CC BY
84
7. УГОЛОВНОЕ ПРАВО, УГОЛОВНО-ИСПОЛНИТЕЛЬНОЕ ПРАВО, (СПЕЦИАЛЬНОСТЬ 12.00.08)
7.1. ВОЗМОЖНОСТИ И ИМПЕРАТИВЫ ОСВОБОЖДЕНИЯ ОТ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ
Иванов Никита Георгиевич, д-р юрид. наук, профессор, Заслуженный юрист РФ. Должность: заведующий кафедрой. Место работы: Всероссийский государственный университет юстиции (РПА Минюста России). Подразделение: кафедра уголовного права и криминологии. E-mail: [email protected]
Аннотация: Статья посвящена анализу нормативной корректности и целесообразности норм об освобождении от уголовной ответственности. В работе сделано несколько акцентов. Во-первых, обосновывается онтологическое существо нормативных предписаний об освобождении от уголовной ответственности. Во-вторых, обращено внимание на корректность отдельных формулировок несомненно важных норм, позволяющих облегчить процесс расследования преступлений. В-третьих, высказаны сомнения в целесообразности отдельных норм об освобождении от уголовной ответственности, которые дублируют друг друга.
В статье рассмотрены нормы об освобождении от уголовной ответственности Общей части УК во взаимодействии с соответствующими нормативными предписаниями Особенной части. В процессе сопоставления предписаний Общей и Особенной части УК РФ, посвященных освобождению от уголовной ответственности, даны рекомендации правоприменителю по поводу применения аналогичных предписаний.
Ключевые слова: освобождение от уголовной ответственности, деятельное раскаяние, судебный штраф, условия освобождения, экономические преступления.
OPPORTUNITIES AND IMPERATIVES OF OSVOBORZHDENIJA FROM CRIMINAL LIABILITY
Ivanov Nikita Georgievich, Dr of law, professor, Honored lawyer of RF. Position: Head of chair. Place of employment: Russian state university of Justice (RLA of Ministry of justice of Russia). Department: criminal law and criminology chair. E-mail: [email protected]
Annotation: The article is devoted to analysis of normative correctness and appropriateness of rules on exemption from criminal responsibility. In work done a few accents. Firstly, justified an ontological substance regulations for exemption from criminal responsibility. Secondly, drawing attention to the correctness of the selected language is undoubtedly important rules to facilitate the process of investigation. Thirdly, doubts the appropriateness of exemption from criminal liability, which overlap. The article describes the rules for exemption from criminal responsibility of the general part of the CRIMINAL CODE, in conjunction with the relevant regulatory requirements of the special part. The matching process requirements of General and special part of the CRIMINAL CODE of the RUSSIAN FEDERATION, devoted to the release of criminal responsibility, and recommendations about going to apply similar requirements.
Keywords: exemption from criminal responsibility, repentance, the court fine, conditions of release, economic crimes.
Возможности и императивы освобождения от уголовной ответственности представлены в главе 11 Общей части УК и в примечаниях к статьям Особенной части Уголовного кодекса. В статье будут рассмотрены не все варианты освобождения от уголовной ответственности, а лишь те, которые вызывают, по определённым причинам, сомнения в их корректности и (или) законодательной целесообразности.
Прежде всего - о нравственных посылах создания норм об освобождении от уголовной ответственности. Именно такая формулировка давно уже назрела для многих исследований на ниве права, а уж тем более уголовного права, с его исключительным репрессивным аппаратом. Пора бы вспомнить о нравственных основах правовых запретов и дозволений.
