CC BY
49
УДК 81-25
воспоминания о детстве: особенности жанра в аспекте возрастных различий рассказчиков
Кормазина Ольга Петровна ассистент, Дальневосточный федеральный университет 690950, г. Владивосток, ул. Суханова, 8 e-mail: [email protected]
Исследование феномена воспоминания находится на пересечении нескольких научных областей - в первую очередь психологии и лингвистики. Настоящая статья посвящена выявлению специфики воспоминания как жанра русской разговорной речи, обусловленной возрастными характеристиками говорящих. Объектом исследования стала особая тематическая разновидность жанра - воспоминания о детстве. Материалом для наблюдения послужили расшифрованные аудиозаписи устной речи жителей Приморского края в ситуациях семейного и дружеского общения, сделанные автором в период с 2012 по 2015 гг.; записана речь информантов, принадлежащих к двум возрастным группам: молодежь (16-30 лет) и старшее поколение (55-85 лет). Анализ воспоминаний о детстве проводится в логико-семантическом аспекте, предполагающем описание тематической специфики жанра, то есть его диктумного содержания, а также выявление особенностей реализации в текстах воспоминаний модусной категории оценочности. Проведенное исследование позволило сделать вывод о возможности выделения в текстах воспоминаний определенных маркеров возраста, проявляющихся как на содержательном уровне, так и на уровне оценок описываемых фактов.
Ключевые слова: воспоминание, детство, диктумное содержание, модусное значение, оценка.
Учение о речевых жанрах признано одним из ведущих направлений современной антрополингвистики. Несмотря на то, что с каждым днем количество работ в этой области неизменно увеличивается, многие вопросы по-прежнему остаются открытыми; в их числе и монографическое описание отдельных жанров.
Объектом данного исследования стал речевой жанр воспоминания, традиционно описываемый на материале речи диалектоносителей (например, в работах Т. А. Демешкиной, Л. Г. Гынгазовой, Н. В. Лагуты, С. Н. Волошиной и др.) [см.: Демешкина2000; Гынгазова 2001; Лагута2005; Волошина 2006]. Воспоминание является одновременно как лингвистическим, так и психологическим феноменом. С точки зрения психологии, «воспроизведение локализованных во времени и пространстве образов прошлого из автобиографической памяти» [Мещеряков, Зинченко 2003: 74]; в лингвистике же воспоминание рассматривается как особый тип дискурса, который может быть описан в том числе и в аспекте его жанровой специфики.
Если говорить об объекте воспоминаний, то к числу наиболее частотных среди текстов исследуемого нами жанра относятся воспоминания о детстве.
Данное обстоятельство вполне объяснимо, поскольку период детства, по словам Я. Л. Коломинского, - это «пора, наполненная такими могучими впечатлениями, такими стремлениями, что потом человек всю жизнь испытывает на себе его влияние» [Коломинский 1976: 45]. В связи с этим представляется возможным рассматривать воспоминания о детстве как особую тематическую разновидность данного жанра. Наши первые наблюдения показали, что в воспоминаниях о детстве рассказчиков, принадлежащих к разным поколениям, обнаруживаются некоторые различия. Выявление данных различий и стало целью настоящего исследования. Материалом для наблюдения послужили записи устных рассказов-воспоминаний о детстве жителей Приморского края двух возрастных групп: молодежи (16-30 лет) и старшего поколения (55-85 лет).
Нами предпринята попытка проанализировать тексты воспоминаний о детстве в логико-семантическом аспекте, то есть с точки зрения их диктумного содержания и модусного значения, в частности, проявления в текстах воспоминаний категории оценочности.
Проведенное исследование показало, что в целом тексты воспоминаний о детстве имеют сходное диктумное содержание независимо от возраста информантов. Наиболее типичны такие темы, как «Игры в детстве», «Школа», «Взаимоотношения братьев и сестер», «Взаимоотношения с другими детьми», «Семейные события» и некоторые другие.
