CC BY
77
УДК 008.001+001(091) DOI: 10.23683/2500-3224-2018-1-214-222
ВОСТОК И ЗАПАД: «...ВМЕСТЕ ИМ НЕ СОЙТИСЬ»?
А.В. Кореневский, Д.В. Сень Краткое предисловие
К участию в дискуссии мы пригласили разных представителей гуманитарного научного цеха. Откликнулись философы, этнологи и историки, представляющие различные научные и культурные центры России. Философ А.Н. Ерыгин плодотворно исследует историю становления цивилизационного подхода в исторических и философских трудах на примере крупной научной проблемы - «Восток-Запад-Россия». Востоковед В.О. Бобровников изучает историю европейских концепций Востока (ориентализма), трансфер колониального знания между Россией и другими империями, взаимоотношения востоковедения и ориентализма в России, историю ее восточных окраин. В.И. Колесов - специалист по истории и этнографии различных этнических групп на Кавказе XVIII-XX вв. Он изучает процессы их «конструирования» - на примерах амшенских армян, черкесогаев, понтийских и горских греков, горских евреев и т.п. сообществ. В фокусе его внимания - их идентичности, обусловленные российскими и османскими имперскими традициями и методами управления на Кавказе, советской национальной политикой «коренизации». Философ и историк А.В. Лубский предложил многомерный методологический конструкт компаративных локально-цивилизационных исследований. Он также занимается сравнительным изучением западноевропейской, российской, исламской, индо-буддийской и конфуцианской цивилизаций.
Кореневский Андрей Витальевич, кандидат исторических наук, доцент, заведующий кафедрой отечественной истории средних веков и нового времени Института истории и международных отношений, 344006, г. Ростов-на-Дону, ул. Большая Садовая, д. 105/42, koren@sfedu.ru.
Сень Дмитрий Владимирович, доктор исторических наук, профессор Института истории и международных отношений Южного федерального университета, 344006, г. Ростов-на-Дону, ул. Большая Садовая, д. 105/42, dvsen@sfedu.ru.
Открывая дискуссию, нам хотелось услышать мнение современных российских ученых о возможности использования ключевых ее понятий как в конкретно-исторических, историко-антропологических и т.п. исследованиях, так и в теоретико-методологической сфере, в области исторического мышления и сознания. Не обойти стороной историю анализируемых в дискуссии понятий, «воображаемое» пространство которых изменялось и продолжает изменяться как под влиянием интеллектуальных деконструкций концептов «Запад» и «Восток» (и всего того «пучка смыслов», с этими концептами ассоциируемых), так и вследствие изменчивости социокультурных реалий, данными понятиями маркируемых. Соответственно, пространство нашей дискуссии намного шире, нежели узкопрофессиональная критика тех или иных концепций Востока и т.п. Представился несомненный повод обсудить перспективы использования в гуманитарных исследованиях по теме дискуссии «похожих» оппозиций: «свое/чужое», «традиция/модернизация», «вестернизация/ ориентализация», «ориентализм/оксидентализм». Обсуждается также вопрос о том, каким образом на разных этапах изменялось европейское знание о Востоке, по-разному (пере)осмыслявшееся интеллектуалами - в науке, музыке, литературе и пр.? Особое место в истории такого знания принадлежало и принадлежит России. Европейские и российские концепции Востока не совпадали друг с другом. С одной стороны, европейские интеллектуалы конструировали образы Востока и России как его неотъемлемой (хотя и специфической) части. С другой стороны, Восток амбивалентно оценивался самой Россией, позиционирующей себя как «не-Запад» наряду с дистанцированием от Востока и ориентализацией своих «внутренних» территорий. Наконец, не следует сбрасывать со счетов и то обстоятельство, что контроверзы вековой полемики России с ее западными соседями не вполне понятны ее соседям с востока: они-то Россию «Востоком» никогда не считали, и для них русские/россияне были и остаются людьми Запада.