Нормы об освобождении от уголовной ответственности имеют своим основанием библейские сюжеты о прощении прегрешившего, но делающего всё, чтобы грех искупить. Притча о блудном сыне, о заблудшей овце и т.д. Покаяние, признание своего греха в Библии рассматривается как подвиг, в частности, подвиг осознания своей греховности и раскаяния, что, несомненно, заслуживает поощрения. Использование библейских сюжетов в праве, хотя и имплицитно, свидетельствует о том, что нравственные поступки имеют огромную ценность, которая должна отражаться в праве адекватно оценке нравственности в обществе, не поражённым (или, по крайней мере, не окончательно поражённым) хамским эмбрионом. В этом и заключается онтологическая суть норм современного УК об освобождении от уголовной ответственности. Я специально сделал акцент на онтологической сути рассматриваемых норм, дабы критика оппонентов учитывала эту особость.
В 2011 году УК РФ был дополнен нормой об освобождении от уголовной ответственности по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности (ст.76.1 УК), которая с тех пор неоднократно дополнялась. Мотивы включения и в дальнейшем, неоднократного дополнения статьи 76.1 в рамках УК очевидны - стремление законодателя отразить в кодексе «державные начинания», которые касались развития бизнеса в России. Однако, что получилось в итоге.
В части первой данной статьи речь идёт о налоговых преступлениях, при совершении которых лицо освобождается от уголовной ответственности в случае выполнения указанных в норме условий. В качестве условия освобождения названо требование о возмещении в полном объёме ущерба, причинённого бюджетной системе Российской Федерации. Примечания 2 к статьям 198 и 199 УК в качестве условий освобождения выдвигают точно такие же требования: полная уплата суммы недоимки и соответствующих пеней, а также суммы штрафа в размере, определяемом в соответствии с Налоговым кодексом РФ. Почему требования примечаний точно такие же, как в ч.1 ст.76.1 УК, хотя формулировки разные? Требования адекватны потому, что ст.20 Бюджетного кодекса РФ, которая называется «Классификация доходов бюджетов» устанавливает в качестве групп, составляющих доходы бюджетов, помимо налогов и сборов, также штрафы,
санкции и возмещение ущерба. Недоимка - это налоговая задолженность (п.2 ст.11 НК), пеня - разновидность штрафа, связанная с фактом возникновения недоимки (ст.75 НК), ну а штраф - наказание за неуплату налога (ст.122 НК). Все эти выплаты составляют доход бюджета и, следовательно, их неуплата влечёт причинение ущерба бюджетной системе, что и требует ч.1 ст.76.1 УК. Но зачем нужен этот дубляж, непонятно. Суды могут с одинаковым успехом применять и норму ст.76.1 и нормы примечаний. Дублирование в кодексе нормативных императивов, во-первых, нарушает принципы законодательной техники, требующий максимальной лапидарности при максимальной же понятности правовой нормы и, во-вторых, загружает кодекс ненужными артефактами, не имеющими функционального предназначения, но переполняющими кодекс, от чего он становится «тяжёлым» в правоприменении.
Во второй части рассматриваемой статьи перечисляются преступления, за совершение которых субъект освобождается от уголовной ответственности, если выполнит условия, представленные в виде альтернатив. Субъект должен:
- возместить ущерб, причинённый гражданину, организации или государству и перечислить в федеральный бюджет денежное возмещение в размере двукратной суммы причинённого ущерба или;
- перечислить в федеральный бюджет доход, полученный в результате совершения преступления и денежное возмещение в размере двукратной суммы дохода, полученного в результате совершения преступления или;
- перечислить в федеральный бюджет денежную сумму, эквивалентную размеру убытков, которых удалось избежать в результате совершения преступления и денежное возмещение в размере двукратной суммы убытков, которых удалось избежать в результате совершения преступления или;
- перечислить в федеральный бюджет денежную сумму, эквивалентную размеру совершённого деяния, предусмотренного соответствующей статьёй Особенной части и денежное возмещение в двукратном размере этой суммы.
Понятно, что штрафная система условий, выполнение которых позволяет освободить субъекта от уголовной ответственности, построена по американскому образцу, основанному на выгоде и убытке. И это очень хорошо: преступил черту - заплати вдвое. Такая система имеет и карательный, соединённый с экономической выгодой, и профилактический эффект.
