессирования патологии органов ЖКТ и других систем организма. В целом развитие ПКП можно рассматривать в качестве еще одного биологического фактора риска, профилактика, раннее выявление и коррекция которого могут предотвратить «замыкание» порочного круга патогенеза хронической патологии. Ряд признаков, ассоциируемых со СПЭП, может выступать в качестве как причины, так и следствия,
потенцирующего прогрессирование дисфункции барьера ЖКТ. В настоящее время поиск возможностей купирования клинических проявлений желудочно-кишечных или системных заболеваний на основе восстановления барьерной функции активно продолжается.
В практическом аспекте осознание роли ПКП как универсального патофизиологического феномена в развитии широкого круга заболеваний позволяет рассматривать его как мишень для первичной и вторичной профилактики. В данном контексте сохраняет свою актуальность вопрос о клинических критериях или эквивалентах ПКП с целью его раннего выявления и проведения превентивных мероприятий. По мнению ряда отечественных авторов, имеющих многолетний опыт исследований в области микробно-тканевого комплекса ЖКТ, установление клинических маркеров ПКП возможно при осуществлении «комплексной оценки симптомов хронического системного воспаления, в первую очередь, наличия и выраженности астеновегетативного синдрома», что также тесно связано с образом жизни индивидуума.
Нефармакологические методы коррекции СПЭП.
Следует оговориться, что современный арсенал немедикаментозной терапии содержит достаточно большой перечень методов, однако в данном обзоре мы сконцентрировали внимание на работах, которые посвящены не столько аспектам лечения и реабилитации заболеваний, сколько вопросам эффективных и безопасных способов первичной профилактики и коррекции СПЭП как фактора риска развития хронической неинфекционной патологии.
Двигательная активность. Виды физической активности, способствующие стабилизации СПЭП.
Показано, что умеренная физическая активность моделирует состав микробиоты кишечника, оказывая многофакторное благоприятное влияние на гомеостаз и регуляцию уровня энергии [12]. Сокращение времени транзиторной эвакуации снижает контакт патогенов с эпителиальным барьером, тем самым предотвращает развитие патологических состояний. Исследования демонстрируют, что физическая активность является потенциальным фактором, благоприятствующим биоразнообразию кишечной микробной экосистемы как в качественном, так и в количественном отношении. Предполагается благотворное влияние физических упражнений на процессы ЖКТ, эмоции, настроение и другие функции мозга, что может быть опосредовано модификацией микробиоты. Вероятно, механизм действия, за счет которого физическая активность определяет эти изменения, включает в себя различные взаимосвязанные факторы и пути, такие как изменения в профиле желчных кислот, повышенное производство иммуноглобулинов А (^А), связанное с устойчивостью к колонизации специфическими микроорганизмами, подавление сигнальных путей То11-подобного рецептора 4 (TLR4), что может снизить уровень ЛПС в сыворотке. Умеренная физическая нагрузка изменяет экспрессию генов интраэпителиаль-ных лимфоцитов, снижая уровень провоспалительных цитокинов и повышая уровень противовоспалительных цитокинов и антиоксидантных факторов [13].
Управление питанием. Виды питания, способствующие стабилизации СПЭП.
Исследования показали, что пища играет решающую роль в возникновении или устранении дисфункции кишечника, связанной с различными заболеваниями. Пищевое поведение выступает основным фактором изменения разнообразия микробиома как в краткосрочной, так и в долгосрочной перспективе. Ряд авторов
подтверждает идею о том, что состав микробиоты, обусловленный особенностями рациона питания, может быть связан со СПЭП и определенными заболеваниями, в частности патологией, инициированной на фоне хронического низкоинтенсивного воспаления, сопутствующего дисфункции кишечного барьера [14-18]. Ряд исследований демонстрирует значительные изменения холобиоты в течение суток в зависимости от диетической приверженности. Исходя из этих данных, можно сделать вывод, что корректировка микробиоценоза через модификацию питания способна оказать существенное воздействие на проницаемость СЭБ. Популярные рационы современного человека, включая западный тип питания, безглютеновую, всеядную, вегетарианскую, веганскую и средиземноморскую диеты, были исследованы по их способностям регулировать микробиоценоз. Итоги данных работ демонстрируют, что западная диета, характеризующаяся высоким содержанием животного белка и жиров и низким содержанием клетчатки, приводит к существенному снижению экспрессии белков зонулина окклюденса-1 ^0-1), клаудина и окклюдина как факторов стабильности кишечного барьера. Как следствие, происходит увеличение уровней ЛПС, триметиламин-№оксида (ТМАО) и уменьшение содержания КЦЖК, что приводит к снижению общего количества кишечных комменсалов, в особенности полезных видов.
