CC BY
19
Ж. В. Николаева
Санкт-петербургский государственный университет
Е. Д. Закураева
Санкт-петербургский государственный университет
ВОСПРИЯТИЕ АРХИТЕКТУРНОЙ И ГРАДОСТРОИТЕЛЬНОЙ ПОЛИТИКИ ИТАЛИИ В СССР МЕЖДУ ДВУМЯ МИРОВЫМИ
ВОЙНАМИ1.
Один из самых популярных объектов актуальных междисциплинарных исследований - городская среда, города и развитие. Интерпретации архитектуры International Style, в том числе и современной итальянской архитектуры, для СССР 1920-1930-х гг. были поисками идентитарных моделей для отчуждения старого быта и создания новой эстетики. На сходных основаниях строились поиски нового, «национального» стиля в фашистской Италии. Интересным феноменом для изучения, к которому ранее практически не обращались исследователи, остается вопрос о взаимовлиянии (прямом, ученическом или опосредованном общими тенденциями) некоторых архитектурных школ и направлений между двумя мировыми войнами. В статье мы попытались актуализировать изучение «восприятия» архитектурных стилей и градостроительства фашистского двадцатилетия в Италии, их перцепцию в ранние годы нового советского государства через интерпретации практиков и публицистов. Мы остановились на рассмотрении общих концепций, с тем, чтобы в дальнейшем перейти к частным случаям стилистических заимствований и взаимного цитирования.
Ключевые слова: Архитектура СССР, архитектура Италии, исследования городской среды.
Zh. V. Nikolaeva
SPSU (SPb, Russia) E. D. Zakuraeva
SPSU (SPb, Russia)
THE PERCEPTION OF THE ARCHITECTURAL AND TOWN-PLANNING POLICY OF ITALY IN THE SOVIET UNION BETWEEN THE TWO WORLD WARS
One of the most popular objects of current interdisciplinary research is the urban environment, cities and urban development. Interpretations of the International Style architecture, including modern Italian architecture, for the USSR of the 1920s and 1930s were the search for identity models for the alienation of old life and the creation of a new aesthetics. Search for a new, "national" style in fascist Italy was built on similar grounds. An interesti ng phenomenon for study, to which researchers have practically never addressed, is the question of the mutual influence (direct, student-centered or mediated by common trends) of some architectural schools and directions between the two world wars. In the article we tried to actualize the study of the "perception" of architectural styles and town planning of the fascist twenty years in Italy, their perception in the early years of the new Soviet state through the interpretation of architects and publicists. We have
1 Исследование выполнено при финансовой поддержке гранта РНФ. Проект 21-18-00046 "Определение критериев визуального загрязнения окружающей среды, СПбГУ". The research was made with the financial support from RSF, project 21-18-00046 "The definition of criteria for visual pollution of the environment, SPBU".
stopped on consideration of the general concepts in order to further pass to particular cases of stylistic borrowings and mutual citation.
Keywords: Architecture of the USSR, architecture of Italy, urban environment studies.
DOI 10.22405/2304-4772-2021 -1 -2-92-105
Введение.
Идея обновления архитектуры и ее «адаптации» к новой эпохе - эпохе «революций» [Комм.1] - одновременно возникла в 1920-е-1930-е годы у архитекторов разных стран. И власть, и архитекторы видели здесь возможность реализации своих целей и задач: власть - утверждения новых идеологий через визуализацию новой стилистики, архитекторы - исполнения самых грандиозных утопических замыслов. Но, как мы теперь знаем, эти процессы «создания столь похожих по стилю, масштабу, назначению и «духу» сооружений, ставший неотъемлемой частью разных культур, который имел место в тоталитарных государствах» [12, с. 6] лишь отчасти носили стихийный характер. Они несут на себе «отпечаток одной большой системы развития при незначительных отличиях в национальных архитектурных школах данного периода» [12, с. 6].
В Италии этот период совпадает с политикой фашизма и ассоциируется с движением рационалистов (в основном, на Севере страны), которое находилось в дискурсивной и тесной связи с неоклассическим языком архитектуры (воцарившемся к югу от Флоренции). В этом двадцатилетии идет непрерывный стилистический поиск, направленный на создание особой «революционной» эстетики и создание нового «фашистского» города. Эти выражения, часто употреблявшиеся в публицистике 1930-х гг., обозначают последовательные сдвиги в коллективном восприятии, наблюдавшиеся у общества в его отношении к прошлому - в данном случае к той части прошлого, которое было маркировано событием революции. Архитектура воспринимается властью и ее акторами как особое высказывание и, естественно, его язык должен был соответствовать восприятию постреволюционного зрителя.