Перечисленные в ч.2 ст.76.1 УК условия весьма жёстки, поскольку основаны не только на возмещении реального или предполагаемого вреда, но ещё и на кратном увеличении такого вреда. Законодатель, формулируя условия освобождения от уголовной ответственности, использует при этом, различную терминологию, представляя причинённый вред как ущерб, доход, размер, убытки, что должно непременно породить вопросы правоприменительной практики. Попытаемся разобраться в терминологической мозаике законодателя исключительно для правоприменительных целей.
Первое, не по важности, а по мере упоминания законодателем, условие - возмещение ущерба и перечисление в бюджет двукратной суммы ущерба. В уголовном, как, впрочем, и в гражданском праве ущерб определяется как неблагоприятные имущественные последствия. В перечисленных в ст.76.1 УК нормах
также речь идёт о неблагоприятных имущественных последствиях, которые определяются через термин «ущерб». Например, ущерб, в ст.178 УК определён через денежный эквивалент, что соответствует понятию имущественного ущерба. Так же определяется ущерб и в других, перечисленных в ст.76.1 УК нормах.
Если законодатель в качестве условия освобождения от уголовной ответственности поставил требование, касающееся удовлетворения ущерба, тогда вызывает интерес, что он имел ввиду: только те нормы, где ущерб указан в качестве конститутивного признака деяния, или, быть может, и другие нормы с учётом того обстоятельства, что условия освобождения ч.2 ст.76.1 УК распространяются на все, перечисленные в норме составы. Ущерб не является признаком преступлений статей 177, 191, 192, 193, 194, 199.2. Там речь идёт о размере. Следовательно, если возмещение ущерба касается только тех составов, где он указан, тогда на другие составы не распространяется первое выделенное законодателем условие освобождения от уголовной ответственности.
Если оценивать ущерб как любой материальный вред, причинённый потерпевшей стороне, тогда рассматриваемое условие должно распространятся на те составы, где устанавливается материальный вред. А это, почти все статьи, перечисленные в ч.2 ст.76.1 УК.
Рассматривать ущерб как любой материальный вред, включающий в себя, в частности, убытки, позволяет толкование ст.15 ГК РФ, где ущерб (реальный ущерб) идентифицируется с убытками и определяется размерами, необходимыми для его возмещения. Понимать ущерб иначе, чем его толкует гражданское законодательство, выступающее в данном случае как позитивное право, неправильно, ибо нарушает основания терминологии, используемой в конкретной отрасли. Автор солидарен в данном контексте с мнением О.Э.Лейст, считавшим, что различное содержание одного термина в правовых отраслях является нарушением требования ясности и чёткости правовых формулировок: «немалую методологическую опасно представляет такое неправильное использование терминологии, имеющей в разных науках различное содержание. Давно замечено, что терминологическое «переодевание» хорошо известных явлений в новые словесные одежды не может привести к какому-либо приращению научного знания»1. На мой взгляд, именно так должен оценивать ущерб суд, понимая под ним не только непосредственно ущерб, но и составляющие его убыток, и размер.
Признак «убыток» содержится только в ч.1 ст.185.6 из перечисленных в норме ч.2 ст.76.1 составов. Этот признак представлен в такой языковой конструкции ч.1 ст.185.6 УК: «избежание убытков». Такого рода фразеологическая стилистика конститутивного признака преступления даёт понять, что речь идёт о возможном ущербе, наступление которого удалось избежать по различным причинам, нас в данном случае мало интересующим. То есть, по сути дела, это «несостоявшийся ущерб». В отличие от реальных убытков «несостоявшийся ущерб» высчитывается на основе экономически верифицированных предположений о том вреде, который мог бы последовать в результате успешного завершения преступления. Но всё же это разновидность ущерба, пускай и потенциального. Иначе говоря, это «непричинённые», но убытки. Следовательно, на
1 Лейст О.Э. Понятие ответственности в теории права. Вестник Московского университета. Серия 11. Право. 1994. № 1. С.32.