Мы полагаем возможным дискутировать не только о взаимной диалектической связи (как единстве противоположностей) «Востока» и «Запада», но и как о конкурирующих моделях в объяснении «нормальности» или «отклонения» от некой традиции (идеала) цивилизаций и культур. «Изобретение» Востока и его образов обсуждается в дискуссионном ключе как результат не только культурного и академического творчества, но и борьбы за политическое и иное доминирование. При этом нет нужды доказывать, что ориентализм, как способ описания и интерпретации «инаковости» Востока? продолжает существовать - «даже» в пространстве сегодняшних постколониальных исследований. Один из выпускающих редакторов вспоминает, что конкретный ученый, пишущий о Кавказе XIX в., негативно отреагировал на предложение закавычить в своей статье слово «туземцы». В своих возражениях составителю сборника статей он апеллировал... к «безобидной» семантике слова «туземец» в словаре В.И. Даля (!). Случай не единичный: на страницах некоторых современных кавказоведческих трудов вновь замелькала аналогичная «колониальная» лексика. Ее современные сторонники обращаются к языкам описания «хищнического» Кавказа, отраженным в российских документах XVШ-XIX вв. Такие ученые сознательно акцентируют внимание на культурной «нормальности»
подобной лексики в восприятии Кавказа и «кавказцев» русскими современниками. В указанной связи поддержим мнение В.О. Бобровникова о том, что специалистам «не нужно некритически транслировать нарративы и язык своих источников».
С одной стороны, изобретение «Востока» оказалось связано с традицией европейского (западного) способа цивилизационно-исторического существования. С другой стороны, эвристический потенциал предложенной конструкции отнюдь не сводится к реконструкции или деконструкции концепции ориентализма, часто соотносимой с именем Э. Саида и с его трудами. проблеме культур Запада и Востока. В указанной связи считаем немаловажной следующую позицию: в «объективной реальности», т.е. вне пределов исторического воображения не существовало и не существует ни «статичного» Востока, ни постоянно рефлектирующей по поводу его ориентализации «единой Европы». Более того, гетерогенным оказывается не только пространство Востока (чье этнокультурное и религиозное многоцветье очевидно даже для неискушенного наблюдателя), но и сам «оксидентализм», в котором выделятся т.н. «позитивное» и «негативное» содержание. Неслучайно один из вопросов дискуссии оказался связан с культурными и иными границами «Востока» и «Запада». Впрочем, подобная постановка вопроса не свидетельствует о необходимости обязательной деконструкции указанной культурной модели. Изучение культур Запада и Востока (этими понятиями мы все равно активно пользуемся) действительно возможно в рамках различных дискурсов и исследовательских направлений. Одним из таких направлений является востоковедение, фундаментальные знания которого о Востоке формировались не только языком «идеологии подчинения». Это дает основания многим востоковедам, сегодня активно критикующим концепцию Э. Саида, уверенно разводить пространство ориентализма и ориенталистики, как науки о Востоке. В указанной связи выскажем мнение о том, что европейское (прежде всего - немецкое) востоковедение XVШ-XIX вв. сыграло важную роль не только в ориентализации Востока, но и в позитивном осмыслении «Другого», в сближении двух великих (во всех смыслах) и нуждающихся друг в друге культурных миров.
Вновь вспоминая о символике названия, вынесенного в тему номера, подчеркнем: лирика И.В. Гете имеет не только литературную, эстетическую и мировоззренческую ценность, но и теоретико-методологическое значение, ибо представляет собой одну из первых попыток снять кажущуюся «очевидность» культурного и иного противостояния Востока и Запада, реального освоения «чужого» культурного опыта. Данное произведение - несомненное подтверждение тезиса о возможности возведения прочных культурных мостов между Востоком и западом над разделяющей их «зияющей пропастью» (если воспользоваться выражением К.Г. Юнга, абсолютизировавшего различия между Востоком и Западом: «Нельзя смешать огонь и воду»). Экзотика Востока - не главное для И.В. Гете, даже нарочито архаизирующего Восток. Недаром, как полагает современный знаток творчества великого поэта, «гетевский эксперимент мягкий и осторожный: „."свое" и "чужое" терпеливо привыкают друг к другу, ищут общее в самих себе. Эта мягкость чуть скрывает жесткость
столкновения, не между Западом и Востоком, но внутри самой испытывающей перелом западной культуры» [Михайлов, 1988, с. 613]. О том же, по сути, писал еще Г. Гейне: «Неописуемо очарование этой книги; она - "селям", которое Запад посылает Востоку. Но этот "селям" означает, что Западу тошно стало от морозно-тощего спиритуализма и он стремится вкусить от здорового телесного мира Востока» [«Западно-Восточный диван» Гете]. Между тем, ориентализм И.В. Гете формализовано, по нашему мнению, рассматривается Э. Саидом в пространстве одноименного литературного жанра, как выражение «коллективных грез Европы о Востоке» [Саид, 2006, с. 83]. Говоря другими словами, Э. Саид не вполне справедливо соотносит художественное творчество И.В. Гете с т.н. «имагинативными практиками», повлиявшими на ориентализацию Европой Востока.