Стиль новой советской архитектуры формировался на нескольких основаниях: некоторые мастера занимались новаторством уже в последние предреволюционные годы в духе европейского рационализма, другие сформировались в послереволюционных школах, где провозглашался отказ от традиции, а третьи, напротив, прошли период обучения классическому искусству и некоторые даже непосредственно в Италии. В работах советских архитекторов нашли отражение не только глубокое изучение опыта античной архитектуры и архитектуры итальянского Возрождения, объявленные в СССР основами профессионального метода, но и знакомство с элементами «романтизма разнообразия» Марчелло Пьячентини и с объемно-пространственными композициями архитекторов-рационалистов северной Италии. Одним из этапов этого знакомства были поездки советских делегаций на международные архитектурные и градостроительные конгрессы. О
современной итальянской архитектуре писали В. А. Веснин [5], Б. М. Иофан [6], Д. Е. Аркин [2], А. К. Буров [4], Н. Я. Колли [7] и другие советские архитекторы, посетившие в те годы Италию. Тогда же на русском языке вышла монография о современной архитектуре Италии [13]. В СССР современные процессы архитектурной практики в Италии и ход строительства наиболее важных объектов освещались в архитектурных журналах, а итальянские журналы [Комм. 2] своевременно попадали в библиотеки СССР. Но если (как указывает О. В. Якушенко) «исследования отношения к Западу и связей с ним являются ключевыми для понимания истории советской архитектуры постсталинского периода» [19, с. 76], то в исследовании архитектуры 1920-х-1930-х гг. эти связи не столь очевидны.
Полемика и оценки.
Проблемы интерпретации современной итальянской фашистской [Комм. 3] архитектуры, отражены, прежде всего, в статьях, письмах и выступлениях советских архитекторов-современников, побывавших в 1935 г. в Риме на XIII международном архитектурном конгрессе [Комм. 4]. Отмечая и критикуя «...печать капитализма и фашистской власти <...> на общем облике страны», они все же смогли интерпретировать свое восприятие увиденного, как, например, это сделал Виктор Веснин: «Теперь при посещении Италии нельзя не заметить ростков «современности» - ростков подчас грубых, дерзких, вносящих дисгармонию, резкий диссонанс в покой застывших образов прошлого... <...> Трудно определить, что это за стиль. Идейный руководитель новой итальянской архитектуры - «друг Муссолини», архитектор Пьячентини -еще сам хорошенько не разобрался, чего он хочет и куда ведет: то это «неоклассицизм», то «неоромантизм». <...> ... Общие тенденции этих «измов» и некоторые характерные черты в новой архитектуре Италии уже можно наметить. В ней, несомненно, присутствует «нео» - раз новая эра, то без «нео» нельзя. Несомненно, присутствует и «латинизм» как продолжение «великих идей Римской империи», несомненно, имеет место также и «рационализм» как завоевание века. Не отдавая предпочтения ни одному «изму», Пьячентини и его сподвижники ловко ими оперируют в зависимости от обстоятельств, назначения и значения сооружения» [5, с. 142-143].
Архитектурная публицистика, предыдущих 1920-х гг., была еще свободна от критических идеологических оценок и давала актуальные «справочные» сведения: «В Риме в настоящее время усиленно разрабатывается, под руководством архитектора Марчелло Пиачентини, проект создания совершенно нового городского центра в новом квартале вместо тесных улиц, где он теперь помещается. Главная идея этого грандиозного плана состоит в ... <... > . должны быть постепенно выстроены важнейшие правительственные здания, национальная библиотека, почта и т.д., теперешние помещения которых давно уже не отвечают современным потребностям» [18, с. 24]. Любопытно, что частые упоминания в советской печати автора проекта новых зданий Римского университета Ла Сапиенца и руководителя работ по реконструкции Рима, в СССР сделали из римского архитектора одиозного монстра фашизма,
возвысив его над всеми остальными, в то время как в Италии его фигура не столь выделяется на фоне других фамилий при обсуждении достижений архитектуры межвоенного периода.
Иначе воспринимается итальянская архитектурная и градостроительная политика в 1930-е годы. Главенствует «плакатно-трибунный» стиль изложения и явные отсылки к конкуренции между мировыми державами: Италии, Германии и СССР в области архитектурно-строительной практики. Н. Милютин в 1933 году публикует «Основные вопросы теории советской архитектуры» [11], где пишет: «Более ловкий Муссолини иными способами, но все же воскрешает в железобетоне добрый старый итальянский ренессанс блестящей эпохи ранней молодости капитализма (Миланский вокзал). <...> ... Советский архитектор, стоящий на позициях социалистического строительства, должен понять состояние и пути буржуазной архитектуры, чтобы, осваивая опыт архитекторов Запада, не подражать подобно некоторым из наших наивных чудаков (или того хуже) реставраторским потугам Муссолини, Гитлера и «неоклассикам» или вызывающим чувство отвратности «ничевокам» и их предтечам (вроде Маринетти, который от крайне левой футуристической фразы перешел в лагерь фашистов). Если архитекторам Муссолини и Гитлера нечего сказать, кроме повторений задов ренессанса или выдумывания «неоклассики», то нашим архитекторам более чем непростительно следовать за ними» [11]. Это «синтетическое» высказывание отражает все основные элементы восприятия итальянской архитектуры, волновавшие бюрократов-полемистов в рубежном 1933 году: 1. Антагонизм идеологий должен быть выражен советскими архитекторами в стилистической оппозиционности и над этим надо работать. 2. Итальянский футуризм «обслуживает» врага. 3. Европейский неоклассицизм «отвратителен», но для архитектуры СССР его «незамутненные» формы классики являются основой для творческих поисков. 4. «Буржуазный» опыт все равно необходимо усвоить и переработать, чтобы не повторять ошибок.