эту часть нормы ст.185.6 УК первое условие освобождения от уголовной ответственности распространяется.
Признак «размер» представлен в такой стилистике: «уклонение в... размере» (ст.177, чч.1,2 ст.194), деяние, «совершённое в ... размере» (ч.1 ст.191, 192), «сокрытие денежных средств в. размере» (ст.199.2), «нарушение требований. в размере» (чч. 1,2 ст.193). Во всех перечисленных нормах, где речь идёт о размере, наказуемым является нарушение тех или иных правил (нормативов), которое становится преступным, если соответствует указанному в законе размеру нарушения. Уголовно наказуемые нарушения правил, составляющих объективную сторону указанных преступлений, причиняют в итоге ущерб и лицу (физическому или юридическому), которое теряет дивиденды от произведённых помимо его воли действий, и бюджетной системе. Например, незаконный оборот драгоценных металлов в крупном размере (ч.1 ст.191 УК) означает, в частности, совершение сделок, которые проходят мимо внимания налоговых органов и в результате таких операций бюджет лишается причитающихся ему дивидендов. То есть, лицо и бюджет терпят убытки, что и является несомненным ущербом. Такого рода ущерб ещё более несомненен при совершении, положим, преступлений, предусмотренных чч. 1,2 ст.193 УК. В такой ситуации ч.1 ст.76.1 УК не может быть применена, поскольку она ориентирована на конкретные преступления. Следовательно, первое условие освобождения от уголовной ответственности распространяется и на нормы, перечисленные в ч.2 ст.76.1 УК, где в качестве конститутивного признака назван размер.
Теперь о доходе. Доход есть определённая ценность, которая получена в результате какой-либо деятельности. Этот признак указан в перечисленных в ч.2 ст.76.1 УК нормах в альтернативе с другими признаками, такими как ущерб, избежание убытков. Доход, который субъект получает в результате совершения преступления, не является объектом налогообложения. Такой доход не подлежит и конфискации, поскольку составы преступлений, входящие в перечень деяний ст.76.1 УК, в которых доход является одним из конститутивных признаков, отсутствуют в перечне составов, перечисленных в ст.104.1 УК. А это следующие составы: чч.1, 1.1 ст.171, ч.1 ст.172, ч.1 ст.178, ч.1 ст.185.3, ч.1 ст.185.4, ч.1 ст.185.6. Но в перечисленных составах нет дохода, полученного в результате совершения преступления. В данных составах доход является криминообразующим признаком преступления. Без его наличия нет преступления, если совершение деяния ограничивается только извлечением дохода. В такой ситуации положения ч.2 ст. 76.1 УК не могут распространяться на указанные в ней составы, если преступление ограничивается только извлечением дохода. Однако, если законодатель имел ввиду извлечение дохода из совершённого преступления, представляя данный признак максимально широко, а не ограничиваясь лишь теми нормами, где речь идёт о доходе, тогда надо, чтобы субъект это преступление совершил, но не любое, а из того перечня, который представлен в ч.2 ст.76.1 УК. Но в этом случае субъект должен выполнять условия и по поводу ущерба, и по поводу дохода. Например, если в результате внесения кадастровым инженером ложных сведений в межевой план (ст.170.2 УК) субъект причинил гражданам крупный ущерб и при этом извлёк доход в виде благодарности за содеянное (максимально широкое понимание
дохода), тогда он должен выполнить императивы условий № 1 и № 2 ч.2 ст.76.1 УК. Но как просчитать доход в таком случае? Ну а если законодатель ориентировался вторым условием исключительно на нормы, где есть указание на доход, тогда он добился только парадокса. Так, например, по поводу незаконного предпринимательства: для того, чтобы использовать возможности ч.2 ст.76.1 УК, необходимо, чтобы субъект в результате осуществления незаконной предпринимательской деятельности причинил крупный ущерб гражданам, на основании которого извлёк доход. Но в диспозиции ст.171 УК доход уже является криминооб-разующим признаком. Таким образом, нужен ещё один доход, который уже будет доходом от преступления. И так далее.