В качестве примера приведем фрагменты из воспоминаний двух рассказчиц - 16 и 76 лет - на тему «Взаимоотношения со старшей сестрой».
Рассказчица 1 (16 лет):
Она меня обижала.../ Если/ она говорила/ «Маша помой посуду»/я говорю «не буду»/ она мне даст подзатыльник я пойду помою// Если я начинала плакать и говорила «сейчас позвоню маме»/ она отключала телефон из розетки/ и я не могла его включить//
Рассказчица 2 (76 лет):
А я/ бегала/за тебя дела делала// Всё меня покупала/ «сказку тебе расскажу»// Ляжем спать// «А ты Надя то сделай»// А сама майнёт/уулять с кем-нибудь// «А ты Надя/ сделай/ а я тебе ска-а-азку!»
Как видно из данных фрагментов, рассказы на указанную тему не имеют существенных различий, зависящих от того, к какому поколению принадлежат информанты: и рассказчица 16-ти лет, и рассказчица 76-ти лет вспоминают о том, как старшие сестры тем или иным способом заставляли их выполнять какую-либо работу.
Однако есть и темы, выполняющие функцию своеобразного маркера возрастной группы, что объясняется социально-исторической спецификой того времени, к которому относится период детства рассказчиков. Так, в рассказах информантов старшего поколения почти не встречается тема «Детский сад», тогда как в воспоминаниях молодежи данная тема возникает регулярно. Например:
(М. (21 год) рассказывает о переезде своей семьи из Польши в поселок Дунай Приморского края)
Первое мое воспоминание это было уже дунайское/ и по-моему оно было связано с какой-то ясельной группой в которую я жутко не хотел идти/плакал и/упирался/потому что я не видел смысла находиться с этими детьми//
Напротив, есть темы, которые типичны для воспоминаний именно старшего поколения. Одной из них является тема «Еда». В частности, это воспоминания о любимой в детстве еде, например:
(М. (85 лет) вспоминает о детстве)
Я больше/любил камсу1// Селёдки у нас мало настоящей// Рыбы этой/мало/ камсы сколько хочешь// Мы пацанами как было/ в один карман камсы/ в другой карман пучок лука/ во/ ломоть хлеба.../
Стоит отметить, что подобные рассказы нередко сопровождаются комментарием - объяснением незнакомого слушателям слова:
Камса./ Вот такая маленькая рыбка/ как селёдочка// Вкус/ точно как у селёдки// Почему/ и селёдку и по сей день люблю//
Кроме того, к данной теме относятся и воспоминания о продуктах (чаще всего сладостях), которые во времена детства рассказчиков были труднодоступными, например:
(Ж., 76лет)
Сладость люблю из-за того/ что я его ни. / не съела/ в детстве// А так хотелося/ ужас// Помню/ дядя Костя когда приезжал в уости/ или баба Варя/ привозили вот эти/ орехо-соевые/ в полосочку// А тоже/ выдадут/ норму/ а то спрячут//
Характерными для представителей старшего поколения оказываются также воспоминания о старинных традициях (Помню были похороны// И помню что вот эти все./ Ну раньше ж эти плакальщицы были/ шо там/ плакали/ и так страшно было!) и о старинных предметах быта (например об иконах в рушниках, о большой русской печи и домотканных простынях в бабушкином доме, о большом сундуке, на котором спали дети, и т.п.).