Наши дискуссанты, полагаем, едины во мнении о конструктивистской природе указанной оппозиции, впрочем, и сегодня обладающей определенным эвристическим потенциалом. Этот потенциал может быть связан, например, с исследованием истории идей и понятий, имперского дискурса (воображаемые границы имперских территорий, «внутренний ориентализм» как способ управления и конструирования имперского ландшафта и пр.). Ментальные границы Запада и Востока, справедливо полагают участники дискуссии, продолжают меняться, отражая, тем не менее, их устойчивые культурные характеристики, в т.ч. по отношению к России. При этом сама она плохо вписывается в бинарные схемы ориен-талистского дискурса. Правомочно, тем не менее, говорить о «российской душе» ориентализма, что перспективно использовать при сравнительном изучении европейских концепций Востока. Некоторые из приглашенных специалистов, опираясь на определенную академическую традицию, высказали мнение о возможности изучения двух больших культур без выпячивания на современном этапе недостатков или достоинств наиболее известных европейских концепций Востока. Актуальной, по их мнению, является ситуация, в которой многие обществоведы и сегодня используют понятия «Восток» и «Запад», зачастую не вкладывая в них очевидного идеологического звучания. Вместе с тем дискурсивные практики осмысления Востока и Запада сегодня активно продуцируются за пределами академического знания и влияют на общественные настроения. Некоторые дискуссанты подтвердили мнение о том, что в конкретно-исторических исследованиях сохраняется значение указанных категорий, по-разному оценив такое положение вещей. Представляется, что не все ученые-гуманитарии (прежде всего - историки!) оказались готовы к ревизии «позитивистского» эвристического потенциала привычных «колониальных» понятий - невзирая на то, относят они себя к сторонникам классической или неоклассической исторической науки. Между тем, один из участников дискуссии небезосновательно призвал именно отечественных историков отказаться от восходящих к колониальной эпохе бинарных оппозиций и стереотипов о мусульманском Востоке. Наконец, приглашенные специалисты отметили, что меняющийся мир в начале XXI в. активно воспринял различные концепции Востока («не-Запада»), что произошло благодаря не только ревизии научного знания, но и активного шествия Востока на Запад. Не означает
ли это, что перед нами - новая попытка двух больших культур сойтись в обоюдном движении?
Ключевые слова: Восток, Запад, Европа, дискуссия, концепции, ориентализм, культура, культурные модели.
Вопросы дискуссии:
1. «Восток» и «Запад» - метафоры, теоретические модели или историческая реальность?
2. Насколько исторически неизбежна дихотомия «Восток-Запад»? Восток - «то, чего не могло не быть», а Запад - «то, что могло не случиться»?
3. Насколько герметичны границы «Востока» и «Запада»? Возможны ли контактные зоны («не-Запад - не-Восток», «полу-Запад - полу-Восток») или анклавы («Восток на Западе», «Запад на Востоке»)?
4. Какое место в «западных» (европейских) концепциях Востока занимала и занимает Россия?
5. Какие, по вашему мнению, концепции «Востока» («не-Запада»), изобретенные в Х1Х-ХХ вв., получили актуальное звучание на рубеже тысячелетий и почему?
Участники:
Бобровников Владимир Олегович, кандидат исторических наук, профессор Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» в Санкт-Петербурге, старший научный сотрудник Института востоковедения Российской академии наук.
Ерыгин Александр Николаевич, доктор философских наук, профессор Института философии и социально-политических наук Южного федерального университета.