Третье условие освобождения от уголовной ответственности, выделенное в ч.2 ст.76.1 УК, практически идентично первому - перечисление суммы, эквивалентной размеру убытков и возмещение в размере двукратной суммы убытков, которых удалось избежать, что и есть возмещение ущерба (правда, предполагаемого). Разница между первым и третьим условием принципиальна только для адресата перечисления сумм, но не для лица, которое выплачивает «штрафную ренту». В любом случае субъект возмещает ущерб и оплачивает его в двойном объёме.
Четвёртое условие в виде перечисления денежной суммы, эквивалентной размеру совершённого деяния и двукратное возмещение этой суммы, касается размера совершённого деяния, который, как уже было замечено, является разновидностью ущерба физическому или юридическому лицу, претендующего на легальные дивиденды, и бюджетной системе. Это условие в своих сущностных чертах ничем не отличается от предыдущих - возмещение эквивалентного ущерба и плюс перечисление двукратной стоимости такого ущерба. Следовательно, на нормы ч.2 ст.76.1 УК, учитывающие размер в качестве криминообра-зующего признака, распространяется и первое условие освобождения. В итоге оказывается, что первое, третье и четвёртое условия освобождения от уголовной ответственности ч.2 ст.76.1 УК, распространяются на все нормы, в ней перечисленные. Второе условие, касающееся доходов, полученных в результате совершения преступления, вряд ли может быть использовано в правоприменительной деятельности, поскольку его целеполагание неизвестно и трансцен-дентно.
Перечисленные в ч.2 ст.76.1 УК нормы содержат составы, относящиеся преимущественно к преступлениям небольшой или средней тяжести, что соответствует общей направленности либерализации уголовного законодательства, которая резонно предпочитает не затрагивать тяжкие, а уж тем более особо тяжкие преступления. Однако в этот перечень попали составы статей 196 и 197 УК, которые относятся к категории тяжких преступлений. Эта странная позиция законодателя, нарушающая общую направленность гуманизации и УК в целом, и экономических преступлений, в частности усугубляется и тем, что в перечисленных статьях законодатель проигнорировал другие деяния, которые относятся к категории небольшой или средней степени тяжести. Так, распространяя действия ст.76.1 УК на ч.1 ст.171, законодатель не счёл возможным сделать то же в отношении ч.2 данной статьи, где предусмотрено преступление, относящееся к категории средней тяжести. То же касается чч.3,5 ст.171.1 (небольшой степени тяжести), ч.3 ст.185 (средней сте-
пени тяжести), чч.2,3 ст.185.2 (средней и небольшой степени тяжести) и т.д. Такая позиция законодателя усугубляется и другим недоумением: в ч.2 ст.76.1 УК он указал на чч.1 и 1.1 ст.193 УК, а в ч.3 ст.76.1 - на всю статью 193 Уголовного кодекса.
