CC BY
19В ходе военных реформ в России, толчок которым дала неудачная война с Японией, особое внимание было обращено на организацию военной разведки сухопутных и морских сил. Особенно энергично, как отмечают специалисты, взялись за укрепление нелегальной разведки. В 1911 году соответствующие расходы по Военному министерству были увеличены по сравнению с 1906 годом более чем в 10 раз, и на этом уровне они поддерживались до самого начала войны.
С развернутой программой создания тайной морской разведки выступили и сторонники преобразований во флоте, о чем в 1907 году в морском ведомстве было принято соответствующее решение, а исполнение его поручено недавно образованному Морскому генеральному штабу (МГШ). Для более эффективного руководства агентурной разведкой в мае 1914 года в МГШ «в виде опыта» учредили особое делопроизводство, руководитель которого напрямую подчинялся начальнику штаба. Добытые сведения передавались для изучения и анализа в иностранное отделение штаба. Расходы на содержание морской разведки росли так же быстро, как и сухопутной, но поскольку Германия в это время уже тратила на свою нелегальную морскую разведку средства, эквивалентные полумиллиону рублей, а Австро-Венгрия довела соответствующие расходы до 350 тыс. рублей, Россия все же отставала в этом отношении от своих вероятных противников <...>
Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала»
ИЗ НЕОПУБЛИКОВАННЫХ РУКОПИСЕЙ Публикация: ЖАРСКИЙ Анатолий Петрович —
старший научный сотрудник Института военной истории МО РФ, подполковник в отставке, кандидат военных наук (Санкт-Петербург)
П.М. КУРОЧКИН
«ВОЙСКА СВЯЗИ ДОЛЖНЫ БЫЛИ ВСТУПИТЬ В ВОЙНУ РАНЬШЕ, ЧЕМ ВСЕ ОСТАЛЬНЫЕ РОДА ВОЙСК»
Эта рукопись одного из старейших советских военных связистов Павла Михайловича Курочкина хранилась у меня без малого четверть века. Передала ее мне в то время, когда я был адъюнктом кафедры истории военного искусства Военной академии связи супруга покойного генерала для подготовки к публикации. Правда, воспоминания П.М. Курочкина увидели свет в 1969 году, то есть еще при его жизни (он умер в 1970 г.), но только отдельными фрагментами, поскольку в полном объеме по цензурным соображениям они в то время не могли быть изданными.
Коротко расскажу об авторе.
Павел Михайлович Курочкин родился в пос. Горки Ногинского района Московской области 110 лет тому назад — 12 декабря 1897 года. Его военная служба началась в 1-м запасном телеграфном батальоне в 1916 году. Он участвовал в Первой мировой войне, имея чин унтер-офицера. В Красной армии — с июня 1918 года, участник Гражданской
войны, во время которой был сперва старшиной, а затем командиром роты связи. После учебы на Ленинградских курсах усовершенствования командного состава получил назначение (1925 г.) в Украинский военный округ начальником связи 8-го стрелкового корпуса. В 1932 году был зачислен адъюнктом кафедры службы связи Военно-технической академии РКК после ее окончания. В 1934 году назначен начальником связи Приморской группы войск (г. Уссурийск), а в 1935-м — начальником связи Сибирского военного округа.
В 1940 году Павел Михайлович становится начальником связи Прибалтийского Особого военного округа, преобразованного с началом войны в Северо-Западный фронт, а пять лет спустя — заместителем начальника войск связи Ставки Главнокомандования советских войск на Дальнем Востоке. В послевоенные годы он возглавлял кафедру связи Военной академии имени М.В. Фрунзе, стал доктором военных наук, профессором.
Все тревожнее и тревожнее становилась в канун войны жизнь в Прибалтике. В штабе округа, по данным разведки, отмечалось сосредоточение германских войск на границе. Между тем в наших газетах сообщалось, что эти действия германских войск не имеют ничего общего с подготовкой войны против Советского Союза. Так, за несколько дней до начала войны по радио было передано сообщение ТАСС, в котором указывалось: «По данным СССР, Германия так же неуклонно соблюдает условия советско-германского пакта о ненападении, как и Советский Союз, ввиду чего, по мнению советских кругов, слухи о намерении Германии порвать пакт и предпринять нападение на СССР лишены всякой почвы, а происходящая в последнее время переброска германских войск, освободившихся от операций на Балканах, в восточные и северо-восточные районы Германии связана, надо полагать, с другими мотивами, не имеющими касательства к советско-германским отношениям».