Определенные успехи итальянских архитекторов в создании своего неповторимого революционного стиля вызывали не только идеологическое, но, возможно и просто профессиональное раздражение. «Колебания нашей архитектуры между двумя крайностями - голым конструктивизмом и ложноклассическим направлением - объясняются тем, что еще не найдены формы и образы для воплощения величия и героики нашей эпохи», - написал Константин Мельников в 1936 году [10, с. 3-4]. Тем не менее, в общем потоке жесткой критики и всеобщей эмоциональной сумятицы по отношению к итальянской архитектуре просматриваются и высказывания, вынужденно отмечающие достижения итальянской проектно-строительной практики, базирующейся на применении готовых форм и готовой к самой смелой рационализации классической архитектуры.
О знаменитой радикальной (и в современном смысле недопустимой с точки зрения теории охраны культурного наследия) муссолиенивской реконструкции итальянской столицы современники писали не много, но интересные аналогии можно найти в высказываниях архитекторов о проекте
реконструкции Москвы, стоявших на позициях классической школы, например: «...надо круто повернуть руль и впредь идти по совершенно новому пути: наметить несколько ... площадей, несколько магистралей <...> все заявки о новом строительстве поступают в ... центр, который имеет полномочие распределять <...> мы не можем смотреть на Москву иначе, как на будущую столицу мира» [16, с. 477-478]. Здесь необходимо сделать небольшое отступление от темы и напомнить: Иван Фомин не пропагандировал парадную и помпезную монументальность будущего сталинского ар-деко, а, напротив, утверждал что «могут одновременно и параллельно существовать два стиля -монументальный и утилитарный» [17, с. 475] и что «...над этой классикой надо много поработать; ее надо упростить, удешевить, стандартизировать, лишить ее элементов роскоши и бутафории и всякого налета аристократизма, одним словом отпролетаризовать» [17, с. 476]. Сходным образом формулировались
задачи фашистского архитектора: «Классическое равновесие......Архитекторы
сумеют постепенно удалить все то, что происходит от излишней фантазии, или от подчинения догматам для того, чтобы достичь полного выражения своего искусства, которому суждено оставить в веках фашистской эпохи» [20, р. 11] (Из выступления Альберто Кальца Бини, национального секретаря профсоюза фашистских архитекторов, на церемонии открытия нового учебного года в Высшей архитектурной школе Флоренции в 1932 году).
«Архитектура послевоенной Италии» в СССР.
Освещение западного архитектурного опыта (за исключением итальянского) в советской профессиональной прессе 1920-х-1930-х гг. было всесторонне изучено Е. В. Конышевой [8]. Контакты с американскими и немецкими архитекторами и строителями (как показал М. Г. Меерович [Комм. 5]) и знакомство с текстами наиболее прогрессивных теоретиков Запада вплоть до середины 1930-х гг. были настолько значительными и повсеместными, что на их фоне относительное знакомство с итальянскими тенденциями могло бы и вовсе пройти незамеченным. Но в 1935 году в СССР вышла уникальная для своего времени монография [13] об архитектуре Италии, что говорит о том, что современники событий свободно обладали информацией обо всех итальянских достижениях. Ее автор - Лазарь Ремпель [Комм. 6] - создал настоящую историю современной ему итальянской архитектуры, подробно анализируя и делая критические выводы тогда, когда архитектурные процессы на Апеннинах только-только начали принимать законченные формы. Л. И. Ремпель, опережая ход истории на несколько лет, приводил даже примеры проектов, таких как «Палаццо Литторио» как реализованных, которые на самом деле не были осуществлены. Он ввел для оценок [Комм. 7] «фашистской архитектуры» в советском искусствознании концепцию, просуществовавшую до 1970-80-х годов, и дал название новому архитектурному стилю, известному нам теперь как «стиль Литторио»: «национал-мистика»; описал реконструкцию Рима, начатую в 1932 году и идею «корпоративного города»; представил итальянский рационализм на новом этапе и «неоромантическую» реакцию в архитектуре; провел аналогии с архитектурными процессами, происходившими в Советском
Союзе в те же годы. В тексте подробно рассматриваются актуальные для того времени архитектурно-археологические изыскания и даже проекты колониальной архитектуры Италии [Комм. 8] и обсуждаются специфические проблемы понимания ее задач, например, «систему распределения европейских и туземных кварталов» [13, с. 163-179]. В 1930-е гг. СССР начинает планомерную реконструкцию древних городов в восточных советских республиках, и не исключено, что итальянский опыт также мог быть учтен.