В воспоминаниях пожилых людей находят отражение и исторические события, на фоне которых проходило их детство: голод 30-х годов, Великая Отечественная война, тяжелое восстановление страны в послевоенные годы. Примечательно, что в этих воспоминаниях рассказчики уже не позиционируют себя как детей: они вспоминают, как работали наравне со взрослыми, заботились о младших братьях и сестрах. Например:
(Ж. (84 года) вспоминает о жизни в годы войны)
Ну в основном уже одиннадцати-двенадцатилетних уоняли в колхоз// Уже я осталась считай старшая/ Валя новорожденная/ мама с темна до темна работала.//
Такой «взрослый» уровень самосознания Я. Л. Коломинский объясняет тем, что «в детстве не было детства: дети слишком рано вступали в период взрослости, где основная деятельность уже не игра, а труд» [Коломинский 1976: 52]. По этой причине, на наш взгляд, в рассказах информантов старшего поколения значительно меньше (чем в рассказах молодежи) и воспоминаний о детских играх, тогда как большое место занимает тема «Работа». Приведем пример: (Ж., 77 лет)
Вот значить война когда уже была/я лето была у тёток у в Китай-уороде/ а зиму здесь была ну и так вот/ а трудно ж было/ и хлеба не хватало и всего не хватало/ и нечего было есть нечего было/ вот/ так я значить/ один год работала/
было такой магазин который обслуживал милиционеров/там и без карточек было и всё/ ну/ так вот я там помоуала//
Однако возрастные различия авторов воспоминаний о детстве проявляются не только в диктумном содержании текстов (определенные темы, маркирующие возраст рассказчиков). Различия обнаруживаются и в отношении рассказчиков к содержанию их воспоминаний, то есть в модусном значении высказываний.
Мы обратили внимание на эмотивный план модуса (модус эмоционального состояния и отношения), который, по определению Н. Д. Арутюновой, выражает оценку содержания высказывания с позиции говорящего [Арутюнова 1988: 109]. На возрастную специфику проявления оценочности в текстах воспоминаний о детстве указывают следующие признаки:
1) выражение различного эмоционально-оценочного отношения к высказываниям со сходным диктумным содержанием;
2) наличие / отсутствие обобщающего вывода, представляющего собой оценочное противопоставление «раньше - теперь»;
3) совмещение отрицательной оценки содержания высказывания и общего положительного вывода.
Представим характеристику возрастных различий по каждому из названных признаков.
Наши наблюдения показали, что даже сходные по своему диктумному содержанию высказывания нередко приобретают различное эмоционально-оценочное значение в речи рассказчиков разных поколений. Так, нами были отмечены случаи, когда, вспоминая о своих играх в детстве, молодежь дает им отрицательную оценку. Например:
(Ж., 23 года)
У нас в детстве была какая-то дурацкая игра/ называлась телепортом или что-то типа такого//
(Ж., 25 лет)
А это еще помнишь все вечно приставали/ «а ты купи слона». / Такая тупость вообще//
Для воспоминаний о детских играх рассказчиков старшего возраста характерна только положительная оценка, основным средством выражения которой часто оказываются глаголы эмоционального отношения «любить» и «нравиться»:
(Ж., 84 года)
Тоуда ж детей мноуо было. / Соберемся/ «будем иурать в «А мы просо сеяли»?»// Ох мы любили эту иуру!
Причина подобных различий видится всё в том же разном уровне самосознания детей разных поколений (о чем уже говорилось выше). Помня о тяжелых временах, когда игры зачастую заменяла работа, рассказчики старшего возраста придают большую ценность игре как возможности побыть ребенком, тогда как современная молодежь, детство которой проходило в гораздо более благоприятных условиях, нередко относится к своим детским играм с некоторой долей иронии.