Положение с недоумениями осложняется ещё и тем, что в ч.2 ст.76.1 УК предусмотрена возможность освобождения от уголовной ответственности лица, которое выполнило первое условие, выделенное законодателем в данной норме, после совершения деяния, предусмотренного ч.1 ст.178 УК. Наряду с императивом освобождения, содержащимся в Общей части УК, в ст.178 Кодекса предусмотрено примечание 3 «исступ-лённо»-компромиссного характера: лицо освобождается от уголовной ответственности причём не только за преступление, предусмотренное ч.1 данной статьи (требование ч.2 ст.76.1 УК), а за все преступления, в ней содержащиеся, при условии, если оно а) первое из всех соучастников сообщит о преступлении (вот где исступлённость), б) будет активно способствовать раскрытию деяния, в) возместит причинённый ущерб или иным образом загладит вред. Что должен делать правоприменитель? Думаю, вот что. В том случае, если субъект не успел выполнить условия, содержащиеся в примечании 3 к ст.178 УК (не успел, например, оказаться первым в очереди на сообщение), тогда он может воспользоваться императивами ст.76.1 УК. Но это, разумеется, касается только преступления, предусмотренного ч.1 ст.178 УК. Поэтому, относительно преступления статьи 178 УК РФ, субъекту выгоднее совершать квалифицированные виды данного деяния, поскольку репрессивный потенциал императивных условий примечания гораздо более низкий, чем соответствующий потенциал условий ч.2 ст. 76.1 УК хотя бы потому, что субъект может загладить вред любым способом и, например, таким, который не будет столь обременительным для его кошелька, как двойные размеры штрафных санкций ч.2 ст.76.1 Уголовного кодекса. Ну а в том случае, если субъект, совершивший преступление, предусмотренное ч.1 ст.178 УК, выполнил полностью условия примечания, тогда суд не может отказать такому субъекту в освобождении хотя бы потому, что виновный выполнил всё то, что от него требовал законодатель, хотя норма примечания Особенной части не соответствует норме ч.2 ст.76.1 Общей части УК и, увы, несмотря на то, что нормы Общей части выступают в качестве конституции для нормативных положений части Особенной. Данное несоответствие должно быть, по моему глубокому убеждению, преодолено новеллизированием соответствующих норм.
Положение п.16 постановления пленума Верховного суда РФ «О практике применения судами законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности за преступления в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности» от 15 ноября 2016 № 48 вводит такое требование: «В случаях выполнения не всех или не в полном объёме действий, предусмотренных статьёй 76.1 УК РФ, лицом, совершившим преступление небольшой или средней тяжести в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, его ходатайство о прекращении уголовного преследования по основаниям, предусмотренным статьями 75, 76 или 76.2 УК РФ, может быть удовлетворено судом при условии выполнения содержащихся в указанных нормах требований». Таким образом, пленум Верховного суда не связывает виновное лицо выполнением условий, содержащихся
только в ст.76.1 УК. Ориентируясь на мнение суда, можно представить его норму в такой стилистике: выполнение требований ст.76.1 УК вовсе не обязательно для освобождения от уголовной ответственности, тем более, что содержащиеся в ней требования весьма жёстки главным образом для кармана злоумышленника. Субъект может быть освобождён и в случае выполнения требований других норм, содержащих менее обременительные условия. Но, во-первых, пленум как-то странно сформулировал свои «пристрастия», а именно «в случае выполнения не всех или не в полном объёме действий». Значит, субъект всё же должен хотя бы что-то выполнить из условий ст.76.1 УК и только после этого он может рассчитывать на применение к нему норм статей 75. 76 и 76.2 УК. Но если субъект выполнит только что-то из условий ст.76.1 УК, то будет ли это «что-то» зачтено ему в позитив при выполнении условий других норм? Например, если субъект возместит ущерб, причинённый гражданину, но не перечислит в бюджет денежную сумму в двукратном размере. Сумма возмещённого ущерба должна ли учитываться в возмещении ущерба по ст.75 УК или в сумме судебного штрафа? Думаю, что обязательно должна, поскольку дополнительно выплаченная сумма для выполнения условий другой нормы, является излишней и подлежит возврату. В данном случае уместна аналогия с ч.2 ст.160.1 Бюджетного кодекса РФ, согласно которой излишне уплаченные платежи подлежат возврату. Кроме того, возмещение ущерба, причинённого гражданину или другому лицу по правилам ч.2 ст.76.1 УК решительно ничем не отличается от возмещения ущерба по правилам ст.75 и 76.2, и заглаживания причинённого, в частности, имущественного, вреда по правилам ст.76 УК, тем более, что в п.2.1 постановления пленума Верховного суда РФ «О применении судами законодательства, регламентирующего основания и порядок освобождения от уголовной ответственности» от 27 июня 2013 № 19 (в ред. от 29.11.2016 №56) имущественный вред приравнивается к ущербу.