По всем компонентам средиземноморская диета считается наиболее сбалансированной и полезной системой питания. Она характеризуется высоким профилем мононенасыщенных и полиненасыщенных жирных кислот, высоким содержанием антиоксидантов, клетчатки и углеводов с низким гликемическим индексом, а также высоким уровнем растительного белка по сравнению с белком животного происхождения. Такое питание модулирует состав, разнообразие и функциональность микробиоты кишечника с четко выраженным имприн-тингом в метаболоме. Данная пищевая приверженность ассоциируется с повышением уровня КЦЖК, более высоким соотношением лакто- и бифидобактерий в кишечнике, высоким содержанием ацетата и микроорганизмов, разлагающих клетчатку. В то же время снижается количество условных патогенов и воспалительных цитокинов VEGF, МСР-1, ГЬ-17, 1Р-10, ^-10 и ^-12 [19-21].
Функциональные продукты.
С момента обоснования академиком А. М. Уго-левым теории адекватного питания и пристеночного пищеварения (1991) значительное внимание в плане влияния на здоровье человека уделяется вопросам функционального питания и продуктам на основе непатогенных бактериальных субстанций, которые включают в себя про-, пре-, мета-, постбиотики, пробиотические штаммы бактерий и др. компоненты пищи, не рассматриваемые как лекарственные средства, но способствующие поддержанию многочисленных функций кишечника.
Пробиотические штаммы. Дефиниция, принятая в ходе консенсуса Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), приводит определение: «Пробиотики - живые микроорганизмы, принятые в достаточном количестве, положительно влияют на здоровье человека». Значимость применения пробиотических штаммов микроорганизмов обусловлена их влиянием на состав и метаболическую активность МТКЖКТ, а также широким распространением нарушений разнообразия и свойств кишечного микробиоценоза, что является распространенной причиной дезадаптации организма [22, 23].
Применение пробиотических штаммов в составе продуктов функционального питания оказывает мульти-
факторное воздействие: улучшение свойств эндогенной микробиоты кишечника за счет поддержания баланса метаболомики микробиома, противодействие локальным иммунологическим дисфункциям, стабилизация желудочной мукозной барьерной функции, предотвращение инфицирования патогенами, влияние на кишечный метаболизм. В дополнение к регулированию иммунитета в пищеварительной системе, пробиотические продукты могут влиять на характер системных иммунных ответов, что предотвращает развитие не только патологии ЖКТ. Критериями оценки эффективности пробиотических штаммов и продуктов на их основе служат эмпирические величины адекватного уровня потребления (АУП), аппроксимированные путем анализа данных о зависимости наступления благоприятного эффекта от количественного содержания пробиотических бактерий.
В процессе наблюдений, направленных на оценку эффектов различных пробиотических штаммов, их авторы пришли к выводу, что необходимо выделять более узкую группу - психобиотики [24, 25]. Это группа про-биотиков, влияющая на функции центральной нервной системы, опосредованные осью кишечник - мозг, через иммунные, гуморальные, нервные и метаболические пути для улучшения не только функции пищеварительного тракта, но также обладающая свойствами антидепрессантов и анксиолитической способностью [26]. Значительным достижением в области клинической неврологии, психиатрии и психологии в ближайшие десять лет, по всей видимости, окажется раскрытие механизмов взаимодействия микробиоты с мозгом и поведением, а также влияние психобиотиков на когнитивные функции, память и обучение. Безусловно, данные эффекты ассоциированы с функциями СЭБ и представляют собой обширную и интересную область, которая вносит изменения в существующую концепцию симбиоза между человеком и бактериями, и, выходя за рамки функционального питания, открывает путь для создания новых технологий лечения.