Наблюдаются различия и в эмоционально-оценочном отношении к диктумному содержанию воспоминаний о школе. Для рассказов информантов
старшего поколения (многие их них окончили всего несколько классов) характерно исключительно положительное отношение к школе:
(Ж., 84 года)
Школа это шо-то было обязательное/ святое/ и/ хорошее/ мы жили дружно/ в школе не дрались//
Чаще всего с неизменным уважением и даже любовью пожилые люди вспоминают о своих школьных учителях:
(Ж., 60 лет)
Первая учительница - Ксения Петровна/ такая добрая/ хорошая. / Ну я вот считала/ что она как мама//
Примеры негативного отношения к учителям в воспоминаниях информантов старшего возраста оказываются единичными. Обращают на это внимание и сами рассказчики:
(Ж., 60 лет)
Вот Сергееву я не любила// Она была как та Баба Яга/ ну вот одна она такая//
Напротив, для информантов молодого поколения характерной оказывается тенденция к преобладанию отрицательной оценки, что выражается в активном использовании молодежного жаргона, сниженной лексики, уничижительных прозвищ. Например:
(Ж., 25 лет)
Ну она молодая была и вообще какая-то заполошная/у нас на уроках вообще по-моему каждый занимался чем хочет; А до меня Раиска все время докапывалась// Ни одной ошибки а за сочинение четыре//
Возрастная специфика проявления оценочности в текстах воспоминаний о детстве обнаруживается также в наличии или отсутствии определенного обобщающего вывода с противопоставлением «раньше-теперь». Наличие такого вывода мы считаем характерной чертой воспоминаний старшего поколения. Как правило, в вышеназванном противопоставлении «раньше» имеет положительную оценку, «теперь» - отрицательную. Например: (Ж., 76лет)
Вот такое у нас было детство/ не то что вы сейчас/растёте// Не знаете как постирать;
(Ж., 83 года)
А как мы купались! Если б ты видела как я ныряла с береуа.../ А щас куда нырнёшь-то? Всё зауажено крууом... //
Характерной особенностью воспоминаний о детстве информантов старшего поколения является и совмещение отрицательной оценки описываемых событий с общим положительным выводом: (Ж., 83 года)
Помню одевались/ пацаны все в батьковых старых телогрейках/ драных/ но всё равно мы были счастливые советские дети (отрицательная оценка: в старых телогрейках/ драных - общий положительный вывод: но всё равно мы были счастливые советские дети).
Приведем еще один пример:
(Ж., 84 года)
Идем/ в школу/ страшные/ уолодные/ но счастливые//
В этой короткой фразе отражена специфика восприятия себя и своего детства представителями старшего поколения: страшные (то есть плохо одетые, худые), но при этом счастливые (потому что имели возможность учиться).
Таким образом, возрастная специфика воспоминаний о детстве проявляется как в их диктумном содержании, так и в модусном значении. Следовательно, можно говорить об определенных маркерах возраста, содержащихся в текстах воспоминаний: кроме специфичной для каждого поколения тематики текстов, характерной особенностью воспоминаний представителей старшего поколения является преобладание положительной оценки описываемых событий и фактов (в частности, в воспоминаниях о школе и детских играх), наличие обобщающего вывода, представляющего собой оценочное противопоставление «раньше - теперь», а также совмещение отрицательной оценки содержания высказывания и общего положительного вывода. В свою очередь, маркерами возраста в воспоминаниях молодежи можно считать возможность иронического или критического отношения к содержанию высказываний и отсутствие обобщающего вывода, противопоставляющего прошлое и настоящее.
Сделанные выводы являются результатом первых наблюдений, а потому нуждаются в дальнейшем исследовании и уточнении. Заслуживает внимания и обращение к другим аспектам данной темы: возрастная специфика рассказов с другими объектами воспоминаний; жанр воспоминания в онтогенезе; проявление в тексте воспоминания типа речевой культуры и др.
литература
Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений: Оценка. Событие. Факт. М.: Наука, 1988. 341 с.
Волошина С.В. Информативные речевые жанры в диалектной коммуникации // Актуальные проблемы русистики. Вып. 3. Томск: Изд-во ТГУ, 2006. С. 351-358.
Гынгазова Л.Г. О речевом жанре воспоминания (на материале языка личности) // Актуальные направления функциональной лингвистики. Материалы Всероссийской научной конференции «Языковая ситуация в России конца XX века». Изд-во Томского ун-та, 2001. С. 167-174.