А как быть, если субъект вообще ничего не выполнил из тех условий, которые предложены в ст.76.1, но выполнил всё то, что требуют условия других норм об освобождении от уголовной ответственности? С учётом того обстоятельства, что возмещение ущерба идентично во всех нормах об освобождении от уголовной ответственности, полагаю, что выполнение требований иных норм после совершения преступления в сфере экономической деятельности и в этом случае должно учитываться судом в целях освобождения.
Однако, и это, во-вторых, требования ст.76.1 УК носят императивный характер - «освобождается», а требования других норм Общей части об освобождении представлены в виде факультатива - «может быть освобождено». В таком лингвистическом представительстве выгоднее выбрать условия ст.76.1 УК. Они более жёсткие, чем условия других норм, зато освобождение гарантируется, а вместе с освобождением гарантируются и все блага, с ним связанные, а точнее, гарантируются блага, связанные с отсутствием судимости. В иных случаях такой гарантии, увы, нет. И это, на мой взгляд, отвратительно, поскольку подрывает важность сакрального значения раскаяния «державными» сомнениями правоприменителя, которые могут быть замешаны (не исключено) на собственном прибытке. Однако, как бы ни было, субъект, совершивший преступление небольшой или средней тяжести, а также преступления в сфере экономической деятельности, перечисленные в ст.76.1 УК, может быть освобождён
от уголовной ответственности, если ему будет назначен судебный штраф.
Статья 76-2 УК устанавливает основания и условия освобождения от уголовной ответственности с назначением судебного штрафа. Основаниями является классический вариант совершения преступлений небольшой или средней тяжести и совершение преступления соответствующей категории впервые. В качестве условий законодатель предложил усечённую модель деятельного раскаяния и примирения с потерпевшим: возмещение причинённого ущерба или заглаживание вреда иным образом. Усечённая модель условий освобождения от уголовной ответственности с наложением судебного штрафа является облегчённым вариантом освобождения от бремени ответственности, поскольку предполагает только заглаживание вреда. В таком случае суд назначает судебный штраф. В отличие от деятельного раскаяния, примирения с потерпевшим и освобождения от уголовной ответственности по делам об экономических преступлениях, где освобождение возможно на любой стадии процесса и, в частности, до судебного разбирательства, в данном случае освобождает от ответственности только суд, который и назначает судебный штраф.
Судебный штраф не является наказанием, но представляет собой иную меру уголовно-правового характера, наряду с принудительными мерами медицинского характера и конфискацией имущества. В связи с тем, что судебный штраф не рассматривается как наказание, а также по причине освобождения субъекта от уголовной ответственности без назначения наказания, субъект, освобождённый от ответственности по правилам ст.76-2 УК РФ, считается, разумеется, не судимым.
Все процедуры, связанные с определением и исчислением судебного штрафа законодатель поместил в главе 15-2 УК РФ вслед за конфискацией имущества. Статья 104-4 определяет судебный штраф как денежное взыскание, назначаемое судом при освобождении лица от уголовной ответственности в случаях, предусмотренных статьёй 76-2 УК. Размер такого штрафа определён в ст.104-5 УК: он не может превышать половину максимального размера штрафа, предусмотренного статьёй Особенной части УК, а если штраф не предусмотрен в санкции статьи Особенной части, тогда его размер не может быть более двухсот пятидесяти тысяч рублей. В такой последовательности определения штрафа заключены, я бы сказал, сюрреалистические сюжеты. Так, например, в случае воспрепятствования законной предпринимательской деятельности без квалифицирующих обстоятельств (ч.1 ст.169 УК) размер судебного штрафа не может быть больше 250 тыс. руб., и точно такой же размер судебного штрафа будет в случае совершения этого деяния с квалифицирующим признаком, поскольку в ч.2 ст. 169 УК, которая относится к преступлениям небольшой тяжести, штраф вообще не предусмотрен. Возникает вопрос о справедливости назначения суммы судебного штрафа, не взирающего на степень общественной опасности преступления.