Колесов Владимир Игоревич, заведующий отделом истории и этнографии Краснодарского государственного историко-археологического музея-заповедника имени Е.Д. Фелицына.
Лубский Анатолий Владимирович, доктор философских наук, профессор Института социологии и регионоведения Южного федерального университета.
THE WEST AND THE EAST: "...AND NEVER THE TWAIN SHALL MEET"?
A.V. Korenevskiy, D.V. Sen' Short introduction
To participate in the discussion, we invited various representatives of Humanities. The philosophers, ethnologists and historians, representing diverse scientific and cultural centers of Russia, responded. Philosopher A.N. Erygin fruitfully explores the history of the civilizational approach formation in historical and philosophical works on the example of a major scientific problem "East-West-Russia". Orientalist V.O. Bobrovnikov studies the history of the European concepts of Orient (Orientalism), the transfer of colonial knowledge between Russia and other empires, the relationship between Oriental and orientalism in Russia, the history of its eastern margins. V.I. Kolesov is an expert in history and ethnography of various ethnic groups in the Caucasus of XVIII-XX centuries. He studies the processes of their «construction» on examples of Hamshen Armenians, Circassians, Pontic and Mountain Greeks, Mountain Jews, etc. communities. His focus is on their identities, conditioned by the Russian and Ottoman imperial traditions and methods of administration in the Caucasus, the Soviet national policy of "rooteness" ("corenizacii"). Philosopher and historian A.V. Lubsky proposed a multidimensional methodological construct of comparative local-civilizational research. He is also engaged in a comparative study of Western European, Russian, Islamic, Indo-Buddhist and Confucian civilizations.
We believe it is possible to discuss not only the reciprocal dialectical connection between the "East" and the "West", but also competing models in explaining civilizations and cultures. The "invention" of the East and its images is discussed in a debatable manner as a result of cultural and academic creativity, the struggle for political and other domination. At the same time, we believe that Orientalism, as a way of describing and interpreting the "otherness" of the East, continues to exist today.
Korenevskiy Andrey V., Candidate of Science (History), Associate Professor, the Head of Department of Russian Medieval and Modern History at Institute of History and International Relations, Southern Federal University, 105/42, Bolshaya Sadovaya St., Rostov-on-Don, 344006, Russia, koren@sfedu.ru.
Sen' Dmitry V., Doctor of Science (History), Professor, Institute of History and International Relations, Southern Federal University, 105/42, Bolshaya Sadovaya St., Rostov-on-Don, 344006, Russia, dvsen@sfedu.ru.
On the one hand, the invention of the "East" was associated with the tradition of the European way of civilizational and historical existence. On the other hand, the heuristic potential of the proposed construction today is not reduced to the reconstruction or deconstruction of the concept of Orientalism, often correlated with the name of E. Said and his works. In this connection, we note that outside the historical imagination there was neither a "static" East nor a continually reflecting on the orientation of its "one Europe". It is no coincidence that one of the issues of the discussion turned out to be connected with the cultural and other borders of the "East" and "West". This formulation of the question does not indicate a mandatory deconstruction of this cultural model. The study of the cultures of the West and the East is indeed possible within the framework of various research directions. Oriental studies are one of such areas. This gives grounds to many orientalists, who today actively criticize the concept of E. Said, confidently develop the space of Orientalism and orientalistics, as the research of the East.
Again, addressing the readers to the symbolism of the title, made in the topic of the issue, we emphasize: the lyrics of I.V. Goethe has not only literary, aesthetic and ideological value, but also theoretical and methodological significance. It is one of the first attempts to remove the seeming "obviousness" of the cultural confrontation between the East and the West, the real mastery of the "alien" cultural experience. This work is an undeniable confirmation of the thesis about the possibility of erecting strong cultural bridges between the East and the West over the dividing "gaping abyss" (using the expression of C.G. Jung, who absolutized the differences between the East and the West, "You won't mix fire and water"). Meanwhile, Orientalism of I.V. Goethe is only formalized by E. Said in the space of the eponymous literary genre, as an expression of "Europe's collective dreams of the East". In other words, E.Said does not quite rightly correlate the artistic creativity of I.V. Goethe with the so-called "imaginative practices" that influenced the orientalization of the East by Europe.