Такие сообщения, видимо, обусловливались внешнеполитическими мотивами, но они не освобождали нас, военных работников, от необходимости быть готовыми к началу войны, от проведения всех мероприятий по обеспечению боеготовности войск.
Войска округа, располагавшиеся на границе, строили полевые укрепления. Всюду проверялась боевая готовность. Вдоль границы с Восточной Пруссией возводились долговременные сооружения. Однако в проведении этих мероприятий было много недостатков: не хватало транспорта, строительных материалов, рабочей силы; несвоевременно подготавливались проекты долговременных сооружений.
Имелись серьезные недостатки и в боеготовности войск. Так, за неделю до начала войны в приказе войскам Прибалтийского Особого военного округа перечислялись недостатки, выявленные при проверке боевой готовности войск округа. В приказе, в частности, отмечалось, что «немалое количество командиров живет и работает старыми порочными методами, совершенно не понимая современной международной обстановки и не понимая главного, что именно сегодня, как никогда, мы должны быть в полной боевой готовности».
Нас, связистов, заботило обеспечение управления войсками. Мы отчетливо представляли себе, что в случае нападения Германии на Советский Союз прежде всего понадобится устойчивая связь. Она нужна будет для оповещения войск о нападении вражеской авиации, передачи распоряжений о боевой тревоге, управления войсками при их выдвижении и ведении боевых действий, для управления авиацией и средствами противовоздушной обороны. Войска связи должны были вступить в войну раньше, чем все остальные рода войск. Изучая опыт уже гремевшей Второй мировой войны, мы знали,
что наш вероятный противник будет стремиться разрушить связь, так как это приведет к нарушению управления, а неуправляемую армию легче победить.
Однако обеспечение устойчивой связи фронта в случае возникновения войны представляло собой большую и сложную задачу. Чтобы решить ее, необходимо было подготовить связь на Прибалтийском театре военных действий <.. .>
Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала»
ВОСПОМИНАНИЯ И ОЧЕРКИ ИВАНОВ Евгений Александрович — полковник в отставке (Москва) КРИКСУНОВ Яков Самойлович — полковник в отставке (Москва)
МОСТ ЧЕРЕЗ РЕКУ ТУЛОМУ. ТРУДОВОЙ ПОДВИГ ИНЖЕНЕРНЫХ ВОЙСК В МИРНОЕ ВРЕМЯ
Представившие редакции нашего журнала свои совместные воспоминания о выполнении не совсем обычного для инженерных войск правительственного задания полковники в отставке Е.А. Иванов и Я.С. Криксунов* — непосредственные участники этого примечательного события. Первый из них являлся ответственным исполнителем проекта и куратором «с самыми широкими полномочиями» от инженерного управления Министерства обороны, а второй — руководителем строительных работ, представителем вместе с полковником А.И. Родионовым Северного военного округа.
По мнению авторов публикации, рассказ о том, как офицеры и солдаты, строившие «сталинский мост», стойко преодолевали трудности суровых заполярных осени, зимы и весны, может послужить поучительным и воспитательным примером для нынешнего поколения воинов. Правда, что касается непростых природных условий и сжатых сроков строительства, то инженерным войскам это было не в новинку. Важнее иное: они, как в мирное время, так и в военную пору, как правило, имели дело с низководными и лишь в крайних случаях с высоководными, но деревянными мостами. А тут — тяжеловесная металлическая конструкция! С подобными работами инженерные войска еще не сталкивались. И все же, даже не имея соответствующего опыта, они справились с ответственнейшей задачей. Об этом и пойдет речь в предлагаемой читателям публикации.
В августе 1952 года у поселка Кола, расположенного в нескольких километрах южнее г. Мурманска, силами инженерных войск Министерства обороны во взаимодействии с гражданскими организациями было закончено строительство однопролетного моста через водную преграду. В постановлении Совета министров он именовался как «Мост через р."Т"». поскольку в этом месте в Кольский залив впадает река Тулома. Однако условия его строительства (колебания уровня воды во время морских приливов и отливов достигали 4,2 м при глубине водной преграды 15 м) ничем не отличались бы, если бы его прокладывали через залив.