Демешкина Т.А. Теория диалектного высказывания. Аспекты семантики. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2000. 190 с.
Коломинский Я.Л. Беседы о тайнах психики. М.: Молодая гвардия, 1976. 208 с.
Лагута Н.В. О речевом жанре воспоминания (на материале русских говоров Приамурья) // Слово: Фольклорно-диалектологический альманах. Вып. 3: Формы существования современного русского языка. Благовещенск: АмГУ, 2005. С. 86101.
Мещеряков Б.Г., Зинченко В.П. Большой психологический словарь. СПб.: Прайм-Еврознак, 2003. 672 с.
recollections of childhood: GENRE PEcuLIARITIEs IN TERMs of narrators age differences
The study of the recollection phenomenon is located on the intersection of several scientific fields - primarily, psychology and linguistics. This article is devoted to detection of the speech genre "Recollection" specificity, which determined by the age differences of narrators. The object of our study was a special thematic kind of the genre - recollection of childhood. The material for research were the transcribed records of Primorsky Region inhabitants' live speech in situations of family and companion communication, which were made by the author between 2012 and 2015. We recorded speech of informants belonging to two age groups: the youth (16-30 years) and the older generation (55-85 years). The analysis of recollection of childhood is held in the logical-semantic aspect, which implies description of the thematic specifics of the genre, i.e. its dictum content, and detection of implementation specifics of evaluation modus category in the texts of recollections. The study led to the conclusion about possibility of providing in the texts of recollections certain markers of age, which appears at the substantial level and at the level of the evaluation of the described facts.
Keywords: recollection, childhood, dictum content, modus sense, evaluation.
Arutjunova N.D. Tipy jazykovyh znachenij: Ocenka. Sobytie. Fakt [Types of linguistic meanings: Assessment. Event. Fact]. - Moscow, Nauka Publ., 1988, 341 p.
Voloshina S.V Informativnye rechevye zhanry v dialektnoj kommunikacii [Informative speech genres in the dialectal communication] // Aktual'nye problemy rusistiki [Actual problems of Russian Studies]. Vyp. 3. Tomsk, TGU Publ., 2006, pp. 351-358.
Gyngazova L.G. O rechevom zhanre vospominanija (na materiale jazyka lichnosti) [On the speech genre recollection (in the language of the individual material)] // Aktual'nye napravlenija funkcional'noj lingvistiki. Materialy Vserossijskoj nauchnoj konferencii «Ja-zykovaja situacija v Rossii konca XX veka» [Topical areas of functional linguistics. Proceedings of the scientific conference "Language Situation in Russia in the late twentieth century"]. Tomsk, TGU Publ., 2001, pp. 167-174.
Demeshkina T.A. Teorija dialektnogo vyskazyvanija. Aspekty semantiki [The theory of dialectal discourse. Aspects of semantics]. Tomsk, TGU Publ., 2000, 190 p.
Kolominskij Ja.L. Besedy o tajnah psihiki [Conversations about the mysteries of the psyche]. Moscow, Molodaja gvardija Publ., 1976, 208 p.
Laguta N.V. O rechevom zhanre vospominanija (na materiale russkih govorov Priamur'ja) [On the speech genre recollection (based on Russian dialects of the Amur region)] // Slovo: Fol'klorno-dialektologicheskij al'manah [Word: Folklore dialectological Almanac]. Vyp. 3: Formy sushhestvovanija sovremennogo russkogo jazyka [Forms of existence of the modern Russian language]. Blagoveshhensk, AmGU Publ., 2005, pp. 86-101.
Meshherjakov B.G., Zinchenko V.P. Bol'shoj psihologicheskij slovar' [Comprehensive psychological dictionary]. St. Petersburg, Prajm-Evroznak Publ., 2003, 672 p.
Olga P. Kormazina Assistant lecturer Far Eastern Federal University Suhanova Str., 8, Vladivostok, 690950 e-mail: [email protected]
References