Discussants are unanimous in their opinion on the constructivist nature of this opposition, which has a certain heuristic potential. This potential can be connected with the study of the history of ideas and concepts, imperial discourse, imaginary geography. Mental boundaries of the West and the East, according to the discussants, continue to change, reflecting their stable cultural characteristics, incl. relation to Russia. Some of the invited experts, relying on a certain academic tradition, expressed the opinion about the possibility of studying two large cultures without bulging at the present stage the shortcomings or merits of the most famous European concepts of the East. Actual, in their opinion, is the situation in which many social scientists still use the concepts "East" and "West", often without investing in them an obvious ideological sound. At the same time, discursive practices of understanding the East and the West are being actively produced outside the boundaries of academic knowledge and influence public attitudes. Some discussants confirmed the opinion that in certain historical studies the value of these categories is preserved, assessing this state of affairs in different ways. It seems that not all scientists of Humanities (primarily historians!) were ready to revise the "positivistic" heuristic potential of the usual "colonial" concepts - regardless of whether
they consider themselves to be adherents of classical or neoclassical historical science. Meanwhile, one of the discussants reasonably called on domestic historians to abandon the binary oppositions and stereotypes about the Muslim East that are rising towards the colonial era. Finally, the invited experts noted that the changing world at the beginning of the XXI century actively perceived various concepts of the East («non-West»), which was due not only to the revision of scientific knowledge, but also the active procession of the East to the West. Does this mean that we are facing a new attempt of two large cultures to converge in a reciprocal movement?
Keywords: East, West, Europe, discussion, concepts, orientalism, culture, cultural models.
Issues of Discussion:
1. Are the "East" and the "West" metaphors, theoretical models or historical reality?
2. How historically inevitable is the East-West dichotomy? Is the East "what could not have been", and the West - "what could not have happened"?
3. How tight are the boundaries of the "East" and the "West"? Are contact zones ("non-West-non-East", "semi-West-semi-East") or enclaves ("East in the West", "West in the East") possible?
4. What place in the "Western" (European) concepts of the East did Russia occupy and does occupy now?
5. What kind of concepts of the "East" ("non-West"), invented in the XIX-XX centuries, have received a current sound at the turn of the millennium and why?
Dicussants:
Bobrovnikov Vladimir O., PhD in History and Oriental Studies, Professor of the National Research University Higher School of Economics in St. Petersburg, Senior Research Fellow of the Institute for Oriental Studies, Russian Academy of Sciences.
Erygin Alexander N., Doctor of Science (Philosophy), Professor of the Institute of Philosophy and Socio-Political Sciences of the Southern Federal University.
Kolesov Vladimir I., Head of Historical and Archeological Division, E.D. Felitsyn's Krasnodar State Historical and Archeological Museum.
Lubsky Anatoliy V., Doctor of Science (Philosophy), Professor, Institute of Sociology and Regional Studies, Southern Federal University.
ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА
«Западно-Восточный диван» Гете. URL: http://www.winstein.org/publ/10-1-0-760. Дата обращения 16 марта 2018 г.
Михайлов А.В. «Западно-восточный диван» Гете: смысл и форма // Гете И.В. Западно-восточный диван. М.: Наука, 1988. С.600-680.
Саид Э.В. Ориентализм: Западные концепции Востока. СПб.: Русский Mip^ 2006. 640 с.
REFERENCES
"Zapadno-Vostochnyy divan"Gete [Goethe's "West-Eastern Divan"]. Available at: URL: http://www.winstein.org/publ/10-1-0-760 (accessed 16 March 2018) (in Russian). Mikhaylov A.V. Zapadno-vostochnyy divan» Gete: smysl i forma ["Goethe's West-Eastern Divan": Meaning and Form], in: Goethe I.V. West-Eastern Divan. Moscow: Nauka Publ., 1988. P.600-680 (in Russian).
Said E.W. Orientalizm: Zapadnye kontseptsii Vostoka [Orientalism: the Western concepts of "the East"]. St. Petersburg: Russkiy Mir Publ., 2006. 640 p. (in Russian).