В другой ситуации: в случае незаконного экспорта из РФ сырья по ч.1 ст.189 УК, которая относит деяние к категории небольшой степени тяжести, штраф установлен в размере до пятисот тысяч рублей. Следовательно, возможно назначенный судебный штраф будет в пределах до 250 тыс. руб. Если же деяние обременено квалифицирующими признаками, предусмотренными в части 2 ст. 189 УК, которая отно-
сит деяние к преступлениям средней тяжести, то размер судебного штрафа будет определён точно в таких же пределах, несмотря на то, что ч.2 ст.104-5 УК требует при определении размера штрафа учитывать, в частности, тяжесть совершённого преступления.
Размер судебного штрафа, согласно ч.2 ст.104-5 УК, определяется с учётом всех тех требований, которые необходимо учитывать при назначении соответствующего наказания в виде штрафа, от которого, кстати сказать, судебный штраф отличается только возможными размерами. При назначении судебного штрафа должны учитываться тяжесть совершённого преступления, имущественное положение виновного и его семьи, а также возможность получения виновным заработной платы или иного дохода (видимо, законного, хотя в ч.2 ст.104-5 УК об этом не сказано).
В случае, если субъект, которому назначен судебный штраф, не уплачивает его в установленный судом срок, тогда, по правилам ч.2 ст.104-4 УК, штраф отменяется и лицо привлекается к уголовной ответственности по соответствующей статье Особенной части УК. Таким образом, законодатель установил только одно, формальное условие отмены судебного штрафа - его неуплата в установленный судом срок. Этого формального условия достаточно для привлечения лица к уголовной ответственности, несмотря на возможные объективные обстоятельства, которые не позволили виновному вовремя уплатить штраф. Такого рода формализм вряд ли оправдан в рамках гуманизма, являющегося не только принципом уголовного закона, но и знаменем законодателя, под которым он принимает новеллы. Кроме того, введение в пространство УК судебного штрафа делает проблематичным применение других мер, посвящённых освобождению от уголовной ответственности. Как соотнести судебный штраф с деятельным раскаянием и примирением с потерпевшим? Если, например, субъект совершил действия, предусмотренные статьёй 75 УК, но без явки с повинной, поскольку не мог по объективным причинам её совершить, то может ли суд в таком случае применить к нему статью 76-2 или достаточно статьи 75 УК? Думаю, что в таком случае выбор остаётся за правонарушителем, тем более, что он легко может воспользоваться и услугами ст.75 УК, с учётом положения п.4 постановления пленума Верховного суда РФ «О применении судами законодательства, регламентирующего основания и порядок освобождения от уголовной ответственности» от 27 июня 2013 № 19 (в ред. от 29.11.2016 №56), согласно которому субъект может выполнить те действия, которые он объективно выполнить мог в данной ситуации, и услугами ст.76.2 УК, выполнив её требования.
Другой вопрос из множества: если субъекту не удалось примириться с потерпевшим и последний настаивает на привлечении его к уголовной ответственности, но ущерб был возмещён, тогда формально суд может (а при должной настойчивости виновного обязательно это сделает) освободить субъекта от уголовной ответственности по основаниям ст.76-2 УК, а интересы потерпевшего будут проигнорированы, хотя ст.25 УПК РФ не допускает такого игнорирования. И, тем не менее, это может легко произойти потому, что, во-первых, субъект выполнит всё, что от него требует императив нормы и, во-вторых, суд решает вопрос об освобождении по собственному произволу, рамки которого весьма аморфны.