Пребиотики. Первые источники информации о пребиотических субстанциях определяли их как «непереваренные пищевые ингредиенты, оказывающие благоприятный эффект на хозяина избирательно, стимулируя рост и активность одного или ограниченного количества бактерий уже в кишечнике» [27]. Однако с развитием науки определение пребиотиков изменилось и учитывает эффект стимулирования не только клеток толстой кишки, но также других клеток организма человека [28, 29].
Пребиотики и КЦЖК оказывают решающее значение для здоровья кишечника, стимулируют иммунную систему, являются энергетическим субстратом для ми-кробиоты кишечника и обладают антагонистическими свойствами по отношению к патогенам [30-32]. Отмечено благоприятное влияние указанных компонентов пищи на снижение проявлений и тяжести отдельных заболеваний, в частности таких, как психические расстройства, сахарный диабет, синдром раздраженного кишечника (СРК), инфекционная патология [33].
Постбиотики. Международная научная ассоциация пробиотиков и пребиотиков в отношении данной категории продуктов сформулировала следующее определение: «продукт неживых микроорганизмов и/или их компонентов, приносящий пользу здоровью хозяина» [34]. Концепция неживых микроорганизмов, способствующих улучшению или сохраняющих здоровье, не нова, другие термины, которые использовались для описания таких веществ, включают «парапробиотики», «пробио-
тики, убитые нагреванием», «метабиотики», «бактериальные лизаты» [35-37]. Отмечают, что бактериальные метаболиты (например, молочная кислота, белки, витамины, КЦЖК) или компоненты клеток (включая микробные пили, компоненты клеточной стенки) сами по себе не могут квалифицироваться как постбиотики, хотя некоторые из них могут присутствовать в постбиотических продуктах [38]. Постбиотики не содержат живых микроорганизмов, но они также положительно влияют на здоровье посредством аналогичных механизмов, характерных для пробиотиков. Таким образом, как про- и пребиотики, постбиотики не имеют серьезных нежелательных явлений, сохраняя аналогичную эффективность. Следует отметить, что на данном этапе недостаточно данных для понимания комплексных эффектов постбиотиков в целом и этот вопрос требует дальнейшего изучения.
Заключение
Многочисленные исследования последних лет показали, что изменение кишечной проницаемости является довольно распространенным патофизиологическим феноменом и может представлять собой более серьезное бремя для здоровья, чем считалось ранее [39]. Поиск физиологических способов коррекции дисфункции кишечного барьера, выступающей в виде биологического фактора риска развития заболеваний, рассматривается как новая возможность профилактики различной патологии.
Среди эффективных и безопасных инструментов обеспечения барьерной функции кишечного эпителия на современном этапе особая роль отводится поддержанию баланса микробиоты и модификации образа жизни. Управление физической активностью и применение диетических стратегий, направленных на восстановление микробно-тканевого барьера кишечника, способствует диверсификации нормальных симбионтов, увеличению уровня КЦЖК и снижению воспалительных цитокинов. Подчеркивается положительная роль ежедневной двигательной активности умеренной интенсивности и рациона питания с высоким содержанием клетчатки и жирных кислот омега-3 и с низким содержанием животного белка и насыщенных жиров. Определенный интерес в данном аспекте представляют функциональные и пробиотические продукты, обогащенные биологически активными субстанциями естественного генеза, опосредующими прямое или косвенное регулирование микробного состава кишечника и кишечной проницаемости, что требует дальнейшего исследования для создания конкретных профилактических и терапевтических стратегий.
Конфликт интересов. Авторы заявляют об отсутствии явного или потенциального конфликта интересов, связанного с публикацией статьи.