И на сегодняшний день «Архитектура послевоенной Италии» - это полезное и обстоятельное исследование, в котором приводятся многочисленные примеры сооружений. В книге, которую, конечно, можно критиковать за способы подбора материала и методы анализа, даны исчерпывающие примеры основных теоретико-философских оснований и тенденций фашистской архитектуры [Комм. 9]. Естественно все, или почти все, представлено в том виде, в котором это хотела бы видеть советская идеологическая машина. Например, в современном жилищном строительстве в Италии: 1. Архитектура «по-прежнему обслуживает личные интересы заказчика» [Комм. 10] [13, с. 157]. 2. Использует принципы западного функционализма [13, с. 158]. 3. Претворяет в жизнь претензионную и утопическую теорию фашистского дома [13, с. 158]. Но, несмотря на жесткую критику, автор призывает прочесть «чрезвычайно интересную книгу миланского архитектора» [13, с. 158] Джио Понти «Дом по-итальянски» (Gio Ponti. La casa all'italiana. Milano, 1933) как пример идеи тщательно продуманной машины для жилья. Кроме этого издания в «Архитектуре послевоенной Италии» цитируются современное итальянское исследование «Эстетика архитектуры» Сальваторе Витале (Бари, 1928 г.) и многочисленные журнальные статьи. «Почему же нас все-таки интересует творчество итальянских мастеров, - задаёт вопрос Л. Ремпель, - даже тех, которые связали свою судьбу с судьбой фашизма? Во-первых, - он отвечает на свой же вопрос, -итальянские архитекторы развивают большую строительную активность, особенно ярко выступающую на фоне общего европейского застоя (наиболее
сильного в Германии). Во-вторых, ...... на примере Италии особенно
отчетливо видна порочность современного западного архитектурного движения» [13, с. 8].
Архитектура Италии и «советские массы». Глобальный дискурс.
Процесс смены эстетических и стилистических парадигм в то время -одна из самых интересных исследовательских проблем. Основной эстетически -утилитарной задачей нового государства, которую поставила коммунистическая партия, как написал в 1937 году Каро Алабян, была «задача критического освоения классического наследия и всего лучшего, что создала современная архитектура» [1, с. 13]. Но как определялось «критическое освоение классического наследия» и «лучшее» в современной архитектуре в представлении архитекторов и идеологов того времени, когда эпоха меняется и прежде само собой разумеющееся нельзя воспринимать с былой непосредственностью?
В урбанистике - это, прежде всего, создание архитектуры для масс и массовое строительство. Начиная с конца двадцатых годов ХХ века и в течение следующего десятилетия, крупные и средние города Италии получили генплан [Комм. 11], принятию которого, как правило, предшествовали национальные конкурсы, дававшие значительный стимул развитию профессиональной среды и обмену идеями. Задумались о строительстве абсолютно новых городов вне какой-либо связи с существующим культурно-историческим ландшафтом для пользы экономики и промышленности [Комм. 12]. Проекты опирались на выдвинутые еще в довоенное время концепции и расчеты демографического и индустриального роста. Аналогичные конкурсные мероприятия и строительство новых поселений были характерны и для советской практики 1920-х гг. [Комм. 13]. Архитектурная, и, особенно, градостроительная практика становится коллективным творчеством проектных групп и бюро, подчиненных тотальным задачам. Всеобщая задача подразумевала, что будущее сооружение всегда должно быть «составлено из лучших частей всех проектов» группы архитекторов, обсуждено высшей инстанцией и доработано на основе пожеланий трудящихся масс, превращая архитектуру в коллективное творчество всего народа.
В стилистике - это, как ни странно, «понятные массам» [Комм. 14] интерпретации реминисценций «классической» архитектуры через «неоклассицизм» 1910-х гг. и ар-деко, чему в Италии соответствовал активно разрабатываемый концепт «обновленной средиземноморской классики» как поиск национального и имперского стиля одновременно. В результате ими был создан и, с учетом грандиозного размаха строительства, к 1932-1934 гг. представлен всему миру новый уникальный, революционный и национальный стиль «литторио», об аналоге которого в Германии и СССР еще только мечтали, но уже включились в активное взаимодействие с ним: в СССР - в публицистическую критику, в Германии — в создание совместных проектов на будущей оси Рим-Берлин. Здесь следует поставить вопрос о принципиальной переносимости языка нового итальянского стиля на язык советской идеологической концепции. Так называемый национальный характер итальянской архитектуры, возникший после футуризма (и революционного международного авангарда) и развивающий его в особом, мистическом и классическом ключе, должен был оказаться приемлемым для осуществления такого рода транзакции. Однако этого не произошло [Комм. 15]. Напротив, аналогично тому, как ранее русские футуристы обвинили Ф. - Т. Маринетти в измене заявленным идеям и фальсификации самой сути движения [14] современные архитекторы в СССР стали публично обвинять современную итальянскую архитектуру, как «неискреннюю», причём во всех смыслах — и за недостаточное понимание вечной классики, и за недостаточную радикальность с точки зрения обновляющегося мира.
Заключение.