Финансирование. Исследование не имело спонсорской поддержки.
Литература/References
1. Vancamelbeke M., Vermeire S. The intestinal barrier: a fundamental role in health and disease. Expert Rev. Gastroenterol. Hepatol. 2017; 11 (9): 821-834.
2. France M. M., Turner J. R. The mucosal barrier at a glance. J. CellSci. 2017; 130: 307-314. DOI: 10.1242/jcs.193482.
3. Симаненков В. И., Маев И. В., Ткачева О. Н. и др. Синдром повышенной эпителиальной проницаемости в клинической практике. Мультидисциплинарный национальный консенсус // Кар-диоваскулярная терапия и профилактика. 2021. № 1. С. 128-132 [Simanenkov V. I., Maev I. V., Tkachyova O. N. et al. Syndrome of increased epithelial permeability in clinical practice. Multidisciplinary
national consensus. Cardiovascular Therapy and Prevention. 2021; 1: 128-132. (In Russ.)]
4. Cao J., Wang C., Zhang Y., Lei G. et al. Integrated gut virome and bacteriome dynamics in COVID-19 patients. Gut Microbes. 2021. Jan-Dec. 13 (1): 1-21. DOI: 10.1080/19490976.2021.1887722. PMID: 33678150; PMCID: PMC7946006.
5. Chakraborty C., Sharma A. R., Bhattacharya M. et al. Altered gut microbiota patterns in COVID-19: Markers for inflammation and disease severity. World J. Gastroenterol. 2022. Jul 7; 28 (25): 2802-2822. DOI: 10.3748/wjg.v28.i25.2802. PMID: 35978881; PMCID: PMC9280735.
6. Ganda Mall J. P., Ostlund-Lagerstrom L., Lindqvist C. M. et al. Are self-reported gastrointestinal symptoms among older adults associated with increased intestinal permeability. BMC Geriatr. 2018 Mar 20; 18 (1): 75. DOI: 10.1186/s12877-018-0767-6. PMID: 29554871; PMCID: PMC5859527.
7. Vincenzo Di F., Gaudio Del A., Petito V. et al. Gut microbiota, intestinal permeability, and systemic inflammation: a narrative review. Intern Emerg Med. 2024 Mar; 19 (2): 275-293. DOI: 10.1007/ s11739-023-03374-w.
8. Obrenovich M., Jaworski H., Tadimalla T. et al. (2020). The role of the microbiota-gut-brain axis and antibiotics in ALS and neurodegenerative diseases. Microorganisms. 2020; 8 (5): 784. https://doi.org/10.3390/microorganisms8050784.
9. Белоусова Ю. Д., Тынтерова А. М., Рафальский В. В. Современный взгляд врачей на проблему диагностики и лечения астенического синдрома в различных регионах Российской Федерации // Результаты исследований в фармакологии 2024. T. 10. № 1. С. 7-13. [Belousova Yu.D., Tynterova A. M., Rafal'sky V. V. Modern view of doctors on the problem of diagnosis and treatment of asthenic syndrome in various regions of the Russian Federation. Research results in Pharmacology. 2024; 10 (1): 7-13].
10. Burokas A., Arboleya S., Moloney R. D. et al. Targeting the microbiota-gut-brain axis: Prebiotics have anxiolytic and antidepressant-like effects and reverse the impact of chronic stress in mice. Biol. Psychiatry. 2017; 82: 472-487.
11. Дбар С. Д., Стоянова Л. Г. Новое поколение пробиоти-ков - психобиотики, их назначение и функция // Антибиотики и химиотерапия. 2021. № 9-10. С. 9-13. [Dbar S. D., Stoyanova L. G. The new generation of probiotics - psychobiotics, their purpose and function Antibiotics and chemotherapy. 2021; 9-10: 9-13. (In Russ.)]