Одной из исследовательских задач, которые необходимо решать, обращаясь к советскому градостроительству, исследователь Ю. Л. Косенкова
называет «анализ мировоззренческих установок и качественных подвижек в профессиональном сознании архитекторов-градостроителей на пути от концепции города как приложения к промышленному производству к его пониманию как сложного самодостаточного социально-культурного феномена» [11]. Создание уникальных новаторских архитектурных проектов и городов -спутников нового типа в Италии и СССР имело большой успех у международной общественности. В основе градостроительной концепции архитекторов-конструктивистов лежала теория децентрализации и дезурбанизации крупных городских центров, предложенная, в том числе, и итальянскими рационалистами [Комм. 16]. Важно не просто зафиксировать феномен, но и, поместив его в историко-идеологический и художественный контекст, предложить некоторые методические рамки. Статус советского «авангарда как общей разделяемой ценности и главного отечественного художественного достояния XX века» [3] затмил понимание происхождения и онтологии советской архитектуры как праксиса, обремененного влиянием и зависимостью от множества текущих тенденций. Следует напомнить, что «первый модернизм» итальянских футуристов и рационалистов оказал такое же сильное воздействие на развитие универсальных тенденций архитектуры XX века, как и идеи Ле Корбюзье, Миса ван дер Роэ, Фрэнка Ллойда Райта и советских конструктивистов. Этот период в развитии взаимовлияния идей в профессиональной среде архитекторов до сих пор не был освещен должным образом, несмотря на то, что теории городского планирования, разрабатываемые в Италии и история взаимоотношения принципов рациональной архитектуры и конструктивистских подходов (как и уже изученные «неоклассические» тенденции стиля обеих стран) могли бы стать отправной точкой в переосмыслении художественно-этической составляющей архитектурного и градостроительного наследия СССР. Для Италии и некоторых других стран Европы так же важно понимание этого периода как особой архитектурной эпохи, где реализованные проекты начинают сосуществовать в нашем восприятии архитектуры «на равных» с фантазиями и абстракциями, с утопиями. Кажется, что все они вышли из манифеста Сант-Элиа. В этом смысле огромное наследие бумажной архитектуры, как и стандартизация городского проектирования в СССР и Италии, еще ждут своих исследователей в поиске эстетических и практических точек пересечения и творческих взаимосвязей.
Комментарии
1. 1922 год в Италии был объявлен годом Революции и первым годом «новой фашистской эры».
2. Прежде всего, это журналы «Casabella», в котором освещались конкурсные проекты, «Domus», «Rassegna italiana» и «Urbanística».
3. Примерно с 1928 года, в Италии объявили о создании «новой фашистской архитектуры» на основе слияния «футуризма» и «средиземноморской классики». В публикациях 1930-х годов этот новый стиль
описывался как уже «сложившийся и утвердившийся». Однако взгляды архитекторов на то, каким должен быть этот стиль, отличались. Идеологическую поддержку линии «неоклассицизма» оказывал Национальный Профсоюз Архитекторов (созданного также в 1928 году), возглавляемый архитектором М. Пьячентини. При этом итальянское искусство 1930-х отличает особенно «трепетное» и уважительное отношение к футуристической идеологии и футуризму в искусстве как несомненному достижению «обновленной» Италии.
4. XIII Международный архитектурный конгресс проходил в Риме 22-27 сентября 1935 г. На конгрессе присутствовало 600 участников из 35 стран. В составе советской делегации были: К. С. Алабян (руководитель делегации), А. В. Щусев, В. А. Веснин, С. Е. Чернышев, Н. Я. Колли, М. В. Крюков, Д. В. Аркин.
5. См., например, Меерович М. Г., Хмельницкий Д. С. Иностранные архитекторы в России (исторические зарисовки о роли зарубежных архитекторов в советской архитектуре) // Вестник ИрГТУ. 2005. № 3 (25); Меерович М. Г. Градостроительная политика в СССР (1917-1929). От города-сада к ведомственному рабочему поселку. М.: Новое лит. обозрение: 2018. 352 с. и др. работы.
6. Лазарь Израилевич Ремпель (1907-1992) публиковал также статьи на страницах журнала «Архитектура за рубежом», в 1934-1937 годах работал старшим научным сотрудником Всесоюзной академии архитектуры и, скорее всего, продолжил бы заниматься исследованием современной итальянской архитектуры, но в 1937 году был сослан в Узбекистан, где посвятил свою деятельность изучению истории искусств Средней Азии.
7. Часто упоминающаяся у Л. И. Ремпеля в негативном ключе механистическая (машинная) архитектура новой Италии на самом деле получила распространение в советской печати под таким названием (но с противоположным оценочным знаком) ещё в редакторских статьях Моисея Гинзбурга в журнале «Архитектура», который, в свою очередь, заимствовал терминологию у итальянских футуристов и непосредственно из манифеста футуристической архитектуры Антонио Сант-Элиа, опубликованном в Милане в 1914 г.
8. Прежде всего, в Бенгази и Триполи.