12. Драпкина О. М., Бубнова М. Г., Попович М. В., Новикова Н. К. Рекомендации по физической реабилитации пациентов, перенесших COVID-19. М.: ФГБУ «НМИЦ ТПМ» Минздрава России; 2021. [Drapkina O. M., Bubnova M. G., Popovich M. V., Novikova N. K. Rekomendatsii po fizicheskoi reabilitatsii patsientov, perenesshikh COVID-19. Moscow, 2021.(In Russ.)]
13. Monda V., Villano I., Messina A. et al. Exercise modifies the gut microbiota with positive health effects. Oxid. Med. Cell. Longev. 2017; 5: 3831972. DOI: 10.1155/2017/3831972.
14. Ghoshal S., Witta J., Zhong J., de Villiers W., Eckhardt E. Chylomicrons promote intestinal absorption of lipopolysaccharides. J. Lipid Res. 2009; 50: 90-97. DOI: 10.1194/jlr.M800156-JLR200.
15. Singh R. K., Chang H.-W., Yan D. et al. Influence of diet on the gut microbiome and implications for human health. J. Transl. Med. 2017; 15: 73. DOI: 10.1186/s12967-017-1175-y.
16. Ma D., Wang A. C., Parikh I. et al. Ketogenic diet enhances neurovascular function with altered gut microbiome in young healthy mice. Sci. Rep. 2018; 8: 6670. DOI: 10.1038/s41598-018-25190-5.
17. Nagpal R., Neth B. J., Wang S., Craft S., Yadav H. Modified Mediterranean-ketogenic diet modulates gut microbiome and short-chain fatty acids in association with Alzheimer's disease markers in subjects with mild cognitive impairment. EBioMedicine. 2019; 47: 529-542. DOI: 10.1016/j.ebiom.2019.08.032.
18. De Filippis F., Pellegrini N., Vannini L., Jeffery I., La Storia A., Laghi L., Serrazanetti D. I., Di Cagno R., Ferrocino I., Lazzi C. et al. High-level adherence to a Mediterranean diet beneficially impacts the gut microbiota and associated metabolome. Gut. 2016; 65: 1812-1821. DOI: 10.1136/gutjnl-2015-309957.
19. Garcia-Mantrana I., Selma-Royo M., Alcantara C., Collado M. C. Shifts on Gut Microbiota Associated to Mediterranean Diet Adherence and Specific Dietary Intakes on General Adult Population. Front. Microbiol. 2018; 9: 890. DOI: 10.3389/fmicb.2018.00890.
20. Pagliai G., Russo E., Niccolai E., Dinu M., Di Pilato V., Magrini A., Bartolucci G., Baldi S., Menicatti M., Giusti B. et al. Influence of a 3-month low-calorie Mediterranean diet compared to the vegetarian diet on human gut microbiota and SCFA:
The CARDIVEG Study. Eur. J. Nutr. 2020; 59: 2011-2024. DOI: 10.1007/ s00394-019-02050-0.
21. Klement R. J., Pazienza V. Impact of different types of diet on gut microbiota profiles and cancer prevention and treatment. Meditsina. 2019; 55: 84. DOI: 10.3390/medicina55040084.
22. Dinan T. G., Stilling R. M., Stanton C., Cryan J. F. Collective unconscious: how gut microbes shape human behavior. Journal of Psychiatric Research. 2015; 63: 1-9. DOI.10.1016//. jpsychires.2015.02.021.
23. Bindels L. B., Delzenne N. M., Cani P. D., Walter J. Towards a more comprehensive concept for prebiotics. Nat. Rev. Gastroenterol. Hepatol. 2015; 12: 303-310.
24. Gibson G. R., Hutkins R., Sanders M. E. et al. Expert consensus document: The international scientific association for probiotics and prebiotics (ISAPP) Consensus statement on the definition and scope of prebiotics. Nat. Rev. Gastroenterol. Hepatol. 2017; 14: 491-502.
25. Kambe J., Watcharin S., Makioka-Itaya Y. et al. Heat-killed enterococcus fecalis (EC-12) supplement alters the expression of neurotransmitter receptor genes in the prefrontal cortex and alleviates anxiety-like behavior in mice. Neurosci. Lett. 2020; 720: 134753.