9. Вот несколько примеров: чувственно-волевое интуитивное восприятие реальности фашистскими архитекторам; романтическое решение рационального архитектурного образа; Римско-католическая архитектура для современного Рима; миссионерская архитектура; футуризм - как архитектура расчета, но в тоже время иррационально-мистический; традиции латинского духа; обращение к символизму и религиозной патетике; представления о дисциплине в искусстве и многие другие теории, вычитанные автором в журналах, газетах и современных исследованиях.
10. Орфография дается в авторской редакции.
11. Регулятивный план, piano regolatore (ит.).
12. Несколько таких «фашистских» городов (Сабаудия, Литтория-Латина), построенных в ранее непригодных для жизни местах на площадях Agro Romano - южной сельскохозяйственной окраине Рима и слабозаселенной Сардинии (Арборея и др.) все еще являются прекрасными образцами реализованной социальной утопии, которая до сих пор находит своих сторонников.
13. См. «Положение о конкурсных соревнованиях, проводимых в порядке публичного вызова на проекты архитектурных сооружений, монументов и памятников, составленное МАО» от 23 мая 1928 г.
14. Например, в часто упоминаемой в связи с программным отказом от западных архитектурных форм статье А. Толстого «Поиски монументальности» прямо указывается, что советскому человеку должна быть близка «по духу» классическая архитектура Рима, т.к. она создавалась «для масс», в отличие, например, от «индивидуалистичной» готики, «американского небоскребства» и «корбюзианства».
15. В первую очередь по идеологическим причинам, во-вторых, по причине культурного антагонизма - большинство произведений нового стиля в Италии это — монументы павшим в Первую Мировую войну (эта война у нас не обрела достойной монументализации), провинциальные церкви, детские сады, начальные школы и крошечные муниципалитеты (все то, что у нас не строилось, в том числе и по причине большого количества сохранившихся от «старого быта» строений).
16. С. О. Хан-Магомедов отмечал, что и в СССР, например, Н. Докучаев много сделал для пропаганды идей рационализма: «Он добросовестно пропагандировал эту концепцию, квалифицированно разъяснял ее. <...> В чем-то он и развил теоретическую концепцию рационализма, но все же основная его роль - это роль пропагандиста и интерпретатора» [16, с. 293].
Литература
1. Алабян К. С. Задачи советской архитектуры : доклад / Первый Всесоюзный съезд советских архитекторов; Оргкомитет Союза советских архитекторов СССР. М.: Изд-во Всесоюз. акад. архитектуры, 1937. 32 с.
2. Аркин Д. Е. Заграничные впечатления. Виченца // Архитектура СССР. 1936. № 8. С. 65-69.
3. Басс В. Г. Формальный дискурс как последнее прибежище советского архитектора [Электронный ресурс] // Новое литературное обозрение: электронный журнал. 2016. № 1 (№ 137). URL: https://www.nlobooks.ru/magazines/novoe_literaturnoe_obozrenie/137_nlo_1_2016/ article/11789/ (дата обращения: 21.09.2018).
4. Буров А. К. Из путевого дневника архитектора. Заграничные впечатления // Архитектура СССР. 1936. № 9. С. 67-74.
5. Веснин В. А. О современной итальянской архитектуре // Архитектурные записки. Рим - Помпеи - Флоренция - Венеция - Виченца -Париж : из материалов советской делегации на XIII Международном
архитектурном конгрессе / сост. Р. В. Галинский. М.: Изд-во Всесоюз. акад. архитектуры, 1937. С. 141-154.
6. Иофан Б. М. Материалы о современной архитектуре США и Италии // Академия архитектуры. 1936. № 4. С. 7-16.
7. Колли Н. Я. Задачи советской архитектуры: Основные этапы развития советской архитектуры / Первый Всесоюзный съезд советских архитекторов; Оргкомитет Союза советских архитекторов СССР. М.: Изд-во Всесоюз. акад. архитектуры, 1937. 54 с.
8. Конышева Е. В. «За рубежом»: освещение западного опыта в советской профессиональной прессе 1920-1930-х годов // Academia. Архитектура и строительство. 2015. № 4. С. 9-15.
9. Косенкова Ю. Л. Долгий путь к городу. К постановке проблемы изучения советского градостроительства 1950 -х - начала 1980-х гг. [Электронный ресурс] // Интернет-вестник ВолгГАСУ. Сер.: Политематическая. 2011. Вып. 3 (17). С. 1-15. URL: http://vestnik.vgasu.ru/attachments/Kosenkova-2011 3(17).pdf (дата обращения: 21.09.2018)
10. Мельников К. С. Принципы архитектурного творчества // Работы архитектурных мастерских 2: Мастерская № 4-7, № 10-12 и Указатели имен / отв. ред. В. Л. Дедюхин. М.: Моссовет, 1936. С. 3-4.
11. Милютин Н. А. Основные вопросы теории советской архитектуры // Советская архитектура. 1933. № 6. С. 2-11.
12. Николаева Ж. В. Архитектура в сознании тоталитарной эпохи : дис. ... канд. филос. наук : 24.00.01 / Николаева Жанна Викторовна. СПб., 2006. 137 с.