26. Sharma M., Shukla G. Administration of metabiotics extracted from probiotic lactobacillus rhamnosus MD 14 inhibit experimental colorectal carcinogenesis by targeting Wnt/p-catenin pathway. Front. Oncol. 2020; 10: 746.
27. Масирбаева А. Д., Сайфудин А. Ш., Амирашева Б. К. и др. Клиническое применение пробиотиков и пребиотиков // Микробиология и вирусология. 2023. № 1 (40). С. 72-79. [Masirbaeva A. D., Saifudin A. Sh., Amirasheva B. K. et al. Clinical application of probiotics and prebiotics. Microbiology and Virology. 2023; 1 (40): 72-79. (In Russ.)]
28. Qin J., Li Y., Cai Z. et al. A metagenome-wide association study of gut microbiota in type 2 diabetes. Nature. 2012; 490: 55-60. DOI: 10.1038/nature11450.
29. Koeth R. A., Wang Z.., Levison B. S. et al. Intestinal microbiota metabolism of L-carnitine, a nutrient in red meat, promotes atherosclerosis. Nat. Med. 2013; 19: 576-585. DOI: 10.1038/nm.3145.
30. Cheng L. H., Liu Y. W., Wu C. C., Wang S., Tsai Y. C. Psychobiotics in mental health, neurodegenerative and neurodevelopmental disorders. J. Food Drug Anal. 2019; 27 (3): 632648. DOI: 10.1016/j.jfda.2019.01.002.
31. Gualtieri P., Marchetti M., Cioccoloni G., De Lorenzo A., Romano L., Cammarano A., et al. Psychobiotics regulate the anxiety symptoms in carriers of allele A of IL-1p gene: a randomized, placebo-controlled clinical trial. Mediators Inflamm. 2020; 1-11. DOI: 10.1155/2020/2346126.
32. Salminen S., Collado M. C., Endo A. et al. The international scientific association of probiotics and prebiotics (ISAPP) consensus statement on the definition and scope of postbiotics. Nat. Rev. Gastroenterol. Hepatol. 2021.
33. Kambe J., Watcharin S., Makioka-Itaya Y. et al. Heat-killed enterococcus fecalis (EC-12) supplement alters the expression of neurotransmitter receptor genes in the prefrontal cortex and alleviates anxiety-like behavior in mice. Neurosci. Lett. 2020; 720: 134753.
34. Sharma M., Shukla G. Administration of metabiotics extracted from probiotic lactobacillus rhamnosus MD 14 inhibit experimental colorectal carcinogenesis by targeting Wnt/p-catenin pathway. Front. Oncol. 2020; 10: 746.
35. Suarez N., Ferrara F., Rial A. et al. Bacterial lysates as immunotherapies for respiratory infections: Methods of preparation. Front. Bioeng. Biotechnol. 2020; 8: 545.
36. Ma Q., Xing C., Long W. et al. Impact of Microbiota on central nervous system and neurological diseases: The gut-brain axis. J. Neuroinflammation. 2019; 16: 53.
37. Wu G. D., Chen J., Hoffmann C. et al. Linking long-term dietary patterns with gut microbial enterotypes. Science. 2011; 334: 105-108. DOI: 10.1126/science.1208344.
38. Erridge C., Attina T., Spickett C. M., Webb D. J. A high-fat meal induces low-grade endotoxemia: Evidence of a novel mechanism of postprandial inflammation. Am. J. Clin. Nutr. 2007; 86: 1286-1292. DOI: 10.1093/ajcn/86.5.1286.
39. Григорович М. С., Гуровских А. В., Боговарова К. А. Синдром повышенной эпителиальной проницаемости: механизмы и клиническое значение на современном этапе // Здравоохранение Чувашии. 2024. № 2. С. 50-59. [Grigorovich M. S., Gurovskikh A. V., Bogovarova K. A. Syndrome of increased epithelial permeability: mechanisms and clinical significance at the present stage. Zdravookhranenie Chuvashii. 2024; 2: 50-59. (In Russ.)]