13. Ремпель Л. И. Архитектура послевоенной Италии. М.: Изд-во Всесоюз. акад. архитектуры, 1935. 208 с.
14. Форнаро Э. «Белые ночи» Филиппо Томмазо Маринетти // Studia Culturae. 2012. № 14. С. 153-160.
15. Хан-Магомедов С. О. Архитектура советского авангарда. Кн. 1: Проблемы формообразования. Мастера и течения. М.: Стройиздат, 1996. 709 с.
16. Фомин И. А. Докладная записка Тов. Лазарю Моисеевичу Кагановичу по вопросу красивой застройки города Москвы Академика И. А. Фомина. 15 октября 1933 г. : машинописная копия из фонда И. А. Фомина в ГНИМА им. А. В. Щусева // Иван Фомин и метаморфозы русской неоклассики / В. Г. Лисовский. СПб.: Коло, 2008. С. 477-478.
17. Фомин И. А. Новые пути в архитектуре. Декабрь 1928 г.: машинописная копия из фонда И. А. Фомина в ГНИМА им. А. В. Щусева // Иван Фомин и метаморфозы русской неоклассики / В. Г. Лисовский. СПб.: Коло, 2008. С. 472-476.
18. Эттингер П. Д. Иностранная хроника // Современная архитектура. 1926. № 1. С. 24.
19. Якушенко О. В. Советская архитектура и Запад: открытие и ассимиляция западного опыта в советской архитектуре конца 1950-х - 1960-х годов // Laboratorium. 2016. № 2. С. 76-102.
20. Ciucci G. Gli architetti e il fascismo. Architettura e citta 1922-1944. Torino: Giulio Einaudi editore s.p.a., 2002. 222 p.
References
1. Alabyan K. S. Zadachi sovetskoy arkhitektury: doklad [The tasks of Soviet Architecture: a report]. Pervyy Vsesoyuznyy s"yezd sovetskikh arkhitektorov; Orgkomitet Soyuza sovetskikh arkhitektorov SSSR [First All-Union Congress of Soviet Architects; Organizing Committee of the Union of Soviet Architects of the USSR]. Moscow: Izdatel'stvo Vsesoyuznoy akademii arhitektury Publ., 1937. 32 p. [In Russian]
2. Arkin D. E. Zagranichnyye vpechatleniya. Vichentsa [Overseas experience. Vicenza]. Arkhitektura SSSR. 1936. Issue 8. Pp. 65-69. [In Russian]
3. Bass V. G. Formal'nyi diskurs kak posledneye pribezhishche sovetskogo arkhitektora [Formal discourse as the last refuge of the Soviet architect]. Novoye literaturnoye obozreniye. Issue 137 (1/2016). 2016. URL: https://www.nlobooks.ru/magazines/novoe literaturnoe obozrenie/137 nlo 1 2016/ article/11789/ (Accessed 21 September 2018). [In Russian]
4. Burov A. K. Iz putevogo dnevnika arkhitektora. Zagranichnyye vpechatleniya [From architect's travel diary. Overseas experience]. Arkhitektura SSSR. 1936. Issue 9. Pp. 69-74. [In Russian]
5. Vesnin V. A. O sovremennoy ital'yanskoy arkhitekture [About modern architecture of Italy]. Arkhitekturnyye zapiski. Rim - Pompei - Florentsiya -Venetsiya - Vichentsa - Parizh : iz materialov sovetskoy delegatsii na XIII Mezhdunarodnom arkhitekturnom kongresse [Architectural notes. Rome - Pompeii -Florence - Venice - Vicenza - Paris. From the materials of the Soviet delegation at the 13th International Architectural Congress]. Ed. by R. V. Galinskiy. Moscow: Izdatel'stvo Vsesoyuznoy akademii arkhitektury Publ., 1937. 245 p. [In Russian]
6. Iofan B. M. Materialy o sovremennoy arkhitekture SSHA i Italii [Materials on the modern architecture of the USA and Italy]. Akademiya arkhitektury. 1936. Issue 4. Pp. 7-16. [In Russian]
7. Kolli N. Y. Zadachi sovetskoy arkhitektury: Osnovnyye etapy razvitiya sovetskoy arkhitektury [The tasks of Soviet Architecture. The main stages in the development of Soviet architecture]. Pervyy Vsesoyuznyy s"yezd sovetskikh arkhitektorov; Orgkomitet Soyuza sovetskikh arkhitektorov SSSR [First All-Union Congress of Soviet Architects; Organizing Committee of the Union of Soviet Architects of the USSR]. Moscow: Izdatel'stvo Vsesoyuznoy akademii arkhitektury Publ., 1937. 54 p. [In Russian]
8. Konysheva E. V. «Za rubezhom»: osveshcheniye zapadnogo opyta v sovetskoy professional'noy presse 1920-1930-kh godov ["Abroad": coverage of Western experience in the Soviet professional press of the 1920s-1930s]. Academia. Arkhitektura i stroitel'stvo [Academia. Architecture and construction]. 2015, Issue 4. Pp. 9-15. [In Russian]
9. Kosenkova Y. L. Dolgiy put' k gorodu. K postanovke problemy izucheniya sovetskogo gradostroitel'stva 1950-kh - nachala 1980-kh gg. [A long way
to a city. On the formulation of the issue of studying the Soviet urban planning of the 1950s-early 1980s]. Internet-Vestnik VolgGASU. Ser.: Politematicheskaya. 2011, 3 (17). Pp. 1-15. URL: http://vestnik.vgasu.ru/attachments/Kosenkova-2011 3(17).pdf (Accessed 20 October 2018). [In Russian]
10. Mel'nikov K. S. Printsipy arkhitekturnogo tvorchestva [Principles of architectural creativity]. Raboty arkhitekturnykh masterskikh 2: Masterskaya № 4 -7, № 10-12 i Ukazateli imen [Works of architectural workshops 2: Workshop №4 -7, № 10-12 and Indexes of Names]. Exec. Ed V. L. Dedyukhin. Moscow: Mossovet Publ. 1936. Pp. 3-4. [In Russian]
11. Milyutin N. A. Osnovnyye voprosy teorii sovetskoy arkhitektury [The main questions of the theory of Soviet architecture]. Sovetskaya arkhitektura. 1933. Issue 6. Pp. 2-11. [In Russian]
12. Nikolayeva Zh. V. Arkhitektura v soznanii totalitarnoy epokhi [Architecture in the minds of the totalitarian era] : dis. ... kand. filos. nauk [Thes. ... Cand. Philos. Sciences] : 24.00.01. Saint Petesrburg, 2006. 137 p. [In Russian]
13. Rempel' L. I. Arkhitektura poslevoyennoy Italii [Architecture of postwar Italy]. Moscow: Izdatel'stvo Vsesoyuznoy akademii arkhitektury Publ., 1935. 208 p. [In Russian]
14. Fornaro E. «Belyye nochi» Filippo Tommazo Marinetti ["White Nights" by Filippo Tommaso Marinetti]. Studia Culturae. Issue 14. 2012. Pp. 153-160. [In Russian]
15. Khan-Magomedov S. O. Arkhitektura sovetskogo avangarda: Kn. 1: Problemy formoobrazovaniya [The Architecture of the Soviet Avant-garde: Book 1: Problems of Design]. Moscow: 1996, 709 p. [In Russian]
16. Fomin I. A. Dokladnaya zapiska Tov. Lazaryu Moiseyevichu Kaganovichu po voprosu krasivoy zastroyki goroda Moskvy Akademika I. A. Fomina. 15 oktyabrya 1933 g. : mashinopisnaya kopiya iz fonda I. A. Fomina v GNIMA im. A. V. Shchuseva [Memorandum for Tov. Lazar Moiseevich Kaganovich on the issue of the beautiful development of the city of Moscow Academician by I. A. Fomin. October 15, 1933: typewritten copy from the collection of I. A. Fomin at the State Research Institute of the Academy of Sciences named after I.A. A. V. Shchuseva]. Lisovsky V. G. Ivan Fomin i metamorfozy russkoy neoklassiki [Ivan Fomin and the metamorphoses of Russian neoclassicism]. St. Petersburg: Kolo Publ., 2008. 488 p. Pp. 477-478. [In Russian]
17. Fomin I. A. Novyye puti v arkhitekture. Dekabr' 1928 g. : mashinopisnaya kopiya iz fonda I. A. Fomina v GNIMA im. A. V. Shchuseva [New paths in architecture. December 1928: typewritten copy from the collection of I.A.Fomin at the State Research Institute of the Academy of Sciences named after I. A. A. V. Shchuseva] Lisovsky V. G. Ivan Fomin i metamorfozy russkoy neoklassiki [Ivan Fomin and the metamorphoses of Russian neoclassicism]. St. Petersburg: Kolo Publ., 2008. 488 p. Pp. 472-476. [In Russian]
18. Ettinger P. D. Inostrannaya khronika [Foreign chronicle]. Sovremennaya arkhitektura. 1926. Issue 1. P. 24. [In Russian]
19. Yakushenko O. V. Sovetskaya arkhitektura i Zapad: otkrytiye i assimilyatsiya zapadnogo opyta v sovetskoy arkhitekture kontsa 1950-kh - 1960-kh
godov [Soviet architecture and the West: the discovery and assimilation of Western experience in the Soviet architecture of the late 1950s-1960s]. Laboratorium. 2016. Issue 2. Pp. 76-102. [In Russian]
20. Ciucci G. Gli architetti e il fascismo. Architettura e citta 1922-1944.( The architects and fascism. Architecture and the city, 1922-1944.) Torino, Giulio Einaudi editore s.p.a., 2002. 222 p. [In Italian]
Статья поступила в редакцию 16.03.2021 Статья допущена к публикации 10.07.2021
The article was received by the editorial staff 16.03.2021 The article is approved for publication 10.07.2021
